Текст книги "Отбор. Выжить, чтобы победить (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
– Мог бы и сказать, – надула губы я.
– Не стоило привлекать внимание.
Я заметила движение за стеклянной стенкой нашего кафе, повернула голову. Дима сел за соседний от Авроры столик, но так, чтобы она не видела. За соседним столиком сидело шестеро мужчин, и они смеялись.
– Это кто? – намекнула на мужчин, поведением отличных от клонов.
– Падаль всякая… – прозвучало двусмысленно.
– Не ваши? – это я о жителях Верхнего мира спрашивала.
– Нет.
– Падаль, подобная сыну мэра?
– Ага.
Мда.
– Они эмоциональны.
– Я заметил.
– И на клонов не похожи.
– Да, – отстраненно отметил муж.
– Диме помощь понадобится?
– Возможно, – муж подобрался и встал. – Жди меня здесь, закажи что-нибудь поесть.
В дверях он столкнулся с сестрами, что-то им сказал и отправился в соседнее кафе.
Девочки прошли к нашему столику, тут же подошел официант. Что ж он одну меня не заметил? Официант вручил всем нам по меню, попросил нажать кнопку, как будем готовы сделать заказ и удалился.
Я, то и дело, бросала взгляды за стекло. Там пока ничего не происходило, если не считать того, что Рыжик прошел к администратору и что-то тому сказал, присев неподалеку от него, а потом, судя по всему, оплатил что-то. Перед ним поставили напиток, и муж его начал пить. Пока все было спокойно. Аврора улыбалась, что-то рассказывала, мужики смеялись.
Девочки вскоре сделали заказ, официант спросил, определилась ли я.
– Мне то же, что и им, – ответила я.
Официант лишь кивнул, а я вновь была там, за стеной.
– Маш! – окликнула меня Света.
– Что?
– Смотри, сейчас начнется!
Похоже, девочки все это время следили за ситуацией не меньше моего.
Я перевела взгляд на Свету, потом на Аврору. Моей ошибкой было следить за Славиком, потому что он продолжал спокойно пить напиток. А вот Аврору недвусмысленно начали лапать. Причем зажали двое между собой, и один откровенно сжимал грудь, а другой трогал ягодицы. У меня сердце сжалось и отвращение нахлынуло. На лице подруги явно проступил страх, она попыталась подняться, но ей не дали.
Тут мужики повернулись к встающему из-за стола нашему безопаснику, а он, к слову, был в полицейской форме.
Слышно, увы, ничего не было. Ему что-то ответили, но потом крайние мужики встали и решили проучить представителя власти.
И вот тут начался бой. Дима двигался гораздо быстрее, чем все остальные, будто перетекая из одного состояния в другое. Один из злодеев вытащил нож и полоснул грудь Димы, за что поплатился сломанной рукой. Аврору отпустили, чтобы присоединиться к подельникам, и она сумела выбежать из кафе, в ужасе оглядываясь по сторонам. И ей явно не до боя было.
– Рори, иди сюда! – позвала я, подскакивая со своего места и торопясь к выходу. Она побежала ко мне, в страхе оглядываясь. Я обняла ее и повела к нашему столику.
А за стенкой был настоящий бой.
Рыжик повернулся к залу и наблюдал за остальными.
– Рори, смотри! – я обратила внимание подруги.
Она в ужасе закрыла глаза. – Смотри, Рори! – я отстранила ее ладони, повернула голову к бою.
Яна вновь ранили.
Она вскрикнула и побледнела.
– Ему нужна помощь… – прошептала она, вскакивая со своего места, готовая броситься мужу на выручку. Похоже, она к нему что-то да испытывает.
Я удержала подругу и взглянула на мужа. Он попросил у администратора что-то, взял баллон и медленно пошел в дерущимся.
Троих Дима вырубил, с двумя еще дрался, а третий подкрадывался сзади. Вот на него и брызнул газом из баллона мой принц.
Мужик упал, как подкошенный. Тут Дима уложил последнего. И Аврора побежала к своему победителю. Мы с девочками – тоже.
Подруга прижалась к мужу и расплакалась.
В само кафе мы не осмелились заходить. А Рыжик прошел к администратору, часы приложил к считывателю денег, отдал баллон и пошел к нам.
– Дима ранен? – спросила обеспокоенно.
– Пара царапин. Пусть ими занимается виновница суматохи!
Я кивнула, соглашаясь. Все же подготовка сестринская была еще в девятом классе и последующих, не важно, колледж оканчивали девушки или десятый– одиннадцатый класс.
Ну а парни проходили воинскую службу. Зачем, если не было войн? Не знаю. Нам говорили, что это дань старине, да и мужчины должны быть более сильными, у них работа более тяжелая, а значит, усиленная физическая подготовка важна.
Так что я не сомневалась, что Аврора сумеет обработать поверхностные раны мужу.
Нападавших забрала охрана торгового центра, выслушав показания представителя полиции, а вот после этого Яна отправили в медпункт на санитарной машине. Аврора прилипла к Диме и поехала с ним.
Нам же принесли еду.
– Кому еще острых ощущений хочется? – спросила вдруг Света. Мы глянули на нее волком.
– Предупреждаю сразу, ввяжешься специально во что-то, будешь сама выпутываться, – пообещал брат.
Неужели не вмешается, даже если ей угрожать смертельная опасность будет или подобная той, что сейчас Аврора испытала?
– Но ведь Аврору защитил! – привела аргумент мелкая хулиганка.
– Света, все не так радужно, как мы себе представляли. Поэтому не рискуй. Вспомни сынка мэра! Тебе не хватило?
Младшенькая сдулась.
– Если хочешь развеяться, выбери душещипательный аттракцион. Горки или свободный полет! Только с людьми не связывайся.
– Свободный полет? – уточнила я.
– Это когда с высоты спрыгиваешь с парашютом или без него. В данном случае – без. Кажется, что расшибешься в лепешку, хотя в последнее мгновение аттракцион выключается. Там тебя в воздухе приподнимает магнитами и держит, а вокруг ветер обдувает, в общем, будто взаправду прыгаешь с высоты. Там даже давление воздуха регулируется. Самое главное, что безопасно.
– А почему выключается за мгновение до падения?
– Потому что если человек ощутит удар, он силой своей мысли может вызвать свою смерть. Просто поверить в то, что расшибется, и его тело умрет при соприкосновении с землей.
– Каждый?
– Девять из десяти.
– А десятый?
– Десятый обычно был пьян, когда еще запрет на алкоголь не ввели. Вот им все пофиг. Упал с высоты, встал и пошел дальше. Может из-за того, что не напрягается при ударе – расслаблен, как лист на ветру, а может, дело в сознании. Он не воспринимает угрозу как реальную. Слышала поговорку – пьяному и море поколено?
Я помотала головой.
– Значит, сейчас разбиваются десять из десяти?
– Нет.
– Но ведь сейчас пьяных нет.
– Да, но нужно поверить, переступить через сомнения, поверить так сильно, что… Что даже можно нарушить законы физики.
– И во что же надо поверить?
– Во что хочешь. Если сумеешь, то можешь менять этот мир так, как тебе вздумается.
– И каждый десятый может?
– Нет, один из миллиона.
Я задумалась, получается, мы все можем, просто не верим в себя. Так и с детородной функцией, и со всем остальным? А то, как я спасла Аврору от ожога… Время ведь замедлилось… Законы физики будто перестали существовать.
– Мы можем стать богами. Но даже среди нас таких нет.
Получается, лишь оказавшись в какой-то ситуации на грани жизни и смерти мы можем действительно становиться богами. Но лишь кратковременно. Почему? Я ведь тогда не верила, что могу что-то сделать, а просто взяла и сделала. Да, не сомневалась, что могу. В этом весь ключ?
– Света, – продолжил муж, обращаясь к младшенькой, – я верю, что здравомыслие ты имеешь и вообще очень умная девушка – настоящая принцесса, поэтому выберешь развлечения по душе, но укладывающиеся в рамки безопасности.
Этот совет понравился принцессе и нам удалось развлечься по полной программе, при этом дурачась и находя веселье в простых вещах. Даже устроили смешной показ мод.
Были и танцы. Мы сняли целый зал, настроили освещение, и девчонки отрывались под дурацкую музыку, а я выбрала более спокойную. Поменяла и освещение. Ночь, звезды, и мы под светом луны.
На этот раз я танцевала с мужем. При том, что не умела. Но он вел, и даже слова были не нужны, просто безграничное доверие, ощущение порывов другого и счастье.
Мы уже собирались завершить этот чудесный день, но пришли наши страдальцы. Дима весь перевевязанный, в порезанной одежде, под которой виднелись бинты, с обработанными ссадинами на лице. Аврора тоже захотела свой танец, не отпуская мужа ни на шаг. Поскольку оплаченное время еще не закончилось, то мы дали им такую возможность, а сами отправились на каток.
Муж полчаса учил меня кататься, а девочки сами себя развлекали там же.
Когда появились Аврора с Димой, время на отдых закончилось.
Глава 16. Возвращение на остров
Возвращались мы на остров поздно ночью. На небе уже светились звезды. Приятно было, когда пусть и прохладный ветерок трепал волосы и полы одежды, но чем выше поднимались, тем становилось все холоднее. Пришлось включить защитное поле.
Невидимость мы включили как только вылетели за пределы города. Такой функцией у скутеров не стоило светить, так как на камеры процесс исчезновения наверняка заснимут. А в виду того, что власть в Приморском больше не принадлежала жителям Верхнего мира, да и здесь встретили этих эмоциональных клонов (а клонов ли), то рисковать не стали.
Как там наверху? Есть ли какие-то изменения? Точно ли решили вопрос с безопасностью? Как там Жанна? А девочки? Все ли нашли себе пару?
Если честно, мне хотелось со всеми свидеться. Надеюсь, у них все хорошо.
Многие ли начали жить супружеской жизнью? Пробудилась ли в ком-то еще детородная функция? И много других вопросов вертелось в голове.
– Слав, а где я жить стану?
– У меня, естественно.
– Ну, я как бы уже замужем.
– Еще скажи, что не я твой муж.
Сейчас за рулем сидел Славик. Внешность он пока не изменил, но как я восприму его с новым старым лицом?
– Слав, а какая внешность твоя настоящая?
– Считаешь, что я именно рыжий?
Меня раскусили. Ну да я лишь улыбнулась.
– Мало ли… Может ни та, ни другая не является истиной. Правда ведь у каждого своя.
– Спешу тебя разочаровать.
– В чем?
– Ты меня видишь не таким, какой я есть на самом деле, какую бы маску я ни надел. На мне вообще была какая внешность, когда я пришел на последнее испытание? Но ты ведь точно знала, кто я.
Вспомнила, как его не почувствовала среди других, и, лишь когда явился опоздавший, от сердца отлегло.
– А мне вот интересно, а ты бы меня узнал? У меня ведь клон есть.
– Давай не будем о Риане. Я слишком устал.
– Почему тогда меня за руль не пустил?
– Потому что надо тебя учить водить в этой плоскости, а мысли путаются, не до объяснений сейчас. Надо обязательно найти время, чтобы это сделать.
А я-то думала, чего это он маршрут включил и чуть ли не автопилот. Он держался прекрасно, что иной раз и не подумаешь, что устал.
Тут заморгала зеленая голографическая стрелка, сообщающая, что мы на месте. Я же в ночной тьме вообще ничего не видела. Оглянулась по сторонам: исчезли даже звезды, и город внизу.
– А где наши? – как-то я прозевала момент, когда они исчезли из поля видимости.
– Уже давно прибыли.
Вот как? Это мы так отстали?
На выходе из тайного гаража нас встречал сам Владыка.
– Сын, нам надо поговорить! – обратился он к Рыжику, так и не сменившему внешность.
– Завтра!
– Нет, сегодня!
– Пап, я едва держусь на ногах!
– Мы провели смертельное испытание и Маша выжила. Мы даже провели церемонию заключения союза. А вот кто с тобой рядом, спрашивается?
– Я не знаю, о чем ты говоришь и не желаю ничего знать сегодня, – и мой муж обогнул своего отца, держа меня за руку и потащил в сторону своих покоев.
Мы прошли довольно долго, пока мои мысли оформились. Зря я поминала Риану. Ой, зря! Но Славик очень устал, ему надо выспаться.
– Славик, давай сегодня у меня переночуем?
– Уверена?
– Да. А еще лучше, где-нибудь, где нас точно никто не найдет!
Славик свернул к лифтам, и в первый попавшийся затащил меня и нажал на один из подземных этажей.
Ночевали мы в операционной, предварительно заперевшись. Только на кушетке, а не операционном столе. Откуда здесь кушетка и зачем? Если операционная только для проведения операций. Хотя тут были и другие двери. Одна в подсобку с компьютером. Вторая – не знаю. Но задавать вопросы сейчас было не с руки. Мы действительно очень устали. Поэтому постаралась отрешиться от мыслей. Муж уже сопел мне на ухо, обняв меня. И под его мерное дыхание я тоже уснула.
А после, выспавшись вдоволь, Рыжик притянул меня к себе и прошептал, заключив в объятия:
– Мне плевать, кого мне там подсовывают. У меня есть ты, и больше никто не нужен.
Я расплылась в улыбке.
– Я тоже тебя люблю.
Он подарил мне поцелуй – долгий нежный, сводящий с ума. Затем еще и еще. Отстранился, взглянул в мои глаза и сказал своим хриплым голосом:
– Клянусь, что буду верен тебе, буду оберегать, защищать, поддерживать в трудную минуту, считать только тебя своей женой, своей половинкой, своим продолжением.
В душе разлилось тепло и будто из нежного бутончика стал распускаться необыкновенной красоты цветок. Он помнил про клятвы. Знал, что здесь их давать не принято и все равно дал. Губы расплылись в улыбке.
– И я клянусь, что буду верна тебе или лучше умру, если не от меня будет зависеть верность тебе. Буду поддерживать тебя в трудную минуту, делить с тобой радости и только тебя стану считать своим мужем, своей половинкой, опорой.
Мы вновь поцеловались.
Славик-Рыжик нехотя отстранился.
– Будь здесь, рядом с Доком. И что бы не болтали, не сомневайся во мне! – он дождался моего кивка и продолжил: – Если будет безопасно, я тебя заберу. Только я
Муж подошел к компьютеру, вбил какие-то данные.
– Иди сюда, считаем твое ДНК.
Я подошла, позволила появившейся из считывателя иголочке взять у меня капельку крови. После чего Славик сказал:
– Теперь у тебя есть доступ ко всем помещениям этого медблока и соседнего, а также к нижнему эвакуационному этажу. Исключение – лаборатория. Там просто опасно может быть. Если что – иди в Нижний мир.
– Куда? – ведь возвращаться в Приморский было бы верх глупости.
– Домой. По соседству с твоей сестрой есть свободная квартира. Теперь она наша как супругов Бобровых.
– А супруг мой кто?
– Павел Бобров.
– И сколько будет этих имен? А если меня найдут по внешности?
– В каждом городе отдельная база. Да и здесь я подтер все данные, откуда ты, когда мы еще только уходили.
– Но…
– Для всех соседей ты просто вышла замуж за Павла Боброва – выбранного компьютером тебе мужа. Вы жили у него с его родителями, пока стояли на очереди квартиры.
– Но я ведь на Отборе.
– Этого нет в базе. Да и эта информация скрывалась.
– И как Павел выглядит?
Муж набрал на компьютере "Павел Бобров, Нижнекамск".
Высветились данные на очередного мужа и появился снимок: светло-русый мужчина с голубыми глазами. Но вот черты лица некрасивые. Широкое лицо, простенькое такое, ничем не примечательное. В графе профессия значилось: врач-хирург, ординатура 2 год.
Я уже знала, что по сути, не окончив ординатуру врач не мог рассчитывать на хорошую карьеру.
– Поэтому жилье в таких условиях? – ведь мы жили не в лучших условиях. В домах с низкими потолками, маленькими комнатами, небольшим санузлом. Не говоря уж о том, что квартира по соседству с Дашей была однушкой. Там обычно жили одинокие старушки, пока не умирали.
– Да, пока я не окончу ординатуру на более хорошее жилье рассчитывать не придется.
– Когда мы увидимся?
– Постараюсь к ночи прийти, если удастся.
Здесь есть душ в каждом боксе, туалет. Тебе выделил десятый бокс. Одежду постараюсь прислать.
– Все так серьезно?
– Не знаю, что задумал отец, но мне это не нравится.
– Я верю тебе, Слав! – поспешила успокоить. Ему не до моих сомнений уж точно. Да и я ни капельки не лгала, что буду верить лишь ему.
Он вновь притянул и поцеловал.
Мы вышли из операционной, обработав ее и оставив общую стерилизацию помещения.
– А зачем кушетка в операционной?
– Иногда студенты в обморок падают во время операции. А куда-то относить их некогда. Просто кладут на кушетку, чтоб под ногами не мешались, и все.
– А почему только одна?
– Обычно хватает, чтобы лежа одного-двух или сидя нескольких разместить.
Я кивнула.
– Иди в столовую, – продолжил давать распоряжения супруг.
– А ты?
– Увы, Марусь, некогда. Отец уже сто сообщений мне написал с утра. И вчера двести. Обещал даже статуса наследного принца лишить.
Я округлила глаза. Но муж улыбнулся.
– Пусть лишает. С радостью это бремя скину.
Если честно, такая перспектива меня не обрадовала. Просто то, что творилось внизу мне не нравилось, я боялась. Да и пожив здесь, на летающем острове, возвращаться в Нижний мир, к людям, лишенным эмоций и похожих на роботов казалось верхом абсурда.
Да, последний месяц я жила в Нижнем мире, и я вновь прочувствовала ту жизнь, которая никогда не нравилась.
А теперь опять бежать?
– Слав, можно мне с тобой? Прошу! – я не хотела с мужем расставаться. Не так…
– Уверена? – дождался моего кивка. – Тогда пойдем! – сказал любимый, потянув меня в сторону лаборатории. – Тебе надо изменить внешность. Не стоит показывать, что именно ты находишься рядом с неизвестным рыжим.
И тут мы столкнулись с Доком.
– Кто вы? – задал вопрос мужчина, собравший меня по кусочкам. И я увидела, как он резко выдернул руку из кармана, в которой блеснул скальпель.
Но встретился со мной взглядом.
На миг в его глазах мелькнула злость. Я не понимала.
Док выкинул вперед руку, но Славик успел заслонить меня. Медленно движется рука дока со скальпелем, но я не понимаю, почему Славик не может просто увернуться, лезвие вспарывает его грудь.
Я рванула любимого на себя, и лезвие, чиркнув по груди мужа, ушло в сторону.
Дальше Славик среагировал сам и медленно занес руку, чтобы выбить скальпель.
Почему ж они такие медленные? Я быстро выхватила скальпель из рук Дока, успела обойти его и приложить импровизированный нож к сонной артерии неудавшегося убийцы.
– Может хватит глупостей, Док?! Если свои пытаются убить, то что говорить обо всех остальных?
Док вздрогнул, достаточно быстро раскрыл уже пустую ладонь, повернул чуть голову.
– Одно движение, Док, и я стану убийцей. А мне бы не хотелось. Славик, конечно, может попробовать вас откачать, но, боюсь, не успеет.
Не то это место, чтобы рисковать.
– Маша? – в голосе Дока слышалось искреннее удивление. – А это кто?
– Муж мой и ваш ученик.
Славик переводил взгляд с меня на дока и обратно.
– Как ты это сделала? – наконец раздался его хриплый голос.
– Что сделала?
– Телепортировалась.
Из старых книг я знала, что значит это слово.
– Это уже второй раз, – вздохнула я. – Но это не телепортация. Просто время будто замедляется, вы все замедляетесь, а я двигаюсь как обычно. Я не могла допустить, чтобы твой учитель и друг тебя убил.
– Док, может, ты расскажешь, что происходит? – переключил внимание на себя Славик, то ли удовлетворившись моим ответом, то ли не желая обсуждать это при лучшем хирурге в обоих мирах.
А я вдруг поняла, что ужасно голодна и предложила дельную мысль:
– А пойдемте в столовую поедим и обсудим все в спокойной обстановке. Только, Слав, тебе вначале надо рану обработать.
– Я в порядке, – отмахнулся муж.
– Вначале я в этом удостоверюсь! Быстро в перевязочную! Док, ты с нами! Слав, проверь его карманы на предмет возможного оружия, – раскомандовалась я.
Славик влез в карманы моего заложника и осмотрел его рукава.
– Еще в сапогах! – подсказал Док, но проверять их не стали.
– Что у вас здесь происходит, что оружием служат уже скальпели? – вновь спросил Рыжик.
На удивление мужчины послушались, и я занялась перевязыванием раны супруга. Она была, правда, неглубокая, Славик буркнул, что сама заживет. Но я все же обработала антисептиком. И с одного края решила зашить.
– Маша, покажи грудь, – сказал Док, пока мы еще не вышли из перевязочной палаты.
И в лицо нашего лекаря прилетел кулак.
– Да я ж с чисто профессиональной точки зрения, – возмутился он.
– Если ищешь шрамы, то я их месяц назад заделал все, еще перед последним испытанием, а то отец грозился невест голышом выпустить на подиум.
– Хорошо, тогда за левым ухом покажи! – не отстал Док.
Я показала. Не знаю, что там можно было увидеть, но Док кивнул.
– Теперь верю.
– А, вам доказательства нужны что я – это я? – доперло до меня, что именно хотел увидеть Док.
– Уже – нет.
Док сел рядом со Славиком и наблюдал, как я делала обработку раны и шила.
– Ого, где ты так научилась? – восхищенно молвил он.
– У мужа. Мы месяц из клиники не вылезали в Нижнем мире.
– Вот как?! Расскажете?
– Вначале ты, Док! – влез Славик.
Учитель вздохнул и начал рассказ.
Славика он не видел весь этот месяц, а вот я являлась не сюда, а в детское отделение. Он застукал меня на том, что я брала анализы у новорожденных, а когда через несколько дней обнаружили поломку камер в детском отделении и, явившись с проверкой, у нескольких детишек отсутствие кусков кожи, а порою почки или еще чего. Причем вырезать вырезали, даже не удосужились зашить. Повезло, что детей резали живых, но предварительно усыпленных наркозом, и не грудных, те бы точно не выжили. Подумали на меня. Да и кроме меня, действительно, в отделение никто не входил. И при всем при этом, Владыка не разрешил меня трогать. Мол, я – супруга принца. Имею статус неприкосновенности, да и доказательства непрямые.
– Ты уверен, что это я сделала?
– Я знаю, что ты помогала злодеям. Камеры вышли из строя с твоей подачи.
Я просмотрел записи, только их быстро стерли. Ну и эти дети оказывались еще большими инвалидами. Если б не слежка за тобой, они б оказались трупами. Я поймал тебя на том, что ты поднималась наверх из медблока.
Мою дрожащую руку поймал супруг.
– Это не ты!
– Но дети… Как они могли?
– Некоторые люди считают, что эти дети – всего лишь донорский материал, совместимый с одним из родителей. Изначально в совете прозвучала гуманная мысль убивать их сразу после рождения, но кто-то предложил оставить на органы. Владыка не одобрил оба предложения.
– А он имеет на это право? – уточнила я.
– Да, его принятие очень важно как хранителя чистоты крови и древних устоев. Он может завернуть любое предложение совета до его голосования.
– А ты говорил, что у твоей семьи нет власти.
– В голосовании и принятии законов действительно нет.
– Док – это точно была не я, – поспешила заверить своего несостоявшегося убийцу.
– Я знаю. Теперь знаю. А тогда, когда Владыка сказал, что она – твоя жена, Слав, – док повернулся к мужу, – и имеет статус неприкосновенности, я думал, что совершил ошибку, спасая ее.
– Ты совершил ошибку, переселив в Машиного клона Риану, – вставил слово муж.
Док поджал губы и, опустив голову, молвил:
– Я действительно виноват.
– Ладно, давайте решим, что делать дальше, – решила побыть миротворцем.
– Док, я Маше дал доступ ко всему медблоку, но… Теперь уже сомневаюсь, что стоило это делать.
– Ты по ДНК дал?
– Да, по самому свежему ДНК.
– А все предыдущие стер?
– Нет.
– Стирай.
Муж оделся и подошел к компьютеру, включил его. Потом что-то начал вбивать.
Док расположился за его плечом.
– Кстати, при неработающих камерах есть альтернативные средства проверки, – сказал супруг. – А поскольку в медблоке хранятся данные всех людей, то…
И на экране появился список имен.
– Когда, говоришь, было нападение?
Док назвал дату, причем, она отличалась от той, к которой я привыкла на три тысячи лет. Я не интересовалась летоисчислением Верхнего мира. У нас была всего лишь третья сотня лет от великой войны. Почему так? Так было проще считать. Но вспоминая то, что говорил Славик, выходит, эти года – года жизни клонированной цивилизации. А у людей сверху три тысячи лет…
Славик вбил нужные цифры, список существенно сократился. Вбил еще что-то. К слову, только сейчас заметила, что надписи на клавиатуре отличались от Нижнего мира, и я их не понимала.
– Что это за язык? – проявила любопытство.
– Язык жрецов Верхнего мира, – пояснил Док.
– В семье Владыки он передается из поколения в поколение и заложен в нашу безопасность, – сказал Славик.
– Как много я всего не знаю, – вздохнул Док.
Удивительнее то, что список имен был вполне привычный моему взгляду и вполне читаем.
Список сократился.
– Вот исполнители. Но это не говорит о заказчиках, – сказал Славик.
– Заказчиками являются родители покалеченных детей.
– Не скажи. Это слишком явно. Но семьи, где есть заговорщики, мы можем проследить. Возможно, что это вообще увод в сторону. Ладно, – Славик отправил список на печать и себе на часы, после чего распрощался с Доком: – Нам нужно идти. Машу возьмешь под свое крыло, Док?
– Пусть приходит когда хочет.
– Благодарю, Док, – искренне ответила я, чуть не прослезившись. После всего он готов меня учить.
– Только внешность я ей поменяю. Думаю, двум Машам наверху не место.
– У нас сейчас народу вообще нет. После нападения медперсонал разбежался. Остались лишь самые старые в детском, кому нечего терять, а здесь вообще никого.
– Док, а ты можешь отправить вниз кого-нибудь, пусть поучат студентиков больницы в Приморском. Только с распоряжением отсюда.
– Хорошо. Отправлю.
– Вот и славно. Пойдем, Маш.
И мы таки ушли из перевязочной в лабораторию, где мне собрались делать новую маску.
На деле выяснилось, что маска нужна не только мне.
Меня Славик попросил закрыть глаза и положить лицо на желе. Если честно, меня чуть не стошнило. Но я сдержалась. Хорошо, что не успела поесть!
Себе Славик тоже сменил внешность на одного из слуг. А мне досталась внешность Римы.
– Почему она? Ты ее в чем-то подозреваешь?
– Просто легче подменить, не вызвав шума. Но ты подала хорошую мысль.
И Славик вновь засел за компьютер, пока делалась моя маска. Свою же он просто с часов перепрограммировал, и я видела, как меняются вживую черты его лица. Волосы мне тоже сделали, до плеч, как у Римы.
– А что с моими волосами делать?
– Ну, тут несколько выходов: обрезать, аккуратно спрятать под низ или распустить и спрятать под одежду.
Первым вариантом я возмутилась, второй – не уверена, что не будет выделяться, а третий довольно неприятный и вызывает излишнее потоотделение и чесотку.
Муж занялся моими волосами сам.
– Не вздумай отрезать!
– Тебе так хочется?
– Убью! – вскинулась я.
А он так искренне улыбнулся. А я поняла – дразнится!
– Ну вот, а то весь боевой дух растеряла! – поддел он.
Да, начиналось наше общение с войны. Он издевался, а я его ненавидела. И когда успела полюбить и за что? Я улыбнулась, вспоминая наше знакомство.
Не знаю как, но он сумел уложить волосы так, что они ровным слоем расплющились по голове. Потом обдал каким-то газом и волосы будто склеились в таком положении.
– Это чтобы закрепить прическу и не потела голова, – пояснил любимый.
Уже после этого надевал мне маску с коричневыми волосами до плеч. Она села как влитая, при этом на ней лица не было. И вот потом муж занялся программированием сего шедевра. Я ощутила, как кожа движется, будто кто-то щупает мое лицо.
– Она меняет твои черты, сдвигая их в нужную тебе сторону. Кости изменить не может, естественно, поэтому надо выбирать человека не отличающегося сильно черепом.
– А тело?
– Желательно, чтобы не отличалось. Больше тело сделать можно за счет подобной маски. Меньше – увы.
– А на отборе ведь все в масках были.
– Это одноразовые маски были на определенный срок действия. Совсем другая технология. К тому же, там один робот был, которому надели многоразовую маску и которым управляет Владыка. Сейчас этот робот меня играет. Помнишь, я тебе говорил, что наверху меня ранили?
Я кивнула.
– Вот, он продолжит меня играть.
– Хочешь сказать, что сейчас Риана спит с роботом?
– Ну да, только он робот, не запрограммированный на ласки. Хотя… Владыка мог его перепрограммировать. Так что – не знаю. И он выглядит в точности, как я, – он о чем-то задумался, потом спросил: – Справишься с функцией служанки?
– Справлюсь.
– Сейчас Рима прислуживает только тебе, ну, то есть, Риане, но когда свободна может отвечать и на другие вызова. Риана девушку загоняла уже. Тебе надо изучить дворец, хотя карту я тебе скину. А доступ пропишу твой туда, куда может входить Рима.
Живот призывно заурчал. И муж вспомнил, что мы собирались позавтракать.
Завтракали в молчании. Я изучала планы дворца, муж общался с отцом. Ел, не глядя, и, похоже, не наслаждаясь пищей. Но времени было уже много, мне следовало войти в курс многих вещей, поэтому отвлекаться на замечания я не могла, да и Славик вряд ли обрадуется, если ему стану указывать, что делать. Поэтому, доев, я его просто обняла. Он меня стянул к себе на колени. Так чудно было целоваться со стражником незнакомым, но я не видела его внешности. Только рыжую шевеллюру, оставшуюся от Власа. Теперь его звали Павликом.
– А стражники – тоже клоны?
– Да.
– Но служанки – нет.
– Служанки тоже.
– Но Рима – нет.
– Есть девушки, оставшиеся здесь в качестве служанок с предыдущего отбора, но это не значит, что они – не клоны.
– И много таких девушек?
– Нет. Порядка десятка на весь дворец.
– А какой смысл их оставлять?
– Чтобы найти пару. Здесь много людей бывает. И есть возможность им присмотреться к людям не в масках, а при служанке разве они будут вести себя, не показывая истинную суть?
– А к ним могут приставать? Их ведь не воспринимают людьми. А ты сказал, что даже роботы могут удовлетворять некоторые потребности…
– Действует правило, что приставать к кому бы то ни было можно лишь с обоюдного согласия. Если девушка не возражает. Но обычно этого нет.
– Почему?
– Потому что проще сделать себе сексуальную игрушку-робота любой внешности, чем потом расхлебывать нарушение доверия Владыки.
– Он может наказать?
– Это его дом, его правила. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят. И да, он может наказать на свое усмотрение. За насилие над человеком, а девушки, прошедшие хоть одно испытание, уже считаются людьми, применяется оскопление.
– Но можно ведь пытаться, но не довести начатое до конца.
– Попытка изнасилования тоже карается так же.
– Значит, наши отношения невозможны.
– В каком плане?
– Ну, ты ведь сейчас клон. А клоны не испытывают эмоций.
– Да. Ты права. Поэтому никаких отношений на людях.
Я слезла с колен мужа. Вдруг в столовую кто войдет. Он не препятствовал, хотя мне бы хотелось обратного.
– А что с Римой делать?
– Будешь с ней меняться местами периодически. Ей не мешает выспаться.
– Ты ей доверяешь?
– Да. Иначе она бы не прислуживала мне и тебе.
– Но она так и не встретила свою пару.
– Увы. Судя по тому, что я поднял из ее файла, никаких отношений у нее ни с кем не было. Но это не значит, что она ни к кому ничего не испытывает.
– А она про моего клона знает?
– Знает. Ухаживала же за тобой, когда Риана была на отборе.
И то верно.
Далее мы нашли Риму, договорились обо всем, и я поменялась с ней местами. А Рима легла отсыпаться.
И началась тяжелая жизнь прислуги при наглой, не жалеющей никого хозяйке.
Риана вела себя как в книгах, которые я читала про крепостное право, относясь ко мне как к рабыне. Я молча терпела унижения и исполняла приказы так, как мне хотелось, трактуя их в свою пользу.
