Текст книги "Когда обрушилось небо (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Ривай действовал гипнотически. В какой-то момент Эрену стало страшно – что же это такое? Он никогда не поддавался уговорам, особенно уговорам матери или Микасы, а это те люди, с которыми он проводил много времени и которые имели для него авторитет.

А Риваю не потребовалось времени. Однажды он появился в жизни Эрена и прочно занял в ней место.

– Так что же мне делать?

Напряжённые плечи Ривая опустились.

– Найти ответы и отпустить.

И после Эрен нехотя вернулся в машину, отряхнув успевшие намокнуть волосы и плечи.

Машина плавно двинулась с места, и Эрен уже на автомате потянулся за ремнём безопасности. В какой-то степени он успел привыкнуть к тому, что если уж он оказывался с Риваем, то его непременно довезут до общежития, словно давняя причина – следить за хулиганом, громящим магазины – до сих пор продолжала действовать.

– Из комнаты пропала не только пуля, – решился на признание Эрен, когда до общежития оставалось всего ничего. – Ещё тетрадь. Важная тетрадь, которая…

– Тетрадь? – недоверчиво переспросил Ривай. – Зачем кому-то красть тетрадь с неразборчивыми учебными лекциями?

– Там были не лекции, а… мысли. Мои чувства, – Эрен поморщился – настолько странно было говорить правду. – Я писал о вас в течение нескольких недель. Наблюдения, заметки, мнения. Это было что-то вроде дневника. Когда я понял, что тетради больше нет, то решил, что из-за меня могут причинить вред вам.

Ривай всё ещё с подозрением смотрел на него, но потом его взгляд смягчился. Последний поворот остался позади, и автомобиль притормозил на том же самом месте, где и всегда – напротив дверей.

– Вот почему ты захотел встретиться.

Эрен спрятал подбородок в воротнике куртки. Стало неловко, и он уже знал, что алеющие уши снова скажут всё за него.

– Так… каково ваше мнение? – Эрен говорил медленно, стараясь дышать размеренно.

– Не знаю, – Ривай медленно покачал головой, отстранённо глядя в сторону. – Я списал бы всё на дурацкую шутку твоего недоброжелателя, если бы не связь между этими нацарапанными черепушками. Ты уверен, что в прошлом не нажил себе врага?

– Такого, чтобы он стрелял в мою мать?

– Не только. Он ведь уже дважды проникал в твою комнату, давая понять, что всё ещё рядом.

– Это может быть только один человек.

– Твой похититель, – закончил Ривай. – Но если это он, то зачем ты ему? Он тебя отпустил, а теперь заинтересовался снова?

– Это он! – выкрикнул Эрен с истеричными нотками, хватаясь за голову. – После тех нескольких недель темноты я боюсь людей. Боюсь толпы. Мне всё время кажется, что он где-то рядом. Это ведь идеально – прятаться у всех на виду. И я… понятия не имею, когда ко мне снова подкрадутся со спины и накинут на голову мешок. Я ничего не смогу сделать! Я не слепой, я всё вижу, но одновременно не знаю, куда смотреть. Как беспомощный ребёнок, – он обхватил себя руками, дрожа от стыда и отвращения. – Сбежал из родного города, сбежал от отца, но так и не нашёл спасения.

– Эй, – Ривай спешно провёл большим пальцем по его подбородку, – даже не вздумай. Если решил жалеть себя и реветь в уголке, я тебе не помощник.

Эрен шмыгнул носом и с запозданием кивнул. Нет, нельзя впадать в отчаяние. Он ведь уже решил, что узнает правду любой ценой.

– И не собираюсь, – сказал он чересчур громко и уверенно, но, судя по всему, Риваю такой настрой пришёлся по душе.

– Уверен, что хочешь остаться сегодня здесь?

Эрен не сразу уловил суть вопроса. Ему показалось, или Ривай только что предложил ему переночевать в другом месте?

– Я не могу оставить Армина. Ему тоже не по себе после сегодняшнего, – он заставил себя не улыбаться.

Ривай долго смотрел на него, но потом отвернулся, повернул ключ в замке зажигания и включил в машине отопление. Звенящую тишину нарушил негромкий рокот мотора. Эрен поёжился, пряча руки в рукавах куртки. Сидеть рядом с Риваем было уютно и спокойно. Будь у него выбор, он бы остался здесь навсегда. Быть может, даже бросил бы учиться, съехал из общежития, нашёл бы работу – более серьёзную, чем продавец мороженого, чтобы можно было оплачивать съёмную комнатушку в недорогом районе.

План возможной жизни пронёсся с высокой скоростью, оставив неизгладимый след. Эрен почувствовал, как быстро забилось сердце, как накатило возбуждение, порождая глупые, но вполне объяснимые желания.

Он до сих пор не знал, чего хотел от будущего. До этого момента. Внезапно всё сложилось в чёткую картинку, приведя Эрена к одному простому выводу: вот уже несколько недель он точно знал, чего хотел, но постоянно сопротивлялся.

– Простите за тетрадь.

– Мне её не жаль.

– А мне да.

Ривай вопросительно взглянул на него, и Эрен продолжил:

– Мне невыносимо думать о том, что кто-то открыл её. Как будто залезли в душу насильно. Меня от этого тошнит.

– Хочешь совет? – и когда Ривай получил кивок в знак согласия, то сказал: – Никогда не доверяй бумаге своё сердце. Знаешь, почему я ненавижу людей, которые пытаются покончить с собой?

– Почему? – вытянулся Эрен, готовый слушать.

– Когда мне было лет десять, девочка из дома по соседству покончила с собой, оставив матери прощальную записку. Вроде ничего особенного – обычная смерть обычного депрессивного ребёнка, слушающего грустную музыку и переживающего переходный возраст. В местных новостях, разумеется, несколько дней передавали о случившемся. Так вот, – Ривай сделал паузу. – Записку зачитывали вслух. Во всех эфирах. Не помню, что точно в ней было, но адресована она была только матери, но из прощальных слов решили сделать всеобщее достояние. Иногда я думаю о том, как бы отнеслась к этому сама девочка, если бы с того света можно было наблюдать за живыми. Вряд ли положительно.

– Это глупо, – ответил Эрен несколько секунд спустя, откинувшись на спинку сидения и нервно рассмеявшись. – Оказывается, бумага не самый надёжный хранитель информации. А я-то считал…

– В следующий раз будешь знать.

Эрен, перестав смеяться, уставился в низкий потолок автомобиля.

– Следующего раза не будет, – сказал он вслух. – Этот единственный.

В салоне стало ещё теплее, и Эрен, понуро посмотрев в сторону сияющей лампочки над входом в общежитие, стиснул руки в кулаки.

– Если… – начал Эрен, сразу исправившись. – Нет, когда всё закончится, вы уйдёте?

Ривай молчал долго, пока наконец не спросил в ответ:

– А ты хочешь?

Эрен не поворачивался, упрямо смотря на лампочку в боковое окно. Он не хотел видеть то, с каким выражением лица говорил Ривай. Не хотел всматриваться в его глаза, ища там подтверждение или опровержение словам, потому что боялся того, что он уйдёт.

– Не хочу, – замотал Эрен головой. – Хочу остаться рядом. Хочу быть с вами, сидеть в вашей квартире и целоваться, чёрт побери. Я один не смогу дать отпор. Прошлое-то моё, но я один не смогу. Знаете, когда я впервые посмотрел на вас иначе?

Он услышал, как Ривай тяжело вздохнул.

– Когда вы похвалили меня после спасения Хистории. Это было важно. Мой отец никогда не хвалил меня, никогда не говорил, что я ему важен. А потом я понял, что вы чем-то похожи на него. Характером. С вами мне легче.

Высказав давно терзавшие его мысли, Эрен и сам не заметил, как начал дрожать. Не от холода, а от волнения. Когда он не смотрел на Ривая, говорить было проще. Он знал, что его всё равно слушают.

– Но вы совершенно разные. Теперь я понимаю, – он прикрыл глаза, не веря, что собирается сказать ещё не проверенные временем слова. – Вы мне дороги.

Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем Эрен заставил себя повернуться. Столкновение со взглядом Ривая вызвало новый прилив волнения. Однако волнение сменилось удивлением, когда Эрен заметил на его лице нечто похожее на улыбку.

– Что ж… – поманил его пальцем Ривай, и Эрен с трепетной детской радостью подался вперёд, с готовностью приникая к тёплым губам для поцелуя.

Эрен чувствовал, как Ривай поглаживает пальцем уязвимое местечко за ухом, там, где заканчивается рост волос. Поцелуй был похож на прошлый, только более уверенный. Эрену не хотелось уходить и возвращаться в ту реальность, в которой где-то поблизости гуляет неуравновешенный психопат, пытающийся то ли просто напугать, то ли сделать больно, то ли развлечься.

Ривай целовался тепло.

После каждого нового медлительного движения внутри Эрена что-то подскакивало, заставляя сердце делать громкие удары, из-за чего он задыхался и в любую свободную секунду хватал воздух ртом.

– Ты как загнанная лошадь.

Открыв глаза, Эрен увидел глаза Ривая – прямо напротив, в опасной близости. Он всё ещё не мог привыкнуть к тому, что может находиться рядом с ним, держать за плечи, ловить пальцы и касаться носом его щеки.

– Когда-нибудь исправлюсь.

– Когда-нибудь, – эхом откликнулся Ривай беззлобно.

Они просидели в машине ещё добрых полчаса, пока Эрен не взглянул на часы и не всполошился. Нужно было возвращаться. Распрощались на твёрдом обещании Ривая связаться с ним завтра по поводу дальнейших действий. Эрен же ещё раз подтвердил своё решение вернуться в общежитие, хоть идти туда совершенно не хотелось.

Он бегом преодолел расстояние от автомобиля до крыльца, не устояв перед желанием обернуться напоследок – Ривай выжидал, пока он не переступит порог.

Эрен проскочил мимо вахтёрши, специально не смотря в её сторону, потому что знал: одобрения, как и всегда, он точно не увидит. Он остановился около лестницы, постоял немного и неожиданно для себя вернулся. Женщина подняла заинтересованный взгляд, граничащий между удивлением и отторжением.

– На лестнице без света опасно. Может, вкрутите хотя бы лампочку?

На душе почему-то сразу стало легче, и Эрен, улыбнувшись, вернулся обратно. Однако облегчение длилось недолго: уже в коридоре пятого этажа он столкнулся нос к носу с Райнером, который только что вышел из их с Армином комнаты. Улыбка от уха до уха тут же слетела с его лица, когда он понял, что окна комнаты выходят как раз на то место, где постоянно паркуется Ривай.

– Любовничек явился, – бросил Райнер вместо приветствия.

Эрен поначалу даже не обратил внимания. И только когда его рука коснулась двери, он обернулся. Райнер уже стоял около своей комнаты и ждал. Ждал именно такой реакции – реакции сбитого с толку человека, потому как он удовлетворённо хмыкнул, явно довольный полученным. Мысленно Эрен успел сосчитать ровно до трёх, когда дверь его комнаты захлопнулась, заставив вздрогнуть и отчего-то поёжиться.

Вряд ли Райнер мог увидеть то, чем они занимались в салоне автомобиля, но от одной мысли стало неприятно.

Войдя в комнату, Эрен увидел Армина, который тут же поспешил отвести взгляд в сторону, смущённый чем-то. Он немного потоптался на пороге, а после добрался до своей кровати и лёг поперёк неё так, что ноги всё равно касались пола.

– Я мог бы и сам прибрать свою половину.

– Мне хотелось поскорее вернуть всё к прежнему виду. Ты ведь не остался помогать, а исчез куда-то. Или мне нужно было сидеть и смотреть на устроенный бардак?

Эрен услышал в голосе Армина обвиняющие нотки. Впрочем, он был прав, и Эрен не имел права вступать с ним в спор. Вместо этого Эрен тяжело вздохнул и сказал:

– Наверное, нам пора поговорить. Обо мне.

Он услышал, как завозился Армин, и краем глаза увидел, что тот поменял положение и сел так, чтобы быть к нему лицом.

– Ты сам на себя не похож после того, как я вернулся, – тихо начал Армин. – Сначала я решил, что это обычная вежливость, что ты не хочешь лишний раз беспокоить меня из-за случившегося. Но я ведь ошибался? Ты… отдалился. Ты ничего мне не рассказываешь. А сегодня, когда узнал про комнату, бросился рыться в разбросанных вещах, а потом и просто ушёл, – Армин говорил сбивчиво и быстро, явно на ходу подбирая слова.

Эрен так и не решился сесть.

– Ты приехал сюда на чьей-то машине.

Что ж, предположения оказались верны.

– Жаль, что это видел Райнер. Ему лишь бы найти зацепку, чтобы потом обсуждать её с каждым встречным. – Он повернулся на бок, подложив руку под голову.

Соседняя кровать снова скрипнула – Армин встал и быстро перебрался к Эрену.

– Эрен.

– Ну что? – он дёрнул плечом, не позволив положить на него руку.

– Прости. Я не знал, когда пытался поговорить с тобой в прошлый раз. Райнер говорит, что ты…

Эрен нервно шмыгнул носом. Он не хотел, чтобы история с Риваем выплыла наружу. Вернее, он не знал, как её представить: как странное стечение обстоятельств, совпадение, судьбу? Впрочем, придумывать обёртку было уже поздно. Райнер, быстро составив своё мнение, уже от него не отступится, а Армин…

– Сколько ему?

– Не знаю. Около тридцати, наверное. Странный вопрос, Армин.

– А как зовут?

– Ривай, – вяло улыбнувшись, Эрен наконец расслабился. – Лучше ничего не говори. Я и сам не знаю, что сказать. Просто так получилось.

***

– До тебя не дозвониться! – с криком набросилась Ханджи на Ривая, как только открыла дверь.

Выглядела она как всегда: свободная футболка, на этот раз с какими-то китайскими иероглифами, спортивные шорты и маленький ад на голове.

– Я был занят, – коротко отсёк Ривай, стараясь избежать лишних вопросов. – Эрен.

Ханджи сразу замолчала и уже серьёзно добавила:

– Это и касается Эрена.

– Валяй.

– Эрвину снова звонила Карла.

Небрежно повесив куртку на вешалку, Ривай поморщился от собственной неаккуратности и, вернувшись на шаг назад, исправил допущенную оплошность. Упоминание имени матери Эрена вызывало в нём бурю сомнительных эмоций.

– Что на этот раз?

– То же, что и всегда, – Ханджи, скрестив руки на груди, прислонилась к стене. – Она недовольна нашим прогрессом. Говорит, что устала играться в игры с собственным сыном, устала врать всем, и ему в том числе.

– Это была её идея. Чего она ожидала? Что Эрен всё бросит, вернётся в родительский дом и превратится в покладистого сына? Бред, – он с фырканьем вышел из коридорчика, но остановился, глядя на по-прежнему оставленную приставку около дивана, и добавил: – Хотела как лучше, а получилось только хуже.

На ходу стянув с себя пиджак, Ривай зашёл в свою комнату, расстёгивая пуговицы на рубашке, но с неудовольствием заметил, что Ханджи не отставала. Её совершенно не смущало, что Ривай собирался переодеться.

– Знаешь, мне он тоже нравится. Эрен очень милый мальчик, но я понятия не имею, как ему помочь. Может, так даже лучше.

– Он причиняет вред сам себе, – Ривай оставил рубашку на спинке стула и надел белую идеально выглаженную футболку. – Сегодня он сказал, что в комнату снова проникли и украли тетрадь, в которой были записаны – угадай, что? – мысли обо мне. И больше ничего не пропало. Кроме той пули, которую якобы кто-то в первый раз оставил на столе.

Ханджи искренне удивилась, но не высказала никаких замечаний по поводу тетради.

– И замок снова не тронут?

Ответ дался ему с трудом, словно, отвечая положительно, он окончательно и бесповоротно отрезал Эрену путь к спасению.

– Да.

– Ривай, – она с шумным вдохом шагнула вперёд, словно собиралась сказать что-то эмоциональное, но потом вдруг выдохнула и только тихо закончила: – Ты не сможешь помочь Эрену, если он сам сопротивляется, пусть и бессознательно.

– Знаю, – согласился он слишком поспешно. – Но я ещё не закончил.

========== Глава 19. ==========

Эрену не хватало долгих разговоров с Армином. Он успел отвыкнуть от недосыпов, и поэтому утро следующего дня далось ему с большим трудом. Прошлой ночью они с Армином успели наговориться вдоволь – до состояния усталости, пересохшего горла и душевной теплоты. Армин едва не заснул, лёжа не на своей кровати, но Эрен пихнул его в бок, когда понял, что друг перестал вести диалог.

Они не говорили напрямую о Ривае, скорее, только об отношении Эрена к нему. Эрен замечал, что Армин избегал слишком личных вопросов, поэтому даже не спросил, как произошло знакомство. Эрен же постарался не затрагивать отправную точку, потому что это означало одно: назвать причину, по которой он связался с Фрайхайт, а значит, углубиться в собственное прошлое. Бередить не самые приятные воспоминания хотелось в самую последнюю очередь.

Быть может, Эреном всё ещё двигала злость на Райнера, а так как Армин в последнее время достаточно тесно с ним общался, то к злости примешивался и укол ревности. Не хотелось признавать, но Эрену действительно был дорог Армин. За последний год он успел его полюбить – полюбить как лучшего друга, без которого пришлось бы тяжко.

В ту ночь Эрен успел обдумать переполнявшие его чувства. Больше всего времени ушло на разграничение понятий любви. Любовь к другу была мягкой и скрытной. О ней не приходилось задумываться постоянно, благодаря многим дням общения она росла вполне естественно, но теперь прочно заняла место в сердце.

Эрен осознал, что любил свою семью. Родной городок вызывал нечто похожее на головную боль, ведь когда-то там он прожил целую жизнь. Черта окончания зияла чёрным обрывом, и как только Эрен мысленно приближался к ней, то блокировал все чувства по отношению к семье, потому что именно так он осмелился начать всё сначала в другом городе.

Как ни странно, легче всего было охарактеризовать то, что он испытывал к Риваю. Доверие – почти слепое, безграничное; желание – желание быть рядом ближе кого бы то ни было; спокойствие – тёплое искрящееся чувство, которое когда-то послужило основой всего остального. Сейчас Эрен вспоминал, насколько сложно ему было принять сам факт того, что к постороннему человеку можно в одночасье начать что-то испытывать. И не просто испытывать, а вспыхнуть, подобно зажжённой спичке, и продолжать сгорать.

Армин уже посапывал, свернувшись клубком под одеялом, когда Эрен после долгих размышлений дотянулся до телефона и набрал то, что не смог сказать Риваю сегодня: «Я тебя люблю». Правда, отправить сообщение он так и не решился. Казалось, что слишком рано, что не время для подобных признаний.

После Эрен уснул. Однако крепкого сна всё равно не получилось – он просыпался от каждого скрипа и шороха, от шагов в коридоре и прислушивался. Так было три раза за ночь, и уже утром, когда неизвестная тревога заставила Эрена резко открыть глаза, как после ночного кошмара, он не сразу понял, что именно вырвало его из сна.

Армин уже сидел на кровати, скрестив ноги и обнимая подушку. Он виновато смотрел на друга, и Эрен сразу определил причину утреннего пробуждения.

– Что такое? – он приподнялся на локтях, щурясь от солнечного света.

Армин сухо кашлянул.

– Мне не по себе из-за того, что мы не рассказали о вчерашнем проникновении. Это ведь… преступление!

– Эй, – начал Эрен как можно спокойнее. – Тебе не стоит волноваться. Я бы тоже не хотел оказаться в центре истории про взлом в общежитии. – Он поморщился. – Вернее, не взлом, но всё же.

– Как думаешь, если попросим сменить замок на двери, это будет выглядеть подозрительно?

Эрен на мгновение воспринял идею Армина как самый лучший выход из ситуации, но быстро сник.

– У нас лампочки-то на лестничных пролётах появляются раз в вечность, откуда они возьмут деньги на замену замка.

– Ты прав, – тяжело вздохнул тот.

День не заладился с самого начала. В течение следующего часа Эрен успел пролить на себя кофе, запнуться о порог в душевой, да ещё и столкнуться нос к носу с Райнером, когда уже пришло время отправляться на учёбу.

– Я пойду вперёд, – шепнул он Армину и, не дожидаясь возражений, быстрым шагом направился к лестнице.

Идти в университет в одиночку было не самым привычным делом, но его отвлёк звонок матери. Судя по всему, она находилась в приподнятом настроении и ни разу не упомянула о произошедшем с ней случае. Впрочем, Эрен и так знал, что подозреваемого не нашли, да и причин бить новую тревогу больше не было. Когда же родители вернулись в свой дом, первые несколько недель чуть поодаль, на перекрёстке, дежурила полицейская машина, но ничего подозрительного они так и не обнаружили.

Мать снова рассказала о Микасе, которая с завидной настойчивостью приходила к ним раз в неделю, спрашивала, всё ли в порядке, и передавала ему привет, хоть он и переписывался с Микасой по смс время от времени. В какой-то момент он уловил желание матери видеть его с такой девушкой, как Микаса. Было сложно подавить секундный порыв сказать о том, что он уже нашёл человека, с которым хочет быть, и лишь грустно улыбнулся, решив, что пока ещё рано.

Уже около университета Эрена нагнал Жан, хлопнув того по плечу. Не успел Эрен оглянуться, как он уже зашептал ему на ухо:

– Вчера тебя обсуждали все, кому не лень.

Настроение Эрена ухудшилось ещё сильнее.

– Я уже в курсе. Наверняка Райнер всё разболтал.

– Райнер, кстати, ничего не болтал.

Эрен остановился и шокированно посмотрел на Жана, который достал телефон и деловито посмотрел на заставку часов.

– Вы стояли около общежития почти тридцать минут, придурок. Скажи спасибо, что этот твой Ривай додумался не выходить из машины.

Не найдясь с ответом, Эрен медленно продолжил путь, но Жан не отстал.

– Похоже, ты всё-таки добился своего. После той дурацкой истории в доме Марко он тебя ни на шаг от себя не отпускает?

– Я собачка, по-твоему? – огрызнулся Эрен, но не стал упоминать, что Ривай с самого начала почти после каждой встречи довозил его до пункта назначения.

– Нет, просто… я завидую тебе, в какой-то степени.

Долгий пронзительный взгляд Жана заставил что-то ёкнуть в груди Эрена. Внезапно он ощутил, что уже видел раньше этот взгляд. Голова закружилась, и он поспешил присесть на корточки, крепко зажмурившись.

– Что с тобой? – Жан озадаченно склонился над ним.

– Ничего, – Эрен внимательно посмотрел на свою тень, затем на тень Жана. – Просто голова закружилась. Идём.

***

Отсидев три лекции подряд, Эрен был счастлив вырваться на свободу. Сегодня он предпочёл сидеть с самого края в одиночестве, не став занимать привычное место рядом с Армином. Впрочем, тому раздумывать долго не пришлось: они с Райнером переступили порог лекционной аудитории через пять минут после звонка. Армин, увидев, что Эрена нет на привычном месте, поискал того глазами и послал вопросительный взгляд, на который Эрен ответил пожатием плеч.

В середине второй лекции пришла смс от Ривая. Эрен, не ожидавший такого поворота, сунул руки с телефоном под стол, готовясь написать ответ. В смс был только один вопрос: «Когда заканчиваешь?», на который Эрен сразу же ответил, и лишь после удивился интересу Ривая.

День выдался хоть и морозным, но солнечным. Эрен, выпорхнув на улицу в расстёгнутой куртке, сразу осознал свою оплошность и зажмурился от ярких бликов. Изо рта вырывались клубы пара, и он уже было решил, что неплохо бы найти среди вещей, сваленных в шкафу, тёплую шапку. Однако думать о холоде долго не пришлось – Эрен почти сразу же увидел знакомый автомобиль, припаркованный ближе к перекрёстку, в тени старого дуба.

Ривай встретил его лёгким прищуром глаз, от которого у Эрена потеплело на сердце. Он улыбнулся и показал телефон, сжатый в руке.

– Писать смс не в вашем стиле.

– Всё, что я сейчас делаю, не в моём стиле. – Ривай стоял около дверцы машины, окно которой было приоткрыто – изнутри доносился тихий гул включённого радио.

– Не крадёте мальчиков прямо около университетов? – съехидничал Эрен, не удержавшись.

– Больно нужно красть тебя. Ты сам сядешь ко мне.

Возражать не пришлось. Эрен действительно был рад увидеть Ривая после нескольких часов монотонного бухтения лектора, и хоть манерой разговора он не так уж сильно отличался от «монотонного бухтения», слушать его Эрену было в разы приятнее.

– Куда едем? – он был переполнен приятным возбуждением: Ривай приехал за ним, а значит, остальное уже не имело значения.

Тяготы вчерашнего дня остались позади.

Ривай то ли не хотел отвечать, то ли считал, что интрига – это хорошо. Эрен не стал настаивать и даже не обиделся, а просто удобнее устроился на сидении, сконцентрировавшись на музыке.

Раньше Ривай никогда не включал радио.

– Я ведь хотел бросить тебя. – Голос Ривая прозвучал на фоне радио подобно грому.

Светофор сменил оранжевый огонёк на зелёный.

– Когда я хотел, чтобы ты подумал обо всём, я не планировал возвращаться. История слишком затянулась.

– Почему вы говорите мне это сейчас?

– Потому что хочу, чтобы ты кое-что понял, – пауза, выдержанная Риваем, вынудила Эрена подготовиться к чему-то плохому. – Я не твой спаситель. Ты не должен чувствовать себя в безопасности рядом со мной.

– Но я чувствую.

Ривай мельком посмотрел на него, и взгляд не выражал ничего, кроме тоски.

– Что ты будешь делать, если я скажу, что могу помочь тебе найти ответы прямо сейчас, но приятного в этом будет мало?

– Скажу, что, наверное, готов, – немного помедлив, сказал Эрен. – Вы узнали, кто проникал в мою комнату?

Ривай свернул на последнем повороте направо, и Эрен узнал высокое здание. Значит, они ехали к ним с Ханджи домой. Ривай снова не ответил, но почему-то теперь Эрен принял молчание за согласие. Они так же молча вышли из машины, поднялись на лифте на нужный этаж.

Переступить порог комнаты Ривая Эрен осмелился далеко не с первой попытки, хоть он и получил разрешение. Там всё выглядело таким идеальным, таким чистым, что любое вторжение выглядело наглым покушением.

– Помнишь, когда ты набросился на Ханджи во время первой вашей беседы?

Хоть комната и была достаточно просторной, Эрен сразу ощутил странную тесноту.

– Помню. Вернее, нет, – он нахмурился. – Помню только с ваших слов.

– У тебя никогда не было впечатления, что ты и раньше забывал нечто важное?

– О чём вы? – Эрену хотелось засмеяться, но смех застрял в горле колючим комком.

Ривай вёл себя странно. Чересчур странно даже для такого человека, как он. Стоя около стола, Ривай приоткрыл верхний ящик, достал что-то из него и, опустив руки, медленно подошёл к Эрену. Пугающий взгляд сразу сковал его, и Эрен вжался спиной в стену, отчего-то почувствовав себя связанным.

Вздрогнув, когда Ривай мягко коснулся его щеки, Эрен испуганно взглянул ему в глаза. Несмотря на то что касание было мягким и почти нежным, ничего подобного он не ощутил. Наоборот – по коже пробежался холодок, и сомнения мгновенно закрались в голову.

К груди что-то прижалось – это что-то оказалось второй рукой Ривая. Эрен инстинктивно поднял руки и понял, что ладонь Ривая отделяет от него тонкая и вполне материальная грань. Острые края, шершавая поверхность. Когда до Эрена дошло, что он держал ту самую тетрадь, пропавшую только вчера, Ривай отступил.

– Откуда?.. – только и удалось выдавить Эрену.

– От Ханджи. А Ханджи передал Жан. Сегодня перед вашими занятиями.

Вцепившись в тетрадь дрожащими пальцами, Эрен поднял голову.

– Почему она была у Жана?

– Потому что ты отдал её ему.

Эрен не верил тому, что услышал. Опустившись на пол, он в слепом безумии открыл тетрадь, перелистывая все страницы по порядку, пробегаясь взглядом по строчкам и проверяя каждую букву и каждое слово. Да, это писал он. Но он не отдавал тетрадь Жану! Её украли.

Украли.

– Вы лжёте. Откуда она у вас?

– Я уже ответил на твой вопрос…

– Вы лжёте! – Эрен давился собственными эмоциями.

Казалось, что его сжигали заживо. Внутри всё горело огнём, было больно. Эрен не сразу понял, что кроме криков эмоции выходят наружу слезами – щекам тоже было горячо. Однако он не плакал, как раньше: слёзы просто текли по щекам, но не было никакого желания давиться рыданиями.

Перед глазами что-то промелькнуло. Тёмная тень, вызвавшая ещё более сильную боль, сразу же растворилась. Он не обратил внимания, когда Ривай опустился рядом с ним на одно колено и произнёс длинное «ш-ш», словно успокаивая годовалого ребёнка. Ривай вдруг снова стал таким, каким привык видеть его Эрен – властным и жёстким. Тот самый человек, с которым ему было спокойно. Он обхватил его лицо руками, и Эрен замер, впервые за последние несколько минут сделав глубокий вдох и перестав задыхаться.

– Ханджи не понравится, что я тебя подтолкнул к пропасти. Эрвину тоже. Да и твоей матери.

Сейчас Эрен смутно улавливал связь между всеми названными людьми.

– Вы знаете мою маму? – прошептал он.

– Эрвин знал твоего отца.

И снова несостыковка. При чём тут Эрвин Смит? А отец?..

– Скоро всё прекратится, – продолжал Ривай. – Только перестань убегать. Ничего страшного в этом нет, слышишь? Все твои страхи и сомнения – выкинь их. Теперь у тебя есть я.

Было странно, но это действительно подействовало. Эрену вдруг до ужаса захотелось обнять его. Просто обхватить руками, сомкнув пальцы за спиной, и прижаться лбом к шее, чувствуя, как бьётся его пульс. Он так и сделал, не встретив сопротивления.

***

В голове вертелись старые эпизоды прошлого. Вот он сидит на берегу реки вместе с Микасой. Ему пятнадцать лет – самый расцвет подросткового максимализма, буйства, драк и нежелания слушать родителей. Голос Микасы отдавался эхом, словно она находилась не рядом, а где-то далеко, и разговаривала с ним, крича в длинную трубу. Микаса – девочка, ставшая для Эрена лучшим другом, но лелеявшая надежды превратить дружбу в нечто большее.

Эрен это знал, но предпочитал не замечать.

В следующее мгновение он увидел Армина. Мальчик с большими добрыми глазами, округлым личиком и густой чёлкой, достающей чуть ли не до глаз. Друг, который помог ему оправиться от переезда и влиться в новый незнакомый мир.

Если существовать на краю пропасти, то только с кем-то.

Армин что-то говорил ему, и Эрен, силясь расслышать, шагнул вперёд.

– Я не понимаю.

Армин только улыбнулся, кивнув. Губы снова задвигались.

– Я не понимаю, Армин. Громче.

Он покачал головой и указал пальцем на свои губы. Читай по губам, Эрен. Читай.

Он…

Эрен услышал нарастающий звон.

…тебе…

Звон оглушил, и последнее, что увидел Эрен перед тем, как скривиться от неприятной боли в голове, была улыбка Армина.

…больше не нужен.

Под руками он почувствовал что-то мягкое. Темнота и звон постепенно рассеялись, и Эрен обернулся, опустив голову. Кровать. Старая кровать с тяжёлым металлическим каркасом и пахнувшим пылью матрасом.

– Привет, Эрен.

И Эрен снова вздёрнул голову, устремив взгляд на источник голоса. Чёрная фигура сидела на ступеньках лестницы, уходящей вверх, к двери, из-под которой просачивался тёплый свет. Лестница эта казалась такой далёкой, но в то же время близкой. Протянуть руку – и вот она, рядом.

Эрен прищурился, стараясь рассмотреть лицо человека, сидевшего неподвижно.

– Что ты здесь делаешь, Эрен? Я думал, ты это оставил позади.

Он точно уже слышал этот голос. Вот только где?

– Кто ты? – получилось тихо, с хрипотцой.

– Тот, кого ты предпочёл забыть.

– Я никого не забывал.

– Отнюдь, – человек усмехнулся. – Ты забыл то, что причиняло тебе боль. Ты просто вычеркнул эпизод своей жизни, переписав его на свой лад. И как, стало легче?

Эрен зарычал.

– Ты ничего не знаешь.

– Жил-был мальчик, который очень сильно любил отца, но этой самой любви от него ему недоставало, – произнесла тёмная фигура. – Чтобы стало легче, мальчик предпочёл считать, что ненавидит его за это. Но вот незадача – ненависть не позволила мальчику отпустить отца, когда того не стало. И он решил изменить реальность, и отец остался здесь, рядом с ним, но по-прежнему был далеко. Мальчик сбежал, начал новую жизнь, в которой вдруг встретил человека, который напоминал ему отца. Мальчик полюбил этого человека всею душой, но вот дилемма: изменённое прошлое стало мешать, не позволяло идти вперёд с новым человеком, которого он любил и который отвечал ему взаимностью. Тогда мальчик сел и задумался: а правильно ли он когда-то поступил? Так ли нужно было волшебство изменений раньше, чтобы оно мешало сейчас? И вот он добрался до развилки, когда предстояло сделать выбор. Как думаешь, что выберет мальчик, а, Эрен?