Текст книги "Обе Бездны (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать восьмая – Не будь негативной

Пребывание в гостях у Арислодары становилось чем дольше, тем приятнее. Красота и спокойствие этого места благотворно подействовали на драконов: они безмятежно валялись в траве или переговаривали о вещах, не требующих долгих дум и не вызывающих волнений. Зареслава и Нармэла прямо-таки светились от счастья, для Светлых пребывание в этом месте явно было только в радость. Торстейн и Адора с разрешения хозяйки расположились у одной из статуй и стали играть в ходовку – передвигать по расчерченной на клетки доске высокие фигуры-башни, выстраивая из них крепости с единой целью оградить побольше территории. Похоже, сама Арислодара была не прочь заняться подобным, потому что позолота кое-где слезла с фигур, соскребённая когтями, а мягкие подушечки у их подножья пообносились. Это Хубур поняла, когда сама сыграла с Адорой, но не успели они даже довести партию до конца, как златогривый улыбчивый дракон подошёл к хаосистке и протянул ей лапу:

– Давай лучше погуляем. Я без тебя скучаю.

Хубур ещё с детства привыкла к странным просьбам и непонятным речам, но ей казалось, что с данным самцом всё было предельно ясно – это и по слишком откровенной ауре читалось.

– Я с удовольствием составлю тебе компанию. К счастью, мой особенный самец меня не видит, – как бы в шутку, но в то же время значимо сказала Хубур, поднимаясь на задние лапы. Конечно же, в этом платье она вызывала заслуженное внимание у самцов, но уводить любимца Арислодары было бы слишком глупой идей. Даже несмотря на то, что никакого самца у хаосистки не было.

– И не увидит больше, – многозначительно хохотнула прошедшая мимо Арислодара. – Мой сын куда лучше него! Впрочем, не буду вас отвлекать… – протянула белоснежная совсем уж навязчиво и с намёком, удаляясь. Соладар, не теряя времени, взял Хубур сначала за запястье, а потом и под крыло, подталкивая её и оплетая талию хвостом.

– Цель жизни – жизнь! В этом вся суть. И чем жизни больше, тем лучше! От Хаоса слишком часты смерти. Надо сохранить тот Порядок, что жизнь поддерживает. И умножает.

– Я – хаосистка, – Хубур попыталась отстраниться от приставучего дракона. Сердце её сжалось от страха, а тут ещё Торстейн и Адора сидели, как ни в чём не бывало. – И в жизни есть иные цели и другие занятия!

– Какие, например?.. – собирался было Соладар залезть своим хвостом Хубур под платье, но так раньше успела – вцепилась наглецу передней в промежность, и совсем не нежно.

– Ты знаешь, что Инанна начала нарушать "цель жизни" отнюдь ни с тирана Герусет, пусть даже она и была достойнее всего этой участи – ужесточала законы, за малейшее неподчинение отправляла подданных в пирамиды, где из них выкачивали энергию и души? Нет, Инанна начала с сар-гачтаря Эрекцара. А он всего-то попытался предложить ей "умножать жизнь" без спроса.

"Не-мирдал" даже на пальцы лап приподнялся, раскрыв пасть от явно никогда не испытываемого ощущения. Дочь Тиамат дождалась, когда хвост чересчур любвеобильного дракона опустится к земле и только потом отпустила золотого, сразу отойдя на шаг назад.

– Интересно, а осмелился ли бы ты проявить свою самцовую удаль, не отводя свою жертву в кусты, у всех на глазах? В Авваатере подобного не стесняются, как я заметила при визите в вашу столицу, – светло-зелёная вышла из густой травы в подлесок деревьев-великанов, – или ты заранее готовился к провалу?

– Просто Светлые более дружелюбные, чем тёмные и хаосисты. Они не стесняются проявлять свою любовь и чвствуют себя в безопасности. А современные нашаране из-за Тьмы религиозны так же, как хардольцы при Семаргле. А религия до добра не доводит. В Хардоле нет ни голода, ни братоубийств, ни соперничества. И религии тоже нет. А у вас это всё есть – не замечаешь связь?

– Зато мы привыкли закрывать двери в свои спальни! – парировала Хубур. – И я видела Хардол. Там нет красоты, которая существовала, когда об этой стране писали все путешественники, начиная от тех, у кого крыльев нет, и заканчивая нашими собратьями. А вы заменили религию на всеобщую озабоченность, как заменила бы Тьма на всеобщую целомудренность! Нашар тоже пытались сделать неестественным, лишить свободы – всё под предлогом борьбы с извращениями, которые якобы насылали на драконов навы, чтобы их убивать. И мутации, по мнению Воплощений, тоже ведут к вырождению. Может быть, если не уметь их делать…

– Тьма во всём виновата и лишь в одном права – извращения это как раз неестественно, некрасиво, а часто ещё и опасно. В Хардоле и в этом измерении нет извращений. А учитывая, что мы спариваемся на улицах, нам и прятать свою честность не от кого, – по-глупому улыбнулся Соладар, пытаясь сохранить мудрость в глазах.

Хубур нахмурилась. Пожалуй, кое-в-чём она была не права. Всем было хорошо и привольно в этом месте, но только не ей:

– Хоть ты и похож на Мирдала, но тебе далеко от него. Может быть, войны Нашара и унесли жизни многих драконов, но они хотя бы умерли. а не стали идиотами без личности, но с неуёмным желанием отыметь кого-нибудь. Уйди долой с моих глаз.

– Не негативь, пожалуйста. Не надо лишний раз вспоминать о смертях, это лишь делает тебя мрачной. Ты гораздо красивее, когда улыбаешься. Давай я тебя обниму, чтобы успокоить, – Соладар с готовностью распахнул крылья, – но Хубур напомнила ему место, расправив когти:

– Тебе ли об этому говорить! У тебя не умирали родители.

– Гибель Тиамат была предрешена, – спокойный голос Арислодары приструнил Соладара, во всяком случае, дракон быстро сел на землю. Хубур обернулась на самку, вышедшую к ней. – Она жила в Хаосе и несла его с собой. Её смерть лишь подтверждает то, что война никому не нужна, кроме людей.

– На нас напали! Не мы! И не за то, что мы несли Хаос – людям лишь бы что завоевать и куда расселиться! А даже если мы и владеем навыками о работе с первоматерией – что, вам было бы хорошо, если бы умерли все, кто смог вы вас от неё защитить, использовать её с пользой, а не во вред? Меня всегда бесят, когда хаосистов путают с деструкторами, – нервно крича поначалу, под конец Хубур успокаивалась, не желая выглядеть истеричкой, а наоборот – настоять на своём мнении. Тем более, если оно и было верным и нелицеприятным, лишённым стереотипов.

– Любимая Арислодара! – не дала ответить той умно и достойно Яролика, что подлетела стремительно и внезапно, запыхавшись. – Вернись, пожалуйста! Там без тебя… спор завели!

Хубур так и не смогла ответить Арислодаре на обвинения в адрес своей матери. Вместе со своим золотым извращенцем самка неспешно направилась в сторону поляны, но Хубур за ней не последовала пусть там сами свои проблемы решают! Её-то никто не поднялся от Соладара защищать.

Глава двадцать девятая – В споре рождается истина

– Ну ты и придумала! – Нармэла подкидывала на лапе фрукт вместо того, чтобы мирно его есть. – Как дракон будет развивать себя без испытаний? Он просто будет жрать и валяться. Зачем становиться лучше, если и так всего вдосталь? А как придёт кто-то сильнее отбирать имущество – и не поспорить, аргумент не накачан.

Зареслава резким движением попробовала выхватить фрукт, но Нармела издевательски легко отошла в сторону, помешав ей сделать это.

– Да уж, развиваться он будет до тех пор, пока не самоубьётся об ближайшее дерево! – Рассерженно ответила Аменемхат. – Вы же меры не знаете, лезете куда не просят и бьёте друг друга!

– Не "вы", а "мы", – Адора, напару с Торстейном заполонив уже всю доску башенками, начал набирать второй слой. – Или ты не относишь себя к драконам?

– Драконы тоже разные! Вон, Хубур утащили в кусты, а вы тут сидите!

– Не утащили, а сама пошла, – Адора подмигнул Зареславе. – Во-вторых, за неё я не беспокоюсь.

– А о ком беспокоишься? О себе любимом? А что ты делаешь, чтобы ни о чём не беспокоиться? В этом вся суть Тёмных – сидеть на собственном хвосте, пока не отвалится!

– А я беспокоюсь о Нарате, – протянул скучающий Торстейн, специально подставляясь противнику в ходики. Спор мгновенно притих – все задумались о подруге, которую так и не вернули им. Арислодара, ворвавшаяся на поляну, ожидала заслышать крики и брань, но вместо них натолкнулась на холодную тишину.

– Что же вы не развлекаетесь, гости? – Яролика приземлилась подле неё, чувствуя небольшое волнение за то, что зря отозвала свою повелительницу от важного разговора. – Что это были за крики и ругательства, и что вы молчите сейчас? Неужели поссорились и не разговариваете друг с другом?

Адора коротко, но громко рассмеялся, но оборвал себя театральным кашлем.

– Это был бы не самый худший исход для вас, местных владетелей. Но мы по-прежнему ждём Нарату. Без нашей маленькой сар-волод мы никаких решений принимать не будем. Арислодара Светлейшая, мы достаточно были у тебя в гостях, чтобы понять, как ничтожен эгоизм по сравнению с альтруизмом. А последний требует от нас заботиться о нашей подруге и желать ей здравия. Так где она? Не утаиваешь ли ты её от нас?

– Она ещё не пребыла сюда, хоть и стремится, – Арислодара матерински улыбнулась дракону. – Подождите её ещё немного, и ваше терпение будет вознаграждено.

– Мы очень долго ждём, – сложила лапы на груди Зареслава. – По-моему, даже слишком долго.

– Неужели вам настолько опротивело это место, что вы хотите покинуть его, не дождавшись подруги?

– Мы можем полететь к ней наперехват. Между прочим, вы могли нас переместить и поближе к ней, если бы заботились о нас так, как говорите.

– А потом лететь обратно, утруждая крылья? А если мы разминемся – искать её? Лучше дождитесь Нарату здесь, в покое. И не заблуждайтесь, – Арислодара ободряюще посмотрела на каждого дракона. – Я так же желаю встречи с ней, как и вы. Иначе мне не было бы смысла приглашать её к нам.

– Тогда прояви своё всемогущество и покажи, где Нарата, – предложил Торстейн, уже не отвечая на беспорядочный ход Адоры и складывая передние на груди.

Арислодара опустила лапы, смиряясь перед настойчивостью гостей.

– Обидно ваше неверие, но делать нечего. Вы увидите её через несколько минут, мои юные друзья, лишь поверните головы, – она вытянула лапу, указывая на небо.

И, задрав головы, драконы действительно увидели, как стремительно падают вниз два тела… Ни одно из них не было крылатым, но, рухнув наземь, оба существа быстро поднялись на лапы, даже траву не примяв. Одним из них был Шеш. Вторым – ковыляющий на четырёх велнар с нагловатой мордой:

– Вы ждали кого-то другого? А мы – сама неожиданность!

– Заходить в мои чертоги без приглашения непозволительно! – Арислодара неприязненно дёрнула вибриссами, с кровожадным дружелюбием уставившись на свалившихся с неба незваных гостей. – Особенно навам, главным противникам жизни! Но я сегодня добрая, поэтому разрешаю вам выбрать свою смерть. Может быть, замуровать в кристалл и спалить его на чёрном огне? Или отравить вас вашим собственным спермотоксикозом?

– В извращённости у тебя есть чему поучиться даже навам! – Тескатлипока стал терять свою оформленность, расходясь серым дымом, отражающим всё вокруг, будто кривое зеркало. – Твой мир скоро растает в первоматерии вместе со всеми нами! Эта смерть мне по вкусу.

– Вот я твою мечту и исполнил, – бросил Шеш, оборотившись к остальным. – Где Нарата? Спасать вас бессмысленно, но она ещё пригодится Нашару!

– Спасёшь – скажем! – Не возмутился из всех драконов только Адора, уже привычный к общению с полунавом. – И где Хубур?

– О, так тут ещё и дочь Тиамат? – Тескатлипока присел прямо на траву. – Как интересно! Жаль, что нет Мирдала, был бы рад покончить с ним заодно.

Зареслава протиснулась между Адорой и Яроликой.

– Что он сделал? И сколько у нас времени, Шеш?

– Не спрашивайте, по моим подсчётам вас бы уже растворило. Но это измерение сопротивляется… – Шеш озадаченно задрал морду к небу, которое потеряло голубизну и теперь мигало, вызывая резь в глазах.

Глава тридцатая – Танец духов

Хубур сразу поняла, что происходит нечто плохое. Ей не нужно было оглядываться по сторонам, чтобы осознать влияние навской энергетики на обитель Арислодары. Неужели даже она не в силах противостоять этим тварям? Тёмные уничтожили сотни навов, выдержав несколько массивных атак, а Арислодара, заперевшись в месте сосредоточения своей силы… Ничего не могла?

Внезапный шум за спиной оторвал Хубур от мыслей – она повернулась… И в тот же миг получила сильнейший удар хвостом в живот. Золотое свечение набросилось на неё, повалив на траву, и болезненно вцепилось в ею шею, сжимая горло.

– Мы не закончили!

Соладар изменился, словно его разум захватил нав. Перекошенная морда была словно исчерчена постоянно меняющимися полосами, словно он был созданием из нави. Из груди его бил яркий свет, причём именно бил – свечение ощутимо жгло вблизи. С ужасающей силой он вдавил её в землю, раздвинул ей задние лапы и прижался своим телом, яростно и радостно скалясь. Свободной передней чудовищный Светлый схватил Хубур за воротник платья, собираясь без жалости разорвать собственный подарок. Но вдруг он резко повернул голову вбок и вверх, остолбенев от ужаса. Потомок Тиамат, рефлекторно обернувшись в ту же сторону, и застыла сама, но уже в нерешительном облегчении. К ним подлетали двое: Нарата – слава Хаосу! – и ещё один мохнатый дракон, выставивший вперёд лапу в уже забытыми многими знаке благословения и изрекающий строки из запрещённого демиургами Святого Покона:

– У лархании вмротисись, невиясы, або иста бавтояна э додрожна, ум нолит вту! (В веселии каните в бездну, празднолюбцы – истина вами презираема и страшна, непознаваема умом.)

Соладар загорелся ещё ярче, ослепляя сильнее конвульсирующего огня в небе. Он раскрыл пасть, искры, откалывающиеся от его силуэта, шипели и гасли о щит, поставленный Наратой перед Хубур – и то некоторые пробивались через него, обжигая и оставляя чёрные точки на платье. Миг – и дракон обернулся в сферу, пронзённую от одного конца до другого толстой трещиной.

– Бедняга! – красногривый дракон, которого Хубур никогда раньше не видела, подлетел к ней и взял под мышки, поднимая над землёй. – Арислодара будет очень недовольна!

– Отрегенерирует, – безэмоциально бросила Нарата. – Хубур, где остальные? Мне уже надоело здесь бродить!

– И погода портится, – добавил Иерон, взглянув на небо. – Как бы совсем не испортилась.

– Они у Арислодары, – Хубур расправила собственные крылья и вылетела из чересчур крепких объятий арислодарца – как же ещё называть здешних драконов? – И мне кажется, что они в большой опасности!

– Наконец-то! Вы тут! – со стороны поляны, над которой вибрировал и грохотал воздух, яростно выжигаемый энергией. – Надо хватать своих и смываться отсюда! Пусть эти духи сами меряются силами, без нас!

– Здесь слишком много навской энергетики, – Нарата взглянула на поляну с испугом. – И как вытащить всех? А оставим Арислодару – разве она уцелеет?

Она всё-таки расправила крылья и полетела к поляне. Хубур направилась за ней, пытаясь придумать на лету, каким образом ей защитить друзей. Сил одной хаосистки явно не хватит…

Тем более – в… таком хаосе.

Поляной теперь место драки нава и фэралки можно было лишь условно назвать. Сейчас она больше напоминала доску во время разгара партии ходиков. Части её застывали, словно замораживаясь во времени – находившиеся там драконы зависали в пугливом прыжке. Части, наоборот, ускорялись раз в десять. Нармелу захватило между такими областями, и в результате тело её ниже груди так и осталось вязнуть насекомым в янтаре, а голова и передние разбились кровавой кашей о ствол дерева.

От увиденного красногривый спутник Нараты согнулся пополам, обхватив лапами живот.

– Спасать меньше придётся… – дрогнувшим голосом произнесла Хубур. Нарата не ответила, пытаясь разглядеть друзей. Выхватила Шеша – тот находился близко к Торстейну и Адоре, когда как Яролика и Зареслава стояли отдельно от них, и, похоже, по-своему сопротивлялись навской энергии, направляясь к остаткам Нармелы. Тескатлипоки и Арислодары видно не было, но судя по тому, как Свет и Тьма в груди Нараты требовали вырваться наружу, они находились поблизости и ещё больше влияли на разрушающийся мир.

Они сами стали битвой и разрушением, сносив всё вокруг в попытке уничтожить друг друга. Они гудели прямо внутри всех, кто стоял вокруг, и снаружи их, потеряв вид и плотность, привычные жителям яви.

– Теперь помогай мне, – Иерон обернулся к Нарате коротко, а потом зажмурился, расправляя крылья перед собой. Он продолжал цитировать Покон – в его исполнении его звуки даже без мелодии порождали силу, которую не всякий Светлый мог достичь своей музыкой. С перьев вперёд заструились ленты энергии, завихряющиеся рунами, словно сети подземников. Они просвечивали всё поле боя, оседали на стволах дальних деревьев… и на двух силуэтах дравшихся друг с другом нава и существа Порядка.

Первым Иерону помогла не Нарата – помогли Торстейн и Адора. Их уши подгибались от страха и глаза тускнели от безнадёжности, но они вопреки своей слабой воле, повинуясь лишь ведущему их демиургу, проявили свои инструменты, начав аккомпанемент гимнам Иерона. И Нарата почувствовала, как смертельный хаос и убийственный порядок начали слабеть.

Напряжение в воздухе спало. Тескатлипока и Арислодара, очерченные узорами света, уже будто бы не дрались, а танцевали. Музыка плавно перешла в тишину. Драконы продолжали повторять свои действия, но при этом воспринимались только застопоренными автоматами: Иерон бормотал, Адора и Торстейн играли, Яролика одним и тем же движением соскабливала останки Нармелы со ствола, пусть те и оставались на месте. Сами травы и деревья постепенно и еле заметно теряли форму, диффузируя в воздух витыми фракталами. Только Нарата, дрожа, оборачивалась в растерянности туда и сюда. А ещё к ней подходила Зареслава.

Драконессу узнать можно было лишь по правой стороне туловища и головы. Левая оголилась до металлической кости, движимой механизмами вместо суставов. Зареславу тоже захватило волной разрушения, но не убило – только раскрыло её истинную сущность.

– Нарата Нингаль, Свет, Тьма, – говорила Зареслава охрипшим голосом, через дырки в трахее свистело. – Времени у вас всё меньше. Этот мир вот-вот развалится на куски. Насилие превысило планку. Вам пора решать, и решать правильно.

– Самое время выводить всех отсюда, – произнесла Хубур, платье на которой вновь сверкало белизной. – Пусть Тескатлипока и Арислодара останутся за пределами нашего мира. Вдвоём им нечего опасаться… Если только они не убьют друг друга и нас заодно!

– Вы кто такие вообще?! – неожиданно Нарата вспылила, размахнулась лапами. – Я думала, вы мои друзья, а сейчас вы стоите как ни в чём не бывало! Будто я должна действовать за вас, а вы – равнодушные зрители!

Пожалуй, ее друзья не могли бы ей помочь при всем желании, но Нарате нужно было высказаться. В груди у нее заворочалось неприятное чувство, но в то же время спокойная уверенность наполнила драконессу. Зато сейчас ей никто не помешает проявить все свои способности и силы.

Ведь именно её просил о помощи Иерон. И о драконах здесь больше никто не позаботится, кроме Нараты. И тех её способностей, которым она не успела научиться, которые не успела реализовать. Позади Нараты разливалось закатное свечение, вступившее в противоборство с навью, но ей сейчас было всё равно на происходящее. Голос Иерона зазвучал громче, бывший демиург стараясь помочь ей. Зареслава полетела к друзьям, собирая всех вместе, чтобы облегчить Нарате работу.

– Я за Шешом! – воскликнула вдруг Хубур. – Вывести нас только он может.

Нарата тронула за плечо Торстейна. Он продолжал играть, как заведённый.

– Он не в своём уме и не в своей воле, – пояснила Зареслава. – Я не дракон, Хубур повезло с подарком, ты… Ты – та, кто может помочь ему и остальным.

– Если только мне удастся… – Нарата выдохнула. – Сейчас самое время! Пока эти двое заняты друг другом, а не нами!

– Только если они прекратят играть, нас всех прибьёт! – нервно предостерегла Хубур, тащившая вновь застывшего Шеша. – Я сейчас переодену свой покров на него… и он нас выведет. Но если вытаскивать Адору и остальных…

– Что им помешает продолжить играть, моей волей? – Нарата снова встряхнула Торстейна.

Дракон раскрыл пасть, но его лапы продолжали двигаться автоматически.

– Так-то лучше, – оскалилась драконесса в ответ на изумлённый взгляд Тёмного. – Продолжай. А ты стой как можно ближе к Шешу, Хубур! Иначе зацепит!

Зареслава ненадолго отбежала к Нармеле, чтобы захватить её душу, а потом, держа её сияющее облако в одной руке, другим, металлическим, поволокла к друзьям Яролику:

– Без Арислодары Хардол может прожить некоторое время, а без соборной Хардол падёт.

– Без Арислодары мы все погибнем! – сопротивлялась та, похоже, потеряв голову от происходящего. – Я должна помочь ей!

– Поможешь после! – обернула её Нарата. – Если уцелеет!

Что, готовы? – с сомнением посмотрев на Шеша – а сможет ли он всех протащить с собой – Нарата вывела из оцепенения остальных музыкантов.

Иерон схватил за плечо Мартоса и вместе с ним подлетел к драконам. Цитаты закончились, да и нужды в них не было – небеса успокоились, словно дожидаясь ещё большей бури. Тескатлипока и Арислодара выдохлись, но за секундным замешательством должна была последовать новая схватка.

Шеш, взревев от напряжения, схватил всю гурьбу в свои лапы-крылья и, прыгнув, сиганул прямо в небо, что начало расходиться трещинами и ронять осколки. Иерон на последних силах держал щит, но и он выдохся, как только все упали на зелёный ковёр… знакомый Нарате с детства.

Вокруг неё лежали осколки от помощи Радвера. Сам дракон стояла стороне, с перекошенной от боли мордой смотря на окровавленную лапу. Инанна в замешательство смотрела на компанию – нав, хаосист, соборная, дочь и куча драконов Света и Тьмы!

– Как вижу, обучение твоё проходит на славу, – произнес Зорат.

– Не помню, я передавала тебе привет от Мирдала? – Поднимаясь на передние, Нарата помогла встать Яролике, что опиралась на её крыло. – Сейчас уже не до того, в любом случае.

– Мы дома! – хрипло воскликнула Хубур, приподнимаясь на локте. Поймав на себе взгляд Инанны, она виновато улыбнулась. – Прости, сар-волод…

– Кажется, ты многое от меня утаил, Радвер, – рыжая драконнесса перенесла внимание на коричневого самца, который, закусив губу, излечивал порезанную ладонь. – Во всяком случае, не предупреждал о такой своре драконов.

– И о визите почившего Иерона, – Зорат отошёл от трона и помог бежевому разноглазому встать, отпихнув с его спины Торстейна. – Добро пожаловать в созданную тобой страну, демиург! Ведь это от твоих реформ бежали в Нашар наши предки.

– Скорее, от реформ Арислодары, которым и я противился. Но теперь её можно считать несуществующей. А её место законно занятым мной, чтобы не напрягать излишней ответственностью Радвера и не лишать хардольцев его руководительства.

– Не напрягать? – было видно, как вздыбилась шерсть дракона, когда он с угрожающим видом двинулся к кучке юнцов и бывшему демиургу. – Я-то надеялся, что ты давно потерял разум в своей грязной пещере, но видно, придётся мне лично напоминать тебе, что твоё место давно занято, а сам ты слишком долго жил вне этого мира и слишком многое забыл!

Было видно, что покушение на власть сильно задело Радвера, и он навряд ли бы остановился хоть перед чем-то. Инанна приподнялась с трона, чтобы прийти на помощь – нет, не Иерону, а дочери, способной стать невольной жертвой взбешённого Радвера. Но тот и сам вдруг остановился, с изумление переведя взгляд на разрыдавшуюся Яролику.

Златогривая драконесса, закрывшись крыльями, драла когтями и зубами ковёр Инанны, оплакивая то ли свою хозяйку, то ли едва удерживаемую душу Нармелы. Словно забыв о Иероне, Радвер быстро подошёл к ней и протянул лапу златошёрстой Соборной.

– Берите пример с Мирдала. Он признал право сильного и не посягает на должность, служить на которой народу он не способен. Я презираю Покон, которому ты, Иерон, сам не следуешь, потому что сказано: "Один грех не смоет тысяча оправданий". Нельзя повторно стать демиургом, а, будучи демиургом, нельзя подняться выше.

– По этой логике новым правителем Хардола должен стать Тескатлипока, – отряхнулся Адора, – если он выжил. Ведь Арислодару убил не ты. А если ты, то Светлые осудят и казнят тебя за её убийство.

– Мы не видели смерть Арислодары, – возразил ему Торстейн. – Но в остальном он прав, Радвер. Ты использовал дочь Инанны, надеясь привлечь её к себе вместо Арислодары, стать владельцем Светлейшей из драконов, твоей марионеткой…

– И если сар-волод Инанна не свернёт тебе голову за это, – Зареслава тоже вступила в разговор. – То представь, что будет, если Иерон убедит Светлых в том, что ты намеревался получить власть таким паскудным образом?

– Лучше тебе довольствоваться полученным, не разевая рот на кусок, который тебе не по зубам.

– Так или иначе, но Светлые Иерона не примут точно так же, как Тёмные не примут Герусет или Аменемхата, – Яролика сжала лапу мужа, выхватывая у него слово.

– Да? Я проверю, – Инанна поднялась с трона, перешла к нахмурившемуся бывшему демиургу и опустилась сначала на четыре лапы, а потом на колени. – Радвер обещал сделать меня соборной, но я лучше приму этот титул от того, кто основал Нашар. Каким бы ты не был врагом нам в прошлом, не будь тебя, Иерон, и множество мудрости, богатые сокровища знаний и культуры пропали бы стараниями Арислодары. А в Нашаре живут и Светлые, им без демиурга одиноко. Не Радверу же им отдаваться.

– Мы заключили договор, – напомнил Радвер.

– Нет, мы лишь обговорили условия, – возразил Зорат. – А для тебя будет лучшим решением помириться с Иероном. Никто не собирается лишать тебя законной власти или вредить тебе каким-либо способом, если только ты не станешь вредить первым.

– У меня осталась родственная Арислодаре душа, – произнесла и Яролика, вновь крепко беря Иерона за лапу. – Надо восстановить ей новое тело. Без твоей помощи мне не справиться!

Радвер открыл пасть, чтобы высказать что-то, но так и не произнёс ни слова. Мягко взяв Соборную под локоть, он вывел её из тронного зала, видимо, решив обдумать ответ в одиночестве.

Тем временем Иерон поднял Инанну с колен:

– С тобой я тоже ни о чём не договаривался. Назначать Тёмного демиургом против правил, но твоё верховенство в Нашаре мне не оспорить. Но постараюсь, чтобы, если не при моём демиурженьи, если не сливаясь в одну страну, Свет и Тьма действовали сообща. Без этого нам не выжить.