Текст книги "Вопреки судьбе (СИ)"
Автор книги: Gannel
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Не зная, как отказать, девушка вынуждена была навещать этих людей, знакомясь с ними. Пусть и чувствовала себя неуютно под их пристальными взглядами.
К себе Лиза не приглашала, только гадала, должна ли она это делать, ожидая ответных визитов? Или это правило этикета, «отдавать визит», появилось позже? Спросить было не у кого.
Лиза осмелилась было завести об этом разговор с королем, но тот резко ответил, что лучше бы ей вовсе не бывать у этих баб.
Правда, в ее маленькие комнатки приглашать придворных дам было зазорно. Лизе хватало нервов уже из-за ее платьев.
Кстати, о платьях. Кажется, Людовик угадал ее затруднения, потому что из казны девушке вновь была выделена небольшая сумма. Достаточная для пошивки бального платья и заказа теплого плаща.
О том, что близится решение, Лиза вспоминала вечерами, уже укладываясь в постель и высчитывая дни, оставшиеся до бала.
***
До бала оставалось два дня. Когда на пороге квартиры появился какой-то молодой человек в потрепанной одежке.
– Мне… нужна… госпожа Луиза, – бормотал он.
– Это я, – удивленно кивнула девушка.
– Велено передать, – гость, шмыгнув носом и подобострастно поглядывая на даму, достал из отворота рукава письмо.
Но передавать не спешил, переминаясь с ноги на ногу, словно чего-то ожидая. Лиза только понять не могла, чего.
– Вот! – Мишель протянула ему пару су. – Давай сюда!
– Сказали, больше!
– Врешь! – отрезала горничная. – Не говорили тебе такого! Давай письмо и проваливай, деревенщина!
– Ну дайте ливр! Я ехал аж из Амьена!
– Амьена, – пробормотала Лиза, холодея.
Неужели все пошло именно так?!
Спутать она не могла. История с «фальшивыми» монетами должна была произойти в трактире именно там. Лиза не помнила название постоялого двора, где остановились Атос и д’Артаньян, но хорошо помнила, что погреб был амьенским.
– Пусть будет ливр! – прошептала она.
– Сударыня, да вы что?! – возмутилась Мишель. – Этому прохвосту целый ливр? Да он ничего не потратил в дороге!
– А не тебе решать! – разулыбался гость. – Вот как хозяйка сказала, так и делай! А то письмо не отдам.
– На! – зло сунула ему Мишель монету, видя, что Лиза молчит, жадно глядя на письмо. – Вымогатель!
Письмо наконец было получено.
– Ответ-то будет?
– Погоди! – отрезала Лиза, вскрывая конверт.
«Вынужден остаться в Амьене. Он сомневается, но он любит. А.».
Вот и все. Короткая записка без обращения и имен.
Вероятно, Атос желал перестраховаться.
Впрочем, Лиза поняла все, что граф хотел ей сообщить. Знакомая история вновь не изменилась. Атос и д’Артаньян попали в ловушку Ришелье, граф, обвиненный в фальшивомонетчестве, прикрывая уход гасконца, остался.
Видимо, до этого в пути у них был разговор с д’Артаньяном. Наверняка Атос говорил о долге перед королем. И ему удалось заставить гасконца задуматься, так ли правильно то, что он делает. Но тому плевать на королеву, однако не плевать на Констанцию. И по ее просьбе он готов на все.
Вот только как Атосу удалось передать письмо?
– Что ты знаешь? – обратилась Лиза к посыльному.
– Мы так не договаривались, мадама! – затряс тот головой. – Платите еще – и расскажу тогда!
– Ах, платите?! – Мишель уперла руки в бока. – А я сейчас кликну слуг, как всыпят тебе палок промеж спины – может и вспомнишь что за так!
– За что мне палок?!
– Чтоб господ не обманывал да не обворовывал!
– Ладно, ладно, – замахал тот руками. – Тот господин, что письмо послал, у хозяина моего на ночь стал с другим господином.
– Давно это было? – спросила Лиз.
– Почитай, неделю назад.
– Что потом?
– А потом он в погребе заперся!
– Вот так и заперся! – хмыкнула Мишель. – С чего ему там запираться?
– Заперся! – посланец вжал голову в плечи. – Хозяину накануне сказали, что будут фальшивомонетчики у него. И в помощь людей дали!
– И эти люди напали на гостей. А господин, написавший письмо, вынужден был поэтому скрыться от нападения в погребе, так? – кивнула Лиза.
– Да, мадама.
– Ах вы мерзавцы! – всплеснула руками Мишель.
– Да он перед тем столько этих людей положил! Двоих застрелил, одного искалечил! А его слуга…
– Дальше что? – оборвала его Лиза.
– Простите, мадама. Так вот он там заперся. А хозяин мой к господину губернатору осмелился пойти, доложить, что поймал фальшивомонетчика.
– Но тот сказал, что ничего об этом не знает, – хмуро бросила Лиза. И вновь поторопила. – Понятно. Дальше что?
– Хозяин мой пытался объяснить тому господину, но он и слушать не пожелал! А если кто пытался в погреб войти, принимался стрелять.
– Так вам и надо! – фыркнула Мишель. – Хоть бы всех и перестрелял бы!
– Что потом? – спросила Лиз, которая все хотела понять, откуда взялось письмо.
– Потом он потребовал к себе своего слугу.
– Дальше!
– А еще через день, когда хозяйка пыталась войти туда, вновь пригрозил пристрелить любого…
– Меня не интересуют ваши страдания! – не выдержала Лиза. – Говори, что с тем господином! И как он передал письмо.
– Так вот и говорю, мадама, – закивал посыльный. – Он сначала хозяйке пригрозил. А потом велел, чтобы та пришла с бумагой и чернилами. И пригрозил, если еще кто приблизится, то его слуга застрелит…
– И после велел передать письмо?
– Да! – кивнул собеседник. – Ох, и вид у него был! Сказал, что если письмо не доставят, он весь трактир сожжет.
Лиза скрыла улыбку.
– Мадама, хозяин спросить велел, – потоптавшись, начал посыльный. – Вы бы написали, что господину ничего не угрожает.
– А ему и так ничего не угрожает, – согласилась Лиза.
– Ему нет, – согласился собеседник. – А вот трактир наш грозит разориться! Господин этот все вино в погребе попьет! Да все колбасы там… Но он никого туда не пускает!
– В самом деле? – деланно изумилась Лиза.
– Да! Вы бы написали ему… Я письмо-то бесплатно доставлю!
– Как любезно, – хмыкнула девушка. – А знаешь, у меня идея получше!
Посланец с интересом взглянул на нее.
– Как называется трактир?
– «Золотая лилия», мадама, В Амьене все его знают.
– Хорошо. Я через пару дней лично отправлюсь к вам.
– О, мадама, надеюсь, он вас послушает.
– Я тоже надеюсь, – кивнула Лиза с хищной улыбкой. – Поэтому передавай ему, чтобы выбрал в погребе для меня отменное вино и колбасы повкуснее! И пусть в ваш погреб принесут для меня удобную мебель!
Опешивший посланец только переминался с ноги на ногу.
– Ступай, – отмахнулась девушка. – И пусть этот господин поступает так, как посчитает нужным. Я же ничего писать не буду.
Гонец вздохнул, но, видимо, посчитал, что лучше не испытывать судьбу, свой ливр он уже заработал, а потому откланялся и попятился за дверь.
– Мы ведь и вправду туда отправимся? – осторожно спросила Мишель.
– Я бы хотела этого, – вздохнула девушка.
– Господину Атосу нужна ваша помощь, сударыня.
– Есть те, кому она гораздо нужнее. Нет, Мишель, пока мы никуда не можем отправиться. Лучше отправляйтесь к портнихе, узнайте, готово ли платье.
***
В этот день и на следующий Лиза никуда не выходила. Близилось третье октября, день бала, суббота. Поэтому девушку даже духовник не беспокоил.
Лиза и не могла бы ответить, согласна ли его видеть. Притворяться беззаботной она бы не смогла, а еще больше боялась себя выдать.
Она думала только о том, как ей получить подвески.
Заедет ли д’Артаньян после возвращения хоть на час на свою квартиру? Девушка никак не могла вспомнить, упоминается ли это в книге. Фильмам она доверять не могла, поскольку те перевирали сюжет как могли.
Впрочем, после долгих размышлений решила Лиза, даже если гасконец появится у себя, это ей не очень поможет. Потому что ей надо точно угадать, когда д’Артаньян там будет. Проводить полдня в чужой квартире? А как она это объяснит?
Наконец, учитывая, что Анна Австрийская вынуждена была сначала появиться на балу без подвесок и лишь после вышла в них, девушка предположила, что все же гасконец едва успел с бриллиантами. Он не стал бы отдыхать у себя, когда время так дорого.
Выходило, что надеяться застать гасконца дома не стоит.
А где искать его во дворце?
Лиза почти отчаялась и готова была идти к королю, когда решение пришло само. Надо попросту спросить Констанцию!
– Мишель, мой плащ! Мы спешим!
***
– Вы так настойчиво пытаетесь узнать что-то про господина Д’Артаньяна…
Госпожа Бонасье вовсе не торопилась делиться тем, что знала.
– Зачем вам это, сударыня?
Лиза сжала кулаки, сердясь на собеседницу.
Они уже не меньше получаса разговаривают – и все бестолку! А все просто потому, что Констанция ревнует гасконца.
Лиза почувствовала себя Миледи, пытается выведать у госпожи Бонасье, прикидываясь другом, уверяя, что она не любовница…
Конечно! Любовница! Вот и еще одна догадка.
– Должна вам признаться, – вздохнула Лиза, – я расспрашиваю вовсе не о господине д’Артаньяне. Я очень хотела бы видеть одного из его друзей.
– О ком вы говорите? – заинтересовалась Констанция. – Это господин Арамис? Или нет… Это господин Атос? Он часто вас навещал!
Покраснеть получилось очень натурально.
– Боже мой! – Констанция схватила Лизу за руку и зашептала. – Я буду ожидать его в маленькой приемной перед покоями королевы. Там будет нести караул его рота. И, я надеюсь, он поэтому сможет легко туда пройти. Я думаю, вы сможете его спросить обо всем.
– А! Вы возвращаете меня к жизни, – пробормотала девушка.
========== Глава 10, о том, каким был Марлезонский балет ==========
– В конце концов, я ныне – героиня приключенческого романа! – шептала себе под нос Лиза. – Мне должно везти!
Убеждениям она поддавалась плохо. Девушке с трудом удавалось сохранить скучающее выражение лица и не начать бегать из угла в угол.
Впрочем, в ее наряде и не побегаешь. Она едва могла ходить. Даже в сравнении с платьями этого мира, к которым худо-бедно девушка начала привыкать, праздничное казалось неподъемным.
Лиза ощущала себя знатной интриганкой…
***
…Накануне она осмелилась просить аудиенции у короля. И аккуратно спросила Людовика, можно ли сделать так, чтобы за несколько покоев до комнат королевы никого, кроме дам, не допускали. А дам из королевского окружения, в свою очередь, после их прихода не пускали далее одного помещения от королевы.
Девушка путано объясняла, что волнуется за ее величество. И понимала, что выглядит глупо и странно в глазах Людовика.
– Мадмуазель, потрудитесь объяснить, зачем вам это надо?! – прищурился король. – Это как-то связано с намеками Ришелье?
– А… на что намекал кардинал? – робко уточнила Лиза, хотя догадывалась, на что.
Людовик хмыкнул. Видимо, он подозревал, что девушка связана с Ришелье, возможно, шпионит для него.
– Он отчего-то очень хочет видеть на королеве алмазные подвески, – все же ответил король.
Лиза подавила в себе желание немедленно все рассказать. Если все получится, решила она, будет, о чем рассказывать. Если же нет, то нынешний ее рассказ будет неуместен. Да и надо будет как-то объяснять, откуда она все это знает.
– Возможно, ваше величество, – сглотнула она и постаралась принять уверенный вид. – Я клянусь вам, что не желаю дурного вашему величеству. Я крайне признательна вам за все то, что вы сделали…
– Полно! – прервал поток ее благодарственных излияний Людовик. – Я уверяю вас, все будет сделано, как вы просите. К ее величеству смогут пройти только дамы из ее окружения. И они не смогут уйти от королевы далее одних покоев, за исключением самой бальной залы, конечно, куда они направятся вместе со своей госпожой. Для вас везде будет сделано исключение. Вы довольны?
– Еще одна просьба.
– Говорите!
Лиза на мгновение замешкалась. Хотелось бы, конечно, если все выгорит, лично приблизиться к королю. Но такое вряд ли позволительно. Поэтому придется искать обходные пути.
– Отец Венсан де Поль будет ли там? Позволительно ли мне будет за вечер приблизиться к нему, а ему к вам?
– Вы увлеклись интригами? – скривился Людовик.
– Уверяю вас, я желаю вам…
– Помню, – вновь прервал ее король. – Хорошо, пусть так.
– Благодарю вас, ваше величество!..
***
Это красивое здание Лиза помнила еще по своей прогулке по Парижу. Когда изумилась тому, что оно стоит на самой страшной площади города.
Сегодня, правда, почти вся площадь была занята каретами. Тут и там вспыхивали ссоры за право поставить экипаж ближе к входу в Ратушу, возницы поругивали соседей, чьи лошади лезли к их упряжи, лакеи отдыхали на запятках, тайком от хозяев распивая бутылку дешевого вина.
Лиза прибыла пешком, а потому вся эта суета ее касалась лишь постольку, поскольку ей следовало пройти через площадь ко дворцу.
Не была она задействована и в Марлезонском балете, оставаясь только приглашенной гостьей. А потому даже небольшой комнатушки для отдыха ей выделено не было.
Несмотря на все это, Лиза прибыла довольно рано. С одной лишь целью – выбрать для себя подходящее место ожидания.
Бальную залу было определить легко, именно туда вела огромная парадная лестница на второй этаж. Комнаты по левую сторону были выделены королеве и дамам, по правую, соответственно, королю и кавалерам.
Зря она так волновалась, размышляла Лиза. Кажется, такое распределение частей дома тут обыденно, достаточно было вспомнить хотя бы Лувр.
С местом, где ей следует ожидать гасконца, Лиза тоже определилась быстро. За двое покоев до комнаты, где будет ожидать Констанция. Кроме нее тут находились только два швейцарца, несших службу. Еще двое стояли на входе в эту комнату, из открытых дверей их было хорошо видно. А вот двери в следующее помещение были уже закрыты, как были закрыты двери и в нем. В третьей же комнате, приемной королевы, где ожидала Констанция, уже двери были распахнуты в проход к бальной зале.
Лиза глянула на Мишель, равнодушно стоящую подле нее и держащую плащ. И как только ничего не боится?!
***
Время текло нестерпимо медленно. Сумерки на улице сменились ночью. Возле Ратуши зажглись огни, но дальше все было погружено во мрак. Девушка вдруг острее, чем в другие дни, ощутила себя в романе. Она в бальном платье, во дворце. И даже открывающийся из окна вид на Гревскую площадь не ужасает, потому что сейчас это обычная площадь.
Лиза уже почти сроднилась со своим платьем, не ощущая никаких неудобств. Зато нафантазировала себе, что д’Артаньян, как любят показывать в фильмах, уже влез в открытое окно где-нибудь на третьем этаже, по тайным лестницам спустился на второй прямо в приемную королевы…
Со стороны бальной залы донеслась музыка. Балет начался?!
Лиза чуть было не подскочила на месте, но вовремя вспомнила, что пока все идет «по сценарию». Ведь гасконец приехал не до бала, а во время. Скорее всего, музыка просто приветствует гостей.
Сейчас Анна Австрийская, должно быть, уверяет Людовика, что оставила подвески в Лувре, боясь их везти через толпу горожан, набивших улицы Парижа.
Правду сказать, в книге Лизе это объяснение казалось совершенно глупым. Но поскольку сегодня девушка лично добиралась до Ратуши, она убедилась, что на деле оправдание довольно правдоподобно. И пусть королевской карете надо было проехать совсем немного от одного дворца к другому, но именно на этом пути, вдоль набережной, толпилось больше всего народу, желающего поглядеть на короля с королевой, а также на иных знатных гостей. Охрана же королевских кортежей хоть и была внушительной, но все же вокруг не идет война, а потому и не выстраивались гвардейцы в несколько рядов вокруг кареты.
Чтобы успокоиться, Лиза начала прислушиваться к доносившейся музыке.
Очень торжественно и очень медленно. Что можно под это танцевать? Девушка пыталась оживить в памяти сцены танцев из исторических фильмов, подставляя движения актеров под звучащую музыку. Получалось представить только поклоны и приветствия. Пожалуй, она права, просто гости прибывают.
Такое развлечение и вправду ее успокоило.
Когда в соседних покоях гулко зазвучали шаги, Лиза не сразу обратила на них внимания. И заметила д’Артаньяна лишь когда он появился на пороге.
– Мадмуазель Луиза? – удивился он, кланяясь.
– Рада вас видеть, сударь, – улыбнулась Лиза, вновь ощущая приступ паники. И, чтобы его скрыть, поспешила спросить. – А вы одни?
– Увы! Я позже расскажу вам! Простите, я должен спешить…
– Разумеется.
Лиза отвернулась к окну, делая вид, что просто не знает, куда пойти. В то время как гасконец направился к закрытым дверям в следующие покои.
– Гвардеец роты господина Дезэссара! – бросил он швейцарцам.
– Простите, сударь, – на ломаном французском сообщил один из охранников. – Не велено. Далее позволительно проходить только дамам.
Д’Артаньян было потянулся к эфесу шпаги, но вовремя опомнился.
– Вот как? – вместо этого лишь протянул он. – Отчего?
– Приказ его величества, – сообщил швейцарец.
– И что же? – нахмурился гасконец. – Мне никак не попасть в приемную ее величества?! Но меня ждут…
– Никак, сударь, это единственный проход. Ну или через бальную залу.
Д’Артаньян тихо выругался, на что швейцарец упорно промолчал.
Лиза же мысленно радовалась тому, что охрану во дворце несут швейцарцы. Хотя, читая книгу, она никак не могла понять, отчего королевские мушкетеры несут дежурство не возле покоев короля и королевы. Кажется, так было лишь позже. Ныне же, непосредственно охрану покоев венценосной четы несла швейцарская рота. Гвардейцы господина Дезэссара несли охрану помещений ближе к выходу.
Всему этому Лиза была необыкновенно рада сейчас. Мушкетеры или гвардейцы господина Дезэссара могли пропустить гасконца, хорошо его зная и сделав для него исключение. Швейцарцам же не было дела до прибывшего.
Девушка, стараясь держаться все также равнодушно, будто этот разговор ей неинтересен, медленно направилась к дверям. Один из охранников, разумеется, немедленно открыл для нее и ее служанки створку дверей, в то время как второй зорко следил за тем, чтобы туда не прошел тот, кому это не полагается.
– Мадмуазель Луиза! – остановил девушку окрик, когда она уже стояла в дверях.
– Что вам угодно? – пробормотала та, поворачиваясь.
– Вы направляетесь на бал?
– Вы угадали. Я осмелилась просить меня пустить сюда… Видите ли, одна известная нам обоим дама сообщила мне, что вы и ваши друзья можете приехать сюда. Я надеялась, пользуясь случаем, повидаться. Но раз уж вы прибыли один…
Лиза прервала себя на полуслове.
– Я пойду? – полувопросительно произнесла она.
– Вы увидите эту даму?
– Очень на это надеюсь.
– Могу ли я просить вас передать ей кое-что?
– Если только это не что-то тяжелое, – улыбнулась Лиза. – Признаться, я с трудом несу саму себя в этом наряде.
– Это нисколько не отяготит вас…
Д’Артаньян еще колебался, очевидно, не в силах доверить никому свою ношу.
– Вы скоро увидитесь с ней?
– Она должна быть в соседних покоях или за ними.
Девушка бросила взгляд в соседнюю комнату.
– Видимо, в следующей зале, – добавила она.
– Передайте ей это, – гасконец наконец решился.
Другого выхода, пожалуй, у него и не было. Не устраивать же драку с охраной королевы! На звук сбегутся со всех сторон, молодого человека арестуют – а миссия все равно окажется невыполненной.
Лиза, чувствуя себя обманщицей и заговорщицей, приняла из рук д’Артаньяна небольшой сверток.
– Непременно. Надеюсь, вы вскоре навестите меня и расскажете, куда пропали ваши друзья.
– Я буду у вас завтра, – кивнул гасконец. – Вы передадите?
– Тотчас же, – уверила Лиза, делая шаг вперед.
Как только Мишель проследовала за госпожой, швейцарцы закрыли дверь.
***
Они были похожи на тонкие ледяные сосульки. Только совсем не таяли, а слабо поблескивали в свете свечей.
Лиза отошла к окну медленно, чтобы не привлечь внимание присутствующих здесь охранников. Развернула сверток, переданный д’Артаньяном. И вот теперь замерла, разглядывая их со всем вниманием.
– Нам надо торопиться, сударыня, – тихо напомнила Мишель, протягивая маленькое тонкое лезвие.
– Да, – пробормотала Лиза.
Срезать два подвеска, завернуть их в платок, спрятать в лиф платья. Оставшиеся вновь спрятать в сверток, можно даже не пытаться сделать это так, как у гасконца, все равно сравнить некому.
– Мишель, идите за мной до тех пор, пока вам будут позволять, – велела Лиза, хотя это и было излишне, она этот приказ отдала еще накануне.
В соседние покои их пропустили без проблем.
– Мадмуазель Луиза? – удивленно воскликнула Констанция.
Галантерейщица была тут одна, остальные дамы, если они сейчас здесь, толпятся в большой приемной или непосредственно в покоях королевы.
– Они тут?! – мадам Бонасье, подбежав к Лизе, перешла на шепот. – Он приехал? Д’Артаньян?!
– Он тут, – кивнула Лиза. – Но он, увы, один. Зато он просил передать вам это. Его самого не пропускают дальше.
Сверток перекочевал в руки Констанции.
– Простите, я должна идти. Хочу взглянуть на балет, – продолжила Лиза. – Я задержалась, надеясь увидеть…
– Я понимаю, – вспыхнув алым цветом, прошептала мадам Бонасье. – Благодарю вас, что передали… Ах, если бы он только знал, как ему будут признательны… Но, впрочем, все равно ему не пройти…
Лиза слушала ее с вымученной улыбкой, с каждым словом ощущая себя все ужаснее, никакие мысленные увещевания, что она поступила, как должно, не спасали. Ведь чтобы этого достичь, она воспользовалась чужим доверием!
– О, простите меня! – отмахнулась Констанция. – Вам, наверное, кажется, что я будто в лихорадке. Простите. Конечно, ступайте на бал. Мне тоже следует спешить!
Девушке вовсе не казалось все это лихорадочным бредом. Понятно, думала она, идя к бальной зале, что галантерейшица переживает, что королева не может наградить ее спасителя. Вот только уже спасителя ли?
А ведь д’Артаньян и вправду сделал все. Он добыл подвески. И не десять, а все двенадцать. Только королева об этом не узнает, пожалуй.
Зато гасконец наверняка догадается, кто виноват в том, что драгоценностей стало меньше. И будет зол на Лизу. Не объяснишь ему, что вся награда, на которую он мог рассчитывать, – это перстень, который он продаст, опять же, чтобы спасти Анну Австрийскую. Но уже ничего не получив взамен. Только потом он все это понял бы… А вот поймет ли в этом мире? Наверное, нет, ему же награду не получить. И в том, что ему никто не благоволит, теперь гасконец будет винить ее.
***
Мишель остановили у большой лестницы. И то, догадывалась Лиза, это было почетно для простой служанки.
В бальный зал мадмуазель Луиза вошла одна.
И мгновенно оказалась разочарована.
Когда бываешь в подобных залах старинных дворцов, всегда восхищаешься тем, какие они просторные и широкие. Ну, за исключением нескольких «туристических» дворцов, где толпы этих самых туристов занимают все место вокруг.
Сейчас и здесь толпа была, пожалуй, не меньше. Лиза даже задумалась о том, где же тут танцевать.
Правда, в отличие от туристических мест, пропихиваться, работая локтями в толпе, не пришлось. Публика перемещалась по зале довольно свободно. Лиза, немного привыкнув к этому, принялась оглядываться по сторонам.
– Вы не меня ищете, дитя мое? – раздалось слева.
– Вас! – обрадовалась Лиза тому, что господин де Поль обнаружил ее сам.
– Я так и подумал, увидев, как вы появились в зале. Чем я могу вам помочь? Его величество говорил, вы пожелаете со мной о чем-то переговорить.
– Вот! – девушка протянула ему два подвеска, замотанных в платок. – Вы можете это передать королю?
– Это все? Вы более ни о чем не хотите мне сообщить?
Отец де Поль внимательно взглянул на нее. И Лиза припомнила, что он из иезуитов. Ох, не зря, видимо! Наверное, такой же интриган…
Девушка в ужасе гадала, верно ли она поступает. Передаст ли он подвески королю?! Может, ей все же следует сделать это самой? Хотя, как? Под каким предлогом она приблизится к Людовику? К тому же в данный момент его не было в зале. Судя по всему, он находился в отведенных ему покоях. И появится, насколько помнила девушка, только перед танцем, когда и будет пересчитывать подвески.
– Это все, – кивнула Лиза. И добавила шепотом. – Пожалуйста, передайте это сейчас же его величеству.
– Хорошо, – согласился священник и покинул девушку.
***
Вот теперь она находится в том же положении, что и д’Артаньян, думалось девушке. Она тоже вынуждена довериться стороннему человеку, чтобы добиться своей цели. А вот можно ли доверять этому человеку?
Среди католических святых был некий Венсан де Сен-Поль. Лиза плохо помнила даже имя. И уж тем более не помнила, что это был за человек, когда он жил и когда был причислен к лику святых. Просто он как-то упоминался среди сонма других.
Приятно, конечно, думать, что это именно тот человек. Только очень страшно, это же означает, что она общается с настоящим святым! Впрочем, ну какой из иезуита святой? Зато вот интриганы из них выходят отличные!
– Мадмуазель Луиза? – рядом с ней очутился какой-то молодой человек. Низко поклонился, так что волосы едва не коснулись пола. – Позвольте представиться…
– Да, да, – пробормотала та растерянно.
И даже не обратила внимания на выражение лица мужчины, как не запомнила вовсе ни его внешний вид, ни его имя. Зачем они ей?
Зато когда в зале появился король, а следом Анна Австрийская, Лиза в нетерпении уставилась на них.
Однако, к разочарованию девушки, балет оказался именно балетом. То есть постановочным танцем-спектаклем. Правда, в нем было мало театральности, но много бала, однако все роли были расписаны, а потому не нарушались.
Анна Австрийская была бледна, но на левом плече, подхваченные бантом в тон голубой атласной юбке и перьям на фетровой шляпе, сверкали подвески. Десять их было или двенадцать, но они отлично гармонировали и с алмазными застежками наряда королевы, и с серым лифом ее платья. Пожалуй, среди прочего многоцветия, это сочетание было самым строгим.
В балете было шестнадцать выходов. И кавалер, представившийся Лизе, но чьего имени она не запомнила, продолжал оставаться возле нее, тихо давая ей пояснения о ходе сюжета балета. Правда, эти пояснения были излишни, сюжет не был сложен для понимания, так что девушку скорее раздражало назойливое внимание молодого человека.
Он, кажется, вслед за другими, заинтересовался дамой, которой благоволит король. Пожалуй, самым разумным было бы сейчас обратить внимание на этого мужчину. Реальность этого мира требовала от нее искать жениха и побогаче.
Вот только именно сейчас ей было совсем не до кавалеров. Все мысли сводились к тому, сколько проклятущих «сосулек» висит на плече королевы: десять или двенадцать?
Только один раз Лиза услышала то, что бормотал назойливый ухажер. Он указал на мужчину в костюме испанского гранда, им был кардинал Ришелье. Девушка отметила, что и он вовсе не так стар, как любят показывать в фильмах. Невысок и изящен. Наверное, не зря говорят, что он нравится дамам. В светском костюме вовсе не похож на прелата, ему бы военную карьеру строить!
Лиза уже подустала от зрелища пасторали перед ней, изображающей охоту. И готова была аплодировать громче всех, когда последний танец был исполнен.
Король, проводив на место жену коннетабля, поспешил направиться к супруге. Гости с интересом поглядывали в их сторону, имея возможность только гадать, что могло послужить причиной отступления Людовика от этикета. Лиза же это знала.
Комментарий к Глава 10, о том, каким был Марлезонский балет
Послушать отрывки из восстановленного балета можно тут – http://muzofon.com/search/merlaison
Автор долго сомневался, сделать ли просто бал или балет, который на деле был поставлен позже и не очень соответствовал тому, что написал Дюма. Выбрала «золотую середину». Максимально сохранен Дюма, но с некоторыми поправками на историю. В общем, пошла на поводу у книжной реальности.
========== Глава 11, о том, какой бывает королевская благодарность ==========
– Прошу меня простить, – пробормотала Лиза, оставляя своего кавалера.
Вряд ли позволительно приближаться к королевской чете, думала она. Но не могла отказаться от попытки это сделать.
Присутствующие дамы и кавалеры ей не препятствовали, им, видимо, и в голову не приходило, что можно осмелиться на такое. Лиза, впрочем, тоже не могла себе позволить близко подойти к королю и королеве.
Проигнорировав злой взгляд, которым ее наградила Анна Австрийская, девушка глянула на короля. Людовик вроде не возражал против ее присутствия, что Лиза посчитала даже хорошим знаком: наверное, ему передали сверток. Но, чтобы не раздражать своим присутствием, поторопилась встать у оконной ниши в паре шагов от беседующих. И сделала вид, что смотрит в окно.
– Мадам, я жду ответа, – говорил король. – Почему у вас не хватает подвесок? А впрочем, погодите-ка, возможно, его преосвященство нам об этом расскажет.
Повинуясь взмаху руки Людовика, к ним приблизился Ришелье.
– Я говорила, сир, – собравшись с духом и наградив презрительным взглядом кардинала, заговорила Анна. – Я отдавала драгоценности ювелиру.
– У меня есть сведения, – вставил Ришелье, – что за этими драгоценностями следовало ехать гораздо дальше, чем к ювелиру.
Лиза невольно улыбнулась. Не событиям, а речи кардинала. За ним бы записывать, право слово. Прирожденный оратор, говорит внятно, медленно и четко. На правильном французском к тому же! Интересно, он дает уроки риторики?
– О, нет, вы ошибаетесь, – внезапно возразил Людовик. – Я лично посылал сегодня своего человека к ювелиру. И он доставил эти два подвеска. Поэтому, признаться, я удивлен, что вы сегодня передали мне еще два. Что это значит?
– Это значит, сир, – ответил кардинал знакомой Лизе фразой, – что я хотел преподнести эти два подвеска ее величеству, но не осмелился предложить их ей сам и прибегнул к этому способу.
А вот королева не ответила столь же знакомо: «И я тем более признательна вашему высокопреосвященству, что эти два подвеска, наверное, стоят вам столько же, сколько стоили его величеству все двенадцать». Только натянутая улыбка показывала, что Анна поняла, как выкрутился Ришелье.
– Вы необдуманно расходуете средства, – равнодушно заметил король. – Поверьте, далеко не все этого достойны.
– Я непременно это учту, ваше величество, – поклонился Ришелье, улыбаясь лишь краем губ. – Вы прикажете мне найти даму, более достойную получить такой подарок? Уверяю, что никаких чувств в себе он не несет.
Лиза готова была поклясться, что кардинал понял гораздо больше, чем сказал. Или ей просто почудилось?
– Найдите, – кивнул Людовик, передавая два подвеска Ришелье.
Кардинал с поклоном принял украшение. Повернувшись, он направился прямиком к Лизе. Девушка в испуге даже пошатнулась.
– Полагаю, мадмуазель, эти подвески более всех достойны получить вы. И вы знаете, чем их заслужили.
Лиза механически приняла подвески, сжимая их в кулак и расширенными от ужаса глазами глядя на мужчину рядом с ней. Ришелье смотрел на нее иронично, но словно бы изучающе. Нет сомнения, он догадался, что именно Лиза имеет отношение к тому, что подвески оказались у короля.
