Текст книги "Когда обрушилось небо (СИ)"
Автор книги: Kellerr
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Эрену захотелось достать тетрадь и записать ещё одну фразу: «Любит стабильность, не любит перемены». Что-то подсказывало, что Эрен и был той самой переменой, свалившейся на его голову подобно снегу в июле. Эрен не видел, чтобы Ривай выглядел растерянным. Он всегда был сосредоточенным, всегда понимал, что происходило вокруг, и быстро всё анализировал. Эрен понимал, что и его интерес уже давно раскусили, распробовали и теперь тщательно представляли, а что же будет дальше?
Хотелось бы и ему это знать.
– …свадьба – это не так уж плохо.
Уловив краем уха странные для данной компании слова, Эрен стряхнул с себя остатки мыслей и уставился на Бертольда, который только что чем-то очень сильно удивил Райнера.
– Тебе двадцать лет, какая свадьба? Детей захотелось? Памперсы-пелёнки менять? – распалялся Райнер.
– У меня другая семья с другими правилами. Выбор в моём мире – понятие относительное.
– Но ведь ты отстаиваешь своё желание быть поваром, разве нет? Почему ты так спокойно принимаешь тот факт, что родители подобрали тебе мелкую девочку в два раза ниже ростом?
– Она не в два раза меня ниже, – надулся Бертольд. – И довольно милая. Мы с ней поладим.
– Ах, так она тебе нравится? Тогда другое дело. Но всё равно… где страсть, где свидания, где романтика? Это скучно, Бертольд. А потом будет ещё скучнее.
– Я разберусь. Сомневаюсь, что с Хисторией может быть скучно.
Эрен едва не потерял челюсть от удивления, услышав знакомое имя. Хистория? Хистория Райс? Та самая девушка, которую Эрен спас от смерти? Он помнил, что она упоминала про замужество, но не называла имени жениха. Однако услышать нечто подобное из уст Бертольда оказалось полной неожиданностью.
Мир, однако, теснее, чем он предполагал.
– Подожди-подожди, Хистория? Разве это не настоящее имя той блондинки из рекламы Фрайхайт… как там её… Кристы? – Армин опередил Эрена, удивлённо уставившись на Бертольда.
– Немногие знают её настоящее имя, – тот смущённо улыбнулся.
– Трудно не знать девушку, которую крутят по телевизору с завидным постоянством.
– Полагаю, Армин, она в твоём вкусе, – встрял Райнер.
– Что? Я совсем не это имел в виду, – стушевался Армин, но, судя по заалевшим щекам, Райнер попал в точку.
– Я знал! – расхохотался тот, указав на Армина пальцем. – Но цыпочка уже занята, увы.
Эрен невольно вспомнил разговор с Хисторией. Тогда она говорила о своей девушке, но, похоже, смирилась с жизнью публичного человека, приняв намечающуюся свадьбу как должное. Эрен решил, что не стоит упоминать о коротком знакомстве с Хисторией, к тому же это повлечёт за собой множество деталей, о которых он предпочёл бы умолчать.
В общежитие они возвращались уже вечером, вдвоём с Армином. Райнер предпочёл задержаться у Бертольда под предлогом каких-то там видеоигр. Эрена мало волновало то, что виной этому может быть он сам, но равнодушно пожал плечами и вышел за дверь. Разговаривать сегодня с Райнером он больше не хотел, поэтому был рад, что тот избавил его от такой возможности. Зато Армин, взволнованно поглядывая на Эрена, шёл рядом.
– Что с тобой случилось?
– Ничего, – Эрен и сам не знал, что с ним случилось.
– Если это из-за Райнера, то не волнуйся, он ведь всегда таким был.
Эрен промолчал.
– Эрен?
– Что? – пришлось остановиться и обернуться – Армин остался позади.
Взгляд друга был серьёзным, пронизывающим. Эрен почувствовал мурашки, забегавшие по спине, и повёл плечом, силясь не отвести глаза. Он уже знал, что собирался спросить Армин, но надеялся, что сейчас до этой темы речь не дойдёт, однако надежды рассыпались уже через секунду.
– У тебя кто-то появился?
========== Глава 14. ==========
Конец августа принёс холодный ветер, расписание на новый семестр и Жана, с которым Эрен столкнулся на лестнице общежития одним утром. Он не изменил привычке носиться по коридорам, особенно когда вахтёрша этого не видела. Поэтому столкновение с Жаном было не из приятных: тот нёс на плече объёмную сумку, свободной рукой прижимая телефон к уху. Когда Эрен вылетел на полной скорости на лестничную площадку, было уже поздно.
Телефон отлетел куда-то в угол, а сумка с глухим стуком упала на ступеньку, в то время как сам Эрен приземлился на Жана, случайно приложив его головой о пол. Жан болезненно застонал, не пытаясь скинуть с себя Эрена, а тот отыскал глазами телефон, молясь, чтобы он работал.
– Твою мать… Йегер! – обретя дар речи, взорвался Жан. – Скотина… Ты нормально ходить не умеешь?
– Извиняться не буду, ты сам меня на пол повалил в аэропорту, помнишь? – огрызнулся Эрен, тем не менее поднимаясь на ноги.
Жан на мгновение нахмурился и отвёл взгляд, после чего неловко последовал за Эреном.
Телефон оказался в рабочем состоянии, вот только экран обезобразила неровная трещина в центре. Жан что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, и Эрен вынес важную для себя мысль – платить за разбитый экран не придётся. Видимо, Жан всё-таки чувствовал вину за то, как повёл себя в аэропорту, потому как после упоминания его гнев сменился на растерянность.
После Эрен старался обходить Жана стороной. Как назло, его поселили на том же этаже, поэтому утрами они часто сталкивались в душевых или коридоре. Вынести присутствие Жана оказалось сложнее, чем он думал. Пару раз они ругались по пустякам. Жан заводил песню о том, что Эрен громко хлопает дверьми и орёт, а Эрен в свою очередь упрекал его в переносе инфекции плохого настроения.
После очередного столкновения с Жаном Эрен ещё целый час ворчал о том, что предстоящий учебный семестр будет ещё более невыносимым, чем раньше, а раньше он совершенно не жаловался на учёбу.
Сезон уличных палаток с мороженым подошёл к концу вместе с приходом первых ливней. Один из таких дождей испортил предпоследний рабочий день Эрена, вымочив его до нитки и разогнав с улицы всех людей. Подобное погодное явление ему пришлось наблюдать этим же летом, когда по СМИ передавали штормовое предупреждение, однако сейчас Эрен не мог бросить товар. Пришлось пожертвовать собой и, пододвинув большой зонт, летом защищавший от солнца, ближе к холодильнику, сам он оказался прямо под ливнем. После он чихал целую неделю, вынудив Армина прикупить медицинскую маску и упаковку витаминов, чтобы не заразиться перед самым началом учёбы.
У тебя кто-то появился?
Пришлось в кои-то веки навести порядок на столе. Теперь в углу красовалась стопочка чистых тетрадей, несколько ручек и учебников, которыми Эрен практически никогда не пользовался. Учебники он открывал только перед сессией, лениво перелистывая страницы и вспоминая, что что-то подобное уже слышал на лекциях.
Казалось, жизнь вернулась в прежнее русло, а события первых двух месяцев лета постепенно превратились в кадры кинофильма, потеряв ощущение реальности.
У тебя кто-то появился, Эрен?..
Иногда Эрен натыкался на телефонный номер Ривая, который так и не стёр из списка контактов. Иногда ему хотелось нажать на кнопку вызова и услышать недовольное «Слушаю». Иногда хотелось соврать, что он нашёл зацепку, выйти посреди ночи на улицу к остановке и остаться там, дожидаясь утра и тихого шуршания колёс по проезжей части.
Армину он так ничего и не ответил, пожав плечами и поспешив уйти вперёд, тем самым показав, что говорить об этом он не намерен. Однако Эрен скучал, теперь прекрасно это осознавая. Образ отца окончательно разошёлся с образом Ривая. Два разных человека, которых Эрен ненавидел точно так же, как и любил. Первое чувство было легче, чем второе, и Эрен запрещал себе произносить это слово даже мысленно, потому как тогда что-то сломалось бы, и выдержке пришёл бы конец.
Молодец, Эрен… Ты можешь спасти других от прыжка с крыши, но не можешь спасти себя.
Армин после вопроса, заданного в никуда, отдалился. По крайней мере, Эрен перестал чувствовать то тепло, которое грело его со спины одной ночью.
***
Первая неделя занятий прошла без происшествий. Жан, слава богам, попал в другую группу, поэтому у них с Эреном были только три совместные лекции – по понедельникам в 8:30, четвергам в 12:00 и пятницам в 13:30. Лекции проходили в больших поточных аудиториях, и Эрен, прежде чем выбрать себе место, сначала искал глазами Жана, а когда находил, то садился как можно дальше от него.
Их первый более-менее нормальный контакт произошёл в пятницу, когда Эрен плёлся из столовой, жуя прихваченный с собой кусок хлеба. Его внимание привлёк небольшой кружок, собравшийся около каморки охранника на первом этаже. Запихнув в рот остатки хлеба, Эрен с любопытством вытянул шею.
На деревянном столике работал старый телевизор. Показывали новости – изображение то и дело дрожало от серебристой ряби. Эрен увидел горящий дом, увидел пожарные машины. Показали лишь отрывки случившегося утром и сразу перешли к итогам. Он слышал цифры: одиннадцать человек пострадали, никто не погиб… Есть герой – мужчина из службы Фрайхайт, добровольно отправившийся спасать пятилетнюю девочку. Эрен видел плачущих родителей, видел перепуганную девочку. Изображение снова прыгнуло, и женщина-корреспондент попыталась взять интервью у героя. Тот что-то недовольно пробормотал, выставив ладонь вперёд, тем самым закрывая своё лицо. На кончиках пальцев виднелась копоть, а на щеке – царапина; волосы были чуть влажными и прилипали ко лбу.
Сердце Эрена ёкнуло. Он так давно не видел Ривая, что с жадностью запоминал эти несчастные короткие кадры, мелькнувшие только что на экране. Пожар, раненые, спасённые… да какое это имеет значение?
В тот момент он осознал, насколько опасной может быть работа. Ривай не обязан был этого делать. Рядом находились пожарные, они бы наверняка успели спасти девочку, но…
Прикусив губу, Эрен достал из кармана телефон и без раздумий нажал на кнопку вызова. Несколько гудков сменились долгожданным ответом:
– Слушаю, чёрт вас побери.
Эрен не сразу понял, что Ривай наверняка даже не посмотрел на имя звонившего. Не мог же он удалить номер?..
– Зачем иметь такую работу, если в любой день можно отправиться на другой свет?! – получилось громче, чем Эрен рассчитывал. Поспешно отойдя в сторону, к окну, он оглянулся на ребят, по-прежнему толпившихся около каморки охранника.
В трубке послышался шорох. Видимо, Ривай всё же отнял её от уха, чтобы проверить звонившего.
– А, Эрен, – чересчур лениво протянул он. – Буду благодарен, если перестанешь так орать. У меня была слишком тяжёлая смена…
– Я заметил! – перебил его тот и уже спокойнее спросил, переведя дыхание: – Вы в порядке?
– Я в больнице.
Эрен перестал дышать.
– И нет, я не при смерти, Эрен. Всего лишь небольшая царапина на руке, через неделю заживёт. Ханджи настояла, чтобы я отправился в это гнилое место с людьми в белых халатах.
– Я же волнуюсь, не нужно говорить таким безразличным тоном.
– Похоже, месяц с хвостиком не пошёл тебе на пользу.
– В какой вы больнице? – пропустив замечание мимо ушей, задал вопрос Эрен.
– Не скажу, – Ривай явно усмехнулся, – иначе ты непременно примчишься сюда.
Молчание – знак согласия. Именно это Эрен и собирался сделать, забив на последнюю пару и важный семинар. Да, придётся потом договариваться с преподавателем о том, чтобы закрыть пропуск, но дело явно того стоило.
– Эй, ты серьёзно?
– Серьёзнее некуда.
– Почему бы и нет, – протянул Ривай с сомнением, но Эрен успел возликовать своей маленькой победе – он сдался! – Надеюсь, сможешь добраться без приключений.
Именно после разговора с Риваем Эрен застал Жана на улице, выясняющего отношения с каким-то парнем на громких тонах. Противника Жана Эрен не знал, но зато успел заметить среди ребят Райнера и Бертольда, с интересом наблюдающих за сценой и о чём-то перешёптывающихся.
Эрен остановился в тот момент, когда парень нанёс Жану первый удар, попав куда-то в район уха. «Не лезь», – посоветовал внутренний голос, но разговор с Риваем настолько воодушевил Эрена, что он сразу же бросился оттаскивать Жана в сторону. На мочке уха того виднелась кровь, и Эрен вытащил из бокового кармана рюкзака упаковку бумажных салфеток, предложив одну из них Жану. С сомнением посмотрев на Эрена, Жан принял помощь.
– Тебе повезло, что охранник увлечён новостями по телевизору, – заметил он.
– Я бы его уделал, – пообещал Жан, стирая кровь. – Ты посмотри на него! Кожа да кости!
– Какая разница? Это территория университета, за такое могут исключить. Сомневаюсь, что тебе нужны проблемы в первом же месяце, или уже надоело быть здесь?
Эрен дивился сам себе, своей уверенности и напыщенности. А Жан, оценивающе взглянув на него, вдруг сменил гнев на милость, и Эрен впервые почувствовал с его стороны если не уважение, то что-то очень на него похожее.
***
Ривай выглядел весьма уставшим; он сидел на металлической скамье около стены, под высоким ветвистым деревом в горшке, названия которого Эрен не знал, и дремал. Пиджака на нём не было, а один из рукавов чёрной рубашки был закатан чуть выше локтя. Эрен заметил бинт, доходивший до кисти, на котором кое-где были видны алые пятна.
Впервые увидев Ривая таким расслабленным, Эрен растерялся. Он несколько минут только и делал, что стоял около входа в коридор и пялился на Ривая, рассматривая его лицо. Всё-таки он был красивым. Именно красивым, а не симпатичным – тонкие черты лица не выглядели женственно или смазливо, они идеально дополняли друг друга, а взгляд серьёзных серых глаз выдавал истинный возраст их обладателя. Именно из-за взгляда Эрен никак не мог стереть границу и попробовать перейти на «ты».
Потоптавшись на месте, он подошёл к скамье и осторожно сел рядом, стараясь не разбудить Ривая. Сразу стало легче. Петля, что душила Эрена последние несколько недель, ослабла, позволив сделать вдох. Улыбнувшись, Эрен почувствовал себя спокойнее. Отчего-то стало больно – понимать, а главное, принимать то, что другой человек стал для него настолько важен, было нелегко. Весь последний месяц Эрен боролся с желанием залезть в телефонную книгу и набрать его номер, а теперь спрашивал себя, нужно ли вообще было останавливаться около каморки охранника и вглядываться в происходящее на экране телевизора.
– Ривай, – одними губами произнёс он и улыбнулся, протянув руку, чтобы убрать короткую прядь с виска.
– Надеюсь, ты не целовать меня собрался? – вдруг спросил спящий, не шелохнувшись и не открыв глаза. – Так сопишь, что мне уже хочется обвинить тебя в домогательстве.
Эрен не отскочил в сторону, но удивлённо заморгал, естественно, так и не выполнив желаемого.
– Я думал, вы спите, – тупо сказал он, всё ещё сомневаясь, что ему не послышалось.
– Я и спал. Просыпаться от любого шороха уже вошло в привычку, – Ривай расправил плечи, склонив голову сначала к левому, потом к правому плечу, и лишь потом посмотрел на Эрена. – Не думал, что ты действительно приедешь.
– Слишком скучный учебный день.
– Так я всего лишь повод свалить с занятий пораньше? – он приподнял бровь.
– Нет, – мотнул головой Эрен. – Как рука?
– Нормально. Вот только врач должен был принести мне клочок бумаги с названием мази, но куда-то свалил. Надеюсь, у него есть уважительная причина для такой задержки. Понос там или трах в подсобке с медсестрой… Хотя уже можно было управиться.
Глядя на то, с каким серьёзным лицом Ривай говорил последнее, Эрен рассмеялся. Он смеялся до тех пор, пока в уголках глаз не выступили слёзы. Пришлось стереть их руками.
Господи, как ему этого не хватало.
– Дурак, – красноречиво изрёк Ривай, отвернувшись.
– Мне просто нравится, как вы говорите.
Эрен видел, как он замер, и его губы тронула едва заметная улыбка.
– Я сделаю вид, что не слышал этого.
Поборов сильное желание если не прикоснуться к нему, то сделать какую-нибудь глупость, Эрен решил, что лучше перевести разговор в другое русло. Другим руслом стала Ханджи, очень удачно пришедшая в голову.
– А где Ханджи?
– Сначала принимала лавры победителя, болтая с репортёрами и за меня, и за Эрвина, а потом отправилась составлять отчёт. Пусть делает, ей нравится.
Эрен снова замолчал, внимательно рассматривая стену напротив и поджимая губы. Ривай не был особо разговорчивым, но почему-то Эрену казалось, что сейчас был иной момент – он отвечал с охотой, он разрешил ему прийти и даже не бросается колкостями.
– Почему я здесь? – спросил Эрен скорее у себя.
– Это мне нужно спрашивать.
– Потому что учёба… – он осёкся, не договорив. – Я сегодня не дал Жану избить какого-то парня. Кажется, он даже остался мне благодарен.
– Тот парень?
– Нет, Жан.
– Хоть какое-то движение с мёртвой точки. Может быть, отсутствие общения со мной идёт тебе на пользу.
Эрен поморщился; весь месяц он только и делал, что старался не пересекаться с Жаном, дабы избежать очередного махания кулаками. И получалось это довольно удачно, вот только он совершенно забыл, с чего всё началось. И вот теперь он сидел здесь, рядом с Риваем, а прошедшего месяца словно не существовало. В памяти всплыл момент, когда Эрен виделся с Риваем и договорился покопаться в себе, прежде чем делать поспешные выводы и предпринимать какие-либо действия.
– Не понимаю, почему Фрайхайт не ограничится одними телефонными операторами. Зачем было создавать второй отдел, если и без того есть специализированные службы?
Ривай оценивающе посмотрел на Эрена, будто решая, стоило ли отвечать.
– Эрвин хотел создать нечто… полноценное. Нечто такое, что не будет зависеть ни от чего вокруг. Целостную систему, в которой будет функционировать то, что не подходило для остального мира.
– Это вы о себе? – сорвалось с языка прежде, чем Эрен успел подумать.
– Это я о многих, – резковато возразил он. – Наконец-то.
Обернувшись, Эрен увидел доктора, который подошёл к Риваю с какой-то бумажкой и настоятельно посоветовал прийти через неделю, если рука будет ныть. Ривай со скучающим видом выслушал его, послушно кивнул в завершении разговора и взглянул на Эрена, который тут же поднялся на ноги и пошёл следом. Им навстречу вывернула молодая медсестра, на ходу поправляющая вьющиеся волосы. Эрен успел заметить, что верхняя пуговица белого халата расстёгнута, а на открытой шее с левой стороны виднеется алое пятно.
– Чтобы я ещё раз сунулся в эту больницу, – пробормотал Ривай себе под нос, и Эрен заметил отвращение на его лице.
Озадаченно обернувшись вслед торопившейся медсестре, Эрен спросил:
– Вам не нравится, когда люди занимаются сексом?
– На рабочем месте – нет. Надеюсь, они хотя бы руки помыли, – вздохнул он, не обратив внимания на попрощавшихся девушек из регистратуры. – Я ничего не имею против секса, если ты об этом.
О сексе Эрен не был готов говорить. По крайней мере с Риваем, после нескольких недель молчания. Он поймал себя на мысли, что желание прикоснуться к нему не ушло, а только усилилось, и Эрен спрятал руки в карманы, чтобы повторно не совершить обречённую на провал попытку.
Автоматические двери раздвинулись, и Эрен невольно отступил в сторону, когда увидел молодого парня с мягкими чертами лица в инвалидном кресле. Он улыбался, о чём-то беседуя с седоватым мужчиной в костюме, везущим коляску. Курносый нос покрывали еле заметные веснушки: благодаря ним парень выглядел даже моложе, чем, наверное, был на самом деле. Когда он столкнулся с Эреном взглядом, то на мгновение перестал улыбаться; выражение лица сменилось на настороженную каменную маску, и по спине Эрена пробежались мурашки. Он вежливо кивнул, давая понять, что пропускает их вперёд.
На ступеньках его нетерпеливо ждал Ривай. Он смотрел слегка раздражённо, словно показывал недовольство вежливостью Эрена. А сам Эрен думал о том, что ему совершенно не понравился взгляд парня в инвалидной коляске.
***
В мягком омуте полутьмы мерцал прямоугольник ноутбука. Армин уговорил Эрена провести вечер вместе с Райнером, за просмотром какого-то боевика, название которого он слышал впервые. На памяти Эрена Армин практически никогда не смотрел фильмы подобного жанра, хотя обожал триллеры с лихо закрученным сюжетом. Он соглашался смотреть такое только потому, что Армин пояснял по ходу дела детали, в то время как сам Эрен терял нить сюжета уже после первого внезапного поворота.
С Райнером Армин в течение прошлого года общался редко. Эрен уже было пожалел, что теперь маленький круг его общения начал расширяться, но быстро успокоился – он перестал быть центральной фигурой для Армина. К тому же Райнер действительно благоприятно влиял на него, не позволяя явно затянувшейся депрессии властвовать и после начала учебного года.
– Представляете, у этой Хистории была девушка, – сказал Райнер после того, как фильм закончился. – У них с Бертольдом состоялся весьма откровенный разговор.
Эрен покосился на него и запустил руку в миску с оставшимся попкорном.
– То есть, – осторожно предположил он, – свадьбы не будет?
– Почему же, – Райнер хохотнул. – Будет. Только вот Хистория предупредила, что любви здесь нет и быть не может. Держу пари, она и от брачной ночи откажется.
– И Бертольда это устраивает?
– Мне иногда кажется, что ему вообще всё равно. Я не припомню, чтобы он влюблялся или переживал от неразделённых чувств. Он какой-то равнодушный в этом плане, так что, полагаю, ему всё равно, на ком жениться – лишь бы девушка не была истеричкой.
– Она красивая, – заметил Эрен.
– Но будет ходить на сторону. Или возобновит отношения со своей бывшей. Ей явно нужен камуфляж, и свадьба весьма подходит.
– Она же модель. Одно дело – экранная жизнь, совсем другое – жизнь настоящая, без рамок телеэкранов и заголовков в газетах.
Райнер потянулся и свернул окошко проигрывателя, закрыв ноутбук.
– Такое ощущение, что ты её поддерживаешь, – он посмотрел на побледневшего Эрена. – Вот если бы твоя избранница прямо сказала, что будет ходить не по мужикам, а по бабам, как бы ты отреагировал?
Эрен не знал. Что уж говорить, он вообще не задумывался о таких вещах, как отношения, свадьба, семья. В последнее время его волновали только чувства к Риваю, которые он никак не мог вписать в графу «нормально» и воображал ситуации, где бы было возможно принять их.
– Не думаю, что Хисторию можно назвать избранницей, если их союз спланирован посторонними.
В выражении лица Райнера что-то неуловимо изменилось, но Эрен решил, что ему показалось, и быстро успокоился. Продолжая отводить глаза, он смотрел туда, где прошлые два часа мерцал экран ноутбука, а сейчас зияла чёрная стена, в полутьме пугая непонятными узорами на обоях.
– Когда свадьба? – нарушил тишину Армин.
Эрен не повернулся.
– Через месяц. Зря Бертольд соглашается, я ему сказал – намучаешься, а он отмахивается. Мало того, что лесбиянка, так ещё и модель. Вечные съёмки, фотосессии, интервью. Публичная жизнь. Бертольду не подходит.
– Зато репутация у Фрайхайт хорошая.
– Поэтому Хистории и нужно сохранить «чистое» личико, чтобы у идеальной компании был идеальный представитель. Понятный для всех, так сказать.
Эрен положил голову на скрещенные руки, задумавшись. Было ли здесь дело во Фрайхайт, в Эрвине Смите, в Хистории, её семье или бывшей девушке – сказать оказалось сложно. Он полагал, что проблема составляла собой целый комплекс частичек, так или иначе связанных между собой. И всё это сосредоточилось именно здесь, в Тросте.
Трост являлся городом надежд и возможностей. Здесь было достаточно университетов, чтобы каждый год привлекать не одну сотню молодых амбициозных студентов. Здесь можно было снять маленькую квартирку на окраине города за смешные деньги, без труда найти работу и довольствоваться жизнью. Здесь находился Фрайхайт.
Трост не был городом для тех, кто распланировал свою жизнь до самой старости. Трост был городом мечтателей, ещё только выбирающих свою дорогу, и падших, чья дорога уже подошла к концу.
– Всё-таки публичному человеку нельзя любить того, кого вздумается, – на одном дыхании протянул Райнер.
Эрен знал, что сейчас в нём что-то надломилось.
========== Глава 15. ==========
Во внутренний двор, примыкавший к территории университета, Эрен вышел злым и растерянным. Он только что завалил тест по экономике, рассчитанный на повторение материала предыдущей лекции. Что самое обидное, Эрен честно отсидел ту пару от начала и до конца, слушая лектора, но иногда витая в облаках. В итоге обнаружилось, что в тетради связанных между собой предложений практически не наблюдалось, а следовательно, и повторить материал на скорую руку Эрену не удалось. Раньше таких проблем у него не было.
Дорожка, ведущая к выходу за ограждение, по обе стороны была украшена засаженными цветами, которые в сентябре до наступления холодов ещё радовали собой снующих туда-сюда студентов. Тем не менее асфальт уже стал покрываться золотисто-красным слоем опавших листьев, напоминая о приближении зимы.
Вздохнув, Эрен поправил на плече лямку рюкзака и, повернувшись, заметил Жана, мирно курящего возле мусорки, подальше от дверей. В последнее время они стали часто пересекаться именно здесь, но практически никогда не разговаривали. Здороваться Жан считал лишним, и Эрен принял его правило. В конце концов, они не друзья, и им совершенно не обязательно придерживаться негласных правил.
– Будешь? – Жан протянул пачку сигарет.
Эрен помнил, что Ривай не любил сигареты, однако держал их в бардачке автомобиля для Ханджи.
– Буду, – поморщился, но согласился он.
До этого Эрену приходилось курить всего несколько раз. В школе он повёлся на моду мальчишек из класса, которые, считая себя взрослыми, убегали после уроков в соседний двор и курили, беседуя о девушках. Эрену не были интересны подобные беседы, но ради того, чтобы отвязаться от Микасы, он следовал за чуждой ему компанией, принимая их правила игры.
– Витаешь в облаках на парах, – задумчиво сказал Жан, выдыхая дым. – Слышал, раньше ты был более усердным. Влюбился, что ли, Йегер?
Эрен недовольно повёл плечом. Ему не нравилось, что каждый второй норовил упомянуть вслух про его состояние, которое стало настолько заметно окружающим.
– Ага. В тебя, – съязвил Эрен. – Вот постоянно сижу, пялюсь в твою сторону, когда у нас совместные пары, а потом прихожу сюда и думаю, как бы признаться в любви.
Жан коротко беззлобно рассмеялся, стряхнув пепел.
– В таком случае, разобью тебе сердце. Моё уже занято.
Удивлённо подняв брови, Эрен посмотрел на него.
– Неужели? По тебе не скажешь. Влюблённые обычно мягче становятся, а ты кулаками периодически машешь.
– Мне приходится быть сильным, – задумчиво пожал плечами Жан.
Они молчали ровно до того момента, как пришлось затушить сигареты и отправить окурки в мусорку.
– Так ты влюбился? Один знакомый рассказал, с которым я…
– Наверняка Бертольд, – механически кивнул Эрен. – Какой-то твой друг знает Бертольда, так вы и познакомились. Только вот не думал, что вы станете обсуждать меня.
Закрыв глаза, Эрен вспомнил то, что произошло неделю назад. Он никогда не дрался с Райнером, но дело периодически доходило до разговора на повышенных тонах. Так было, когда в общежитии ходили слухи о нём и Армине, так получилось и сейчас. Хоть Эрен не распространялся о своём прошлом, о Фрайхайт и о Ривае в частности, услышанный однажды Райнером телефонный разговор и договорённость о встрече в кафе послужили поводом для новых подколов.
Райнер давно решил, что с Эреном что-то не так, но не предполагал, что постоянное упоминание об этом может быть неприятно. Райнер всегда смеялся, когда говорил о слухах с Армином, а теперь считал нужным выведать правду о парне, с которым Эрен втайне бегает на свидания. Как оказалось, он пару раз видел, что Эрена подвозили до общежития на машине.
– Наверное, нашёл себе богатого извращенца и теперь коротаешь часы в шикарной квартирке, раз Армин не мог быть рядом, а, Эрен? – ехидно спросил тогда Райнер, пихнув его локтем в бок.
Первым отреагировал Армин, возмутившись и попросив не говорить таких глупостей. Эрен молча сопел, уставившись в стену и не думая ни о чём, кроме желания хорошенько врезать Райнеру.
– Я так похож на того, кем ты меня назвал? – его голос дрожал, а руки были сжаты в кулаки.
– Я тебя никак не назвал. Я озвучил свою точку зрения.
– Так, по-твоему, я гей? – Эрен вскочил на ноги, сверху вниз глядя на Райнера.
– Эрен, – Армин потянул его за руку, отчаянно шепча, – он пошутил.
– Так не шутят! – выкрикнул Эрен. – Я ведь молчу, когда ты считаешь нужным болтать о десятках девушек, которых ты хотел бы затащить в постель, Райнер. И я молчу сейчас, когда у тебя появилась постоянная девушка, а ты всё равно нагло пялишься на мини-юбки незнакомок. Может быть, мне тоже начать шутить о том, что ты ведёшь себя как шлюха, а? Это ведь смешно, ха-ха! Обхохочешься просто!
После эмоционального монолога Эрен выскочил в коридор, громко хлопнув дверью. Позже Армин рассказывал, что Райнер даже и не думал, что он взбесится из-за такой глупости, вот только сам Эрен не считал это глупостью. Он с трудом мирился с эмоциями внутри, а Райнер подогревал всё до такой степени, что Эрен чувствовал отвращение к самому себе. Каждый раз, возвращаясь назад, он приходил к выводу, что готов отказаться от чувств к Риваю, лишь бы перестать быть объектом подобных слухов. Но раз за разом, натыкаясь на номер Ривая в телефоне, понимал, что не сможет удалить его даже при огромном желании.
Жан шаркнул ногой по асфальту.
– Мир тесен. А ещё я слышал, что друг Бертольда – Райнер, кажется, – ходил по этажу и называл тебя истеричкой.
– Хорошо, что я сидел в наушниках, – нахмурился Эрен.
С того дня они с Райнером не разговаривали, а Армин всегда уводил его в сторону, чтобы избежать очередного разговора, к которому Эрен совершенно не был готов.
– Так ты не истеричка? – ядовито улыбнулся Жан.
– А что бы ты сделал, если бы тебя назвали педиком?
Жан легкомысленно пожал плечами, ответив совсем не так, как предполагал Эрен.
– Ничего, абсолютно ни-че-го.
***
Жан ждал в назначенное время на перекрёстке, держа в руках какую-то книгу. Прислонившись к дереву, он задумчиво всматривался в страницы, забавно поджимал губы и хмурил брови, что было на него совсем не похоже. Эрен никогда не видел его в задумчивом состоянии и поэтому сейчас замедлил шаг, с интересом рассматривая непривычное выражение лица. Нет, он не изменил своего отношения к Жану – все предыдущие попытки наладить контакт были лишь способом впечатлить Ривая; он хотел, чтобы появился повод – настоящий весомый повод – сообщить о важном продвижении вперёд и услышать долгожданное «молодец». Однако сейчас поводом помочь Жану стал вовсе не Ривай, а Райнер, пришедший в комнату о чём-то поболтать с Армином.
Раздумывать долго не пришлось. Эрен соскочил с кровати, стоило только пересечься с Райнером взглядом, и сообщил Жану о том, что передумал. Жан не стал вдаваться в подробности и просто назвал место, где будет ждать.
