Текст книги "Холодное блюдо...(СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Потом целоваться будете, Катька, давай быстро номера счетов и отвали от компа, я работать сажусь, как бы не опоздать.

***

Сашка ничего не понимал. Он провернул такую замечательную операцию. Деньги широким и мощным потоком должны были перетечь на его счет в офшорной зоне. Но денег не было. Ни тех, которые он вложил в операцию, ни тех, которые должен был получить по окончании ее. Денег вообще не было. Его самый надежный и самый сытый счет был пуст. Вернее не совсем пуст. Словно в насмешку на нем одиноко валялся один доллар.

========== Сашка ==========

– Я правда не понимаю, что происходит, Кира! Третий счет за неделю опустошен. И все происходит во время сделок. Кира! Либо – это какой-то хакер, у которого на меня большой зуб. Либо – это ФСБ. И тогда мне крышка, Кира!

– Перестань психовать, Сашка. А что за счета? Там?

– Да, там, в офшоре. Все, Кирочка. Практически все! Нужно все начинать сначала. Хорошо бы сейчас вытащить свою долю из «Зималетто».

– Саша, мы снова возвращаемся на круги своя. Мы ничего не можем вытащить в течении года. Только с согласия Ждановых. А такого согласия не будет. И ты это знаешь не хуже меня.

– Кира, так может они сами захотят выкупить наши доли? Это позволено дополнительным соглашением?

– Да, это позволено. Но они выкупать не станут. Не в тех мы сейчас отношениях с ними. Они еще и утонуть помогут, не то, что руку помощи протянут. Что же ты наделал, Сашка? Это конец! Мы оба теперь, как от глотка воздуха зависим от процветания «Зималетто». И план мой накроется, и от суда мне не откупиться будет. Сашка! Ты дурак! Мало того, что ты извращенец, ты еще и непроходимый тупица!

– Кира, – Сашка словно не слышал ни оскорблений, ни злости, ни обвинений, – как ты думаешь, если я сам пойду к Андрею, я смогу уломать его отдать мне мою долю, или продать эту долю ему. Он ведь на тебя злой, не на меня.

– Ты не будешь сейчас трогать свою долю, понял?

– Почему?

– Только такой непроходимый идиот, как ты может с упорством висельника раз за разом спрыгивать с табуретки и проверять, оборвется веревка на этот раз, или нет. Трижды! Сашенька, трижды у тебя прямо из-под носа увели деньги. А ты сейчас хочешь подарить неизвестным четвертую порцию? И кто ты после этого? Я запрещаю тебе ходить к Жданову. Я запрещаю тебе просить его о чем бы то ни было! Понял?

– А кто ты такая, чтобы мне что-то запрещать? – Наконец взорвался Сашка. – И хватит меня оскорблять, сама наворотила дел столько, что до следующего тысячелетия не разгрести. Я завтра иду к Андрею. Хочешь ты того, или нет. Мне тут еще одна мысль в голову пришла, пока смотрел по телеку вашу с Пушкаревой баталию. А может мне Катенькой заняться? Как ты думаешь?

– В каком смысле «заняться»? – у Киры глаза вдруг заблестели. Да, денег на операцию, которую она так тщательно продумала, нет. Но есть Сашка! И он ей должен! Так может… – Саша, что ты имеешь ввиду? Что значит «заняться»?

– Ничего, – буркнул Сашка, – забудь. Может Жданов сам захочет выкупить мою долю и не придется прибегать ни к каким методам воздействия. Может моя доля Андрею как раз очень нужна.

– Саша, не ходи к Жданову, не пытайся продать свои акции. Предупреждаю тебя в последний раз.

– А то что? – с вызовом бросил Воропаев, выскочил за дверь и хлопнул ею как можно сильнее.

«Он пойдет, – подумала Кира, – он обязательно пойдет. И они поругаются. И тогда в игру вступлю я. Зря они списывают меня со счетов. Ох, и зря. И Андрей, и Сашка, и особенно эта очкастая мымра, еще вспомнят Киру Воропаеву!»

***

Сегодня наступил великий день. «Зималетто», на много раньше намеченного срока, сегодня брала свой первый заем у маленькой, неприметной компании «НиКа Мода». Это стало возможным, потому, что Кате с Колей удалось заключить несколько очень выгодных на первый взгляд сделок и сразу вбить последний гвоздь в крышку гроба компании. Да еще на собрании заговорщиков было решено, что именно деньги за третью Сашкину сделку и станут уставным капиталом для открытия «НиКа Моды». Главное все было сделать умно, чтобы никто, никогда, и нигде не мог найти кончик той ниточки, за которую нужно было бы потянуть, чтобы размотать весь клубок.

– Андрюша! Теперь ты видишь, что я не просто так говорила о гении Николя. Он, действительно гений. А если бы ты мог себе представить, как он на бирже играет. Это вообще «Песнь Песней». Дай ему 10 рублей – он за час превратит их в сто!

– Катюша, ты так Колю расхваливаешь, что я не пойму, ты его на торги выставила, или предлагаешь мне его вместо себя в невесты? Ты уж определись.

Пробегающая мимо кухни Даша, уперла руки в бока, прищурила глазки и ехидно спросила:

– Папочка, как мама может тебе в невесты предлагать дядю Колю? Он же дяденька? Думать же надо! Зорькин не на тебе, он на мне женится, он обещал! – совсем по-Пушкаревски сказала Дашка. «Она вообще становится все больше похожа на Пушкаревых. Не знаю, как у нее это получается, но ничего не взяв у Воропаевых, Дашка, как губка, впитывает в себя Пушкаревскую породу. Словно Катя и впрямь ее родила», – с умилением и нежностью к своим девочкам думал Андрей.

Очень интересно сложились отношения у Ждановой-младшей с Зорькиным. Когда-то, мечтающая вырасти и «жениться» на Малиновском, Даша, с первой секунды знакомства с Коленькой решила, что пора бы ей сменить женатого Рому на вполне себе свободного Николя. А Колька… он был в восторге от Даши. Он готов было часами играть с ребенком, читать ей, рассказывать сказки. Но самое удивительное было в том, что у Даши вдруг открылись математические способности, и Коля начал открывать девочке удивительный, волшебный, магический мир чисел.

***

Следующее утро, кабинет президента «Зималетто».

– Андрей Павлович, – голосом Виктории проворковал селектор, – К вам Александр Юрьевич. Он может войти?

Катя с Андреем переглянулись и Катюша ушла в свою каморку. Прикрыла дверь. – Пусть войдет. – Сашка вошел взбешенный. Он, как простой смертный, вынужден был ждать разрешения Андрея.

– Андрей, нам нужно поговорить.

– Вежливые люди, входя в чужой кабинет, как минимум здороваются. – держа руки в карманах, чтобы у Воропаева не возникло желание протянуть руку для рукопожатия, сказал Андрей.

– Если тебе от этого станет легче, то здравствуй! Мы можем поговорить?

– Если это по делу, то да, если ты пришел просить за Киру, то не можем.

Вот тут Жданов и получил нокаут. Нет, он прекрасно знал, что представляет из себя Александр Воропаев, но его ответ в этот раз, действительно, нокаутировал Жданова.

– Что мне до Киры? Она натворила дел, пусть она и отвечает. Я пришел поговорить по очень важному делу, выгодному и тебе, и мне. Андрей, мне нужна моя доля в компании. У меня сейчас проблема с деньгами, – Андрей рассмеялся про себя. Только вчера Катя поспорила с Колей на бутылку сока, что Воропаев придет просить свою долю. И оказалась права. – Я хочу продать свои акции. Мне все равно кому. Могу продать тебе, могу постороннему лицу. Но мне нужны мои акции.

– Это невозможно, – спокойно и вежливо ответил Андрей, – если ты прочтешь устав и дополнительные соглашения к уставу, то ты увидишь, что продажа акций возможна только с согласия всех держателей контрольного пакета. Я не согласен, думаю, что мама и папа тоже вряд ли согласятся. Но если ты хочешь, то мы можем позвонить им прямо сейчас. Так что – это не возможно, Сашка.

– И что мне делать?

– Не знаю. Это в общем-то не моя проблема.

– Но мне очень нужны деньги. Меня обокрали, я все потерял. Андрей, я впервые прошу у тебя помощи! Почему ты не согласен? Какая тебе разница у кого будет мой пакет?

– Значит есть разница, раз я не согласен.

– Это твое последнее слово?

– Да!

– Ну, что же, смотри, как бы потом не пожалеть…

========== Тест… ==========

Сашка вылетел из Ждановского кабинета пулей, и так же, как вчера вечером от Киры, громко хлопнул дверью. Вика набрала номер, послушала гудки, нажала кнопку отбой, поднялась и вышла из приемной. Ей срочно нужно было увидеться с подругой. Кира сидела в баре и пила кофе.

– Бонжорно! – громко приветствовала Викуля Воропаеву, – и понизив голос продолжила, – Сашка приходил, просил разрешения на продажу акций. Получил отказ.

– Он угрожал?

– Еще как угрожал. «Ну, что же, смотри, как бы потом не пожалеть» – если это не угроза, то я тогда не знаю, что же такое угроза. А, он еще дверью хлопнул на прощание.

– Очень хорошо. Спасибо Викуля. – «Ну что же, Андрюша, устроим нежданчик для жданчика? Или он думал, что я буду сидеть и ждать пока меня окончательно растопчут? Не дождется. Не на ту напал!» – это уж Кира про себя подумала, а вслух спросила, – Вика, ты сможешь задержать Андрея хотя бы минут на десять, когда он со своей каракатицей домой соберутся. Только так, чтобы он остался, а она нет. Что-то типа разговора наедине. Например проси прибавку, жалуйся на нищету, говори, что хочешь, хоть то, что голодаешь. Сможешь это сделать органично?

– Обижаешь, подруга. Конечно постараюсь.

– Ладно, иди в приемную, а то пропустишь что-нибудь интересное.

Викуля и впрямь пропустила нечто очень интересное. Как только Сашка ушел, Катя вышла из своей каморки, подошла к Андрею, прижалась к нему и очень тихо сказала:

– Андрюша, мне не по себе. Я очень тебя прошу, давай к Дашеньке приставим охрану. Зная этого упыря, я не стала бы относиться к его угрозам легкомысленно.

– Кать, мы, конечно можем приставить охрану к Дашке, но я думаю, что его гнев падет сейчас не на нее, а на тебя и на меня. Вот к тебе бы я охрану приставил с превеликим удовольствием. Тем более, что и у моей бывшей огромный зуб на тебя.

– Не говори глупости. Мы все время вместе. А с тобой мне никто не страшен.

– Я, конечно, очень крут, но все же может подумаешь?

– Ладно, подумаю, особенно если все так, как я предполагаю.

– А это ты сейчас о чем?

– А это я сейчас о задержке.

– Что? Ты думаешь что это оно?

– Ничего я не думаю, я знаю, что это оно, но неплохо было бы в этом убедиться с помощью теста. Вот удивительное дело. Всего две недели назад я жаловалась Ане, что никак не могу забеременеть. Она надо мной посмеялась. Сказала, что сексом нужно заниматься с удовольствием, а не с целью, тогда все и получится. А ведь я тогда уже была… Впрочем пусть тест это вначале подтвердит.

– Катенька, я даже не знаю, что сказать. Надеюсь, что так оно и есть. По дороге домой заедем в аптеку. Купим тест. Господи, неужели такое счастье возможно?

– Но узнать мы сможем все только завтра. Тест нужно делать утром.

– Я до завтра не доживу. Знаешь что, мы лучше по дороге домой заедем в клинику, ты сдашь кровь и через двадцать минут мы все уже будем знать.

– А до завтра не потерпеть? У нас дел по самую макушку. Зачем я только сказала, нужно было вначале сделать тест, а уж потом говорить. Может там ничего и нет, а ты уже нервничаешь.

– Я не нервничаю, я радуюсь. Ладно, иди работай. Потом со всем разберемся.

Катя ушла к себе, Андрей попытался вернуться к работе, но работать спокойно он не мог. «Да чего я мучаюсь?» – подумал Андрей и набрал номер телефона.

Через полчаса в двери его кабинета постучали.

– Войдите, – сказал он. И, когда в дверях показалась высокая, симпатичная блондинка с небольшим чемоданчиком в руках, Андрей молча показал ей на каморку. Та так же молча прошла вглубь кабинета и постучала о косяк.

– Да, да, войдите, – пригласила Катюша не отрывая взгляда от монитора компьютера.

– Здравствуйте, – послышался незнакомый голос.

Катя подняла голову, перед ней стояла симпатичная девушка, а за ее спиной маячил Андрей.

– Здравствуйте, чем могу служить?

– Это скорее я могу вам служить, улыбнулась девушка. Меня зовут Инга. И я здесь для того, чтобы подтвердить, ну или опровергнуть ваше предположение о беременности. Давайте руку. Не волнуйтесь, больно не будет. Я только возьму у вас чуть, чуть крови и через десять минут мы с вами будем знать ответы на многие вопросы.

Катя улыбнулась. – Вот ты неугомонный. До завтра потерпеть никак не мог.

А он и вправду не мог. Он же не знал по какому случаю дарить Катюше цветы, которые только что доставил курьер. То ли в утешение, то ли в благодарность. Оказалось, что в благодарность.

Инга давно ушла, Катя давно получила свой букет, а Андрей все никак не мог прийти в себя и поставить, наконец, невесту на пол. Он все держал ее на руках, шептал ей нежные слова, периодически целовал ее и никак не хотел расстаться с драгоценной ношей.

– Катька, я так тебя люблю, что ты не представляешь.

– Представляю. Я сама тебя люблю так же. Давай сегодня никому ничего не скажем. Во-первых, Дашеньку подготовить нужно. А во-вторых, пусть это хоть денек будет только нашим счастьем.

– Договорились, солнышко.

Проработав еще несколько часов, Андрей настоял на том, что они уезжают домой. Правда у них была запланирована еще встреча с поставщиками. Какими-то новыми и, судя по каталогам и ценам в них, очень интересными. Эти поставщики очень могли пригодиться им в будущем, когда они начнут работать на прибыль, не на убыток. А, судя по всему, это случится очень и очень скоро. Поэтому встречу решили не отменять, но после нее ехать сразу домой, не возвращаясь на работу.

– Вика, – сказал Андрей, выходя с Катей под руку из кабинета, – нас сегодня больше не будет. Записывай все звонки.

– Андрей Павлович, мне очень нужно поговорить с вами наедине. Это займет всего пять минут. Но для меня это вопрос жизни и смерти.

– Андрюша, я буду ждать тебя в машине, дай мне ключи, – Катя взяла ключи от Ждановскго джипа и спустилась в гараж.

– Вика, что ты хотела?

– Андрей, если ты не прибавишь мне зарплату, ну хоть чуть-чуть, мне реально нечего будет есть.

– Викуся! У тебя жар? За что я должен поднимать тебе зарплату? За какие такие заслуги? Если тебе нечего есть, продай свою машину и купи что-то подоступнее. Эта слишком дорогая для той, кому нечего есть.

– Нет, Андрей, статус не продается.

– Но я не обязан оплачивать твой статус. Извини, Виктория, но ни о какой прибавке к зарплате речи быть не может. Нам зарплату нечем платить, а ты просишь прибавку.

– Андрей, я не прошу, я умоляю!

– И речи быть не может.

Андрей пошел к лифту представляя, как сегодня вечером они втроем, нет, уже вчетвером, будут сидеть на кухне и спрашивать у Дашеньки хочет ли она братика или сестричку, а если хочет, то кого. Улыбался Жданов во все свои тридцать два здоровых, красивых, белых зуба. Лифта долго не было и Андрей почувствовал раздражение, ему хотелось как можно скорее снова оказаться рядом с Катюшей. Наконец и лифт открыл перед ним свои двери. Андрей спустился в гараж и увидел людей, столпившихся в одном месте, люди шумели, кто-то кричал, кто-то плакал. Жданов и сам не понял почему, но он уже точно знал, что случилось.

========== Зачем вы ее мучаете? ==========

Катя лежала на бетонном полу неестественно запрокинув голову, казалось, что шейные позвонки сломаны, а сама шея стала гуттаперчевой. Одного взгляда на Катюшу Андрею было достаточно, чтобы понять, что ее больше нет, как нет и уже никогда не будет маленького, который ушел вместе с ней. Воропаевы снова отняли у него самое дорогое. Ему не надо было вынашивать план мести. Ему надо было просто пристрелить Киру с Сашкой и все. И тогда Катя с сыном были бы живы.

Андрей засмеялся. Как смешно, Катюша лежит, как смешно все вокруг кудахчут, кричат и плачут, какая смешная сирена, а скорая помощь – это вообще живот надорвешь от смеха. Зачем она едет, когда все уже кончено? Он никого не подпустит к Катюше. Все равно не подпустит, пусть не надеются. Преодолевая смех, Андрей бросился на машину скорой помощи. Хорошо, что она уже практически затормозила. Хрясь… Голова Жданова мотнулась в сторону и смех оборвался, как и начался – внезапно. Андрей сфокусировал взгляд на ударившем его человеке. Потапкин Сергей Сергеевич! «Надо же, не побоялся на шефа руку поднять», – подумал Андрюша перед тем, как отключиться.

Сознание вернулось к Андрею вместе с болью – Кати больше нет! Он сидел в карете скорой помощи, зафиксированный на сиденье, рядом с ним сидел санитар. Катя лежала на носилках, на ее шее белел пластиковый фиксатор, а к руке была подключена инфузионная система, верхнюю часть которой, пакет с какой-то жидкостью, санитар держал в в одной руке. Другой рукой санитар поддерживал Андрея.

– Она умерла. Зачем вы ее мучаете? – Видно сознание еще не совсем вернулось к Жданову, иначе он обязательно бы понял, что мертвым не фиксируют шею и не ставят капельницы.

– Она жива, только без сознания.

– Как жива? – Андрей стал расстегивать свой фиксатор.

– Э, парень! Не балуй. У тебя может быть сотрясение мозга. Сиди, где сидишь, не мешай. Её нужно как можно скорее в больницу доставить. Некогда возиться с тобой.

– Доктор, Катя беременна.

– Я не доктор, а санитар, в приемном скажешь, что она беременна. А сейчас сиди, пожалуйста, тихо и не мешай работать.

Он и сидел тихо… Уже второй раз сидел тихо в отделении нейрохирургии. Только тогда рядом с ним была Катюша. А теперь Катюша по другую сторону. Если бы он умел молиться, он бы сейчас молился. Но молиться он не умел, поэтому тихо сидел и недоумевал, как он мог смеяться, думая, что Кати больше нет. Что это было? «Спасибо Потапкину, нужно будет его отблагодарить», – подумал Жданов. В отделение вбежала Анечка, следом за ней запыхавшийся Малиновский.

– Сидите тут, мальчики, я на разведку, – Аня скрылась за стеклянными дверьми реанимации.

Ромка оглянулся по сторонам, достал из-за пазухи плоскую фляжку и протянул Андрею. – Выпей, может полегчает.

– Я пить не буду, вдруг к Кате пустят, а я с запахом. Ромка, ты узнал, что там случилось? Это Воропаев?

– Узнал, что случилось. Катя вышла на стоянку, перебросилась парой слов с Потапкиным и пошла к твоей машине, в это время с противоположной стороны на нее, рванув с места поехала машина с выключенными фарами, в последний момент Кате удалось несколько увернуть в сторону. Думаю, что это ее и спасло. Потапкин бросился к Катюше, а в машине в это время включили фары, думаю, чтобы ослепить, и на задней передаче очень быстро выехали из гаража. Сергей говорит, что это, однозначно, покушение, но даже марки машины он не заметил. Говорит, что большая и темная. Это все. Андрюха, ты напугал всех, говорят, что ты смеялся и бросился на скорую.

– Катя беременна.

– Да ты что? Поздравляю! А что? Это так смешно, что беременная жена попадает в аварию?

– Дурища ты, Ромка, – раздался сверху голос Ани. – Разная реакция бывает на потрясение. И такая, смеховая, тоже.

– Ань, ну что там? – губы у Андрея побелели.

– Двадцать один день полежит в кровати и встанет.

– Почему именно двадцать один? Аня! Что с Катей? Я прошу тебя, Аня, хватит жилы тянуть. Вы что там у себя в медах проходите курсы садистов? Неужели нельзя сказать все просто и четко? Я же места себе не нахожу.

– Андрюша, извини. У Кати сотрясение мозга. При нем предписывают три недели полного покоя. Ей нельзя вставать даже в туалет, если ты не хочешь осложнений. Я посоветовала бы оставить ее в больнице, вряд ли ты сможешь дома организовать надлежащий уход. Да! Поздравляю тебя, папашка! С ребенком все нормально. А то… не беременею, не беременею, со мной что-то не так, а сама уже того.

Но последнего предложения Андрей не слышал. С ребенком все хорошо, у Кати сотрясение мозга, слава Богу, не что-то похуже.

– Ань, А как она сейчас? К ней можно? Как вообще произошло сотрясение?

– Ух, сколько вопросов. Катюня стукнулась башкой о бетонный пол – мозгов там до дури, вот и сотряслись. У тебя с Ромкой не сотряслись бы. К ней нельзя. Ей еще обследование делают. Это не так-то просто, учитывая, что там малыш, рентген делать нельзя. А позвоночник проверить необходимо. Компьютерная томография тоже не подходит. Решают, что делать. Вот закончатся исследования и пустят тебя. Катьку уже сегодня перевезут из реанимации. Хочешь – ночуй с ней, хочешь – просто навещай. Она в сознании. Все, вроде отчиталась.

Аня развернулась, чтобы уйти, но замешкалась.

– Да, Андрей, я на сегодня созываю общий сбор. У тебя дома. Мы срочно должны все перетереть и принять решение. А пока… найди-ка ты пока охрану Катюше. Пусть посидит у палаты. Одна противная мысль не дает мне покоя.

– Хорошо, Анечка, ты права. А куда ты уходишь?

– В гинекологию схожу. Мне бы хотелось, чтобы ее вел определенный врач, который ведет и меня.

Аня ушла, Андрей стал звонить приятелю в охранное агенство, потом Кольке, потом, Елене Александровне… И, к тому времени, как Катюше закончили все обследования, в коридоре собралась уже достаточно большая, правда тихая компания.

Врач сообщил, что кроме сотрясения мозга и нескольких синяков, ничего не нашли и, что если дома смогут обеспечит надлежащий уход, то завтра Катю можно будет забрать, что гинеколог написала заключение, что беременность протекает нормально и что два человека могут Катю навестить, остальные – по домам!

========== Общий сбор ==========

– Андрюша, я хочу домой. Я боюсь здесь одна оставаться. Я не за себя боюсь, за маленького. Пожалуйста, забери меня домой.

– Завтра заберу, солнышко. Я должен все подготовить, сиделку найти, с Дашенькой поговорить, чтобы не дергала тебя.

– Андрей! – Вдруг закричала Катя. – А где Даша?

– Даша дома, успокойся.

– Позвони домой, сейчас позвони. Скажи Саше, чтобы никуда не выходили и двери никому не открывали, – Катя разнервничалась, все порывалась встать. Пришлось Андрею вызвать врача. А что врач мог сделать? Успокоительные беременным дамочкам противопоказаны, особенно на раннем сроке беременности. – Позвони домой, слышишь? – Просила Катя. Пришлось звонить.

– Сашенька, вы с Дашуткой где?

– В парке гуляем, Андрей Павлович.

– Ну, и хорошо, что дома. Никуда и не выходите. И двери никому не открывайте. Мы скоро будем. – И отключился, пока Саша не начала задавать вопросов. – Ну, видишь, Катюша, все в полном порядке. Ты чего так разнервничалась? Ты помнишь что-нибудь, видела кто это?

– Я видела Киру, она была на парковке, сидела в своей машине. Она вышла из машины, когда все случилось? Если нет, значит это она меня заказала. Андрюша, вы проверьте камеры наблюдения на въезде.

– Я сейчас у Ромки узнаю, вышла ли Кира из машины, – сказал Андрей и бросился в коридор. – Ромка, давай быстро в парк возле моего дома, Сашу с Дашенькой домой отведешь. Я им сейчас позвоню, скажу, чтобы пока находились на детской площадке, где много людей. Да, позвони Потапкину, выясни, когда Кира спустилась в гараж и вышла ли из своей машины, после покушения.

– Роман, поехали-ка вместе. Дашеньку домой отведем. А охрану я к дому приставлю, – Валерий Сергеевич, обрадовался, что хоть чем-то полезен может быть. – Давай, Анютка и ты с нами? Я так думаю, Лену мы с Катюшей оставим. Она лучше о ней позаботится, чем ты, Андрей. А ты тоже домой собирайся, есть о чем поговорить. Кольку вон с собой прихватишь. А за безопасность не надо волноваться. Вон твой гаврик будет тут сидеть, да я еще своего одного пришлю. Тут все в порядке будет.

На том и порешили. Андрей еще раз зашел к Катюше, попрощался, сказал, что очень ее любит, что заберет ее завтра и уступил место в палате Елене Александровне.

***

– А мама где? – спросила Даша, когда Андрей с Колей переступили порог Ждановского дома.

– Котенок, ты же уже большая девочка. Правда?

– Да. Я уже большая. А где мама?

– Дашенька, скажи мне, ты хотела бы, чтобы у тебя появилась сестричка или братик?

– Хотела бы. А мама где? Мама опять потерялась? Да, папа? – Дашка заплакала.

– Ну, что ты, солнышко, как это мама могла потеряться? Помнишь, ты лежала в больнице? Тебя же не отпускали домой, правда?

– А мама в больнице? Она заболела? – Дашка заревела пуще прежнего.

– Нет, Дашенька, мама пошла в больницу, чтобы ей сделали укол, чтобы у нее в животике начал расти твой братик или сестричка. А завтра мы маму заберем домой.

– Папочка, ты меня обманываешь. Дети родятся не от уколов, а от мамы и папы. И живот очень большой у тетей. А у мамы нет живота. Мама нас бросила? Потому что я плохая? Но я себя хорошо вела.

Андрей аж зубами скрипнул. Ну, Кира, ну сучка, это ж надо такую травму ребенку нанести.

– Даша, ты самая лучшая девочка на свете, твоя мама самая лучшая мама на свете. Вот подумай сама, разве может самая лучшая мама бросить самую лучшую девочку? Мама в больнице, у тебя будет братик или сестричка. Это правда, Дашенька. Единственное, что я тебе еще не сказал, что мама упала и теперь ей нужна наша помощь. Ей нельзя будет ходить почти месяц. Помнишь, как тебе нельзя было ходить? И мы все тебе помогали.

– Я мамочке тоже буду помогать. Я могу ей попить принести, или сказку рассказать. Папа, ты честно меня не обманываешь?

– Я даю тебе самое честное слово. Ты можешь спросить у Анечки или у дедушки. Ты подумай сама, если дедушка тут, а он папа твоей мамы, значит и мама никуда не делась.

– Деда Валера, а ты не уйдешь сегодня? Ты сам уложишь меня спать?

– Конечно не уйду, и спать уложу и сказку почитаю. И мама твоя никуда не денется, завтра же дома будет. А хочешь мы ей позвоним? И ты сама у нее все спросишь.

«Я болван, – подумал Андрей. – Почему эта простая мысль не пришла мне в голову самому»? Но и после разговора с Катюшей Дашка оставалась вялой и рано пошла спать.

***

– Анечка, ты объявила общий сбор. Тебе и слово.

– Андрей, а почему Катя была в гараже одна? Она не водит машину, не смогла бы никуда сама поехать, почему вы были не вместе. Ты не думай, я тебя не обвиняю. Я только хочу воссоздать полную картину происшествия.

– Клочкова! Аня, она специально меня задержала. Ты умница, Анечка. Клочкова – вот кто нам поможет размотать клубок.

Андрей подробно описал события сегодняшнего дня… Приход Сашки, его угрозы, затем тест на беременность, посыльный с цветами. Но после ухода Сашки Клочковой на месте не было, это Андрей помнил точно, он дважды пытался связаться с ней по селектору. Значит, она либо ходила докладывать Кире о Сашкиных угрозах, и та воспользовалась ситуацией, чтобы перебросить стрелки на брата. Либо разговаривала с Сашкой. Так или иначе Клочкова получила указание задержать Андрея. Ведь раньше ей ничто не мешало просить прибавку в присутствии Катюши.

– Вот это завтра я и выясню. Кому эта девица помогала. Брату или сестре? – Грозно насупив брови сказал Валерий Сергеевич. – Вы-то все больно культурные, а у меня она заговорит. Как пить дать – заговорит! А потом виновный у меня пойдет под трибунал.

– Нет, Валерий Сергеевич, – Аня не могла промолчать, – допросить языка, это пожалуйста. А трибуналов не будет.

– Ты что, хочешь, чтобы и это им с рук сошло? – вклинился Зорькин, – я Кире Дашеньку не прощаю, а уж за Катюху…

– Коль, неужто думаешь, что я прощу? Но трибуналов не будет. Если это Кира, я добьюсь, чтобы ее изолировали. Если Сашка, это будет еще один пункт обвинения. Но вы все мне дороги и я не хочу, чтобы судили потом вас.

– Деточка, ты что, подумала, что я бандит? Нет! Никогда Пушкаревы не роняли себя так низко. И сейчас этого не будет. Я именно суд и имел ввиду. Они у меня пойдут под суд.

– Валерий Сергеевич, вы уж меня простите. Я никого обидеть не хотела. Второй вопрос повестки дня – наша безопасность. Пока это относится к Кате, Даше, Андрею и Роману. Все остальные в тени.

– А меня-то за что ты в этот список включила? – Ромка негодовал.

– Ромочка, они же не болваны, и прекрасно понимают, что вы заодно.

– Мало ли кто заодно. Я не думаю, что ты права. Мне, конечно очень приятно, что ты за меня волнуешься, но ты ошибаешься. Я в абсолютной безопасности.

– Молодой человек, – это снова Валерий Сергеевич, – запомните, женщина всегда права. Беременная женщина права вдвойне. Если Анютке за вас неспокойно, значит и вашу жизнь мы будем охранять.

– Хорошо, что конкретно вы предлагаете?

– Завтра допрошу Клочкову, а после уж и предложения озвучу.

========== Жизнь продолжается… ==========

Валерию Сергеевичу хватило пятнадцати минут, чтобы Клочкова сдала подругу с потрохами. Причем первые десять минут она отходила от шока. Как потом рассказывал Пушкарев, он применил военную хитрость. Во-первых пришел с другом, который хоть и не в форме был, но корочку все же красную имел и показал ее Клочковой перед началом «допроса». Во-вторых, огорошил, что он-де в курсе для чего вчера Виктория Аркадьевна задержала Жданова Андрея Павловича. И по чьей просьбе он тоже в курсе. И сейчас только от показаний Викули зависит, пойдет она по делу, как соучастница, или как свидетель.

Если расскажет всю правду сама и подпишет показания, пойдет как свидетель. А если не напишет чистосердечное, то пойдет, как соучастник покушения на жизнь, а может и как организатор. Потому, что она же должна понимать, что ее подельники все на нее валить будут.

В результате сыскных мероприятий стало понятно, что покушение организовала Кира Юрьевеа Воропаева, и собиралась свалить все на Сашку.

– Тьфу ты, прости Господи, скорпионы в банке, – высказался по этому поводу Катин отец. И даже сплюнул брезгливо себе под ноги. – Брат и сестра, а утопить друг друга готовы в ложке воды.

А дальше Валерий Сергеевич даже советоваться ни с кем не стал, пошел в милицию вместе с другом, написал заявление о покушении на жизнь его дочери Пушкаревой Екатерины Валерьены, к заявлению приложил «чистосердечные показания» гражданки Клочковой, и к вечеру того же дня отправилась Кирюша в камеру предварительного заключения.

Учитывая, что она организовала покушение уже находясь под следствием по делу о покушении на жизнь ребенка, ни о каком выходе под залог и ожидании суда на свободе и речи быть не могло.

***

Катюшу привезли домой ближе к полудню. От машины Андрей нес ее на руках до самой постели. Когда вошли в квартиру, Даша бросилась было к маме, но потом, вспомнив о чем они с папой утром договорились, чинно и благородно прошла вперед, открыла дверь в родительскую спальню и только когда Катя уже лежала на высоких подушках и под одеялом, не выдержала, забралась на кровать, и устроилась у Катюши под бочком.

– Мамочка, я же тебе не мешаю, правда? Я тихонечко тут полежу? Может ты пить захочешь, тогда я принесу. Или тебе грустно станет, тогда я тебе спеть могу или сказку рассказать.

– Дашенька, – Катя взяла ручку девочки и поцеловала, – ты никогда мне не помешаешь. Мне было больно, а ты дала мне свою ручку. Я ее поцеловала и сразу боль прошла.

– Мама, а у тебя правда в животике мой братик?

– Не знаю, солнышко, может быть не братик, а сестричка.

– Лучше бы братик. Мама, а когда он родится ты меня все равно любить будешь?

– Конечно, а как же иначе. Ты же моя девочка.

– А братика будешь любить больше, чем меня?

– Дашенька, вот посмотри, сколько у тебя на руке пальчиков.