Текст книги "Отбор. Выжить, чтобы победить (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Отбор. Выжить, чтобы победить
Катерина Katsurini
Пролог
Пришла я в себя от резкого запаха. Хотелось чихнуть, но не получалось.
Тело не слушалось. Не могла ни пошевелиться, ни открыть глаза. Раздался стук в дверь, затем послышались шаги.
– Она годится? – оглушил очень близко надо мной низкий с нотками хрипотцы голос. Я ощутила даже его дыхание на своем лице, к слову, приятное на запах.
Гожусь для чего?
– Да, – ответил второй.
– Я забираю ее.
– Но ведь это не по правилам! Она должна участвовать в отборе! – возмутился второй с нотками паники в голосе.
– Кажется, правила устанавливаю здесь я! – а первый хриплый голос возражений не любил, и чувствовалась привычка повелевать.
– Если выбора не будет, а она не станет сражаться, то не включатся нужные для вас части ДНК, все будет бесполезно. Мы пробовали, и не раз. У вашего отца сколько их, и ничего ведь не выходит. Ни с одной не удалось. Только
победительница смогла! А они все тоже подходили!
О чем они вообще говорят?
– Ладно, тогда пусть участвует! – разрешил первый голос.
И, судя по всему, первый ушел.
– Участвовать! Ее сперва на ноги поставить надо, – пробубнил второй себе под нос. – А после кри-заморозки, последствия могут быть… Ох, не повезло тебе, девонька, – меня погладили по головке. – Ну да ты справишься, я уверен!
Глаза неожиданно защипало. Меня никто не обнимал, не гладил по головке с маминой смерти.
– О, да ты не спишь! – обрадовался мужчина, вытирая скатившуюся слезинку. – Уже хорошо! Встать сможешь?
Но я не смогла пошевелиться.
Надо мной еще бесконечно что-то делали, кололи какие-то болезненные уколы, от которых хотелось выть, но… ничего не происходило.
Мыслить связно тоже перестало получаться.
И в конце концов сон сморил меня.
Глава 1. Знакомство
Разбудил меня громкий голос:
– Как это не можете поднять?
– Это из-за аварии. Похоже, ее тело не получает сигналы мозга.
– Разве наша медицина не восстанавливает все?
– Да, но нейронные связи мы можем восстановить лишь на физическом уровне.
– Это всего лишь провода, по которым ток течет! Неужели сложно их отремонтировать? – похоже хриплый терял терпение.
– Понимаете, мы восстановили, но… Оно так не работает. Теоретически она здорова, но…
– Что "но"? Она должна быть на ногах к завтрашнему дню! Я забираю ее себе. Мне, в принципе, без разницы, будет она ходить или нет! Отбор начинается уже завтра! И если она не сможет участвовать, ей же хуже!
– Но ничего не выйдет, и что тогда? Очередная ваша игрушка?
– Тебе какая разница?
– Эта девочка особенная! С ней надо ласково! – настаивал врач.
– Не хочу ничего знать! Подготовьте ее к транспортировке. Она слышит?
– Да.
– Что ж, прекрасно! Мне только инвалида и не хватало! – в голосе хриплого мужчины чувствовалась досада. Ему не хочется со мной возиться. Тогда зачем я ему?
Дверь открылась и закрылась.
А врач начал суетиться вокруг меня, стуча и звеня какими-то вещами.
– Машенька, ты меня слышишь? – раздался шепот у моего уха.
И как ему ответить, если даже глаза открыть не могу?
Врач открыл мне глаза. Я впервые его видела. Выглядел он возраста моего отца и даже отдаленно походил на него. Такие же усы, но имелось и отличие – короткая бородка. Глаза нежно голубые, а возле них залегли морщинки, будто он постоянно улыбается. На голове был чепчик, из которого не выбивался ни один волосок. Он был в белой форме. У меня сразу же возникло доверие к этому человеку.
– Зрачок реагирует! Уже здорово! – он искренне радовался. Впервые за много лет вижу радостного человека. Улыбаться умели все, но это была дань вежливости в нашем обществе, не более. А этот человек именно радовался, хлопая в ладоши. – Ты слышишь? Ура, слышишь! – но тут он посерьезнел: – Слушай внимательно! Тебе надо встать! Захотеть это сделать, любой ценой. Через жуткую боль, через ничего не выходит. Пробуй вновь и вновь! И что бы ни делал с тобой сын Владыки, не обижайся на него. Он – избалованный мальчик и привык получать все по первому требованию. Ты можешь злиться, желать отомстить, но не вздумай обижаться, слышишь? Пообещай!
Как он себе это представляет? Ну ладно, обещаю!
– И еще, борись! Борись до конца! Тебя вытащили с того света только потому что ты участница отбора. Если б не подала заявку, никто б не возился. Но дальше только от тебя зависит, сколько ты протянешь на этом отборе.
Подала заявку? Я не подавала! Неужели кто-то подал от моего имени? Прибью Дашу, если до нее доберусь! Мы с сестрой, очень похожи. Почти как близняшки, разве что разного возраста. Она старше меня на шесть лет.
– Но там так просто не выжить! – продолжил говорить врач. – Это отбор не на жизнь. Поэтому и выплачивают компенсацию родным. Чтобы потом не поднимали шумиху. Да и если не удовлетворятся родичи деньгами, то всегда можно обвинить их в чем угодно, подбросить улики, состряпать дело, посадить в тюрьму. Ладно, хватит об этом! Не буду тебя пугать! А то вижу, что твои глаза полны ужаса! До финала может вообще никто не дойти! А ты должна!
Должна? Опять должна?
– Да, должна! Своей маме с папой должна! Если б не они, тебя б не было, такой, какая ты есть. Они подарили тебе жизнь! Цени ее! Что бы ни случилось, как бы плохо ни было!
Я вновь прослезилась. Как они там? Какая жизнь ждет родителей за пределами этого мира? И что со мной собираются делать на этом чертовом отборе? Считалось, что после смерти нас ждет новая жизнь. Вот только никто не знал, какой она будет. Но, вроде как, важны твои поступки в этой жизни для следующего воплощения.
В помещение вошел мужчина, он же менч поднял и усадил в кресло-каталку, только без колес. Веки сами закрылись и обзор исчез. Но глаза к тому времени уже пекли, поэтому я лишь порадовалась.
– Куда ее доставить, док? – спросил этот медицинский работник. Похоже, что медбрат.
– На высший уровень. К сыну Владыки. Скажешь, что она – участница отбора.
Послышалось монотонное гудение и ощущение движения, как в лифте, только горизонтальное. Меня везли куда-то. А потом и вертикально поднимали.
– Кто вы? – незнакомый голос.
– Участница отбора. Велено доставить сыну Владыки, – ответил медбрат..
– Покажите разрешение.
– Его нет.
– Как нет? Стража, взять их!
– Это ко мне! – раздался знакомый с хрипотцей голос.
– Приносим извинения! – это, похоже, стража.
– Везите ее сюда!
Меня вновь повезли куда-то.
– Так, девочки! Вот вам новенькая! Обработайте ее по полной. Только осторожно, она временно парализована.
– Неужто сопротивлялась вашему обаянию, господин?
– Точно! – усмехнулся сын Владыки. – Как закончите, привезите ко мне!
– Будет сделано, господин!
– Ладно, приступайте!
И меня передали в руки этих девочек. Я думала, что уколы – это каторга. Как же я заблуждалась. Эти девочки с меня кожу живьем снимали, во всяком случае, так казалось.
Когда же они закончили, я тело даже не чувствовала, хотя болело оно все.
И как заставить себя жить, если я не хочу этих мучений?
Как же мне все надоело! Сколько это будет продолжаться?
Меня завернули в простыню и отнесли в другое помещение.
– Она готова, мой господин!
– Благодарю, Бри! Идите!
Меня куда-то положили.
Вскоре мы остались одни.
– Ну и что мне с тобой делать? – раздался совсем рядом хриплый голос. – Ладно, начнем с малого…
Он встал и куда-то пошел, а когда вернулся, лег рядом и стал водить пером у меня по лицу и залез в нос. Я готова была его убить. Хотелось чихнуть просто ужас как, почесать нос, но больше всего желала ударить этого негодяя, связать, и подвергнуть всем мучениям, которые мне довелось испытать после аварии. Потому что всеми заведовал он. С чего вдруг такой интерес ко мне? Я помнила аварию. Кто меня сбил, я не знаю, но я сама виновата, не посмотрела по сторонам. Так чего он возится именно со мной?
И я чихнула, при этом умудрилась сесть. Сразу накатила такая слабость, что хотелось лишь одного – лечь обратно.
– Э, нет! – услышала сбоку. С трудом, но повернула голову и встретилась с прищуренным взглядом ярких зеленых глаз. На мгновенье взяла оторопь, но потом сил больше не осталось. Но принц успел меня подхватить и удар смягчить.
– Тебе нельзя ложиться. Док сказал, тебе нужно переступать через себя, скорее всего, будет очень больно…
– Сколько времени прошло с аварии? – спросила заплетающимся языком. Неужели и разговаривать разучилась?
– Три месяца.
Три месяца? Это я столько провела в больнице?
– У тебя атрофировались все мышцы. Даже не представляю, как тебе тяжело.
– И ты считаешь, что за эту ночь я накачаю себе мышцы и встану?
– У тебя выбор не большой: либо завтра умрешь, либо нет.
– Что это за отбор и зачем он нужен?
– Я выбираю себе жену.
Жену? Ничего не понимаю! Я всегда считала, что на отборе к девушкам присматривается элита. Но даже предположить не могла, что кто-то из них выйдет замуж.
– Тогда проще сразу умереть. Можешь меня убить! – я моргнула. Даже открывать и закрывать глаза сложно. Чувствую себя преотвратно. Шея болит. Похоже, я ее потянула.
Но я вновь повернулась к принцу. Холеное породистое лицо, раздвоенный подбородок, короткие белые, словно седые волосы торчат в разные стороны, в одном ухе длинная серьга с кристаллом. Растительность на лице отсутствует.
Либо совсем юный, либо бреется. Насколько я знала, Владыка носит усы и бороду. Про семью Владыки известно ничего не было. В целом его сын – красив!
Но привлекают именно яркие глаза. Никогда такого цвета не видела. Даже не знаю, с чем сравнить. С яркой молодой травой.
– Вставай!
– Это не в моих силах. Убивай, мучитель!
– Завтра отбор!
– Мне плевать! Я на него не записывалась! – про то, что Дашка предала, не хотела думать.
– Тебя записал я, задним числом.
– Мне безразлично!
Но на самом деле облегчение разлилось в душе. Дашка не предавала!
– Твоей семье ничего не выплатят! На тебя и так слишком много потратили за эти три месяца.
– Моя семья знает, где я?
– Да.
Вспомнилась угроза дока, что если родных не удастся заткнуть деньгами, то ничего хорошего из этого не выйдет. И хоть я не испытывала теплых чувств к Косте, но желать семье Даше тюрьмы я не могла.
– Вставай, пока я не нашел более действенную угрозу!
– Я могу встать лишь с одной целью – отомстить тебе за все мучения, – ровным голосом сказала. На мгновение мы встретились взглядом. Оба упрямца! Но… Мне моргать было сложно, поэтому поединок взглядов я выдержала.
– Хорошо, я отложу отбор еще на три месяца! Ты должна…
– Я никому ничего не должна! Тебя ясно? – перебила этого напыщенного болвана. Достал!
У него заходили желваки. Принц, в отличие от многих знакомцев, был с живой мимикой. Мало того, он испытывал эмоции. Я думала, что одна такая ущербная.
– Хочешь лежать – лежи! – вдруг равнодушно произнес он. – Но кормить тебя не буду.
И он вышел из покоев.
Я какое-то время лежала, не в силах даже пошевелиться, потом стала поворачивать голову, разглядывая убранство комнаты.
Напоминало это мне недавно родившуюся племянницу. Неужели ей уже четыре месяца? Значит, ей дали имя! Не хотелось думать, что мое.
Когда родители погибли, Даша забрала меня к себе. Она как раз только замуж вышла, и через пару лет ей бы разрешили завести малыша. Но… Она взяла меня к себе, в качестве дочери. Не знаю, чего это ей стоило, но тогда впервые я увидела в ее глазах улыбку. Настоящую!
Она тогда радовалась победе, но… Быстро эта радость закончилась.
Я не была простым подростком, еще и всячески испытывала терпение новоявленных родителей.
Костя – муж Даши – был вечно недоволен, часто меня ругал, а иногда и наказывал, заставляя стоять в углу часами. Я тогда его ненавидела.
Сейчас же, я бы отдала что угодно, только б вернуться домой. Да даже слушать ворчание Кости, видеть суетливость Даши, загруженную проблемами.
Как они справляются с малышкой?
Ладно, отвлеклась! Мне только плакать сейчас и не хватает. А еще пожалеть себя – бедную несчастную калеку.
Обратила внимание на экран во всю стену, где отображался вид вниз – за облака. Значит, я все же на небесном острове!
Я повернулась на бок, опираясь на руку, и стараясь разглядеть что за город раскинулся внизу.
Высшее общество жило на летающих островах, куда путь низшему обществу и служащим был заказан. Исключение из правил – участие в отборе.
Я не собиралась принимать в нем участие, хотя сестра настаивала. А повернулось все вон как! Похоже, это судьба! Да только… Как же не хочется!
Я подалась вперед и просто рухнула с кровати. Как же больно!
Подняться с пола сил просто не хватило. Я, правда, пыталась встать, хотя бы сесть. Но хватило сил лишь перевернуться на спину.
Так меня и застал принц. Я даже не знала, как его зовут!
– Упала? – он меня поднял и положил на кровать. Вздохнул.
Ушел куда-то, вернулся и принялся раздеваться.
Затем развернул простынь, обнажая меня. Я отчаянно покраснела. Принц же, поднял меня и понес в открытую дверь. Там оказалась большая ванна в полу, наполненная водой. Само помещение заполнено было паром.
Меня внесли в горячую воду. По телу пробежали иголочки. Я застонала. Мучительно больно.
– Тебя собирали заново, – прошептал на ухо он. – Тебе сделали новое тело, но…
– Что "но"?
– Мы не смогли перенести твое сознание в него. Пришлось чинить это тело.
– А новое куда?
– Нам удалось поместить сознание умирающей девушки в него. Не твое. И сейчас она на отборе – заменяет тебя. Говорят, ты – особенная.
– Ну. Так. Пусть. Моя. Замена. Участвует. В Отборе, – медленно, с передышками сказала я.
– Нет!
– Почему?
– Потому что там должна участвовать ты. Пока идет знакомство с девушками, балы, у тебя есть время. Но, боюсь, это не три месяца. Я, конечно, затяну, как смогу, но…
Я насупилась.
– Так, хватит разговоров! Давай, работай руками и ногами! Плавать умеешь?
О чем он говорит? Плавать? Я знала, что это такое, только…
– Нет! – ответила я, удивляясь этому.
– Почему?
– У нас даже ванны нет, где я должна, по-твоему, плавать? В луже после дождя?
– Хочешь сказать, вы даже не моетесь?
– Моемся. В душе.
У принца вырвался вздох облегчения. Думал, что мы живем в грязи?
– Как тебя звать-то? – вырвалось у меня. Обращаться даже мысленно к нему "Принц" не хотелось.
– Вячеслав. Для тебя Вяч.
– Маша, – представилась в ответ.
– Да, я знаю. Я тебя держу, а ты двигай руками и ногами. Давай-давай.
Но такое количество воды пугало. Дыхание участилось.
Я судорожно замолотила руками и ногами, пока не выдохлась.
– А теперь отпускаю… – сказал этот несносный тип.
И я ушла под воду. Сознание затопило цепенеющее чувство. Я даже не могла двигать руками и ногами, просто камнем ушла на дно. Воздуха не хватало и в глазах темнело.
Когда меня вытащили и удалось отдышаться и откашляться, этот гад сказал:
– Все, ты, считай, провалила отбор. Вытаскивать никто не будет. Не выплывешь сама – тебе не жить.
– Что ты за чудовище? – прошептала тихо – сил не было вообще.
А он разозлился. Вылез из воды, наклонился надо мною, и прошипел прямо на ухо:
– Знай меру, девчонка! – он зло схватил меня за подбородок и повернул к себе.
– А не то ты меня убьешь. Знаю!
А он вдруг наклонился еще ниже и завладел моими губами и принялся их мучить. Я задыхалась, трепыхаясь, но это была очередная пытка.
Он наконец отстранился.
Чудовище!
Прикосновения в нашем нижнем мире считались допустимыми лишь среди близких, да и то… Никогда не видела, чтобы Костя обнимал Дашу. Да и Даша меня за все шесть лет после смерти родителей обнимала всего пару раз. И хотя мне объятий мучительно не хватало, я не смела просить. А этот… этот… гад! Что он вообще делал? Пытался удушить во второй раз?
Принц ничего не сказал, встал и ушел. А по моим щекам текли слезы.
За что мне все это? Неужели именно потому что не слушалась родичей?
Костя бы сказал: "Ты сама виновата! Нельзя испытывать чувства! Ты должна с детства уметь их контролировать и не поддаваться им. Но мать тебя слишком разнежила!"
Я всхлипнула. Мамочка! Нет, ты не виновата! Я не жалею, что стала такой, просто такая вот я неправильная!
На меня накинули полотенце. Но я даже не повернула голову в сторону пришедшего. Постаралась успокоиться, но даже слезы не смогла вытереть.
Меня завернули в это полотенце, взяли на руки и куда-то понесли.
– Прости! – услышала над ухом.
Только сейчас заметила, что сижу в чьих-то объятиях. Судя по хриплым ноткам, это был по-прежнему принц.
Он провел по щекам, вытирая слезы, и от этой ласки я разрыдалась еще больше.
– Не думал, что будет так тяжко с какой-то девчонкой!
– И вовсе я не девчонка! – уже без слез возразила я.
– Да, знаю, ты – красивая молодая девушка, готовая начать семейную жизнь. Но я нянчусь с тобой, как с младенцем!
Я усмехнулась. Точно-точно. Сама чувствую себя новорожденной. Неужели и они так воспринимают эту жизнь – как пытку?
– Ладно, малышка, тебе в одно место не пора?
Я насупилась. А он вздохнул.
– Завтра найму сиделку. Слишком много с тобой возни. Но сегодня ты только моя!
Он покормил меня, отнес в туалет, даже при том, что я была против, затем обратно на кровать и оставил одну, простившись до вечера.
Явился мучитель лишь через несколько часов. Бледный.
– Что с тобой? – насторожилась я.
– Жить буду. А вот с отбором худо. Как я и говорил, времени мало. Твоя замена жжет. Решила устроить горячие танцы. Подговорила музыкантов, и пустилась в пляс, подначивая кавалеров. Зараза! – выругался принц. – Теперь ее будут всячески валить на отборе. Слишком она не понравилась отцу. Но мне надо бывать на отборе и знакомиться с участницами. Так, что еще? – он задумался. – Нанял тебе сиделку, массажистку, горничную, но с тебя ответственности это не снимает. Тренироваться будешь в восемь подходов по часу каждый. Сейчас еще часок позанимаемся на суше и в воде.
– Нет, только не в воде!
– С твоими атрофированными мышцами в воде будет легче двигаться. Возражения не принимаются. Да, и еще, я буду вечером заходить и проверять твои успехи.
– А если я откажусь тренироваться?
– Тогда узнаешь, что будет. Откажись, прошу… – и так он это злорадно сказал, что не захотелось испытывать судьбу.
Я думала, принц ляжет со мной спать, но… Он ушел в соседнюю комнату. Я долго не могла заснуть, а стоило начать уплывать в сон, как упала с кровати.
А он услышал. Пришел, вздохнул, поднял меня, подоткнул со всех сторон подушками – их оказалось предостаточно – и вновь ушел, лишив меня возможности повернуться на бок.
Я долго не могла уснуть. Но это оказались мои трудности. Потому что чуть свет вновь начались пытки…
Глава 2. Испытание на выносливость
Прошло три каторжных недели, из которых я лишь однажды схитрила, как раз сегодня, и никакого прогресса в своей подготовке не показала, хотя днем занималась, выкладываясь даже больше обычного, понимая, что времени не осталось. Тогда принц и наказал. Своими прикосновениями. Правда, в этот раз они не были столь удушающими, а еще, я не призналась бы в этом, но мне понравилось. Даже его напор и желание помучить.
– Завтра ты меняешься местами со своим клоном, – сказал, отстраняясь, он.
Я подошла к окну, глядя на проглядывающие, сквозь облака огни нижнего города. Внизу уже было темно, но у нас солнышко все еще ярко светило. Город манил, но я понимала, что там мне места больше нет. А отсюда уходить не хочу.
– Но разве я не должна знать все про него, ну, то есть, нее. Как она вела себя эти три недели.
– Не обращай внимания. Вела она себя хуже некуда. Даже отец усомнился в том, что искренне можно так себя вести. Что такое ощущение, будто ты на отборе просто не хочешь находиться, а записал тебя туда кто другой, чтобы получить выгоду. Даже инициировал проверку. Так что не обращай внимания. Будь собой. Да и не до поведения тебе будет. Начинается второй этап, где нужно лишь твое желание жить.
Жить? Зачем? Хотя, я уже знала ответ на этот вопрос.
– Слав, я боюсь… – я не смогла называть его Вечем. Ну не звучало от слова совсем.
– Ты справишься, я в тебя верю.
Принц меня обнял сзади, и я доверчиво откинулась на его грудь, да и ноги уже не держали. Все же долго стоять я пока не могла.
Я привыкла к нему. Он часто обнимал, и при всей своей бескомпромиссности, его "как я сказал", так и будет, он умел быть нежным и чутким.
– Все, ложись, тебе надо поспать, – он подхватил меня на руки и отнес в постель.
– Слав…
А он наклонился и соприкоснулся нашими губами. Вот только на наказание это вовсе не походило. Нежно, очень нежно, и я растворяюсь в этих ощущениях. Он неожиданно прервался, взглянул затуманенными глазами.
– Мне пора.
– Останься со мной, – попросила тихо. – Хотя бы, в эту ночь…
Он ни разу не спал со мной.
– При условии, что ты будешь сражаться, до конца. Пообещай!
– Обещаю.
Он лег рядом. Приобнял меня. Так уютно.
– Если отец попробует выпереть тебя с отбора, я вынужден буду ему все рассказать. Но ты должна продержаться. До конца!
– А клона моего куда?
– Ее отправят домой. Вернут родителям.
– Моим?
– Нет, конечно. Ее хотели вернуть обратно в тело ее клона, но она отказалась.
– Как ее зовут?
– Риана.
– Кто она?
– Одна девушка из высшего света.
– А ты с ней… – неуверенно спрашивала про их отношения.
– Нет, у нас ничего не было. Хотя, возможно, она и хотела.
– А что с ней случилось, что она умирала?
– Мутная какая-то история. Ее тело пострадало, будто упало с очень большой высоты. Но у нас здесь нет высоток. Даже административные здания самое большее – трехэтажные. Времени просто не было, чтобы создать ей новое тело. А тут твой оставшийся невостребованным клон, которому жить оставались считанные часы. Без сознания клоны живут крайне мало.
– Без души?
– Да.
– Но ведь сознание и душа – это разное…
– Душа приходит временная, даже в клона. В момент создания плода. А вот душу оригинала мы не можем переносить. Только сознание научились. Но душа привязана именно к сознанию. Поэтому, перенося сознание мы перетягиваем и душу.
– Вы его копируете?
– Нет. Именно переносим. Иначе ничего не выйдет. Душа не может жить сразу в двух телах, хотя сознание скопировать можно. Сознание – это совокупность опыта этой жизни, твоя нынешняя личность. Душа – вечное, опыт предыдущих воплощений, вместе с нынешним.
– Выходит, душа – включает в себя сознание. А сознание – это кусочек души.
– Да. Но если скопировать этот кусочек, то ничего не выйдет. Получается новая личность, с другим характером, с другой душой. Еще и наложение двух душ, двух личностей, а потом психологические расстройства.
– А что происходит с той душой, которая временно поселяется в клоне?
– Ее выбивает из тела. Но мы так и не научились ее видеть. Только импульс при выходе из тела и все.
Не нравилось мне все это. Но кто я такая, чтобы что-то требовать или менять. Пока – точно никто. Всего лишь одна из подопытных кроликов.
– Что меня ждет завтра?
– Я не знаю. Никто, кроме Владыки, не знает. Вторая часть отбора – закрытая. Наблюдать может лишь Владыка, ведущий и жених, то бишь я.
– Ты будешь на самом отборе?
– Среди девушек – нет. Там присутствует лишь ведущая.
Хотела попросить его прийти, чтобы поддержать, но не осмелилась.
– Все, давай спать. Завтра трудный день. Тебе надо выспаться. Время! – отдал команду "умному дому" принц. Тут все было на голосовом управлении, хотя, можно было и с пульта, на случай, если отдача команды могла разбудить. Вот и сейчас на потолке вспыхнуло время. Полночь!
– Слав, – спросила тихо.
– Спи.
– Слав…
– Что?
– Ты ко мне что-то чувствуешь?
Просто вопреки всему, а мама любила папу. Я помнила взгляды, которые они дарили друг другу дома. И помнила нежность в ее глазах по отношению ко мне. Как бы мне хотелось, чтобы и принц любил меня. Но, наверное, слишком многого я хочу.
– Ты мне нравишься. Как человек, – прошептал он.
– А как девушка?
– И как девушка.
– И все? – как-то я рассчитывала на большее, ведь принц завладел моим сердцем безраздельно.
– Пока все. Моя симпатия на твоей стороне. Остальных претенденток я вообще не знаю, а то, как они себя показывают – лишь маска. Ты же и не старалась выглядеть хорошо для меня. Просто была собой.
– Слав…
– Ну что еще? – он начинал раздражаться.
– А если б перед тобой была я и клон, ты бы нас отличил?
– Не знаю.
– У нас ведь, по сути, одно тело. И даже ДНК одинаковы.
– Ага. Но характеры-то разные.
– Но ведь можно надеть маску…
– Можно.
– А давай придумаешь что-то такое, что будем знать только мы… И ни при ком другом не скажем об этом…
– Давай.
И он зашептал мне на ухо, обдавая горячим дыханием и заставляя смутиться.
– Слав, прибью, понял?
– Ага… Буду ждать… – и он вновь прикоснулся своими губами к моим, а все мое тело отозвалось жаром.
Но вот он отстранился и лег рядом, меня же развернул к себе спиной, умостил свою руку на моем животе и пожелал доброй ночи.
На удивление уснула сразу, да еще и с улыбкой на губах.
* * * * *
Когда проснулась от яркого солнышка, заглянувшего в полностью проницаемое окно, принца рядом не было. Зато горничная сидела в кресле напротив.
– Доброе утро, Рима! – приветствовала знакомую горничную.
– Доброе, госпожа Мария! Я помогу вам собраться и сделать прическу.
– Благодарю! – сказала я, вставая. Собиралась начать делать зарядку, но горничная сказала:
– Вам не стоит перетруждаться, госпожа. Вы и так ослаблены.
Я подумала и решила сделать зарядку в половину ежедневной нагрузки. Ведь мышцы надо нагружать постоянно, увеличивая нагрузку понемногу каждый день.
– Госпожа, сколько же в вас силы духа! – восхищенно молвила служанка.
Я вздохнула. Надеюсь, сила духа поможет мне выиграть этот отбор, так как выносливостью я пока не обладаю. В конце зарядки легла на пол, расслабляя натруженные мышцы. Поделала еще немного легких упражнений на полу, благо, он теплый. Но вот с гладкостью хотелось что-то сделать. Неуютно было, и немного твердовато для упражнений. А сколько я себе синяков насадила поначалу, когда еще плохо управляла своим телом и постоянно падала. Пожаловалась как-то принцу, на что он сказал, что это повод не падать. Я с трудом тогда не обиделась на него. Но приняла его условия игры. Может, коврик постелить на пол? Интересно, если выиграю, Славик разрешит?
Молочного цвета каменный пол нужен был для легкой ежедневной уборки роботом-полотером и хождения в туфлях. Но я ходила исключительно босиком по своей комнате, а за ее пределы и почти не выходила, разве что в купальню да справлять естественные нужды. И всех гоняла, чтобы в мою комнату заходили, исключительно разуваясь.
После зарядки приняла душ, Рима помогла надеть длинное свободное платье до пят, в котором приходилось становиться на мысочки, чтобы не наступать на подол.
– А обувь?
– Обувь не предусмотрена, госпожа. Волосы давайте уложу. Велено заплести косу.
Я кивнула. Обычную такую косу. Что бы это значило?
– На весь второй этап отбора только такая прическа и предусмотрена. И подобные платья, – предупредила девушка.
Я не представляла, как буду ухаживать за волосами. Эти три недели расчесывала меня Рима. Коса доставала только до пояса, но и она была сейчас трудностью.
– Господин сказал, что попробует провести меня на отбор, чтобы я заплетала вас.
– Сложно ухаживать за длинными волосами, – вздохнула я. Нет, я не собиралась их стричь. Просто, до этой болезни таких сложностей не было.
– Но это красиво! А вы знаете, что жена Владыки тоже носит длинные волосы, и сестры господина…
– Правда? – не поверила я.
– Да. Чего не скажешь об участницах отбора. Многие перекрашенные, есть и те, кто с короткими волосами.
– Почему же их не отсеяли?
– Я не знаю, госпожа Мария. Но слышала, что Владыка не одобряет этих "попугаек".
Я улыбнулась.
– Понятно.
– После первого этапа никого не выгоняли. Но, боюсь, мнение обо всех сложено, – это Рима так намекнула на то впечатление, которое произвела я? – Позавтракайте, госпожа. День длинный. Времени поесть может и не быть!
Советом воспользовалась, но плотно есть не стала, поскольку переедание потребляет слишком много сил, нужных для переваривания пищи, и тело начнет клонить в сон.
После завтрака Рима повела к лифту через галерею с окнами во всю стену. В отличие от моей спальни здесь были другие краски – преобладали голубые, золотистые. Колонны, арочные своды, высоченные потолки. Это восхищало. А вот на вазы и статуэтки я внимания не обращала. Но возле окон стояли горшки с растениями и деревьями, растущими прямо из пола.
К сожалению, окна галереи выходили на запад. А значит, здесь всю вторую половину дня светло, и даже до глубокой ночи в нижнем мире. Здесь же ночи были слишком короткими. А вот облака, виднеющиеся в окне, похожие на снег, иногда застилали все небо до горизонта. Окна не открывались никогда. Вентилировалось все через отдельные каналы, как и поддерживалась комфортная температура в помещениях. Ну и полы теплые. Как объяснил принц, на улице слишком холодно. Поэтому все помещения острова сообщаются крытыми галереями. На улице здесь можно было появляться только под защитой экрана. А вот уличные деревья выведены были особые, терпимые до низких температур, при этом вечно зеленые, хотя и лиственные. А на мой вопрос, как же острова общаются между собой, принц ответил, что либо на закрытых маломестных скутерах передвигаются, либо на челноках. Этот остров принадлежал Владыке и являлся его и жилищем, и зданием с административными функциями.
– Господин не может вас проводить, к сожалению. Это сделаю я, если вы не возражаете… – оправдывалась Рима, едва поспевая за мной. Девушка была ниже меня на целую голову.
Я кивнула.
Меня отвели в другое крыло дворца, провели на нужный этаж, показали мою комнату. Здесь свет попадал из потолка через круглые окошки. Но стоило Риме показать на дверь, а мне запомнить, как та выглядит и где располагается, а она была первой у лестницы и лифтов, как нас прервали.
– О, Машка! – окликнула девушка, выходящая из двери напротив. Она была с распущенными красными волосами до плеч, очерченными черным серыми глазами, выделенными черными бровями и ярко-красными напомаженными губами. Надо было тогда красным делать брови и ресницы, чтобы ближе к природному равновесию, так сказать… А то эти черные брови явно выбиваются из образа.
– Привет! – сказала я и помахала рукой в знак приветствия. По-простому, как с друзьями из нижнего мира здоровались.
– Как сегодня развлекаться будем? А ты чего в таком наряде? Прямо вся такая из себя госпожа!
– Сегодня велено одеться именно так.
– Ну, то, что велено, мы и выполняем, – и она подмигнула. – Гляди, что я с нарядом сделала! – и девушка покрутилась передо мной. У нее весь подол разорван был по вертикали до самого пояса. Причем небрежно, что местами висели нитки. Пока крутилась, нижнее белье стало видно. – И коса! – она показала тоненькую косичку слева, заправленную за ухо.
Из лифта вышла женщина с высокой прической в пышном длинном платье, как в старину модничали, со светлыми волосами, собранными на затылке и торчащими в разные стороны, будто подверглась воздействию статического электричества. Напоминала она венценосного журавля. Я с трудом не захихикала.
