Текст книги "Когда обрушилось небо (СИ)"
Автор книги: Kellerr
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Резко вскинув голову, Эрен широко раскрытыми глазами уставился на тёмную фигуру Ривая.
– Что?..
– Ладно… – вздохнул он. – Она говорит, что ты потерял сознание. Перед этим тебе стало плохо, но вместо того, чтобы с благодарностью принять её помощь, ты вцепился ей в горло.
– Я помню… то, что было до, – тихо прошептал Эрен.
– Знаешь, что странно? Когда ты рассказывал о своём страхе, всё было нормально. Но когда упомянул какого-то парня, то съехал с катушек, – Ривай выдержал паузу. – Кто он?
Эрен бросил быстрый взгляд на Ривая.
– Друг.
– Друг? Близкий?
– Очень. И не нужно грязных намёков. Сколько можно-то…
– Я разве сказал что-то грязное? – перебил его Ривай. – Не думай лишнего, меня твои жизненные проблемы не касаются. Я говорю о том, что этот парень вызвал у тебя какие-то эмоции, которые привели к печальному исходу. Волнение, переживания, обида, боль.
– Волнение, – послушно ответил Эрен. – Тогда, в аэропорту, я провожал именно его. Он улетал к дедушке, который болен раком. Дедушка всегда был для Армина одним из самых близких людей, поэтому… Поэтому я не знаю, сможет ли он всё это пережить и не сломаться.
Эрен подумал, что Армин наверняка звонил ему, но телефон остался в общежитии. Интересно, кто из них сейчас волнуется сильнее?
– Волнение, значит. Интересно.
– В каком смысле?
– Насколько же нужно переволноваться, чтобы сначала вцепиться человеку в горло и забыть об этом, а потом потерять сознание.
Эрена бросило в жар.
– Я ведь не специально! Я не хотел!..
– Ты выглядишь вполне безобидным. Сейчас.
– Так почему же я лежу на диване не со связанными руками?
– Потому что Ханджи не посчитала тебя опасным, – по интонации Эрен понял, что Ривай был совершенно противоположного мнения, но всё равно не боялся оставаться с ним рядом в закрытом помещении без посторонних.
В какой-то момент Эреном овладела горечь и обида. Ещё вчера он был полностью отдан волнению за Армина, а уже сегодня столкнулся со своими внутренними проблемами. Для Эрена на первом месте всегда были близкие люди и друзья. Иногда он жертвовал своим временем, чтобы помочь кому-то, иногда подставлялся сам, чтобы защитить других. Он не видел себя без помощи другим.
Тень в углу пошевелилась и двинулась к нему. Эрен поднял голову и невольно сдвинулся на край дивана, когда тень почти бесшумно села рядом и вдруг прикоснулась к волосам. Пальцы прошлись от затылка ниже, слегка надавливая. Эрен снова ощутил мурашки, бегающие по спине, и судорожно втянул воздух носом.
– Всё-таки набил себе шишку, когда упал на пол, – констатировал Ривай. – Болит?
Так вот из-за чего болела голова. Подняв руку, Эрен дотронулся до того же места, что и Ривай, нащупав внушительный ноющий бугорок.
– Болит, – согласился он.
– Ничего, пройдёт. Тебе полезно, видимо – помогает.
Эрен возмущённо взглянул на него; теперь уже, когда Ривай сидел близко, касался плечом его плеча и всё ещё не убирал руку от затылка, Эрен смог чётче рассмотреть его лицо – напряжённое, немного сердитое, но не испуганное. Почему? После того, что произошло, разве нормальный человек стал бы сидеть так близко и спрашивать, больно ли ему? Эрен сделал вывод, напрашивающийся сам собой: Ривай не из числа нормальных. Было в нём нечто такое, что выделяло на фоне остальных. Что именно, Эрен пока не мог ни объяснить, ни чётко сформулировать, однако задачка складывалась весьма интересная, и он наконец позволил себе чересчур пристально посмотреть Риваю в глаза, ища там ответ.
– Тебе не говорили, что так пялиться на людей неприлично?
– Я… – он моргнул и быстро отвернулся. – Извините.
Прикосновение исчезло с затылка, и Эрен ощутил холод и… разочарование?
– А что дальше? – глухо спросил он, старательно делая вид, что секунду назад не испытал того, чего чувствовать совсем не следовало бы.
– Ничего.
– То есть? Не отпустите же вы меня просто так.
– Верно мыслишь, – согласился Ривай. – Ханджи с удовольствием заперла бы тебя в клетке и использовала бы в качестве лабораторной крысы, но…
Пауза, выдержанная им, заставила Эрена в какой-то момент распрощаться с прошлой жизнью.
– Но она этого не сделает. Скорее, она захочет подружиться с тобой и добиться того, что ты добровольно позволишь наблюдать за собой.
Эрен замешкался.
– Но мне-то что делать? Я никогда раньше не был в полицейском участке, меня раньше никогда не привлекали за разбои и прочие незаконные дела.
Ривай нахмурился ещё сильнее.
– Ты не понял.
– Всё я понял.
– Это не отразится на твоей репутации. Эрвин сотрудничает с полицией, а я им разъяснил, почему ты вдруг решил крушить всё вокруг. В общем-то, тебя так быстро отпустили только потому, что мы обещали приглядеть за тобой до того, пока ты окончательно не успокоишься. Понимаешь?
– Да… Наверное.
Вздохнув, Ривай откинулся на спинку дивана, положив руки на колени.
– Ты не должен думать об этом в таком ключе. Тебя ведь притащили сюда не потому, что ты уже состоявшийся преступник, которого нужно в срочном порядке сажать за решётку. Ты здесь потому, что сам захотел помощи.
Эрен растерянно пожал плечами. Да, в конце концов, он не выдержал и захотел поделиться своими страхами хоть с одной живой душой. Когда он начал жить в общежитии, пришлось привыкать к самостоятельности и становиться сильным. Но ведь нельзя перемениться за такой короткий срок. Он ведь не железный.
– Да, но… Мой звонок был ошибкой.
Ривай смотрел на него внимательно, и по выражению глаз Эрен ничего не смог угадать.
– Вы мне не верите? Считаете, что я свихнулся на фоне переживаний и бессознательно шарахаюсь ото всех подряд?
– Я так не говорил.
– Но ведь все – абсолютно все, даже присутствующие в магазине – считают именно так.
***
К вечеру его отпустили. После долгих споров между Эрвином и Нилом последнее слово всё равно осталось за Эрвином. Эрен слышал от него, что Фрайхайт – это не тюрьма, это организация, помогающая людям, а не лишающая их свободы выбора. Но если опускаться до принуждения, цепей и решёток, то какой будет смысл от заявленной «свободы»?*
Ханджи Эрен так и не увидел. Хоть Ривай и не говорил, какой вред Эрен причинил ей, почему-то на душе было тяжело. Ему казалось, что все взгляды были обращены на него, что все смотрели с осуждением, будто вести здесь распространялись со скоростью ветра.
– Никто ничего не знает. Первый отдел редко суёт нос не в свои дела. Им хорошо платят – они хорошо работают. Никаких вопросов, – то ли объяснил, то ли успокоил его Ривай.
Рядом с ним Эрену действительно было легче, чем с Ханджи, Нилом или Эрвином. И причина даже не в том, что он подозрительно относился к мягкости Эрвина, жизнерадостности Ханджи и агрессии Нила. Причина крылась в равнодушной прямолинейности, от которой Эрену становилось спокойно. Он предполагал, что если сейчас задать Риваю все интересующие его вопросы, тот непременно ответит. Сжато, коротко, но ответит.
Эрвин заверил, что проблем после сегодняшнего происшествия в магазине не будет. Единственное, о чём настоятельно попросил Эрвин – не появляться около этого магазина, а первые несколько дней вообще как можно больше времени проводить в общежитии, без длительных прогулок по улице.
Ривай отвёз Эрена до общежития. После скоростной езды Ханджи Эрен не мог не заметить, насколько аккуратно вёл автомобиль Ривай. Он нигде не превышал скорость, всегда внимательно следил за светофорами и крепко держал руль обеими руками. Чрезмерно чопорный человек – так его мысленно описал Эрен. Пусть он и уже несколько раз за день ловил себя на том, что внимательно рассматривал Ривая и одёргивал себя, в машине удалось ненадолго отвлечься на пробегающие за окном улицы.
Уже темнело. Городок окрашивался светом уличных фонарей и витрин, а небо над головой стало чёрным.
– Эм… – начал Эрен, повернув голову.
Полоски света, струящиеся по лицу Ривая, каждую секунду вырывали из тени взгляд серьёзных глаз, устремлённый прямо перед собой.
– Что?
Эрен очнулся, чересчур шумно засопев носом.
– Не обязательно подъезжать прямо к общежитию. Можно остановиться за поворотом.
– Я обещал Эрвину, что прослежу за тобой, пока ты не окажешься на ступеньках. Так что никаких «за поворотом», – отрезал он.
Неловкая ассоциация, пришедшая в голову Эрена, заставила его прикусить губу. Ривай был для него совершенно незнакомым человеком, провожающим его прямо до самых дверей. Был и, наверное, таким останется. Эрен никогда не боялся себя. Он всегда был уверен, что сможет совладать с собой в непредсказуемой ситуации, однако только сейчас начинал понимать, что непредсказуемых ситуаций с ним ещё не случалось.
Автомобиль остановился у обочины прямо напротив входа. Эрен подумал, что вахтёрша и вовсе не впустит его, так как она не любила поздних возвращений и частенько умудрялась закатывать скандалы.
– Эрен.
Он повернулся.
– У тебя руки дрожат.
Взглянув на руки, мирно покоившиеся на коленях, Эрен и в самом деле обнаружил, что они дрожали.
– Боишься? Да, понимаю, – сказал Ривай. – Разговор с Ханджи получил неожиданный поворот, о котором ты и предположить не мог.
– Но я не думал, что смогу наброситься на человека.
– У каждого есть тёмная сторона.
Эрен поднял голову. Он что, пытался его успокоить?
– Вот только не все выпускают тёмную сторону наружу.
Мотор продолжал тихонько урчать.
– Ты знаешь, куда нужно прийти, – ответил Ривай, снова берясь руками за руль.
Уловив недоговорённость, Эрен посмотрел на жёлтые круги от фар на асфальте и потянулся к ручке дверцы.
– Спасибо, – сказал он, хоть и толком не понимал, за что именно благодарит.
Ривай ничего не ответил, но Эрен ощутил его взгляд. С тяжёлым сердцем он вышел на улицу, преодолев расстояние до общежития за несколько секунд. Не выдержал, оглянулся. Машина всё ещё стояла у обочины, и хотя в такой темноте Эрен не видел лица водителя, он знал, что пара внимательных глаз до сих пор следит за ним.
Когда он переступил порог общежития, в душе поселилась неуверенность. Вахтёрша, оторвавшись от созерцания какого-то фильма по телевизору, недовольно глянула на Эрена.
Эрен был рад, что она не видела машину. После такого ему точно было бы не избежать дополнительных ядовитых фраз. Сдержанно кивнув, он поспешил проскользнуть к лестнице и подняться на свой этаж. В коридоре горел свет, но не было слышно голосов. Он подумал, что надо было бы заглянуть к Райнеру и извиниться за пакет молока, но решил отложить на завтра.
Зайдя в комнату, Эрен прислонился спиной к двери и несколько минут стоял с закрытыми глазами. Лампочка на мобильнике мигала, оповещая о новом сообщении.
«Долетели! Позвоню завтра, сегодня уже некогда», – гласило смс от Армина.
С ним всё хорошо.
Надоедливое видение сегодняшнего сеанса вызвало приступ тошноты, и Эрену потребовался стакан холодной воды, чтобы успокоиться. Ничего страшного, он в порядке.
Комментарий к Глава 3.
*Имеется в виду связь с переводом немецкого “Freiheit” – “свобода”.
========== Глава 4. ==========
Утреннее солнце только начинало подниматься, сразу разбудив Эрена навязчивым щекотанием. Хлипкие занавески не спасали от тёплых лучей; раньше Армин постоянно твердил о том, что нужно их заменить, но за прошедший год никто из них так и не сподобился решить проблему. Съехав немного вниз, Эрен натянул на голову одеяло, издав протяжный стон. Ну уж нет, он не намерен проигрывать солнцу! Ещё несколько минут он старательно жмурился, чтобы вновь провалиться в дрёму, но резкое пробуждение сказалось отрицательно. Пришлось вставать.
Позавтракав на скорую руку, Эрен первым делом позвонил Армину. Тот ответил только после второго звонка – его голос звучал устало, вымученно.
– У меня всё хорошо. У мамы тоже, только она не спала почти всю ночь, а сейчас вот как раз уснула, – рассказывал он о событиях.
– А дедушка?
– Врачи говорят, чтобы мы не сильно надеялись на выздоровление, – Армин окончательно сник, тяжело вздохнув.
– И нет никакой надежды?
– Это дело времени.
Эрен помолчал, прикусив губу. Успокаивать у него получалось плохо – разве что подбадривать. Однако вряд ли сейчас Армину требовалась уверенность Эрена в светлом счастливом будущем.
– А ты как?
Ссутулившись, Эрен задумался, стоило ли рассказывать Армину о вчерашнем происшествии. Здравый смысл советовал рассказать, ведь если что-то случится, Армин сможет помочь. Однако Эрен выбрал второй вариант, не желая тревожить друга своими проблемами, поэтому сказал как можно веселее:
– Всё хорошо. Вот только никаких планов у меня до сих пор нет.
– Разве ты не планировал съездить к родителям?
– Планировал, – помрачнел Эрен. – Но теперь уже не уверен в том, что это хорошая идея.
– Ты же не видел их целый год, в самом деле! Сдай экзамены и съезди развеяться хотя бы на неделю!
Вчерашний день совершенно выбил Эрена из колеи. Возможно, это на самом деле прекрасная идея. Маленький город по соседству, в котором вырос Эрен и в котором продолжали жить его родители, теперь казался райским местом для отдыха. И только для Эрена одно воспоминание перекрывало все остальные. То, о чём он ни с кем не решался говорить.
– Для начала закрою хотя бы половину сессии, а потом куплю билеты на поезд. Да и родителям я уже обещал, что приеду, – задумчиво сказал Эрен.
– Вот и отлично, – просиял Армин. – Отдохнёшь за двоих.
– Ну что ты такое говоришь? Ты можешь поехать со мной, если вернёшься к тому времени!
– Вряд ли мне захочется проводить много времени в обществе людей. Скорее всего, я захочу побыть один, да и… маму оставлять после такого будет кощунством.
– Армин! – вскричал он, подскакивая на ноги. – Твой дедушка ещё жив, понял? Не смей хоронить его раньше времени!
– Но…
– Никаких «но»! Ты должен верить!
Тяжело дыша, Эрен хмуро глянул на своё раскрасневшееся лицо в зеркале напротив. Щёки пылали, глаза метали искры обиды. Да, он злился. Злился на Армина за то, что он так легко сдавался. А ещё он злился на себя, ведь сейчас его не было рядом с лучшим другом, когда тому так необходима была поддержка.
– Спасибо, Эрен.
Вопреки ожиданиям, разговор с Армином не принёс Эрену долгожданного облегчения. Вместо того, чтобы свободно вздохнуть, дышать стало ещё труднее. Эрен никогда не ссорился с Армином. Да, пусть они и были знакомы всего год, но за этот год успели сдружиться. Быть может, ощущение ссоры возникло из-за того, что он напомнил ему о поездке в родной город?
У Армина был мягкий и добрый характер; он очень любил животных и всегда смотрел под ноги, чтобы ненароком не раздавить какого-нибудь жука. Однажды он даже оттолкнул Эрена, да так сильно, что тот упал на землю. А объяснение оказалось простым – он едва не наступил на навозного жука, переползающего тропинку. После Армин даже умудрился поговорить с жуком, из-за чего Эрен решил, что у него не все дома. Однако сумасшествие оказалось всего лишь большой человеческой добротой, которой так не хватало многим людям. Физически Армин был слаб. Он никогда серьёзно не занимался спортом и в детстве не ходил в кружок боевых искусств. Ударить человека для него было так же сложно, как и причинить боль животному.
Естественно, в школе его не любили. Армин долго не хотел рассказывать Эрену о школьной жизни, но спустя несколько месяцев всё же признался, что в классе он был одиночкой, а местные ребята постоянно задирали его. Когда Эрен это услышал, то клятвенно пообещал, что в университете такого не будет, и он обязательно защитит лучшего друга.
И Эрен исправно держал слово, когда пару раз Армина зажимали в углу студенты-старшекурсники. Такая преданность произвела совершенно неожиданный эффект: некоторые решили, что они не просто друзья, а пара. Естественно, Эрен злился, принимая такое мнение за необоснованное обвинение, однако Армин просил его не реагировать настолько бурно, иначе он только даст новый повод для размышлений. В конце концов, оба привыкли, а люди, не получавшие ответной реакции, постепенно успокоились.
***
Комната Райнера находилась в том же правом крыле коридора, но по другой стороне. Пройдя мимо нескольких закрытых дверей, Эрен дошёл до комнаты с номером 230 и постучал. Райнер открыл не сразу, а когда открыл, то широко зевал и одной рукой подтягивал съехавшие пижамные штаны. Затуманенно посмотрев на Эрена, Райнер задумчиво почесал затылок и сказал:
– Надо же, вернулся.
– Ага, – кивнул он. – Ты… извини, что не принёс вчера пакет молока.
– Вот дурак. Ты о молоке, что ли, беспокоился? Я уж было решил, что тебя стеллажом придавило! Говорят, там какой-то псих устроил погром.
Несмотря на внешнее спокойствие, в интонациях Райнера улавливалось волнение. Похоже, он не знал, что этот псих и был Эреном.
– А… Значит, слышал?
– Разумеется. Только глухой ничего не слышал. Там такая толпа собралась… Я ведь ждал до последнего, думал, найдём тебя в больнице с переломанными ногами, а ты даже позвонить не удосужился.
– Я оставил телефон здесь. Кто же знал, что поход в магазин настолько затянется, – виновато пробормотал Эрен.
– Ну и куда ты пропал тогда?
– Пришлось всё-таки съездить в больницу, – соврал на ходу он. – Просто царапина. Думали, серьёзно, а оказалось – нет.
Райнер несколько секунд продолжал хмуриться, но потом вдруг улыбнулся и хлопнул Эрена по плечу.
– Раз так, то я рад, что с тобой всё в порядке.
– А я думал, ты будешь злиться.
Хмыкнув, он покачал головой.
– Болван.
***
Экзамены прошли хорошо. Подготовка к ним заняла практически всё свободное время, так как кроме книг Эрену ни с кем не хотелось проводить его. К тому же он действительно опасался лишний раз выходить на улицу: несмотря на то, что обещание уладить проблемы с возможным розыском было выполнено, Эрен не чувствовал себя полностью защищённым. Каждый раз выглядывая из окна, Эрен прятался за занавеской, не в силах избавиться от ощущения преследования.
В середине недели пришлось доехать до железнодорожного вокзала. Эрену нравились полупустые автобусы – он садился в самый конец, доставал наушники и смотрел на серый мир снаружи. В автобусе он чувствовал себя в безопасности. Вокзал встретил привычным шумом и разговорами, короткими объявлениями по громкоговорителю. Электронное табло с расписанием выдавало только отправления ближайших поездов, поэтому, найдя нужную кассу, Эрен занял очередь и принялся терпеливо ждать.
Ещё одно место, куда он не любил соваться в одиночку. Найдя путь, где было меньше людей, Эрен чуть ли не бегом проскочил к кассе. Приветливая девушка рассказала ему о расписании нужного поезда через неделю, помогла выбрать лучший вагон и место. Расплатившись, Эрен с двойственным чувством посмотрел на приобретённый билет, так и не решив, рад он или нет предстоящей поездке.
Когда закончилась сессия, он собрал небольшую сумку вещей, предупредил вахтёршу, что уезжает на неделю, и отправился на поезд. Дорога до родного городка занимала около десяти часов. Отправление состоялось ближе к ночи, а прибытие – рано утром. Проспав почти всю дорогу, Эрен проснулся оттого, что кто-то навязчиво тряс его за плечо. Парень, сидевший на соседнем месте, показал на наручные часы.
– Тебе вроде бы на этой станции выходить. Вставай.
– А, спасибо! – сразу подскочил Эрен, неуклюжими движениями ероша волосы.
– Не за что. Мне тоже выходить здесь, – улыбнулся он.
Эрен присмотрелся. Где-то он точно видел его лицо, вот только где? Заметив, что Эрен о чём-то задумался, парень протянул руку и представился:
– Бертольд Фубер. Кажется, мы учимся в одном университете.
– А-а, – протянул Эрен, пожимая его руку. – Я слышал о тебе от Райнера, но никогда не видел…
– Видел. Вот только не запомнил. Я живу в съёмной квартире, поэтому в общежитии мы не пересекались, а вот в коридорах университета – да.
Эрен почувствовал себя виноватым, что не запомнил лицо лучшего друга Райнера. Райнер довольно лестно отзывался о нём, хоть никогда и не вдавался в подробности. Они с Райнером были родом из одного города, вместе росли и вместе приехали продолжать обучение. Эрен помнил, что Райнер не объяснял, почему Бертольд жил в съёмной квартире, но теперь, видя его прямо перед собой, быстро нашёл ответ – видимо, у того была богатая семья. Одежда не выглядела дешёвой.
В общежитии у них сформировалась определённая семья. Пусть студенты и разбились на группы, практически все так или иначе знали друг друга. Бертольд же был только именем из другого мира. Эрен, как и многие, быстро привык к такой жизни, когда лучший друг находился на расстоянии вытянутой руки, а помощь можно было попросить, лишь дойдя до соседней комнаты.
– Уже и станцию видно. Пойдём? – рядом с Бертольдом лежала только небольшая сумка, ещё меньше, чем у Эрена.
– Ты на один день?
– Как получится, – улыбнулся он.
– То есть… ты не планировал, сколько здесь пробудешь?
– Нет, – и снова улыбка, от которой мороз пробежал по коже Эрена.
Бертольд был значительно выше его, но по комплекции выглядел примерно так же, из-за чего казалось, что парень слишком худой для своего роста. Протискиваясь в узком проходе вагона, Эрен невольно замечал, что смотрит вовсе не под ноги, а на голову Бертольда, что шёл впереди. Хоть парень и выглядел достаточно доброжелательным и улыбчивым, что-то в нём заставило Эрена насторожиться.
Райнер никогда не упоминал, что его друг хоть как-то связан с родным городом Эрена. Это его родной город? Или он здесь по делам? Или же… есть другая причина, по которой они делили один вагон именно в этот день? Они вместе вышли на станцию. Бертольд, зажмурившись, довольно потянулся, разминая уставшие плечи.
Карла Йегер – мать Эрена – настояла на том, чтобы встретить его прямо на станции. Как бы Эрен не убеждал её, что в состоянии самостоятельно добраться до дома, она ни в какую не хотела соглашаться. В конце концов, пришлось сдаться и несколько секунд искать глазами знакомую фигуру.
– Эрен! – крикнула она и помахала рукой, улыбаясь.
– Мне пора, – сказал Эрен Бертольду, который всё ещё стоял рядом и никуда не двигался.
– У тебя красивая мама.
– Что? Да, спасибо… Извини, не могу говорить с тобой, всё-таки я к семье приехал, они меня год не видели.
– Конечно. Удачного пребывания здесь, Эрен, – вежливо откланялся Бертольд и, развернувшись, быстро пошёл в противоположную сторону.
Ровно мгновение он колебался, после чего закинул сумку на плечо и принялся пробираться через толпу к матери.
– Привет, мам, – счастливо откликнулся он, обнимая её.
В тот миг сердце радостно забилось, и Эрен ощутил тепло, разливающееся в груди. Именно тогда сомнения по поводу правильности поездки улетучились, оставив только уверенность.
Три остановки на автобусе, десять минут пешком в сторону леса – и они были дома. При виде старого двухэтажного небольшого домика сердце Эрена болезненно сжалось. Он любил это место и всегда боялся возвращаться. Переезд в другой город дался ему с трудом, привыкание к общежитию стало относительно лёгким благодаря Армину. Если бы не друг, Эрен вряд ли смог бы ужиться с несколькими десятками соседей.
Дома пахло чем-то съедобным. Знаменитая мамина курица в духовке, сразу догадался Эрен, застыв на пороге.
– Ну и чего ты там застыл? Проходи, – поманила его рукой мать.
Поспешно разувшись, Эрен прошёл по узкому коридорчику, сразу оказываясь на кухне. Здесь ничего не изменилось, если не считать новых занавесок.
– Сейчас я тебя накормлю. Садись!
Кухня в бежевых оттенках. Пара цветочных горшков на подоконнике. Стол, рассчитанный на четверых. Старые табуреты и скрипящая под ногами доска, когда подходишь к столу. Три табурета раньше были заняты постоянно, теперь же два из них пустуют.
В какой-то миг Эрену показалось, что он и вовсе не уезжал отсюда.
– Как папа?
– Работает, как ещё, – тяжело вздохнула мама. – Приходит поздно, но сегодня обещал быть пораньше.
Перед Эреном появилась тарелка и вилка.
– Ешь, – как в детстве сказала она. – Микаса заходила пару дней назад, спрашивала твой новый номер телефона и дату приезда.
Эрен едва не подавился едой. Они с Микасой ходили в одну школу, где были друзьями. Поначалу она нравилась Эрену именно из-за того, что не была похожа на других девочек. Спокойная, уравновешенная, красивая, но не зазнайка. С ней было приятно проводить время, болтать и даже просто молчать, сидя на качелях во дворе около школы. Однако чем старше она становилась, тем сильнее привязывалась к Эрену. Порой дело даже доходило до абсурда – Микаса пыталась его защитить, если тот ввязывался в какую-то перепалку. Она не видела в этом ничего странного, но вот Эрен чувствовал себя всё хуже и хуже, так как не мог позволить, чтобы его защищала девчонка.
В конце концов, Эрен не выдержал подобной опеки как со стороны семьи, так и со стороны подруги и объявил о своём решении поступить в университет в другом городе. Естественно, все поначалу были против, и только отец поддержал Эрена в решении начать самостоятельную жизнь. Труднее всего пришлось объясняться с Микасой – она ни в какую не хотела, чтобы Эрен уезжал в одиночку. Пусть не с первого раза, но ему удалось донести до подруги, что он хочет попробовать жить самостоятельно, без её помощи или помощи родителей, но пообещав, что будет приезжать на каникулах.
Старая сим-карта, которой Эрен пользовался в школе, вышла из строя, и пришлось обзавестись новой. Сменившийся номер знали только несколько человек – но не Микаса.
– Ты сказала? – Эрен задумчиво ковырялся вилкой в курице.
– Сказала, что ты приезжаешь сегодня, а номер телефона пусть выпрашивает сама, – мама подмигнула ему.
– Спасибо, – с облегчением вздохнул он.
– И за что ты так с ней? Видно же, что девочка хорошо к тебе относится, что любит…
– Мам, – прервал Эрен её, – я сам разберусь, хорошо?
Она с подозрением посмотрела на сына.
– Неужели уже обзавёлся девушкой в университете?
– Мам! Никем я не обзавёлся, я учиться уехал, а не с девушками дружить!
Та несколько секунд удивлённо моргала, но потом пожала плечами и отвернулась к раковине.
– Странный ты, Эрен. Так рвался на волю, а живёшь скучно.
И тогда совершенно не нашёл, что здесь можно ответить.
***
Ближе к полуночи, когда Эрен уже лежал в кровати в своей старой комнате, вернулся отец. Он слышал звонок, слышал, как мама вышла из спальни, включила свет и прошла в прихожую. Они долго о чём-то разговаривали. Единственное, что удалось разобрать Эрену, так это что-то об очередной операции. «Прости, Карла, я обещал вернуться раньше, но так уж получилось», – прозвучало монотонное извинение.
Эрен крепче сжал подушку руками.
Отец всегда обещал возвращаться раньше, но практически никогда не выполнял обещанного. Праздники проходили в ожидании его возвращения, в ожидании подарка, но всегда заканчивались обидой Эрена и еле сдерживаемыми слезами.
Эрен никогда не чувствовал, что они – единая семья. Мать отдавала ему всё внимание и заботу, но безумно не хватало лишь одного – отца.
«Прости, Эрен, в следующий раз будет иначе».
Однако следующего раза так и не наступило.
И снова ему показалось, что сейчас он вернулся в те далёкие года, когда был ещё ребёнком и всеми силами пытался понять, почему работа для отца важнее дня рождения сына. Сейчас, став старше, Эрен всё равно задавался вопросом – а скучал ли он по нему тот год, что прошёл с момента отъезда? Задумывался ли о том, что теперь их разделяют несколько часов пути?
Эрен уснул, так и не дождавшись, когда в просторной гостиной за дверью снова погаснет свет.
***
– Не понимаю я его, – горячился Эрен. – Неужели так трудно поинтересоваться, как у меня дела в университете, к примеру? Почему мне вечно звонит только мама, а не он? Что за равнодушие?
Спустя три дня после приезда Эрен всё же встретился с Микасой. Встреча с ней теперь была необходимостью, подобно воздуху, чтобы просто выговориться и получить успокаивающий ответ. Микаса за прошедший год изменилась. Эрену показалось, что она стала худее и, возможно, даже на пару сантиметров выше, но сама Микаса переложила ответственность на новую стрижку-каре, объяснив, что так попросту удобнее. Но вот её уравновешенность никуда не делась, и она внимательно слушала Эрена, пока тот распалялся, рассказывая об отце.
– Но он ведь и в школьные годы практически не интересовался твоими успехами в учёбе, ведь так?
– Да, но я думал, что моё отсутствие хоть как-то повлияет на его интерес! – Эрен сжал кулаки, глядя на своё отражение в кружке кофе. – В конце концов, он ведь единственный, кто знает…
– О чём?
– Да так, – сразу стушевался он.
– Эрен, – Микаса опёрлась на стол локтями. – Ты уехал потому, что хотел начать самостоятельную жизнь, избавиться от меня или задеть отца?
Эрен замолчал. Микаса всегда мало говорила, но попадала прямо в цель. Почему он уехал? Нет одной-единственной причины. Ему хотелось всё и сразу. Эрен не знал, в кого он пошёл характером, но уж явно не в хладнокровного отца и спокойную заботливую мать. Характер ему достался от какого-то другого предка, возможно, из другого поколения. Было сложно уживаться с родителями, когда его собственные эмоции зашкаливали, а их эмоции оставались на нуле. С другой стороны, было бы куда хуже, если бы они ругались из-за любого неверно брошенного слова.
Он опустил глаза.
– Ты ведь знаешь ответ. Зачем спрашиваешь?
– Ты очень вспыльчивый, Эрен. Любишь говорить то, что вертится на языке, но не в этот раз.
Эрен не ответил.
– И твой отец. Поговори с ним.
– С ним? Да он на все вопросы отвечает односложно, какой толк от беседы с ним?!
– Он твой отец, – повторила Микаса настойчиво.
– Отец, отец, – недовольно пробормотал Эрен. – Сдался он мне! И вообще, не хочу больше об этом.
За несколько глотков осушив кружку с кофе, Эрен поморщился – слишком горячо.
– Но ты ведь сам начал…
– Как начал, так и закончу! – достав из кармана пару бумажек, он положил их на стол и встал. – Пойдём, Микаса. Лучше прогуляемся.
Прогуляться, несмотря на отличную погоду, не получилось. Как только они вышли из кафе, у Эрена зазвонил телефон. «Папа» – высветилось на экране. Удивлённо остановившись, он несколько секунд размышлял, нужно ли отвечать на звонок.
– Ответь, – решила за него Микаса.
Отец никогда раньше не звонил первым. Только один раз, когда мама упала в обморок на работе и её увезли в больницу. Вспомнив тот случай, Эрен без раздумий нажал на кнопку и приложил телефон к уху. Вопреки ожиданиям, в трубке зазвучал незнакомый мужской голос, а на его фоне слышались шум, голоса и сирены.
– Эрен Йегер? Григорий Йегер – ваш отец?
– Д-да, – сказал Эрен, предчувствуя неладное.
– Произошёл несчастный случай. В вашу мать стреляли, а ваш отец сейчас в машине скорой помощи, они едут в больницу №2. Пожалуйста, приезжайте туда как можно скорее.
Всё, что говорила Микаса после, он уже не слышал. Ноги несли его к остановке, к которой подъезжал нужный автобус.
