Текст книги "Love Stories... (СИ)"

Автор книги: Jane_Eyre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

А ведь и правда, все до этой минуты шло хорошо: и обратный перелет, часть которого они с Томом проболтали буквально ни о чем, после чего Тома сморило и он задремал, а Билл, пользуясь моментом, рассматривал его лицо как никогда близко; и на стоянке аэропорта, когда Том подкатил к нему на своем старом «Фольксвагене» и Билл не сдержал удивленный возглас при виде этой колымаги. Но Тома подобная реакция совершенно не смутила – наоборот, он, засмеявшись, сказал:

–Ну, да, понимаю – не Audi R8, и что? Садись давай, довезу тебя до дома как героя дня.

Билл широко ухмыльнулся и уселся рядом с Томом, закинув сумку на заднее сидение…

Уже когда они подъехали к дому Билла, он сказал:

–Вот и мой «саркофаг».

Том кивнул на темные окна особняка:

–Почему-то ни одно окно не горит.

–Я сейчас один живу, вот и темно, – довольно тихо ответил Билл, но Том услышал.

–А где все?

Билл не очень понял, кого имеет в виду Каулитц, но решил пояснить:

–Тетя уехала в морской круиз, жених вернулся в Алабаму – он там работает.

–А твои родители?

Билл немного помолчал, а потом признался:

–Они умерли, Том. Мама умерла, когда я родился, а отец четыре месяца назад.

На какое время в машине воцарилась тишина.

–Мне жаль, – искренне посочувствовал Том, а потом перевел разговор на работу. Он поспешил напомнить, чтобы Билл уже завтра начинал работать над заказом из Бонна и от других заказов его никто не освобождает.

Билл покивал, а потом замер – Том просил у него прощения за свое поведение по отношению к нему – Биллу.

У Билла вдруг сжалось все внутри, захотелось одновременно и плакать, и смеяться. Однако изо всех сил взяв себя в руки, он ответил, что извинения принимаются и все в порядке… А потом у него вырвалось это неурочное приглашение в гости…

…Ох, как потом ругал себя Билл за это приглашение, потому что в глазах Тома чего только в тот момент не мелькнуло: и удивление, и смущение, и какое-то странное понимание.

И именно это понимание давило на Билла особенно сильно. Похоже, Том не столько понял, сколько почувствовал, что Биллу он не безразличен, и это понимание не могло для него пройти бесследно…

…Билл после душа уселся на подоконник в кабинете и принялся курить одну сигарету за другой. Мысли его так и кружили вокруг Тома…

«Мне не надо было звать его к себе на кофе, тем более, вечером, и, тем более, в пустой дом. Я не знаю, что на меня нашло. Он меня пожалел, и я расчувствовался. Я же не имел в виду ничего такого… Или имел? Да, Том мне нравится, но это ничего не значит. Ну, думал я о нем, ну, смотрел фотографии, и что с того? Это же ничего не меняет – у меня есть Шелдон, я дал ему слово, через два месяца мы поженимся… Всего два месяца, и Том исчезнет из моей жизни – мы больше никогда не увидимся…»

Вдруг защипало глаза: то ли от сигаретного дыма, то ли от слез…

Билл посмотрел по сторонам: да, кабинет надо проветрить, а то уже предметы плохо различаются в дыму, а он пока перейдет на кухню…

На кухне Билл включил греться чайник и снова начал терзать себя…

«Мне надо чаще вспоминать, что я не свободен, что у меня скоро свадьба. Я же не ветреная девица, которая падает в объятья любого понравившегося мужчины. Вот сегодня мне было плевать, что этот Рихтер пялился на меня весь день, мне было и раньше плевать, если кто-то пытался привлечь мой интерес… Но Том… Том – натурал, я не могу интересовать его… А если бы он все же согласился зайти, что тогда?..»

В этот момент чайник закипел и с тихим щелчком выключился. Билл нехотя слез с подоконника и пошел заваривать себе чай покрепче. С большой кружкой парень опять уселся на подоконник.

–Шелдону, что ли, позвонить? – тихо сам себя спросил Билл.

Однако дальше этого желания дело у него не пошло. Он посмотрел на собственное отражение в оконном стекле и снова задумался…

***

…Шелдон добивался его долго и упорно.

До встречи с ним Билл считал, что ему нравятся исключительно девушки и ничего в этом раскладе менять не собирался. Однако все со временем изменилось, хотя не сразу и не вдруг.

Они познакомились на какой-то компьютерной конференции в Торонто, где Билл, будучи еще тогда студентом, принимал участие в качестве слушателя, а Шелдон Смит представлял разработки довольно крупной компьютерной фирмы из Алабамы, в которой он работал.

Билл хорошо запомнил его выступление не потому, что Шелдон был моложе и гораздо симпатичнее большинства докладчиков на той конференции – он каким-то образом умудрялся говорить о сложных вещах просто и с юмором. Его доклад вызвал у Билла интерес, и он задал Смиту вопрос, на который тот довольно исчерпывающе ответил. Но после конференции он остановил Билла в коридоре и предложил продолжить разговор. Биллу было некуда торопиться, и он согласился…

С этого и началось их знакомство три года назад.

Билл не сразу понял, что Шелдон имеет на него какие-то виды. После той конференции Шелдон улетел в свою Алабаму, но из жизни Билла не исчез. Они обменялись телефонами, и теперь Шелдон частенько звонил в Канаду.

Билл считал этот интерес чисто дружеским и ничего против общения не имел.

В Торонто, даже прожив там четыре года, он чувствовал себя одиноко: семья осталась далеко, приятелей у него было много, но друзьями Билл затруднился бы их назвать. Девушки… Они тоже были в его жизни, но менялись часто и не вызывали сильных эмоций. А тут появился Шелдон, привлекательный и уже состоявшийся молодой человек, который часто звонил, искренне интересовался его делами, вызывая тем самым доверие и благодарность.

Смит несколько раз приезжал в Торонто по делам, но всякий раз находил время для Билла, и они неплохо проводили время, когда Билл пытался показать американскому гостю этот город.

Билл, наверное, и дальше бы предпочитал думать, что они с Шелдоном друзья, пока тот – спустя почти год их знакомства – сам не признался Трюмперу в своих чувствах. Первой реакцией Билла было отторжение и разочарование. Он довольно грубо оборвал Шелдона и ушел, бросив напоследок, что им больше незачем общаться…

Потом его мнение постепенно изменилось: он начал скучать, потому что снова остался один, никому не нужный. Вдобавок, по иронии судьбы, он и сам перебрался в Хантсвилл в Алабаме – Билл успешно прошел отбор для работы в «Intergraph».

Переехав, он сам позвонил Шелдону, их общение возобновилось, постепенно выходя на новый уровень. Билл убедился, что Смит по-прежнему его любит, что по-прежнему готов о нем заботиться, а, значит, им, может, стоит попробовать быть вместе, тем более, девушки у Билла не было в последние полгода…

Билл решил рискнуть. Нельзя сказать, что ему пришлось сильно ломать себя психологически, – наоборот, со временем ему стало казаться, что так и должно быть. Медленно, но верно входил Билл и во вкус их сексуальных отношений.

Трюмперу встречались и другие мужчины, которые засматривались на него, но они у него интерес не вызывали.

Он начал думать, что Шелдон и есть мужчина его жизни, с ним было надежно и спокойно...

Карьера Смита шла вверх, и с полгода тому назад ему предложили возглавить создаваемый их фирмой филиал в Европе, и Шелдон согласился. Встал вопрос о переезде в Голландию. Билл согласился, тем более в «Intergraph» не возражали, чтобы он работал дистанционно. И тогда Шелдон сделал ему официальное предложение…

Однако события повернулись так, что Трюмпер уехал в Германию гораздо раньше Рождества, на которое был запланирован их с Шелдоном переезд: у него умер отец, который специально обговорил в завещании тот момент, что сын должен прожить шесть месяцев на родине, чтобы все наследство отошло ему.

Билл вернулся в Гамбург, Шелдон остался в Алабаме, виделись они нечасто, но Билл переносил разлуку спокойно, зная, что скоро она закончится.

И все шло бы по плану, но тут на жизненном пути Билла встретился Томас Каулитц, который внес сумятицу в его душу, заставил сомневаться в принятых решениях, а сам при этом вел себя как ни в чем не бывало…

«Черт, ну, зачем я тогда поперся в этот бар? Вот надо было мне пойти именно туда, чтобы сначала столкнуться с Томом, а потом встретить там Георга? Зачем мне понадобилось устраиваться к Тому? Работал бы себе спокойно в «Intergraph» и работал… Нет же…»

Билл допил чай и вздохнул:

–К черту Тома, к черту все…

Он мужчина, в конце концов, и он сделал свой выбор. Шелдон – именно тот человек, который ему нужен. Он так думал раньше, он так думает и сейчас. К черту сомнения…

…Билл позвонил жениху в Алабаму, поговорил с ним пять минут, после чего лег спать, устроив на половине Шелдона его большую фотографию в рамке. Билл долго смотрел на нее, пока не уснул…

А утром понял, что это была неважная идея: мало того, что ему приснился сон весьма пикантного содержания с участием Тома, так теперь, когда эта фотография стала первым, что увидел Билл, открыв глаза, и Билла накрыла волна мучительного стыда…

***

…Впрочем, сомнения терзали не одного Билла. Том и сам второй день ломал себе голову над вещами, которые раньше его вообще не интересовали…

Вчера для него полным сюрпризом стало поведение Рихтера. То, что он так открыто пытался окучивать Билла, раздражало, причем Том не понимал, почему. Ему должно было быть все равно, а он злился.

В принципе, Том понимал, почему господин Рихтер, мужчина интересный и представительный, обратил внимание на Билла: тот был красив. Вчера Трюмпер в этом своем черном наряде хорошо выглядел, и даже дурацкие подтяжки нисколько не портили его. Если бы еще и Билл начал пушить вчера хвост, Том бы, наверное, разозлился еще больше, но тот вел себя подчеркнуто скромно, и это говорило в его пользу. Но вот зачем Трюмпер позвал его вечером на кофе? Может, он действительно под кофе понимал кофе? И тогда, получается, что Том его обидел. Но в его глазах вчера, когда он приглашал Тома, было что-то еще – чего Том предпочел бы не видеть…

И, видимо, Том не очень-то и ошибся, потому что Билл сегодня упорно отводил глаза…

Все это Том успел в очередной раз обдумать, пока ехал в тюрьму к Эмме.

…На этот раз Эмма спустилась к нему незамедлительно и заплаканной, чего Том боялся, не выглядела.

–Я вот тебе плюшек привез, – начал Том.

–Спасибо, – поблагодарила Эмма, но пакет с плюшками отложила в сторону. – Я поговорить с тобой хотела.

–О чем? – насторожился Том.

–Ты вот тут недавно сказал мне, что если мужчина хочет быть с женщиной, то он обязательно найдет для этого время, так?

–Ну, да, – подтвердил Том, не понимая, к чему клонит Эмма.

–То есть даже если он занят, если он в другом городе, к примеру, то он все равно найдет минутку позвонить и спросить, как дела?

–Да, Эмма, так и есть. Любимая женщина как ресурс для мужчины – он точно найдет возможность напомнить о себе.

–Выходит, Эриху я не нужна, раз он ни разу не пришел и не позвонил мне за этот месяц?

–Получается, что так, – тихо ответил Том, решив все же Эмме не говорить, что ее бывший возлюбленный давно уже утешился с другой. – И что ты теперь будешь делать?

–Ничего, – бесцветным голосом сообщила фройляйн Олигер. – Когда я выйду из тюрьмы, то я буду просто жить: работать, заниматься йогой, общаться с друзьями, веселиться по возможности, прогуливаться в одиночестве в солнечную погоду. А пока я здесь… Том, я тут подумала...

Том напрягся.

–Принеси мне ноутбук, я решила написать учебник по программированию.

Том подумал, что ослышался:

–Ты серьезно?

–Ну, да, а что мне тут делать еще два месяца? Я больше не могу плакать и расстраиваться. Мне надо переключиться.

–Ну, да, пожалуй…

–Кстати, я поняла, что намудрила в той программе. Ну, помнишь, ты спрашивал? – Эмма в упор уставилась на Тома.

Том хмыкнул:

–Здорово, конечно, но тот парень, который ее доделывал, и сам во всем разобрался. Мы вчера установили ее в Кельне, она прекрасно работает.

–Значит, у вас там теперь работает умный парень, – Эмма слабо улыбнулась.

Том кивнул.

–Познакомишь нас с ним потом?

–Боюсь, что нет – он уедет к тому моменту, когда ты выйдешь из тюрьмы.

–Понятно, – тихо ответила Эмма. – Ну, я пойду? Не забудь про ноутбук…

…Эмма ушла, забрав свои плюшки и оставив Тома в смешанных чувствах. Он был рад, что Эмма начала адекватно мыслить, но его вдруг озадачило другое: Трюмпер ведь действительно уйдет из фирмы через два месяца, а ведь он хороший программист – такого трудно найти, и пусть потом Эмма выйдет из тюрьмы, но у них будет много заказов, кто еще их будет выполнять на должном уровне, когда Билл уедет?

То, что они с Биллом еще и сами неплохо сработались и научились находить общий язык и Билла ему может не хватать еще и поэтому, Каулитц предпочел не думать…

***

…Спустя день после их с Биллом возвращения из Кельна Тому стало понятно, что Рихтер свое обещание порекомендовать «T-System» своим деловым партнерам сдержал: благодаря обаянию Билла портфель заказов фирмы пополнился такими контрактами, о которых раньше можно было только мечтать… Тома, однако, все эти события по ряду причин не слишком радовали.

Георг, явившись поутру в кабинет Каулитца, застал босса сидящим за столом в состоянии крайней задумчивости. Перед ним лежало несколько цветных пластиковых папок, на которые Том отрешенно взирал.

–Ты совершил оптовую покупку в канцелярском магазине?– решил пошутить Георг, так как Том по-прежнему молчал и никак не реагировал на его появление.

–Чего ты обложился всеми этими папками и сидишь молчишь? – уже более настойчиво спросил Георг. – Что в них?

Том, словно очнувшись, поднял на него наконец глаза:

–А? Нет, я не был в канцелярском магазине. Это Викки разложила все новые контракты по папкам.

–И что это за новые контракты? – Георг, устав ждать приглашения, уселся напротив Тома, который понемногу начал подавать признаки жизни.

–Четыре из них – почти готовые контракты, в них надо только утрясти мелкие детали и подписать документы, а еще один – это пока только наметки.

Георг, который собрался было уже обрадоваться, решил вдруг с радостью повременить: что-то в поведении и словах Тома не стыковалось.

–Откуда столько новых контрактов разом?

–Не догадываешься? – кисло спросил Том.

–Неужели Рихтер? – недоверчиво улыбнулся Георг

–Ага, – слегка поморщившись, подтвердил Том его догадку. – Чары Трюмпера оказались так сильны, что его поклонник сделал нам неплохую рекламу – у нас стало много работы.

–Это же здорово! – воскликнул Листинг. – Разве не к этому мы всегда стремились?

Том промолчал.

–Не понимаю твоей реакции. О чем ты думаешь? – Георг так и не мог догадаться о причине плохого настроения Каулитца – радоваться надо, а он…

–Я думаю о том, как много геев среди банкиров. Мы им свои деньги доверяем, а они…– подал вдруг голос Том.

Георг немного опешил от подобного заявление: он бы засмеялся, если бы не серьезное лицо Каутилца.

–Том, ты пытаешься найти закономерности там, где их нет. Геи банкиры или не геи – какая разница?

–Знаешь, я даже рад, что ты так толерантен, Георг, потому что я с ними со всеми встретиться не смогу – я просто не выдержу. Парочку контрактов я поручу заключить тебе, еще два отдам Густаву на откуп – так невозможно что-то испортить.

–А кто все это будет потом воплощать, так сказать, в жизнь? – Георг кивнул в сторону разноцветных папок.

–Как кто? Билл, – как нечто само собой разумеющееся ответил Том. – Не факт, что он будет устанавливать все эти базы – я собираюсь привлечь Крузе и Ковача, но программы будет писать он.

–Может, Биллу бы следовало присутствовать на заключении контрактов? – осторожно спросил Листинг.

–Это еще зачем? – резко переспросил Том, и Георг очень постарался не показывать вида, что друг удивляет его чем дальше, тем больше. А Том, между тем, продолжил:

–Нечего ему со всеми этими геями общаться.

–В смысле? – вконец запутался Георг.

–Во-первых, он и так занят – незачем его отвлекать, а во-вторых я не хочу, чтобы они на него слюнями капали, как Рихтер – это противно.

Георг подумал, что ослышался:

–Ты о сохранении его чести что ли заботишься?

Том метнул на него сердитый взгляд:

–Мне не нравится твоя усмешка!

–Том, ты что-то чудишь! – уже серьезно ответил Листинг. – Ты раньше никогда на личностей нетрадиционной ориентации так болезненно не реагировал.

–Да их раньше столько вокруг и не крутилось, – вяло отмахнулся Том.

–А Билл?

–Что Билл?

–Он тебя не раздражает?

–Он свою любовь к мужчинам никак не выпячивает, потому у меня нет к нему претензий, – быстро проговорил Томас, словно опасаясь возражений со стороны друга. – Ты хочешь и дальше обсуждать эту тему?

По голосу друга Георг понял, что лучше будет тему все же сменить, что он и сделал:

–А что там с пятым контрактом?

–А вот пятый контракт – это самое интересное, – медленно произнес Том, открывая пятую папку. – Это не контракт – это только пока запрос от «Бетманн Банк» из Франкфурта-на-Майне.

Георг присвистнул: банк был известный и солидный.

–Ничего себе. А что это за запрос?

–Можешь посмотреть, – Том протянул папку Георгу. – Их интересуют наши формы работы. Они хотят устроить собеседование и по его итогам решить, заключать с нами контакт или нет.

Потом Том внезапно добавил:

–Прикинь, геи пробрались уже и в «Бетманн Банк».

–О, да, подумать только: они туда не только пробрались, они там еще и окопались, – иронично ответил Георг, просматривая документ. – Том, ты, пожалуйста, успокойся – ты слишком циклишься на геях.

И пока не последовало возражений со стороны Тома, Георг спросил:

–И кто поедет во Франкфурт?

–Я и Билл. Если мы получим этот контакт, то с этого момента у нашей фирмы начнется новая жизнь.

–Хорошо бы, – пробормотал Георг, решив, что высказывать вслух замечания по поводу Билла и геев-банкиров больше не стоит...

***

…Том сообщил Биллу о предстоящей деловой поездке во Франкфурт-на-Майне сразу после беседы с Георгом.

Билл встретил это известие довольно меланхолично, как и то, что работы теперь у него заметно прибавится – не работа сейчас занимала всего его мысли.

Поездка с Томом в Кельн и вообще все события последнего времени заставили Билла сильно призадуматься.

Он полностью отдавал себе отчет, что к Тому его начинает тянуть все больше, вот только как с этим бороться, Билл не очень представлял. Он также понимал, что пока процесс не принял необратимый характер, как-то надо попытаться побороть крепнущую симпатию к своему начальнику, но опять же было вопросом, как это сделать, ведь общения с Томом ему было не избежать.

Еще накануне вечером парня посетила мысль, а не уволиться ли ему из «T-System» – от греха подальше. Однако Билл знал, что не поступит так – уж очень малодушным могло показаться такое решение. Да и не было у него формальных причин увольняться: он был буквально завален работой, которую очень любил, написание программ шло теперь легко и больше не вызывало проблем, Том перестал к нему цепляться – наоборот – вчера сообщил о начислении премиальных, причем весьма недурных, за работу для банка Рихтера…

…Впрочем, сегодня Том рассказал Биллу не только о командировке во Франкфурт: у него возникло несколько идей продвижения задумок Эммы, доведенных до конца Биллом. Так, Том хотел, чтобы Билл написал статью для специализированного компьютерного журнала, а в декабре выступил бы на международной конференции в Берлине.

Билл не мог не согласиться, что все эти мероприятия будут крайне полезны с точки зрения маркетинга и рекламы для их фирмы и не против был заняться всем этим, о чем и сообщил Тому, но мысль, которая при этом возникла в его голове, угнетала: Том все время будет рядом, а если он влюбится в Тома и совсем потеряет голову? Даже думать про это не хотелось.

–Билл, у тебя все нормально? – негромко спросил Том Трюмпера, видя, что тот как-то вяло реагирует на только сообщенные им новости.

–Да, все в порядке – прости, я задумался. Я рад новым контрактам, – протянул Билл, заставляя сильно сомневаться в правдивости слов.

–Я тоже рад. Я понимаю, что тебе придется еще больше работать, и потому решил увеличить тебе зарплату на пятьдесят процентов как ценному работнику, плюс премиальные, конечно, – улыбнулся Том, по-своему растолковывая уныние Билла. А у Билла все внутри вдруг сжалось от этой улыбки.

–Спасибо, – тихо ответил он.

–Ты здоров? – не мог понять, в чем дело, Том. Он впервые видел, что так встречали известие о повышении зарплаты.

–Конечно, ты теперь не будешь заниматься установкой программ – этим займутся Ковач с Краузе – на тебе будет только разработка…

–Когда мне лететь во Франкфурт? – подал наконец голос Билл.

–Почему тебе? – удивился Том. – Мы вместе полетим – завтра утром – в девять часов. И, Билл, я очень прошу тебя: надень завтра деловой костюм и сними весь свой пирсинг. Пожалуйста.

Билл кивнул и молча покинул кабинет Тома, оставив последнего в состоянии крайнего недоумения.

Том попытался понять, что сказал не так и чем мог обидеть Билла, потому что тот был сам не свой и себя обычного не напоминал: он не улыбался, не светился самоуверенностью, не язвил – он был тих и грустен, и Том не мог понять, в чем дело.

«Может, у него что-то там женихом не ладится?» – предположил Том.

С мыслей о Билле Каулитц переключился на новые контракты, которые еще требовали детальной проработки. Сначала он просмотрел их самым внимательным образом сам, затем призвал Георга и Густава с целью еще более тщательного анализа всех их положений …

…Уже в самом конце рабочего дня Том, забрав один из рабочих ноутбуков, отправился в тюрьму к Эмме.

Эмма обрадовалась Тому, но еще больше ее порадовал принесенный им компьютер. Она тут же включила ноутбук и просто провела пальцами по его клавиатуре.

–Как я соскучилась, – чуть слышно прошептала девушка.

И тут Том не удержался от язвительного замечания:

–Если бы не твой Эрих, работала бы сейчас себе спокойно в нашей фирме.

Эмма улыбаться перестала и перевела на Каулитца недобро сузившиеся глаза.

–Вот только не надо сейчас начинать про Эриха говорить гадости!

А Тома понесло:

–Да почему же не надо? Ты в тюрьме из-за парня, который тебя не стоит.

С чего его потянуло на откровения, Том объяснить не мог, но он чувствовал, как в нем закипал едва ли не гражданский гнев.

–А вот если он еще появится, и ты окажешься не прав?! – прошипела Эмма, которая тоже стала злиться.

–Я тебе скажу, в каком случае он появится. Эрих появится, если ему больше никто не даст! – заявил Том безапелляционным тоном.

Эмма в немом шоке на него уставилась.

–Ага, а потом опять свалит! Вот увидишь – так и будет, – заключил Том. – В прошлый раз ты мне говорила о своих планах после тюрьмы – вот и делай, как решила. И пиши свою книгу – это все лучше, чем мечтать об этом придурке.

–Чего ты так разошелся? – с опаской спросила Эмма.

–Меня достали эти разговоры об Эрихе, – воскликнул Том. – Забудь его уже. Так будет лучше для всех.

Эмма обижено поджала губы и какое-то время молчала. Том, чувствуя некоторую вину за свой срыв, сел рядом с Эммой и попытался завести разговор об отвлеченных вещах. Постепенно Эмма оттаяла и начала отвечать…

Расстались они тепло.

–Том, привези мне завтра пирожных, а?

Том негромко рассмеялся:

–Ты, смотрю, разошлась не на шутку: то плюшки, то пирожные. Про тебя можно уже будет скоро снимать остросюжетный блокбастер «Килокалория подкралась незаметно».

–Хватит надо мной издеваться. Я и так тут света белого не вижу, – в ответ улыбнулась Эмма.

–Я Георгу скажу, он привезет – меня завтра не будет весь день. Я лечу во Франкфурт-на Майне…

…Так мысли Тома сами собой снова вернулись к Биллу. Стоило ему покинуть здание тюрьмы, как Том, повинуясь непонятному порыву, достал из кармана телефон и набрал номер Трюмпера. Тот не сразу, но ответил, правда, разговор их вышел скомканный и невнятный.

Том, который понял, что не знает, что спрашивать, напомнил про время вылета и чертов костюм. Билл подтвердил, что все помнит и отключился.

Разговор этот на Тома подействовал почему-то угнетающе. Понимая, что ему надо развеяться после суматошного дня, Том решил наведаться в какой-нибудь бар.

Подобного рода заведения Том не посещал с той памятной ночи, когда Билл забирал его из полицейского участка. «Orchidee» теперь для него не существовал, и Том наведался в бар неподалеку. Здесь тоже было неплохо, и Том, устроившись за дальним столиком, заказал себе виски. В ожидании спиртного Том снова подумал о Билле.

«Вот ведь как все получилось... Я же с ним в первый раз в баре столкнулся… Как мы ругались вначале… А ведь неплохой парень оказался: умный, настойчивый… Сколько работы я на него свалил и еще свалю, а он ничего... И из полиции меня забрал, и ни словом не упрекнул. И никому не проболтался… Что там у него стряслось?..»

Принесли виски, и Том не спеша выпил свой стакан и повторил заказ. Вскоре в его поле зрения попала симпатичная брюнетка, которая зазывающе ему улыбалась. Памятуя о своем последнем – крайне неудачном – опыте знакомства с противоположным полом в баре, которое закончилось вызовом стражей порядка и несостоявшейся, благодаря Биллу, ночевкой в полицейском участке, Том огляделся в поисках потенциального спутника девицы. Но та, судя по всему, была одна. Том, прикинув, что секса у него не было слишком давно и никаких причин не иметь его дальше у него нет, направился к девушке.

Из бара они ушли вместе…

***

…Билл так и не понял, зачем ему позвонил Том. И если еще совсем недавно он был бы рад этому звонку, то сейчас ему стало еще тоскливее.

То настроение, в котором он сейчас пребывал, было ему совершенно не свойственно. Билл вообще, скорее, был позитивным человеком, и расстроить его было довольно сложно, но сейчас с ним творилось что-то неладное.

Не имея привычки поддаваться унынию, он предпринял попытку отвлечься и немного поработать. Работа, впрочем, думать о своем ему не мешала.

«Скорее бы Элинор вернулась из своего круиза, а то мне уже хочется бросаться на стены», – пытался себя успокоить Билл.

…Спустя час Билл, сделав вечерний звонок жениху, узнал, что тот собрался следующие три дня, два из которых выпадали на уик-энд, провести по работе в Амстердаме. Поболтав еще несколько минут ни о чем, парни распрощались, и Билл отправился сначала в душ, а потом спать…

…Разбудил его собственный стон.

Билл зажег настенную бра и сел в кровати, пытаясь понять, что с ним. Много времени ему на это не понадобилось. Под пристальным взором Шелдона, смотревшего на него с фотографии, Билл откинул одеяло и покраснел: его пижамные штаны спереди были мокрые.

–Приехали… – сконфуженно пробормотал Билл себе под нос, а потом резким движением засунул фото Шелдона под подушку, словно тот и правда мог бы видеть своего жениха в таком щекотливом положении.

Билл, быстро сменив штаны, а заодно и простынь, снова улегся в постель. Постепенно в его памяти начали восстанавливаться детали сна, который успел ему присниться в эту ночь.

Собственно, в последние дни сны снились Биллу до безобразия одинаковые: в этих снах с ним все время был Том. Причем видения были настолько яркие, что иногда Билл в первые моменты после пробуждения не мог понять, сон это был или явь…

В каждом сне он сходил с ума от поцелуев Тома, от его ласк, отдаваясь Тому так пылко, как никогда Шелдону в такие моменты…

«Как я с ним буду работать еще два месяца?– думал Билл, глядя в темноту. – Я же спячу от желания… Он пошлет меня, если что-то поймет… Уволить не уволит, но ведь он просто перестанет ко мне приближаться – его тошнит от геев – я же видел… А завтра лететь во Франкфурт, а там опять будет кто-то вроде Рихтера. Боже… А как Шелдону теперь в глаза смотреть?..»

Снедаемый подобными мыслями, Билл отключился только часа в три ночи.

…Утром он проснулся в самом мрачном расположении духа. Ни утренний душ, ни крепкий кофе ни на йоту не смогли улучшить его настроение… Однако деваться ему было некуда, и Билл принялся собираться в дорогу.

Он терпеть не мог костюмы, но сейчас прекрасно понимал, другого выхода у него нет – «Бетманн Банк» явно не был тем местом, куда можно было заявиться в джинсах со спущенными подтяжками. Потому в придачу к костюму пришлось надеть и галстук. Билл аккуратно зачесал назад волосы, а потом вынул все колечки из ушей и пирсинг из губы, носа и брови.

Взглянув на себя в зеркало, он подумал, что выглядит довольно непривычно, но сегодняшняя деловая встреча обязывала к этому.

Еще раз проверив все необходимые документы в своем кейсе, Билл вызвал такси…

***

…Настроение Тома с утра тоже нельзя было назвать радужным, причиной чего являлся банальный недосып: Том вернулся к себе в квартиру лишь под утро. Поспав полтора часа, полусонный Каулитц начал готовиться к поездке во Франкфурт: он кое-как принял душ, поел, оделся и позвонил в службу такси. Перед выходом из дома набрал номер Георга и попросил отвезти Эмме в тюрьму пирожных …

…Сон окончательно слетел с него только в тот момент, когда он увидел Билла – уже в аэропорту.

На улице шел мелкий противный дождь, потому Том, перезвонив Биллу, назначил ему встречу под большим табло в общем зале ожидания аэровокзала, а не на улице.

В первый момент он не узнал своего программиста в высоком, стройном, стильно одетом молодом человеке, который быстрым шагом приближался к нему. Потом еще с минуту Каулитц рассматривал Билла с головы до ног, пытаясь найти сходство в Билле, что стоял сейчас перед ним, с тем Биллом, к которому он привык за месяц.

–Классный костюм, – подвел итог осмотру Том.

–Спасибо, – отстраненно ответил Билл. – Идем на регистрацию?

…Билл так и вел себя – подчеркнуто равнодушно и прохладно – весь сегодняшний день. Том, который вообще перестал что-то понимать, весь полет пытался втянуть его в какой-нибудь разговор, что ему иногда удавалось, но разговор большей частью напоминал монолог Тома, который и молчать почему-то не мог, и уже не знал, что еще сказать …

Том вообще, видимо, решил сегодня быть самой любезностью, а вот Билл думал, что этот день станет испытанием для его нервной системы.

Он, как мог, изображал равнодушие, но это стоило ему больших усилий.

Трюмпер и так нервничал из-за своих сновидений, но его беспокойство еще больше усилилось еще во время регистрации на рейс, когда он заметил довольно яркое розовое пятнышко над воротником белой сорочки Тома. Тогда Билл явственно почувствовал, как закипает в крови бешеная ревность… А теперь Том еще и болтал без умолку, буквально заставляя поддерживать разговор…

И только, когда они прибыли в «Бетманн Банк», напряжение немного отпустило Билла.

В комнате переговоров их встретил управляющий банком герр Апель, по его словам, давний приятель Уве Рихтера, в компании системного администратора банка. И собеседование началось.

Вопросы были как общего плана, так и совершенно конкретные – касающиеся разработки баз данных.

И так как конкретных вопросов было больше, то больше говорить пришлось именно Биллу.