Текст книги "Обнажая душу (СИ)"

Автор книги: Hell.ena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Что у вас случилось? – все же не вытерпела мама, глядя на нас вопросительно и хмуро, поскольку такая тишина, похоже, даже не убивалась голосом телеведущего.

– Все нормально, – по привычке в голос ответили мы и невольно встретились взглядами, что продлилось буквально пару секунд, а потом я отвел глаза от его ярко накрашенного лица.

– Что-то не похоже, – ответила мама с недоверием. Да и незачем ее винить, я бы тоже не поверил, видя, как тухло выглядят наши с братом рожи. – Рассказывайте, я больше не могу на это смотреть, – кивнув на нас, потребовала она, а я тяжело вздохнул, убирая прядь волос за ухо, что не влезла в небрежный пучок.

– Я в школу, – коротко констатировал Билл, быстро поднимаясь из-за стола, и быстренько катапультировался из опасной зоны, тупо возлагая все эти нереальные отпирания на меня. Маленький сучонок.

– А я – на работу, – не раздумывая, парировал я и, улыбнувшись родительнице, что вышло, наверно, чересчур натянуто, тоже поднялся. – Спасибо за завтрак, ма.

Она лишь грустно и тяжело вздохнула мне в ответ.

Господи, как же я задолбался, кто б знал! И квартиру новую мои жильцы все найти никак не могут, то работа у них, то учеба, то еще что, но я все равно дал им дополнительное время на урегулирование этого вопроса. Не выгоню же я людей на улицу.. Ладно, я уж подожду, немного же совсем осталось.

Вечером я снова подвергся маминому лютому натиску, от которого реально кое-как отвертелся, потому что я тупо не мог придумать стоящую причину, почему мы с братом неделю почти не разговариваем. И этот гребаный дурачина опять свалил на свои ненормальные танцульки! И тогда я психанул и позвонил пацанам, предложив вместе собраться снова, а то достало уже дома сидеть, хоть я и спать дико хотел из-за нового распорядка дня.

Я пил и веселился, флиртуя с рядом сидящей Сьюзи, которая уши свои развесила и хихикала от пьяных комплиментов, без конца и края сыплющихся из моего незатыкающегося рта. Пусть она и была, конечно, не фонтан и явно не пределом моих мечтаний, я как-то и не парился. Мы сидели всемером в дешевом баре, обсуждая всякую дичь, хохоча и накачиваясь пивом, и мне реально было вполне комфортно и хорошо. Грег меня все-таки отмазал, и лишних вопросов после его глупой «шутки» больше не возникало.

Тем не менее, в перерывах я понимал, что из головы моей совсем не шло, как там сейчас Билл, все ли с ним нормально, и меня снова тянуло пойти и проверить это лично. Какая нелепость.

Хмыкнув, я присосался к кружке снова, отхлебнув оттуда несколько глотков и добавляя к своим начинающим отрастать усам еще и пенные, а потом перевел расфокусированный взгляд в противоположную часть помещения. Там, к моему заторможенному удивлению, около стены, какой-то жирный, мощный бородатый мужик байкерской наружности смачно тискал.. моего брата!

Конкретно так обалдев, я чуть не поперхнулся воздухом и не облился, очумелыми глазами наблюдая это безобразие.

– Че за херня?! – зашипел я, поднимаясь, чем вызвал непонимание у рядом сидящих парней и даже девушек.

– Где? Куда это ты? – сквозь смех булькнул Стэн, заглушаемый громким мужским ржачем, раздающимся со стороны соседней компании гуляющих.

Не слыша ничего, я рванул скорее к тем двоим и силой кое-как развернул к себе полубоком того упитанного мужичину, чтобы оттащить от размахивающего руками и пьяно смеющегося.. ээ.. девушки?

– Ты кто, парень? – грузно и низко пробасил этот недоделанный викинг, а я растерянно смотрел на пирсингованное во всех возможных и невозможных местах лицо его темноволосой подружки, невольно скосив глаза на вырез ее маечки и убедившись еще и в наличии груди.

Мне стало дико неловко, и я тупо хлопал глазами, поспешно убирая руку и борясь со жгучим желанием двинуть себе в рожу.

– Обознался. Пардон, ребята, – как можно более беспечно и дружелюбно выдавил я сквозь нервный смех, а самому себе шею уже свернуть хотелось. Это паранойя..

– Кто это там? – сразу спросили у меня парни, вероятно, проследившие за моими перемещениями, но я не ответил.

– Все братца своего странного пасешь? – сипло хохотнул Грег над моей глупостью, заставляя кулаки озлобленно сжаться, прямо как и губы из-за зарождающегося отчаяния и собственной безнадежности. – Да ты зря стараешься, Каулитц! В такие годы можно уже сто притонов пройти, и нич..

– Захлопнись! – угрожающе вспылил я, прожигая его гневными, едва не налитыми кровью глазами, а сам прям чувствовал, как напряглась на моем лице каждая жилка, будто против всякой воли.

– Да реально же, – все равно продолжали тему мои пьяные, беззаботные спутники, а я едва держался, чтобы не психануть на них всех в тот момент. – Житья пацану не даешь никакого.

Было очень противно и напряжно только от того, что все у них в этом плане всегда было нормально, один я, действительно, ношусь, как черт с письмом, стараясь вечно за брата заступиться.

И правда что, никак не могу отделаться от этого чувства. Видимо, так это вошло в мою привычку, что я делаю все это, даже не задумываясь. Просто я боюсь за него, да даже сейчас, хотя он вообще находится не здесь, а в том стремном клубе. Задрало меня это уже все! Когда все закончится-то наконец?!

– Пойду покурю, – бросил я, на ходу сразу собирая со стола свои вещи и понимая, что назад уже возвращаться не буду, а просто свалю домой.

Как так жить?! Я не могу уже так больше.. Этот Билл просто раздавил, растоптал меня морально своими блядскими платформенными сапогами.

Я был на грани безумия. Надо что-то делать, как-то пытаться все изменить или хотя бы сделать вид, что все нормально. Для родителей и друг для друга, что уж там.. Но будет ли от этого спокойнее? И кому? Когда знаешь правду и потом не представляешь, что с ней теперь делать – это натуральная мука и тотальный, безвозвратный мозговынос. Как бы я рад просто развидеть тот чертов стриптиз, просто не пойти бухать в тот день, чтобы мы тот клуб просто не заметили..

Тянуло внутри невообразимо, но мне в эти будни хотя бы работа позволяла расслабиться днем, чтобы вечером снова страдать от ужасного напряжения при мысли, что мелкий находится в одной со мной квартире. Особенный тяжеляк выпадал на выходные. Снова хотелось дать ему мощный пропистон за что-нибудь, да хоть за то, что перед уходом противно прихорашивается у зеркала в прихожей, носит дома идиотские мамины тапочки, слушает эти депрессивные песни, которые страшно давят мне на психику.

Все опять меня бесило, я сатанически хотел все рушить от избытка эмоций, которые было некуда девать, потому и позволял им постоянно наполнять меня. Но я, блин, тоже не бездонная бочка! Мне даже не с кем об этом поговорить и разгрузиться! Такое никто не поймет.

Я ненормальный. Куда уж, с этого дурака отличный пример беру.. и сейчас стою опять ночью напротив него в его комнате и наблюдаю, как сладко спит это черное долговязое чудовище. Ненавижу..

Он лежит на животе, во сне распинавшись и даже уронив на пол свое одеяло, и шумно сопит в подушку, будто обнимая ее. Черт меня дернул вообще снова к нему притащиться, да потому что сил больше не было бороться с этим яростным желанием, и сейчас я мог хотя бы беспрепятственно на него посмотреть, пока опять не началась обычная наша конфронтация при бодрствовании.

Притягательная худая спина, длинные стройные ноги, одна чуть согнута.. А я все невольно смотрю на его симпатичные ягодицы, стыдливо не отрывая взгляда от них и понимая, как опять сбилось мое безумное дыхание. Это невыносимо. Нахрена он так издевается надо мной?!

Терпение резко нажало на курок, и я, поколебавшись, все же приспустил свои трусы, тут же освобождая не к месту напрягшийся орган, временно исполняющий обязанности моей тупой головы. Провались я сквозь землю, если сейчас не подрочу.. Какая жесть.. И покоя совсем нет теперь от этих грязных мыслей и желаний.

И так бурно, кайфово и ярко я еще ни разу не кончал, занимаясь позорным онанизмом, как какой-то прыщавый, задрищенный подросток в пубертатный период. Пиздец. Дрочил на спящего брата.. Да какой он мне брат после этого!

С буйствующим желанием пристрелиться, я быстро ретировался с места преступления и вскоре окунул свою бурлящую голову под струю прохладной воды над раковиной в ванной.

Когда же эти люди свалят из моей квартиры, наконец! Еще чуть-чуть, и я просто возьму и уеду жить туда прямо к ним. Он свел меня с ума, я спать спокойно не могу, и мне ужасно плохо от этого гребаного эмоционального бунта. Хочу уже полноценного секса, и нафиг мне не сдался этот размалеванный, как девочка, идиот..

Следующий воскресный, как получилось, день я промаялся в муках совести и сожалений. С отцом полдня, конечно, ковырялись в его подержанной Шкоде, что позволяло как-то увлечься процессом и не думать о всякой непростительной жести, что происходило почти во все остальное время. И сегодня я прямо с вечера забаррикадировался в своей комнате, как фанатики-отшельники в бункерах в ожидании конца света, и, благодаря, наверно, этому, в страшную комнату братца и не пошел.

А он так ни о чем и не догадывался. Ведь запали он меня у себя, то просто не смог бы скрыть владение этой информацией, так как у него все и всегда крупным шрифтом написано на его расписной физиономии, а я уж умею это все правильно прочитать.

Вот почему нельзя отмотать назад время? Нельзя зайти в список сохраненок и тупо загрузить жизнь с определенного момента, как в компьютерной игре.. Тогда можно было бы исправить множество ошибок и сделать свое жалкое существование идеальным, продуманным и максимально взвешенным. Тогда все бы шло по конкретно настроенному, удачному сценарию, оно как бы и сейчас так идет с риском на провалы, но тогда бы хоть был всяческий выбор.. Однако даже и в играх тоже не всегда возможны эти варианты, если, к примеру, они онлайновские, многопользовательские. Прямо как настоящая жизнь..

Незаметно настала и новая неделя. И это прям какая-то сраная ночь сурка! Стою опять в комнате Билла в этой лунной темноте и нагло пялюсь на его открытую фигуру. Как же все-таки хорошо, что он в это время уже спит. Я вижу уже в этом даже какой-то волнительный азарт и особое удовольствие, меня так и тянет сюда, будто мне и так впечатлений в последнее время не хватает. Шик. Полный атас..

Расчехлив член, я крепко закусил губу и снова принялся за дело, поглаживая и зажимая между пальцами головку, и эти прикосновения рождают невольные стоны, настырно рвущиеся из моего рта.

Видимо, я так увлекся в этот раз, что мои нервные, но такие кайфяцкие копошения вдруг разбудили брата, и тот распахнул сонные глаза и непонимающе уставился на меня, вдруг испугавшись, и с ему свойственным ахом дернулся к стенке. А я замер, реально ни жив, ни мертв.

– Т..том.. фу, блин! Ты так напугал меня! Что ты.. – взволнованно и чуть хрипло заговорил он конкретно со мной впервые за все это время, и я бы даже обрадовался этому факту, если бы он не увидел руку в моих трусах, жарко наяривающую в ритме танго.

Я так ничего и не смог ему на это сказать, моя челюсть нелепо задрожала, как и все тело, и я, резко отдернув руку от паха, будто от раскаленной сковородки, тут же очень мужественно дал деру из его комнаты. Хоть бы он сейчас уснул и утром ничего не вспомнил! Мать моя, он же видел меня! Что я делал.. глядя на него.. А я, в свою очередь, видел его искренне охреневшее и растерянное лицо.

Закрыв за собой дверь, я вмиг почувствовал себя загнанным в клетку зверем, захлебываясь от массы чувств и не зная, куда теперь податься. Стояк болезненно ныл в трусах, пачкая их смазкой, а меня ужасно колбасило от возбуждения и стыда, смешанного с позорным страхом грядущих оправданий.

Вскоре дверь в мою комнату негромко отворилась, и за мной зашел явно проснувшийся брат. Я попал..

– Что ты там делал у меня? – задал он свой вполне разумный вопрос осторожно, а я так и стоял спиной к нему, будто прибил меня к полу его голос толстыми гвоздями. – Том..? Ты в порядке?

– В порядке?! – резко развернувшись, наехал на него я, едва не сбив с ног волной жаркого пара, выпущенного через нос, и, психанув, крепко схватил его за руку, мечтая сдавить ее прямо до хруста. – Смотри, блять, до чего ты довел меня!

Я силой дернул его на себя, чувствуя, как демонически меня колотит от этого страшного, неудовлетворенного желания, и теперь снова мечтал ему покрепче врезать по морде. Но вместо этого, зажмурившись и едва не оглохнув от звона колоколов в голове, я резко схватил его за волосы на затылке и отчаянно впился ему в губы.

Я настойчиво раздвигал их языком, облизывая и понимая, что еще миг, и я начну откровенно кусаться от накатившей нездоровой жадности, если не возьму себя в руки прямо сейчас, и то, как ошалевший Билл покорно в моих руках расслабился, только вставило меня еще больше. Нервы ни к черту, и от одной только мысли, что я опять целую брата, у меня вот-вот могло подкосить ноги, как уже подкосило мой рухнувший разум.

– Идиот, – буркнул я ему в радостно заулыбавшиеся, влажные от моей слюны губы и шумно выдохнул, слегка отстраняясь и лихорадочно мечась взглядом по его освещенному луной лицу. – Кто ж так целуется..

Я снова подался вперед, давя в себе порывы нового волнения и смущения, уже медленнее, даже слишком медленно лаская его рот, будто показывая, засасывая и еще теснее прижимая к себе его тощее раздетое тело, от чего мне напрочь снесло последнюю крышу. К тому же совсем не было даже противно это делать, особенно с учетом того, кем он мне все-таки приходится.. Билл же невинно повторял мои движения, зеркаля их с громкими вкусными причмокиваниями и так же, только еще более порывисто обнимая меня в ответ.

– Вау.. Том.. – блаженно выдохнул он, когда я снова отстранился, и еще крепче прижался ко мне, быстро уткнувшись в шею и дико щекоча, а я едва вытерпел все это. – Мне так плохо без тебя.

– Короче, мелкий, – собравшись с духом и опустив подрагивающие руки на его голые бока, а также изо всех сил стараясь не думать про его задницу, заговорил я смущенно-строго после короткого кашля, а о своем поступке я уже, если честно, успел на несколько раз пожалеть. – Если ты завтра же не бросишь свой гребаный стриптиз, я тебя зашибу своими руками или, еще хуже, отцу заложу.

– Эй! – тут же, без промедления возмутился брат, заметно заочковав после такого заявления, и я испытал даже некоторую легкость надежды, что все же смогу наконец на это повлиять.

– Не ори, бля, – шикнув, я пригрозил ему, потому что палева от родителей нам сейчас еще не хватало. Пипец, как же охота кончить.. сдохнуть со стыда и поцеловать его еще раз.

И вдруг, напрягшись, с ярой долей смущения я все же потерся твердым членом об его бедро, раскрыв рот и закрыв глаза, когда по упругому стволу приятно дернул импульс сладкого удовольствия.

– Не говори только папе! Аах.. – протараторил быстрым шепотом он и чуть прогнулся в спине с мозговыносящим стоном, а его пальцы с длинными ногтями с нажимом вжались в мои голые плечи.

– Господи.. – как-то ненамеренно коснувшись ладонями его потрясающе гладких бедер, выдавил я, без конца шокея от осознания, что он, походу, еще и бреет ноги.

Я, как в трансе, блуждал руками по худому, теплому телу, касаясь с некоторой неуверенностью и часто, совсем не специально задевая туго сидящие на нем трусы, а внутри меня всего трясло от этой нереальной ситуации. Вскоре почувствовал я и то, как меня несмело толкают в сторону кровати, и уже спустя несколько секунд под лопатками почувствовал свое одеяло. Все, вот и финиш.

Румяный от смущения Билл навис надо мной сверху, торопливо заправляя за уши черные пряди, а я, промычав что-то несвязное, рванул рукой в сторону паха, чтобы что-то уже сделать с этим невыносимым напрягом. Как оно часто и бывает, это возбуждение затуманило мне все мозги, да даже густющий смог в Пекине красного уровня опасности не сравнится сейчас с моим состоянием, и я тогда просто решил тупо плыть по течению.

Взяв мелкого за предплечья, я настойчиво потянул его на себя, в итоге быстро меняя нас местами, чтобы меньше было прежних мыслей о том случайном привате, где он, голый, меня оседлал и вытворял черте что. Прижав собой еще сильнее засмущавшегося Билла, я снова склонился к нему, опираясь одной рукой на матрац, а другой наконец-то добравшись до его лишенного всякого пресса живота. Черт бы меня побрал.. Приятно..

Новый поцелуй, жадный, порывистый, глубокий и теперь куда больше похожий на обоюдный, а я лишался последних тормозов, целуя его обалденные губы и откровенно натирая мозоль на его бедре своим тяжелым стояком, мало-помалу перебираясь им к его напряженному низу живота. Совесть так и не давала мне до конца раздеть его, равно как и потрогать там, и я просто вжимался членом в его пах, тоже решив ничего с себя не снимать от греха подальше, хотя этого самого греха я уже натворил просто немерено.

– Давай, я хочу так.. – сконфуженно прошептал брат, опустив руки на мои бедра, и уверенно потянул боксеры вниз, оголяя ягодицы, а потом и вовсе утягивая их ниже.

– Черт, – безнадежно шикнул я, едва выдерживая, чтобы скорострельно не кончить от всей этой жести, а потом взглянул в ожидающие глаза этого маленького смазливого засранца. – Так нельзя.

– Можно, – возразил Билл, призывно глядя на меня снизу вверх, и я, чувствуя, как все сладко пульсирует ниже пояса, все же сдался, не имея сил на серьезные возмущения. Как говорится, бери, пока дают. – Давай..

Приподнявшись, я раздел его полностью и снова приник поступающими движениями к его притягательной теплой наготе, понимая, что конкретно плыву, меня стремительно несет куда-то, что больно звенит в ушах, и виски вот-вот уже вышибет.

Брат был гладко выбрит буквально везде, вероятно, из-за своей развратной работы, и я, чего таить, бесконечно охреневал от всего этого. И то, что мы с ним снова втайне делаем, вообще с ума меня безвозвратно сводило, но сейчас я так почти и не чувствовал сожалений, думая только о том, как бы скорее добраться до желанной вершины наслаждения.

Много времени не прошло, как Билл уже совсем вскоре жалобно забился подо мной, смешно хмуря брови, кусая губы и заливая спермой себе живот, а его руки безвольно сползли с моих плеч, сразу пряча лицо за ладошками. Я ухмыльнулся.

Чуть отстранившись и обхватив одной рукой свою кирпично-твердую эрекцию, я принялся увлеченно дрочить, сбив окончательно дыхание, и глядя на своего голого брата, который так мощно меня сейчас заводил. Его невинность и неопытность просто выносили мне крышу, как и красивая фигура, лицо, длинные ресницы, так ненормально манящие губы.. И с этими бесчисленными мыслями о нем я спустил в этот раз прямо ему на живот, быстро вздрагивающий с каждой попадающей на него горячей струйкой.

Я был реально ошеломлен. Такая потрясная легкость накрыла меня, со всех сторон плотно осадившая, но уже вскоре и она стала постепенно исчезать, как всегда и бывает обычно, отпуская из своей возвышенной пелены и возвращая в реальность, словно за ненадобностью.

– Блин, вот это да, – наивно и даже удивленно касаясь пальцем своего дважды обконченного тела, выдохнул Билл с явным восторгом от случившегося, а я подавленно молчал, потому что тупо не знал, что ему сказать и как повести себя.

Место сладостного удовольствия практически сразу заняла колючая неловкость, и я торопливо слез с него, голой задницей садясь на край кровати и медленно укрывая слегка вспотевшее лицо ладонями. Что сказать, я начал сильно сожалеть. Очень сильно.

– Ёй, мне надо в ванную, походу, – продолжал лепетать до тошноты счастливый мелкий за моей спиной, но я его будто и не слышал, чувствуя, как к горлу подступает какая-то ненормальная, удушливая истерика.

Я тупо звука выдавить из себя не мог и просто затравленно, медленно лег на кровать, отвернувшись от него и яростно сражаясь с этой гребаной тряской и холодом, болезненно носящимся по коже взад-вперед. Тупое похотливое животное. Даже то, что Билл – мой брат, меня уже не остановило.. А он ведь – просто влюбленный маленький дурак. Хер с него чего возьмешь.

Мне было тошно от себя. Крепко запечатав глаза, я поспешно укрылся одеялом почти что с головой, не представляя, к чему это в дальнейшем приведет, и что за это со мной будет. Однако уже спустя минуту стало чертовски жарко, и я опять наполовину открылся, нервно дернув одеялом.

Я так и застрял между явью и сном, с горечью и усладой переваривая недавние сцены, и скоро легкий поцелуй в плечо заставил меня шелохнуться и резко затаить дыхание.

– Том, – с улыбкой прозвенел мой братец за спиной, вернувшийся из ванной, тут же обнимая меня ласково и урча так довольно и мягко.

– Уйди, пожалуйста, – лишь пробурчал я монотонно, не рискуя даже повернуться в его сторону. Не могу..

– Можно, я.. – просящей интонацией начал было он, но я, сорвавшись, перебил его, не медля:

– Вали, блять, отсюда! – злее и громче прорычал я, повышая на него голос и начиная психовать, снова заводиться, и все же прямо посмотрел на нахмурившегося и пристыженного брата.

Мне и впрямь надо было как-то смириться со всем, разобраться и хоть немного успокоиться, потому что мне снова все безумно понравилось, но видеть и ощущать его после этого рядом было просто выше моих сил. Вот только менее стыдно в итоге я себя совершенно не чувствовал..

А тот, сразу заторможенно замолкнув, помялся передо мной еще несколько секунд, растерянно глядя не на меня, а себе под ноги, и вскоре развернулся, послушно и бесшумно скрываясь в темноте за тихо закрывшейся дверью.

========== Глава четвертая ==========

Шумно и утомленно выдохнув, еще более тяжко, чем обычно делаю даже после нотаций своего психованного начальника, я сразу, как только Билл ушел, перевернулся на спину, так больше и не открывая свои позорные глаза. Я, серьезно, едва держался, чтобы к чертям собачьим в тот миг не взорваться.

Это ебаная клиника.. И мне ведь чертовски понравилось с ним это делать! Позор.. Умру сейчас от кошмарного стыда, наверное, если это тупо сию секунду не окажется сном. А уж оно не окажется..

– Вот блядство, – обреченно протянул я сквозь усталый стон, все равно полный безмерного кайфа, все прокручивая, прогоняя по внутренним фильтрам снова и сжимая губы при волнующих мыслях о брате, которого я сгоряча так грубо отсюда выгнал. А я ведь просил его сначала по-хорошему!

Внутри, чего таить, все уже раскалилось до безрамочного сумасшествия, что я едва держал себя в своих не в меру пакостных руках. Да уж, я, можно сказать, слегка успокоился только где-то несколько минут назад, этот дурацкий психоз все же отпустил, оставляя на своем месте лишь тяжелую, непроходимую пустоту и сладкую, космическую легкость в теле.

Сам же я, блин, пришел к нему опять, спалился, как лошара, сходу как-то, инстинктивно зажал, раздел и почти трахнул. Ёкарная жесть..

Я отчаянно уткнулся мордой в подушку, делая быстрый разворот и чуть не расплющив себе нос от своей же спонтанной резкости. Вот зуб даю, мелкий опять на меня обиделся. Естественно, блин! Я бы еще и по роже от души уебал за такое, да только вот Билл до сих пор за себя постоять так и не умеет.. Правильно отец ему сказал однажды: «красишь свою рожу – так другим учись ее чистить».

Охренеть! А сейчас-то.. Да он сам нарвался, я же был в таком неадекватном состоянии, все это целую неделю же во мне почти копилось! А теперь я все равно не знаю, как быть.. Крушить все вокруг безумственно охота от своего нелепого бессилия. Опять ему поддаться? Но чем дальше же, тем хуже. Куда это зайдет? Что в итоге может случиться, я вообще боюсь представить!

Нельзя встречаться с родным братом, ведь это никогда не поймут. Да меня же отец через шредер дважды пустит, нахрен, и скормит этот фарш собакам.. потом еще на Билле отыграется сполна, а тот и так с папкой ругаться слишком очкует тупо даже из-за своего внешнего вида. Так очко у него, поди, сжимается, что даже иголка хер пролезет.

Влипли мы, однако.. А то, что я одной ногой стою в том же дерьме, что и он, уже, похоже, и неоспоримо. Мне же нравится эта недозволительная близость и ласки до дикого головокружения, и этот идиот, сука, возбуждает меня! Мать моя.. Это нездоровый, немыслимый бред..

Что у нас за семейка такая, раз я почти что трахаюсь со своим же собственным братом?! И что мне тогда мешает тупо с ним не общаться? Я что-то явно делаю не так, да просто даю ему ложную надежду, пытаясь разобраться в себе самом, прекрасно зная, к какому выводу я в итоге приду. Надо только как-то на него решиться.. а это почему-то слишком сложно сделать.

И завтра, короче, нужно будет обязательно с ним поговорить и все перетереть окончательно. Извиниться, что ходил к нему, за дрочку, приставания и свою грубость в конце и как-то забыть все это побыстрее. А сегодня лучше его, наверное, не трогать. Да, он до завтра хоть все равно немного отойдет.. Или это я просто – жалкое ссыкло. Скорее, все-таки второе..

Отключился я в итоге после такого незавидного штурма эмоций и чувств как-то совершенно незаметно, а следующим утром проснулся от того, что прямо в шар мне светит яркое солнце. Этот слепящий диск настойчиво поджаривал мне щеки, веки, заставляя сердито прятать лицо и переворачиваться на живот, подставляя взамен ему голую спину. Черт, я еще и не выспался..

Все же неохотно поднявшись и сонно продирая глаза, я обнаружил, что спал голышом, что тут же резко напомнило мне неприличные сцены с участием младшего, вредного и самого распущенного засранца всея нашей семьи. Однако вскоре я через себя все же сделал максимально непринужденный вид, насилу умылся и в итоге засел на кухне, быстро толкая в себя завтрак и слушая, как мама рассказывает о планах на день, суетясь около плиты.

– Доброе утро! – вдруг из-за спины прозвенел бодрый и даже вопросительно-игривый голос Билла, который сразу двинул в сторону холодильника, и я, в страхе замерев, осторожно поднял на него глаза.

Без футболки, в одних только черных, незастегнутых джинсах, ярко накрашенный и вкусно надушенный, он плавно и грациозно прошествовал мимо меня, от души виляя тощей жопой, а я так и сидел молча, как парализованный, от этой жуткой, так круто накатившей на меня растерянности и сгорал от небоскребного стыда.

Я позорно представлял, как этот сексуальный говнюк сладко стонет подо мной на постели, часто дыша через рот и облизывая манящие губы; его руки плавно и стесненно гладят меня по спине, а наши члены бесстыдно соприкасаются, так нездорово приятно потираясь друг о друга, от чего мне сатанически жарко, реально напрочь вырубало всякие разумные мысли той ночью.. Бог ты мой..

– Привет, милый. Будешь тосты? Сегодня я не успеваю, поэтому.. – начала ласково говорить мама, но тот, оглянувшись на нее, лишь мягко улыбнулся, прерывая:

– Не, я так перебьюсь, – отмахнулся Билл, и мама, укоризненно покачав головой и охнув, сразу отвернулась, принимаясь наливать кипяток в кружку.

Я медленно и максимально непринужденно жевал и, уже начиная спутанно представлять, как наедине начну с ним тот серьезный, контрольный разговор, опять изучающе смотрел на костлявого брата, который неожиданно глянул на меня и пылко стрельнул своими пронзительными глазами. Слегка прищурившись, он медленно облизнулся и томно вздохнул, вскоре кокетливо отводя этот влекущий взгляд и снова отворачиваясь к холодильнику. Я чуть не подавился.

Каких это дилетантских сайтов по урокам пикапа он за ночь насмотрелся, я не пойму? Вот ж сучонок..

– А сыр уже закончился? – беззаботно и звонко спрашивал он с неким сожалением, сразу же начиная что-то мычать себе под нос и в такт слегка пританцовывать, слабо, но так притягательно покачивая бедрами, пока шарил холодильник, а я, пристыдившись до жути, поспешно уткнулся в свой кофе, тупо не в силах на него спокойно смотреть. – Ладно, я тоже тогда тосты буду.

– Так и так будешь, куда денешься, – усмехнулась мама, усаживая братца недалеко от меня, от чего у меня даже нервно свело позвоночник.

Я с чудовищной силой поджал губы, всячески изображая, что мне абсолютно все равно на его нехорошее, дразнящее поведение, а сам делал медленные и такие кайфовые вдохи той херни, которой он так классно надушился.

– Ешь больше, а то одни кости! Кто ж на такое позарится?

Дальше я, казалось, вообще ничего не слышал, лишь хмыкнул и коротко покачал головой, мысленно с глупым смущением отвечая маме, что в гей-клубе его такого хочет добрая половина извращенцев, в числе которых был еще и я, поэтому он даже париться по этому поводу не будет.

Какого хрена он, сука, делает?! Я ж вижу, блин, его позорные розовые щеки, так и рвущееся наружу волнение, зато строит тут из себя невъебенную кокетку! Но вкупе с этим так ему свойственным смущением и индивидуальным шармом это выглядит даже как-то чертовски мило. Какой же у меня брат идиот.. Красивый идиот.

– Спасибо! – нервно поднимаясь из-за стола, быстро брякнул я маме, просто не в состоянии теперь рядом с ним находиться и замечать, как он игриво водит пальчиком вокруг розового кружочка соска и на меня призывно смотрит.

Кожа еще такая гладкая и нежная на вид, что хочется так жадно и желанно прикоснуться, самому потрогать, помять, лизнуть и поцеловать симпатичный розовый шарик на плоской, бледной груди..

Меня передернуло и чуть не задавило тяжестью адского стыда за эти провокационные и будоражащие мысли о мелком, и я подскочил, вдруг случайно сбивая кружку и круто разливая по всей столешнице недопитый кофе, который неумолимо рванул сразу Биллу на ноги.

– Том, блин! – громко ахнул мелкий, дернувшись и тоже суетливо вскакивая, скорее ища салфетки, чтобы промокнуть мокрые джинсы. – Криворукий, нафиг! Горячий же, аай..

– Извини, я случайно.. – промямлил я и, снова боясь глаза на него поднять, неуверенно помялся рядом несколько секунд и развернулся, быстро уходя к себе в комнату и яростно чувствуя, как сильно от волнения пальцы дрожат.

Сколько это, мать его, все будет продолжаться? Он еще и соблазнять меня пытается! Нелепо, но пытается ведь..

Тяжело дыша, я приложил все свои силы, чтобы стараться не думать об этом, и стал скорее собираться на работу. Дожили, дом родной меня теперь даже не держит, и все из-за мелкого засранца!

Днем я, как и надеялся, увлеченно втыкал в монитор, по уши нагруженный работой. В перерывах, конечно, общались с напарником, даже сыграли по-быстрому по сети, пока некому было палить нас в рабочее время. Потом мы собрались еще и у него дома и продолжили задротить, и к себе я пришел вполне-таки счастливым человеком, не вспоминая даже про всякую манящую непотребщину.

Но что меня снова заставило насторожиться, так это то, что Билл, оказывается, опять преспокойно собрался и двинул в клуб буквально перед моим приходом играть своего ненормального, извращенного сладкого зайца! На самом деле, в глубине души я очень понадеялся, что он все-таки послушал меня и сейчас будет там решать вопрос о своем увольнении, однако такого рода самоутешения, к несчастью, работали только первое время: к часу ночи мне так больше уже не казалось, а этого идиота так до сих пор и не было дома.