Текст книги "Интермальчик (СИ)"

Автор книги: Katou Youji

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Ты б русский сначала выучил, – протянул я, возвращая гардеробщику стакан, – а то от твоих «польт» и «не пущаете» у меня волосы дыбом по всему телу встают.

И здесь я, конечно, тоже слегонца загнул. Сие действо с волосами у меня произошло отнюдь не из-за выражений Тохи, а из-за того, что он рассказал о танцовщике. Чтобы пахать в таком заведении и жить по соседству, нужно было иметь такие родственные связи и такой блат, что у меня действительно уже начал отъезжать мозжечок в предположениях, кем же в итоге мог оказаться Рай. И всю эту инфу при первом же удобном случае стоило слить Абрамке. И по ходу сценария воспользоваться фирменным приемом Тохи, закосив под идиота. Потому что стукачей напрямую хозяин тоже не любил.

Глава двадцать четвертая. Доброжелатель.

Из гостиницы Свен приехал сразу в клуб, потому как днем у него были какие-то бизнес-переговоры в городе, да и мне стоило выспаться перед намечающимся секс-рандеву. К тому времени я пахал уже четвертые сутки подряд и слабо соображал, на каком свете вообще нахожусь. Радовало только то, что впереди меня ждали два выходных, которые я и хотел провести с финном.

Я усадил его за лучший столик, предупредил персонал, чтоб моего гостя обслуживали, как родного и меня самого, и заметался по работе. Рай опять приперся почти за четыре часа до своего танца, но неожиданно сменил тактику. Теперь стриптизер не приставал ко мне, но оккупировал ближайшую к Свену стенку и украдкой бросал на меня томные и полные задумчивости взгляды, когда я периодически влетал в зал, проведать, как у моего форика дела, и все ли того устраивает.

Я каждый раз мысленно съеживался, утешая себя фразой, что «за просмотр денег не берут, и дыру танцовщик на мне таки не протрет». А взгляды были из раздела «оторви и выбрось», такими я всегда провожал свою первую однополую любовь в институте. Только тогда я по-настоящему испытывал очень сильные чувства, а вот как Рай намастрячился так играть, я так и не въехал. Да и не до того мне было.

К первому танцу, когда к пилону вышел Тедд, и его одежду должен был ловить Миха, заметил некую пикантность ситуации и финн. Я, воспользовавшись полутьмой, уселся за стул рядом с ним и по-детски уткнулся Свену лбом в плечо.

– Кажется, ты очень устал, – улыбнулся финн, потрепав меня по волосам. – Отросли. Слав, один молодой человек все время пристально смотрит на тебя. Кто он и почему это делает?

– Тоже с длинными волосами и в белом свитере? – буркнул я.

– Да.

– Это Рай. Наш новый стриптизер. Он выйдет на сцену ближе к четырем. Ты еще увидишь его. Вроде бы Рай неплохо танцует. У них роман с Китом, они живут вместе, – зачем-то вдался в детали я. – А чего он пялится, я не в курсах. Хочешь – спроси сам.

– Понятно, – коротко кивнул Свен, – может быть, тебе заказать кофе или чего-нибудь покрепче?

– Давай на твой выбор. Только не шампанское, – улыбнулся я.

Потом ближе к полтретьего ночи снова началась беготня. В тот год у клиентов начало входить в моду перемещение по клубам. Компании, особенно те, в которых было много богатых, в открытую соревновались между собой, сколько заведений за ночь могут сменить. Прямо из одного клуба они заказывали такси в другой, и самым шиком считалось попасть в противоположенную часть города между разводкой мостов.

«Лохи», не рассчитавшие время, тоже получали свой бонус в виде романтического вида на две части разведенной переправы с фонарями, разомкнутыми трамвайными путями, зависшими в воздухе, и туристические лайнеры, похожие на многоэтажные дома и проходящие по водной глади. А довольные «бомбилы» только потирали руки, поскольку счетчик в таких случаях оставался включенным, как и во время поездки.

Мы в накладе тоже не были: все окупала плата за вход и «обмывание» успешного путешествия. Впрочем, и расплачивались за такие роскошные перемещения с богатыми папиками некоторые не очень обеспеченные, но желающие выглядеть в глазах друзей крутыми, персы в наших клубных апартаментах ГХ.

На бегу я засек, как Свен зацепился языком с кем-то из посетителей, друживших с Раем. И если в начале беседы финн улыбался, то потом вдруг неожиданно помрачнел и заказал себе графин водки, о чем мне вопросительно и просигнализировал бармен. Я пожал плечами и удивился, с чего вдруг мой форик переключился с мохито на чистое топливо.

– Свен, у тебя все в порядке? – мимоходом осведомился я, как только выдалась свободная минутка.

– Да, – как-то напряженно ответил финн, – наверное, я еще все-таки плохо знаю русский и не совсем понял, что мне тот доброжелательный человек хотел сказать. Неважно, Слав. Ты еще долго будешь работать?

– Нет. Уже сейчас будет второй танец, и к полшестому мы закроемся. Доброжелательный? – удивлено переспросил я.

– Да. Он так представился. Доброжелатель. Ладно. Проехали тему, как ты говоришь, – поджал губы Свен, глотая содержимое стопки. – Но, возможно, я последую его совету.

– Какому?

– Я же сказал – неважно.

Я снова поднялся из-за столика, чтобы поймать вещи Рая во время танца. Народу в клубе к тому времени набилось как сельдей в бочке, и стриптизер перед началом выступления кивнул мне, прося разрешение на свой любимый трюк с вытаскиванием посетителя на стул. Толпу это всегда особо разогревало, со спиртным мы пока план не сделали, как опять же оповестил меня чуть раньше Стасик, а потому я дал добро стриптизеру. И понял, как сам подставился, когда метаться уже было поздняк.

На городских улицах и в общественном транспорте из-за демонстративной манеры одеваться, укладывать волосы, а у некоторых и наносить косметику на лицо, принятой в нашей тусовке, посторонние на нас всегда оглядывались и нервно перешептывались. И эта же фишка внутри заведений, подобных клубу, приводила прямо к противоположенным последствиям. Теперь, по прошествии лет, я прекрасно понимаю, что собранные в таком вот небольшом зале, какой был в «М*но», мы все выглядели почти как инкубаторские и очень мало отличались друг от друга. Хотя, такая вещь, наверное, есть в любой субкультуре, представители которой абсолютно уверены, что они-то уж точно самые уникальные.

Короче, Рай вытащил на сцену клиента, внешне чем-то похожего на меня. Такой же рост, черные джинсы, обязательная белоснежная алкоголичка и бейсболка с торчащим хвостом полудлинных мелированных волос. Свен еще больше напрягся, но схавал и это.

А главная подлянка дня ждала меня еще впереди.

Обычно, когда я заносил вещи в гримерку, танцовщики уже успевали накинуть что-нибудь из цивильной одежды. Даже не стесняющийся разгуливать голяком перед выступлением Ленька оборачивался после номера хотя бы в полотенце. А Тедд вообще успевал задраить тело наглухо и обычно уже молился.

В этот же раз дверь в небольшую гримерку Рая была широко распахнута, а самого танцовщика я почему-то не увидел. Я прошел внутрь и хотел кинуть тряпки на топчан, как вдруг полностью обнаженный стриптизер, невесть откуда появившийся, повис на мне мертвой хваткой.

– Слав, я не могу так больше. Они все ненавидят меня и хотят выжить. Я здесь только потому, что ты рядом. Сегодня было особенно трудно… видеть тебя с этим кошельком. Неужели для тебя так важны эти его деньги? Хочешь, я устроюсь еще в один клуб и буду пахать для нас день и ночь?

От непоняток я застыл со шмотками и Раем в руках как каменный истукан, а потом поднял глаза в зеркало, стоящее на столе и отражающее вход в комнату. В дверях гримерки был Свен, он молча наблюдал за развернувшимся эпикфейлом.

– Рай, ты, блять, охуел в конец? Ты что творишь, сучара? – запоздало оторвал я стриптизера от себя, кидая тряпье на пол и вылетая за финном. А сзади раздался короткий и довольный смешок.

До закрытия клуба Свен молча напивался и пресекал любые попытки объясниться, лишь коротко бросил: «Жду тебя на улице в такси». Трясущимися руками я сдал кассу Абрамке, и даже тот заметил, что со мной что-то не так.

– Ты, че, Слав? – выпучился на меня хозяин, когда я назвал подряд три разные суммы и забыл приплюсовать доход от бара. —Запецил, что ли? Пьяненький?

– Да, пиздец, блять. Рай хуев – гнида, в рот ебанная, – выпалил как на духу всю сегодняшнюю историю Абрамке я.

Хозяин быстро метнулся к бару в кабинете, налил мне полстакана коньяка:

– Значит, так. Пей залпом. И поезжай со своим фориком. И главное, молчи, Слав, в тряпку. Даже если бить будет, а ты это заслужил. Потому что идиот и не просчитал Рая. А вот как финн от спиртного отойдет, так и постарайся Свену все нормально и детально объяснить. Если хочешь, можешь мою мобилу дать. Рабочую. Я его тоже насчет пары моментов светлых просвечу. У него в номере еще выпей. И я тебя умоляю, если не хочешь потерять форика – не вякай, пока не протрезвеет.

И, как всегда, Абрамка, как в воду глядел. До гостиницы мы со Свеном доехали молча, так же, не говоря ни слова друг другу, поднялись в номер. Выпили. А потом финник грубо и с матами схватил меня за волосы и потянул вниз к паху.

– Ты так хочешь, чтоб было? Чтоб я к тебе как дерьму уличному относился, жопой зарабатывающему? – орал он, расстегивая ширинку. – Что ты молчишь? Тебе сказать мне больше нечего – тогда делом займись.

И в этот раз Свен совсем не заботился обо мне как о партнере. Точнее, показал, что бывает, когда в сексе за бабло клиент думает только о собственном удовольствии. Он даже не раздел меня до конца, просто толкнул на кровать животом и навалился сверху. Я обрубился под ним от усталости и спиртного. А когда я очнулся, финна в номере уже не было, зато на полу рядом с использованными презервативами валялись деньги. И запасной ключ от номера.

Я взял сумму, чтобы добраться до дому, кое-как привел одежду в порядок, сдуру допил виски и порулил на улицу, параллельно пытаясь закурить. Может как раз и с того момента, я открыл для себя одну замечательную примету. Если утром после загула получается отправить в рот сигарету, и она приживается, «значит, все не так уж плохо на сегодняшний день», как пел Виктор Цой. В тот раз меня замутило, когда я докурил до середины. Прямо у центрального входа в «Приблядскую» и феерично под запись на камеру я проблевался в урну и еле дополз до проезжей части.

Машину удалось поймать только с пятого раза и то убитую копейку, за рулем которой оказался гость из солнечной советской Азии. Наверное, видос у меня был совсем аховый, потому как водила долго вглядывался в мои зрачки и смятую в кулаке купюру. Потом по дороге я еще раза два или три просил его остановиться, чтобы облегчить желудок, и буквально на карачках выбирался из тачки. Когда я вернулся после очередной такой зачистки организма, таджик пристально посмотрел на меня в водительское зеркало и бросил:

– Ты завязывал бы с наркотой. Такой молодой еще, – покачал головой он. – Себя не жалко, да хоть бы о матери подумал.

А мне опять оставалась только вспоминать слова родительницы: «Слава, посмотри, до чего ты себя довел». Хотя, если по чесноку, то, что даже тот случайный водила принял меня за наркота, очень сильно тогда задело.

Дома я обвалился спать и проснулся только на следующий день от… звонка Свена.

– Малыш, прости меня, – пьяно бормотал он в трубку. – Я не хотел срываться, но ты сам вынудил. Почему ты просто не объяснил, что за чертовщина у вас происходит? Я знаю теперь, ты не виноват. Славка, ну, прости.

– Свен, ты где? – изумился я, потому что на заднем фоне стояла какая-то чудовищная какофония: русский шансон, нецензурная брань, нетрезвый гогот, а стрелки часов только подошли к одиннадцати утра.

– Я в какой-то очень дешевой рюмочной около вашего порта. И у меня нет с собой средств, чтобы расплатиться здесь и доехать домой. Точнее, я попал сюда, потому что никак не мог добраться до гостиницы. Опять же из-за того, что не было денег, – растерянно выдал форик, – меня теперь арестуют, да? Слав, приезжай, пожалуйста.

Вот после этих слов про деньги я конкретно прихренел, потому что видел в клубе кошелек Свена, полный еще день назад наших и иностранных купюр. Кроме того, у финна были с собой и несколько кредитных карточек, бесполезных, конечно, в такой дешевой забегаловке, но вполне способных пойти вход с таксистами, готовыми под залог того же паспорта отвести клиента в банк и подождать, пока тот снимет бабло со счета. А потом я прикинул, какой контингент клиентов должен был быть в этой рюмочной около порта и мне стало совсем дурственно.

– Свен, мать твою, ты хоть адрес назвать можешь? Что ты там вообще делаешь?!

– Малыш, а зачем тебе адрес моей матери? Она живет в Финляндии.

Тут трубку внезапно кто-то перехватил, и какой-то не менее «трезвый» собутыльник финника принялся путано и в лучших портовых терминах объяснять мне, где находится эта гребанная распивочная и напоминать, чтоб я привез баблосов побольше, ибо мой друг зело задолжал. Я схватил остатки собственных денежных сбережений, быстро оделся и снова отправился ловить такси.

Глава двадцать пятая. Особенности национального общения

Когда я наконец-то нашел эту находящуюся в Малых Ебенях рюмочную, Свен, на удивление, успел слегка протрезветь и теперь смотрел на меня глазами побитой собаки. Как собственно и ожидалось, компанию он себе подобрал такую, что я мысленно перекрестился, как только зашел в кабак. По двум, судя по всему, докерам, плакал срок за ту самую наркоту, которую мне приписал вчерашний водила, а еще двое товарищей явно недавно вернулись из тех мест, маячивших в перспективе первым. В небольшой комнатушке кисло пахло разлитым на пол пивом, протухшей рыбой и мочой от бомжей, расположившихся на галерке.

Теперь, по относительной трезвянке, финн и сам врубился, в какой компот попал, и было видно, что ему откровенно страшно. Да и у меня поджилки тоже затрясло. Помня постулаты Абрамки о том, что все люди – человеки, и вопросы надо решать по-лЮдски, я без «б» расплатился за всю честную компанию, вытащил Свена на улицу, безостановочно улыбаясь всем вокруг, и быстро запихал финника в машину, благо что додумался не отпускать таксиста.

В номере форик, также оправдываясь и причитая, мол, как так получилось, удалился в душ, а я задремал, дожидаясь его. А проснулся я от того...что обнаженный Свен лежал на кровати рядом со мной и осторожно перебирал мои пряди. От финна пахло перегаром, но он уже успел побриться и освежиться. И знаменовал все это дело его фирменный похмельный стояк, с которым мне впоследствии пришлось иметь дело не раз и не два, как я уже рассказывал в начале.

На мне тоже оказалось подозрительно маловато одежды, видимо, тут, пока я спал, тоже не обошлось без очумелых, проворных ручонок Свена, а заводить с пол-оборота умел он не только свои тачки. Да и старался на все эти самые опытные конечности финн так, как будто пытался загладить вину за прошлый крайне неудачный раз. И у него вполне получилось.

– Слав, я Рая вчера трахнул перед этой рюмочной. Не знаю, как так вышло, – проинформировал зачем-то меня финн, когда все было закончено, и мы оба еще тяжело дышали. – Просто заглянул в клуб, хотел тебе лично сказать, что не вижу больше смысла в продолжении нашего общения, раз у тебя появился близкий человек, и ты испытываешь к нему чувства... И...

– А, с Раем у всех случайно. Интересно, кто ж этого стриптизера выебать еще не успел, – ухмыльнулся я, отодвигаясь от Свена. Никакого права выдвигать предъявы форику за то, что он подснял стриптизера, у меня не было, но и прилива радости я тоже не испытывал. – А у меня вчера смены не было. И сегодня тоже нет. И? Выбирал сейчас, с кем тебе в койке лучше?

Наверное, в тот момент мне было все-таки обидно. И я усиленно гнал от себя одну не очень-то приятную мысль. А еще слова Кита о том, что если кто-то что-то подцепит, то придется проверяться всем клубом, вдруг приобрели неожиданный прямой смысл.

– Ты. Ты не успел Рая выебать, – спокойно обронил Свен, не реагируя на подначки в моем голосе и подминая под одеялом под себя, – я понял, что он тебя подставил и зачем это сделал, как только танцовщик этот сам первый ко мне в штаны полез. Малыш, еще раз извини. И ответ на вопрос, который тебя сейчас больше всего интересует, заключается в том, что, как я тебе говорил, трах на раз меня не интересует. Ваш танцовщик большего дать не может, хотя по технике он и лучше тебя, но это дело времени.

– Так и вали к нему, – зло рявкнул я, пытаясь вырваться и сбросить финна с себя.

Разговор принимал идиотский и непонятный для меня оборот, и на какой-то момент мне показалась, что Свен просто не знает, как отвязаться от меня, и трахнул напоследок из благодарности за собственное спасение. Куда там. Он продолжал прижимать мое тело к койке собственным животом, а до кучи заломил ловким движением руки за головой.

Опять же, изловчившись, я цапнул Свена за бицепс.

– Слав, про укусы я тебя уже предупреждал, – хохотнул Свен, неожиданно отпуская меня, – а нам реально надо сейчас поговорить, а не заниматься сексом. Тем более что тебе с учетом вчерашнего, боюсь, хватит. Дослушай внимательно. Рай украл мой кошелек, хотя у меня и нет никаких доказательств. Ваш хозяин считает, что в пропаже выручки у вас также виноват ваш новый танцовщик. И не только в этом. Он тоже переспал с Раем. Я бы не хотел тебе рассказывать пока все детали, но у вашего заведения, боюсь, очень большие неприятности из-за этого стриптизера.

– Свен, откуда ты знаешь? Про секс и выручку? – буркнул я, пытаясь резко сесть на койке под протестующие движения финна. Эффект оказался неожиданным. Выматерившись, я рухнул в постель обратно и подумал, что если сегодня смогу доползти до клозета, это будет прогресс, подобный переходу от каменного века к нанотехнологиям. – Бляха. Что это?

– Малыш, так больно? Это пройдет через день-два, – засуетился Свен, помогая мне потихоньку сесть и облачиться в запасной махровый халат. По ходу, кроме умения раздевать в совершенстве, форик обладал недюженными способностями и к обратному действу. – Я предупреждал, мы... эээ... несколько увлеклись. Тогда после клуба я перестарался, и за день ты чисто физически не успел отойти. Сейчас я тоже не подумал. Хочешь выпить? Давай я нам в номер поесть закажу. Чего ты будешь?

– Понятно. Давай про Абрамку, – сморщился я, прислушиваясь к ощущениям в организме. И даже в первый раз такого не было. И только уже в последствии я хорошо изучил вот этот самый эффект накопления усталости тела, если каждый раз в койке реализовывался жесткий сценарий, – и откуда ты взял это кретинское «малыш»?

– Я так зову сына.

– Я взрослый.

– Я в курсе. Но вы чем-то похожи. Понимаешь, дело еще также не в том, что тогда выдал за уже произошедшее в гримерке Рай. Но думаю, ты и сам не знаешь ответ на вопрос, а что бы ты сделал дальше, если бы не увидел меня. И рассказал ли бы ты мне об этом. Честно и не обижайся. И самое худшее из произошедшего то, что я больше не смогу стопроцентно верить тебе. И чувствую, что ты не совсем доверяешь мне. Я же спросил тебя, кто это молодой человек. И это недоверие может стать проблемой в наших отношениях. Также было с моим сыном, когда он наврал про оценки в школе. Теперь я все лично перепроверяю через его учителей. Но, несмотря на это, я тоже зову его малыш и люблю по-прежнему. Но он мой ребенок и, надеюсь, что он научится на этой своей ошибке, а ты взрослый, как утверждаешь.

– Свен, давай без нотаций, – снова огрызнулся я, – так что с Абрамом?

– Я встретил его, когда уже все закончилось в комнате Рая. Ваш хозяин догадался и пригласил меня наверх «потереть базар», как вы это называете. Я не очень поверил странным вещам, которые он говорил. Потом я вернулся к Раю, а еще через час денег уже не было. Правда, обнаружил я это только в пабе, в который отвел меня его друг. Мне пришлось расплатиться наручными часами, а потом я не знаю, как все пошло, и я очутился около порта.

– Да ладно, – уставился я на Свена, – ты, что, даже не почувствовал, как Рай спер твой кошелек? И ты точно уверен, что это он?

– Совсем не ладно. Банковские карточки я успел заблокировать, а вот все наличные пропали, – замотал головой финн, – и вопрос не только в деньгах, а уже теперь в принципах. Потому что я звонил Раю и честно спрашивал, что приключилось с моим кошельком, а тот все отрицал и заявил, что я сам во всем виноват. Вот из-за таких людей, как этот ваш танцор, я бы не хотел, чтобы ты много времени проводил в клубе. С Раем все выяснится со временем, а ты можешь заработать бОльшие неприятности. И еще твой хозяин рассказал мне о фотографиях танцовщиков, которые ты сделал для клуба. Я смотрел у вас на эти изображения и думал, что это работал профессионал. Я бы хотел тебе заказать кое-что. Точнее, друзья отца по работе. Ты сможешь получить вполне приличные деньги вне клуба.

– Это и есть твой сюрприз, о котором ты говорил перед приездом? – улыбнулся я.

– Нет. Его я еще готовлю. Пока не нашел подходящих вариантов, ты же знаешь, как я требователен, – также усмехнулся финн. – Да и ты не в состоянии, чтобы много передвигаться. Давай устроим европейскую пижамную вечеринку.

– Это как? —переспросил я.

– Закажем в номер все самое вкусное, что здесь есть, и будем смотреть отличные комедии, если не возражаешь. Лично я очень люблю вашу вареную колбасу и яичницу. И даже имею их готовить дома.

– Оно и видно, – хохотнул я, раскорячившись и пытаясь добраться до санузла, – ты меня просто в мясо уделал.

– Что опять не слава Богу с моим русским?

– Яйца-то два, только блюдо женского рода, а вот колбасу в домашних условиях – это вряд ли. И, Свен, ты прибедняешься. Твой русский вполне на уровне, иногда мне кажется, что ты знаешь его даже лучше, чем наш гардеробщик Тоха, – нахмурился я, вспоминая слова «вешалки», – кстати, знаешь, он очень интересные вещи про Рая этого рассказал. Что, мол, тот в заведении одном известном работал. Оно не клубное и не темное, скорее наоборот, как бы тебе объяснить попроще. Ну, чем у нас всегда иностранцев пугали, ГУЛАГ, расстрел.

А вот на этих словах финник как-то неожиданно подобрался.

– Слав, ты можешь набрать своего хозяина и дать телефон мне?

О чем они говорили, достаточно долго, пока я был в душе, а потом смотрел в одиночестве телек в номере, Свен так и не рассказал. Сюрприз же ждал нас всех в очередной понедельник, когда Абрамка объявил о небольшом косметическом ремонте, который будет проведен в клубе в ближайшее время, но не повлияет на работу заведения и создаст только лучшие условия для персонала и клиентов. А в доказательство слов хозяина на пороге появились неожиданно опрятные и трезвые рабочие.

– Любезнейший, вы откуда? – пропел Рай, когда один из работяг направился прямиком к гримерке танцовщика и начал обмерять ее.

– Я не говорить по-русски, – обрубил с заметным финским акцентом рабочий.