Текст книги "Гарем мертвеца...(СИ)"
Автор книги: Joseline
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Красивая девушка лет шестнадцати сидела у зеркала, причёсывая свои прекрасные медные волосы. Сегодня родители пообещали сводить её в цирк, самый известный, который только существует на земле. Они долго простоят в Лондоне, но пойти хотелось уже сейчас. Но сегодня было воскресенье, и юная девушка отправилась в церковь на службу, ведь всем сердцем верила в Бога и его силу. Убрав волосы под платок, она пошагала по ещё сумрачным весенним улицам на другой конец города, где стояла единственная не перестроенная церквушка.
Солнце только начало вставать, и улицы застилал густой туман, через который не было видно практически ничего. Так девушка и наступила на руку пьяного, полуживого мужчины, явно уснувшего посреди дороги. Он недовольно простонал, и девушка убрала ножку с его посиневшей конечности.
– Извините, – с надеждой, что он слышит, пискнула дева и пошагала дальше, поправляя платок на голове.
Была весна, и воздух пах зеленью и водой. У края города уже были слышны лягушачьи песни. Мир постепенно оживал.
Девушка запахнула накидку, почувствовав порыв утреннего ветра. Она зашагала быстрее, и вот показалась небольшая белокаменная церквушка, покрытая туманом из-за находящегося рядом озера. И к двери подходил святой отец, держащий в руках мокрую ткань.
– Святой отец! – воскликнула барышня и побежала к мужчине. – Доброе утро!
– Доброе утро, милая Астория! – помахал рукой падре, следя за девушкой. – Ты сегодня рано!
– Я знаю! – на бегу ответила Астория, чувствуя, как ветер бьёт в лицо. И вдруг платок слетел с её головы и полетел ввысь, поддаваясь порывам ветра.
Святой отец вдруг перестал улыбаться и махать. Он стал поспешно спускаться с крыльца и пошагал в сторону девушки, уже рассеянно глядящей на платок. Старик чуть прихрамывал, но, хватаясь за больную ногу, всё ещё шагал к Астории. Он взял её за плечи и развернул к себе.
– Заходи в храм. Быстро! – повелительным тоном сказал он и направил девушку в сторону церкви. Он проследил за тем, как она забежала внутрь и, когда платок наконец упал, взял его в руки и пошагал за девушкой.
Шагнув на ступеньку, он повернулся в сторону озера, где в густом тумане проглядывались очертания мужчины, глядящего на священника слишком подозрительно. Священник нахмурился и, открыв дверь, шагнул через порог, крестясь и пыхтя из-за больной ноги.
Девушка ждала старика, сидя на последней скамейке в церкви. Она иногда поглядывала на иконы и крестилась, целуя крестик, висящий у неё на шее, молилась, еле шевеля губами.
Дверь со скрипом открылась, такая тяжёлая, что еле поддаётся мужчинам. Астория уже привыкла к её тяжести. Девочка посмотрела на священника и подскочила с лавочки, скромно складывая руки в замочек.
Она вновь замотала платок на голове и поглядела на мужчину удивлённым и чистым взглядом, тёмным, засасывающим. Глаза её были цвета молочного шоколада, но иногда меняли оттенок от почти чёрного до янтарного.
– Что случилось, святой отец? – спросила она еле слышным ещё ломким голосом. Она улыбнулась и подняла бровки.
– У берега… – запыхавшись говорил священник, – остановился цыганский табор, милая моя. – Мужчина присел, потирая правую ногу, которая безостановочно ныла. – А ты же знаешь, как опасно разгуливать рыжим девушкам в одиночку.
Астория закивала, прекрасно понимая причину волнения. По землям Англии шастают посланники церкви. Уже несколько веков таких рыжих девочек, как Астория, похищают или просто забирают из домов и сжигают на площади на глазах у всех. Асторию знали многие, а тем более этот священник, который принимал участие в её крещении. Многие знали, что эта девушка верит в Бога всей душой, но разве станет кто-то разбираться, ведь рыжая девочка – признак грязи в роду. Рыжая девочка родилась в семье ведьмы, которая как-то скрылась от церкви.
– Они могли посчитать тебя ведьмой, – продолжал святой отец. – Ты должна прятать свои локоны. А им на руку пожаловаться на нас, как на преступников, скрывающих ведьму. Не снимай свой крестик никогда! – Священник указал пальцем на грудь девушки. – Ты, кстати, слишком рано прибежала. Солнце ведь только встало.
Священник прошёл к двери и заглянул за неё, потом наклонился и поднял брошенную влажную тряпку. Он хотел протереть пыль. Но придётся отложить.
– Родители сегодня решили устроить мне сюрприз и отвезти в Лондон, в цирк! – разулыбалась девушка. – Может, получится исповедаться перед службой, чтобы я могла вернуться к назначенному времени?
Она умоляюще взглянула на святого отца, но он лишь покачал головой.
– Прости, по порядкам нашей веры ты должна исповедаться после того, как отсидишь двухчасовую службу. Но и служба раньше не начнётся, дитя моё. – Мужчина вздохнул. – Тебе придётся пропустить её. Иди, веселись! – Махнул он рукой и увидел, как улыбка расплывается на лице девушки. – Я тебе прощаю.
– Благодарю, святой отец! – воскликнула девушка, забывая, что находится в храме. Она подбежала к священнику и поцеловала его руку, а потом метнулась к двери, уже не думая о предупреждении старика.
Она с улыбкой выбежала из храма и пробежала по частым ступенькам, чуть запинаясь. Она оказалась на траве и быстрыми шагами, поправляя струящееся по ногам платье, побежала к небольшому заборчику.
Астория не смотрела под ноги и вдруг запнулась и упала. Она пыталась встать, опираясь на руки, платок снова съехал, и Тори села на колени, оглядывая грязные зелёные следы на платье. Вдруг что-то тяжёлое огрело затылок, и девушка упала, врезаясь щекой в землю.
========== Часть 2 ==========
Астория, простонав, открыла глаза и потрогала затылок. Огромная шишка сильно болела, а от боли вся голова словно трещинами раскалывалась. Перед глазами была тёмная пелена, которая медленно расходилась, показывая какую-то совершенно незнакомую обстановку. Девушку тряхнуло, и она стукнулась локтями о какую-то деревянную поверхность, зацепляясь маленькими щепками. Занозы были в коже.
Тори присела, потирая глаза, и подняла взор, чтобы осмотреться. Она находилась в каком-то качающемся шатре, который то и дело раздувало сильным ветром. За пределами шатра раздавались голоса и топот лошадей. Она поняла быстро – её увозят. Увозят куда-то далеко от её городка, её семьи. Страх навевала эта атмосфера. Самодельная карета то и дело покачивалась, и Тори кое-как уселась, обняв свои колени, чтобы не падать. Было страшно. Очень страшно, ведь не хотелось умирать. Астория не была ведьмой и никогда не пропускала служб. Святой отец простил ей её легкомыслие и желание повеселиться, а Господь – нет. Она поняла, что теперь расплачивается.
Стало холоднее, и девушка поёжилась, наконец, замечая, что сидит лишь в одной тонкой сорочке, что носились под платье. Её платье украли, а оно было новым.
Вдруг за шатром прогремел гром, и девушка сжалась, боясь, что это небесная кара. Её наказывают, ведь она была такой непослушной. Послышался шум дождя, капли с силой ударялись в ткань шатра, и он стал намокать. На голову Тори закапала вода, вызывая дрожь ещё больше. Холодные капли стекали по коже на затылок и чувствительную шею, оставляя мерзкие мокрые дорожки на покрасневшей коже. Девушка быстро замерзала.
«Что ж. Меня костёр согреет», – думала она, пальцами стирая воду с шеи, чтобы капельки не текли ещё ниже, на спину. Чтобы она не замерзала ещё больше.
Руки заледенели, а в животе было пусто. Очень сильно хотелось есть, но ни закричать, ни попросить Астория не могла. Она боялась лишь того, что в следующую минуту «карета» остановится, и её за волосы поволокут на главную площадь неизвестного города и предадут тело огню. Заживо. Это чудовищно. Разве Бог может так поступать с ней, с той, которая всем сердцем верит в его силу. Оставалось только молиться.
Тори, убрав руку с шеи, потянулась пальцами к груди, почти бессознательно ища серебряную цепочку, на которой висел её крест. Его… тоже не было. Не было её креста! А ведь Бог не видит её, если нет креста! Молитвы не дойдут до его ушей. Девушка согнулась и упала на деревянный пол, вновь зацепляясь за торчащие щепки. Разве можно так поступать? Что за нелюди сделали это?!
Она била по деревянному полу, чувствуя невероятную качку, и вдруг всё прекратилось. Шатёр остановился, и Тори, набрав силы, поднялась и посмотрела на небольшой просвет. Она убрала со щёк и лба мокрые волосы и приготовилась к смерти. Но в просвете появился лишь мужчина, невооружённый. Даже юноша со смуглой кожей и чёрными, как ночь, глазами. Он лишь ухмыльнулся и вышел. Что странно, он был совсем не мокрым.
– Что вы со мной сделаете? – подала голос Тори, такой тоненький, усталый и трусливый.
Ей никто не ответил. Но в шатёр забралась женщина, лет тридцати на вид. Она держала младенца в руках. У женщины на голове был платок, а одета она была в, как показалось, мужскую рубашку и длинную юбку, напоминающую платье Астории. Девушка пригляделась и заметила пятна от земли и травы в районе коленок. Её платье нещадно порезали и сделали из него юбку этой женщине. А может, и не только этой.
Женщина присела на пол в позе лотоса и стала качать своего совсем тихого малыша. Она укутала их в вязаный платок и поглядела на совсем мокрую Асторию. Кожа бледная, но щёки и пальцы рук красные. Смотрит испуганно и с надеждой, что её тоже согреют. Но нет… цыганка просто опустила голову к ребёнку и стала покачивать его.
Тори забилась, обняв колени, в угол, если здесь вообще был угол. Она просто прижалась к то и дело разлетающейся ткани шатра. Ветер бил ей в лицо сквозь эту ткань, но зато капли практически не доставали. Астория и так уже чихала. В руку, ведь не было платка.
– Вы хотите за меня денег? – спросила девушка, заметив взгляд цыганки.
Та промолчала, а в глазах было непонимание. Скорее всего, она просто не знала языка. Тори снова уткнулась в свои колени и прикрыла глаза, надеясь, что всё это сон. Что пройдёт странное, идиотское чувство страха. Слёзы текли по щекам. Тёплые, в сравнении с каплями дождя. Снова страх перед неизвестностью. Снова остановка. На этот раз мужчина зашёл с горшком воды. Она пахла отвратительно, словно её из лужи налили. Но Астория пила, давясь, чтобы хоть что-то было в её желудке.
А в груди было лишь одно желание – сбежать подальше от цыган, но из шатра нет пути, если нет ножа. Только тот путь, что за спиной женщины, но она его закрывала. И не смыкала глаз, глядя то на ребёнка, то на Асторию. Шанса выбраться никакого. Тем более без платья или нормальной одежды рыжей девочке некуда деваться в пугающем мире. В неизвестных городах.
Снова остановка, казалось, прошло только десять минут с прошлой. Над Асторией теперь возвышались несколько мужчин. У одного был в руках мешок, у другого верёвка. Третий стал стаскивать с девушки обувь. Она отпиралась, но её руки безжалостно схватили и связали, а потом и мешок накинули на голову. Обувь отобрали.
Её подняли на ноги, и Тори шагала по деревянным доскам «кареты», теперь чувствуя, как щепки впиваются в нежные ступни. Ведь кожа у девочки была совсем нежная, за ней ухаживали слуги, чтобы Астория была невероятно красивой и привлекательной. Ей никогда не давали бегать босиком или, как дворовые мальчишки, носиться по улицам. Из неё воспитывали леди, преданную и власти, и Богу девушку, которую приняли бы в любой семье. Не смотря на то, что у неё рыженькие волосы. Медные, длинные…
Астория шагала, чувствуя, как её трогают за руки и бёдра. Вся красная, она боялась крикнуть или возразить. Она чувствовала ужасный запах, словно тухлые яйца раскидали вокруг. От него просто невозможно было избавиться, но он не уходил. Такой невыносимый и отталкивающий, словно весь воздух был пропитан ядом, чтобы все задыхались. О, этот запах… Кажется, он здесь повсюду. Вскоре мешок с головы пропал, и Тори огляделась. Толпы народа, толстые мужики, которые держат на цепях девушек и торгуют ими. Астория была одна, одна у этих цыган, которые и её собирались продать. У неё мало шансов, что её купят, потому что они пошли в самый конец ряда.
«Я сгорю», – снова подумала девушка, представляя адские муки и пламя, которое её окружает, расплавляя нежную белую кожу и забирая душу.
Её провожали хищным взглядом. Даже те, которые продавали рабынь. Мужчины чуть ли не облизывались, глядя на девочку, почти раздетую и испуганную. Хищники…
– Иди! Иди! – крикнул ей цыган и потянул за верёвку, завязанную у неё на руках. Тори чуть запнулась и пошагала вперёд. В конец толпы.
И вот они пришли. Второй цыган кинул на землю одеяло и корочку хлеба. Они толкнули туда Асторию, и она рухнула на одеяло и закуталась в него, сидя на ещё мокрой траве. Она схватила хлебушек и стала его жевать, чувствуя невероятный голод. Хотя знала, что чревоугодие – грех. Но она никогда не питалась неправильно. Родители были обеспечены, поэтому кормили единственного оставшегося в доме ребёнка хорошо.
Тори дико поглядывала на всех. Рядом с ней остался лишь один мужчина, другие отправились назад. Она жевала чёрствый хлеб и глядела на красивых девушек, которых причёсывали. «Будущие рабыни для сексуальных утех», – подумала девочка, зарываясь в одеяло и скрывая своё лицо. От странных представлений загорелись щёки. Девушка обхватила плечи руками, обжигая горячую кожу холодом. От одеяла дурно пахло – старым сеном и лошадьми, но это был единственный способ согреться.
Она не думала, что её купят для удовлетворения животных инстинктов. Она не была создана для этого, не в этом её предназначение. Бог с ней так не поступит. Тори надеялась, что будет уборщицей или няней. Или крестьянкой. Тем более, она хоть и была красива, но не сравнивалась с теми барышнями, которых сейчас прихорашивают. Они были очень… очень восхитительными с их густыми шевелюрами, округлыми бёдрами и большими грудями. Тори не обладала подобными дарами природы, имея красоту скромную, как у аристократов. Она любила себя и свою внешность, но те другие… гордились собой. Словно только и ждали прекрасных принцев, которые сейчас купят их. Они улыбались даже…
Тори не понимала их. Как можно радоваться такому? Их ведь продают! Как вещь!
И вскоре этих девиц купили… Какой-то толстый мужик с огромным кошельком купил двух из трёх. А третью приобрёл старик, явно слуга. Наверное, господин не смог подняться с дивана и послал слугу. Плохое место выбрали для Астории. Она была ничем, в сравнении с теми тремя. Её красота меркла, и на неё даже не смотрели.
И день заканчивался. Было страшно думать, что завтра они не вернутся. Её просто отдадут церкви, которой она так верила. Это страшно.
Солнце уже садилось, становясь ярко-оранжевым. Мало кто остался на «рынке». Тори сняла с себя одеяло и грустно осматривала всех. Теперь она хотела, чтобы её купили. Она согласна быть уборщицей, няней, слугой. Только бы купили… Смерти боятся все, и девушка просто ужасалась, дрожа уже не от холода, но от страха, что день закончится, и завтра уже не наступит для неё.
Закат. Тори жалобно смотрела на него, словно молила его задержаться хоть на несколько минут. Она уже перестала надеяться на что-либо. Она внутренне рыдала, мечтая, чтобы её забрали отсюда её родители. Как они там? Наверное, сильно переживают. Девушка захотела почувствовать объятия мамы, услышать ругань одной из нянек, заснуть в своей уютной кровати после кружки свежего молока…
– О, глянь! – Тори повернула голову к игривому голосу и увидела двух людей. Мужчину и женщину. Мужчина показывал пальцем как раз на Асторию.
Она с надеждой выпучила глаза и взмолилась. Люди казались ей добрыми. У паренька были длинные русые волосы, завязанные в хвост. А женщина, похожая на ангела, грустила и смотрела под ноги. Она перебирала прядь белоснежных волос.
– Смотри, – толкнул её локтем парень, повторяя фразу. Девушка подняла глаза и поглядела на Асторию изумрудно-зелёными, просто великолепными глазами. – Подойдёт?
– Да, – кивнула женщина и подошла к Астории, игнорируя крики цыгана о том, что трогать нельзя.
Женщина холодными руками сняла с Астории одеяло и толкнула девушку легко, но уверенно, заставляя лечь. Тори нахмурилась, неуверенно поддаваясь. Она была немного заворожена красотой этой белокурой красавицы. Она не сопротивлялась, когда её ноги развели, и девушка заглянула под сорочку, что-то щупая. Астория ахнула, зажмуриваясь и отворачиваясь. Слишком стыдно, хоть и осматривала её женщина. А где-то глухо звучал разговор мужчины и цыгана. Он был словно вдалеке. От стыда Астория теряла сознание.
– Девственница, здоровая. – Голос женщины вывел Асторию из транса.
– Девственница? – переспросил юноша и нахмурился. Астория не понимала, что в этом такого. Она никогда за свои шестнадцать лет не была с мужчиной. Чиста до брака, как и положено перед Богом. – Ну, если ему не подойдёт, я возьму её себе. Она очень даже ничего. – Хвостатый хихикнул и чуть подпрыгнул на носочках.
Белокурая хмыкнула и опустила голову с грустью. Она протянула белую как фарфор руку Тори и помогла ей встать. Астория поправила сорочку, заметив, как цыгану протягивают мешочки с золотом. Женщина подтолкнула куда-то Асторию и развязала её руки. Мужчина же быстро нагнал их и приобнял рыжую за плечи, от чего она вздрогнула. Слишком многое он позволял себе. И это слишком развратно. Так казалось Тори.
Они подошли к двум лошадям, которых охранял мясник. Не лучший выбор для охраны. Девушка отдала и ему мешочек со звенящими деньгами и села на лошадь. Мужчина тоже присел на коня, грациозного чёрного коня. Тори уже подумала, что её заставят идти пешком, но юноша протянул к ней руки.
– Иди сюда, малышка, – улыбнулся он, заметив, как девочка на носочках идёт к нему. Какие-то стёкла и сено были под её ножками. Он поднял её и усадил перед собой, чуть обняв. Блондинка с грустью взглянула на это и поскакала прочь из конюшни. Её белая лошадь далеко виднелась, поэтому юноша скакал спокойно, пока не поравнялся с успокоившейся девушкой.
Всё ещё был закат. Слишком долго, словно солнце ждало чего-то, наверное, откликаясь на её молитвы слишком поздно.
– Как тебя зовут-то? – спросил Тори на ухо мужчина и чуть притормозил, чтобы их несильно качало. Белокурая женщина с интересом повернула голову.
– Астория, – пискнула девочка, казалось, слишком детским по сравнению с их голосом.
– Странное имя, – хихикнули над ухом, а женщина сверкнула глазами, хмурясь.
– Оно прекрасно! – грубо сказала она, натягивая уздечку.
– Между прочим… – всё ещё смеялись над ухом Тори, – Магдалена – тоже странное имя.
– Между прочим… – начала язвить девушка, делая паузы между словами. Она прищурилась и улыбнулась хитро, – заткнись, Джозеф, и скачи быстрее. Можем не успеть к девяти.
Он кивнул, отсалютовав, и обхватил талию Тори крепче, чуть ударив пятками коня по бокам. Конь поскакал быстрее, и девушка прикрыла глаза, ощущая ветер в волосах. Он завывал в ушах, и девушка прижалась щекой к груди Джозефа. Не любила… так ездить. Никогда не ездила верхом. Ей казалось это слишком сложным.
– Почти приехали! – крикнула сквозь ветер Магдалена. Её голос был просто прекрасным.
– Да, – хмыкнул Джозеф и прикрикнул, ударив по бокам коня. Ещё быстрее они поскакали. Очень быстро. Тори совсем уже не хотела открывать глаза и чуть ли не кричала от страха скорости.
«Пожалуйста, притормозите», – молили мысли Тори. И её желание тут же сбылось.
Они почти остановились. Джозеф погладил девушку по спине, заметив, как она сжалась. Он подбадривающе похлопал её по плечу и этим заставил её поднять головку. Девушка поглядела сначала за его спину и наткнулась на улыбку Магдалены, за спиной которой был огромный тёмный лес. А перед ними был замок. Большой пугающий замок, силуэт которого устрашал. Зачем жить в таком большом доме, Тори никогда не понимала. Наверное, половину замка занимают слуги, а вторую половину – темницы. Впрочем, так и было.
– Тут ты и будешь жить, – ласково сказал Джозеф, открывая ухо девушки. – Даже со мной. Я тоже тут живу, только у меня почти нет девушек. – Он посмотрел на Магдалену и хмыкнул.
– Пора! – кивнула она, и кони вновь поскакали.
========== Часть 3 ==========
Асторию ввели в тёмное помещение, в котором было достаточно холодно и неуютно. Это напоминало тюрьму или камеру пыток. Кажется, её всё равно считают ведьмой. Хоть эти люди и были приветливы, но теперь девушка прекрасно понимала, что лучше бы её сожгли…
Это место было чудовищным. Странный подвал, с потолка которого что-то капало. А вместо стен – железные прутья, словно клетки. Камеры, за дверями которых сидели бедные девушки. Они все дико поглядывали на Асторию, не приближаясь к воротам. Джозеф схватил её за локоть и вёл так, позволяя осматривать всё. Это была почти тюрьма…
Только сидели здесь рабыни.
Джозеф остановился и приказал девушке развернуться лицом к двери с правой стороны. Он вынул ключ из мешочка на поясе и открыл железную дверь, галантно приглашая туда Асторию. Пол был почти пуст. Лишь тонкий матрас и одеяльце. Подушкой, следовательно, должны были служить собственные волосы. Девушки в камерах резко отодвинулись к дальней, каменной стене, поэтому Тори вошла в камеру и смогла осмотреться. Девушки были странными – бледными и тощими, словно их не кормили. Они были лишь в белых рубахах, наверное, мужских. Рубахи еле прикрывали их бёдра. Все девушки тут, наверное, были больны…
Тори уселась на свой матрас под пристальным взглядом Джозефа, который улыбался. Он захлопнул за ней решётку и закрыл на замок, а ключ вновь сунул в мешочек.
– Отдыхай, малышка, – хихикнул он, игриво шагая обратно.
Тори притянула к себе колени и посмотрела на ту девушку, что была в камере напротив. Белая, мертвенно бледная. Даже не видно очертаний губ. Она лежала, закрыв глаза, и опиралась на стену, чуть шевеля белыми пальцами. Тори приглядывалась к ней в полумраке. От свечей, что висели на стенах, почти не было света. Но вдруг девушка склонила голову, и Тори заметила, что от белой шеи её словно оторвали кусок! Девочка подскочила и завизжала, прижимаясь к бетонной стене.
– Чего раскричалась? – хриплым голосом спросила русая девушка, что сидела рядом с кричащей Тори. Она схватила её за руку, маня сесть снова. – Всё хорошо…
– Там… – Астория дрожащими руками, кое-как оттопырив палец, указала на соседнюю камеру.
– Не бойся, с ней всё хорошо. – Тори заметила, как девушка напротив поглядела на неё в шоке.
Рыжая присела и укуталась в покрывало, снова притягивая колени. Она словно в коконе сидела, теребя свои волосы. Её отвлекли от мыслей о каком-то чудовище ласковые поглаживания по спине. Она выглянула из защитного местечка и посмотрела на ту русую, что была так же бледна. Она улыбнулась бледно-розовыми губами и начала успокаивать Тори.
– Иди сюда, маленькая, – притянула девушка к себе Асторию. Она была лет на десять старше её. – Не бойся. Она здорова. Это скоро заживёт…
– Что с ней приключилось? – Тори видела, как на неё смотрят другие. Как на новую игрушку, безразлично слишком. Они изучали её внешность, но вскоре отворачивались, продолжая свои дела. Хотя кроме разговоров дел, наверное, и не было.
– То, что случается со всеми нами, милая. – Астория оторвалась от русой и подняла глаза. Девушка рукой потянулась к шее и, отодвинув мешающие пряди волос, показала две чуть зажившие дуги, что голубым выделялись на бледной коже. – Таков наш хозяин…
Она вновь положила голову Астории себе на плечо и заговорила голосом, который успокаивал, хриплым, но мягким и тихим:
– Его зовут Джерард Кэмбелл. – Девушка сглотнула, произнеся его имя. – Он очень красив. Даже немного пугающе красив, знаешь ли.
Все закивали, зашептав что-то, отчего поднялся гул в этой тиши и тьме. А Тори, слушая, считала девушек в камерах. По крайней мере, тех, которых могла видеть.
– Дело в том, что его красота сводит с ума. Лишает рассудка. Его тело идеально. О таком мужчине может мечтать каждая. Но… – Русая усмехнулась, – всё наше желание заключается не только в его теле. Но и в его укусе…
Все заулыбались, как-то вдохновенно вздыхая. Пара девушек провела по своим шеям или талии. Многие закусили губы. А Тори оторвалась, всматриваясь в пугающее безумие. Русая наставница, в свою очередь, лишь мечтательно улыбалась. Астория сглотнула, не понимая, что значит «укусе». Неужели он какое-то чудовище нечеловеческой красоты? Красив, как Магдалена, например…
– Что? – спросила девушка, снова глотая. Она дрожала и сжимала края сорочки.
– Он наш Бог, малышка. Он вампир. Просто умопомрачительный… – Наставница потянулась, а Тори взглянула на её оголённые бёдра. Там тоже были такие шрамы.
Их Богом он был…
Тори вновь сжалась, укрываясь одеялом, не веря в их безумство. Невозможно вампиру быть Богом. Они нелюди! Чудовища! Посланники Дьявола! Таких не должно было быть на их чистой земле!
– Не переживай, малышка. – Русая зевнула. – Скоро ты поймёшь, каково это – быть вместе с богом. Он сразу пробует новеньких.
Эта новость ещё больше вывела Асторию из спокойного сознания. Девушка склонилась и стала глубоко и громко дышать, приводя в порядок недопустимые мысли. Такого не должно было случиться. Господь ведь не мог так её наказать. Только не таким способом, ведь кроме Господа не могло быть богов в их вере.
Как можно верить в того, кто поглощает чужие жизни?
Скрип и шум где-то в районе выхода. Все девушки прильнули к решёткам, глядя на кого-то. И русая тоже сделала это. Тори сидела, не понимая, что происходит, но на бетонном полу послышались шаги. Несколько людей шли в их сторону. Астория сжалась и прижалась спиной к стене, надеясь, что её не заметят за выгибающимися спинами девушек. Некоторые умудрялись просунуть руки через прутья и тянуться ими к своему «божеству». Его хитрая усмешка, казалось, заглушала сумбурные стоны безумных девушек.
Его голос… был восхитителен. Так же невероятен, как голос Магдалены.
И её смех тоже был слышен. Казалось, она была совсем рядом.
И вот, когда Тори подняла голову, она заметила надменно глядящего вперёд человека. Мужчина, просто прекрасный. К нему тянуло неимоверно, словно он был божеством. Бледное узкое лицо, чуть розоватые щёки. Он был невероятен, а припухлые губы, расплывшиеся в хитрой улыбке, завлекали совершить недопустимое Богом действие. Глаза, его стеклянно-голубые глаза глядели точно прямо и не смели повернуться и поддаться порыву. Брови приподняты, тоже хитро. Он весь излучал надменность, власть. Истинный аристократ.
Астория поймала себя на мысли о том, что рука её тянется к нему. Совсем немного поднялась, но тянется. Она тут же опустила её и отвернулась. Но желание перебороло, и девушка взглянула на чёрные волосы своего нового хозяина. Нежными прядями они струились по его плечам и спине, доставая до поясницы. И тут он остановился и повернул лицо в её сторону. Астория сжалась и сглотнула. Джерард, чуть причмокнув розовыми губами, откинул отросшую чёлку, чтобы рассмотреть девушку.
– Поднимись, – попросил он, маня её рукой.
Девушка встала, замечая, что все смотрят на неё с какой-то завистью.
Джозеф стал открывать дверь. Астория не думала, что это безопасно для Джерарда, ведь эти девушки так и хотят растащить его. Мужчина смотрел на Тори как-то одобрительно, он улыбнулся, и когда дверь открылась, протянул ей руку. Тори проигнорировала её и просто подошла к мужчине, закрываясь руками. Улыбка его стала ещё шире. Он холодными пальцами прикоснулся к горячей от волнения щеке девушки, потом провёл по волосам и приблизился к её лицу. Казалось, все девушки мигом озверели. А Джерард отлетел от Тори на два шага, глядя непонимающе и с подозрением. Его привлекательное лицо исказилось в каком-то отвращении.
– Приведите мне эту! – Он указал на первую попавшуюся, и Магдалена, растерянная, завела Асторию обратно и побежала к соседней камере.
Рыжая опустилась на плед, всё ещё не в силах позабыть его прикосновение, будоражащее всё внутри. Его тихое дыхание где-то над ухом, как он шепнул с безумством:
– Великолепно. – И вдруг зарычал, отстраняясь.
Она снова села на свой матрас, где чуть улыбаясь, смотрела на неё русая.
– Что случилось? – спросила она. Девушки, видя спину Джерарда, стали занимать свои места.
– Я не знаю, а такое бывает? – Астория прикоснулась к пылающему месту на щеке.
– Впервые, – раздалось где-то на другой половине. – Ты дурнушка какая-то!
Все рассмеялись. А рыжая, покраснев, посмотрела в ту сторону, где только что стоял Джерард.
Он сам, шумно выдохнув, плюхнулся на диван. Не устало, но как-то облегчённо. Что-то замкнуло в его голове на те пару мгновений, что он провёл рядом с Асторией. Он тут же запустил руку в волосы, выводя из порядка отросшую чёлку, что была на боку и немного прикрывала левый глаз. Он взъерошил её и поглядел на огонь в камине, хватая графин, наполненный вином. Он налил себе бокал бордовой жидкости, напоминающей кровь, и выпил залпом, прекрасно понимая, что так вино не пьётся.
– Что-то случилось, господин? – испуганно и покорно спросил Джозеф, подходя к Джерарду. – Она вам не понравилась?
– Нет, Джозеф, друг мой. – Парень на вид лет двадцати пяти или двадцати шести говорил слишком странным тоном. – Просто эта девушка… ужасная. – Он поморщился, вставая с дивана и подходя к окну. Там, на улице Магдалена за руку тащила девушку. А за ней выходили в сад и другие сорок барышень. На вечернюю прогулку. И Астория была среди них. Она осматривалась.
– Ужасная? – Джозеф сглотнул, чувствуя неприятности. – В каком смысле, господин? Она уродлива, на ваш взгляд?
– Нет. Ничуть. – Вампир глубоко вздохнул, следя за тем, как рыжая девочка, совсем юная, присела на скамейку, тогда как остальные начали играть. – Просто я таких ещё никогда не чувствовал.
– Эм. Поясните. – Джозеф держался за сердце.
– Её запах, друг мой. – Девочка дрожала, а ей что-то кричали другие рабыни. – Он невероятен. Он так притягивает к себе, что сил нет удержаться.
– Я не чувствовал его, господин.
– Правда? – Джерард обернулся, и пропустил момент, когда Асторию толкнули. – Тогда она особенная лишь для меня?
– Может, вы отдадите её мне, раз не будете ею пользоваться. Я позабочусь о малышке. – Джозеф уже улыбался. Но улыбка его моментально спала, когда глаза его господина сверкнули алым. Гневно, страшно.
– Магдалена тебя не для этого создала, Джозеф. Даже не смей думать о подобном, иначе тут же умрёшь. Она создавала себе партнёра, а не того, из-за кого грустила бы сутками. – Хозяин рычал, видя, как Джозеф после каждого слова горбится.
– Но Астория девственна! – привёл слуга последний аргумент. – А вы же не любите таких, верно? Если вы всё же решите взять её к себе, вы сойдёте с ума…
– Я сойду с ума, как только прикоснусь к ней снова. Близко больше к ней не подойду… – Джерард развернулся и поглядел на расстроенную девушку.
