Текст книги "Мой Свет (ЛП)"

Автор книги: @KAOT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Ты уверен? – она спрашивает, устраиваясь поудобнее на диване.

– Я не знаю, как это объяснить. Когда я увидел её в первый раз, то просто замер. Она даже не знает, что до того, как познакомиться, я следил за ней. Все звуки ушли куда-то, когда я увидел её.

Господи, я говорю как девчонка.

– Это звучит так волшебно, – она смотрит на меня, будто представляя в вагоне метро.

– Возможно. Я просто хочу каждый раз просыпаться и видеть её глаза.

– О Боже, мой маленький брат влюбился! – она кричит и машет руками, потянув меня в свои объятия. – Я так рада за тебя, – она отстраняется и целует меня в щёку. – Давай отпразднуем это мороженым!

Она встаёт и идёт на кухню, оставив меня с моими мыслями наедине. Я чувствую, что все вещи встали на свои места.

========== 35.Не всё о тебе/Not everything is about you ==========

POV Nora

Рождество – это всегда суматоха для флориста. Люди спешат в последнюю минуту купить букеты, воздушные шары и Бог знает что ещё. Мои ноги болят уже в течение нескольких недель, даже и после Рождества. Рождество и свадебный сезон буквально худшее время каждый год в моей работе.

Я люблю НьюЙорк во все времена года. Достопримечательности, звуки, праздничное настроение. Когда наконец наступает время, чтобы пойти домой, луна уже освещает небо, дополняя рождественские огни.

Когда я подхожу к дому, я замечаю, что на улице горят огни. Красные и синие. Красные. Я стою в шоке, моё сердце в сцеплении, моё тело и эмоции готовятся к худшему. Если сегодня не стало Нонны, я думаю, что умру: я не готова к её уходу. Не сейчас.

Когда я подхожу ближе, я слышу крик моей мамы. Я иду в её направлении, уклоняясь вправо и влево от людей, я обхожу небольшую толпу, и вижу, как Нонну загружают в машину скорой помощи. Я отталкиваю прохожих и зову маму, я вижу, что она в бешенстве.

– Мама! Что происходит? – я спрашиваю её, задыхаясь.

– Нора! Боже, Нора!

Она вешается мне на плечо, я вижу, что она плачет, глаза налиты кровью.

– Что происходит? – я спрашиваю снова, в поисках ответа.

– Мама, мама, – она заикается. – Я пришла домой после работы и заснула, когда я проснулась, она пропала. Я искала её по всей квартире, я была на крыше и там её тоже не было, я попросила соседей посмотреть в подвале. Я не могла найти её.

Моё сердце падает, когда она проводит пальцами по волосам и сжимает ладони вокруг рта, словно хочет сдержать крик.

– Почему ты не позвонила мне? – я требую ответа.

Толпа вокруг нас начала расходиться: теперь они узнали новую историю, чтобы рассказать за обеденным столом. Я, очевидно, беспокоюсь за Нонну, но я ещё более зла на маму прямо сейчас. Сейчас декабрь, и в Нью-Йорке не совсем тепло.

– Я искала её! – она расстроена и немного обезумела. – Я побежала по этажам, я позвонила друзьям и в полицию. Извини, что я не позвонила тебе первой, Нора. Жизнь не всегда вращается только вокруг тебя.

Она тычет мне пальцем в грудь. Я знаю, иногда мы позволяем выйти своим эмоциям наружу, но я иногда просто не понимаю, от чего её агрессия.

– Знает ли дядя Сал? – я спрашиваю, чтобы спровоцировать её.

– Нет, но скоро узнает, – она вытирает слёзы с собственного лица.

– Что произойдет, если он узнает?

Я дрожу в моём пальто, на улице слишком сильный ветер.

– Ты же знаешь, что произойдет с Нонной. Это уже случалось раньше, они заберут её.

Она пожимает плечами, и моё сердце снова падает. Это реализация заболевания. Её психическое состояние ухудшается, но ты просто продолжаешь удерживать её дома, ссылаясь на плохие дни или её усталость. Каждый день борьба между плохими и хорошими днями. Я постоянно думаю о них, надеюсь и молюсь. Моё сердце разбито в последние два года, когда я понимаю, что вдруг Нонна может не вспомнить меня на следующий день.

– Где они нашли её? – спрашиваю я.

– Всего несколько кварталов вниз. Продуктовый клерк вызвал полицию, она была без пальто, в тонкой рубашке. Сказал, что она не могла вспомнить, как добраться домой. Они отвезут её в больницу, чтобы убедиться, что она в порядке, – мама потирает моё плечо. – Поехали в больницу.

***

– Ты всегда не с ней, Сальваторе! Ты понятия не имеешь, как ухаживать за ней!

Я кусаю губу, вспоминая аргументы в комнате ожидания в больнице. Нонна спит в палате с капельницей от обезвоживания. В какой-то степени она чувствует себя просто отлично. Это уже третий раз, когда она вышла из квартиры и забыла. Тем не менее другие два раза были летом, было теплее, и она была там менее получаса. Она всегда помнила, откуда она родом. Но на этот раз всё было иначе. Она ушла на несколько часов и сама не имеет ни малейшего понятия, что произошло. Это реализация ходе болезни. И я ненавижу это.

– Очевидно, что вы не можете справиться с ней больше. Она должна быть переведена в учреждение, – он требует.

Я делаю глубокий вдох и иду в приёмную. Изабелла сидит в своём телефоне в углу – наверняка ищет свободное место для Норы. Это последнее, что мне нужно. Моя мама стоит рядом с дядей Салом, её новая уверенность просто поражает меня, я восхищаюсь её прочностью. Сал, одетый по-прежнему в деловой костюм, расхаживает взад и вперёд.

– Она в порядке, – мама стискивает зубы.

– Ты и Нора не можете справиться с ней достаточно хорошо. Вы возитесь и играйте с ней, но мы оба знаем, что ты не хочешь этого, посмотри на бедную Нору, ты никогда не делала достаточно. Ты только всегда помогала чужим.

Он садится и бросает голову назад немного.

– Ох, уж извините! – замечаю я. – Не смей указывать маме.

Я ставлю свою чашку на стол, опасаясь, что не справлюсь с собственными эмоциями и выплесну горячий кофе ему в лицо.

– О, заткнись. Я не собираюсь сидеть здесь и слушать жалкую девицу, которой преподносят всё на серебряном блюде в двадцать пять лет. Ты до сих пор живёшь в её квартире и работаешь в её магазине. Ты никогда ничего не добивалась сама, – он смотрит на меня из под бровей и ярость просто пробивает моё тело. – Изабелла договаривается насчёт её содержания в нужном месте прямо сейчас. У меня есть друзья в судебных системах, которые могут похоронить вас заживо, если вы попробуете перечить мне. Она будет в надёжном месте.

Яд буквально выливается из его рта, после его слов я ещё раз напомнила себе, почему я ненавижу его и его семейку.

– Ты когда-нибудь заботился о ней? – я спрашиваю, скрестив руки на груди.

Я знаю ответ на этот вопрос, я знаю, что он сказал, что будет навещать её, но он этого никогда не сделает.

– Это моё дело. Почему бы тебе не сосредоточиться на себе и своём будущем?

– Не смей так разговаривать с моей дочерью.

Я вижу, как мама смотрит прямо в лицо дяде.

– Я могу говорить с кем хочу, когда хочу и в каком тоне хочу. Нонна уедет, у вас просто не хватит денег, чтобы воевать со мной. А если ты это сделаешь, то я протащу вас через всю судебную грязь, Анжела.

Её лицо всего в дюйме от его. Вся комната ожидания находится буквально под напряжением.

– Мама.

Я положила ей руку на плечо, она почти подпрыгнула от моего прикосновения. Я просто хочу, чтобы она остановилась. Она смотрит на меня, и я вижу, что Сал не отошёл. Его лицо полно напряжённости, вены на шее вздуты и буквально выскакивают из под кожи.

– Сделай свой мудрый выбор, Анжела. Ты можешь просто жить, сожаления о случившемся, – он пропевает свои слова, моё тело пробивает озноб. Он поворачивается на носках и идёт обратно к Изабелле.

– Мы потеряем её, – мама шепчет мне, и я вижу всю боль, написанную на её лице.

– Нет.

Я знаю, что и моё лицо слишком наполнено болью и беспокойством.

– Ей становится хуже с каждым днём, она не помнит простые вещи. Мы не можем позволить себе судиться с ним. Он мощный, Нора. Он действительно закопает нас заживо, и он не уйдёт, – она снова сидит на стуле с уродливым рисунком и закрывает ладонями лицо. – Я просто не могу бороться дальше.

Её нижняя губа дрожит, она впервые за несколько лет призналась в этом.

– Это нормально, мама. Всё будет в порядке, – я успокаиваю её и обнимаю. – Всё будет хорошо, – я говорю ей снова.

Я не могу сказать, что это на самом деле означает, я пытаюсь убедиться себя в этом, что всё будет на самом деле хорошо.

========== 36.Я провалился/I failed ==========

POV Zayn

– Получается, вы все знали? – я спрашиваю.

Моя рука слегка трясётся, когда я пытаюсь перемешать мой кофе со сливками и сахаром. Я не могу поверить, что сижу за семейным столом на кухне и слушаю их болтовню. Я откидываюсь назад, ожидая, что хоть кто-нибудь мне скажет что-нибудь.

– Вы все знали? – я спрашиваю снова, хлопнув кулаком по столу, при этом привлекая внимание мамы.

– Зейн. Ты должен понять.

Она наклоняется вперёд и хочет взять меня за руку, но я резко отодвигаюсь немного. Я сразу вижу, что ей обидно из-за моего жеста, но она сама виновата.

– К сожалению, – я бормочу.

– Я люблю Перри. Она как дочь для меня, и ты должен понимать, что мне трудно отпустить её. Я не могу просто вырезать её из моей жизни. Если она позвонит, то я обязательно отвечу. Она милая девушка, она была долго с нами, – она проводит по распущенным волосам, я могу видеть, что она сдерживает слёзы. – Я пыталась игнорировать её. Я пыталась. Но мы не можем перестать общаться.

– А что я? Ты моя мать. Я не был бы таким грубым, если бы знал, что вы все по-прежнему общаетесь с Перри. Ты можешь говорить с кем хочешь, но просто… Я просто хотел бы знать заранее, что она помолвлена с моим бывшим другом, я хотел бы это знать прежде, чем случайно столкнулся с ними в студии. И прежде, чем об это узнали СМИ.

Правда заключалась в том, что сейчас я злился не на своих родителей, я зол только на себя. Все эти вещи напоминают мне о том, что у меня не получалось.

Я провалился в моём браке.

Я провалился с группой.

Я потерпел неудачу в дружбе.

Ты всегда почувствуешь, что начать всё с начала – это хорошо, но трудно. Трудно вернуться, когда ты теперь будешь один в квадрате. Трудно, когда раньше всё тебе преподносили на золотом блюдечке, и ты просто прострел это. Я устал.

И Нора буквально спасла меня. Она понятия не имеет, но я скажу ей об этом в конце концов. Каждый день, вспоминая о ней, мне становится лучше. И мне нужно просто думать о ней прямо сейчас.

– Зейн, как я должна была сказать? Я знала, что ты выскажешь мне это прямо в лицо, как это и произошло. У тебя и твоих сестёр постоянно что-то меняется. Я клянусь, что просто хотела защитить тебя.

– Я знаю, мама. Я просто… – я делаю паузу и тру мои глаза. – Мне очень жаль, но я не имею в виду, что я расстроен, но просто это очень личное. У меня есть Нора, и мне не нравится всё это, я не могу ничего поделать, да, но она не отходила так долго, наш брак и развод ничего не значил для неё. Это сложно, и мне больно.

Я обхватываю ладонями мою чашку кофе.

– Знаю, Зейн. Я старалась ради тебя. Но ты просто оттолкнул нас всех прочь. Ты сбежал в НьюЙорк. Да, ты приезжал на свадьбу Найла на месяц, но ты снова уехал. Мы пытались.

Она тянется к моей руке, и на этот раз я позволил ей. Этот разговор давно назревал.

Я наклоняю голову вниз и делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, продолжая подготавливать себя к этому разговору, чтобы продолжить.

– И эта Нора… – мама начинает и делает ещё один глоток из своей чашки.

Я заметил, что мои сёстры и папа спокойно вышли из-за стола, чтобы не нарушать нашу беседу.

– Зейн, я просто хочу, чтобы ты больше берёг свои сердце. Я ненавижу это. Ты слишком спешишь. Я просто боюсь, что ты полностью заблудишься в ней, – она говорит мне мягко.

– Я понимаю твои сомнения, – я кладу локти на колени и наклоняюсь вперёд. – Но она другая. Я не могу думать о других девушках, кроме неё. Нора заставляет меня забыть о грусти. Она заставляет забыть меня о том, что я провалился.

Я смотрю, как мама вытирает слёзы с её лица.

– Зейн. Ты не провалился.

Её плечи падают. Она снова возится со своими волосами, это происходит всегда, когда она нервничает или чем-то расстроена. Она всегда трогает своё лицо или волосы, как будто это поможет скрыть её чувства.

– Вспомни всю свою жизнь. Посмотри на всё, чего ты добился. Ты сделал миллионы людей счастливее своей музыкой. Мы с твоим отцом так гордимся тобой. Твои сёстры уважают тебя больше, чем кого-либо. Ты никогда не проваливался. Просто не всегда вещи могут проходить гладко. Ты не единственный человек в мире, который развёлся. Ты не единственный человек в мире, который потерял друзей.

– Я знаю, мама. Я знаю. Просто всё это не так, как я представлял свою жизнь, – я говорю ей честно. – Я просто хотел хорошую концовку сказки. Я знаю, что прошло не так много времени, но в Норе что-то есть. Что-то, от чего я просто схожу с ума.

Мой нос немного чешется, и я не могу не предположить, что возможно, она думает обо мне так, как я думаю о ней. Мне всегда говорили, что кто-то думает о тебе, когда твой нос чешется. Это, наверное, глупо, но это заставляет меня улыбнуться.

– И эта Нора… – мама начинает.

– Я действительно думаю, что ты полюбишь её. Она милая. Она всегда думает об окружающих. Она та, с кем я могу быть просто самим собой.

Я улыбаюсь при мысли о ней. Я не могу дождаться, чтобы вернуться и увидеть её. Я просто хочу быть рядом с ней.

– Ты можешь быть самим собой и с нами, – она сжимает мою руку.

– Я знаю, мама. Я знаю. Просто трудно стать резко самостоятельным и отказаться от других, – я уверяю её.

Это правда. Когда ты получаешь много славы и денег, трудно определить людей, использующих тебя. Оглядываясь назад, можно предположить, что Перри использовала меня, чтобы пиарить свою группу. Я имею в виду, я просто делаю выводы, она стала хорошо известна после того, как мы начали встречаться. Её группа действительно упала, когда мы расстались, и я не виню её за это. Вещи случаются и происходят. И теперь она с Шахидом, чья музыка становится хитом. Может быть, они используют друг друга. Это не моё дело, чтобы делать предположения, но это единственная мысль, приходящая мне в голову с её именем.

В моём сердце всегда будет небольшое место для неё, но я думаю, что эта малая часть становится всё меньше и меньше со временем. С появлением Норы в моей жизни любовь к ней заполняет все пробелы в моём сердце, это помогает двигаться мне дальше.

Сейчас трудно, мне не хватает нашего общения. Я знаю, что в последнее время она занята в цветочном магазине, и это трудно – не разговаривать с ней каждый день.

– Так когда ты возвращаешься, чтобы увидеть её?

Она отпускает мою руку и снова поправляет свои волосы. Я знаю, что это трудно для неё. Она мать, она хочет только лучшего для своих детей, но она должна доверять мне. Я больше не ребёнок.

– Скоро. Возможно, после Нового года. Я хочу уехать на несколько месяцев, но вернуться прежде, чем появится ребёнок. Я наконец стану дядей, и я хочу быть здесь, чтобы поддержать сестру. Я хочу поехать назад к Норе, чтобы удовлетворить вас всех.

Я откидываюсь и изучаю её реакцию. Она выглядит немного опустошённой.

– Всё хорошо? Ты захочешь с ней встретиться к тому моменту? Я даже не спросил её, сможет ли она, но я надеюсь.

Я хихикаю немного, я думаю, что это смешно, что я уже всё распланировал, но не знаю, как она сама к этому отнесётся.

– Я хотела бы видеть её, Зейн.

Она встаёт и сжимает мои плечи, мягко целуя мои волосы. Я сижу, скрестив руки, наконец почувствовав, что могу дышать спокойно, когда мама вышла. Я почувствовал, что только что боролся с моей семьёй за Нору. И дверь для неё теперь открыта.

Комментарий к 36.Я провалился/I failed

В следующей части малышка Нора узнает великую тайну Зейна Джаваада Малика.

========== 37.Мы ничто иное/We are nothing ==========

POV Nora

Я отсчитываю минуты до закрытия магазина. Зейн приехал. После двух месяцев он наконец вернулся, и я не могу дождаться, чтобы увидеть его. Я не могу перестать двигаться, одна часть меня постоянно это делает. Я чувствую, что самоуничтожаюсь.

Прошёл месяц после того, как Нонна ушла на улицу, и я не говорила об этом Зейну. Казалось, он всегда отвлекался, когда мы разговаривали по телефону. Я не знаю, наверное, это потому, что он был в кругу его большой семьи или отвлекался на другие вещи. Я знаю, что от встречи с Перри и Шахидом ему стало трудно, наверное, это не легко представить, он завален проблемами, и я не могла сказать ему через океан о Нонне.

Я могла заплакать прямо сейчас, просто думая о ней. Сал забрал её от нас. Она находится в двух часах езды от нас, в учреждении. Это хорошее место с хорошими медсёстрами. Она посещает различные занятия, ходит в литературный клуб. Моё сердце разбивает мысль, что она сейчас одна. Она с другими людьми, но она не со своей семьёй. Она в одиночку. Мама и я просто сидим каждая в своей комнате. Мы действительно не знаем, что делать. Сидя в своей комнате, я начинаю думать, что она умерла. Меня просто передёргивает от этого слова.

Мама и я навещали бабушку в выходные дни, я знаю, что Сал, Изабелла, Вера и Пьеро ни разу не посетили её за прошедший месяц. Они находятся в часе езды от неё, но не потратят на неё и секунды своего времени. Не выношу их. По крайней мере, Лео приезжает к ней два раза в неделю, он слишком завален учёбой. Я так ему благодарна, что он рядом, что он может быть рядом с ней, когда мы не можем.

Я звонила ей один раз, я чувствовала, что от этого разговора разрывает меня на куски. Я позвонила ей утром, перед её ежедневным занятием водной аэробикой, и она не помнит меня. Я обычно разговариваю с ней на итальянском, потому что так легче для нас, но она понятия не имеет, кто я. В тот день я шла в магазин и просто остановилась на середине тротуара. Я не могла чувствовать своё тело больше. Я подошла к зданию и опёрлась о него, и я медленно сползла вниз. Обычно люди в городе не хотят иметь дело с проблемами других людей, и я понимаю их. Легче просто сосредоточиться на себе. Так что я сидела на тротуаре, даже не помню, насколько долго, всхлипывая.

Все знают, что к каждому приходит время смерти. Никто не живёт вечно, Нонна умирает, и я не могу спасти её. Её тело всё ещё здесь, но она ушла. Всё закончилось тем, что я позвонила Шелби и попросила, чтобы она поработала за меня в тот день. У неё был небольшой Рождественский отпуск, она была свободна. Моё сердце было окончательно разбито. После того, как я встала, я ходила по городу в течение нескольких часов. Было холодно, но меня это не волновало, мой разум был в другом месте.

Я не могла сказать Зейну. Я знаю, что это эгоистично, но я всегда чувствовала, что если признаюсь людям в чём-то, то это правда. Но я не хочу, чтобы это было правдой. Это кошмар для меня. И чем большему количеству людей я скажу, тем реальнее это станет. Это глупо, но так я стараюсь защитить себя, глупо вовлекать в это его, но я знаю, что он тоже переживает свои страхи.

Я просто устала от постоянной печали. Я чувствую, что слишком молода для этого. Я просто хочу быть свободной. У меня вся жизнь впереди, я просто хочу собрать вещи, и уехать туда, откуда никогда не вернусь. Просто оставить здесь всё. Но я люблю свою жизнь. Я люблю мою маму, мою Нонну, я люблю цветочный магазин, и я не знаю, смогу ли я просто исчезнуть.

Я проверяю время и не могу больше ждать, он будет дома, вероятно, минут через двадцать. Я быстро проверяю цветы в вёдрах, чтобы убедиться, что воды в них достаточно, и плюю на беспорядок на рабочем столе. Это всего лишь цветочные обрывки. Я судорожно ищу мой кошелёк и ключи, чтобы запереть дверь, я дёргаю её несколько раз, проверяя, я также закрываю окна, нажимая на ключ, ставни так медленно спускаются, от чего мои ноги с нетерпением покачиваются.

В метро всегда многолюдно. Рождество прошло, запах праздника исчез, и вот я стою в вагоне, нюхая запах несвежей мочи. Ах, я просто хочу увидеть его. Я даже не сажусь, потому что не хочу, потому что хочу выйти первой из вагона.

Я не знаю, на что я иду, я даже не хочу потратить время на то, чтобы позвонить ему, потому что не хочу пропустить свою остановку. Я быстро дошла до его дома. Я проходила здесь мимо всего несколько раз, это не то место, где я бываю часто. Лифт приходит достаточно медленно, самое медленное, что я когда-либо испытывала.

Дверцы наконец открываются со звуком, я нажимаю кнопку и склоняюсь к стенке, пытаясь успокоиться. Я так нервничаю перед встречей с ним. Мои ладони потные, я тру ими о мои джинсы, от этого я хихикаю, и это помогает. Но как только лифт останавливается, мои нервы опять появляются.

Его дверь первая по коридору налево, я стучу в дверь, я слышу, что он разговаривает с кем-то. Я не слышу второго голоса, поэтому предполагаю, что он говорит с кем-то по телефону. Я буквально трясусь на моих ногах, когда он открывает дверь, я знаю, что не могу перестать улыбаться. Он в чате по телефону, но взгляд, который он дарит мне, заставляет меня таять. Он отодвигается, так что я могу пройти, он мгновенно хватает меня за руку и обнимает. Кто-то продолжает что-то говорить ему по телефону, и Зейн показывает жестами, что ему жаль. Я просто хочу поцеловать его. Не хочу отпускать его.

– Я поговорю немного по телефону, – он шепчет мне на ухо. – Извини. Это Лиам, и он не отвяжется.

Он целует меня в висок, и всё, что я хочу, – это выбросить его телефон и поцеловать его.

Я киваю, снимаю куртку и стягиваю ботинки, бросая свой кошелёк на небольшой столик, оглядываюсь вокруг. Я знаю, что кто-то приходил и убирал в квартире несколько раз.

– Нет, Лиам, всё в порядке.

Я слышу, как он немного хихикает. Я вижу, как Зейн ходит взад и вперёд, намекая другу, что пора прервать разговор, но, очевидно, Лиам этого не понимает.

Я тяну рукава на моей кофте, чтобы было теплее, мне становится интересно. Я останавливаюсь у стеллажа с книгами, конечно, я уже рассматривала их раньше. Я слушаю разговор Зейна, он пытается попрощаться с Лиамом, но тот его не слушает.

Я смотрю на множество старых книг первых изданий, что заставляет меня любить их ещё больше. Я вытаскиваю меньшую книгу по размеру по сравнению с другими, одна из моих любимых. «Эпоха невинности» Эдиты Уортон. Такая же книга, которую я потеряла почти полтора года назад. Мысль об этом делает меня по-прежнему расстроенной. Зейн всё также ходит кругами, когда я начинаю листать страницы. Тогда я вижу это. Я замираю.

Люсия,

Вы никогда не будете сожалеть о своём решении выйти за меня.

Я буду любить тебя до тех пор, пока солнце не перестанет светить,

цветы больше не будут цвести, и птички не будут летать.

С любовью, Сальваторе.

Это моя книга. Это книга Нонны, книга, которую я потеряла. Как она оказалась у него? Моё дыхание замирает немного, и я помещаю свою руку на сердце. Как она оказалась у него? Я спрашиваю себя снова и снова, и я смотрю на него с этой книгой в руках. Я смотрю, как его лицо падает. Он пытался сохранить от меня эту тайну.

– Лиам, я должен идти, – он говорит и просто вешает трубку, даже не дожидаясь ответа друга.

– Как она оказалась у тебя? – я спрашиваю, моя рука трясётся от нервов, я не могу даже посмотреть на него.

– Нора, – он убирает телефон и идёт ко мне. – Я могу объяснить.

– Пожалуйста, объясни. Ты знаешь, сколько я хотела найти эту книгу. Ты знаешь, сколько она значит для меня.

Я прижимаю книгу к груди. Любимая книга моей Нонны.

– Я видел тебя в тот день в поезде. Ты оставила книгу, а я взял её. Я пытался догнать тебя и вернуть, но ты быстро уходила в течение нескольких дней, потом я должен был вернуться домой. Через год я снова увидел тебя в метро, и я не думаю, что мы бы стали тем, кто мы сейчас, если бы я тогда не пошёл за тобой.

Все эмоции, которые только могут существовать приходят ко мне. Он скрывал это от меня, и он знал, как много значит для меня эта книга.

– Мы ничто.

Я прохожу мимо него и беру свои вещи.

– Нора, подожди! – он просит меня и я останавливаюсь у двери. Я в ярости.

– Ма ту сей стронцо? (*1) – я спрашиваю, зная, что он понятия не имеет, о чём я говорю. Это мой секрет – ругаться на итальянском, так звучит намного красивее. – Ваффанкуло! (*2)

Я машу рукой и хлопаю дверью за собой.

Примечание переводчика:

(*1) Но ты мудак?

(*2) Пошёл на хуй!

Комментарий к 37.Мы ничто иное/We are nothing

Я не знаю почему, но в переводе этой части

В книге написана немного другая надпись.

Но мы сделаем вид, что их там две.

Спасибо за прочтение.хх

========== 38.Я не могу поверить тебе/I can’t believe you ==========

POV Zayn

Я даже не знаю, что происходит прямо сейчас. Одна минута – и я был так возбуждён, что увижу Нору, а теперь я стою один в моей квартире. Интересно, что со мной не так?

Я думал, что спрятал эту книгу. Я должен был никогда не позволить ей увидеть её. Здесь была экономка, приходившая несколько раз в месяц, и я уверен, что она нашла книгу и положила вместе с остальными. Я клянусь, я собирался отдать ей в конце концов эту книгу. Но чем дольше я держал это в секрете, тем сложнее было признаться. Я знаю, как много она значила для неё, я знаю, что она хотела найти её. Я причина, почему она расстроена.

Что, чёрт возьми, она мне сказала? Это так отвлекает, потому что это так сексуально, когда она говорит на итальянском, но я знаю, что она расстроена из-за меня. Я знаю, что она говорила не самые хорошие вещи обо мне, и я это заслужил. Лиам звонил мне, и мне пришлось ответить. Мы не много общаемся по сравнению с тем, сколько привыкли. Я дал себе обещание, что попытаюсь сохранить со всеми хорошие отношения, я не мог проигнорировать его. Если бы я не разговаривал по телефону, то Нора бы не просматривала книги. Я бы мог предотвратить это.

Если бы сказал ей правду.

Я провожу своими пальцами через волосы, и я просто расстроен самим собой. Я не могу просто позволить ей уйти. Я хватаю куртку и бегу за ней, хотя я знаю, что она давно ушла. Я такой идиот.

Это займёт больше, чем полчаса, чтобы добраться до её дома, и я буквально быстро доезжаю до неё. Я поднимаюсь и звоню в дверь, даже не думая, что её мама может спать. Я даже не знаю, вернулась ли она уже или пошла куда-то. Иисус, моё сердце просто соревнуется в гонках, я слышу шаги.

– Иди домой, Зейн.

Нора, очевидно, всё ещё расстроена мной.

– Нора, пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне объяснить.

Я прислоняюсь к двери и пытаюсь отдышаться. Боже, всего два месяца назад я был так близок к ней, а теперь я не могу даже видеть её и быть с ней. В одну секунду всё сломалось.

– Я не хочу ничего слушать. Уходи, Зейн, – она говорит более решительно.

– Пожалуйста. Прошу, Нора.

Я чувствую, как слезы наворачиваются на глазах, она не может оттолкнуть меня так быстро. Я не могу справиться с этим. Я слышу скрежет замков, и дверь открывается. Я вижу её длинные каштановые волосы, прежде чем я вижу её лицо. Она смотрит на меня.

– Пожалуйста, дай объяснить, Нора, – я прошу в приглушённых тонах.

Она открывает дверь шире и отодвигается в сторону, чтобы пропустить меня. Она уже даже не смотрит на меня, когда я прохожу мимо неё. Я просто хочу обнять и поцеловать её, но когда я протягиваю руку к ней, она просто отходит, как будто я наполнен ядом. Она хлопком закрывает входную дверь, и я не знаю, что делать, но дрогнул от неожиданности, напряжение в воздухе всё растёт.

– Нора, я не хотел тебя обидеть. Я был честен, когда сказал, что нашёл книгу в поезде, и я не увижу тебя снова, чтобы отдать тебе её.

Я сижу на диване и смотрю, как далеко она сидит от меня.

– Тогда почему ты не отдал мне её, когда ты увидел меня снова? Разве не поэтому ты зашёл тогда ко мне в цветочный магазин? Ты преследовал меня.

Она скрещивает руки и снова смотрит на меня.

– Я не знаю. Клянусь. Я приехал в НьюЙорк после развода и увидел тебя в поезде. Всё, что я хотел сделать, – это поговорить с тобой, но я так нервничал, что я просто не смог этого сделать. На следующий день ты была с цветами и оставила книгу, я просто предположил, что ты была с кем-то. Я знаю, что это сумасшествие. Когда я снова увидел тебя, после возвращения, я не мог поверить в свою удачу, так что я просто должен был поговорить с тобой. Я должен был встретиться с тобой. Я не имею виду, что встретиться и отдать книгу.

Я закрываю лицо руками, я даже не могу показать ей, насколько мне неловко. Это звучит слишком глупо.

– Почему бы ты просто не отдал мне тогда книгу, Зейн?

Её глаза широко распахнуты, я знаю, что ей сложно.

– Я не знаю! – мой голос вдруг прозвучал громче, чем я хотел. – Я не знаю, у нас бы не получились отношения, и я не хотел разрушить их, показав тебе книгу. Я правда хотел отдать её тебе обратно. Но чем дольше я скрывал это от тебя, тем труднее было сказать.

Я встаю и подхожу к ней ближе, беря её за руку.

– Нора, пожалуйста.

Она выдёргивает свою руку.

– Я не могу поверить, – она говорит мне. – Ты обманул меня.

Она разбивает мне сердце.

– Я клянусь, что это правда.

Я просил бы её до конца своей жизни простить меня.

– Я просто не могу сказать тебе что-то прямо сейчас, я не могу видеть тебя некоторое время. Я просто не могу, – она запинается, поворачивая голову, глядит в пол и потирает глаза.

– Пожалуйста, не делай этого, Нора. Я могу всё исправить, – я обещаю ей.

– Пожалуйста, оставь меня, Зейн. Боже, просто уйди.

Она встаёт и уходит от меня, оставив меня тонуть в собственной жалости в её гостиной.

***

Я остаюсь ещё пять минут, просто чистый шок в моей системе прямо сейчас. Мы зашли слишком далеко и преодолели слишком многое, чтобы расстаться из-за книги. Я понимаю, что она расстроена, и она имеет на это все основания. Но она не будет даже слушать меня. Она даже не хочет.

Я в окружении сотен людей, но я чувствую себя одиноким. Это не так, как я планировал вернуться. Обычно я даже не против, чтобы моя жизнь стала скучной. Я буквально не хочу никуда идти. Я только что вернулся в НьюЙорк несколько часов назад. Я исчерпан, я просто хочу лечь спать, я просто хотел сидеть и расслабляться с Норой. Но она оттолкнула меня быстрее, чем я мог себе представить.

Я как-то добрался до моего дома, по-видимому, моё тело просто знает, куда идти, в то время как мой ум просто отключился прямо сейчас. Я тащусь к лифту и, зайдя в квартиру, падаю лицом вниз на диван.

Разве это не сумасшествие, как жизнь может измениться в одно мгновение?

Оглядываясь назад, может быть, я бы остался в группе подольше. Я должен был поддерживать дружеские отношения постоянно. Я должен был проводить больше времени с семьёй. Я чувствую, что я бы никогда не женился на Перри. Мы были слишком молоды, всё прошло быстро. Я был повёрнут, я просто хотел любви. Это то, что все хотят, не так ли? Все просто хотят любви. Они хотят знать, что кто-то есть за спиной, что кто-то будет там для них всегда, несмотря ни на что. Что кто-то будет там, когда вы ложитесь спать, и что кто-то будет там, когда вы просыпаетесь. Это человеческая природа.