Текст книги "В день, когда магия замрет"
Автор книги: Карочка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 4. Завещание
Реббика прибежала к началу урока, но бледная и дерганная.
– Родители не приехали, – дрогнувшим голосом сказала она, – задержались в пути или… – она проглотила комок в горле, – просто отложили.
– Уверен, с ними все в порядке, – ободряюще улыбнулся Невилл, толкая дверь кабинета.
Там, вздернув нос к потолку, сидел Малфой и еще какой-то равенкловец, забито сидящий в углу.
– О, Поттер, – Малфой взглянул на вошедших, – Уизли, Уильямс и Лонгботтом. Нет, я все таки никак не могу свыкнутся с мыслью, что этот мешок учится на мракоборца.
– Прикуси язык, – процедила Реббика, – или нечем будет прикусывать!
– У, девчонка мне угрожает, – деланно испуганно взвыл Драко. Невилл уже стал закатывать рукава, но тут дверь открылась и в кабинет вошел Дерек. Снегг не появлялся с самого Рождества, поэтому мракоборец заменял его на уроках.
– Садитесь, – бросил он, раскрыв журнал, – все тут? – он оглядел собравшихся, – все. Отлично. Сейчас вы все пройдете небольшую проверку. Видите те ящики у стены, возьмите каждый по одному такому, только аккуратнее.
Гарри взял один из деревянных ящиков и положил на стол. Рядом пристроились со своими ящиками Рон, Реббика и Невилл.
– Откройте их.
Гарри скинул крышку, и у него глаза на лоб полезли. В ящике в небольшие дырочки были вставлены колбы, много колб, штук пятьдесят.
– Ваша задача узнать что за зелье находится в каждой из колб перед вами, на колбах есть белые бирки, на них вы должны написать названия. И не надейтесь, во всех ящиках вместе взятых нет ни одной пары колб с одинаковыми зельями, – Дерек безжалостно хмыкнул, – Приступайте.
Можно сказать, задание было достаточно творческим. Даже Малфой побледнел от ужаса. Ребята растерянно приступили к заданию. Гарри вытянул первую колбу. Зеленая почти прозрачная жидкость. Таких нам известно 3066 зелий. Посмотрел на просвет – осадок на дне. Отлично. С осадком нам известно 1204 зелья. Запах… о, лучше было не нюхать. Убойный аромат. Что туда положили?! Точно болотную плесень. Зелий, в которых входит это составляющее… 24. О, уже не плохо. Из них зеленых 7, а еще и с осадком 2. Следовательно это зелье или выводящее фурункулы, или яд «аромат смерти». Стоп, стоп. Если бы это был яд, то он умер бы, когда понюхал этот ужас. Бее… умереть на контрольной по зельям!
Гарри торопливо записал на бирке «Антифурункольное зелье» и, положив ее на место, взял следующую колбу. Этот кошмар, казалось, продолжается десятый час. Вскоре нос отказался воспринимать запах, а глаза стали обманывать. Рон вообще чуть ли не лежал на парте, тупо смотря на очередную колбу. Невилл пыхтел с видом мудреца над каким-то зельем, Реббика трясла колбу и почему-то прикладывала к уху, будто слушая. Но, увидев, что делает Малфой, Гарри чуть не выронил очередную колбу. Он откупоривал баночку с зельем, неотличимым от того, что Гарри изучал первым. А если двух одинаковых зелий нет, то это зелье «аромат смерти». И Малфой в данную минуту подносит яд к своему носу, что бы вдохнуть запах зелья. Гарри не понял, что сделал, но спустя секунду, колба с «ароматом смерти» врезалась в стену и разбилась, а Малфой разъяренно огляделся.
– Какой баран это сделал? – воскликнул он.
– Я, – отозвался Гарри, – Вот только, если бы я этого не сделал, то ты валялся бы сейчас мертвым!
Дерек подошел к разбитой колбе и, проведя пальцем по лужице зелья, вытащил из кармана какую-то баночку. Потом он плеснул странную прозрачную жидкость себе на пальцы и спустя секунду, запачканный зельем Малфоя палец посинел. Дерек встряхнул рукой, и все исчезло.
– Увы и ах, Малфой, но «баран» больше к вам подходит, – сказал он. – Поттер в трех метрах распознал в вашем зелье «аромат смерти». Не будь он умнее вас, да еще и не будь это зелье подделкой, сделанной специально для контрольных, завтра мы сыграли бы ваши похороны.
* * *
– Зачем ты это сделал? – разочаровано протянул Рон, когда они вышли из кабинета, – Подделать это зелье не возможно, у него просто чуть «сбили» запах. Понюхай Малфой эту дрянь, отключился бы на весь день!
– Не будь жестоким, – улыбнулся Гарри, – И у меня это вышло непроизвольно, просто…
– Да, просто ты у нас герой и прочая, прочая, – добродушно хохотнул Рон, – Мания спасения! Спасаем благородных дам от драконов и прилизанных придурков от отравления! О, и чересчур крикливых друзей, от декана факультета, – добавил он, увидев приближающуюся к ним профессора МакГонагалл.
– Поттер, я вас искала, – сказала она, подойдя к ребятам, – В пять часов вы должны прийти в кабинет директора.
– Зачем? – не понял Гарри.
– Месяц со смерти Дамбдора прошел, будут оглашать завещание, – сухо произнесла декан.
– А я тут причем?! – обалдело уставился на профессора Гарри.
– Вы указаны в завещании, – сказала, пожав плечами МакГонагалл, да еще и таким голосом, будто сообщила ему, что он – Гарри Поттер.
– А… э… – Гарри не смог выразить мысль, он лишь открывал и закрывал рот, – Но… э… я… но…
– В общем, мы вас будем ждать, – и, развернувшись, она ушла.
– Охренеть, – выразила общую мысль Реббика, – Гарри, ты никак его внук?
– Нет! – воскликнул Гарри, – Сам не понимаю какого черта ему упоминать МЕНЯ в завещании?!
– Кто его знает? Он всегда был безумным, – закатил глаза Рон.
– И у него нет ни детей и уж тем более внуков, – разумно осведомил ребят Невилл.
– Гениально! – Гарри вплеснул руками, – За что мне все это?!..
– За каждую не спасенную тобой жизнь, – страшно округлил глаза Рон.
– А вот это уже не смешно, – отрезал Гарри, – Я пошел, проведаю Дурслей.
– Зря ты так, – сказала Реббика, когда Гаррины шаги затихли, – Теперь он в депрессии.
– Депрессия это его второе я, – буркнул Рон.
– Он в слишком многом себя винит, – грустно сказал Невилл, – Мне Джессика сказала, что во всех смертях и неудачах он винит только себя.
– Печально, вот только откуда Джессика узнала об этом? – загадочно улыбнулся Рон.
* * *
Ровно в пять часов Гарри подошел к кабинету директора. Грифон, даже не поздоровавшись, пропустил его внутрь. Обстановка кабинета была немного изменена. Вместо обычного стола директора, там расположился достаточно большой круглый за которым и седели собравшиеся: профессор МакГонагалл, мадам Пинс и какой-то старичок. Увидев Гарри, он встрепенулся и вытащил из кармана мантии какой-то лист бумаги.
– Вот все и собрались, – сказал он, – присаживайтесь, Поттер.
Гарри растерянно сел, а старичок развернул лист бумаги и, нацепил очки, стал читать.
– Так… «Я, Альбус Дамблдор, находясь в уме настолько здравом, насколько это возможно при моем возрасте…», – старичок недовольно кашлянул – Дамблдо был в своем репертуаре, а старый нотариус видимо был педантом, – «…завещаю, в случае моей смерти, все содержимое моего сейфа в Гринготсе Гарри Джеймсу Поттеру, как бы он не сопротивлялся».
– Но это… – возмущенно начал Гарри, но нотариус его перебил, продолжив читать текст.
– «… Я уверен, что этот мальчишка будет упираться, но пусть уж поверит мне, усопшему, я знаю, что делаю. Так же я позволяю ему утащить все что угодно из моего кабинета, и даже настаиваю на том, что бы в его владение перешли все вещи, связанные с Лили Эванс и Джеймсом Поттером, вплоть до старых классных журналов с упоминанием их имен», – старичок снова остановился и закатил глаза, – «Все мои книги я отдаю во владения мадам Пинс, дабы наша школьная библиотека стала еще большей, чем была. А за моим Фоуксом я, как бывший директор, приказываю проследить Миневру МакГонагалл, ибо она ответственнее всех других…», – нотариус приостановился, потому что профессор МакГонагалл стукнула кулаком по столу.
– Альбус! – воскликнула она, – Это не честно!!!
– «…не злитесь, моя дорогая, Фоукс вам понравится и он, обещаю, больше не будет хватать вас за вашу шляпу. В общем, это все что я имею. Хотя, постойте, все свитки с печатью «ГПпВдМ» передать вышеупомянутому Гарри Поттеру, так как они имеют к нему самое прямое отношение. С остальным моим барахлом разбирайтесь сами. Я ушел на бессрочные каникулы, и вам не заставить меня работать. Все, прощайте, с любовью, Альбус Дамблдор. P.S.: Дорогой мой Джон, прости за неофициальный тон, но уж лучше так, чем никак», – нотариус по имени Джон, сварливо скатал лист в трубочку, и встал, – Вот вам, Поттер, завещание и ключ от сейфа. Все, это ваше владение, владейте. А я умываю руки, – и дернув плечами, он удалился.
Глава 5. Возвращение приблудных
Гарри так и остался стоять, тупо смотря на маленький ключик, ушко которого было украшено красиво завитыми цифрами номера сейфа. Рядом копошилась профессор МакГонагалл.
– Ну что вы замерли, Поттер? – воскликнула она, пытаясь быть подальше от феникса, который сидел у нее на плече, – Идите, идите, все вещи связанные с вашими родителями, которые найдут эльфы, разбирая здесь вещи, они же и принесут, как только покончат с работой.
Гарри кивнул и уже нетвердым шагом направился к выходу, как вдруг в кабинет влетел Майкл, держащий в руках большую черную шкатулку. Увидев Гарри, он улыбнулся.
– О, отлично, и ты здесь, – сказал он и повернулся к бывшему декану Гриффиндора, – все ключи собрал, каждый в отдельном конвертике, вот только слизеринцы поголовно отказались. Хотя они и родню свою не привозили. Ну и слава богу… Да, Гарри, помнишь ту нашу мысль, что на Гринготс может быть нападение? Ну что бы лишить нас средств?
– Ну? – этот пункт они проговорили, когда делали разбор полетов в этой войне, – Уже собираете ключи от сейфов, что бы привезти все деньги сюда?
– Да, только у тебя не взял, – сказал он.
Гарри растеряно протянул ключ от сейфа Дамблдора.
– А второй у меня в комнате, – Гарри, не долго думая, протянул руку и призвал маленький ключик, который лежал в маленькой шкатулке, которую он еще в прошлом году купил для всякого рода мелких вещей. Спустя пару минут, знакомый ключ лег ему в ладонь и Гарри протянул его немного ошарашенному Майклу.
– Два? – слабо спросил он, но вдаваться в подробности не стал, – Ну тогда я поехал, профессор.
И положив оба ключика Гарри в маленький конвертик с надписью «Гарри Поттер» и, вложив его в шкатулку, он ушел. Гарри рассеяно вышел за ним.
В голове копошились разные мысли. Он снова получил день из-за смерти. Противно. Завещание… свитки с печатью «ГПпВдМ»… бессрочные каникулы… все содержимое моего сейфа… вплоть до классных журналов с упоминанием их имен… Гарри тряхнул головой и вдруг врезался в кого-то, вышедшего из-за угла. Сирень. Джессика.
– О, боже, Гарри, что стряслось? – спросила она, видимо, выражение лица сдало то, что творилось в его душе.
– Дамблдор завещал мне все содержимое своего сейфа в Гринготсе, – монотонно ответил Гарри, – Но это… это… я опять нажился на смерти! Сначала выигрыш в Турнире, хотя на самом деле выиграл Седрик, теперь вот это… Они не должны были умирать. Я подвел их.
– Ты никого не подвел, – возразила Джессика, нежным жестом поправив его челку, – Ты ни в чем не виноват.
– Ты не права, – убрал ее руку Гарри, – Если бы меня вообще не было, то…
– То война началась бы шестнадцать лет назад и кто знает, может твои друзья и не родились бы. Ты освободил мир от войны на шестнадцать лет!
– Это магия, – встрял Гарри, – моей заслуги здесь нет.
– Послушай меня, – сказала Джес, сжав его руки между своих ладоней, – твоя мама не была слишком сильной ведьмой, что бы создать защитное заклятье, она потратила все свои силы, что бы дать твоей крови защитные свойства. Но от заклятья Темного Лорда ты спас себя сам. Не знаю как и каким образом, но ты это сделал. Ты невероятно силен и теперь, когда война объявлена тебе, ты и только ты остановишь Волан-де-Морта. Я уверена, что встав под твое знамя, мы выстоим. И я сделаю все, что бы ты выжил в очередной раз. Я верю в тебя, Гарри. Я… – она запнулась, судорожно втянув воздух. Из ее груди вылетела маленькая звездочка, но не частичка магии, что-то другое, и, метнувшись к Гарри, скрылась в его груди.
– Что это было? – спросил Гарри, проведя рукой по груди. Ничего. Абсолютно. Только вот он почувствовал себя сильнее, увереннее, будто он падал в бездну и вдруг кто-то схватил его за руку.
– Я не знаю, – пролепетала Джессика. – Я просто сказала, что… – она снова не договорила, потому что Гарри притянул ее к себе и поцеловал. Он не знал почему поступил так. Просто вдруг почувствовал, что у него нет никого, кроме нее. Джес растаяла в его руках, Гарри почувствовал, что она еле стоит и наверняка упала бы, если бы он не прижимал ее к себе с такой силой.
– Я люблю тебя, – выдохнул он, ткнувшись лицом ей в щеку, – я очень люблю тебя…
Джессика промолчала, судорожно цепляясь за его мантию. Вдруг она резко оттолкнула его и спустя долгую минуту в коридор шагнула профессор МакГонагалл.
– Паркер, Поттер, – сказала она, и весь вид ее говорил: «опять вместе!», – Снова книга понадобилась?
– Нет, я просто столкнулся с ней, когда шел в свою гостиную, – честно ответил Гарри.
– Вы вышли из моего кабинета пол часа назад, – сдвинула брови профессор, – кажется вас искал мистер Криви.
– О, я бегу, – бросил Гарри, – пока Джес, до свидания профессор.
И быстрым шагом пошел в гостиную. Завернул за угол и…
…Вечно он оставляет меня с ней…
Гарри замер. Это были не его мысли. Никогда он еще не думал голосом Джессики. Он услышал ее мысли. Оп-па… Гарри затих, вслушиваясь, но ничего не услышал. Может, показалось?…
* * *
Дорога до гостиной была очень долгой. Гарри сам не знал, почему он так вяло передвигает ноги. Голова была тяжелой – столько мыслей копошились в ней. Что это была за звездочка такая? Что за странное чувство будто ты совсем один. Хотя нет. Еще и с Джессикой. Странно, очень странно. Да еще ее голос в мыслях…
Вдруг послышались голоса в «прихожей» Хогвартса. Кто-то разговаривал там. Гарри аккуратно приблизился к лестничному пролету и… улыбнулся во весь рот. У больших дверей стояли близнецы Уизли, одетые в зимние мантии и держащие четыре деревянных ящика. Они поставили их на пол и огляделись.
– Я же говорил, что все уже спать пошли, – сказал Фред.
– Стоило окончить школу, так она затихла, как Невилл, попробовавший немые карамельки, – вздохнул Джордж, – Хотя отчасти это вина Дамблдора, – грустно добавил он.
– И моя, – вышел на лестницу Гарри, – новое правило: «отправлять всех по гостиным в восемь часов». Привет, ребята, где вы пропадали?
– Выполняли заказ, – улыбнулся Фред. Указав на ящики, – Наборы обороны. Арбалеты, бомбы, оглушители, слепышки и тому подобное.
– Всего четыре ящика? – уныло протянул Гарри.
– Обижаешь! – оскорбился Джордж и пнул ближайший ящик. Тут же стенки отвалились и глазам Гарри предстали аккуратно сложенные дюжины миниатюрных ящиков, – Уменьшили и сложили.
– Гениально, – только и сказал Гарри.
– А теперь веди нас к главному военачальнику, – серьезно сказал Джордж.
– Это я, – пожал плечами Гарри.
– Я так и знал, – ошарашено констатировал Фред.
– У нас есть гостиная для гостей, – объявил Гарри, – Можете перебраться туда.
– А куда это? – Фред пнул стоящий рядом ящик и он тоже развалился, – упс.
– В оружейную, – загадочно улыбнулся Гарри и поднял руки. Ящики и ящички взмыли в воздух.
– Я так и знал, – пропищал Фред.
– Идемте.
Оружейная была прекрасным местом. Это была не большая комнатка, вся заложенная коробками, связками палочек и десятками метел. На стенах висели мечи, собранные по всему замку, там же лежали меч Гриффиндора и лук Равены. Коробки с проделками Фреда и Джорджа приземлились в единственное свободное местечко в углу.
– Потом будем вешать на потолок, – пошутил Гарри. Фред и Джордж смотрели на него, будто в первые.
– Вы, смотрю, готовитесь полным ходом, – сказал Джордж немного более высоким голосом, чем обычно.
Встреча портрета близнецов с его, собственно, хозяевами, было впечатляющим. В отличие от фотографии, живописная картина стала щеголять функцией зеркала. Это выглядело весьма забавно. Особенно когда Фред сделал резкое движение, а его двойник не успел и нарисованным шутникам пришлось сознаться, что они просто решили пошутить. Вскоре близнецы обустроились в одной из комнат и теперь в гостиной было две двери с табличками Уизли.
* * *
Следующий завтрак был очень знаменательным. Во-первых, тем, что появление близнецов произвело фурор. Во-вторых, тем, что миссис Уизли сначала разрыдалась, а потом наорала на «приблудных», так как сильно волновалась. В-третьих, Гарри снова услышал мысли Джес. И рассмеялся. Потому что ее голос в его мозгу, посреди разговора с Лавандой, спрашивающей про прочность купола, сказал: «Если он сейчас же не отодвинется от Лаванды, я устрою ему сегодня ревнивую сцену!». Решив не испытывать судьбу, он поспешил отвязаться от Лаванды и послать Джессике нежную улыбку. Рискуя, конечно, попасть в ракурс профессора МакГонагалл. Но старенькая новоиспеченная директриса была занята лишь своим завтраком. Между тем Дурсли были зеленее обычного. Хотя какое там обычно? Они целый день провели среди волшебства, и явно им было неуютно. Дадли же вообще посинел – он ненавидел овсянку, которую с удовольствием поедали гриффиндорцы. А спустя несколько минут, когда за стол села Реббика, тетя Петунья побледнела и поджала губы. Количество серег, меллирование и гвоздик в носу пугали ее больше, чем Хагрид, нахмуренно евший свою овсянку. Великана можно было понять – Дамблдор был ему как отец… и с того дня он был очень плох. Все время хмурый, борода совсем спуталась, а в первый день он вообще напился, и если бы ребята не пришли к нему и не успокоили, то он наверняка бы утопился в озере…
– Гарри! Гарри!!!
– А? – Гарри обернулся на Реббику, – Прости, я задумался.
– Я спросила, нельзя ли восстановить квиддич? – спросила Реббика, – У нас так все удачно складывалось! К тому же, весь этот ужас: война, нападения, смерти. Нам нужна разрядка!
– Разрядка? – Гарри задумался, – Ты права. Я согласен. Надо только поговорить с профессором МакГонагалл.
– Отлично! – Реббика победно взмахнула кулаком, – Я пошла!
И, вскочив со скамейки, она пулей бросилась к бабушке.
– Вот неугомонная, – вздохнул Невилл.
– Зато она тебе ужасно нравится, – состроил хитрую рожу Рон, а Невилл тут же стал пунцовым.
– Не красней, здесь все свои, – похлопал его по плечу Дин.
– Нам пора на урок, – выдавил Невилл, видимо, что бы переправить разговор в другое русло, – Защита.
– Интересно, кто будет вести на этот раз? – спросил Рон.
– Наверное, Джессика, – пожал плечами Гарри, ликуя про себя.
– Опять будет нас мучить этими самооборонными заклятьями, – поморщился Рон, – у меня до сих пор спина болит, как ты меня оглушил тогда.
– Но ты как всегда упал мимо подушек! – воскликнул Гарри.
– Невилл тоже падает мимо, но ему хоть бы хны! – надулся Рон.
– Вообще когда я падаю мне никогда не больно! – досадливо взмахнул руками Невилл, – Да хоть взять тот самый пример с моим дядей, когда я выпал из окна. Совсем не больно, даже не расшибся. Вообще.
– А у меня волосы все время отрастают, хоть на лысо побрей, – усмехнулся Гарри, – так что…
– А у меня начинает чесаться нос, перед какой-то маленькой неприятностью, – вдруг отчеканил Рон, и парни удивленно на него посмотрели, – Что? Знаете как неудобно? С нашей-то жизнью…
– Если уж вы болтаете о своих способностях, – вынырнула из-за поворота Реббика, – то когда у меня очень сильные эмоции, на чем-то может появится надпись с моими мыслями. Вот например мои ногти – помните инцидент со Скользким на первом уроке? Тут же на них проявилось «Ненавижу Снегга». А когда бабушка разрешила проведение матчей, у нее на рукаве мантии проявилась белая надпись: «я обожаю свою бабушку!». Так она аж прослезилась и когда я уходила, я заметила, как она отрезает от рукава этот лоскуток и идет к себе, что бы переодеться.
– Так значит она согласилась? – улыбнулся Гарри.
– Да! Говорит, что до нашей игры с Равенкло как раз осталась неделя!
– НЕДЕЛЯ?! – воскликнул Гарри, схватившись за голову, – К-как неделя? Да что мы успеем за неделю?!..
– Не расстраивайся так, – хлопнул его по плечу Рон, – вы справитесь, у вас отличная команда.
Глава 6. Аркетия де Грандж или «Равнясь!»
В кабинете Защиты и правда была Джессика. Но, кажется, она отнюдь не собиралась преподавать. Рядом с ней стояла крепкая подтянутая женщина, хотя с морщинами вокруг глаз. Ее рыжеватые волосы были собраны в опрятный пучок, тем не менее, ее челка была странно уложена, будто она стремилась подняться в воздух. Она была очень даже миловидной, не смотря на свой возраст. Скорее всего, чуть-чуть моложе профессора МакГонагалл. Ребята растеряно встали в дверях.
– Заходите, ребята, – улыбнулась Джессика, – это Аркетия де Грандж, – указала она на женщину, – раньше она была инструктором в мракоборской академии. Теперь она будет вести у вас уроки, – она бросила им кроткий жалостливый взгляд, – в целях быстрого обучения.
– Да, никакой физической подготовки, – вздохнула Аркетия де Грандж, сухо оглядев прибывших. – В класс, быстро!
Ребята сорвались с места и вскоре встали перед новоиспеченным учителем, за не имением парт, за которые можно было сесть.
– Встать в одну шеренгу, – отрывисто произнесла она.
Невилл сглотнул, Рон побледнел, Гарри вообще подумал: «здравствуй армия…», а вот Реббика, казалось, впервые попала на урок защиты, к которому она привыкла.
– Так, посмотрим, знаете ли вы обычные стандарты, – усмехнулась профессор Грандж, – Ровнясь!
К счастью, Гарри помнил урок физкультуры. Так как он стоял с левого края, выполнив команду, он смог разглядеть, что и как делают остальные. Только Реббика поняла, что делать, резко повернув голову вправо. Невилл испуганно икнул, столь резким был приказ, Рон же вообще посмотрел на профессора, как на полоумную, даже не обращая внимания, как Джессика, стоя у нее за спиной, отчаянно показывает, что надо делать.
– О боже! – закатила глаза миссис Грандж, – Объясняю. Команда «Ровнясь!» означает, что вы должны повернуть голову вправо! Как мистер Поттер, и мисс?…
– Уильямс, – резко выкрикнула Реббика, вздернув подбородок и выпрямившись.
– Дуршманг? – удивилась профессор Грандж.
– Именно, – тем же голосом ответила Реббика.
– Отлично, – улыбнулась профессор, – повторим команду! Ровнясь!
Теперь все выполнили команду.
– Отлично. Команда же «Смирно!» означает, что вы снова должны посмотреть на меня. Итак, Смирно! Великолепно, теперь с вами можно разговаривать. Так, я Аркетия де Грандж. До вас я готовила мракоборцев, поэтому вскоре вы будете знать даже больше, чем полагается школьникам шестого курса. Мы будем изучать как и волшебную, так и маглскую самооборону. Тактики при нападениях, при штурмах и при работе под прикрытием. Так же будем учится пользоваться всевозможным волшебным и маглским оружием. Оборона, нападение. Все что нужно, что бы стать мракоборцем. У меня вы за полтора года выучите то, что изучается в мракоборской академии.
– Можно сказать, профессор? – решился Гарри и дождавшись кивка продолжил, – Понимаете, школа сейчас стоит на обороне, следовательно каждый должен уметь защищаться. Не будет ли правильным решение, сделать групповые занятия хотя бы по самообороне за не имением палочки и хоть какие-то физические упражнения?
– Интересное предложение, – задумчиво сказала миссис Грандж, – я поговорю об этом с директором. Сейчас же мы начнем наше занятие. Итак, упор лежа 20 отжиманий!
* * *
– Вот ведь старая ведьма… – простонал Рон, выползая из кабинета по окончание урока.
– Тише говори, – прошептал Невилл, еле передвигая ногами, – а то услышит и заставит отжиматься еще десяток раз…
– Или что похуже… – поморщился Гарри.
– Да уж, – закатила глаза Реббика, – в Дуршманге было лучше. А эта Гандж хочет сделать из меня качественного парня!
– Зато она тебе хотя бы сказала, что ты «крепкая», – раскис Гарри, – а не то что «тощий как вобла, откуда только силы берутся?…».
– А хорошо ты предложил про всеобщие занятия, – протянул Реббика, – вот бы посмотреть на рожу Малфоя, отжимающегося за разговорчики в строю…
– У него будет такая же рожа, как и у меня, – поморщился Гарри, – перекошенная от бессилия на шестнадцатом отжимании…
– Да брось ты, – махнул рукой Невилл и тут же поморщился, – я выдохся на восьмом…
– Поттер!
Гарри оглянулся. К ним шел Дадли, явно рассерженный чем-то. За весь прошлый день этот жирдяй понял, что никто, собственно, не собирается отращивать ему свинячий хвост, поэтому он стал вести себя более свободно. К несчастью.
– Да, Дадли? – с похвальной вежливостью откликнулся Гарри, чувствуя, как напрягается Рон, и в полном недоумении находятся Невилл с Реббикой.
– Какого черта? Я что здесь на посылках?! – взмахнул руками Дадли, – одна тощая гарпия велела мне передать тебе, что она желает тебя видеть.
– Какая гарпия, Дадли? – усмехнулся Гарри, – ты знаешь, что гарпии водятся только в Амазонских лесах?…
– Не паясничай тут! – возмутился Дадли.
– Так и быть, – сжалился Гарри, – и как выглядела эта «гарпия»?
– Высокая такая, с серым тугим пучком и в бардовой… мантии, – последнее слово он произнес с неуверенным отвращением, – а еще у нее были очки.
– Ах ты жирный урод! – взревела Реббика, хватая Дадли за грудки, – да как ты смеешь называть мою бабушку «тощей гарпией»?!
– Дадли, в твоем положении я бы относился уважительнее к профессору МакГонагалл, – холодно отчеканил Гарри, отцепив сверкающую глазами Реббику, от кузена, – мы, Гриффиндорцы, не позволяем оскорблять нашего декана.
– Да пошли вы все! – вспылил Дадли и, развернувшись, ушел.
– Ну я ему в следующий раз, – взмахнула кулаком Реббика.
– Плюнь на него, – посоветовал Рон, – Он все равно что Малфой, только толстый.
– Ну люди, я побежал, – пожал плечами Гарри, – наверняка что-то важное…
– Мы передадим профессору Люпину, почему тебя нет, – крикнула напоследок Реббика, когда Гарри бросился дальше по коридору. Теперь бывший декан Гриффиндора располагалась в кабинете директора, поэтому Гарри сразу же бросился туда. Грифон стоял на месте.
– Кхе, – Гарри замер перед ним, – мне нужна профессор МакГонагалл…
– Поттер? – клацнул клювом грифон, – она тебя ждала.
И проход открылся. Гарри поднялся по ступенькам и осторожно приоткрыл дверь. Профессор МакГонагалл сидела за столом и делала какие-то пометки в журнале. Услышав скрип двери, она подняла голову.
– О, Поттер, – сухо сказала она, отложив перо.
– Вы хотели меня видеть?
– Да, присаживайтесь, – профессор МакГонагалл указала на стул. – Поттер, я получила сову от Аластора Грюма и… – она замялась, судорожно переплетая пальцы, – он пишет, что на Мюнхенскую ратушу было произведено нападение.
– ЧТО? – вскочил Гарри, даже не заметив, что его стул упал, – Какое нападение? Разве мы не послали своих людей, что бы это предотвратить?
– Д-да, но они успели прибыть на место, – оправдывающимся тоном начала профессор, – и…
– Когда они отбыли? – прервал ее Гарри.
– Вчера вечером, – выдохнула профессор.
– И не успели добраться? – Гарри уже был готов пуститься в оскорбления каждого участника этой «экспедиции», но удержался, – Сколько погибших?
– Пока ни одного, все в заложниках, – быстро проговорила профессор МакГонагалл, – Говорят, что ОН там.
– Значит, мне нужно туда, – спокойно сказал Гарри.
На некоторое время повисла тишина. Потом профессор МакГонагалл встала.
– Ни за что, – отчеканила она, – Мне плевать кто вы, Поттер. Мне плевать, что война объявлена вам, что вы, наверное, единственный, кто может победить Вы-Знаете-Кого. Вам шестнадцать лет – вот что важно. Вы ученик школы, в которой пока Я директор. И что бы вы не говорили, я никуда не отпущу вас, пока не начнутся весенние каникулы.
– Но вы понимаете, что могут погибнуть люди? – уже не контролируя свой голос прокричал Гарри. – Что, если там есть дети? Вы об этом подумали? И это все из-за меня! И вы говорите мне, что бы я взял и спокойно сложил руки? Мол, мне только шестнадцать, это не мои проблемы?! Это вы хотите сказать?!
– Я никуда вас не отпущу! – крикнула в свою очередь директриса, – Я все уже вам сказала. Так что будьте добры, помалкивайте, пока ваш факультет не лишился пары сотни очков! Покиньте мой кабинет. А если я узнаю, что вы попытаетесь выбраться из замка, вам будет тут же выдана спальня где-нибудь в подземельях, и я обязательно устрою вам изолированное обучение!
Гарри уже набрал воздух, что бы ответить что-нибудь не совсем лестное в адрес профессора, но справился с собой, и, резко развернувшись, пулей вылетел из кабинета.
Это он во всем виноват. Нужно было сразу выслать людей. Не на следующий день, а сразу же. Черт. В заложниках… да их всех убьют по одному! Там ОН… Где же он еще мог быть?… Там же все – маглы! Нападение на них означает начало войны. Сколько смертей еще предстоит пережить?… близкие, родные…
Гарри не помнил, как добрался до гостиной, не заметил, как поднялся в свою спальню. Ему хотелось лишь упасть лицом в подушку и ни о чем не думать. Но мысли не желали оставлять его голову. Картинки, одна за другой, стали мелькать перед его внутренним взором. Гипотезы и предположения были готовы разорвать его голову. Вопросы, множество вопросов, сменяли друг друга с такой скоростью, что мальчик не мог обдумать ни один из них. Сколько людей захвачено? Сколькие погибнут? Сколько там пожирателей? Да и пожиратели ли там? Что потребует Волан-де-Морт? А собирается ли он что-либо требовать? Что будут делать мракоборцы? Сидеть, сложа руки? Попробуют штурмовать? И что из этого выйдет? Стоп. А кто вообще отправился в Мюнхен? Грюм, это точно. Ребята Джес? Люпин?… Сириус?!..
От неожиданной мысли Гарри аж сел. Грудь наполнилась тяжестью страха. Сердце забилось где-то в мозгу. Стало холодно. Гарри снова уткнулся лицом в подушку, задыхаясь от собственного бессилия. Вдруг послышался аккуратный стук в дверь. Неужели уроки уже кончились?…
– Гарри? Ты там? – послышался голос Рон из-за двери.
– Я не хочу ни с кем говорить, – сказал Гарри.
– Но что случилось? Впусти меня, может, поговорим?
– Я ни с кем не хочу сейчас говорить, – безразлично бросил Гарри.
– Но… – голос Рона стал еще более взволнованным, – Кто-то умер?…
– Пока никто, – выдохнул Гарри, понимая, что Рон врятли от него отстанет, а говорить с ним сейчас не было ни каких сил, – Рон, уйди, я потом тебе расскажу…
Рон за дверью видимо понял, что его впускать не собираются, поэтому спустя пару минут послышались его удаляющиеся шаги. Гарри вздохнул и затих. Медленно день склонился к вечеру, солнце постепенно начало садится, в комнате распространился мягкий полумрак и гудящая тишина. Снизу, из гостиной, были слышны смех и разговоры гриффиндорцев. Гарри почувствовал легкую полудрему, в голове загудело и он уже почти впал в сон, как вдруг шрам обдало огнем и сильная боль в нем сотрясла все нервы. Гарри подскочил, схватившись за шрам, из глаз брызнули слезы. В глазах потемнело, боль была почти невыносимой, голова была готова расколоться на две части. Пред глазами стали мелькать неясные тени: кричащие люди, зеленые вспышки и смех… смех… Гарри через силу поднялся на трясущиеся ноги, через силу подошел к двери, надеясь позвать кого-нибудь, но стоило ему коснуться дверной ручки, ноги подкосились и он бессильно сполз на пол. Хотелось закричать, позвать кого-нибудь, но ничего кроме неясного хрипения у него не выходило. Самым лучшим было сейчас потерять сознание, но оно не как не хотело уходить, заставляя его чувствовать эту убивающую боль, пульсирующую в шраме. Он не знал, сколько длился этот кошмар. Он и не заметил, когда он кончился. Только спустя пол часа после того как боль отступила, он смог разлепить опухшие веки. В голове стоял гул и отзвук криков, шрам покалывал, все тело ныло, не желая подчиняться хозяину. Через силу Гарри поднялся, опираясь о стену, и еле-еле добрался до кровати. Рухнув на нее он стер тыльной стороной ладони пот со лба. Его трясло, как в лихорадке. В груди медленно распространилась тяжесть ужаса. Волан-де-Морт убил их всех. Всех заложников, что были в ратуше. А потом ворвавшихся в зал мракоборцев. Одного за другим… Сириус?… Он не видел его. Он вообще почти ничего не видел, только не ясные тени… вдруг он, вдруг он тоже… Эта мысль просто убивала изнутри. Гарри закрыл лицо раками. Ужас и бессилие окутали его, и лишь один вопрос пульсировал в мозгу: «Что делать? Что делать?…». Гарри почувствовал, как глаза наполнились слезами, он пытался отогнать их, но не выходило. Трясущимися руками Гарри попытался стереть их с щек, но тут прозвучал стук в дверь.
