Текст книги "WOAS. Этот безумный мир (СИ)"

Автор книги: Just_KillBill

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Малия видела однажды, как два санитара оттаскивали его прочь – с обожженным лицом, на котором отпечатались узоры рабицы, и все такого же молчаливого и безучастного.

В его глазах не было жизни.

Может быть, он давно уже был мертв изнутри.

Малия приходила в Дом Эйкена, чтобы навещать своего отца.

Настоящего отца, Питера Хэйла – она сама была одной из тех, кто поместил его в заточение на третьем, секретном этаже психушки, и заточение это должно было стать пожизненным.

Мужчина у сетки-рабицы заинтересовал ее постепенно – и однажды их взгляды встретились.

Он пустым взглядом обозревал посетителей, взошедших на крыльцо и проходящих обязательную проверку, а Малия была поглощена своими невеселыми мыслями и просто блуждала взглядом, их глаза остановились друг на друге, и что-то произошло.

Нет, это определенно не было любовью с первого взгляда, и даже отдаленно не имело отношения к чему-то романтическому.

Скорее, это было взаимное сочувствие.

Малия ощутила ужасающую пустоту, которая (вот парадокс!) наполняла мужчину, и он ответил ей тем же: ощутил то, как одинока она в толпе, окружающей ее.

«Помоги мне,» – слышать его голос в своей голове было совсем не странно.

Малия уже давно подозревала, что он – не человек.

Она навела справки (да что там – она попросила Стайлза взломать базу данных Дома Эйкена) и прочла досье этого мужчины.

Никлаус Майклсон – так его звали.

Его диагнозом был параноидальный психоз, но вездесущий Алан Дитон сказал, что на самом деле этот пациент должен содержаться вместе с отцом Малии – потому что он являлся сверхъестественным существом и определенно был опасен.

– Он – гибрид. Наполовину оборотень, наполовину – вампир, – сказал Дитон. – Он в Доме Эйкена по собственной воле. Более того, он заставил персонал принять его туда и содержать его там.

– Почему? – только и спросила Малия.

– У меня есть лишь одно объяснение, – пожал плечами Дитон. – Он в самом деле безумен.

«Ты – безумен?» – мысленно спросила Малия, когда снова стояла на крыльце Дома Эйкена, а охранник перетряхивал содержимое ее сумки.

«О, да,» – прошелестел в ее голове бархатный баритон Никлауса Майклсона, и его пустые глаза смотрели прямо на нее, пока на лице его, прислоненном к рабице, появлялись ожоги.

«Как мне помочь тебе?» – спросила Малия, не особенно надеясь на ответ.

«Присоединяйся,» – отозвался голос в ее голове.

Так просто.

Будто по ту сторону сетки она смогла бы обрести новый – хоть какой-то – смысл.

Будто по ту сторону сетки он знал какую-то тайну, которая помогла бы ей не чувствовать себя лишней в этом мире.

Когда она пришла в следующий раз, то поймала себя на мысли о том, что в самом деле думает о том, чтобы присоединиться к нему.

Он улыбнулся ей сквозь рисунок рабицы – и тогда Малия поняла, что однажды так оно и будет.

Она будет стоять бок о бок с Никлаусом Майклсоном.

Может быть, они даже будут держаться за руки.

========== Кай Паркер/Кира Юкимура. TVD/TW. ==========

[Кай во вселенной TW, друид]

Огненная Лиса и Кира Юкимура – суть одно, но Кай все еще не понимал, как такое возможно.

Беспощадная, грозная и могущественная кицуне и одновременно неуклюжая девчонка в плиссированной юбке – был здесь какой-то диссонанс.

Впрочем, Каю нравились диссонансы – в любых проявлениях.

Он и сам был далек от совершенства – что отнюдь не мешало ему считать себя самим совершенством.

Все дело в том, как ты сам себя воспринимаешь – окружающие видят тебя прежде всего через ту призму, через которую ты сам себя для них пропустишь.

Призма Киры была пропитана неуместной скромностью, граничащей с неуверенностью в себе и даже боязнью быть отверженной.

Призма Кая была исполнена уверенности в собственном обаянии и безнаказанности – и это работало, черт подери.

Пока Юкимура падала со школьных лестниц, неловко подвернув ногу, Кай заводил знакомства с местной элитой и с теми, кто был ему куда интереснее, чем богатенькие детишки мэра или племянник местного наркобарона.

Он отыскал меланхоличного Питера Хэйла и его вечно хмурого племянника Дерека, предложив им свои услуги – и был отвергнут Питером по причине молодости и неопытности.

А вот Дерек представил его Скотту и его стае: койоту со скверным нравом по имени Малия (скверный нрав после объяснился близким родством с Питером), рыжеволосой и капризной банши Лидии, скромной и вечно смущенной кицуне Кире и мальчишке, который никогда не затыкался и был усыпан родинками так, что его следовало бы назвать не Стайлз, а Родинка.

Что делал в стае мальчишка, который не был абсолютно никаким сверхъестественным существом (впрочем, он сошел бы за чудовище под названием Гиперактивный Болтун), было для Кая загадкой, но очень скоро он смирился со Стилински.

Феномен Киры же не давал ему покоя даже спустя несколько месяцев, как Скотт официально принял его в стаю, как друида.

Кира была особенной – и даже сама не понимала этого.

А Скотт, который, вообще-то, числился ее парнем, как-то не мог до нее этого донести.

Кира не использовали и половины своих возможностей, раскрыла свой уникальный потенциал едва ли на треть, и Каю дьявольски хотелось треснуть Скотта по шее и попросить его оставить эту девушку в покое.

В Кире скрывался дьявол – огненный трикстер, которого Скотт небезосновательно опасался, так что вечный герой МакКолл тормозил Киру вполне осознанно, прикрываясь любовью и стремлением уберечь ее от опасности.

Кай же мечтал однажды подарить Огненной Лисе свободу – потому что у него внутри скрывался свой собственный дьявол и он знал, каково это – постоянно бороться со своей сущностью.

Дарак и Огненная Лиса – вместе они были бы непобедимы.

Но пока ему приходилось об этом только мечтать – Кира принимала все его знаки внимания с пугливым недоверием, отводила взгляд, если их глаза встречались, и всегда цеплялась за ладошку Скотта так, словно он был каким-то мессией.

Но на самом деле ее мессией был Кай – и однажды она это поймет.

========== Шанель Оберлин/Элисон ДиЛаурентис. Scream Queens/PLL. ==========

Дружить против друг друга – это особое искусство.

Шанель Оберлин освоила его благодаря Элисон ДиЛаурентис – и ни секунды не пожалела об этом.

Ни одна из ее глупых и покорных сателлиток не стоила и мизинца этой мастерицы интриг – Элисон умела создать скандал из ничего и использовать его себе во благо.

Она плела тончайшую паутину лжи столь искусно, столь выверенно и столь вдохновенно, что сложно было не отдать ей должное.

Элисон ДиЛаурентис умела создавать тайны и умела хранить их.

А Шанель…

Ну, Шанель умела убивать людей и громко, убедительно кричать – если бы за призывы на помощь давали «Оскар», то мисс Оберлин имела бы уже не один десяток наград.

Они сошлись изящно и хлестко: Королева Тайн и Королева Крика.

Это была битва не на жизнь, а на смерть.

В «Каппа Каппа Тау» должна быть лишь одна правительница – так уж повелось.

Но к концу первого семестра и Шанель, и Элисон осознали, что борьба слишком утомительна и ни к чему не приводит.

Идея объединиться против всех стала гениальным решением – и единственно верным в их пиковой ситуации.

– Но не думай, что при случае я не воткну тебе в спину нож, – предупредила Шанель во время заключения перемирия.

– Я не доверяю даже самой себе, – снисходительно улыбнулась в ответ Элисон. – Именно поэтому я все еще и на самой вершине.

– На вершине вдвоем тесновато… – вздохнула Шанель притворно, а затем широко улыбнулась: – Избавимся от этой мерзкой старой суки декана и снова займемся друг другом.

– Конечно, – деловито кивнула Элисон.

Она не собиралась просвещать Шанель, что даже сейчас продолжала военные действия, заменив их более холодным вариантом.

Ей нравились тайны – в самом деле.

========== Кол Майклсон/Ханна Марин. TO/PLL. ==========

Это была чертовски сумасбродная идея – пригласить Кола на вечеринку в домике у озера.

Впрочем, сумасбродные идеи сопровождали Ханну всю ее жизнь – и очень часто выливались во что-то необычное и классное.

Поступать импульсивно и следовать зову сердца всегда было немного страшно, но определенно весело.

Правда, в ситуации с Колом пока было только страшно и – спустя уже два часа, как он опаздывает – обидно.

Впрочем, она особенно не верила в то, что он придет – он всегда держался не просто особняком, он был где-то «над» всеми прочими, и хотя числился в элите старшей школы и был вхож во все популярные компании, Кол Майклсон не упускал случая подчеркнуть свое презрение к этим самым компаниям.

С девушками тоже было все сложно – у него их было великое множество, и в то же время ни одной.

Казалось бы – классический бабник, но на самом деле он просто был слишком требователен и популярные красавицы попросту не дотягивали до заданной им планки.

Ноэль Кан ехидно шутил, что королева Елизавета уже старовата для него, так что придется умереть одиноким.

Ханне Кол нравился – Кол вообще всем нравился, но Ханну это не смущало.

Он в самом деле был интересным парнем, настоящей личностью – в отличие от пустышки Кана, в котором не было ничего, кроме смазливой внешности.

Кола упрекали в дурном характере – но у Ноэля характер был воистину отвратителен, тогда как Кол просто был прямолинеен и не лебезил ни перед кем.

Пригласить его на вечеринку Ханну подбила Спенсер – она и сама позвала туда Тоби, который тоже был не из самых легких в общении парней.

– Будем бороться с трудностями вместе, – усмехнулась Хастингс. – Вдруг хотя бы одной из нас повезет?

Ханна была бы не против, если бы повезло именно ей, но пока что везло Спенсер – они с Тоби мило болтали в уголке гостиной, каким-то непостижимым образом уединившись среди трех десятков гостей, снующих повсюду, и Ханна даже немножко завидовала им: потому что ее классное красное платье и безупречно уложенные локоны пропадали зря.

Кол, похоже, решил не приходить – ей некого было впечатлять на этом празднике жизни.

Ханна уже окончательно повесила нос и намеревалась по-тихому улизнуть домой, когда Майклсон все же появился: они столкнулись в дверях, и Ханна неловко попятилась, чтобы не врезаться в него, а Кол чуть улыбнулся. вытаскивая наушники из ушей.

– Уходишь? – поинтересовался он с явным сожалением.

– Вечер как-то не задался, – вздохнула Ханна, ощущая приятную дрожь от его близости.

– Моя сестра взяла мою машину без спроса и угодила в полицию, – это было чертовски похоже на оправдание, но звучало искренне. – Я не собирался опаздывать.

– Значит, ты все-таки хотел быть здесь со мной? – улыбнулась парню Ханна.

– Я же согласился прийти, так что да. И я все еще хочу быть здесь с тобой. Если ты, конечно, согласишься остаться.

Кол протянул ей руку с раскрытой ладонью, и Ханна колебалась лишь долю секунды, прежде чем вложить в эту ладонь свои пальцы.

Кажется, везение не обошло стороной и ее тоже.

========== Тайлер Локвуд/Лидия Мартин. TVD/TW. ==========

– Если мне что-то нужно, то я просто беру это.

– Довольно смелое заявление, – изогнула идеальную бровь Лидия Мартин, одарив парня одной из тех снисходительных улыбок, которые так чужеродно выглядят на лицах юных красавиц.

Такие улыбки куда больше подходят зрелым, умудренным жизненным опытом женщинам – но молодые всегда отчаянно спешат повзрослеть.

– Оно оправдано, – заверил рыжеволоску парень, обжигая ее взглядом внимательных темных, почти черных, глаз. – До сих пор никаких сбоев не случалось.

– Успех почти всегда зависит от умения себя подать, – кивнула Лидия. – Но это не наш с тобой случай. Я знала самонадеянных красавчиков и прежде, Тайлер.

– О, поверь мне, я тоже знал прежде заносчивых и капризных красоток, – в тон девушке отозвался Локвуд. – Так что это как раз стопроцентно наш с тобой случай.

– Я бы не стала так категорично рассуждать об этом, – погрозила парню пальцем Лидия.

– Мы обсудим мою тактику позже, когда ты признаешь ее эффективность, – белозубо усмехнулся Тайлер.

– Я не поеду в Мистик-Фоллз, Локвуд, – холодно отозвалась на эту реплику Лидия, и всякая игривость исчезла из ее голоса. – Мои способности банши не разменная монета в чужой игре, и, уж тем более, я не ценный приз, который достается самому сексуальному парню в плохой компании.

– Моя компания не так уж и плоха, – хмыкнул Локвуд невозмутимо. – К тому же, ты неверно истолковала мои слова. Я прошу о помощи, а не требую твоего вмешательства. Просто прошу очень настойчиво – ведь на кону жизнь моих друзей. Что же до того, кому достанется приз… Здесь все предельно ясно: ты пока понятия не имеешь о том, чего на самом деле хочешь. Но я готов подождать немного.

– Боюсь, что такого обширного запаса времени у тебя нет, – хмыкнула в ответ Лидия.

***

– Это неслыханно!

Казаться грозной и пылать праведным гневом весьма непросто, когда ты висишь вниз головой на чьем-то плече, но Лидия Мартин честно пыталась.

Правда, ее возмущенные крики и даже удары, которыми она осыпала его спину, ничуть не замедляли Локвуда и уж тем более не трогали его.

– Немедленно отпусти меня, ты, грубое животное! Я же сказала, что никуда не пойду с тобой!

– А я сказал, что если мне что-то нужно, то я просто беру это, – напомнил в ответ Локвуд спокойно. – Тебе стоило поверить мне, Лидс.

Да, ей стоило поверить – как и стоило бы вырываться поактивнее, или даже применить свою суперсилу банши.

Но он же сказал, что сбоев не было.

А Лидии Мартин отчего-то совсем не хотелось становиться его первым сбоем.

========== Ребекка Майклсон/Лидия Мартин. TO/TW. ==========

– Я хочу посмотреть, что она умеет, – холодная блондинка произнесла эти слова так, словно говорила вовсе не о Лидии Мартин, а, к примеру, о кофеварке.

Кофеварке какой-то неизвестной фирмы, которую нужно проверить на прочность и количество режимов.

Кофеварка в таких случаях никогда не бывает против тест-драйва.

На то она и кофеварка – вещь.

А вещи против не бывают.

Но Лидия Мартин определенно не была вещью – и уж точно никогда не ассоциировала себя с кофеваркой, или даже с чем-нибудь более изящным и изысканным.

И молчать она совершенно точно не привыкла – когда кто-то обращался с ней снисходительно, она непременно ставила наглеца на место.

В данном случае, нахалку.

– Не припомню, чтобы в мои планы входил показательный номер моих удивительных способностей в утреннем холодном лесу, – сухо произнесла рыжеволосая Мартин, складывая руки на груди в жесте, полном упрямства.

– Хм, – выдала блондинка почти одобрительно, а в следующую секунду размытым пятном бросилась на Лидию, оскалив острые и наверняка смертоносные клыки.

Впрочем, Лидия не стала проверять, насколько остры эти клыки – у нее была отличная реакция, так что вампиршу отшвырнуло звуковым ударом к ближайшему дереву еще до того, как она успела бы коснуться банши.

– Я же говорил, она чудо как хороша. Настоящий самородок! – восхищенно воскликнул чопорный Элайджа Майклсон, который, собственно и привел с собой на встречу эту наглую блондинку. – Вставай, Ребекка. И извинись перед Лидией. Нехорошо нападать на союзников.

– Хорошо, мамочка, – проворчала блондинка, отряхиваясь.

Она сломала дерево, ударившись о ствол – Лидия не могла не оценить, что после этого ее укладка все еще выглядела безупречно.

***

Нет, их нельзя было назвать подругами.

– Терпеть не могу других женщин, – фыркала Ребекка презрительно. – Никчемнейшие создания, всерьез убежденные, что могут составить мне конкуренцию.

– У тебя такая очаровательная жизненная философия, – усмехалась в ответ на это Лидия.

Они традиционно выбирались в рейд по городским барам каждое воскресенье и по пятницам непременно обедали у Элайджи – он устраивал дьявольски стильные сборища и Лидия не могла упустить случая блеснуть в обществе пафосных Стрикс, мнительных новоорлеанских ведьм и вечно настороженных вервольфов.

– Признай, что на самом деле ты просто хочешь Элайджу, – ухмылялась Ребекка.

– Мне больше по нраву Кол, – загадочно улыбалась Лидия.

Нет, они не были подругами.

– Мне кажется, она могла бы быть нашей сестрой, – как-то обмолвилась Элайдже Ребекка.

– К счастью, это не так, – сдержанно ответил Элайджа, но Ребекка-то заметила особый блеск в его темных глазах.

Им суждено было стать семьей – а это сильнее, чем дружба.

========== Ребекка Майклсон/Энзо Сент-Джон. TO/TVD. ==========

[таймлайн – где-то после 6 сезона, еретики уже в городе, но МФ еще не зона отчуждения. Мэтт уже получил должность шерифа]

Энзо знает в этом скучном городке всех наперечет – и тем паче всех миловидных блондинок с дерзкой усмешкой и адовой бездной на дне глаз.

Их в Мистик Фоллз целых ни одной – Кэролайн снова вернула себе человечность, а в глазах Мэри-Луиз слишком мелко: до бездны ей не дотянуть.

– Кажется, мы не знакомы, – бархатным голосом мурлыкает вампир, пока блондинка откровенно разглядывает его, оценивающе прищурившись.

– Увы, я опаздываю на важную встречу, – притворно вздыхает она, закончив свои придирчивые смотрины и, судя по усмешке, оставшись довольна результатом. – Но как насчет исправить наше общее упущение вечером?

– В Мистик-Гриль все еще подают неразбавленный бурбон, – отвечает Энзо. – Я буду там в восемь.

– Я люблю опаздывать, – предупреждает его блондинка и, удаляясь, бросает через плечо свое имя: – Ребекка.

***

– Я бы велела тебе убить ее, но она одна из Первородных, – хмурится Лили.

– Неужели это та самая Ребекка, о которой старина Мэтти прожужжал мне в свое время все уши? – пропуская негодование Лили мимо ушей, сам себя спрашивает Сент-Джон.

– Мы должны защитить семью! – с одержимым блеском в глазах, Лили вновь заводит любимую песню. Энзо невольно морщится, когда мама-Сальваторе вцепляется пальцами в его запястье: его сейчас обуревают мысли более заманчивые, чем ее маниакальная идея спасти маленькую армию дикарей, коими являются ее «дети».

– О, и мы защитим, Лили, – уверяет он мягко, отводя ее руку от своей. – Особенно я. Обещаю.

– Этот Мэтт Донован! – гневается Лили. – Это все его происки! Вызвал сюда свою любовницу, чтобы она уничтожила нас! А я ведь говорила, нам нужно бить первыми!..

– Давай повременим с ударами, по-моему, и так достаточно крови было пролито, – увещевает Энзо женщину. – Я разберусь. Предоставь Ребекку мне.

– О, Энзо, ты такой заботливый! – притворно умиляется Лили.

– Лучший сынуля в мире, – язвит Энзо с ангельским видом, и Лили ласково треплет его по щеке.

Энзо начинает казаться, что у него были проблемы с головой, когда он всерьез думал, что влюблен в эту фанатичку и манипуляторшу.

***

– Значит, враги? – Ребекка Майклсон опаздывает на целый час, но Энзо ничуть не затруднило дождаться ее.

Она выглядит потрясающе с распущенными волосами, так и хочется запустить в эти светлые пряди пальцы и испортить идеальную укладку – Энзо готов биться об заклад, что она выглядит еще сексуальнее, когда ее волосы растрепаны из-за любовных ласк.

– Мы можем обсудить это, – дипломатично отвечает он, подталкивая к ней стакан с бурбоном.

– Я терпеть не могу переговоры, – доверительно сообщает Ребекка, чуть подавшись вперед.

– Какое счастье, я тоже не сторонник этих глупостей, – в тон ей отвечает Энзо, а через десять минут они уже срывают друг с друга одежду в его квартирке, которая находится совсем рядом.

Ее волосы и в самом деле бесподобны, когда рассыпаны по подушкам – он не ошибся.

***

– Могла бы и дождаться утром, пока я проснусь, – укоризненно замечает Энзо, подловив Ребекку следующим днем около полицейского участка. – выпили бы вместе кофе.

– Увы, у меня были неотложные дела, – с мнимым сожалением пожимает Первородная плечами.

– Ну да, что может быть важнее, чем оторвать голову Норе и Мэри-Луиз, – усмехаясь, кивает Энзо, изображая полную солидарность.

Ребекка смотрит на него с вызовом и немного выжидающе, и мелодично смеется, когда он дает совет:

– Но я бы на твоем месте начал с Валери, она такая заносчивая сука.

– Но мы все еще враги, – предупреждает Ребекка.

– Я думал, мы это обсудили, – вскидывает бровь Энзо.

– Обсудим еще раз, – принимает решение Первородная.

– Надеюсь, не один, – дополняет Энзо и, насвистывая, удаляется.

У него тоже есть кое-какие дела.

Например, отделить от тела голову Мэтта Донована – в любви он конкурентов не терпит.

========== Элайджа Майклсон/Нора Хильдегард. TO/TVD. ==========

[Нора – супруга Элайджи, обращенная им же в вампира пару столетий назад]

Жизнь в Новом Орлеане никогда не бывает скучной – порой Норе даже хочется, чтобы их дни были заполнены рутиной, но в последний раз она жила тихо и мирно лет эдак сто семьдесят тому назад: каждое утро тщательно заплетала волосы в замысловатые косы, сидела у окна с вышивкой, смиренно молилась перед обедом и играла на пианино перед матушкой.

А затем в ее размеренной жизни появился Элайджа Майклсон – и мир преобразился.

Нора влюбилась без памяти – и влюбилась взаимно.

Матушка была против – и юная Хильдегард решила бежать, чтобы быть рядом с любимым.

Он раскрыл ей правду о себе и своей сущности накануне побега – и Нора не дрогнула, не испугалась и не испытала отвращения.

Для истинной любви пара клыков не помеха – к тому же, вскоре она обзавелась такой же собственной парой: перспектива разделить с Элайджей вечность была настоящим подарком судьбы.

Нора знала – они способны любить друг друга не просто вечность, но и гораздо дольше.

Семья Майклсонов была настоящей бомбой с часовым механизмом: очень скоро Нора выяснила, что отец Элайджи ведет на своих детей охоту, а братья и сестры не очень хорошо ладят между собой, демонстрируя коварство и хладнокровие в попытках насолить друг другу так или иначе.

Они с Элайджей постоянно скрывались: то от Майкла, то от Никлауса, то от Финна, то от Кола.

Порой случались времена союзов и перемирия – но это редко длилось дольше пары-тройки лет, затем вражда и соперничество возобновлялись с новой силой, интриги и драмы постоянно сопровождали Майклсонов.

Когда Никлаус призвал Элайджу на помощь в новом тысячелетии, Нора не предполагала, что они осядут в Новом Орлеане.

Элайджа обычно не стремился долго жить рядом с Никлаусом – слишком коварным и слишком жестоким был младший брат, слишком непредсказуемым и ревнивым к чужому счастью и чужим успехам.

Но все изменил ребенок – тогда еще не родившийся.

Элайджа жаждал уберечь племянницу от всех невзгод – и Нора понимала его.

Для них самих возможность зачать ребенка была лишь мечтою, и хотя они на протяжении прожитых лет уже воспитали нескольких детей, взятых из приюта, бессмертное дитя было совершенно иным шансом.

Шансом любить частичку себя всю ту вечность, что им отведена.

И началось безумие – первородные истово боролись за власть в городе с Марселем Жераром, с ведьмами, с оборотнями, с вернувшейся из мертвых Эстер, с воскресшим Майклом. А еще оставались семейные распри и недопонимания – Норе пришлось видеть всякое.

Элайджа был укушен Никлаусом и несколько дней провел в горячечном бреду, вызванном ядом оборотня.

Женщина Клауса и мать бессмертной малышки, Хейли, посягала на их семейное благополучие, тайно добиваясь Элайджи.

Внезапно объявилась их давно утерянная сестра Фрея, поначалу настроенная очень агрессивно и жаждущая мести…

Нет, рутина и Майклсоны были совершенно несовместимы.

Вот и это утро началось весьма своеобразно: Нора едва успела выпить свой кофе, заблаговременно сваренный заботливым мужем и оставленный для нее на плите, когда Элайджа явился весь измученный и, на ходу сдирая с себя рубашку, явил ее взору кровавые письмена по всему торсу, возникающие на его теле ранами.

– Я даже не уверена, что хочу знать, что это такое, – вздохнула Нора, понимая, что это неизбежно.

– Новое заклинание Фреи, дорогая, – отозвался Элайджа, морщась от боли, пока новая надпись отпечатывалась на его ребрах. – Ты не могла бы записать все это, пока записи не исчезли? У нас не так много времени.

– Как обычно, – усмехнулась Нора и с легким укором, больше похожим на беспокойство, прибавила: – Ты делаешь для этой семьи больше, чем они заслужили.

– Это ради Хоуп, ты же знаешь, – отозвался Элайджа.

***

– Итак? – Нора сложила руки на груди, поглядывая на супруга с неким вызовом. – Теперь пора объяснить, что все это значило, не так ли?

– Неужели думаешь, что я утаил бы от тебя что-то? – мягко улыбнулся старший Майклсон.

Он восседал в своем любимом кресле, изучая записанные Норой в большой ежедневник слова, которые она считывала с его тела.

На нем уже был один из его элегантных костюмов, и выглядел он бесконечно идеальным: будто его тело не кровоточило всего пару часов назад.

Нора бесконечно уважала его за это умение быть собранным – сама она далеко не всегда могла похвастать столь безупречным самообладанием.

– Все эти слова должны сложиться в древнее пророчество, – пояснил Элайджа. – Разгадкой займется Фрея, конечно, но…

– Значит, есть шанс, что Люсьен Касл не лжет? – у Норы тревожно екнуло сердце.

– Мы справимся, если так, – заверил ее Элайджа, заметив тень тревоги, пробежавшую по лицу жены. – Ведь иначе быть и не может, Нора. Мы справимся, ты и я.

– Всегда и навеки, – улыбнулась ему Нора ласково. – Я знаю, милый. Но разве могу я не переживать за тебя? Ты так отчаянно бросаешься в любую битву…

– Я не могу оставаться в стороне.

– За это я тебя и люблю: ты никогда не оставишь тех, кто тебе дорог.

Пророчество сулило много бед и опасностей, и Нора знала: будет тяжело.

Возможно, они окажутся в отчаянном положении, но преодолеют это вместе – как было всегда.

========== Дэймон Сальваторе/femСтайлз Стилински. TVD/TW. ==========

[Стайлз – кузина Елены и Джереми, живущая в БиконХиллз]

– Ты не рад меня видеть, – упрекнула Стайлз, швыряя в брата диванной подушкой. – Иначе бы не сваливал куда-то в первый же вечер моего приезда.

– Да брось, ты приехала на две недели, – состроил умоляющую гримасу младший Гилберт. – А моя девушка так и не станет моей, если я не приложу сегодня последние усилия к тому, чтоб очаровать ее окончательно.

– Он все еще сходит с ума по жуткой Викки Донован, – вклинилась в разговор Елена не без ехидства, которое в ней вот так сразу никто заподозрить не мог.

– У вас это семейное, ты же встречалась с ее жутким братом, – поддразнила Стайлз, негласно принимая сторону Джереми, который обиженно вскинул подбородок и приготовился защищать свою зазнобу. Возможно, даже нецензурными выражениями.

– Вечно ты за Джера, – чуть разочарованно протянула Елена. – Но чего еще я могла ждать? Вы, малявки, всегда были одной бандой.

– Малявкам уже девятнадцать, – напомнил Джереми. – Когда ты уже завяжешь со своей возрастной дискриминацией, бабуля?

– У нее это старческое, – подмигнула Джеру Стайлз и они дружно расхохотались.

***

– Еще раз объясни мне, зачем ты тащишь меня на свидание к своему новому парню? – Стайлз, влекомая Еленой по живописной аллее, ведущей к старому особняку Сальваторе, на ходу пыталась посмотреться в карманное зеркальце.

– У моего нового парня есть брат, – отозвалась Елена кратко, она явно не желала углубляться в объяснения, и Стайлз догадывалась, почему.

– Я – отвлекающий маневр, правда? – без обиняков уточнила она у кузины.

– Ну, не совсем, – виновато замялась Елена, отводя взгляд.

– Значит, все гораздо хуже, – усмехнулась Стайлз. – Я – орудие мести?

– Дэймон ужасно достает нас со Стефаном, – пожаловалась Елена с плаксивыми нотками в голосе.

Стайлз подавила желание сказать что-нибудь обидно остроумное и проговорила:

– Окей, раз так. Я поняла, чего ты от меня хочешь.

– Спасибо, – просияла Елена. – Я знала, ты поймешь!

Стайлз ничего не ответила – потому что она на самом деле не понимала.

Елена была ничего, но ее уверенность в том, что она центр вселенной и все в этом мире должны создавать для нее атмосферу счастья и беззаботности поражала.

Кузина могла быть удивительно благородной и чуткой, но временами прорывающийся эгоцентризм перекрывал все ее плюсы.

Стайлз куда ближе был Джереми – он по крайней мере всегда был собой, даже если зачастую это далеко не всех устраивало (особенно – родителей).

Елена же отчаянно стремилась быть хорошей для всех – но получалось у нее не очень-то, как на вкус Стайлз.

Лично ее фальшь отталкивала.

Впрочем, Стайлз любила кузину даже несмотря на ее манеру ненавязчиво ставить себя выше других – просто потому, что такова уж была Елена, а Стилински привыкла принимать людей такими, какие они есть.

Она бы, конечно, предпочла провести первый после своего приезда в Мистик-Фоллз вечер в компании Кэролайн, развлекаясь на танцах, но раз уж Елене так необходима помощь в укрощении какого-то там невыносимого брата ее парня – так тому и быть.

***

Его звали Дэймон, у него были невообразимые зеленые глаза и столько сарказма, что его можно было бы смело разделить на десятерых.

Стайлз три раза облила его вином, пару раз наступила ему на ногу, вывалила на него остатки лазаньи из своей тарелки и весь вечер отчаянно и демонстративно строила ему глазки и лезла к нему с дурацкими вопросами, тем самым не оставив ему ни секунды на то, чтобы язвить Стефану с Еленой, а после ужина и вовсе с невинным видом потребовала, чтобы он отвез ее домой.

– Что это за хрень была? – без лишних церемоний спросил Дэймон, когда Стайлз с видом ангелочка устроилась на пассажирском сидении его пижонского авто.

– Мы поужинали и славно повеселились, – отозвалась Стилински. – Неужели ты не получил удовольствие?

– Мой изнасилованный мозг не в силах оценить всю мощь этого самого удовольствия, потому что оно таки было весьма сомнительным, детка, – процедил Сальваторе, подаваясь вперед так. что они со Стайлз оказались нос к носу. – Тебя Елена подговорила?

– Это же очевидно, дурашка, – потрепала его по щеке Стайлз с нарочитой снисходительностью. – Вряд ли можно быть такой чокнутой по жизни, но вообще, было не плохо. Когда я вывалила на тебя лазанью, у тебя было незабываемое выражение лица! Я думала, ты разорвешь меня на части.

– Я собирался, – буркнул Дэймон, повернул ключ в зажигании и вдохнул поглубже.

Стайлз смотрела в окно, улыбаясь, пока они в тишине выезжали на шоссе и сворачивали в центр.

– Значит, пробудешь в городе неделю? – нарушил молчание Сальваторе.

– Угу. – отозвалась Стайлз. – Не волнуйся, на ужин больше не приду – я больше не обязана оказывать услуги своей любимой кузине, одной хватит.

– И чем будешь заниматься здесь?

– Не знаю… Потусуюсь с Кэролайн, она классная, мы неплохо ладим.

– Если она будет говорить обо мне гадости, не верь ни единому слову, – предупредил Дэймон.

– Наш пострел везде поспел? – поддразнила Стайлз. – Окей, я вообще не фанатка сплетен.

– Хочешь заедем в Гриль? – предложил парень, проезжая мимо дома Гилбертов, даже не притормозив. – Если честно, со мной веселее, чем с Кэролайн.

– Не боишься, что я снова пролью на тебя что-нибудь? – рассмеялась Стилински.