Текст книги "Тёмная ночь (СИ)"
Автор книги: Gromdar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
XXVI
Высадка, как и полёт с орбиты, прошли спокойно, и Ноа ступил на пыльные плиты заводской площади позади проходной. Следом за ним из открытого зёва десантного транспорта выходили другие боевые братья. Четверо собрались около него, остальные, включая прилетевших на другом Штормовом Орле, разбились на свои группы по пять и в молчании ждали приказов магистра или первого капитана.
Гавин, облаченный в превосходный черный доспех с установленным на заплечном реакторе железным нимбом, был без шлема, и ветер, создаваемый выхлопами двигателей транспортов, трепал его черные, как смоль, волосы пока птички взлетали, чтобы вернуться на "Непрощенный Слепец". Четверо отобранных им боевых братьев стояли чуть позади.
– Рад, что вы добрались без проблем, – наконец, когда шум двигателей стих, магистр приблизился к Ноа и улыбнулся добродушно, осматривая великана. – И вижу, что контрабордажные бои оставили на тебе пару новых отметин.
Сержант пожал протянутую Гавином руку, а затем протянул ему его прыжковый ранец.
– Мелочи, – растянуто проговорил он.
Глава ордена рассмеялся и жестом показал остальным членам своего отделения забирать назначенные им прыжковые ранцы, а затем снова посмотрел на Ноа и жестом пригласил командиров других трёх групп подойти.
– Не сомневаюсь, что на борту Слепца вы размялись, братья, но тут будет настоящая драка. У эльдар еще пара десятков самолётов и не знаю сколько наземной антигравитационной техники. Формально мы с ними в союзе против местного правительства и должны захватить хотя бы одни ворота в центр города, чтобы они могли туда прорваться. Фактически мы изучим состав и количество войск ксеносов, их союзников мятежников, а затем по моей команде уничтожим максимальное количество техники эльдар и их самих. Мятежников, которые представляют слабую угрозу или не представляют её вообще, при этом можно щадить. Наша цель – завоевать планету не только силой оружия, но и убеждением. Первое в ваших силах, второе в моих, – Гавин Сорнери сделал паузу, осматривая лица сержантов, чтобы убедиться в том, что они понимают суть задачи, и, уловив его, продолжил. – В когитаторы вашей брони я передаю координаты мест, где лучший обзор за окружением и удобнее оборона. При необходимости отступите к любому из них, но имейте ввиду, что подкреплений не будет, а ваша главная сила это мобильность. Вы сами по себе до наступления ночи. Потом Штормовые Орлы смогут доставить на поверхность еще наших братьев.
– Принято, магистр, – Ноа ударил кулаком по груди, и его жест повторили трое других десантников. На ретинальном дисплее шлема тем временем отразилась загруженная Гавином карта города с отметками назначенных каждой группе ворот и ключевых позиций в городе.
– Идите, – глава ордена так же стукнул себя правым кулаком по груди, где билось основное сердце, и указал направление. – И помните. Фрация станет нашим домом. Её жители страшатся своих собственных тиранов, боятся ксеносов, опасаются неизвестности. Нас должны уважать и понимать.
– Да будет так, – кивнул он и вместе со своими братьями широким шагом двинулся в указанном направлении.
Ему и так нужно было показать себя с лучшей стороны, тем более, что это было его первое самостоятельное задание в качестве командира отделения, а тут еще добавлялся моральный аспект, над которым раздумывать он не привык. Что вызывало уважение? Четкость и обоснованность действий, мастерство, уверенность. Именно за это сержант уважал Савелия, а теперь еще и Гавина с Янтарём. Выходило, что ему самому нужно было стать таким, чтобы жители планеты зауважали его? Глупо как-то, но с учетом того, что рекруты будут набираться здесь, может, имеет смысл.
Во дворе за высоким зданием проходной они увидели десятки тел, большая часть из которых была убита оружием Астартес, а дальше кладбище техники, как местных, так и эльдарской.
– Неплохо так повзрывали, – присвиснул Экзилус, осматривая поле прошедшего недавно боя. – Плазма в основном, но вон там наши лазкой попали в антиграв.
– Ты специалист подрывник, да? – на всякий случай спросил Ноа, покосившись на коротышку, макушка которого даже в шлеме едва доходила ему до груди.
– Специалист по диверсиям широко профиля, – поправил его боевой брат.
– Собьешь миной истребитель эльдар, будешь сержантом, – пообещал громила.
Трое других боевых братьев, шедших широким шагом рядом, хохотнули. Истребитель можно было сбить ракетой, а миной разве что на взлёте или посадке, так что вероятность этого была такой же, как вслепую попасть в центр мишени после того, как тебя еще и покрутили, чтобы дезориентировать.
– Лучше побьёмся об заклад кто больше врагов положит, – предложил снайпер отряда, сухопарый остроглазый десантник, который даже в силовой броне умудрялся сутулиться, от чего казался меньше, чем есть на самом деле. Сержант же помнил, что стрелял он отменно, особенно по движущимся мишеням.
– Нет, Богомол. Давай лучше на то, кто выживет, – мрачно хмыкнул вооруженный болтером и ракетной установкой брат Молино. Его сосредоточенность и постоянное внимание к деталям нравилось Ноа.
– Давайте на всё сразу, – предложил последний член отряда, наиболее похожий на традиционного Ангела Ночи брат Тарций. Бледная кожа, длинные черные волосы, меланхоличный вгляд и хищное лицо убийцы. Говорил он редко и то, чтобы от него отстали.
– А истребитель я таки собью, – пообещал меж тем Экзилус, чем снова вызвал смешки товарищей.
Ноа за воротами завода свернул на север, где располагался назначенный им вход в центр города, тогда как остальные три отряда двинулись на юг. В зданиях вокруг он заметил сразу троих наблюдателей, людей с оружием и биноклями, но они представляли мало угрозы полностью экипированным Астартес. А вот другой соглядатай… Ветеран покосился на тень, мелькнувшую на какое-то мгновение внутри жилого блока. Эльдар, не иначе, но выдавать то, что заметил слежку, не было смысла, так что сержант просто продолжил движение во главе отряда, оглашая грозной поступью всем вокруг о своём приближении.
XXVII
На устранение повреждений сверхпрочного плазмапровода должно было уйти много часов, но магос Вульф добрался до своего нынешнего положения потому, что стремился всё делать лучше и быстрее своих ограниченных коллег. Кооперация с уважаемым десантниками техножрецом по имени Фларин Максимум дала возможность Магенраду использовать нужное количество сервиторов, как монозадачных, так и более сложных, чтобы ускорить процесс ремонта максимально. Итого на восстановление ушло два часа тринадцать минут и шесть секунд. Это больше, чем он хотел бы, на три минуты, но в заминке повинна была удалённость хранилища и неисправность магистрали, доставка по которой могла бы ускорить не только ремонт, но и другие процессы на судне. На взгляд магоса, полезная активность систем «Непрощенного Слепца» составляла около двадцати двух процентов от заложенного номинала и факт подобного низкого использования начинал вызывать у слуги Омниссии праведное возмущение. Нужно было что-то с этим делать.
– Запускаю проверочный механизм, – констатировал он процесс того, что делал, переключая тумблер на панели управления потоками из реакторов. – Священная машина, прими мою просьбу и исполни функцию!
По нажатию на кнопку рядом с тумблером в плазмапровод хлынул поток перегретых газов.
– Он призван проверить надёжность соединения. Если будет зафиксирована утечка, нам придётся провести дополнительный осмотр и повторить процесс герметизирования, – снова на высоком готике пояснил свои действия магос, и внимающий ему Кенхеард кивнул.
Четыре сервочерепа, соединённые с разумом Магенрада дополнительными блоками мыслеуправления, окружали отремонтированный участок и фиксировали всё возрастающую температуру, а так же показатели давления, внешнего искажения и с дюжину других параметров.
Около минуты проверки показали, что плазмопровод в порядке, и на панели загорелся зеленый сигнал.
– Машина и мои наблюдения показали, что плазмопровод исправен, – Вульф переключил тумблер обратно. – Теперь мы можем вернуть питание основным двигателям.
Это напоминало проведение какой-то экскурсии для маленьких новициатов культа Механикус. В сущности, брат Кенхеард таким и являлся, потому ассоциацию, выданную корой головного мозга, магос посчитал крайне успешной. Затем его тонкие механические пальцы переключили четыре тумблера от реакторов и по трупопроводу потекла раскалённая добела плазма с температурой более десяти тысяч градусов, отчего его сервочерепа немедленно зафиксировали рост температуры обшивки.
– Готово, – заметил он, отходя от панели и складывая стальные руки в молитвенном жесте. – Благословенная машина, благодарю за твою продолжающуюся работу.
Культ Бога-Машины требовал проводить при всяком запуске ритуальные песнопения, окуривание священными маслами из специальных кадил и соблюдения многих других правил, но, когда достигаешь уровня понимания священных механизмов достойного титула магоса, подобные вещи уже не так нужны, ибо достаточно правильного уважительного обращения. Песнеплясками же пусть занимаются младшие жрецы.
– Запомнил ли ты все действия, брат Кенхеард? – отдав дань уважения машине, магос повернулся к своему подмастерью, который, наморщив лоб, следил за каждым движением.
– Да, магос, – кивнул он, не обращая внимания на стоящего рядом брата-хранителя Каэрина. – А что насчёт тех, кто соединяется с машиной? В смысле зачем это делать, если можно как вы, тумблерами и кнопками управлять.
Вопрос мог бы вызвать смех у кого-то неприличного, но Магенрад Вульф был крайне приличным, потому задумался над аналогией, которая была бы собеседнику понятна. Линзы глаз прокрутились, фокусируясь на различных деталях силовой брони десантника, а затем голова магоса поднялась и он уставился на лицо бойца и указал тонким пальцем на доспех.
– Астартес носят силовую броню, а под кожей имеют так называемый черный панцирь, позволяющий когитатору брони автоматически считывать жизненные показатели носителя, чтобы снижать или повышать температуру внутри доспеха, впрыскивать обезболивающее и в точности повторять сервомускулами любое движение мышц вашего тела. По сути для вас эта броня как вторая кожа, такая же чувствительная и прекрасно защищенная. Но если её оденет кто-то без черного панциря, то не сможет так же уверенно себя чувствовать, будет медленным и неуклюжим. Единственное, что сохранится, это внешняя защита, – пояснил максимально доступным способом адепт Марса.
– То есть можно соединиться с "Непрощенным Слепцом", как я с броней, и он станет в разы быстрее и… функциональнее? – уточнил заинтригованный десантник, у которого от любопытства даже глаза заблестели.
Линзы глаз магоса озадаченно провернулись, потому что он не совсем это имел ввиду, но в целом собеседник был прав и навёл его на нужную мысль.
– Верно, – заметил Магенрад, медленно кивнув. – Но если твои размеры и размеры силовой брони сопоставимы и требуют лишь довольно сложного соединения черного панциря, то для соединения с таким огромным творением Бога-Машины, как ваш корабль, требуются куда большие аугментации. Для сравнения когитатор брони выполняет три основных функции и несколько подфункций, тогда как на судне вокруг нас минимум тридцать основных систем, сотни вторичных и тысячи третичных.
Кенхеард закусил верхнюю губу задумчиво, а затем прищурился и чуть наклонил голову к магосу, к которому вернулись его сервочерепа и окружили плавно парящей полусферой.
– То есть вы не можете этого сделать, потому и переключали тумблеры? – спросил он.
Анализ мимики показал Вульфу, что его хотят проверить или "поддеть", что было свойственно не знающим границ своих и окружающих знаний и умений. Человек всегда стремится раздвинуть границы возможного, потому эту черту в брате Кенхеарде он сразу же отметил. Единственное, чего тому не хватало, это решительности и упорства, потому он мог лишь идти по проторенной другими дорожки до известного разведанного другими предела. Для ученика это было неплохо, но превзойти других это ему не поможет, лишь себя вчерашнего.
– В моём владении был корабль-кузница, который уступал "Непрощенному Слепцу" в размерах всего на пару километров. Но стоит понимать, что мощь машинного духа такого судна огромна и соединение с ним сродни тому, чтобы устроиться на голове огромного дикого зверя. Нужно быть очень опытным и уверенным в себе, а так же иметь достойную цель, чтобы войти в единение, и могучую волю, чтобы выйти из него, – магос сделал паузу, потому что субъект выказывал признаки медленного осознания. Вероятно, требовалась более реальная аналогия. – Когда снимаешь с себя силовую броню, первое время чувствуешь себя слабым. При разрыве связи с кораблём размера "Непрощенного Слепца" это чувство в сотни раз сильнее.
Последние слова вызвали понимание на лице десантника и он медленно кивнул.
– То есть можно почувствовать корабль, как самого себя? – Кенхеард наморщил лоб задумчиво, ожидая подтверждения.
– Именно. Со всей его силой, ранами и неработающими системами, – кивнул Вульф, сделав акцент на последних двух словах.
– Ловко, магос, ловко! – рассмеялся и погрозил ему пальцем ангел смерти. – Вы же тут для изучения неработающих систем.
Магенрад неопределённо качнул головой, а молчаливый Каэрин сделал движение плечом в их сторону.
– Тут всё равно никто не разбирается в этом, кроме Фларина и, может быть, Тлена. Почему вы не сделали этого сразу? – наивное непонимание сквозило во всём образе и положении тела подмастерья, так что если бы магосу нужно было дышать, он бы вздохнул.
Но вопрос заставил Магенрада Вульфа, магоса эксплоратора высшего ранга, задуматься. Действительно, так ли сложно было обмануть несведущих в технике Астартес? Ему относительно легко было даже обойти протоколы защиты обслуживавших реакторный отсек техножрецов, так что никто бы не узнал.
– Доверие и долг, брат Кенхеард, – произнёс модулированным голосом слуга Бога-Машины. Можно было добавить "и опасность того, что найду внутри духа-машины", но эту часть он нарочно опустил. – Договор предусматривал исследование неработающих систем, а не всех.
Молодой десантник снова задумчиво закусил губу, посмотрел на хранителя рядом, а затем кивнул сам себе и вернул внимание на магоса.
– А если узнаете о всех, сможете мне всё о них рассказать, верно? – напряженно уточнил он.
– Абсолютно, – кивнул магос.
Кенхеард поднял руку и коснулся кнопки вокса в горжете.
– Брат-сержант Торазор, у меня прошение к брату-эпистолярию Янтарю, – проговорил он, отслеживая боковым зрением реакцию хранителя, но тот даже не шевелился, а безликий шлем ничего не выражал.
– Хочешь теперь в ученики к библиарию? – подколол подчинённого Торазор.
– Нет, хочу получить разрешение от магистра на полный осмотр Слепца магосом Вульфом, – серьёзно ответил Кенхеард.
– Надеюсь, у тебя на это серьёзные причины, брат? – на всякий случай спросил сомневающийся сержант.
– Думаю, да. Когда, если не сейчас, – воодушевлённо ответил десантник.
– Если меня за это отправят чистить нижние палубы, ты пойдёшь со мной.
– Сам всё почищу, – убедительно ответил подмастерье.
– Хорошо, жди. Свяжусь с тобой позже, – ответил сержант Торазор и отключил вокс.
– А теперь, пока тебя не забрали чистить нижние палубы, я покажу тебе какие показатели работы плазменного реактора являются приемлемыми, а какие требуют оперативного вмешательства, – объявил магос и жестом показал следовать за ним к другим панелям. В душе он был более чем доволен произошедшим. Неожиданный помощник в лице десантника теперь всеми силами двигал самого Вульфа к цели, значительно ускоряя функции в уравнении его возвышения. Никак сам Омниссия был на его стороне.
XXVIII
– Так ты говоришь, что их много, но другого способа попасть на планету, чем два десантных транспорта, у них нет? – уточнил на всякий случай Амодавар и, получив положительный ответ, задумался.
Возможно, делиться своей добычей с космическими десантниками не придётся. По его данным в городе находилось не более тридцати Астартес, что в сравнении с его собственными силами было мелочью, а если он собьёт их транспорт в следующий раз, когда те будут спускаться, то ни это тридцать не поднимутся на свой корабль, ни те сотни, что остались в космосе, не смогут спуститься. Презабавнейшая ситуация, какой архонт давно не видел. Он бы даже посмеялся, если бы не отсутствие прогресса в основном деле, ради которого он был на Фрации. А еще ему подсказали, что раньше десантники на борту огромного корабля, что висел сейчас в космосе над городом, раньше называли себя иначе, и главным у них был некий принц Викар. В сортах дерьма архонт не разбирался, но предполагал, что у бандитов, какими были эти бездомные отщепенцы, тоже случаются перевороты, а значит, информация о них не имеет значения.
– Что говорят наши дорогие мятежники? – стараясь скрыть растущее раздражение, уточнил он у одного из своих помощников. – Сколько будет длиться эта задержка?
– Они убеждают, что скоро получат необходимые данные, мой господин. Задержка связана с упорным сопротивлением надзирателей в резервной башне связи, – ответила Коларэль, подобострастно поклонившись и бросив на своего повелителя взгляд из-под пышных ресниц.
Она отвечала теперь за связь и с мон'кеями, а не только с подразделениями пеших кабалитов Даркассана. Амодавару она нравилась и он уже не раз отдавал ей предпочтение в своей постели перед Эрзентирой, но общение с ним на таких мягких и покорных лапках, какое устраивала Коларэль, напоминало ему медленный яд. Женщина хотела, чтобы он привык к ней, раскрылся, сделал ближайшей к голове и телу, и делала для этого всё, но так же не упускала из виду и его первого помощника, который без сомнений желал сменить архонта во главе кабала, и Даркассана, который был хорошим командиром войск, но недостаточно хитрым сам по себе. Возможно, они уже плетут планы по тому, чтобы сместить главу, и потом соблазнительная малышка будет руководить кабалом Бесцветного Клинка из-за спины своего любовника. Мысль об этом заставила Амодавара облизнуться и взглядом пообещать женщине многое. Когда Фрация будет захвачена, он определённо даст ей минутку насладиться ощущением того, что она достигла цели, а затем заберёт у неё всё и опустит до нижайшей рабыни.
– Ты умница, Коларэль, – кивнул он с улыбкой, зная, что такая прямая похвала вызовет у других его помощников законное чувство ревности. Возможно, даже кто-то из них поспособствует её падению.
Женщина, почувствовав опасность, поджалась и склонила голову ниже, разорвав зрительный контакт.
– Вы переоцениваете меня, мой господин, – с ложной скромностью произнесла она и отступила на полшага от его шипованного трона.
Архонт только улыбнулся и не стал поправлять её, мыслями переключившись на другие дела.
XXIX
Быть невидимым для врагов для Гавина Сорнери было особым удовольствием, подтверждавшим, что инструкторы в Гвардии Ворона потрудились с ним на славу еще до того, как он обрёл последние импланты и надел на себя силовую броню полноценного космического десантника. Он хорошо помнил, как на тренировках пробирался с мастерами скрытности через улицы и проспекты, лазал по стенам, прыгал по крышам и скользил по натянутым тросам так, что оставался незамеченным прохожими и жителями. Помнил он и первые боевые задания, когда с другими такими же скаутами под руководством сержанта-ветерана Алетикса взобрался на стену улья, а затем провёл диверсию на захваченном еретиками мануфакторуме, в результате которой подача энергии к защитным системам была прекращена и боевые братья смогли безнаказанно ворваться внутрь, сталкиваясь лишь с ручными орудиями врагов вместо всей мощи автоматизированных пушек. В дальнейшем вся жизнь его проходила в таких тенях, скрытый и смертоносный кинжал в руках Императора.
Вне ордена, в Карауле Смерти, было сложнее. Большинство боевых братьев, с которыми он выходил на миссии, имели совершенно иные военные доктрины и подходы к ведению боевых действий, и мало представляли себе как проводить скрытные проникновения, бесшуные убийства, извлечения данных или важных персон из враждебной территории. Всему этому их приходилось учить, примеряя на себя роль наставника, и через пару лет Гавин уже мог провести даже Имперского Кулака через улей так, чтобы они остались незамеченными. Этот опыт пришелся очень кстати и сейчас, когда он со своим отделением сначала скрылся от наблюдения эльдар, использовав подземные переходы между зданиями и цехами завода Горгантона, а затем с крайним тщанием выбирал моменты для перелётов на прыжковых ранцах через стену и дальше между домами в наполненном мятежниками и мародёрами рабочем районе столицы Фрации.
В какой-то мере это напоминало сеанс иглоукалывания, где точность предельно важна. Сначала магистр разведывал обстановку во всех направлениях, выбирал наиболее безопасный и быстрый путь, затем проходил его, проверяя свои навыки, и после приказывал отделению повторить за ним. Продвижение в направлении, откуда был зафиксирован сигнал архонта эльдар, шло медленно, но зато Гавин был убеждён в том, что их появление станет для врагов сюрпризом. Кроме этого на его ретинальный дисплей постоянно поступали данные о передвижении других Ангелов Ночи. Четыре из них занимали наблюдательные позиции около четырёх основных ворот в центр Амброзио, а Савелий со своими бойцами и людьми продолжал оставаться на защите прохода на завод.
Что угодно в любой момент могло пойти не так, потому снайпер постоянно оставался начеку. Чем ближе к цели, тем больше нарастало напряжение. Гавин ощущал его, как маленькие разряды на пальцах и внутри сжимающегося от ожидания живота. В момент, когда развязка наступит, он будет спокоен, но предвкушение всегда будоражило и заставляло чувствовать вкус неизвестности.
Очередной прыжок, взлёт с тихо шумящим реактивным ранцем, и он оказался на крыше еще одного жилого блока. Перебежка к противоположному краю, и вот она цель. На широкой улице между домами парил крупный антигравитационный танк типа Тантал, как и все эльдарские махины, украшенные шипами и лезвиями по бокам, чтобы разить беглецов, и бортами по пояс, чтобы пассажиры могли держаться и не выпадать на поворотах. Похожий по строению на катамаран с двумя несущими изящными лодочками, нос которых был удлиннён снизу и увенчан копьями, он отличался от моделей, которые ранее встречались магистру. Между лодками от носа до кормы был перекинут прочный настил, расположенный по центру парус был убран, а вместо него там расположилась мощная антенна, вокруг которой работали четыре ксеноса. Место рулевого было перенесено на нос, а рядом с пилотом расположились два стрелка, управляющие пульсовыми дезинтеграторами. Цель же магистра была на корме. Архонт сидел на черном металлическом троне с шипами и лезвиями по бокам, а шестеро наёмников инкубов в тяжелых черных доспехах и белых рогатых масках, вооруженные внушительными двуручными клейвами, охраняли его с двух сторон.
Видимая открытость Тантала призвана была вводить в заблуждение врага, но Гавин знал, что танк достаточно надёжен, а все важные агрегаты скрыты внутри прочного корпуса. Кроме того, архонт наверняка защищен силовым полем. Одному ему тут было бы справиться сложно, но для облегчения задачи он и взял с собой команду.
– Двигайтесь по улице, укройтесь за баками, – шепнул он в вокс, убедившись, что соглядатаев поблизости больше нет. – Цель за углом. Ждите команды и сближайтесь.
В ответ пришли щелчки подтверждения и трое молодых десантников выполнили его команду, до поры до времени скрывшись в тенях переулка рядом с мусорными баками, которые уже несколько дней никто не вывозил.
Теперь оставалось дождаться подтверждения от Ноа и остальных братьев у ворот, что они взяли цели и готовы. Гавин вывел на правую линзу шлема изображение с шлема заместителя Савы, оценив их местоположение на одном из домов близ северных ворот, затем переключился на молодого Хенрика, взявшего на себя западные ворота, и хотел было переключаться дальше, когда заметил, как тот наклонился ниже и вдруг полетел вниз к стелющемуся на сотню метров под ним тротуару. В первый миг он еще подумал, что может быть боевой брат меняет позицию, но когда изображение начало вращаться и в кадр попало летящее отдельно вниз тело, сердце магистра заледелено. Эльдары всё-таки сделали свой шаг в предательстве первыми.
– Атакованы! Атакованы! Атакованы! – послышалось многоголосье командиров отделений в воксе и снайпер сморгнул изображение, переключаясь обратно.
– Мандрейки, – прорычал протяжно Ноа, и через его пикт-рекордер Гавин увидел нападающих, чернокожих эльдар, покрытых пылающими синими колдовскими таутировками и вооруженных зазубренными саблями. Ближайшего сержант уже разрубил в поясе пополам, остальные атаковали его отделение. Эти же ксеносы были ответственны за подрыв плазмапровода в реакторном отсеке "Непрощенного Слепца". Перемещаясь между измерениями, они могли застать врасплох кого угодно, даже ангела смерти.
– Убить всех! – произнёс твёрдым ледяным тоном магистр и прицелился, краем глаза отмечая на ретинальном дисплее то, как трое его боевых братьев выбегают из-за угла дома и с помощью прыжковых ранцев летят к Танталу архонта Амодавара. Конечно, их мастерства могло не хватить в схватке с куда большим числом инкубов, которые славились своим умением использовать клейв, но космодесантникам редко когда выпадает противник слабее, и только в бою с сильным есть шанс самому стать сильнее. А иногда жертвы были необходимы.
