Текст книги "Раньше (СИ)"
Автор книги: KeelieThompson1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Да ладно, ты сбежал, поджав хвост. Через неделю, не больше, приползёшь обратно умолять о прощении, готовый выпрашивать объедки с её стола. Никогда не мог постоять за себя, боясь кого-нибудь разочаровать.
– Полагаю, за тобой было бы очень сложно угнаться, – Шерлок плавным движением оттолкнулся от стены и крадучись двинулся вперёд.
– Не надо… – Джон предупреждающе выставил руку перед собой.
– И что это, по-твоему, значит? – потребовала ответа Гарри, у которой уже тепло гудело в голове из-за выпитого.
– Ему никогда не удастся разочаровать родителей сильнее, чем это уже сделала ты, так зачем пытаться? – улыбнулся Шерлок, не сводя с неё горящего взгляда.
– Достаточно! – прошипел Джон.
Стиснув бутылку, Гарри размышляла, не стоит ли швырнуть её, но по глазам Шерлока ясно читалось, что он и сам готов бросить что-нибудь в ответ.
Что-нибудь побольше и потяжелее.
– Ты же ненавидишь скандалы, – сказала она, всё ещё глядя на Шерлока. – И терпеть не можешь драму.
Джон пожал плечами.
– Просто я не лезу из кожи вон, пытаясь на них нарваться, – уточнил он. Невысказанное окончание фразы зависло в воздухе.
В отличие от тебя.
*
Звук включённого телевизора был убавлен почти до нуля, так что смысла от него не было. Шерлок ещё утром целеустремлённо куда-то сбежал, бормоча неразбериху про пекаря и наковальню (чёрт знает что, но Джон вёл себя невозмутимо, в стиле «это его нормальное состояние»), оставив Гарри на целый день наедине с братом.
Сначала они играли в Плэйстейшн, которую забыл взять с собой кто-то из парней. Джон неожиданно оказался полным лузером в гонках и в конце концов, сославшись на усталость (ага, это называется «затрахали»), ретировался в свою комнату. Когда она заглянула туда уточнить, знает ли он, что жидкость для мытья посуды не вымысел, а вполне реальная вещь, которую можно найти в любом супермаркете, Джон бессовестно дрых.
Хлопнула входная дверь, Гарри всё так же пялилась в экран, жевала чипсы и потягивала пиво.
Потом придурок заглянул в комнату Джона. После нескольких секунд тишины замок тихо щёлкнул.
– Он спит, – пробормотала Гарри.
– Очевидно, – в каждом звуке сквозило пренебрежение.
– Для меня не проблема разбудить его, если ты будешь нарываться, – она закинула в рот очередную чипсину.
– Зато для меня проблема.
«Повезло ему», – подумала Гарри.
– Всё должно быть наоборот, знаешь ли. Ты трахаешь моего братишку, значит, я обязана пообещать, что, если разобьёшь ему сердце, выслежу тебя и продемонстрирую новые способы использования вот этого, – она многозначительно помахала полупустой бутылкой.
– И долго ты планируешь тут оставаться, чтобы вернуться к своей новой подружке настоящей героиней?
Откуда, чёрт возьми, он об этом узнал? Гарри раздражённо повернулась к нему.
– Она звонила? Что ты ей сказал?
Шерлок усмехался.
– Ты ей врёшь. Ничего у вас не выйдет, хотя может получиться растянуть это на несколько лет; не больше пяти.
Не желая показывать, насколько точно он попал со своими догадками, Гарри сделала ещё глоток.
– А сколько предскажешь себе и Джону? – она ядовито ухмыльнулась. – Рыбак рыбака… ну, ты понял.
Попало точно в цель.
Великолепно.
*
Её разбудил смех.
Смех Джона, совершенно искренний и открытый. Раньше он так смеялся, когда отец пытался решать кроссворд, придумывая дурацкие словечки с кучей ошибок.
– Перестань! – смеясь, сказал Джон. – Ты свалишься и свернёшь шею!
– Но это кажется довольно интересным!
Судя по звукам, кто-то залез на столешницу и что-то понюхал.
– Нисколько не интересно. Скорее отравишься…
– Почему не интересно? – озадаченно спросил Шерлок.
– Потому что на это уйдут все мои сбережения!
– О, не будь идиотом, Джон. Они кончились давным-давно, скажи спасибо Энди с его дуростью под названием «спрятать использованный кондом».
О боже, она тут больше не останется.
Неожиданно раздался вскрик, за ним последовал жуткий грохот и звон разбитой посуды, из-за чего Гарри подскочила на месте и резко села.
Каким-то невероятным образом Джон и Шерлок оба свалились в раковину.
Джон фыркнул, пытаясь сдержать смех.
– Кажется, мы отодвинули столешницу от стены, – извернувшись, Шерлок попытался рассмотреть край.
– Боже, такими темпами я отсюда съеду инвалидом! – пожаловался Джон сквозь смех.
– Я всё ещё могу научить тебя играть в покер, – внезапно предложил Шерлок, повернувшись к нему.
Джон просиял.
И тут Гарри заметила, как взгляд Шерлока неожиданно потеплел, а уголки губ дрогнули в едва заметной улыбке.
Эти идиоты были влюблены друг в друга.
*
Вернувшись домой, она никак не могла избавиться от ощущения неправильности происходящего. Какая-то мысль заставляла хмуриться, но точно сформулировать её не получалось. Годы спустя она поняла, что именно это было.
У неё самой никогда не получалось заставить Клару смеяться так же.
*
Энди Гаррисон – второе января
Боже, Рождество в этом году выдалось такое, что и врагу не пожелаешь! Хотя, пожалуй, забавно было наблюдать, как внучатая тётушка отлупила племянника, а тётя прожигала взглядом своего мужа, который решил, что Твистер – самая подходящая игра для их пьяного семнадцатилетнего сына.
И всему миру известно, что никто, живой или мёртвый, не переплюнет его бабушку, когда дело касается жареной картошки.
Но кому-нибудь всё же стоило набраться смелости и сказать ей, что начинка в профитролях не удалась.
Вот только могло быть и хуже. Он мог быть Джоном. Пол рассказывал, что Уотсон оставался в доме до самого сочельника и, похоже, не собирался никуда уезжать. Бедняга. Наверное, не откажется от пинты пива и домашней отбивной, которую мама упаковала с собой. Он ничуть не против поделиться.
– Джон? – позвал он, пинком открывая дверь для большей зрелищности. – Ты…
Да ёб твою мать!
Джон, голова которого находилась между ослепляющее бледных коленей Шерлока, уставился на него, так и замерев с членом Холмса во рту. Позиция шестьдесят девять, да?
– Ну как, – Энди бросил сумку на пол и специально оставил открытой входную дверь (так им и надо, что заглядывают, мудаки!). – Весёлое Рождество?
Открыв было рот (чтобы высказаться, не иначе), Джон отпустил упакованный в презерватив член, но тут же рвано выдохнул и шлёпнул Шерлока по бедру.
– Перестань, зараза!
– Да всё нормально! – Энди посмотрел на часы. – Мне минут десять надо, чтобы вещи распаковать. Вы ведь закончите к этому времени, да?
Джон выглядел так, будто следующие лет тридцать готов был потратить на изобретение машины времени в одиночестве добровольного затворничества.
– Конечно, – натянуто ответил он и вздрогнул.
– Шерлок! – поприветствовал Энди, разворачиваясь к лестнице на второй этаж. – Рад тебя видеть!
– Энди! – прошипел Уотсон. – Дверь!
Ах, это.
Ханжа.
*
Дверь в его комнату оказалась открытой, а после беглого осмотра он не досчитался пачки Принглс, презервативов и смазки.
Ворюги!
Закатив глаза, он начал распаковывать вещи.
*
– С тебя упаковка презервативов!
Джон, кажется, старательно избегал его взгляда, когда уже одетый вернулся в гостиную.
– Презервативы мы не одалживали. А Принглс верну. Из них получился классный Рождественский завтрак, – добавил он, весело усмехнувшись.
– Да уж не забудь! – у них было правило. Если Джон делал вид, что это смешно, так оно и было. – Тогда, полагаю, насчёт презервативов мне надо поговорить с твоим приятелем.
– Энди…
Шерлок, с абсолютно невозмутимым видом появившийся на кухне, бросил ему упаковку.
– Всё равно бесполезные, – пробормотал он.
– Почему это?
– О боже, давайте не будем это обсуждать! – попросил Джон, уронив голову на руки.
– Легко рвутся! – Холмс заглянул в самый популярный на кухне ящик и вытащил меню ресторанчика, в котором можно было заказать еду с доставкой.
– И что? Главное – вовремя вытащить, а потом прогуляться до бесплатной клиники за таблеткой «завтрашнего утра»! – Энди повернулся к Джону. – ПэЭс. Ты не можешь залететь! – развернулся обратно к Шерлоку. – Или ты. Не уверен, какая комбинация делает вас счастливее.
Джон в ужасе пискнул.
Шерлок так и остался невозмутим, чёрт возьми! Похоже, Энди безоговорочно проигрывал пари, по которому требовалось заставить того хоть чуть-чуть смутиться. Создавалось впечатление, что порога у чувака не существовало в принципе.
– Очевидно, жизнь по соседству с двумя докторами ничему тебя не научила? – пробормотал Холмс.
– Это если считать их докторами… Для меня один – мистер задница, а второй – любитель задниц!
Со стороны дивана в него прилетела подушка.
– Отъебись! – не очень понятно, просил ли Джон перестать или умирал от смеха.
– А что есть будем? С тебя причитается, я видел твой член! Такие правила! – заявил Энди.
Смутить Шерлока не получалось, зато Энди первым его рассмешил. Если не считать Джона. Но с Холмсом всё и всегда было с этой оговоркой. Забавно было наблюдать, как подрагивают уголки его губ.
– В таком случае, думаю, Джону полагается компенсация за необходимость восемь раз в прошлом году наблюдать твой голый зад.
– В самом деле? – Энди заинтересованно повернулся к Уотсону.
Покраснев, Джон кивнул.
– Ты никогда не закрываешь дверь, если удаётся «любовь на первом свидании». Никогда. Нам приходится всем отворачиваться, когда мимо проходим.
– А зачем это ты ходил на второй этаж? Твоя комната на первом! – возмутился Энди. – Пытался совратить Пола или Адама?
Замявшись, Джон глянул на Шерлока, будто прося помощи.
Стоп! Всё должно было быть не так. Он растеряно посмотрел на Холмса, который не сводил внимательного взгляда с Джона.
– Эм… Индийская кухня? – преувеличенно бодрым голосом предложил Уотсон.
– Ага, – Энди всё ещё наблюдал за Шерлоком. – Конечно, – повернулся к Джону. – Ты идёшь. Мои глаза всё ещё не могут адекватно воспринимать мир.
– У него тоже ноги есть! – возмутился Джон, посмотрев на Шерлока. – А, блядь, кого я пытаюсь обмануть, – пробормотал он и пошёл в комнату за ботинками. – Что вам взять, засранцы?
*
– Так значит, Адам всё-таки пытался? – спросил Энди, когда скрипнула калитка на улице.
Шерлок молча смотрел в ответ тем самым взглядом, от которого всех, кроме Джона, передёргивало.
– Ты знал? – спросил он в конце концов с преувеличенной беззаботностью.
– Что Адам на него запал? Ага. Слушай, если ты неожиданно начал ревновать, это твои проблемы. Джон ничего плохого не сделал. Вы не вместе…
– Нет, – коротко перебил его Шерлок.
– Да какая разница? Я к тому, что на Джоне срывать зло не надо. Если он тебе не так уж и нужен, нечего жаловаться.
– Вот кому я точно не стану объяснять наши с Джоном отношения, так это тебе, – раздражённо заметил Шерлок.
Справедливо. Энди пожал плечами.
– Я просто хочу сказать, и это наше общее мнение, что, если у Джона появится шанс на нормального парня, он не должен упускать возможность. Ты неплохой… – запнулся, подбирая слова, – довольно интересный… – мелькнувшая во взгляде Шерлока искорка гордости почти рассмешила его. – Но все мы знаем…
– Мы встречаемся, – прошипел Холмс, глядя в потолок. – А твой драгоценный дружок, которого ты так стремишься выгородить, пытался трахнуть Джона, когда тот был пьян.
Чертовски много информации для одного раза. Энди в недоумении нахмурился, пытаясь всё переварить.
– Ты и Джон? По-нормальному?
– Да, – Шерлок выглядел так, будто признание этого было для него настоящей пыткой.
– И давно?
– Девять дней. Часы и минуты не интересуют?
– Их реально кто-то считает?
Шерлок уставился на него.
– Как работает твой мозг? Я практически слышу крутящиеся шестерёнки, – фыркнул он. – И ты самый сообразительный из всех, – насмешливо добавил чуть погодя.
Ну ещё бы! Можно не сомневаться!
Стоп, стоп!
– Что сделал Адам?!
Глянув на часы, Шерлок болезненно поморщился.
*
– Так значит, ты с Шерлоком? По-нормальному?
Джон посмотрел на него, не донеся до рта кусок хлеба.
– И? – явно в ожидании продолжения.
– Вы в раковине трахались, что ли?
Джон фыркнул.
– Нет, сестра в гости приезжала!
– Приятель, это же чёрт знает что.
Джон бросил в него пападам[1].
Блядь, острый же!
*
– Эй.
Шерлок замер в дверях и развернулся с выражением глубокого сомнения на лице, словно заранее предполагал, что разговор никакой пользы лично ему не принесёт.
– Ты и Джон…
– Мы в самом деле должны опять это обсуждать? Наблюдать за твоим мыслительным процессом смертельно скучно.
Энди шагнул к нему.
– Я знаю, что ты сделал с Джо и Рисом[2].
Шерлок глянул на дверь в комнату Джона.
– Он не знает. И всё останется именно так, – предупредил Холмс.
– Я и так понял. Ему это совершенно не понравится. Джон не любит думать, что нуждается в чьей-то помощи.
Шерлок коротко кивнул, во взгляде появилась некая настороженность.
– И я предполагаю, что ты с большинством проблем разберёшься, хоть и не представляю, как такое возможно, – Энди выпрямился в полный рост и смерил Шерлока грозным взглядом. – Но если он однажды придёт домой под кайфом, я тебя из-под земли достану и голыми руками порву!
Он ждал остроумного и язвительного ответа, возможно, даже не совсем понятного ему.
Но Шерлок совершенно неожиданно кивнул.
– Отлично, – напряжённо произнёс он и вышел.
Энди облегчённо выдохнул.
Блядь, а жрать-то всё ещё хочется!
*
Майкрофт Холмс – пятое – шестое января
Общепринятой истиной было то, что Шерлок пойдёт на любую глупость, лишь бы доставить окружающим неприятности. Уже не раз и не два все родственники, близкие и не очень, задавались вопросом, не было ли путаницы в роддоме, когда родился Холмс-младший.
Но стоило тому открыть рот, как его холодные, чёткие и хлёсткие замечания напоминали всем об их отце. Способность быстро логически мыслить, анализируя любой вопрос со всевозможных сторон, досталась им обоим в наследство от деда. А то, как Шерлок, задумавшись, чуть наклонял голову, поразительно напоминало точно такую же привычку матери.
Шерлок совершенно точно был Холмсом. Просто не совсем таким, какими их привыкли видеть.
И, честно говоря, Майкрофт не сомневался, что Шерлок непомерно гордился бы этим.
Поведение брата, пусть иногда его и заносило в крайности, было типичным, несмотря на все отчаянные попытки бунтарства и возмущения. Оба воспитывались в достаточно жёстких условиях, заключёнными в неизменные рамки. И если Майкрофт процветал, то Шерлок, остро чувствовавший необходимость выделить себя из толпы, так яростно боролся со всеми ограничениями, что почти внушал уважение; Майкрофт очень ясно помнил того семилетнего малыша, который решил настоять на своём и поспорить с отцом и его непререкаемой властью в доме. Наркотики, секс, бесконечные часы, проведённые в клубах, отсутствие более-менее постоянной и приличной работы – всё это буквально кричало бунтом за независимость. Но, приемлемое в подростковом возрасте, даже в юношестве, теперь, когда Шерлоку было уже двадцать шесть, вполне закономерно вызывало некоторые опасения.
Опасения Майкрофт не любил. Даже само слово ему категорически не нравилось. Оно предполагало некоторый уровень заботы, бессонные ночи и невозможность сделать что-нибудь достаточно эффективное.
Но независимо от личных предпочтений, более подходящего слова для описания ситуации он подобрать не мог.
Шерлок был великолепен. Абсолютно великолепен. Под вынужденной маской, порождённой его незаконным образом жизни, скрывался ум, которого ещё не видел мир. Невероятно ясный, быстрый и острый настолько, что в детстве он не раз изводил себя ночами, неспособный перестать думать и анализировать ни на секунду.
И такой блестящий ум пропадал впустую, разрушался, одурманенный постоянным употреблением наркотиков. Развращался людьми вроде этого Виктора Тревора.
И всё-таки, несмотря на это, был Джон.
*
– Эм… привет, наверное… да, надеюсь, это правильный номер… извиняюсь, если нет. Запись на автоответчике не очень-то проясняет… не то чтобы я был против. В общем… эм, это Джон, кстати. Я хотел спросить, нет ли у вас каких-нибудь мыслей насчёт дня рождения Шерлока. Потому что он уже скоро, а я только вчера сообразил, он же об этом не говорит. Хочу сделать для него что-нибудь приятное, в смысле, классное, хотя ему, скорее всего, это не понравится. Он вообще любит свой день рождения? Идиотский вопрос, да? Короче, вы же его дольше знаете, всю жизнь, полагаю… ну да, всю жизнь, и наверняка представляете, что ему может понравиться. Или не понравиться. Или…
К счастью, аппарат решил, что тоже больше не может слушать эту бессмысленную болтовню, и оборвал сообщение.
Невозможно понять. Шерлок, который никогда не любил заик, пустозвонов и вообще любую ерунду, болтовню Джона готов был терпеливо выслушивать с улыбкой, а затем, доказывая, что в самом деле был внимателен (чудеса всё же случаются), просто отвечал на выловленные из сумбура вопросы.
Вероятно, всё дело было в честности. Майкрофту ещё не доводилось встречать людей, настолько же болезненно честных, как Джон. Будто он родился без фильтра в голове и запросто выдавал всё, что думает, какая бы мысль ни пришла ему в голову.
Только фильтр-то присутствовал.
И это было самым странным. Джон Уотсон, который иногда мог бесконечно нести всякую чушь, вырос в неполной семье со склонной к насилию матерью, сестрой-алкоголичкой и в достаточно стеснённых материальных условиях.
Ничего из этого не было очевидным. А реакция Джона, поставленного перед фактом, в корне отличалась от поведения других людей с похожими обстоятельствами и поражала Майкрофта.
Джон только пожимал плечами, будто это ничего не значило.
«Тростник, согнувшись от порывов ветра, вновь выпрямляется, стоит шторму утихнуть[3]» – так, кажется, писал Эзоп?
Шерлока привлекло вовсе не то, что Джон может приспосабливаться к сложным обстоятельствам и даже мириться с ними; качество, хоть и редкое, встречающееся тем, кто ищет.
Нет, это способность Джона вновь подниматься так захватила внимание Шерлока.
*
– Мой брат многие годы не получал подарков, – Майкрофт одновременно изучал доклад по Пекинской операции. – Если вам всё же удастся найти его в день рождения, примите мои соболезнования заранее.
Последовал долгий вздох.
– Хоть раз дарили что-нибудь, что ему нравилось?
– Одиночное заключение.
– Майкрофт!
Джон подумал, он шутит?
– Шерлок берёт то, что хочет. Дар превращает для него процесс получения желаемого в скучную и ненужную рутину.
– Так вы в самом деле не приготовили для него подарок?
А смысл? Чтобы потом хранить на чердаке с остальными? Однажды они специально заперли там же Шерлока, пытаясь заставить открыть все подарки за четыре года. Его брат умудрился, протиснувшись в чердачное окно, выбраться на крышу, по ней перебраться к соседям и сбежать, словно ползать по крышам как вор или летающая обезьяна – совершенно обыденный способ уйти из дома.
– Это бессмысленно, – ответил Майкрофт, раздражённый обвиняющими нотками в голосе собеседника. – Он готов пойти на любую глупость, лишь бы не принимать их. Иной раз можно было подумать, что мы пытаемся всучить ему бубонную чуму.
– Хм, – задумчиво протянул Джон с опасением (вот, опять это слово).
*
– Сэр?
Майкрофт поднял голову.
– Да?
– Ваш брат и мистер Уотсон находятся в Бартсе.
Шестого января? Джон превзошёл все его ожидания.
– С телом.
– Что?!
*
Джон полчаса назад ушёл домой, но Шерлок всё ещё оставался в здании. Осторожно подойдя ближе, Майкрофт уставился на брата.
Тот сидел на крутящемся стуле, склонившись над трупом, ногти которого изучал под микроскопом, бормоча что-то себе под нос.
– Не порти мне день, Майкрофт, до сих пор всё было очень даже неплохо.
– Он подарил тебе труп?
Шерлок оглянулся, и Майкрофт с удивлением отметил, что он в маске.
– Да, – брат, похоже, считал ситуацию вполне заурядной. – Хотя мне нельзя оставлять на нём следов.
Показалось, или в голосе Шерлока действительно проскользнуло разочарование?
Нет, это совершенно неправильно.
– Бездомный, – пробормотал Майкрофт, шагнув вперёд, – вот уже четыре года…
– Пять, – безразлично поправил Шерлок. – Получи свой собственный подарок, Майкрофт!
Как, чёрт возьми, Джон…
А!
– Он не чумной, случаем?
*
Оказавшись на улице, Майкрофт остановился, чтобы собрать воедино все факты.
Шерлок придерживался протокола вскрытия.
Шерлок следовал правилам, которые для него установил Джон.
Шерлок не только позволил подарить себе подарок, но даже был совершенно им увлечён.
Шерлок был трезв.
Шерлок был счастлив.
Джон Уотсон, похоже, был намного более изобретательным, чем кто-либо мог предположить.
*
Виктор Тревор – одиннадцатое января
Насмешливым взглядом Виктор проводил Шерлока, который проскользнул вслед за Питерсом в небольшую комнатку. Воспоминания о том, каким свободным может быть Холмс после дозы, весёлости поубавили.
Хотя отношение Холмса к жизни вообще позволяет не задумываться ни о чём.
Как же скучно. Пожалуй, Шерлок дулся достаточно долго, пора с этим завязывать.
*
Открывшаяся дверь заставила Питерса, державшего в руках пакетик с белым порошком, отскочить в сторону.
– Блядь, – раздражённо прошипел он. – Ты серьёзно?
Виктор протянул руку за пакетиком, Питерс после секундной заминки отдал ему порошок.
– Съебись, – равнодушно посоветовал Тревор.
Питерс благоразумно послушался.
Сложно сказать, что Шерлок был обрадован заменой, но вновь протянул деньги. – Раз ты настаиваешь, – он закатил глаза. – Не кажется, что это немного по-детски?
– Мне не нужны твои деньги.
Холмс убрал купюры.
– Что ж, сам виноват, – спокойно ответил он и попытался обойти Виктора.
Тот шагнул в сторону одновременно с Шерлоком.
Несколько секунд Холмс смотрел на него, потом улыбнулся.
– Какой-то у тебя нос… несимметричный, – усмехнулся он. – Синяк наверняка почти стоил того, чтобы пересечься с тобой чуть раньше.
– Тебе повезло, что я не отправил дядюшкиных шестёрок побеседовать с этим мелким засранцем.
Шерлок сжал губы.
– В самом деле? Ты с такой лёгкостью готов всем сообщить, что мальчишка без связей и влияния от души тебе врезал…
– Ничего подобного! – оскалился Виктор, шагнув к нему вплотную. – Я его сделал!
Холмс оставался неподвижным, только приподнял бровь.
– Да, – покровительственно ухмыльнулся. – Даже не сомневаюсь. Отойди или позволь мне заплатить.
Виктор кивнул, отступив на шаг, и взвесил в руке пакетик. Затем открыл его и окунул палец в белый порошок, который размазал по дёснам.
– Ты ведь знаешь эту игру, – усмехнулся он.
Шерлок, соглашаясь, качнул головой и вытащил из пачки более мелкую купюру, убрав остальные в карман.
– Ты удешевляешь собственный товар, Виктор. Не удивительно, что Фрэнк держит тебя на таком коротком поводке.
Сука! Да как он смеет… Мысли Виктора неожиданно сфокусировались на одной детали.
Ещё ни разу Шерлок не отказывался играть.
– О! – Виктор засмеялся. – О, нет, – он наклонился вперёд. – Только не говори, что великий Шерлок Холмс решил… хранить верность?
Ни намёка на реакцию.
– С ним? Чудо-мальчиком? О, это же просто великолепно! Молодец! – Виктор облизал губы. – Согласись, развращать – это так сладко. Он ещё краснеет? Кричит? – улыбнулся. – А порошок для него или для тебя?
Шерлок стиснул зубы.
Какое захватывающее развлечение!
– Ты его уже трахнул? Делал вид, что заботишься о нём? Успокаивал, уговаривал? Девственники, они такие. Вообразят, что ты сам Иисус, если всё сделаешь правильно. Зато потом можно поднажать. Скоро можно будет посмотреть? – ухмыльнулся. – А поиграть с твоей новой игрушкой и заставить его кри…
Виктор успел забыть, как быстро может двигаться Шерлок. В один миг он оказался прижатым за горло к стене с собственным ножом (за мгновение до этого перекочевавшим в руку Шерлока) в опасной близости от причиндалов.
Замерев, Тревор недовольно поморщился.
– Мой дядя тебя убьёт, – на всякий случай напомнил он.
Послышалось раздражённое шипение, на секунду Шерлок посмотрел в сторону. Вновь взглянув на Виктора, он был опять собран и невозмутим.
– Ты продаёшь или нет?
Виктор усмехнулся.
– Похоже, моя цена слишком высока! – прошептал он, блаженствуя от того, как дрожит рука Холмса.
Он этого не сделает. И так подошёл опасно близко к краю, угрожая Виктору.
Бросив нож, Шерлок отступил и поднял руки.
Он сдался.
– Удачи! – Виктор нахально выпрямился во весь рост. – Придётся тебе прогуляться подальше от дома, если хочешь купить кое-что!
Шерлок фыркнул.
– Ты не настолько влиятелен, Виктор. Или интересен.
*
Альфред Берд – тринадцатое января
Куда, чёрт побери, Джон подевался? Пару секунд назад был здесь, оглядывался вокруг своими большими глазищами, которые вообще-то никогда его не привлекали. Не его это.
Ну, разве что самую малость.
Блин, он слишком напряжён. А ещё в углу зала стоял высокий, туповатый на вид мордоворот.
Сначала курить. Потом трахаться.
*
Снаружи было чертовски холодно! Надо переезжать в ЭлЭй[4] или Лас Вегас… или ещё куда.
Отойдя подальше, чтобы вышибалы не унюхали его косяк (зная их, ещё и затянуться попросят), Альфред достал зажигалку.
Раздался стон.
Круто.
Сунув зажигалку обратно в карман, Альфред шагнул в тень и завернул за угол.
Господи, мать его, Иисусе!
Джон Уотсон и Шерлок Холмс! Из-за длинного пальто он не мог разглядеть, чем именно они заняты, но тот ритм, с которым двигались их локти, ни с чем не спутаешь.
Ну и молодцы… Хотя в такую погоду можно себе всё отморозить.
Джон рвано выдохнул, уткнувшись Шерлоку в плечо, и сильнее притянул его к себе за шею. Рука Холмса, которой тот опирался о стену, цепляясь пальцами за кирпичи, была заметно напряжена.
Так Джон за ним, оказывается, в клуб и пришёл?
Впрочем, они, похоже, закончили; Уотсон неровно дышал и целовал шею Холмса. Затем он чуть отстранился и поднял влажно поблёскивавшую в тусклом свете фонаря руку.
Шерлок отошёл на шаг и вытащил из кармана пальто что-то, очень напоминающее пачку бумажных салфеток.
Альф моргнул, едва сдерживая смешок.
– Держи, – Холмс протянул их Джону.
– Что, не попросишь меня облизать пальцы? – нахально спросил тот.
Да? А неплохой вариант, кстати!
Но Шерлок оставался невозмутимо молчалив, и Джон вздохнул.
– Ты вообще собираешься когда-нибудь провериться?
Только какой в этом смысл? Терпение не было в числе качеств Шерлока Холмса – он всегда предпочитал колоться, а имея дело с иголками, глупо надеяться на чудо.
Джон, нахмурившись, вытер руки.
– Мы вообще когда-нибудь… ну, знаешь… трахнемся? – по голосу казалось, что он боится услышать ответ. – Я же, блядь, не краснеющая невеста!
А они ещё не трахались? И на кой чёрт Шерлок, этот непредсказуемый псих, запихивает обратно в карман грязные салфетки?
– Не в переулке, – прямо ответил Холмс.
– Ну, да. Какое-то извращение, заниматься такими вещами в переулке у стены, – язвительно пробормотал Джон. – Погоди-ка, – он огляделся. – Это, кажется, не такой уж сложный вопрос.
– Не одно и то же.
Звук отчаяния сорвался с губ Уотсона.
– Да почему? Перестань делать из этого какое-то событие!
– Потому что ты нечто большее, чем просто трах в грязном переулке у стены! – Шерлок яростно пнул пустую бутылку. – Ты заслуживаешь лучшего. А я… – он одёрнул себя, отворачиваясь, из-за чего Альф увидел его лицо, попавшее в пятно света.
Это выражение совершенно не вязалось с именем Шерлока Холмса.
Альф даже почувствовал себя не в своей тарелке, совсем чуть-чуть, будто видел что-то, чего видеть не должен был.
Джон поглубже засунул руки в карманы.
– Но… это должен быть ты! – мягко возразил он. – И тебе это известно. Кроме того, кто мне сказал, что отношение – полдела… или передумал? – последняя часть прозвучала с таким ужасом, что Альфу захотелось выйти из своего укрытия и обнять Джона.
Только он этого не сделает ни за что. Иначе Холмс его на мелкие клочки порвёт, если узнает, что Альф за ним подглядывал.
Выражение лица Шерлока стало неожиданно испуганным. Неуверенным.
По крайней мере, выглядело похожим именно на это, потому что раньше, до Джона, подобные эмоции никогда не возникали на его лице.
Шагнув вперёд, Шерлок наклонил голову и коснулся губами губ Джона. Он что-то сказал, слишком тихо, чтобы можно было услышать, но после этого потянулся вперёд и поцеловал его.
Альф очень хорошо был знаком с поцелуями. Ещё подростком даже подцепил ту поцелуйную болячку[5], что никого не удивило. Непристойные поцелуи, забавные поцелуи, дружеские поцелуи, милые поцелуи, несуразные поцелуи, злые поцелуи и счастливые.
Но этот был… бережный, ужасающе осторожный и очень личный.
О чёрт, не стоит ему на это смотреть.
Он отступил назад, выходя из переулка, и двинулся в обратную сторону, рискуя лишиться половины косяка из-за вышибал.
Комментарий к Со стороны
1 – индийская лепёшка. Подробнее тут: https://ru.wikipedia.org/wiki/Пападам
2 – Я знаю, что вы сделали прошлым летом Х)
3 – Дуб и тростник спорили, кто сильней. Подул сильный ветер, тростник дрогнул и пригнулся под его порывами и оттого остался цел; а дуб встретил ветер всей грудью и был выворочен с корнем. Басня Эзопа.
4 – LA – Лос-Анджелес.
5 – Инфекционный мононуклеоз. Подробнее сюда: https://ru.wikipedia.org/wiki/Инфекционный_мононуклеоз
========== “К тем, кто ждёт” ==========
Хорошие вещи приходят к тем, кто ждёт.
П/а: чуточку непристойностей. Или не чуточку…
*
Третий год в университете: двадцать третье января
– Джон? Не задержитесь после занятия?
А вот это плохо! Джона ещё ни разу не просили задержаться… по крайней мере, ничего хорошего потом не происходило. Умоляюще глянув на Майка, Уотсон наклонился к нему, пока собирал вещи.
– Как думаешь, доктор Эванс на что-то злится?
Майк посмотрел на Джона, потом над его плечом взглянул на преподавателя. Манёвра очевиднее придумать было невозможно.
– Эм… Кажется, он пытается не заржать.
– Не пробовал действовать более тонко? – строго заметил Джон.
Майк только безразлично пожал плечами.
– Нельзя быть мастером во всём!
*
– Э-э… Вы хотели меня видеть?
– Да-да, – улыбнулся доктор Эванс, собирая свои бумаги. – Не нужно волноваться, Джон, всё в порядке.
– Окей… это… хорошо? – Уотсон переступил с ноги на ногу. – Так что вы хотели? – нервно спросил он.
– Мне стало интересно, не заинтересует ли вас предложение позаниматься со студентами второго курса? Есть три человека, которые по уважительным причинам были вынуждены пропустить несколько недель занятий и теперь пытаются догнать основной поток. Мне передавали, что вы на том курсе блестяще преуспели.
– Я… ну, да, мне понравилось, – Джон усмехнулся. – Было забавно!
Доктора Эванса, кажется, его ответ ещё больше развеселил.
– Превосходно.
– Подождите… Но почему я? – удивлённый вопросом профессор поднял взгляд на Джона. – В смысле, есть ведь и те, кто лучше…
– Вы один из немногих, кто, как я думаю, может справиться с дополнительной нагрузкой в этом семестре. И, кстати говоря, если это репетиторство вам в малейшей степени помешает, немедленно сообщите мне.
