Текст книги "Развод с мужем. После (СИ)"

Автор книги: Инна Инфинити

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 8. От любви до ненависти

Я не верю, что Матвей ушёл навсегда. Этого не может быть. Просто он на взводе из-за погрома в квартире, который я устроила. Я, безусловно, не права, что порвала и порезала все его вещи. Матвей остынет и вернётся домой. Мы ведь семья. А теперь у нас будет ребёнок. О каком разводе может идти речь? Глупости это.

Чтобы не утонуть в самокопании и депрессии, я принимаюсь убирать квартиру. Запрещаю себе думать о скандале с мужем и его заявлении на развод. Мы с Матвеем обязательно помиримся, а пустая нервотрёпка только навредит ребёнку.

У меня получается абстрагироваться от плохого. Я полностью ухожу в домашние дела. Собираю испорченные вещи Матвея, подметаю осколки. Выходит несколько больших пакетов мусора. После я захожу на сайт магазина, в котором Матвей обычно покупает вещи, и заказываю ему новую одежду: костюмы, галстуки, джинсы, футболки. Курьер привезёт их через несколько дней.

Уже поздно, перевалило за двенадцать ночи, но я все равно иду готовить ужин. Запекаю мясо в духовке, как любит Матвей и делаю его любимые овощи на гриле. Половина второго. Матвея нет. Ладно. Не буду звонить, пусть переночует в гостинице. Завтра придёт домой.

Но на следующий день Матвей не приходит. Я отгоняю панику подальше, продолжаю ждать мужа. Чтобы как-то себя занять, достаю фотоальбомы, пересматриваю наши свадебные фотографии. Мы тут такие счастливые и влюблённые. У нас была очень красивая свадьба. Именно такая, о какой я мечтала. Потом мы поехали в свадебное путешествие на жаркие острова. Две недели ни на минуту не отрывались друг от друга. Я думала, наше счастье бесконечно.

Когда поздним вечером Матвея всё ещё нет, отгонять панику становится сложнее. При каждой мысли, что развод реален, волосы на затылке шевелятся. Это не укладывается в голове, в это невозможно поверить. Мой мозг попросту отказывается принимать мысль о разводе. Нет, этого не может быть.

В понедельник я понимаю, что мне нужно максимально отвлечь себя, иначе сойду с ума от томительного ожидания. Готовлю Матвею новую еду. Он сегодня работает, вернётся, наверное, около девяти. Варю борщ и делаю несколько любимых салатов мужа. Постоянно бросаю взгляд на экран телефона, нет ли от Матвея сообщений. Обычно муж пишет мне в течение дня. Но уже второй день тишина.

Выключив плиту, чтобы не поддаться панике, иду в салон красоты на всевозможные процедуры. После салона устраиваю себе поход по магазинам. Что угодно – лишь бы не думать о долгом отсутствии Матвея и его заявлении на развод. Экран мобильного по-прежнему пуст. От Матвея нет ни смс, ни пропущенных вызовов.

Сердце сжимается в страхе. Я не придумываю ничего лучше, чем позвонить подругам и предложить им встретиться. Они у меня все незамужние, поэтому после работы у них много свободного времени. Из нашей университетской компании одна я вышла замуж в двадцать лет. Остальные девочки, с которыми я дружила, сосредоточились на карьере.

Несколько подруг откликаются на предложение выпить кофе. Они свободны, и у них нет планов на вечер после работы. Полина, Рита и Маша приезжают почти одновременно. Все немного уставшие после трудового дня, но все равно полны энергии и энтузиазма. Взахлёб рассказывают свои последние новости. Полина получила повышение, Рита съездила в отпуск в Аргентину, а Маша купила квартиру.

– А у тебя что нового, Юль? – спрашивает Рита. – Только не говори, что ты все так же квочка-наседка.

– Я квочка-наседка.

Подруги иногда подтрунивают надо мной за то, что я стала домохозяйкой и посвятила себя мужу. Мол, ты зачем в МГУ училась? Чтоб мужика обслуживать? Просто у них ни у кого нет серьёзного мужчины, и они не понимают, как это – по-настоящему любить и быть любимой. Маша жила с каким-то парнем полгода, но они разбежались. У Риты было много романов во время студенчества, но они ничем не закончилось. А сейчас подруга с головой ушла в работу, и ей не до свиданий. Ну а у Полины огромные запросы. Там аж целый список критериев, которым должен соответствовать мужчина, чтобы ей понравиться. Не уверена, что такой мужчина вообще существует в природе.

Про свою беременность и перспективу развода с Матвеем я подругам не говорю. Не хочу лишних вопросов, жалости и сочувствия. К тому же, может, мы и не разведемся вовсе. Не всерьёз же Матвей собрался бросать меня беременной.

– Ладно, девочки, мне пора домой. Поздно уже.

– Только одиннадцать часов! – возмущается Полина.

– Это очень поздно для замужней девушки.

– Ой, ну что, твой Матвей без тебя не уснёт? – язвит Рита.

– Надеюсь, что не уснёт.

Девочки одновременно закатывают глаза.

– Ты сама нас вытащила в кафе и первой сливаешься, – говорит Маша.

– Потому что мне надо к мужу.

– А нам завтра рано на работу, но ничего, ещё сидим.

– Нет, девочки, мне пора домой, – быстро достаю из кошелька деньги и оставляю на столе за свой заказ. – Спасибо, что согласились встретиться.

– Ну лаааадно, – грустно тянет Рита. – А мы ещё посидим.

– Да, вы ещё посидите.

Во избежание новых попыток удержать меня тороплюсь на выход из кафе. На улице вызываю такси и долго жду машину. Мне страшно ехать домой. Мне страшно зайти в квартиру и не увидеть там Матвея.

Он же вернулся? Ну не будет же он в самом деле так долго жить в гостинице!

«А что если он не в гостинице, а у какой-нибудь девушки?», закрадывается в голову ядовитая мысль. Быстро прогоняю ее. Нет, это исключено. Матвей не изменяет мне. Он сам сказал, и я верю.

Но когда я переступаю порог квартиры, а меня встречает гробовая тишина, пальцы рук начинают дрожать, а к горлу подкатывают слёзы. Я медленно начинаю понимаю, что развод – это не что-то эфемерное. Развод – вот он, почти перед глазами.

Слёзы струятся по лицу, я не могу их остановить. Приваливаюсь лбом к стене в спальне и тихо всхлипываю. Я отказываюсь принимать эту реальность, она невозможна. Однако чём дольше я плачу, тем сильнее ощущаю свое одиночество. Я наполняюсь им, пропитываюсь насквозь.

Матвей ушел. Матвей оставил меня одну.

Несколько раз бьюсь головой о стену. Затем сползаю на пол и поджимаю под себя ноги. Завываю в слезах, раскачиваясь из стороны в сторону. Мечтаю, чтобы дверь квартиры хлопнула, и вошёл Матвей. Но слышу только тишину. Она будто насмехается надо мной, издевается.

Кое-как нахожу в себе силы доползти до компьютера. Захожу в свой аккаунт на сайте госуслуг и вижу уведомление о том, что Полетаев Матвей Алексеевич подал со мной на развод. Я должна подтвердить.

Я дрожу как осиновый лист. Меня охватили боль, паника, страх, ужас. По позвоночнику сползает горячая капелька пота. В висках пульсирует: «Матвей ушел навсегда, Матвей ушел навсегда». Зажимаю ладонью рот, чтобы подавить рвущийся наружу истошный крик.

Это конец. Это настоящий конец.

Дрожащим пальцем подтверждаю развод. И в этот момент у меня в голове словно выключатель срабатывает. От любви до ненависти.

Глава 9. Конец навсегда

Я не жду, что Матвей, увидев от меня подтверждение развода, напишет или позвонит. Через три дня, когда в квартиру приезжают присланные им грузчики, чтобы вывезти все вещи из его кабинета, я окончательно убеждаюсь: встретимся через тридцать дней в загсе, когда будем забирать свои свидетельства о разводе.

Где-то ещё неделю я нахожусь в растерянности. Из рук все валится, мысли в голове путаются, то и дело одолевает страх за дальнейшую жизнь. Стараюсь настраивать себя на позитивные лад, убеждаю себя, что у меня есть главное – ребёнок. Но слабо получается.

Тяжело находиться в квартире мужа. Бывшего мужа. Да, теперь надо называть Матвея именно так – бывший муж. Здесь все напоминает о нем и о наших счастливых днях. Его вещи, его запах. Я кожей ощущаю присутствие Матвея. От того находиться здесь ещё невыносимее.

Я решаю уехать из его квартиры. Не понимаю, зачем он вообще собрался оставлять мне ее. Но в одном Матвей был прав: в моей маленькой однушке с ребёнком будет тесно. Поэтому я решаю переехать в двухкомнатную, которая досталась мне от бабушки.

Переезд отвлекает меня. Это достаточно долгий и трудоемкий процесс, вещей у меня много, так что я рада, что могу переключиться с развода на что-то другое. Параллельно составляю резюме и публикую его на сайте по поиску работы. Образование у меня хорошее, небольшой опыт тоже есть, надеюсь, возьмут хоть куда-нибудь. Я не указываю в резюме, что беременна. Знаю: плохо обманывать будущего работодателя. Но беременной меня точно никуда не примут, а работа мне нужна кровь из носа. У меня есть время устроиться, только пока не видно живота.

Так пролетает месяц. В течение дня мне удаётся занимать себя делами, а вот по ночам на меня накатывает. Боль и слёзы душат. «Ненавижу, ненавижу, ненавижу», твержу без устали в подушку. Я не представляю, как после развода видеться и общаться с Матвеем. Он же будет приезжать к ребёнку, проводить с ним время. Нам неминуемо придется коммуницировать.

А если Матвей снова женится? Он будет приезжать к нашему ребёнку со своей новой женой? От этой мысли мне становится дурно. Я уже точно знаю, что не потерплю рядом со своим малышом никакой другой женщины Матвея. Мне придется биться с Матвеем не на жизнь, а на смерть, потому что он будет хотеть, чтобы наш ребёнок проводил время с его новой семьей, а я буду категорически против.

Не получится у нас с Матвеем сохранить нормальные отношения ради ребёнка. Слишком все болезненно для меня. Я не буду отпускать малыша в новую семью Матвея, он будет качать права. Наверное, в суд на меня подаст, чтобы назначили дни свиданий.

Меня мучает токсикоз. Каждое утро, не успев открыть глаза, подскакиваю с кровати и мчусь в туалет, где меня выворачивает. А ещё постоянно чувствую тот самый тошнотворно-приторный запах духов, который исходил от Матвея, когда он вернулся со встречи с друзьями. Жалуюсь гинекологу в женской консультации, а она говорит, что это нормально: из-за беременности у меня искажение запахов.

– Пройдет вместе с токсикозом, – обещает.

А ещё на меня периодически накатывают приступы неконтролируемой агрессии. Ненависть к Матвею так захлестывает, что появляется желание отомстить. Особенно когда представляю, как он снова женится и будет счастлив с новой женой и семьей. У него будет прекрасная беззаботная жизнь, а я навсегда останусь одна на руках с ребёнком. Другого мужчину рядом с собой даже вообразить не могу. Упорно пытаюсь – и не получается.

В назначенный день и назначенное время я иду в загс. Очень надеюсь, что Матвей не придет. Нам ведь не обязательно забирать свидетельства о разводе одновременно. Тем более сегодня рабочий день, наверняка Матвей слишком занят на своей любимой работе. Но бывший муж приходит. Мы сталкиваемся в коридоре загса, когда оба ищем нужную дверь.

– Привет, – здоровается первым.

Он выглядит идеально. Гладко выбрит, в отпаренном костюме. На лице ни следа тоски или грусти. Элементарно даже кругов под глазами нет. А у меня есть. Пришлось утром старательно замазывать тональным кремом и пудрой.

– Привет, – отвечаю с комом в горле.

Он совсем не расстроен? Ему совсем не жаль? А кто ему костюм отпарил до идеального состояния? Ни единой складочки. Он уже нашел себе новую девушку? Так быстро?

Слёзы жгут глаза, но я не хочу плакать при Матвее. Это так унизительно – рыдать перед бывшим мужем в день развода. Побыстрее бы пройти все формальности. Наконец-то находим нужную дверь, немного ждём, когда освободится сотрудница загса, даём ей паспорта… Для меня мучительна каждая секунда рядом с Матвеем. Я дышать свободно не могу рядом с ним. Потому что ещё месяц назад он был самым родным, а теперь самый чужой.

Матвей не предлагает ещё подумать, повременить с разводом. Я и не надеялась, но пару раз на задворки сознания закрадывалась шальная мысль: а вдруг передумал? Нет, твердо решил развестись. Принял очередное бизнес-решение.

Выйдя из загса, останавливаемся на ступеньках. Впервые с начала встречи замечаю в глазах Матвея что-то отдаленно похожее на сожаление. А у меня словно по щелчку пальцев гнев просыпается.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу.

– В течение трёх дней на твой счёт будет переведена половина денег, которые накопились за время нашего брака.

– Зачем? – не понимаю его слова.

– Это совместно нажитое имущество. Оно должно делиться пополам.

Ах вот оно что.

– Я же не работала. Это твои деньги, – меня аж брезгливость охватывает.

– Ну и что. Эти деньги накопились в браке, значит, совместно нажитое имущество.

– Мне не нужны твои деньги, – шиплю. – Квартира твоя, кстати, тоже не нужна. Я съехала из неё, а ключи оставила консьержке.

Я захлёбываюсь злостью. Откуда ее столько? Даже когда я подозревала Матвея в изменах, не было ярости в таком количестве.

– Тебе не нужны, а ребёнку нужны, – спокойно парирует. – Не выдумывай, возвращайся обратно в квартиру.

Упоминание о ребёнке распаляет меня ещё сильнее. Матвей такой беззаботный и красивый, сейчас отправится в свой любимый офис заниматься любимым бизнесом. В пятницу увидится с любимыми друзьями. Потом встретит новую любимую девушку, которая станет ему любимой женой и родит любимых детей. Все у Матвея будет хорошо и замечательно, а его прекрасная жизнь с новой женой будет каждый день мельтешить у меня перед глазами.

Я хочу, чтобы Матвею было так же больно, как мне. Хочу, чтобы страдал так же, как я.

– Ребёнка больше нет.

Я говорю это быстрее, чем успеваю осмыслить. Глаза Матвея расширяются в шоке, а у меня от сумасшедшей лжи происходит выброс адреналина. Сердце начинает качать кровь с удвоенной силой.

– В смысле нет?

Меня уже не остановить. В голове картины счастливой жизни Матвея с новой женой. Нутро наизнанку выворачивается. Не хочу, чтобы его новая жена приближалась к нашему малышу. К МОЕМУ малышу. Она будет заискивать перед ребёнком, пытаться подружиться, показывать Матвею, какая она хорошая мачеха. И Матвей будет весь такой счастливый с новой женой, которая его не пилит и не ревнует к каждому столбу. Ещё и сравнивать будет, как было плохо со мной и как стало хорошо с новой женой.

У меня аж в висках пульсирует, когда представляю это. Дышать не могу.

– Юля, что значит «ребёнка больше нет»?! – строго спрашивает. – Ты сделала аборт???

Матвей испуган и зол одновременно. А я хочу причинить ему боль. Не могу контролировать это дикое желание. Хочу, чтобы страдал. Хочу, чтобы чувствовал себя виноватым. Ведь Матвей так мечтал о ребёнке. Намного больше, чем я.

– Я его потеряла. У меня произошёл выкидыш на нервной почве. Ты ушел от меня, подал на развод, даже не подумав о том, что я буду нервничать, а это очень опасно на раннем сроке. Это ты виноват! – выкрикиваю. – Из-за тебя я потеряла ребёнка! У меня произошёл нервный срыв. Ты же врач по образованию, как ты мог не предусмотреть такое? Неужели нельзя было попытаться все исправить? Ради ребёнка, ради семьи. А ты просто безразлично ушел! Это сказалось на ребёнке, он не перенёс такой стресс.

Я начинаю плакать, как будто все это правда. Матвей ошарашен, молчит. Побледнел на глазах, губы посинели. Пытается что-то сказать, а не может. Я хочу вселить ему чувство вины. Чтобы страдал каждый день так же, как я.

И чтобы со своей новой женой, которая у него обязательно однажды будет, на пушечный выстрел не приближался к моему ребёнку. Не потерплю рядом с ребёнком ни его, ни её.

– Так что не нужны мне ни твои деньги, ни твоя квартира! Потому что нет больше никакого ребёнка! По твоей вине нет! Это ты его убил! Ты!

Тело пронизывает дрожью. Слёзы крупными градинами скатываются по лицу вниз к шее. Матвей тоже дрожит, дышит надрывно.

– Почему…. Почему ты не сказала? – выдавливает из себя.

В таком состоянии, как сейчас, я видела Матвея только один раз: когда полтора года назад умерла от рака его мама. Страх, растерянность, чувство безысходности – всё на его лице. А взгляд такой, будто сам умер.

– А почему ты ни разу за месяц не поинтересовался, как я? Ушёл и забыл. Прощай, Матвей. Ты убил нашего ребёнка.

Я наслаждаюсь тем, в каком Матвей состоянии. Еле на ногах стоит. Теперь мы на равных. Теперь мы оба будем несчастны.

– Я потеряла ребёнка по твоей вине. Живи теперь с этим, – пускаю ему контрольный в голову.

Быстро разворачиваюсь и убегаю вниз по ступенькам. Матвей не догоняет меня. Вот теперь всё. Вот теперь конец навсегда.

Глава 10. Работа

На следующий день я начинаю сомневаться в правильности своего решения обмануть Матвея. Но что сделано, то сделано. Звонить Матвею и говорить «Я пошутила», не буду. Это выльется в выяснение отношений, а я не хочу. Может, когда-нибудь потом в будущем скажу ему правду. Но это не точно. Потому что я снова начинаю представлять счастливого Матвея с новой семьей, и кровь в жилах закипает.

Через три дня после развода мне приходят деньги от Матвея. Очень много. Я даже не знала, что у нашей семьи было столько денег. А ведь он перевёл мне только половину. Но не понимаю, зачем Матвей это сделал, если я сказала, что ребёнка больше нет. Я не придумываю ничего лучше, чем вернуть ему деньги обратно.

Но Матвей снова мне их переводит. Я опять возвращаю ему. Так мы больше недели футболим друг другу деньги, уменьшая их сумму из-за банковской комиссии. В итоге я сдаюсь. Когда Матвей снова пересылает мне половину совместно нажитого имущества, я оставляю деньги. Пускай будут ребёнку. Я намеренно лишила малыша отца, так пусть хоть что-то достанется ему от Матвея. Вырастет и решит, что делать с деньгами.

На этом наши с Матвеем контакты заканчиваются. Я удаляю его отовсюду из друзей, отписываюсь от его страниц в соц. сетях и блокирую номер телефона в записной книжке. Не хочу ничего знать о бывшем муже. Не хочу, чтобы даже на глаза попадался. Несколько дней трачу на то, чтобы почистить телефон, удалив из него все совместные фото. Их накопилось больше двух тысяч за четыре года, что мы провели вместе. А альбом со свадебными фотографиями летит в помойку.

Вот только удаление из жизни бывшего мужа не помогает удалить его из головы и из сердца. Как ни заставляю себя не думать о Матвее, а не получается. Особенно по ночам, когда дневные заботы заканчиваются, и я ложусь в постель. Матвей закрадывается в мысли и рвёт душу. В такие моменты я убеждаюсь, что правильно поступила, солгав о выкидыше. Я страдаю, и он пускай тоже страдает.

Найти работу оказалось сложнее, чем я предполагала. Очередь из работодателей за мной не выстроилась, несмотря на то, что я окончила МГУ. Некоторые компании приглашают меня на собеседования, но в конце я лишь слышу: «Мы вам позвоним». Естественно, никто не звонит.

А время поджимает. Подходит к концу первый триместр, скоро живот будет заметен даже в свободной одежде. Мне срочно нужно устроиться хоть куда-нибудь. Дело даже не в деньгах. Мне с лихвой хватает того, что я получаю от сдачи в аренду своей квартиры. Плюс родители помогают. Мне просто нужен официальный декрет. Правда, не знаю, зачем. Но вроде так положено. Ну и хоть какая-то соц. защита от государства. Опять же не знаю, зачем она мне нужна, но пусть будет. Так спокойнее. Ну и мне нужен опыт. Работать-то все равно придётся, когда ребёнок вырастет. Чем больше опыт, тем проще устроиться.

После ещё одной недели затишья, когда я массово рассылаю по организациям резюме, а мне никто не отвечает, я получаю приглашение на собеседование от фирмы по поставкам в Россию медицинского оборудования. Это конкуренты Матвея. Я видела, что у них вакансия бухгалтера, но не отправляла резюме. Не хотела находиться в одной сфере с бывшим мужем. А они сами приглашают меня на собеседование. Подумав, соглашаюсь. Мне не выбирать.

Я мало слушала рассказы Матвея про работу, но, кажется, про эту компанию бывший муж рассказывал, что она в очень плохом финансовом состоянии и неконкурентоспособна. Даже обмолвился один раз, что если будет банкротиться, то купит её. Или Матвей говорил это про каких-то других конкурентов? Не помню. Да и не важно. Я не в том положении, чтобы перебирать работу.

Я иду на собеседование к конкурентам Матвея и – о чудо! – получаю работу. Сначала аж поверить не могу, что меня берут. Но уже через несколько дней после выхода в компанию я понимаю, что это те самые конкуренты Матвея, которые на ладан дышат. Бухгалтерия просто в ужасном состоянии. Зарплаты задерживаются, командировки оплачиваются с большим опозданием. Есть проблемы с уплатой налогов.

Мамочки, куда я попала и побыстрее бы декрет.

На шестом месяце я больше не могу скрывать живот. Он виден даже в балахонах.

– Ты уйдёшь в декрет?! – в ужасе восклицает начальница, главный бухгалтер. Хорошая женщина, я с ней сработалась и даже немного жалко подводить ее своим уходом в долгий отпуск.

– Да….

Хватается за сердце. Причём не картинно, а в прямом смысле.

– Вам плохо, Лариса Юрьевна? – подскакиваю к ней.

– Все! Я увольняюсь! – рычит. – Нет моих сил больше это терпеть!

Мне не на шутку становится страшно.

– Только возьмёшь на работу нормального сотрудника, как он уходит! – продолжает возмущаться. – Я задолбалась. Где мне это нужно? Работа превратилась в помойку, людей нет, все увольняются. Ты не увольняешься, но в декрет. Это почти то же самое. Опять кого-то искать на твоё место. Я устала…

Она выпивает залпом валерьянку и продолжает причитать. Я чувствую себя немного виноватой. Начальница и правда хорошая. На ее хрупких женских плечах огромная ответственность. Компания не смогла пережить последний финансовый кризис, рассыпается на глазах, гендиректор злой, постоянно на всех орет.

А по-моему, он ещё заставляет ее вести двойную бухгалтерию, чтобы скрыть часть доходов. Но это только мое подозрение. Просто однажды проходя мимо кабинета гендиректора, я слышала возмущённый голос Ларисы Юрьевны о том, что на ней как на главбухе уголовная ответственность, поэтому она не будет что-то там делать. Что именно, я не расслышала. Да и не было у меня цели подслушивать под дверью.

К моему декрету обстановка совсем накаляется. Так что жалость к Ларисе Юрьевне сменяется желанием побыстрее уйти с этой работы. Не знаю, сохранится ли компания к концу моего декрета и будет ли мне куда возвращаться. Думаю, нет. Но вроде у нас по закону декретницы хорошо защищены.

В декрете я делаю глоток свежего воздуха и начинаю готовиться к ребёнку. У меня будет девочка. Дочка. Я очень рада и с нетерпением жду малышку.

Матвей никуда не ушел из мыслей и из сердца. Во время работы мне удавалось отвлекаться, но в декрете с большим количеством свободного времени на меня обрушилась целая лавина воспоминаний о бывшем муже. Я снова плачу по ночам в подушку и представляю счастливого Матвея с новой женой.

Теперь мне хочется рассказать ему о ребёнке. Чтобы сломать счастье его новой семьи. Ведь наверняка вторая жена Матвея не обрадуется, узнав, что у ее возлюбленного есть ребёнок от другой женщины. Пускай страдает. Я хочу, чтобы его новая жена страдала. Хочу, чтобы Матвей общался с нашим ребёнком, брал его в свою новую семью, а вторая жена бесилась из-за этого.

Может, она уйдет от Матвея, узнав, что у него есть ребёнок от другой?

Конечно, я не знаю, состоит ли Матвей в новых отношениях. Может, он один, как я. Но мое воображение упорно рисует рядом с ним новую жену. Умную, красивую, работающую и не ревнивую. Мое воображение рисует, как Матвей с ней счастлив и сравнивает со мной. Не в мою пользу, конечно же, сравнивает.

Когда я уже близка к тому, чтобы позвонить Матвею и рассказать про ребёнка, у меня отходят воды. На месяц раньше срока.