Текст книги "Отбор. Выжить, чтобы победить (СИ)"

Автор книги: Katsurini

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Видела и принца-робота. О, это был Славик со своими зелеными глазами, но отнюдь не вызывающими во мне никакого отклика, был принцем даже в мелочах, но никаких эмоций не читалось на его лице, в его глазах. Он был галантен, решителен, уверен в себе, но… Это была холодная бездушная машина. И на меня он не смотрел. Да и разве должен был? Приказы отдавал, как служанке.

Я, то есть, Риана, вешалась иногда на него, и он даже был весьма нежен с ней, отвечал на поцелуи, а однажды я стала свидетелем их весьма близких отношений. Просто она запрыгнула на него, прошептав, что хочет его. На это смотреть было неприятно, но я смотрела, а меня они не стеснялись. Хотелось понять, что меня ждет в будущем (интимная сторона вопроса). И когда они слились, я не смогла на это смотреть, просто тихо ушла.

Глава 17. Новая старая участница конкурса

Поначалу опыт быть служанкой я восприняла как приключение. Ну а что, когда еще представится такая возможность узнать не со стороны эту жизнь, а окунуться в нее, чтобы быть хорошей хозяйкой. А ведь я – жена принца. Рано или поздно, но мне придется заниматься дворцовой жизнью, как сказал мой принц. Пока этим занималась королева и ей помогали принцессы.

На то, что мы вернемся в Нижний мир, я не надеялась, да и не хотела. Сразу становиться принцессой даже боязно. А постепенно, шаг за шагом узнавать жизнь дворца изнутри – почему бы и нет?

Одно огорчало: за работой мы почти не виделись с мужем. Если днем пересечемся, так он мне даже улыбки не может послать, сказать доброе слово, и прикоснуться. Да и мне не положено поднимать взгляд, лишь строго выполнять пожелания господ. Хотя, с другой стороны Рима признана человеком, а значит, может испытывать чувства даже к клону. Поэтому ему улыбку дарила и вновь опускала взгляд. Главное, чтобы Рима к этому стражнику-клону симпатией не прониклась, ведь настоящий стражник (не мой муж), вряд ли станет испытывать к ней чувства.

Если б не дежурство напару с Римой, я бы не выдержала такой режим. Риана была жестокой, расчетливой и не щадила никого. Пару раз я ловила ее на встречах с подозрительными личностями, которых не должно было находиться во дворце, так как гостей не ожидали. Женихи разъехались по своим островам.

Хотя визиты могли быть и неожиданными. Я записывала на свои часы этих личностей. При этом сохранить невозмутимый вид было сложнее всего. И ведь, если что, подставляла я именно Риму.

Зато с последней мы сдружились. Общались, помогали друг другу. Я обрела новую подругу. Во всяком случае, мне хотелось так думать. Рима вздыхала, когда видела Риану со Славиком, и возмущалась.

– Как он может спать с ней?

– Он не знает…

– Это его не оправдывает! Значит, не любит. Хотелось бы, чтобы он чувствовал тебя, и ты его. Чтобы вы занимали все мысли друг друга, – говорила мечтательно она, мечтая о большой любви.

Это все здорово, но трезвости суждения при такой любви уже нет. А мой любимый все же не просто человек, у него есть свои обязанности, работа, а еще он – принц. Поэтому ему нельзя любить вот так, забывая про все на свете.

Я лишь вздохнула.

Раздался вызов прислуги, похожий на звон колокольчика. Я взглянула на терминал прислуги, находящийся в ее комнате, где мы сидели между заданиями. Это Аврора вызывала. Я приняла вызов, пока его не перехватили другие слуги, кивнула Риме и пошла вместо нее к подруге.

Помимо нас с Римой были и другие слуги, но из конкурсанток остались трое: я, Аврора и Жанна.

Аврору предупредили о том, что Маша, живущая в моих покоях – это поддельная я, поэтому она должна была делать вид, что дружит со мной. Встречалась же подруга с Яном, но для нее с Жанной готовили смертельное испытание. Жанна сошлась с Максимильяном, но насколько чувственные отношения у них, я не знала. Видела Жанну лишь мельком. Да и она душу

служанке точно открывать не станет.

Но однажды я стала свидетелем сцены возле покоев. Слышался голос Жанны, и я притормозила, решив подслушать.

– С каких пор ты стала такой расчетливой? – презрительно отозвалась Жанна. – Или твоя цель была лишь захомутать принца и все то радушие – лишь игра?

– Не твое дело! Я теперь принцесса, а ты даже не жена! – свысока отозвалась Риана. – А с каких пор ты стала думать не только о себе?

Я не воспринимала ее голос своим. Мне казался он совсем иным.

Надо разнимать их, пока не поздно.

И я сделала вид, что только что пришла, выполняя поручение новоявленной принцессы.

– Госпожа Мария, ваш обед! – я прошла мимо девушек в свои покои.

На меня даже не обратили внимания, но Жанна ушла, не став распыляться. На этом конфликт был исчерпан.

И вот сейчас я шла к Авроре. Помимо приоритетного прислуживания Риане в мои обязанности входило в свободное время отвечать на вызова остальных придворных, если я в своей комнате и свободна. Славик даже дал мне позволение делать это только при желании. Но я решила, что не стоит пренебрегать такой возможностью побольше узнать обо всех, и отвечала на те вызова, на которые хотела отвечать или считала полезными.

Ян был на своем месте и рисковал сильнее других. Про то, что Славик – это не Славик, Аврора не знала. И про то, где я на самом деле, тоже не говорили.

Опять недомолвки…

Я бесшумно вошла к Авроре.

У нее покои походили на разгром.

– Пришла… Рима, прошу, помоги, – подруга была взъерошенная. – Я не могу найти свой блокнот с зарисовками. Уже все перерыла!

Если б не жила с ней бок о бок в Нижнем мире, подумала бы, что на нее напали.

– Вы нервничаете, госпожа, – констатировала я. – Это из-за предстоящего испытания? Вы ведь можете отказаться проходить его…

Аврора замерла посреди комнаты с поднятыми локтями, схватившись за голову.

– Я могу отказаться?

– Можете.

– Только для принца важно пройдете ли вы его…

Подруга плюхнулась на диван, как-то совсем уж обреченно.

– Я должна его пройти! – и взгляд потухший.

А, точно, Ян ведь тоже принц. И для него это не менее важно, чем для Славика.

– Вы справитесь! – я присела перед подругой на корточки, чтобы взгляд у нас был на одном уровне.

– Тебе легко говорить!

Если бы она знала, сколько раз я была на грани жизни и смерти. Но это личное. Наше с мужем. Но тут вспомнился один эпизод и я заговорила:

– В одном старом фильме-сказке о волшебстве говорилось так: вижу цель, верю в себя и не вижу препятствий*.

Взгляд Авроры прояснился.

– Ты смотришь фильмы, Рима?

Щеки опалил жар, но я ответила:

– Такое бывает очень редко. Это только в выходной…

При том режиме, как Риму загоняла та же Риана, разве они могут у меня быть? Несправедливо! Обязательно надо выбить ей выходные!

Эту сказку как раз смотрели со Славиком в первый общий выходной. Это мой первый старый фильм. Современные я не любила. На фильмы ходили в кино массово в один из двух выходных, всей семьей, не важно, какого возраста дети, только с совсем грудничками не пускали, так как они могли расплакаться. И мне это тоже не нравилось. Я заходила с родными, а потом тихонько убегала через черный ход, из принципа, и не глядела то, что навязывали.

Тут увидела искомую тетрадь на журнальном столике и вскрикнула, не желая продолжать тему моих развлечений:

– Вот, госпожа Аврора! Мне помочь вам с уборкой?

Аврора обрадовалась тетради, стала листать, потом погрустнела.

– Не могу вспомнить одну модель. Пыталась восстановить ее, но не выходит. Все не то!

– Что за модель? – проявила интерес.

– Мы жили в Нижнем мире, а потом нас не предупредили, что забирают оттуда. Просто… Мы пошли развлекаться и больше не вернулись. А там я придумала столько новых платьев – оригинальных! И теперь, возможно, кто-то пользуется моими идеями, а я… Я забыла, понимаешь? – она чуть не плакала.

– Вы беспокоитесь о том, что не можете восстановить модель или что у кого-то она есть, но не у вас?

– Я не знаю, Рима, да и какая разница?

– Ну, если она у кого-то осталась и ею воспользуются, то вы узнаете и восстановите. А если вас беспокоит, что будет не у вас эта модель, что кто-то украл ваши авторские права… – я не стала договаривать специально. Пусть сама решит, какие чувства ее обуревают и что важнее.

Аврора кивнула.

– Рима, а ты чем увлекаешься? Ты ведь не клон…

– Клон, госпожа…

– Я видела клонов, ты чувствуешь…

– Ну так и вы чувствуете, госпожа.

– Хочешь сказать, что тоже с отбора?

– Я не это хотела сказать, но да, я с отбора. Я его не прошла. Отказалась проходить до конца.

И тут глаза подруги загорелись огнем!

– Тогда участвуй в последнем испытании вместе с нами! Мне будет спокойнее.

Я вздохнула. Очередной раз рисковать собой я больше не хотела. Не потому, что боялась смерти. Просто испытывать лишний раз судьбу, если и так все хорошо, не нужно. А вот почему Аврора хочет, чтобы я участвовала? Просто боится принимать участие одна (хотя она с Жанной, но меня ведь там не будет) или правда беспокоится о моей жизни?

– Ты будешь участвовать? – Аврора схватила меня за руки, как бы уговаривая.

– Я подумаю, госпожа, – не стала давать категоричный отказ. Вдруг Рима жалеет о прошлом отказе пройти отбор до конца. А тут такой шанс. Правда, для Римы испытание не готовят, но что мне стоит попросить Славика?

– Думай! У тебя время до завтра.

– Хотите сказать, что испытание уже завтра? – в череде бесконечных дней прислуживания я счет времени совсем потеряла. Да и тут летоисчисление совсем другое. Рима меня учила ему, но я до конца так и не запомнила. Зато столько нового о жизни дворца узнала!

– Да, завтра вечером, – подтвердила подруга.

Риме я передала слова Авроры и общую мысль. Она задумалась, а потом спросила, могу ли я это устроить. Я нашла вызов служанки в сторону Владыки и отправилась искать супруга.

Но любимый стоял на посту, а второго охранника у дверей кабинета Владыки не было.

– Нам надо поговорить, – шепнула я.

– О чем?

– О моем участии в отборе.

Тут вышел второй охранник из кабинета Владыки и туда пригласили первого, ну и я зашла. Составила на стол Владыки напитки, забрала грязную посуду, стараясь быть незаметной.

– Рима, останься! – велел Владыка. – Присаживайся! Что значит твое желание участвовать в отборе?

Я присела в кресло, подняла взгляд на Влажыку. Он знает, что я не Рима или нет?

Бросила взгляд на мужа, расположившегося за моей спиной. Кивнул.

– Здравствуйте, господин…

– Опустим формальности, Маша. Что ты хочешь?

– Это не я, это Рима хочет участвовать в этом испытании.

– Зачем?

– Мне как Риме Аврора предложила поучаствовать. Думаю, она боится сама, а Маши рядом нет. Вот и хочет с Римой. Но я Риме передала эту идею, и она ответила согласием. Я понимаю, что для нее отбор давно закончен, но это испытание ведь для ее тела и духа, оно к нашему отбору особо и не относится.

Муж положил руки мне на плечи, а потом и вовсе обнял.

– Расскажите мне, пожалуйста, как участвовала в смертельном испытании я.

– Ты не участвовала. Мы так сказали, заменив тебя роботом после вашего отлета в тот злополучный день. Почти сразу робота скинули с острова, а тебя заменили Рианой.

– А покушение на принца?

– Оно было за день до этой замены.

– Ну хорошо, значит, действуют две группировки?

– С чего ты так решила?

– Одна пытается убить принца. Думаю, если б это был не робот, попытка удалась бы.

– А вторая?

– Вторая внедряет Риану, которая неравнодушна к принцу.

– Вполне может быть и одна, – возразил любимый, привставая, но не выпуская меня из объятий. – Когда убийство не удалось, решили внедрить Риану, которая ко мне неравнодушна. А она увлеклась… Но думаю, приказ четкий. Скорее всего, последнее испытание отвлечет всех и принца попытаются убить, ну а всех собак повесят на тебя.

– Но зачем мне это делать?

– Ты не захочешь участвовать в смертельном испытании.

– Что? – я не понимала.

– Принц скажет Риане, что раз она до сих пор не забеременела, то ей придумали очередное смертельное испытание. И, думаю, это хороший повод убить принца, не желая проходить это испытание.

– Но Машу ведь по-хорошему тоже должны устранить.

– Да. Думаю, ее заставят участвовать. Хороший повод устранить нашими же руками.

– И она примет участие?

– Посмотрим. Если Рима участвует, значит, тебе среди девочек не место. Ты же не можешь предстать ни под своим лицом, ни под Риминым, – сказал Владыка.

– Можешь ей передать, что я одобрил ее участие. Но теперь отказаться она уже не сможет.

Я кивнула и встала со своего места. Пора идти. Не может же Рима так долго собирать грязную посуду у Владыки. Поэтому покинула кабинет раньше других с полным подносом в руках.

Рима вместо того, чтобы отдыхать, ждала свой вердикт.

– Ну что он сказал? – она вскочила со своего места, где занималась рукоделием.

– Кто? – кошу под дурочку. Хотелось немного ее подразнить. Понимала, что она вся на нервах, но… Все равно не удержалась.

– Принц! – воскликнула она.

– Принц – ничего.

Рима тут же опустила глаза и уголки губ.

– А вот Владыка кое-что сказал…

Подруга распахнула глаза, в которых вспыхнула надежда. Вот ради этого я и дразнила ее.

– Что же?

– Ты завтра участвуешь!

– Ура-ура-ура! – запрыгала она, хлопая в ладоши.

– Погоди, рано радоваться!

Она перестала прыгать, замерла, ожидая моих слов. Ладно, не стану томить.

– Передумать ты не сможешь. Испытание в любом случае будет, даже если ты решишь отказаться.

Но подруга с улыбкой до ушей и визгом повисла у меня на шее. Как же мне завтра ее поддержать, не высовываясь?

– А чего это ты так радуешься? – взглянула на нее с подозрением.

Подруга, покраснев, опустила глаза.

– Рассказывай, кто он! – строго сказала я, а потом все же улыбнулась.

– С ним пересеклись еще на прошлом отборе. Мне, правда, тогда он не понравился, он был ведущим отбора, а по профессии журналист. Да, представляешь, тогда мужчина вел! Как женихи с невестами разъехались в этот раз, он приезжал репортаж снимать. Оказывается, он теперь не ведущий, а оператор. Брал у меня интервью по поводу вас всех, какие козни за кадром были. Столько комплиментов мне дарил…

Глупо! Похоже, Рима влюбилась. Вот только как он к ней относится?

– И знаешь, он взял мой номер часов и дал свой… Я боюсь, что позвонит. А что я ему могу дать?

Ох, Рима, боюсь разочаровать тебя!

– А тут повод ему позвонить! Скажу, что пойду смертельное испытание проходить!

Я вспомнила тайный репортаж Луши Г оворун. С другой стороны, шумиха нам на руку.

– Позвони! – разрешила я. – И оденься завтра в нормальную одежду. У тебя есть красивые платья?

Девушка помотала головой.

– Зайди к Авроре, пусть тебя принарядит! Прямо сегодня!

Подруга кивнула и убежала. Вот Аврора обрадуется! Может новые модели опробует! Теперь важно мне не высовываться, пока Рима не вернется. А рано она вряд ли освободится.

Поэтому я ушла домой, в соседнюю квартирку-студию через смежную дверь, посчитав, что на сегодня я свободна.

Изначально это была квартира Римы со спальней, совместным санузлом, кухней-столовой и раздельным санузлом. Но нам с мужем нужно было не привлекающее внимание раздельное жилье по соседству с Римой. А тут было два независимых входа, два санузла. Пришлось Риму потеснить, как бы разрезав двухкомнатную квартиру на две маленьких квартирки.

Рима оказалась непритязательной и уступила нам кухню-столовую, сказав, что ей спальни и санузла вполне достаточно, а поесть она может и на кухне. Ну а мы с мужем ютились рядом. Я всегда ходила только через комнату Римы, а муж через вторую дверь в комнату-студию.

На завтра и у меня, и у Римы был общий выходной. И мой принц сообщил мне на часы, что у него – тоже. Следовало хорошенько отдохнуть, выспаться перед испытанием. И хоть я не собиралась в нем участвовать, но болеть за подруг буду!

Но я в предвкушении ждала своего принца, не ложась спать.

Сперва отправилась в душ. А когда помылась и вытерлась, натянула на себя лишь банный халат. Можно было бы и платье надеть, но гардероб мой сейчас содержал лишь служа ночью форму и одно скромное домашнее платье, да и муж все равно не увидит.

Я засела под настольной лампой с книгой в руках, ожидая любимого, очень надеясь, что его на ночь тоже отпустят. Голоден будет ли он – я не знала. Ели стражники по очереди, но заходил ли муж поужинать на кухню, я не знала. Он ужинал обычно не дома, так как я задерживалась частенько на работе, а без меня Славика ждала холодная еда, которую он на дух не переносил. Разбаловали его местные повара да Даша. Ну и я тоже.

Эту квартирку мы делили с ним, совмещающую в себе и гостиную, и кабинет, и спальню, и даже столовую с холодильником и маленькой электрической плитой с духовкой.

Накрыть на стол или нет?

Я вздохнула, перевела взгляд с холодильника на книгу. Она была та самая, которую все никак не представлялось возможности прочитать. Несколько раз перечитывала одно и то же, силясь понять, что имеется в виду под "плато" и "оргазм". В итоге захлопнула книгу, так и не разобравшись. Если честно, и разбираться не хотелось.

Дуновение ветерка. Дверь почти бесшумно закрылась.

Ощутила, что в комнате кто-то есть. Даже больше – любимый. Закрыла глаза и улыбнулась. Громкие шаги.

– Ну и чего "крадешься"? – спросила я.

– Не хотел тебя пугать. Выключишь свет?

– Так и мешает моя внешность?

– Да. Никак не привыкну.

Мне, если честно, тоже сложно было отдаваться на волю ощущений, поэтому старалась просто не замечать его внешность, и, целуясь, закрывала глаза.

Выключила настольную лампу.

– Ты поужинал?

– Нет.

– Накрыть на стол? – я подскочила, собираясь поухаживать за ним. У нас в холодильнике была еда, я в процессе кормления Авроры и Рианы не забывала пополнять и собственные запасы. Часто любимый приходил голодный, только пересекались мы редко. Но иногда на обед все же пересекались, и я умудрялась разогреть ему еду и вновь бежать выполнять поручения.

– Нет, – он уже был рядом. – Я так соскучился…

Он развернул меня спиной к столу и поцеловал солеными губами. Не так, как обычно, а жадно, неистово, будто был голоден.

И эти поцелуи будили во мне новое чувство. Казалось, жар затопил всю меня, и только его прикосновения приносили облегчение и в то же время желание чего-то большего.

Не заметила, как оказалась без халата, лежащая на нем на столе, а муж покрывал меня всю поцелуями.

– Слав… – застонала я.

– Да, родная…

– Что ж ты со мной делаешь?

– Люблю, Марусь… – он сжал одну мою грудь в ладони.

– Сильно?

– Сильно! Так, что не могу больше без тебя… – лег на меня, но не придавил.

– Марусь, ты готова стать женой во всех смыслах?

– В к-каких во всех? – заикаясь, спросила я.

– Марусь… – его голос совсем охрип, а дыхание опалило кожу на шее, там, где заканчивалась маска, и начиналась собственная кожа. – Ты сводишь меня с ума. Я так долго мечтал о том, чтобы обладать тобой на всех уровнях, – продолжил шептать он. – Марусь, на всех… Ты ведь читала…

Он про ЭТО? Про близость… Ту самую?

Сердце застучало быстро-быстро.

Но тут мои уста накрыли его, и все стало неважным, кроме его поцелуев, прикосновений и нестерпимого жара внизу. Хотелось прикоснуться к его коже, ощутить более близкий телесный контакт. Я попыталась расстегнуть его мундир, но это удавалось весьма плохо. И муж просто рванул его, послышался треск, но мундир поддался.

Я стянула с его плеч, скидывая на пол. Рубашку постигла та же участь.

С ремнем возилась уже сама, и со штанами.

– Слав…

– Да, родная…

– Я твоя – во всех смыслах. Сделай уже ЭТО, не хочу больше бояться.

Дважды просить не пришлось. Славик словно обезумел, стал с еще большим

напором целовать меня везде, лицо, шею, грудь, живот, ноги… Сжимая порою до боли, но я лишь стонала и выгибалась, желая быть еще ближе.

Я дрожала, плавилась от его поцелуев и хотела большего.

И в какой-то миг он раздвинул мои ноги, позволив обхватить его ягодицы, я обвила его шею руками, и, целуясь, меня уложили на стол.

Я ощущала его желание, прикосновение его плоти к своему лону. Это манило, завораживало.

Мой принц лег на локти, заключив меня в объятия. Ближе, еще ближе.

– Возьми меня уже, – прошептала я.

И он в один миг ворвался внутрь меня, сделав своей. Замер, поцеловал в уста. Боль была яркой, но короткой.

– Прости, это только в первый раз…

– Все хорошо, – поймала его поцелуй. Действительно, почти не больно. В моей жизни бывало и похуже. Но это чувство наполненности, чувство, что мы стали единым целым… оно пьянило.

– Люблю тебя, Марусечка! – и ласковый невесомый поцелуй.

Шепот нежностей, осторожные прикосновения его губ.

Потихоньку муж начал двигаться, постепенно ускоряясь. И это было так безумно-волшебно-прекрасно, мы были единым целым, навсегда.

Этого стоило ждать так долго. Ждать моего Славика.

Засыпала я бесконечно счастливая.

Примечания по главе:

"вижу цель, верю в себя и не замечаю препятствий*" – цитата из советского фильма "Чародеи".