Текст книги "Гарри Поттер. Тот самый? (СИ)"

Автор книги: Idolon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

  ***

  'Ежедневный Пророк: СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК!

  Ближайшие сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть на свободе! Сириус Блек и его кузина Беллатрикс Лестрейндж сбежали из Азкабана!'

  Именно такими заголовками встретили учеников лежащие на факультетских столах газеты. Большой зал тут же наполнился шелестом, гомоном, вскриками и удивленными восклицаниями.

  Гарри, тем временем пристально вглядывался в колдографию Сириуса Блека. Что-то с ним было не так, где-то Гарри уже видел это лицо...

  Тут на ноги поднялся директор школы.

  Хотя профессор Дамблдор был очень стар, энергия била в нем ключом. О нем часто говорили, что он самый великий волшебник. Дамблдор у всех вызывал доверие. И, увидев, какими сияющими глазами он смотрит на них, ученики впервые после того как столкнулись в купе с дементорами, ощутили настоящее спокойствие.

  – Приветствую всех! – сказал директор школы. – Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства 'Хогвартс'! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество. – Дамблдор кашлянул и продолжал: – Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время стражей Азкабана – дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в 'Хогвартс-Экспрессе'. Некоторые ученики, хоть я этого и не одобряю, – директор лукаво подмигнул, – замечательно справились с этими, по заявлению самого Министра, 'аккредитованными министерскими сотрудниками'.

  Дамблдор секунду-другую молчал. Возможно, он все же был не очень-то рад такой охране.

  – Они будут стоять у всех выходов с территории школы, – продолжал директор. – И пока они здесь, – запомните хорошенько! – никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведешь ни переодеванием, ни какими-либо еще фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. – Последние слова он произнес как бы между прочим. Гарри усмехнулся. – Дементоров тщетно умолять, у них тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.

  Перси, ставший старостой Школы в этом году, выпятил грудь и горделиво оглянулся. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих – никто не шелохнулся, не произнес ни слова.

  – Также, Министерство обязало меня распространить среди вас специальный выпуск 'Ежедневного Пророка', что я только что и сделал. Но закончу я на более приятной ноте, – продолжил он. – Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессора Люпина, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от Темных Искусств.

  Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии.

  – Что касается второго назначения, – заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, – должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.

  Гарри выдохнул и вознес небу хвалу за прошлогоднюю предусмотрительность в выборе дополнительных предметов. УзМС он не выбирал.

  Лесничий, сидящий за столом преподавателей, был красный как свекла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его черной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка.

  – Как же это мы не догадались! – послышался удар по столу. Говорил, судя по всему, Рон Уизли. – Кто еще мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?

  Вторая Поттерова хвала вознеслась к небесам. Он совершенно не желал покупать какие-то там кусачие книги.

  – Странно, – тихо шепнула сидящая рядом Бетти. – У нас самая обыкновенная книжка. Он что, издевается над третьим курсом?

  Дамблдор же заговорил опять:

  – Ну вот, кажется, и все, – заключил Дамблдор. – Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!

  Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. Гарри аккуратно положил себе некоторых блюд, и все оставшееся время успевал не только есть, но и ухаживать за Бетельгейзе.

  ***

  Войдя на другой день утром в Большой зал, Гарри стал свидетелем следующего странного диалога.

  – Прекрасно! Сегодня у меня несколько новых предметов, – радостно сообщила Гермиона всему залу. 'Энциклогрейнджер' никогда не знала меры своим учебным восторгам.

  – По-моему, Гермиона, они что-то напутали с твоим расписанием. – Рон заглянул ей через плечо. – У тебя по десять уроков в день. Столько в учебное время не умещается.

  – Я справлюсь. Мы все обсудили с профессором МакГонагалл.

  – Нет, ты только посмотри, – рассмеялся Рон. – Сегодня утром в девять часов у тебя прорицание, а под ним, тоже в девять, изучение магглов. И вот еще. – Рон пониже нагнулся над расписанием, не веря глазам. – Чуть ниже нумерология, и тоже в девять. Конечно, ты у нас самая умная. Но не до такой же степени, чтобы присутствовать на трех уроках одновременно.

  – Не говори глупостей, – сказала Гермиона. – Разумеется, я не буду в одно время сразу на трех уроках.

  – Ну, а как же тогда...

  – Передай мне, пожалуйста, джем, – прервала его Гермиона.

  – Но...

  – Скажи, Рон, почему тебя так волнует мое расписание? Я ведь тебе уже объяснила, что мы все обсудили с профессором МакГонагалл.

  Как раз в эту минуту в Большой зал вошел Хагрид. На нем была кротовая шуба, в огромной ручище он держал за хвост дохлого хорька и рассеянно им помахивал.

  – Привет! – помедлил он у стола гриффиндорцев. – Вы это, мои первые в жизни ученики. Сразу после обеда, да. Я сегодня, ну, как его... с пяти утра на ногах... Готовлюсь к уроку... Волнуюсь, конечно... Учитель!.. Нет, честно...

  Гарри перестал слушать, принявшись, все ж таки, за завтрак.

  ***

  На сегодня первым предметом в расписании Гарри стояла нумерология, или, как ее еще называют, арифмантика. Слова Рона в Большом зале насторожили Гарри – как это можно быть на нескольких уроках одновременно? Нет, он знал несколько способов, но все они либо относились к Очень Темной Магии, либо применялись только под контролем Министерства. При этом Гермиона вела себя совершенно естественно, и Гарри решил, что в ее расписании просто указали ротацию – 1-ая неделя такой-то урок, 2-ая – другой...

  Сам предмет Гарри не то чтобы разочаровал, но и не принес особого удовольствия. Во-первых, большую часть материала он уже и так знал. Во-вторых, первое занятие оказалось посвящено простейшим методам прогнозирования будущего и техникам вычисления вероятностей, а Гарри они были не интересны. Но он все равно прослушал лекцию, и на практике довольно точно, то есть со второй попытки вычислил заданную карточку из двадцати различных. Гермиона справилась с девятой попытки.

  На следующей паре – трансфигурации – МакГонагалл распространялась об анимагии, показала свою анима-форму кошки, и задала полтора фута сочинения 'Польза и вред этого навыка'. Гарри все время просидел, образно говоря, плюя в потолок – свою анима-форму он знал – белоснежный и очень крупный волк с мистически-зелеными, почти что светящимися, глазами. Впрочем, приобретенные после зелья способности метаморфа позволяли изменять свою форму в широких пределах, главное чтобы оставалась волчья основа.

  Больше в этот день пар у Гарри не было и он, скоро пообедав, засел за домашние задания – принцип 'раньше сядешь – раньше выйдешь' исполнялся им неукоснительно.

  Во время ужина к нему подбежала Бетти, и сообщила, что Драко лежит в больничном крыле. На первом же уроке УзМС он получил рану, неосмотрительно обозвав гиппогрифа тупой скотиной. Еще она сказала, что пока посидит с ним. Гарри на это только кивнул – все-таки это ее родной брат. Неприязнь к мальчику, появившаяся было на первом курсе, почти исчезла, так как они больше и не сталкивались достаточно близко. Дуэль на втором курсе не в счет – любому не понравится, когда над ним откровенно смеются.

  ***

  До понедельника Малфой на уроках не появлялся. Утром в понедельник у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеделия. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.

  – Как рука, Драко? – нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон. – Болит?

  – Болит, – насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу.

  – Садитесь скорее, – бросил как бы между прочим Снейп. – И садитесь к... Поттеру. Мистер Поттер, вы поможете Драко приготовить зелье. Да, и не забудьте о своем собственном.

  – Да, профессор, – безропотно согласился Гарри. Да и с чего бы ему роптать? Ведь Мастер-зельедел профессор Снейп признал, что Гарри вполне способен готовить два зелья сразу, а это уровень Ж.А.Б.А.

  – Драко, можешь просто сидеть... или нет, ты будешь помешивать свое зелье, когда я скажу.

  Гарри подготовил в два раза больше ингредиентов, и приступил к заданию. Был в нем один небольшой подвох. Так как зелье – это в первую очередь сила мага, а уж потом всякие неудобоваримые вещи вроде печени крысы или глазных яблок паука, одинаковые зелья не могли находиться на одной и той же стадии приготовления, иначе магия либо не напитает оба образца, либо один из них испортится, а то и взорвется. Поэтому Гарри, сначала довел свое зелье до стадии помешивания, а потом так же обстоятельно приготовил зелье Малфою. И, так как на стадии помешивания действовал Драко, то эффект Эрли – Бланка, как по-научному называлась вышеописанная проблема, не сработал.

  – Удовлетворительно, мистер Поттер, – оценил его старания зельедел. Но Гарри понимал, что это максимальная оценка, которую может дать настоящий Мастер Зелий ученику общеобразовательной магической школы, и поэтому не удивился двум 'П' в журнале, одной у его фамилии и одной у фамилии Малфоя. Этакий тонкий намек – двойное 'Превосходно' – лишь 'Удовлетворительно' для профессора Снейпа.

  Зельедел тем временем подошел к Невилу Лонгботтому. Этому неуклюжему мальчику всегда доставалось на уроках зельеделия. Он в ответ ненавидел этот предмет, очень боялся Снейпа и от страха еще больше все путал. Зелье, которому по рецепту полагалось быть ядовито-зеленым, у Невила получилось...

  – Оранжевое, Лонгботтом! – Снейп на глазах всего класса зачерпнул немного зелья, высоко поднял черпак и опрокинул обратно в котел. – Оранжевое! У вас в одно ухо влетает, в другое – вылетает. Я ведь яснее ясного сказал: одна крысиная селезенка! Две капли пиявочного сока! Когда вы, наконец, станете слушать, что вам говорят?

  Невилл покраснел, задрожал от страха, казалось, вот-вот заплачет.

  – Сэр, – вмешалась Гермиона, – позвольте, я помогу Невилу исправить зелье.

  – По-моему, я вас не спрашивал, мисс Грейнджер. – Снейп повернулся к Гермионе, и она тоже залилась краской. – В конце урока, Лонгботтом, мы дадим отведать это зелье вашей жабе. Может, тогда вы поумнеете. – И Снейп отправился дальше.

  У Невилла от ужаса сперло дыхание, он обернулся к Гермионе и простонал:

  – Гермиона, помоги...

  В это время на другом конце класса Симус Финниган попросил у Рона латунные весы.

  – Рон, слышал, что пишут в 'Пророке'? Сириуса Блека видели, – с тревогой добавил он.

  – Где? – Рон широко раскрыл глаза.

  – Совсем недалеко отсюда. Его видела одна маггла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из Министерства магии примчались, Блека и след простыл.

  – Значит, недалеко... – повторил Рон, многозначительно взглянув на Гарри Поттера. – А ведь они охотятся за Ним, – уже совсем тихим шепотом закончил он.

  Перед самым концом урока Снейп подошел к Невилу. Тот все еще сидел перед котлом.

  – Идите все сюда, – позвал Снейп, поблескивая глазами. – Поглядим, что будет с жабой Лонгботтома. Правильно сваренное зелье превратит ее в головастика. Если же Лонгботтом испортил варево – а я в этом не сомневаюсь, – его жаба умрет.

  Гриффиндорцы с опаской ждали, что будет. Слизеринцы ликовали. Гарри не парился, так как по запаху чуял – зелье некачественное, но правильное и сработает. Снейп взял Тревора, зачерпнул ложечкой каплю зелья – оно было теперь зеленое – и влил жабе в рот.

  Воцарилась мертвая тишина. Тревор сглотнул – хлоп! – превратился в головастика и завертелся у Снейпа на ладони

  Гриффиндорцы захлопали. Снейп с кислой миной вытащил из кармана пузырек, капнул на Тревора какой-то жидкости, и головастик снова стал жабой.

  – Минус пять очков Гриффиндору, – объявил Снейп, и улыбки с лиц гриффиндорцев исчезли. – Помнится, мисс Грейнджер, я запретил помогать Лонгботтому. Урок окончен.

  Рон, идя на обед, кипел от гнева:

  – Отнять у нас пять баллов за прекрасное зелье! Почему ты, Гермиона, промолчала? Сказала бы, что Невил сам его сварил. Подумаешь, один бы раз соврала!

  Гермиона не ответила, и Рон обернулся. Мимо шли на обед гриффиндорцы, слизеринцы и ученики других факультетов. Гермиона как сквозь землю провалилась.

  – А где Гермиона? – с глупейшим выражением лица вопросил он в пространство.

  ***

  После обеда был первый в этом году урок защиты от темных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он, наконец вошел, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нем была та же, потрепанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов.

  – Добрый день, – приветствовал он учеников. – Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.

  С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от темных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локонс принес клетку с корнуэльскими пикси, выпустил их, и они чуть не перевернули все в классе вверх дном, если бы Гарри Поттер не заморозил их каким-то неизвестным заклятием.

  – Ну что, готовы? – спросил Люпин. – Пойдемте со мной.

  Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал какой-то жижей замочную скважину.

  Заметив Люпина, полтергейст задергал ногами в воздухе и заорал:

  – Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин...

  Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесется к выходке Пивза. Люпин улыбался.

  – Я бы на твоем месте отлепил это с замочной скважины, Пивз, – приветливо сказал он. – Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щетки.

  Филч, школьный завхоз со скверным характером, тоже учился когда-то в школе 'Хогвартс', но волшебник из него не вышел, и Филч из зависти вечно воевал со студентами, перепадало и Пивзу. Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук.

  Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку.

  – На этот случай есть одно полезное заклинание, – сказал он ученикам через плечо. – Смотрите внимательно.

  Он быстро вытянул руку на уровне плеч, навел палочку на Пивза и произнес:

  – Waddiwasi! – Гарри был удивлен, услышав это, не очень-то светлое Реверсивное проклятие, возвращающее вред вредителю.

  Жижа пулей выскочила из замочной скважины и попала прямо Пивзу в левую ноздрю. Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь.

  – Классно, сэр! – в восторге воскликнул Дин Томас.

  – Спасибо, Дин. – Люпин спрятал волшебную палочку. – Ну что, идем дальше?

  Люпин сразу вырос в глазах учеников, и они с уважением поглядывали на него и на поношенную одежду. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской.

  – Ну, вот мы и пришли. Заходите. – И он открыл дверь.

  В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел, диванов. В одном из них у камина сидел профессор Снейп. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошел последний, и хотел было закрыть за собой дверь, но Снейп остановил его:

  – Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных.

  Снейп поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно черный парус на ветру. В дверях он остановился, круто развернулся и с усмешкой сказал:

  – Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невил Лонгботтом. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится, если только мисс Грейнджер не нашепчет ему на ухо, что и как делать.

  Невил покраснел.

  Профессор Люпин удивленно поднял брови:

  – А я надеялся, что именно Невил мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием.

  Невил побурел, как свекла. Снейп презрительно скривился, вышел и громко хлопнул дверью.

  – Поглядите на гардероб, – сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий.

  Люпин подошел к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задергалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись.

  – Там всего-навсего обычный боггарт, – успокоил их учитель. – Так что бояться нечего.

  Большинство все-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Невил с ужасом глядел на профессора Люпина. Симус Финниган не сводил опасливого взгляда с дверцы: только бы не открылась.

  – Боггарты любят темноту, – рассказывал Люпин. – И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашел в футляре напольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. Кто ответит, что такое боггарт?

  Гермиона подняла руку.

  – Боггарт – это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится.

  – Замечательно, даже я не ответил бы точнее, – похвалил Гермиону Люпин, и та зарделась. – Так вот, боггарт в гардеробе еще ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит на самом деле почти никому неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего ты боишься больше всего на свете.

  Невил дико вытаращил глаза и что-то забормотал.

  – А это значит, – продолжал профессор, не обращая на Невила внимания, – что у нас перед боггартом огромное преимущество. Можешь сказать, Гарри, какое?

  Гермиона вскинула руку и даже на мыски приподнялась, чтобы ее вызвали.

  – Здесь слишком много объектов, чтобы он смог выбрать жертву.

   Гермиона огорченно опустила руку.

  – Правильно, – сказал Люпин. – Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоем, втроем, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху-то было! Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него – смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: Ridiculus!

  – Ridiculus! – хором воскликнули ученики.

  – Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут-то как раз мне и понадобится, Невил, твоя помощь. Подойди сюда.

  Гардероб снова задрожал, Невила затрясло от ужаса. К гардеробу он шел, как на эшафот.

  – Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете?

  Невил невнятно что-то пробормотал.

  – Что ты сказал, Невил? Я не расслышал. – Невил умоляюще оглянулся в сторону товарищей и шепотом произнес:

  – Профессора Снейпа.

  Все дружно засмеялись. Невил виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался.

  – Так-так... профессора Снейпа... ты ведь, Невил, кажется, живешь у бабушки?

  – Д-да. Только я не хочу, чтобы боггарт обернулся моей бабушкой.

  – Нет, нет, я тоже этого не хочу, – улыбнулся профессор Люпин. – Скажи, во что обычно одета твоя бабушка?

  Невил удивился, но ответил:

  – Ну... всегда одна и та же высокая шляпа, на шляпе – чучело грифа. Длинное платье, зеленое... иногда лисий палантин...

  – И конечно, сумочка, – подсказал профессор.

  – Да, большая красная.

  – А теперь постарайся как можно ярче вообразить себе все, что носит бабушка. Вообразил?

  – Да-а, – неуверенно ответил Невилл: что-то будет дальше?

  – Боггарт выскочит из гардероба, увидит тебя и превратится в профессора Снейпа. Ты нацелишь на него волшебную палочку, представишь себе бабушкину одежду и громко скажешь: 'Ridiculus!' Страшный профессор вырядится в шляпу с чучелом грифа, зеленое платье и в руке у него будет красная дамская сумочка.

  Гриффиндорцы дружно захохотали. Гардероб заходил ходуном.

  – Если у Невила получится, боггарт станет пугать всех по очереди, – сказал Люпин. – Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище.

  Все притихли.

  'А чего боюсь я? – думал тем временем Гарри. – Ведь когда я говорю 'боюсь', я имею ввиду только рациональные опасения... Чего же я боюсь по-настоящему?'

  – Ну что, придумали? – спросил Люпин. – Невил, мы немного отойдем, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, – сказал Люпин. – Все назад, не мешайте Невилу.

  Ученики попятились и прижались к стене. Невил остался у гардероба один-одинешенек. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку.

  – Начнешь, Невил, на счет 'три'. – Профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. – Раз, два, три!

  Профессор взмахнул палочкой. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невила, сверкая глазами, нос крючком, шагнул как живой профессор Снейп.

  Невил отшатнулся, но волшебной палочки не опустил, шепча заклинание одними губами. А Снейп все надвигался, тянул к Невилу руки, вот-вот схватит.

  – Ри... ри... Ridiculus! – взвизгнул Невилл.

  Раздался щелчок, и Снейп покачнулся. На нем красовалось длинное, отделанное кружевами платье, на голове огромная шляпа, увенчанная грифом, основательно побитым молью, на руке вместительная дамская сумка.

  Все так и покатились со смеху. Боггарт растерялся и замер как вкопанный.

  – Парватти, теперь вы! – воскликнул профессор Люпин.

  Парватти уверенно вышла вперед. Снейп двинулся на нее. Щелчок – и вместо него появилась обернутая саваном в кровавых пятнах мумия. Она слепо уставилась на Парватти, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке...

  – Ridiculus!

  Полы савана дернулись, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу.

  – Симус, – вызвал Люпин.

  Симус стрелой выскочил к привидению.

  Щелчок – и вместо мумии появилась банши, костлявая ведьма-привидение с длинными, до пола, волосами и зеленым лицом – вестница смерти. Она широко раскрыла рот, и комната огласилась пронзительным воплем, от которого у многих на глазах выступили слезы. Еще чуть-чуть – и многие попрощались бы со слухом, но Гарри резко выхватил палочку и вскричал:

  – Citra vox emporium! – крик опустился до приемлемой громкости, массовое заклинание защиты от громких звуков замечательно сработало.

  – Ridiculus! – крикнул Симус.

  Банши захрипела, схватилась за горло: голос пропал совсем.

  – Пять баллов Гриффиндору за оперативность Гарри Поттера!

  Щелчок – вместо нее крыса гонится за своим хвостом. Еще щелчок – и крыса обернулась гремучей змеёй, извивалась, извивалась и вдруг превратилась в окровавленный глаз.

  – Смотрите, он растерялся! – крикнул профессор Люпин. – Скоро совсем исчезнет. Дин, ваша очередь!

  Дин выбежал к боггарту. Щелчок – на полу запрыгала оторванная рука и по-крабьи поползла к Дину.

  – Ridiculus! – заорал Дин.

  Хлоп – руку захлопнула мышеловка.

  – Браво, Дин! Теперь Рон.

  Рон выскочил на середину комнаты.

  Щелк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошел на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревет:

  – RIDICULUS!

  И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде Браун. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился к Гарри. Гарри поднял палочку...

  И замер в изумлении, как и все остальные в классе. Боггарт не оформился! Просто перед Гарри повис в воздухе почти невидимый шар, будто сотканный из прозрачного марева. Изредка по нему пробегали судороги и волны, но он продолжал висеть в воздухе.

  – Невероятно! – воскликнул профессор Люпин. – Это просто невероятно! Дети, сейчас вы видите истинный облик боггарта. Именно так он выглядит в естественном состоянии.

  Гарри попытался пальцем потрогать боггарта, но он отпрянул. Тогда Гарри более решительно схватил шар рукой. На ощупь боггарт оказался похож на воздушный шарик, наполненный водой. И вдруг...

  Гарри почувствовал, как боггарт облаком дыма выскользнул из его руки и сформировался... в человека. Дымная фигура девушки была практически неразличима, но Гарри и так знал, кто перед ним.

  – Гарри, – эхом раздался в его голове далекий тихий голос. – Я умерла из-за тебя... Мы умерли из-за тебя!..

  – Нет, мама... Это неправда... – прошептал Гарри себе под нос, а потом воскликнул: – Ridiculus!

  Безо всякого эффекта. И действительно – во что смешное можно превратить свою маму?

  – Профессор? – позвал Гарри. – Я абсолютно не боюсь этого боггарта, но все же не могу с ним справиться.

  Класс ахнул.

  – Почему же? – удивился Люпин.

  – Я не представляю, во что смешное можно превратить собственную умершую мать.

  Люпин во все глаза уставился на призрачную фигуру. Действительно, Лили. Такая, какой она была лет двадцать назад. Но почему она? Разве мальчик боится своих родителей? Или... в редких случаях, когда у человека нет ярко выраженных фобий, боггарт давит не на страх, а на чувство вины... Гарри считает себя виновным в их смерти?

  – Понятно. Идите сюда, Невил, докончите его, – позвал Люпин. Гарри отошел, освобождая место мальчику.

  Щелчок превратил призрачную фигуру во вполне реалистичного Снейпа. Невил – на этот раз уверенно – ринулся на боггарта.

  – Ridiculus! – закричал он, и на мгновение Снейп опять предстал перед классом в длинном платье, Невил рассмеялся, а боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Привидение исчезло.

  – Превосходно! – похвалил Невила профессор Люпин под аплодисменты учеников. – Превосходно, Невил! Все молодцы. Оценки: по пять баллов каждому, кто сражался с боггартом. Невилу – десять за два раза. Пять баллов Гермионе за правильный ответ. И двадцать – Гарри Поттеру, за уникальное зрелище настоящей формы боггарта. Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать на следующем занятии. Всё.

  Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Вот это да! Вот это урок!

  ***

  Третьекурсники любили уроки защиты от темных искусств. Только Драко Малфой со своей шайкой не упускали случая сказать о профессоре Люпине гадость.

  – Вот так лохмотья! – громко шептал Малфой, завидев Люпина. – Точь-в-точь наш домашний эльф!

  Одежда у Люпина и правда потрепана и в заплатах, зато уроки – один лучше другого. После призрака-оборотня сражались с красными колпаками. Эти свирепые карлики водились всюду, где когда-то проливалась кровь – в затканных паутиной закоулках замков, в оврагах на месте сражений, – и дубинами убивали заблудившихся путников. Потом изучали ползучих водяных. Они были вылитые обезьяны, только в чешуе, жили в прудах и душили перепончатыми лапами всех, кого им удавалось заманить к себе. В общем, занятия ЗоТИ проходили 'с огоньком'.

  ***

  Наступил октябрь. Скоро начнутся матчи, и скучные уроки легче будет терпеть. В четверг вечером Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора, созвал игроков обсудить новую тактику.

  В команде по квиддичу всего семь человек: три охотника, два загонщика, ловец и вратарь. Все летают на метлах. Поле для квиддича большое, на противоположных сторонах по два длинных шеста, на которых на высоте пятнадцати метров укреплены ворота-обручи. Охотники забивают в обручи голы красным, величиной с футбольный, мячом. Загонщики битами отбивают черные мячи-бладжеры, которые летают по полю и норовят сбить игроков с метел. Голкипер защищает ворота. Задача ловца самая трудная – поймать золотой снитч, крылатый мячик размером с грецкий орех. Игра кончается, когда ловец схватит снитч. Его команда получает сто пятьдесят очков и обычно выигрывает.

  Команда Гриффиндора собралась в холодной раздевалке. Солнце садилось, и на поле стало темнеть. Капитан команды, Оливер Вуд, семнадцатилетний здоровяк-семикурсник, заканчивал в этом году школу. Обращаясь сегодня к команде, он волновался чуть не до слез.

  – Это наш, точнее, мой единственный шанс выиграть Кубок школы, – начал Оливер, вышагивая перед командой из угла в угол. – Я играю с вами последний сезон. Это мой последний шанс. Команда Гриффиндора проигрывала семь лет подряд. Нам не везло: были травмы, в прошлом году турнир отменили. – Вуд сглотнул, будто в горле у него все еще стоял комок после прошлогоднего разочарования. – Но наша команда самая классная во всей школе! – Взгляд его сверкнул, и он ударил кулаком в ладонь. – У нас три превосходных охотника. – Вуд поглядел на Алисию Спиннет, Анджелину Джонсон и Кэти Белл. – Два непревзойденных загонщика.

  – Ну что ты, Оливер! Будет тебе! – притворно смутились Фред и Джордж.

  – И, не побоюсь показаться самовлюбленным, отличный вратарь, – команда на это согласно замотала головами. – Вот кого у нас нет, так это ловца, – бывший ловец, Бернард Фокс, окончил Хогвартс в прошлом году, оставив место вакантным.

  – Может, я подойду? – Вуд удивленно повернулся к входу в раздевалку. По идее, там никого не должно было быть. – Мой отец, говорят, был неплохим охотником.

  – Неплохим охотником? – Оливер наконец разглядел вошедшего. – Да твой отец был богом квиддича! Как же я тебя проглядел-то, надо было еще на втором курсе тебя брать! Да, Поттер, можешь попробовать занять это место. Прямо сейчас, на тренировке. Надеюсь, у тебя есть снаряжение?