Текст книги "Пусть этот дождь идёт вечно (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Возможно, это вам что-то даст… ― Министр Чон достал наладонник и включил аудиозапись.

“Ты просто альфа, придурок”, ― сердитый незнакомый голос.

“А ты?” ― на выдохе, тихо, но Хань мгновенно узнал голос Кая.

“Ты ничего не можешь мне сделать. Я поймал твой разум. Я могу быть кем угодно, любым. Поэтому я прекрасно знаю, как устроен разум альфы, беты, гаммы и омеги. Всё, что ты выкинешь, я знаю заранее. Ты думаешь как альфа, действуешь как альфа. Ты для меня очередная открытая книга”.

Прозвучал сухой щелчок, означавший конец записи.

Судя по всему, “открытая книга” внезапно здорово озадачила дельту, раз уж ныне находилась под присмотром Кевина и Исина.

– Моделирование психотипов различных биовидов, вероятно. Поэтому и доминанты. А что с гаммами?

– Стерильные однодневки, хотя продолжительность жизни намного больше, чем у дельт. Напоминают омег, только лишены воли и полностью зависят от физиологических факторов. У них ущербный разум. Кай… Э… наш агент считает, что они подобны растениям. Или куклам. У них рецессия омеги ― и только. С другой стороны, они сохраняют прекрасные внешние данные почти до самой смерти.

– Значит, у них могут быть увеличены некоторые органы. И могут работать лучше, обеспечивая организм большими запасами витаминов А и Е, а также они могут гораздо лучше усваивать эти витамины. Как я понимаю, гаммы ― последствие “касабланки” тоже?

– Возможно. Они появлялись и раньше, но чрезвычайно редко. После “касабланки” картину можно оценить как… всплеск рождаемости?

– Дельты в состоянии влиять на гамм?

– На разум? Нет. Не на что там влиять, ведь гаммы полностью подчинены только физиологии. Но дельта в состоянии замаскироваться под альфу и заставить гамму потерять контроль с помощью всё той же физиологии. Таким образом…

– Гаммы безопасны и более полезны, чем дельты?

– Да, но с ними тоже не всё в порядке. Это просто большие дети, которые постоянно хотят, чтобы их любили. Но хотя бы есть те, кто готов присматривать за ними и заботиться. И они действительно никому не причиняют вреда. Тем не менее, тех, кого мы не успеваем находить раньше, собирают и продают.

– Куда и кому?.. ― Хань осёкся. ― Не говорите, уже понял.

– Именно. Как ни печально.

– И каково действие “касабланки” на гамм?

– Слабее, чем на омег. Обычно они плачут и не очень хорошо себя чувствуют. Пожалуй, это самая ярко выраженная реакция.

– Как бы я хотел ничего этого не знать, ― вздохнул Хань и попытался почесать кончик носа запястьем. Министр Чон оказал ему посильную помощь, предоставив собственные пальцы для почёсывания.

– Мы бы все хотели этого не знать, но увы. Вы проведёте анализ мозга дельты?

– Проведу. Но не уверен, что найду что-либо существенное.

– Почему?

– Вы сами сказали, ― Хань снова взялся за датчики, ― что ваши исследователи ничего не обнаружили. Возможно, потому что ничего и нет.

– Но как-то же они воздействуют на разумы окружающих, ― резонно отметил Чон.

– Но как-то же ваш агент, ― Хань умышленно не озвучил имя, ― ощущает присутствие других биовидов без аномалии мозга, хоть и не дельта, а очень даже альфа. И, как я понимаю, он такой не один. Вот вы, министр Чон, ощущаете моё присутствие как присутствие омеги?

Министр поколебался, но уверенно кивнул.

– Вот! Готов поспорить, что ваш мозг в норме, несмотря на это ваше ощущение присутствия.

– Но это другое.

– Почему же? Всё из той же оперы, просто настройки мозга другие. У дельт, вероятно, эта способность лучше развита, да и то их всё-таки нужно обучать, дабы добиться максимального эффекта. Или, может быть, “касабланка” усиливает эту их способность.

– Звучит фантастически.

– А как выглядит? Не менее фантастически, но эта фантастика пыталась меня сегодня вполне реально прикончить. Убедительно, да? Ладно, давайте мозг вашего дельты.

– Берите, ― великодушно предложил министр Чон, отступив от стола с трупом подальше. На всякий случай.

========== Глава 23 ==========

Кевин удобно устроился за столом Исина и сидел теперь с блаженным видом. Исин охотно согнал бы его со стула и сам устроился бы с удобством, но над душой стоял Хань. Он недавно вернулся в непрезентабельном виде, и Исину пришлось рыться в вещах, чтобы найти рубашку или свитер. Любые, но чистые. Хань избавился от перепачканных кровью пиджака и рубашки и выжидающе посмотрел на Исина. Наконец тот выудил за рукав голубой свитер тонкой вязки, мятый и с маленьким пятном от кофе на рукаве, вручил Ханю.

– Как всё прошло? ― тихо поинтересовался Хань, натягивая свитер через голову.

– По максимуму, ― ответил вместо Исина Кевин, запрокинул голову и закрыл глаза. Устал. Ещё бы. Исин тоже не ощущал себя королём вселенной ― ломило даже кончики пальцев, а глаза хотелось закрыть и никогда не открывать. ― Что с дельтой?

– Сходите и посмотрите.

– Спасибо, воздержусь. Вы выглядите так, словно работали мясником.

– Можно и так сказать, хотя тушу разделали до меня. Где он?

Исин сразу понял, о ком спросил Хань.

– Перевезли в отдельную палату. Ему нужно отдохнуть.

– Посижу с ним. Не бойтесь, я тихонько.

– Я за компанию, ― внезапно заявил Кевин и поднялся со стула.

– Э? ― Хань явно не обрадовался.

– Расскажете мне всё, что удалось узнать. Тихонько. И наблюдение врача Каю сейчас не повредит ― буду под рукой.

Исин сунул руки в карманы халата, сжал губы на миг, потом сообщил потрясающую новость:

– Лечащий врач Ким Чонина вообще-то я.

Хань и Кевин посмотрели на него, как два барана на новые ворота. С точно такой же неизбывной тоской на лицах и немым вопросом в глазах: “За что нам это?”

Исин немного смущённо прочистил горло и тихо добавил:

– Лучше я посижу с ним…

“…чтобы никто не пострадал”, ― с лёгкостью читалось недосказанное им.

Хань целую минуту искал взглядом на потолке что-то, не нашёл, ещё тоскливее посмотрел на Исина, потом на Кевина.

– Чего уж там, совершим паломничество все вместе. Чтоб никому не было обидно. И чтобы Кай увидел сразу всех, когда откроет глазки. Вот радости будет…

– Мы можем пригнуться, чтобы он сначала увидел только вас, господин Лу, ― с совершенно серьёзным лицом предложил Кевин. Пошутить решил, только вот не все привыкли к таким шуточкам. Это Исин знал, что у Кевина припрятано своеобразное чувство юмора, а вот люди вокруг могли так и душевную травму получить. К счастью, у Ханя психика оказалась устойчивой к подобным потрясениям.

– Майор Ву, ваша доброта не знает границ. Доктор Чжан, дорогу покажете? По пути кофейные автоматы водятся?

– Целых четыре, ― успокоил Ханя Кевин и полез за бумажником.

Исин гордо прошёл к шкафчику, извлёк любимую чашку, намешал собственный кофе и прогулялся к автомату за водой. Пускай покупают себе гадость, если хотят, а у него кофе уже есть.

Кай на их появление в палате никак не отреагировал. Приборы говорили, что он находится в состоянии нормального глубокого сна, и волноваться не о чем ― все показатели прекрасные. Если не считать повязки, то выглядел он вполне здоровым и полным сил.

Не сговариваясь, троица визитёров перебралась на диван у дальней стены, чтобы не потревожить Кая. Расставили кофе на низком столике, запаслись салфетками, а потом Исин предложил Кевину сбегать за чем-нибудь к кофе, а то у кое-кого слишком громко урчит в животе. “Кое-кто” немедленно сунул под нос Исину карту “Интернационала” и посоветовал послать за закусками кого-нибудь другого.

Хань мгновенно догадался, что каждый из его компаньонов норовит улучить момент и остаться с ним наедине. Ещё чего!

– Лучше отправить, а то в случае “послать” есть нюансы. И отправить лучше медбрата, например. В больнице же есть медбратья?

Кевин и Исин поскучнели и уткнулись каждый в свою чашку с кофе. Красавцы, черти бы их… У Ханя хватало проблем в личной жизни, и испытывать на собственной шкуре последствия чужих проблем он не имел ни малейшего желания.

За перекусом так никто и не пошёл, и Хань приступил к рассказу о дельте. История с печенью впечатлила всех, как и воздействие, какое оказывала на дельт “касабланка”.

– Странно это, ― нахмурился Кевин. ― Допустим, тот, кто стоит за всем этим, тоже дельта. Да и если не дельта, всё равно. Зачем ему обучать и плодить дельт? Ведь они же опасны и для него тоже.

– Не думаю, что он прямо уж так и плодит, ― пожал плечами Исин. ― Одной “касабланки” маловато, чтобы наподдать эволюции и выродить новый биовид. Скорее, это естественные изменения, просто… как бы так…

– Экспериментальные? ― уловил мысль Исина Хань. ― Проба за пробой, пока не будет найден удовлетворяющий природу вариант?

– Верно. Если вспомнить историю и эволюцию на протяжении веков, то существование различных биовидов неизменно приводило к конфликтам. Что, если природа пытается привести человечество к единой системе ― без биовидов.

– Самооплодотворение, почкование и прочий изврат? Прощай, секс, ты нам больше не нужен. Звучит мрачновато.

– Какой вы циничный, господин Лу. Но я вас понимаю.

– Почему сразу самооплодотворение? ― обиделся Исин. ― Дельты на самооплодотворяющиеся особи не похожи, кажется. Я имел в виду андрогинность, когда у каждой особи есть в наличии признаки…

– Ага, доктор Чжан, вам не хватает любви и ласки? ― расплылся в улыбке Хань. ― Хотите побольше? Никогда бы не подумал, что у вас внутри прячется такая страстная натура, что аж печёнку не жаль.

Исин уже горько сожалел, что вообще обозначил своё присутствие. Прикинулся бы по-умному пуфиком и горя бы не знал. Хань, конечно, не так ядовит, как Кевин, но ему тоже не мешало бы помыть рот с мылом. Кевин сидел с каменным лицом, только глаза немедленно выдавали, что в мыслях он довольно скалится во все зубы и готов принять на себя весь пыл “страстной натуры”, ещё и добавку попросить не поленится.

Беседа вскоре увяла: все устали, а Исин ещё и не порывался участвовать в словесных баталиях, куда уж ему до Ханя и Кевина. Те обменялись парой уколов, ведёрком шпилек, десятком сомнительных комплиментов и притихли. Хань перебрался к койке, сел рядом и накрыл рукой ладонь Чонина. Кевин повертелся на диване, потом выключил свет в палате, оставив только одну лампу, и вновь прикорнул в уголке. Исин один сидел нормально, как дурак, и не мог заставить себя покемарить хоть полчаса.

Он отметил, как вырубился Хань ― уронил голову на койку, ткнулся лбом в бок Чонина и засопел. Кевин не изменил положения и дышал ровно, но спал ли он, Исин не знал. Сам Исин вертел головой, пока не углядел блеск торчащей из-под стула утки. Непорядок, должна быть под койкой, хотя зачем она вообще?

Он встал, постарался добраться до цели бесшумно и поднял утку. В тот миг, когда Исин выпрямился, дверь палаты резко распахнулась. Исин даже не успел понять, что он увидел, потому что голову пронзило болью. Выронив утку, он бросил ладони к вискам. Грохнул выстрел, и свет в палате погас, только лампочка жалобно дзинькнула напоследок. Исин плюхнулся вниз от неожиданного толчка в спину, помотал головой и обнаружил, что стоит на четвереньках. А потом чуть в стороне прозвучало глубокое и гулкое “бо-о-ом”. И что-то тяжёлое шмякнулось на пол в паре шагов от Исина. Он часто заморгал, зажмурился и замер, расслышав слабый голос Чонина:

– Майор Ву, если вы хотите писать, писайте. Только тихо и без спецэффектов, хорошо? Спать мешаете.

Исин приоткрыл глаза, осознал, что кто-то включил свет, снова поморгал и вскинул голову. В паре шагов от него стоял Кевин с пистолетом в левой руке и злополучной уткой ― в правой, причём утка щеголяла заметной вмятиной на металлическом боку. Вероятно, от столкновения с головой щупленького человечка, ныне валявшегося на полу без движения.

И, диво-дивное, Кевин выглядел слегка растерянным. Он неловко помахал Чонину деформированной уткой.

– Не буду мешать, спи дальше.

– Угу… ― Чонин послушно закрыл глаза, тронул пальцами шею Ханя, блаженно дрыхнувшего без задних ног, и почти мгновенно вырубился.

Напротив дверного проёма в коридоре топтался министр Чон, и он выразительным жестом велел Кевину и Исину выползти из палаты. Хуже того, рядом с министром торчал эффектный тип с необычайно притягательным и запоминающимся лицом, и Кевин явно этого типа знал, поскольку немедленно собрался, придал себе строгий вид и даже отвесил короткий поклон на западный манер.

– Зачем вы присвоили собственность больницы, майор? Возможно, эта утка дорога вам как боевой талисман, но её ещё не списали. Верните туда, откуда взяли, ― с нескрываемым ехидством посоветовал тип.

– Так точно, Командор, ― невозмутимо отозвался Кевин и вернул утку в палату. ― С другой стороны, это орудие преступления, если удар оказался слишком сильным для преступника.

Исин медленно складывал в уме два и два, чтобы получить четыре. “Командором” могли величать только двух людей, но поверить в то, что один из них стоял прямо сейчас перед Исином, было сложно.

Командор Шим Чанмин, официальный глава “Интернационала” в восточном полушарии… Что он тут забыл? И откуда министр Чон его знает?

– Что с постами наблюдения? ― поинтересовался у Чон Юнхо Чанмин.

– Твердят, что ничего не видели.

Кевин молча выудил наладонник и просмотрел записи с камер. На всех злоумышленник фигурировал. Последовал многозначительный обмен взглядами, после чего Кевин подвёл итог:

– В пункте наблюдения есть дельта. Как минимум, один. Прикрывал напарника и пудрил мозги остальным.

– Можно провести всем анализ, ― предложил немного оклемавшийся Исин. ― Искать вещества, входящие в “касабланку”.

– Некоторым меньше тридцати, ― нахмурился министр Чон.

– Неважно. Судя по словам господина Лу, они и в двадцать себя неважно чувствуют, вполне могут принимать “касабланку”, чтобы поддерживать себя в тонусе. В крайнем случае, можно прицельно проверять печень ― показатели будут отличаться непременно, если проводить более тщательный анализ. Только надо действовать осторожно, чтобы лазутчик ничего не заподозрил и не попытался подчинить чей-нибудь разум. Изолированное помещение, например. Задействовать для анализа технику, а не людей…

– Хорошая мысль, ― кивнул Исину Командор Шим и тут же распорядился по этому поводу. Началась беготня военных и странных типов в штатском. Контуженного ударом уткой преступника скрутили и уволокли, Кевина и Исина ещё подёргали вопросами, после чего, наконец, отпустили. Хотя вернуться в палату не разрешили, выставили охрану у дверей и велели обоим удалиться куда-нибудь.

Удаляться было особо некуда, разве что в кабинет Исина. Впрочем, у Исина заканчивалась смена, поэтому стоило собираться и отправляться домой.

Он понуро зашёл в подсобку и завозился с халатом. Кевин решил помочь и развязал шнурки на спине, медленно потянул халат с плеч, высвободил левую руку Исина, правую, затем защёлкнул на запястьях наручники. Исин непонимающе пялился на стальные браслеты и пытался соображать, но у него ничего не получалось. Он растерянно вскинул голову и посмотрел на Кевина. Безмятежное лицо, немного грустный взгляд и пугающая неподвижность.

– Что…

Кевин прижал пальцы к его губам, заставив придержать продолжение фразы при себе.

– Голова болит? ― спустя целую вечность соизволил поинтересоваться Кевин. Исин не придумал, что ответить, да никто и не ждал ответа. Кевин притянул его к себе, крепко обхватил руками за пояс и тронул невесомым поцелуем висок. Если голова и болела, то после этого боль точно прошла бесследно. Исин закрыл глаза и постарался отстраниться от всех ощущений, лишь бы не обращать внимания на надёжность, спокойствие и умиротворение, что передавались ему от Кевина.

– Куда на этот раз?

– Что? ― прижавшись лбом к подбородку Кевина, неохотно уточнил Исин.

– Куда на этот раз побежишь? И как далеко?

– Во Флоренцию? ― предположил он.

– И не надоело тебе?

– Намекаешь, что там тоже появишься?

– Я везде появлюсь.

– И не надоело тебе? ― передразнил Кевина Исин.

– Ты без меня пропадёшь.

– Вовсе нет.

– Да. Ты знаешь это не хуже меня. Почему?

Исин уткнулся носом в шею Кевина, лишь бы только не отвечать на этот дурацкий вопрос. Кто его вообще придумал? Что за глупое слово такое “почему”, обязывающее давать ответ даже тогда, когда делать этого не хочется?

– Или ты не шутил про политические разногласия?

Исин зажмурился, когда его волосы принялись перебирать пальцами. Сейчас он был согласен на всё, лишь бы только Кевин перестал требовать ответ, который Исин не мог озвучить. Нельзя сказать человеку, что его то слишком много, то ничтожно мало. Нельзя сказать об одиночестве, когда тонешь в океане чужой любви. И нельзя обвинить человека в том, что ему довольно собственной любви для счастья. Нельзя, даже если сам не понимаешь этого, отличаешься и нуждаешься в ином. Кевин не виноват, что любит по-другому, его чувства не становятся от этого менее искренними. Как и чувства Исина. Но как же это тяжело… И как глупо видеть соперника в проклятом Законе.

– Не шутил, ― пробормотал куда-то в шею Кевину Исин и с силой зажмурился, желая, чтобы вдруг на него обрушилась тьма, наступил конец света или ещё какой глобальный кризис, избавивший бы его от необходимости что-то объяснять.

– Прихожу домой, тебя нет. Нахожу тебя, а тебя всё равно нет. Говорю с тобой, и тебя по-прежнему нет. А я никогда не интересовался политикой.

Интересно, кому-нибудь вот так говорили о том, как сильно скучают? Или это только Исину выпал шанс услышать подобное? В груди заныло от грусти, переполнившей простые слова. А при “переводе” всегда что-то теряется. И как вывести формулу, дающую истинное представление о чувствах Кевина? И как не умереть при получении настоящего результата, если вывести такую формулу удастся?

– Замолчи, ― попросил Исин слабым голосом. ― Не говори ничего.

Кевин послушался и больше ничего не сказал, зато у него ещё были в распоряжении губы, руки и всё прочее ― как своё, так и чужое.

Исин вздрогнул от холода наручников, прижавшихся к его животу.

– Кто-нибудь может… зайти…

– Как зайдёт, так и выйдет. Забудь.

– Но ты ведь не собираешься…

– Собираюсь.

С Кевином невозможно было разговаривать. Спорить ― тем более. Или Исин попросту не умел этого делать. Или не хотел… Ещё и наручники эти. Зачем?

Он забыл, каково это ― спать с кем-то в одной постели. И сразу же вспомнил. Хотя постели рядом не наблюдалось, но не суть важно. В тот миг, когда Кевин “терял привычное лицо”, важным переставало быть всё.

Кроме Кевина.

========== Глава 24 ==========

Кай упёрся ступнёй в бедро Ханя и попытался столкнуть его с койки. Хань вцепился в матрас и не сдвинулся с места, одарив Кая мрачным взглядом.

Кевин, которому этот цирк уже изрядно надоел, обречённо прикрыл глаза ладонью. Исин продолжал делать вид, что ничего не замечает.

После седьмой попытки и ослабления позиций Ханя Кевин просто поднял крышку над блюдом и продемонстрировал Каю курочку в сливовом соусе. И Кай тут же послал весь мир к чёрту, потянувшись за едой. Кевин любезно придвинул блюдо к Каю поближе, вручил вилку и фарфоровую баночку с молотым красным перцем. Пока Кай насыщался, в палате царила благодать. Если не считать хмурое и недовольное лицо Ханя, которого променяли на курочку. Он не выдержал и протянул руку, чтобы отщипнуть кусочек мяса, и тут же огрёб по пальцам вилкой ― к счастью, плашмя. Отнимать у голодного Кая еду было неблагоразумно, впрочем, у сытого ― тоже.

– Долго вы будете на меня подозрительно смотреть? ― отложив последнюю чисто обглоданную косточку, вопросил Кай.

– Кто?

– Все.

– Как рука? ― нейтрально поинтересовался Исин.

– Живая, ― буркнул Кай, вцепившись в чашку с кофе. ― Лучше скажите, есть ли новости?

– Какие интересуют?

– Детектив Пак Чанёль, ― невозмутимо ответил Кай.

Хань вздохнул, следом завздыхали все остальные. Кай этим детективом уже всем плешь проел.

– Глухо, увы, ― мужественно вызвал огонь на себя Кевин. ― Ни следа. И сигнала наладонника нет.

– А хвастались доступом к информации, ― презрительно фыркнул Кай, откинув длинную чёлку со лба. ― Сам найду.

– Это как же?

– Вот именно, тебе пока нельзя никуда из больницы…

– Буду искать прямо отсюда, ― отмахнулся Кай, поправил подушку и прикрыл глаза.

Кевин с интересом наблюдал за ним, пытаясь прикинуть варианты. В итоге его осенило-таки.

– Полномасштабный поиск? Но машины могут так искать только сигнал, а сигнала у тебя нет.

– Есть помехи. Я помню, как примерно это ощущалось. Просто попробую, вам жалко, что ли?

– Отнюдь, твое же время и усилия. Хочешь мучиться, мучайся.

– Спасибо за высочайшее разрешение, ― не остался в долгу Кай и натянул одеяло на голову.

– Ты теперь в домике? ― потыкав пальцем в район колена, уточнил Хань.

– Вы все можете заткнуться и не мешать мне хотя бы пять минут? ― глухо донеслось из-под одеяла.

– Чем он занимается? ― Ничего не понимающий Хань уставился сначала на Исина, потом на Кевина. Последний небрежно взъерошил светлые волосы ладонью и пожал плечами. Исин тоже не горел желанием посвящать Ханя в детали: кто его знает, как Хань отреагирует на робота, пси-усилитель и прочие подобные “сюрпризы”. Он и так уже знает слишком много, вдруг не вынесет бремени истины и надорвётся? К тому же, Кай ему не просто телохранитель или друг, тут всё куда сложнее. Стоило хотя бы видеть, в каком состоянии был Хань, когда Кая ранили. Чем меньше он сейчас будет знать, тем лучше.

– Военные фокусы, ― наконец пояснил Исин.

Кай по-прежнему оставался под одеялом, не двигался и не подавал признаков жизни.

– Прогресс? ― внезапно спросил Кевин, между делом любуясь на собственные ногти.

– Двадцать три процента, ― донеслось из-под одеяла. ― Бит-зеро. Инпро.

Исин даже вздрогнул от того, как звучал голос Кая. Такой… механический.

Хань не вздрогнул, но решительно стянул с Кая одеяло и уставился широко раскрытыми глазами на застывшее лицо с плотно сомкнутыми веками.

– Кай?

– Бэбб.

– Что?

– Господин Лу, вы создаёте возмущения, которые его отвлекают. Потерпите немного, пусть закончит, ― вмешался Кевин.

Хань нахмурился, но всё же сжал волю в кулак и приготовился терпеливо ждать. Возможно, он не всегда отличался быстрым умом, но сейчас ему хватило сообразительности вспомнить некоторые детали. Особенно те, которые намертво врезались в память накануне, как, например, два безжизненных и пустых слова, смахивающих на команды для машины. И машина, немедленно отреагировавшая на них. А ещё ерунда с анализатором и модулем, отказ в доступе, бредовые показатели и самоудалившиеся записи. И то странное состояние, в котором пребывал Кай после загадочной операции. И да… “несанкционированное воздействие на внешний контур”.

Внешний контур?!

– Если вы сделали из него робота, я вас пристрелю, ― очень тихо сообщил Хань, ни к кому конкретно не обращаясь, но не сводя глаз с лица Кая.

– Сами должны понимать, что это невозможно, ― безмятежно протянул Кевин.

– Существование дельт тоже невозможно. Вроде как.

– Никто не делал робота из человека, успокойтесь, доктор Лу, ― попытался смягчить обстановку Исин. ― Это всего лишь Лингва, полное погружение в режим, чтобы управлять роботом. Обычная процедура для пилота-экстра…

– …на борту авиасредства или робота, а не в больничной палате, где никаких роботов в помине нет. Самолётов я тоже тут что-то не вижу. И откуда ферроволокно? В теле человека полно всякой хренотени, но ферроволокна в списке нет точно.

– Доктор Лу, вы мешаете. Подождите немного, чуть позже мы к этому вернёмся, если вы пожелаете, ― твёрдо поставил точку Кевин.

– Ещё как пожелаю! ― зашипел на него Хань, но умолк, когда Кай резко сел на койке и зажал ему рот ладонью. Они молча смотрели друг на друга, и Хань начал дышать ровнее и размереннее, успокаиваясь. Потому что Кай был сейчас привычным, почти таким же, как при первой их встрече, а не застывшим во времени и пространстве, как минуту назад.

– Если я это сделаю, ты уймёшься хотя бы на час?

Тихий вопрос напомнил другой подобный и то… Хань беспокойно огляделся и с неудовольствием отметил, что Кевин и Исин не испарились чудесным образом, а остались рядом, более того, мерзавцы ещё пялились в упор и прислушивались изо всех сил.

– Под одеялом. И если ты пообещаешь, что снова станешь нормальным. На час ― уймусь, ― прошептал Хань. Прошептал, потому что голос вдруг сел.

– Я всегда нормальный, ― недовольно буркнул Кай, накинул им обоим на головы одеяло и провёл пальцами по шее Ханя, перебирая светлые пряди на затылке. Хань наугад потянулся вперёд, чтобы найти губы Кая, согреть своим дыханием и дождаться-таки поцелуя. Он обвил руками шею Кая, чтобы поцелуй не прервался раньше времени, а потом ― уже после ― прижался губами к твёрдому подбородку.

– Это отмена опалы?

– Что, прости?

– Я впал в немилость, как бы. Ну, после Театра. А это…

– Просто поцелуй. И ты обещал час побыть тихой мышкой.

– Прости меня Господи, я солгал.

– Хань…

Хань зажмурился и невольно улыбнулся, когда у Кая получилось неизменное “Хан”, но ему нравился и этот акцент, и этот низкий голос, и то, как звучало его имя именно в исполнении Кая.

– Шучу. Унялся вот, видишь? Молчу и просто моргаю. Только это… Ставка ― два.

– Что?

– Два раза сделать это. Где второй? Пока не получу, могу трещать, как сорока, и выносить всем моз…

Второй он получил тут же и умолк ― разговаривать во время поцелуя Хань ещё не научился, да и желания не было. Наконец вынырнув из-под одеяла, Хань снисходительно осмотрел заинтригованных Кевина и Исина, отодвинулся к краю койки и притих, как и обещал. Кай вновь вытянулся на койке, поправил подушку и закрыл глаза.

– Прогресс?

– Было тридцать семь. Попробую заново, чуть по-другому. У меня идея, ― негромко ответил Кевину Кай и сделал глубокий вдох. Хань таращился на его губы, влажно блестевшие после недавнего подкупа в виде поцелуев. И почему-то подумал, что с его стороны всё-таки было подлостью испытывать на Кае “касабланку” ― особенно если вспомнить всё, что он узнал о дельтах. Но ведь узнал это он только сейчас, а тогда ― не знал. Жалкое оправдание, конечно, но другого у него нет.

Хань прикоснулся ладонью к торчащей из-под одеяла ступне Кая, погладил слегка подогнувшиеся пальцы, вздохнул, но руку убрал, чтобы больше не мешать.

“Всё хорошо, Хань”, ― назойливо вертелось в голове, успокаивающе и умиротворяюще. И Хань всё же позволил себе немного расслабиться: уселся на краю койки по-турецки и принялся только смотреть.

Кай чувствовал на себе пристальный взгляд Ханя и продолжал успокаивать его, как мог. И Кай понятия не имел, как это работает и работает ли вообще, но на презентации что-то получалось. Кажется. Или примерещилось? Хотя он пришёл к выводу, что легче всего проходят сильные эмоциональные настроения. Немного похоже на то, как он присваивал сигнал анализатора или робота и получал сумму сигналов. Правда, перевести Ханя в служебный режим почему-то не получалось ― он всегда отвлекал, мешал и был чётким, а тихо сидеть в качестве фонового сигнала упрямо отказывался.

Ладно, пускай. Не так уж и мешает, когда спокоен.

“Алофт”.

“Бит-ПЧ”, ― уточнил двадцать восьмой.

“Сифэм. Старт”.

И они начали полномасштабный поиск по второму кругу. Обычно робот легко находил сигналы ― стандартные сигналы или сигналы маяков, определял точные координаты и прокладывал путь к цели по карте. Но никогда прежде никто не пытался найти человека по загадочному “ощущению присутствия”, тем более бету, чей сигнал постоянно пропадал в любое время и не являлся константой.

При первой попытке Кай старался искать Чанёля по частоте помех. Может, у него бы и получилось что-то, но это уже не имело значения, поскольку он припомнил интерес Чанёля к собственной персоне и какое-то неотложное дело, о котором тот толковал. Стоило использовать любую информацию, навредить это уж точно не могло. Но было бы лучше, если б Чанёль думал о Бэкхёне… Кстати, да.

“Бит-ББ. Айди-трэк”

“Диэн, капт”, ― отозвался двадцать восьмой почти мгновенно и выдал график помех от Бэкхёна.

“Бит-эск. Сифэм. Старт”.

Наложение графиков Бэкхёна и Чанёля едва Кая не прикончило ― он не воспринимал такую частоту обрывочных сигналов. То есть, воспринимал, но от мельтешения и непрерывного треска стало дурно ― вплоть до того, что голова заболела по-настоящему. Надо потом будет потренироваться на ком-нибудь, чтобы воспринимать подобные сигналы получше и не с такими последствиями.

Двадцать восьмой запросил следующую зону для поиска. Кай поразмыслил и решил, что искать в центре города не имеет смысла. Прятать что-то ― или кого-то ― лучше на виду, но в центре это сложно сделать по многим причинам. Кроме того, в распоряжении противника имелись все средства министерства здравоохранения, и это следовало учитывать. Кай приказал начать с больниц и клиник прямо по электронному справочнику. На проверку ушло чуть больше двух минут, зато после этих несчастных двух минут пытки помехами Кай не удивился бы, если б у него взорвалась голова.

Двадцать восьмой вновь запросил зону. Пришлось опять пошевелить мозгами, которые шевелиться не хотели, а хотели стать желе. Министерство здравоохранения, больницы, морги, опечатанный транспорт… Чанёля могли увезти куда угодно. Но куда его бы повезли? Он всего лишь случайно попал под руку. Заложник, да, чтобы полиция сидела тихо. Заложник должен быть достаточно близко, чтобы им можно было воспользоваться с выгодой. Близко… Но так, чтобы его не нашли.

Какие у министерства здравоохранения есть козыри? И Кай приказал двадцать восьмому найти список собственности министерства здравоохранения. Заодно и собственность чиновников высшего звена тоже поискать. Первый получился огромным, зато второй намного скромнее, так что Кай начал с собственности чиновников. Загородные дома, ничего особенного, если не считать дом у побережья, который арендовал министр через подставное лицо. Терять всё равно нечего…

“Бит. Старт”.

“Кей. Диэн, капт”.

Лишнее, Кай уже и сам заметил. Слабые помехи совпадали с графиком, даже в нос явственно ударило морским запахом.

– Э-конт.

– Что? ― озадаченно вопросил откуда-то издалека Хань.

– Он нашёл его, ― “перевёл” Кевин. ― Кажется.

– Вы знаете Лингва?

– В общих чертах и основные команды. Кай?

Он медленно переходил из одного состояния в другое. Надо тоже потом потренироваться, хотя это всегда будет трудно. Трудно, когда чистый мир строгих форм меняется на яркий, цветной и слегка безумный. Машинально протянул руку к списку, всё ещё висевшему перед глазами, чтобы дать адрес Кевину, но пальцы поймали лишь пустоту. Список остался в разуме двадцать восьмого.

– Чёрт… Бумагу и ручку.

Исин торопливо выудил из кармана ручку и протянул салфетку. Кай поспешно записал адрес дома, подставное лицо и нарисовал стрелочку, чтобы затем написать имя министра здравоохранения.

– Мне нужна одежда.

– Зачем?

– Предлагаете мне бегать по улицам как есть?