Текст книги "Билет до Вондерленда (СИ)"

Автор книги: Horsica

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Право на надежду

Алиса довольно смирно сидела, запертая в комнате для допросов в местном полицейском участке. И, честно, она бы предпочла, чтобы вояки палили при задержании из обычных тазеров. С нее стащили всю защиту, как следует обшмонали и забрали портатив, проверив также и на вживленные чипы. Иными словами, теперь у Лиддел не осталось никакого способа дать о себе знать Мортену с Арпегом.

Тело «оттаивало» очень неохотно, но, по крайней мере, девушка могла чувствовать свои конечности. После выстрела она ощутила, как будто ее тело целиком погрузили в жидкий азот, и там оно замерзло до состояния звонкого камня. В таком виде ее без сопротивления дотащили до участка, надев, почему-то, две пары наручников. Одни были какими-то цифровыми, не подходили ей по размеру, и Алиса не могла взять в толк, зачем они. Хотя подозревала, что поймет это после того, как тело перестанет крутить и покалывать. Вся ее тушка вела себя так, будто ее целиком отлежали. В прошлый раз задержание было куда приятнее, хотя что приятного в полицейских, которые кладут тебя лицом в пол и на твоих глазах выносят все твои вещи, включая многострадального кролика?

Стул в участке был невероятно неудобным. Мало того, что все тело ныло от выстрела, так еще оно успевало страдать от того, что постоянно затекал то зад, то спина. Ноги не дотягивались до пола, край сидушки врезался под коленки, спинка пыталась проделать дырку в шее. Казалось, что игра в хорошего и плохого копа уже началась, но место плохого копа занял этот стул. Еще немного, и Алиса будет уже всерьез обдумывать перспективы выложить все, что от нее захотят, в обмен на избавление от этого ужасного предмета мебели.

Лиддел попыталась пощелкать пальцами, силясь выбить искры. Самый надежный тест на магию. Только вот при попытке ее использовать те самые массивные наручники засветились индикаторами, и ладони вновь болезненно онемели. Ну, хотя бы она выяснила, зачем они. От этого настроение стало еще более унылым. Лучше бы ее прикончили в том хранилище. Она хотя бы померла с достоинством. А так ее пустят на опыты, или, как предполагал Штерн, на батарейки. Незавидная судьба.

Увлеченная проверкой состояния магии, девушка не заметила, что за ней наблюдают. Комната была с большим окном, ведущим в коридор, однако сейчас его занавесили плотной блэкаут шторой от чужих любопытных глаз. А вот в двери имелась щель, в которую кто-то подглядывал. Правда, таинственный наблюдатель долго скрываться не стал. Как только Алиса обратила внимание на возню у входа, замок щелкнул, открываясь. По глазам девушки ударил свет ламп из коридора, ведь в комнате царил полумрак. В дверном проеме стоял силуэт, в котором явственно узнавался экзоскелет тех ребят из отряда захвата. Сомнений нет, они от Альфы. Отличительные знаки на защите не оставляли ни единой возможности ошибиться. Разве что теперь на девушку смотрел не безликий визор шлема, переливающийся цветами побежалости, а вполне себе человеческое лицо. Впрочем, отпечатавшийся в сознании девушки элемент брони вошедший небрежно придерживал локтем подмышкой.

Два острых взгляда встретились. Алиса настороженно следила за мужчиной, который уже успел закрыть за собой дверь и теперь по подозрительной дуге заходил девушке за спину. Пользуясь тем, что к стулу она никак не привязана, Лиддел поворачивалась вслед за сотрудником Альфы, не спуская с него внимательных хмурых глаз. В какой-то момент он вздохнул и сдался, показав наконец, что сжимал в руке. Это была гибкая лента с электронным замком и индикаторами, точь-в-точь как эти странные наручники. Кажется, это что-то вроде ошейника?

– Мы пересмотрели записи с камер. Это правило безопасности, – пожал плечами он. Судя по тону, это был тот, кто обещал не стрелять в Алису. Все те же угрожающе-заботливые интонации. – Будешь отбиваться – и мне снова придется стрелять.

– А не буду отбиваться – все равно придется стрелять? – без энтузиазма поинтересовалась Лиддел, у которой непроизвольно дернулось лицо от таких заявлений.

– Это было правило безопасности, – без тени сожаления вновь пожал плечами собеседник, делая шаг к стулу. – Ты убила человека с применением магического оружия ближнего боя. С особой жестокостью, я должен заметить. Нашей задачей было сделать, чтобы это был единственный погибший за сегодня. Всеми возможными способами. Есть еще вторая жертва, однако я здесь именно для того, чтобы выяснить твою к этому причастность.

– Второй? Я трогала только одного, – нахмурилась Алиса, решив, что играть в абсолютную дуру не стоит. Если честно, она понятия не имела, как сейчас стоит себя вести. По-хорошему, она уже может себя считать заочно мертвой, так что, наверное, как угодно, но это было довольно сложно признать.

– Именно. Но в комплексе было найдено еще одно тело. Ты готова к диалогу? – сотрудник поднял руку с гибкой лентой, показывая, что это необходимое условие разговора. Его взгляд был довольно странным, мужчина явно ожидал чего-то еще, но девушка не могла взять в толк, что именно.

Алисе ничего не оставалось, кроме как неопределенно кивнуть головой. Ждать что-то в ответ было довольно бесполезно, как показал опыт с «подними руки, и мы тебя не тронем».

Лиддел перестала выслеживать передвижения мужчины и угрюмо уставилась в стол. Внутри скреблось неприятное тягучее чувство чего-то неотвратимого. Чего-то, что ей совершенно не нравилось, но остановить это она не могла. Она и с магией-то сомнительное создание. А здесь ее лишали последнего преимущества. Гибкая лента обхватила шею, регулятор при этом пребольно зажевал кожу, но сотрудник никак не отреагировал на то, что девушка дернулась, скорее наоборот, рванул на себя, поскольку ему было неудобно застегивать замок. Складывалось ощущение, что Алиса для него не человек, а скорее какой-то объект, вроде цветка или стула, который теряет равновесие и мешает ему выполнять свою работу.

Когда контур замкнулся и замок пискнул, оповещая о закрытии, кожу под ошейником тут же начало щипать, как будто он слабо бил током, потом это ощущение поползло выше по шее, заставляя подбородок и щеки чесаться. Девушка тут же принялась их тереть, стараясь избавится от дискомфорта.

– Твой фон сильнее стандартного, так что системе нужно некоторое время, чтобы подстроиться. Через пару минут все неприятные ощущения пропадут, – равнодушно и немного со скукой сообщил сотрудник, который занял стул напротив Лиддел и теперь бегло изучал строки какого-то досье, спроецированные его портативом.

Девушку это не сильно успокоило. Она продолжала с остервенением чесаться, поскольку кожа зудела все сильнее, и, кажется, зона «поражения» увеличивалась. Более того, чесотка перекинулась еще и на пальцы. Лиддел заметила, что от контакта с устройством немного почернели их кончики. Вся эта возня наконец заставила мужчину поднять взгляд. Как только он увидел происходящее, он нахмурился и потянулся к ошейнику, касаясь замка портативом, а затем вернулся на свое место, принявшись что-то подкручивать в настройках. Сразу же, как один из ползунков был перемещен, неприятные ощущения исчезли. Сотрудник «Альфы» хмыкнул и с неким удивлением тряхнул головой.

– Эти идиоты еще удивлялись, зачем ждать спецборт, – вполголоса пробормотал он себе под нос.

– Куда вы собрались меня тащить? – настороженно, но с некой обреченностью поинтересовалась Алиса, глядя, как исчезают с кончиков ее пальцев темные пятна.

Однако ее вопрос был напрочь проигнорирован, как будто между ней и мужчиной находилась непроницаемая стена из бронированного стекла, за которой видно лишь то, как жалко она бесшумно растягивает губы и раскрывает рот, силясь донести какой-то звук до сознания своего надзирателя.

– Удачно ты здесь вылезла, конечно, думали уж, совсем тебя потеряли, – наконец заговорил «Альфовец», выключая голограмму. – Сначала я задам вопросы, ты должна будешь на них ответить. А затем я расскажу, что с тобой будет. Договорились? – он дождался от Алисы угрюмого и раздраженного кивка, а затем продолжил. – Откуда ты родом?

– Я не знаю. Меня сдали полиции с посттравматической амнезией. Место рождения установить не удалось, равно как и соответствие каким-либо базам. Возраст определили медицинским путем, завершенное формирование черепа свидетельствовало о наиболее вероятном наступлении совершеннолетия или около того, – отрапортовала Лиддел выдержку из какого-то протокола, составленного еще когда она появилась в этом мире. Метод с амнезией срабатывал уже дважды и позволял относительно легализовать свое пребывание на новом месте.

Услышав эту информацию, вояка поморщился, как от зубной боли, недовольный, что его время тратят понапрасну. В этот бред он не верил. Но был обязан проверить, не проснулось ли у Алисы внезапное желание говорить правду перед лицом неизвестного. Однако непроницаемым тоном он продолжил:

– Возраст, по документам, однако, девятнадцать лет. – мужчина постучал пальцами по столу. – Телепортации освоены на высшем уровне, имеются способности к боевой магии, защита также профилирует. Судя по цвету твоей магии, у тебя должно быть еще где-то два профилирующих навыка. – Сотрудник даже не смотрел на Алису, когда перечислял это, однако он ждал ее реакции. Не зря.

Лиддел навострила уши и несколько оживилась, проявив интерес.

– Навыки и цвет магии как-то взаимосвязаны? – неуверенно протянула она, не надеясь на ответ. Однако, неожиданно, на ее вопрос отреагировали.

– Конечно. Мы используем для оценки специальную шкалу, которая отражает взаимосвязь врожденных способностей и внешних проявлений. То, что ты сюда смогла добраться из другого мира и оборонялась весьма уверено, говорит о том, что тебе здорово отсыпало при рождении. Что еще ты умеешь?

Алиса задумалась. А собственно… Ничего? Кроме мороков, ей было нечего предложить.

– Только иллюзии. Телекинез не выходит, я все поджигаю, – призналась она, отводя глаза в сторону. – Телепатией не владею, хотя не пробовала. Что еще может быть?

Мужчина покачал головой.

– Не сходится. Твой базовый фон говорит о том, что у тебя остаточное излучение должно было уйти в ультрафиолет. При этом наблюдается изменение свойств тела в качестве защитной реакции на избыточное излучение… – «Альфовец» говорил это вроде как скучающим тоном, однако его глаза в упор сверлили Алису, явно ожидая от нее каких-то признаний. Но он немного не учел, что Лиддел не совсем поняла, что он вообще говорит. Для нее связь энергии видимого спектра и ультрафиолета была не очевидна, равно как и все остальное.

Увидев, что Алиса вполне искренне смотрит на него с немым вопросом, он все-таки снизошел до небольшого ликбеза на тему того, что такое магия. Но его энтузиазм быстро угас, ведь если Лиддел не понимает таких вещей, то и ему интересующее рассказать не сможет. А если понимает, то бесполезно здесь распинаться. Однако кое-что девушка из его речи все-таки вынесла. По словам сотрудника, магия представляла собой изменения квантовых полей, порождающие возмущения в остальных видах поля. «Может быть, если удастся как-то сбежать, то Мортен или Арпег смогут это объяснить как-то более доступно?» – забрезжила в душе слабая надежда.

– Значит, ты утверждаешь, что ты понятия не имеешь, что произошло, что ты такое – тоже не знаешь и свою причастность ко всему этому переполоху с двумя трупами тоже отрицаешь? – сотрудник нетерпеливо постучал пальцами по столу, продолжая буравить Лиддел взглядом, от которого у той шли мурашки по коже.

– Первые два утверждения верны, последнее частично. Я трогала только одного человека – охранницу. Если кто-то помер от разрыва сердца, глядя на то, как я там бестолково барахталась, то, возможно, не стоит это вешать на мой счет? – мрачно попыталась пошутить Алиса.

Однако эффект это произвело прямо-таки противоположный задуманному. Взгляд мужчины стал лишь острее и жестче. Он нахмурился, и казалось, что вот-вот оскалится. Какая-либо теплота из его тона улетучилась. Лиддел не повезло, она угадала причину смерти второй жертвы, сама того не подозревая.

– Значит, ты еще и убивать на расстоянии умеешь? – вопрос не подразумевал отрицательного ответа. – Вдобавок к своим боевым способностям. Вдобавок своему умению возрождаться. И ты сидишь тут дуру строишь? – его ладонь, лежавшая на столе, ощутимо дрогнула, как будто следующим его действием будет сжать ее на горле Алисы.

– Да не умею я! Мне ваш мир вообще не сдался, я просто хочу домой! Я не хотела никого убивать, не хотела никого обманывать, я хотела посмотреть немного этот мир и вернуться к себе, —досада в ее голосе была весьма хорошо различима. Ее затянуло во всю эту историю против воли, а теперь перспектива того, что ее, на первый взгляд, безобидное приключение окажется билетом в один конец, была весьма очевидна.

Сотрудник одарил ее очень странным мрачным взглядом. И потом явно нехотя, с некоторым отвращением, открыл рот.

– Знаешь, я уже много лет ловлю магов. Как ты думаешь, сколько раз, за все это время, я на задержаниях видел трупы убитых ими? – он с каменным лицом вглядывался в глаза Алисы, выискивая там что-то. – Дважды. И оба раза, мать твою, твоего авторства! Ты человека расчленила, с особой жестокостью, ты вообще понимаешь, что натворила? На тебя даже не пытались нападать! Мы на уши всех подняли, чтобы никто не вздумал тебя трогать. У тебя с головой все хорошо? – мужчина даже повысил тон в середине фразы, однако выдержка дала о себе знать, и окончание уже звучало абсолютно ледяным.

К своему удивлению, Алиса осознала, что действительно не чувствует ничего по этому поводу. Лишь досаду и странное чувство удовлетворения, как будто сделала то, что должна была. Разумом она вроде как понимала, что это не нормально, однако даже отголосков вины в ее душе не было. Как будто и план придумывала не она, и расчленяла тоже. Она сама только что проснулась и не понимает, что от нее хотят. Всю грязную работу можно было оставить на ту часть себя, которая так отчаянно билась о тесные стенки черепной коробки и рвалась в Вондерленд. Находить, где проходила граница, становилось все тяжелее.

Лиддел вспомнила, как потемнели кончики ее пальцев, когда она нападала, прикрыв свой разум спасительной пеленой этой самой странной своей стороны. Заткнуть собственный голос обычной, человеческой, совести было так легко с новыми способностями. Просто позволь дурману наполнить свой череп, и чувство магического ветра посетит тебя, избавив от проблем, забот и разочарований. Только вот Алиса не заметила, как заигралась с подарками, которые не могла контролировать. Ее собственный разум пожирал сам себя. Незаметно. Если бы сотрудник сейчас не обратил внимание на отсутствие какой-либо реакции на убийство, девушка бы вряд ли заподозрила что-то.

Нет, она никогда и не скрывала проблем с расположением собственной крыши, но все они скорее были направлены на саморазрушение и попытки сбежать от себя и своей реальности. С горечью приходилось признавать, что бегство по мирам не давало ожидаемого эффекта и лишь усугубляло ситуацию. Однако, справедливости ради, Алиса так же не могла игнорировать и версию, что все изменения связаны с как-то странно оживившейся в последнее время ее магической стороной.

Мужчина откинулся на стуле, сплетая пальцы между собой. Алиса все еще никак не реагировала, только ее взгляд немного опустел, как будто она задумалась. Ни рыданий, ни ужаса на лице, ни раскаяния, ни оправданий. Лишь с толикой непонимания смотрит на своего конвоира, вызывая в его душе еще больше отвращения.

– Иного способа попасть домой у меня не было, – наконец подала голос девушка, чувствуя необходимость заполнить повисшую паузу. И это было наиболее правдивым с ее стороны. Однако Альфовца данный ответ заставил лишь вздохнуть и болезненно провести рукой по лицу, будто у него болела голова.

– Ладно. Я понял. Что ж… Надеюсь, больше оригинальных способов побега ты придумывать не станешь, поскольку в ином случае спецборт ты будешь дожидаться обколотой транквилизаторами. Скажи спасибо регламентам, я бы тебя с радостью пристрелил на месте. К сожалению, твоя дохлая тушка для науки будет бесполезна. И только поэтому эти с тобой носятся, как дети с игрушкой, с момента, как тебя засекли в пункте тестирования. Пока из-под протекции Цильферов тебя вытаскивали и разбирались, ты успела куда-то свалить. Но хоть мозгов не хватило затаиться где-то в глуши, уже радостно. Сама вылезла. – После этих слов мужчина поднялся на ноги, взял со стола шлем и явно собрался уходить. Странное его поведение во время допроса наталкивало на мысль, что это была личная инициатива, впрочем, очевидно провальная. Кажется, он в очередной раз еще глубже убедился в том, что разговаривать с мебелью, а в случае Алисы еще и поехавшей мебелью, бесполезно.

– Погоди, а что со мной теперь будет-то? – попыталась остановить его девушка, окончательно сбитая с толку. Что значит «эти»? Разве не сами Альфовцы положили на нее глаз?

Однако ответа так и не последовало. Мужчина просто ушел, оставив ее, как и прежде, додумывать все самой.

Абракадабра в трех экземплярах

Арпегиус ненадолго прервал бессмысленное шагание по кругу и заторможенно наблюдал, как завихрения ветра ожесточенно швыряют розоватый снежный пух в оконное стекло. Но непогода была где-то там, за стеной. Сама лаборатория, где они со Штерном сейчас находились, оставалась теплой. Мортен сразу после отправки Алисы на Такт объявил спасательную операцию завершенной и, игнорируя все неуверенные возражения Арпега, взял курс обратно на Торус – там ему обещали выделить время использования лабораторного оборудования. И шансом стоило воспользоваться, пока не передумали.

Лабораторию и оборудование Штерну предоставила администрация школы, где он когда-то учился. В принципе, в любом учебном заведении можно было найти что-то подобное, причём не только по биологическому направлению. Химия, физика, механика – какой бы подход к обучению ни практиковала школа и какие бы учебные программы ни формировала, детям всегда давали попробовать мир на прочность со всех сторон. Для этого к услугам детишек были самые разнообразные лаборатории с весьма неплохим оснащением. И пусть Штерн давно окончил школу, ему, как местной знаменитости, позволили бы и не такое. Оглядываясь назад, в прошлое, Мортен нехотя признавал, что родители были правы, когда настояли на очном посещении всех занятий. Сам Штерн предпочёл бы появляться в школе лишь на контрольных работах, всё остальное время обучаясь на дому. Но тогда он бы вряд ли сумел завести столько полезных знакомств, благодаря которым парень сейчас совершенно вольготно разложился на всю комнату, единолично заняв оборудование.

Помещение было маленьким и вытянутым, но при этом достаточно широким, чтобы вместить недалеко от входа небольшой лекторий в пару рядов столов, человек на двенадцать. Чуть дальше в центре комнаты стояли сдвинутые в ряд лабораторные тумбы, на которых и располагалось различное оборудование. Оставшееся свободное пространство между тумбами и стенами помещения как нельзя лучше подходило для того, чтобы наматывать круги, что и продемонстрировал на практике нервничающий Арпег.

– Прекращай тут шататься, калибровку собьешь! И так все едва дышит! – раздраженно рыкнул Штерн, злобно зыркая на приятеля поверх колбочек и приборов.

Старый исследовательский комплекс действительно работал через силу. Электронная часть еще держалась: хотя деградация компонентов уже давала о себе знать, она более-менее компенсировалась облачными вычислениями. А вот механика скрипела, пыжилась и щелкала стертыми шестернями, пытаясь выдать результат. К несчастью, Мортену нужен был функционал не только микроскопа, но и секвенатора, а пробоподготовка ДНК перед сиквенсом требовала запуска центрифуги, что чудом обошлось без жертв. Для Арпегиуса все эти страшные звуки техники были как пенопластом по стеклу. Он даже ненадолго перестал нервничать из-за Алисы и принялся упрашивать Штерна дать ему возможность разобрать и, хотя бы, смазать механику, не говоря уже об сервисном обслуживании, на которое здесь всем было все равно. Но Мортен был непреклонен. Ничего не должно помешать его исследованиям.

Штерн не был уверен в том, что именно вызвало у Алисы такую реакцию, однако беглая микроскопия позволила с уверенностью заявить, что виновник – бактерия, которая целеустремленно плавала в образцах из банки и термоса и как две капли воды походила на местную микрофлору. Это несказанно Мортена порадовало, поэтому он немедля приступил к изучению своего нового открытия.

– Как у тебя получается оставаться таким спокойным? – задал вопрос Арпег, сбитый с толку тем, насколько идиллически выглядел сейчас весь этот научный процесс.

– Потому что я не нервничаю, – глупый вопрос – глупый ответ. – Сядь уже куда-нибудь, надоел суетиться тут, – сказал Мортен, не отрываясь от работы. Он как раз загружал подготовленные образцы в секвенатор, чтобы получить на выходе расшифровку генома.

Арпегиус тяжело и нервно вздохнул, но все же сходил в лекторий и принес себе оттуда стул, который был куда удобнее, чем табуретки для лабораторной стойки. После этого под несколько неодобрительным взглядом Штерна сел так, чтобы был обзор на напарника, пускай и через стенд, разделявший их.

– Ты думаешь, с ней все хорошо? – с надеждой спросил Арпег, имея ввиду Алису и всю эту спецоперацию по ее отправке домой.

– Ну, ей лучше будет помереть, причем желательно настолько, чтобы труп не опознали, или тихо исполнить задуманное, а затем все так же бесследно исчезнуть. Вариант, в котором ее ловят, нам очень не на руку. Но из трех исходов благополучны для нас два, так что я склонен верить в лучшее, – буркнул Штерн, согнувшийся в три погибели над прибором, имевшим размер небольшой обувной коробки.

– Эта не та логика, которая подходит данной ситуации. – Арпег с некоторой досадой уронил голову на грудь, разглядывая свои сплетенные пальцы. – Неужели тебе все равно на нее?

– Знаешь, я бы многое отдал, чтобы в школьные годы у меня был кто-то вроде тебя, – хмыкнул Мортен. – Я бы творил страшную хрень, а этот кто-то бегал за мной как за ребенком и пытался решать мои проблемы, несмотря на протесты. Родители мне только уголовный кодекс молча подарили. Нет, не все равно. Но лично я сделал все, что мог. Дальше все зависит от нее самой.

– Она и есть ребенок, – вздохнул Арпег, – поэтому я так за нее сейчас волнуюсь. Ты вообще думал, на что ее толкаешь? Неужели мы не могли придумать не такой опасный план?

– Эй, ты тоже в этом участвовал, не надо клеймить меня злодеем, – Штерн бросил предостерегающий взгляд, чтобы напарник не пытался сваливать на него свою вялотекущую истерику. – Могли бы. Но, во-первых, это могло бы занять больше времени, а во-вторых, нам пришлось бы все делать самим, за нее. Тебе напоминать надо, как она относится к попыткам ею командовать? – многозначительная пауза.

– Она нормально относится. Просто надо договариваться и объяснять. А не командовать! Она не доверяет окружающим. – Арпегиус наконец смог выплеснуть накопившиеся претензии к Мортену. В присутствии Алисы он этого делать не решался, чтобы не провоцировать ситуацию, когда она начнет метаться, только начав прислушиваться хотя бы к одному человеку.

Штерн недовольно крякнул и запустил наконец секвенатор, добавив страшных скрипов в какофонию лабораторного хора.

– Ты меня, конечно, прости, что такие гадости говорю про твою любимую Алису, но, по-моему, если человек, которому пытаются помогать, еще морщит лицо и ставит палки в колеса, то этот человек немного тупенький. Это получается, я должен рисковать своим задом, придумывать план, как добыть ее дурацкого кролика, и при этом еще расшаркиваться, чтобы ее величество не дай боже не начало сомневаться в тебе. Как-то многовато для одной девчонки, не находишь?

Арпегиус снова тяжело вздохнул, не споря. Позиция Штерна была ему неприятна, но понятна.

– Ты спасал когда-нибудь бродячих животных? – попытался хоть как-то реабилитироваться Арпег. – Они определенно в беде, но пытаются укусить тебя или убежать, несмотря на то, что твои намерения полностью благие. Думаю, с ней это так же работает. Мы говорили про Вондерленд с ней недавно, она рассказывала, что там нет людей, кроме нее. Да и до попадания в него ей не сильно везло на общение. После пожара все детство в больнице…

– Вот не надо тут этих слезливых историй, – раздраженно отмахнулся Мортен. – У каждого из нас найдется трагедия, чтобы помериться, и заскоки, чтобы окружающие имели повод плясать вокруг нас. Как по мне, не важно, что там с тобой было. Если ты позиционируешь себя как человек, то будь добр принимать законы того общества, в которое ты пытаешься вписаться. А то у этого моральная травма, у того голова болит, этот впадает в депрессию при виде зеленого цвета. Исполнять ритуальный танец перед каждым – охренеешь. Вплоть до того, что эти пунктики могут пересекаться у нескольких членов компании.

Пока компьютер обрабатывал результаты, Штерн взял со стола лежащий там пакетик с образцом – волосы Алисы, которые удалось незаметно добыть – и принялся задумчиво разглядывать на просвет.

– Животных я не спасал, – продолжил развивать мысль Мортен, – да и ты, полагаю, тоже. Но, когда я притаскиваю с помойки очередной цветок, то не спрашиваю у него, нравится ли, когда я держу его этим боком к свету, а не тем. Меня не интересует его мнение обо мне, потому что он цветок. Он молча и не препятствуя мне позволяет себя спасти. А Алиса хочет, чтобы ей помогли, но при этом всеми силами отстаивает свою независимость. Так что опыт интересный был, конечно, но если ее таки поймают, то я не собираюсь снова рисковать и пытаться что-то сделать. Разве что сам вынесу ей мозги и уничтожу все следы ее существования, чтобы ко мне не пришли из-за нее.

Арпегиус промолчал, печально отвернувшись и глядя на буйство снега за окном. Без Алисы ему было тоскливо. Мортен был, конечно, отчасти, прав. Лиддел не самый приятный в общении человек. Ершистая, обидчивая, сто проблем и тысяча истерик. Но при всем этом ее нельзя было назвать неблагодарной. Да и насчет «ритуальных танцев» Штерн, на взгляд Арпега, ошибался. Близкое общение подразумевает компромиссы и уважение друг к другу. Просуществовали же они вместе как-то на Инседиуме год. Нельзя преуменьшать всё то тепло, которым Алиса делилась в том маленьком уютном углу, где они просидели весь срок заключения. На доброту она охотно откликалась, не пыталась как-то переделать или осуждать Арпега за его заскоки и увлечения. Несмотря на то, что ей многое было не понятно и, возможно, не интересно, она все равно по возможности поддерживала диалог и искренне силилась вникнуть в странные идеи друга.

Это было особенно ценно на фоне того, что для своей семьи Арпегиус оставался скорее позором, чем гордостью. От него хотели, чтобы он стал красивой картинкой потенциального наследника, остепенился наконец и забросил свои железки, от которых, по мнению родственников, были одни проблемы. Даже сейчас Арпег сомневался, насколько правильным решением было отказаться от предложения Алисы и остаться здесь. Родителей он внес в черный список еще с момента отлета на Торус – иначе не обошлось бы без постоянных вызовов с требованиями прекратить это безобразие и вернуться к ним, наконец, на разговор о его дальнейшей судьбе и поведении. Сейчас Арпег был для них вне зоны доступа, и достать его они не были в силах. Пока. Надеяться на самостоятельность хоть когда-то было глупо. Латина прикроет по возможности, но ей нет смысла ссориться с родителями, поскольку как раз она любимая дочка, которая слушает маму с папой, делает, что сказали, и живет в богатой сказке. Можно было бы попробовать бежать, но в Альянсе укрыться будет тяжело, да и чем, в таком случае, отличаются другие миры Алисы, если это также влечет разрыв всех связей?

Из размышлений Арпега вырвал досадливый вздох Мортена, какой обычно издают родители, видя, что дитя вот-вот расплачется из-за пустяка.

– Выберется твоя Алиска. Сдается мне, она не совсем человек, а всякие магические твари, мне кажется, очень живучи и кусачи, когда дело доходит до драки. – Штерн умолчал, как Алиса пребольно пробила ему пресс, когда он того не ожидал. – Не переживай раньше времени, когда случится что – тогда и будешь сопли на кулак наматывать. Лучше смотри, что тут насчиталось, – он с крайне довольным видом закинул ладони за голову и предпринял попытку откинуться назад, но вовремя вспомнил, что сидит на табуретке, и забавно взмахнул руками, возвращая равновесие, поэтому позорный полет на пол отменился.

На лице Арпега появилась вялая улыбка, но он все же поднялся и, прихватив с собой стул, пошел к Мортену. Тот явно что-то разузнал про те бактерии, раз теперь сидит с таким светящимся лицом.

На мониторе стенда виднелись какие-то непонятные ряды полосок и букв. Со стороны смотрелось как полнейшая абракадабра, при этом Штерн не собирался ничего пояснять и лишь сидел с лицом «ну посмотри, как здорово». Однако через несколько секунд не выдержал и прыснул с недоумевающего вида Арпега.

– Ладно, ладно, я просто хотел реванш за эти все ваши железки, – он нажал клавишу, и окон с абракадаброй стало уже три, но при этом некоторые буквы оказались подсвечены.

Мортен начал свою небольшую лекцию. В прежние времена они бы тут до завтра сидели, ковыряясь в совпадениях букв, но теперь ему даже в каталог лезть не пришлось. На экране красовалась расшифровка генома этих замечательных зверей. Бактерии с Торуса крайне похожи на тех, что живут в Алисиной банке варенья. Их с осторожностью следовало называть родственниками, но они определенно имеют общие черты. Много общих черт. Однако Штерн уточнил, что объем предстоящих исследований с каждым новым совпадением только растет. Одно было понятно, оба эти вида выделяют биологически активное вещество, влияющее на регенерацию. В термосе произошло явление так называемой конъюгации, иначе говоря, бактерии обменялись генным материалом, после чего состав их выделений, очевидно, изменился. Парень предположил, что это усилило регенеративные свойства во много раз, но при этом увеличило и токсичность. Собственно, дальше он собирался изучить, что именно выделяют Алисины бактерии и как оно работает на человеке. Ну и отвезти образцы тем, кто занимается непосредственно микроорганизмами.

– Но погоди. Это же вообще из разных миров существа. Тем более Вондерленд ее этот вообще странный, она там про летающие острова и кусающиеся грибы рассказывала. Как они могут оказаться какой-то родней? – прервал Штерна Арпегиус, который попытался вникнуть в то, что ему говорили, однако наткнулся на несостыковки.