Текст книги "Хрустальное сердце короля (СИ)"
Автор книги: Гальга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Он гордился им всегда и когда кивал, и когда недовольно отворачивался. И любил так сильно, как только можно любить единственное родное существо во всем этом огромном мире. Но недавние события словно надломили короля. Он внезапно осознал, что, пойдя на поводу у собственных чувств, проявив эгоизм, может вовеки остаться один. О да, он утолит свою жажду, поддавшись соблазну и согреется в объятьях той, что так опрометчиво полюбил, сломив ее и без того слабую волю, и сделав своей. Но что ждет его впереди? Какова расплата за это краденое счастье? Вечная разлука с сыном; ее терзания; и собственное разбитое сердце… снова. Что ж, лучше оставить его кровоточить сейчас, своими руками оттолкнув долгожданное почти нереальное счастье, чем собирать по кускам потом… Выбор правильный… верный. Поступок короля, в коем-то веке поставившего чьи-то интересы превыше собственных. И пусть на душе тоска, а собственные воспоминания о мгновенье счастья в жарких объятьях любимой взяли разум в заложники и терзают… мучают изо дня в день. Зато, король знает наверняка, чьи судьбы спас, вовремя остановившись.
А еще он сделал то, что должен был сделать давно: объявил свое решение и вручил сыну договор. Трандуил сдвинул брови, вспоминая, как по-детски радостно тот воспринял его волю. Все время своего пребывания, принц усиленно делал вид, что уверен в отцовской благосклонности, но убедившись в ней на деле, вел себя так взволнованно и смело, что еле сдержался, чтобы не обнять сурового родителя.
Он не сразу нашел Эверин, торопясь сообщить ей добрую новость, но когда нашел, чувств не сдерживал.
Глазами белого голубя, одиноко сидящего на ветке, Владыка наблюдал за тем, как развивались по ветру русые волосы девушки, когда принц кружил ее на руках и дивился тому, сколько счастья было в его глазах. Он видел ее удивление и даже смятение, в том, как не до конца понимая свое истинное к этому отношение, хлопала длинными ресницами, постепенно принимая новость и позволяя счастью, охватившему Леголаса, накрыть и ее. Тот прижимал ее к себе так сильно и так ясно улыбался, что сердце родителя болезненно сжималось, заставляя стыдиться своего эгоизма. А наблюдая за реакцией новоиспеченной невесты, с горечью осознавал, что при всем своем желании полюбить его, Эверин никогда не сможет заставить собственное сердце это сделать. Да, она станет его женой, заботливой и любящей, и может, он даже пробудит в ней страсть, но она никогда до конца не будет ему принадлежать, ибо сердце ее уже не забудет этого проклятого голубя, в котором селилась частичка души короля. Вот и тогда, она смотрела через плечо своего жениха на белую птицу на ветке, которая, сорвавшись, вдруг улетела.
Последние несколько дней Эверин не искала встречи с Трандуилом, она вообще не важно себя чувствовала после того, как тот освободил ее память от лишней информации. Эта процедура даже для эльфа могла стать болезненной, не говоря уже о слабом человеке вроде нее. Она спокойно приняла известие о том, что упала на тренировочной площадке, в очередной раз сражаясь с ветром и ударилась головой, потому несколько последующих часов провела в бессознательном состоянии в своих покоях.
Ну, а после, когда ее судьба и судьба Лихолесского принца приобрели реальные очертания, казалось, Эверин мгновенно потянется домой, но этого не произошло. Осознавая всю сложность ситуации, она не спешила разлучать отца с сыном, позволяя им еще какое-то время насладиться обществом друг друга. Хотя, Леголас это воспринял как разрешение на действия и с завидной резвостью кинулся восстанавливать порядок на границах королевства. Вот и теперь он убыл, пообещав вернуться дней через пять, что уже не приводило в негодование Эверин. Она научилась занимать себя – и даже на первый взгляд скучные эльфийские девушки уже не раздражали. Теперь она с большей готовностью принимала то, что отвергала вначале. Когда-то чуждые человеческой душе нравы и традиции теперь обретали смысл. Неторопливый быт бессмертных селил покой. И вот, она уже понимала, что смогла бы жить среди них. Бездонные пещеры королевского дворца перестали казаться холодными котлованами, ждущими своей жертвы; прогулки в лесу с уничтожением орков стали приносить удовольствие; дворцовые стражи уже не казались хмурыми. Даже Тирон перестал держаться в стороне и активно вступал в полемику, но этому была существенная причина – Мисси, в которую беспечный стражник опрометчиво влюбился. А недавно Эверин узнала, что та отвечает ему взаимностью и даже размышляет о том, чтобы остаться в Лихолесье с любимым.
Одно тяготило гостью – собственные чувства, которые, подобно зелью из множества компонентов, варились в котле, булькая и взрываясь маленькими вулканами. То тепло и неоправданная радость, то тоска и беспричинная грусть сменялись в ее груди цветным калейдоскопом…
Она не часто видела Владыку, но иной раз даже взгляд боялась на него поднять, а уж если и поднимала, то ловила себя на абсолютно неестественных ощущениях. К нему, такому холодному, порой хотелось прижаться в поисках тепла. Его взгляд бросал в жар. Его губы странным образом привлекали внимание, пробуждая запретный интерес. Но стать ему чуточку ближе уже не стремилась, а даже боялась. Странные… странные чувства.
Комментарий к 31 Глава
Маленькая промежуточная глава без диалогов, основанная на чувствах и размышлениях.
========== 32 Глава ==========
Шел третий день, как уехал Леголас. Эверин сидела на толстой ветке дуба, подставив лицо солнцу. Вот и пришла весна в Лихолесье. Хватило нескольких дней, чтобы вступить в свои права. И все вокруг наливалось светом, пробуждаясь к новой жизни. Хотелось дышать полной грудью. Хотелось жить… Слиться с этим лесом, стать его частью, скинув с плеч все заботы, расчеты и переживания.
– Ого, – послышалось снизу, – не ожидал увидеть вас на ветке. Вы все больше похожи на эльфа.
Девушка засмеялась и позволила Тирону помочь ей спуститься.
– Вас призывает Владыка, – его слова мгновенно одернули гостью, поддавшуюся мнимой беззаботности.
Та нахмурилась, раздумывая, что нужно от нее королю, который вот уже несколько дней старательно делает вид, что ее присутствие ему в тягость. А было время, когда ей всерьез казалось, что они поладят… Было и такое, когда казалось, что уже поладили. Но теперь он снова замкнулся в своем незримом мире, не желая пускать чужаков, и Эверин опять увидела в нем того самого надменного и равнодушного правителя, которого видела в день своего приезда во главе стола. На его благосклонность тогда она не особо надеялась. И этот странный жест, дарующий благословение, удивил и насторожил одновременно. Потому, ступая след в след за своим провожатым, девушка не могла думать ни о чем ином, как об условиях, которые он, скорее всего, хочет выдвинуть. Тирон все что-то рассказывал, охотно делясь информацией, но она его даже не слышала. А ведь когда-то сама пыталась разговорить молчаливого стражника и сетовала на его отчужденность.
Лишь когда ветка орешника щелкнула ее по лицу, Эверин «пробудилась», но лишь для того, чтобы снова погрузиться в свои раздумья.
Каковы были причины, побудившие Трандуила дать свое согласие на их союз, она старалась не задумываться. Если ему что-то нужно от нее, Леголаса, Деруса, он еще огласит свою волю. Теперь ее смущал другой вопрос: что она будет делать, наконец добившись желаемого?
Вернется домой. Выйдет замуж за прекрасного вечно молодого эльфа, обеспечивая безопасное будущее населению Дэдвуша и радуя отца тем, что стала невесткой самого короля. Даже Фергус не посмеет предъявить претензий, хотя, в не сомнении, затаит злобу. В любом случае, с его народом им однажды бок о бок воевать и недовольства сгладятся. Леголас, конечно же, станет достойной сменой ее отцу, и она будет поддерживать и во всем помогать своему мужу. Будет хранить ему верность и обязательно подарит дитя, искренне надеясь, что оно заполнит эту звенящую пустоту в ее сердце.
– Милорд, вы за мной посылали? – разлетелось по зале, но Владыка даже не обернулся.
– Посылал, но ты не очень-то торопилась, – упрекнул тот, возвращая на резной столик бокал кроваво-красного вина.
– Я к вашим услугам, – она старалась вести себя сдержано и не выдавать волнение, которое селилось в сердце, стоило очутиться рядом с ним.
– Ты должна немедленно собираться в дорогу.
Эверин невольно округлила глаза.
– Куда?
– В Дэдвуш, – холодно и резко. – Остальным я отдал распоряжение. Ждут лишь тебя.
– Кому? Зачем? Я не понимаю вас… – созналась та, в душе надеясь, что Трандуил не планирует ее выдворить из дворца в отсутствии принца. Хотя, в этом случае его сговорчивость легко объяснялась.
– Ты должна ехать домой. Твой отец тяжело болен и если поедешь сейчас, то у тебя будут шансы не только увидеть его, но и возможно спасти, ибо я отпускаю с тобой одного из своих целителей. Кстати, тебе лучше с ним подружиться. Он останется в вашем городе, при тебе лично, – размеренно, словно читая книгу.
Девушка нервно хватала ртом воздух.
– Я не верю вам, – выпалила она. – Как вы можете знать о том, что происходит в далекой крепости?
Трандуил поднял на нее глаза, нехотя отрывая взгляд от созерцания гобелена, сюжет которого должен был наскучить еще пару веков назад. Его взгляд осуждающий, но и понимающий одновременно.
– Я никуда не поеду без Леголаса, – уверенно заявила гостья.
– Он не близко… где-то на болотах. Я за ним уже послал. Но когда он вернется – неизвестно. Потому тебе лучше отправиться без него. Тебя будут сопровождать несколько стражей, служанка и целитель. И вам лучше идти налегке и как можно быстрее. Леголас прибудет позже. Возможно, ему даже удастся нагнать вас в пути, – отчеканил тот, проигнорировав вопрос.
Но Эверин не сдвинулась с места. Она гордо вскинула подбородок, упираясь взглядом в короля. Было видно, что она не собирается сдаваться и верить на слово эльфу, в не сомнении способному на коварства.
Трандуил ответил ей тем же пытливым взглядом. Объяснять упертой девчонке он ничего не собирался, но его изрядно нервировал тот факт, что она не верит словам правителя.
– Я знаю, что вы владеете сильной магией и сумели почувствовать боль сына на столь внушительном расстоянии и помочь ему, но даже он сам сомневался в том, что ваша магия способна достичь таких пределов, – объяснила та свое отношение к сказанному, – А здесь, речь идет о постороннем, неведомом вам человеке… Что вам его боль?
– Всерьез думаешь, что я хочу выдворить тебя за порог и сказать Леголасу, что ты сбежала? – возмутился Владыка. – Каким же из своих поступков я показал тебе, что способен на подобные подлости?
Эверин стыдливо опустила глаза. Конечно, эльф был не прост, но упрекнуть его в непорядочности она не могла.
– Я очень люблю своего отца и для меня будет тяжким горем его уход, – слезинка маленьким бриллиантом сверкнула и скатилась по щеке, – но я с места не тронусь, пока вы не предъявите ни одного доказательства.
– Самоуверенная, дерзкая девчонка, – выпалил король, – я должен предъявлять тебе доказательства? Ты не веришь мне, так что ж… оставайся, жди принца. Собирайтесь, придерживаясь планов. И отправляйтесь в прогулку по прериям. Только в это время старый князь, скорее всего, будет испускать дух.
Эти слова сломали девушку и та разразилась рыданиями.
Спустя несколько минут беззвучного наблюдения за несчастной, Трандуил взял со стола бокал и вручив его гостье, гордо прошествовал мимо, делая вид, что ему нет дела до ее слез. Он в раздумье дошел до стены и вернулся обратно, остановившись за ее спиной, не дойдя пары шагов… Такая трогательная и ранимая, но уверенная в правильности собственных суждений, она невольно вызывала желание утешить. Желание, которое король быстро подавил.
Какое-то время он еще раздумывал, но все же решил не мучить девушку и дать подсказку:
– Его комната выходит на закат. И головы трофейных животных, словно заглядывающих в этот мир сквозь стены его покоев, усиливают трагизм ситуации, – начал тот. – Потрескивая, тлеют дрова в камине, у которого греются две гончие. А уже немолодая служанка с родинкой на щеке, стоит возле кровати и прикрыв рот рукой, тихо плачет.
Тишина. Руки Эверин дрожат и Владыка осторожно забирает у нее бокал, борясь с желанием стереть поцелуем следы вина с ее губ. И смотрит пронзительно сверху, ожидая реакции.
Та заговаривает лишь через минуту:
– Как вы это делаете?
– Неважно, – он отступает. – Иди, собирайся. Тебя ждут, – отворачиваясь от вопросительного взгляда. – В твой комнате лежат бумаги, которые можешь взять с собой, они будут залогом моей исполнительности. А Леголас… он обязательно тебя найдет.
Девушка кивнула и устремилась по лестничному проходу вниз, чуть было не сбив ожидающего Тирона. Задавать вопросы королю, который не желает на них отвечать, она не собиралась, да и времени, как оказалось, у нее немного.
Трандуил осторожно провел кончиком пальца по влажному от вина краю бокала, которого касались желанные губы, после чего, глубоко вздохнув, осушил его до дна и резко отбросил в сторону, слыша, как тот разбивается в дребезги.
Эру свидетель, ему не хотелось ее отпускать, тем более так быстро, да еще и при столь неприятных обстоятельствах, но все изменилось, стоило правителю разведать о делах в Дэдвуше. Его больше беспокоили вопросы безопасности в крепости, чем состояние здоровья ее господина, когда его новый поводырь облетал окрестности. Болезнь Деруса стала для Владыки полной неожиданностью. Но промолчать об этом он был не в праве.
Прикрывая рот рукой, в попытке заглушить рыдания, Эверин дошла до своих покоев, даже не заметив, что Тирон идет следом. Потому, когда тот поинтересовался, может ли чем помочь, боязливо вздрогнула.
– Чем тут поможешь? – она ладонями вытерла слезы, – разве что… объяснишь мне, как Владыка может знать о том, что происходит за многие мили отсюда.
Тот улыбнулся и понимающе кивнул.
– Недавно милорд послал за принцем, распорядившись искать его у болот, куда тот не собирался. Но его найдут именно там, потому что король знает наверняка. Он знает это, не выходя из дворца.
– Посланники? – она слышала о них от Леголаса.
– Не всегда! Посланники действуют в пределах королевства. Они выгодны тем, что не отвлекают короля от дел и не требуют больших магических затрат. Но мыслите вы верно. Просто есть и другие помощники. Таких здесь называют – «поводыри», – поправил эльф.
– Объясни, – потребовала та.
– Король может подчинить себе животное и видеть его глазами… управлять его телом и разумом… как бы слиться с ним… – Тирон не договорил. Он с тревогой уставился на побледневшую девушку.
Она смотрела на стражника, но не видела его. Видела лишь белую птицу, сидящую на краю глубокой медной ванны. Обрывки воспоминаний на несколько мгновений вырвали ее из реальности.
Эверин кивнула поджав губы и оставила стражника. Но как только за ней закрылась дверь, почувствовала, что земля уходит из-под ног. Комната покачнулась и неожиданно померк свет.
========== 33 Глава ==========
Леголас, устроившись на огромном валуне, задумчиво взирал на родные земли.
Эту часть леса занимали болота, которые мало манили обитателей Лихолесья. Зато они сбили с пути множество незваных гостей. Эта мрачная серая местность когда-то была одним из заслонов от внешнего врага. Некогда здесь селились гигантские пауки и многоножки. Но теперь, все в прошлом и этой части леса давно пора подняться и расцвести. Принц ждал этого времени и был уверен, что оно настанет.
Однажды он вернется домой… в Лихолесье. И обязательно убедит отца не отгораживаться от мира непроходимыми болотами и темными тропами, если к тому времени, сам не захочет от него отгородиться. Кто знает, каким он вернется сюда снова? И при всей своей моральной подготовленности к будущему, он боялся потерять интерес к жизни, как когда-то отец.
Леголас полюбил Эверин еще до того, как впервые увидел ее. Но это была другая любовь… любовь друга, брата, соратника… никак не пылкого мужчины. Он откликнулся на заботу и ласку, которой всегда был обделен. Но время шло. Росла привязанность, росли и чувства, преумножая желания, стирая границы. Принц тянулся к ней, как цветок к солнцу. А тучи все упорнее заслоняли собой ее теплое свечение. Кровожадный грубиян – жених, которого боялся весь город, был одной из этих туч, темной и тяжелой. Расчетливый и осторожный полководец, был второй. Дерус, не желающий идти на компромиссы, третьей. Но самой значимой оставался Трандуил. Эта туча грозилась навеки оставить без тепла и света. Ну и она отступила в сторону, давая возможность беспрепятственно купаться в теплых лучах… покуда не наступит ночь и тьма навеки не поглотит его солнце.
Но сейчас Леголас старался не думать об этом. Он был счастлив уже тем, что Владыка дал свое согласие на этот спорный и подозрительный по выгодности союз.
Остался всего один рубеж. Последняя граница. Вскоре, они вернутся в Дэдвуш, где Эверин станет его женой. Этого времени, он ждал с предвкушением, нервно закусывая губы. И мечтал, как можно скорее получить на нее все права. Ее тело манило коснуться. Он желал ее как никого никогда. Она в не сомнении была женщиной, которую стоило ждать и за которую стоило бороться. И пусть в ее глазах он не видел любви, но был уверен, что непременно добьется ответа на светлые чувства, что расцвели в его сердце, согретом ее теплом.
Первое, что увидела Эверин, после «пробуждения», это лицо Мисси. Приложив мокрую тряпицу ко лбу своей госпожи, она с волнением ждала результата, то и дело поднося к ее носу флакончик с ядовито пахнущей жидкостью.
– О, боги… вы очнулись, – с облегчением выдохнула женщина. – Что-то случилось в Дэдвуше?
– Отец заболел, – хрипловатым голосом.
– О-о, – она недовольно поджала губы. – Вот по какому поводу вся суета – вы уезжаете.
– «Вы», не «мы»? – с сожалением заметила та, – ты остаешься?
Служанка кивнула, грустно улыбнувшись, – Тирон предложил мне стать его женой и остаться в Лихолесье. Он уже спросил позволения у Владыки и тот не против. Должно быть, до сердца простого стражника ему дела нет. Правда условие поставил: чтобы занятие мне нашли как можно дальше от его глаз. Не хочет меня лишний раз видеть. Сноб!
Эверин села. Слишком много потрясений для одного дня.
– Он все о тебе знает? – осторожно спросила она. – Не обижайся, но я бы не хотела, чтобы тебя выставили за порог после моего отъезда.
– Да… все, – та уверенно кивнула.
– Ты уверенна, что хочешь остаться? Твой дом там, – не особо надеясь на ее согласие.
– Разве? Моих родителей уже давно нет, а сестра замужем. Правда я буду скучать по племянникам… но думаю, они переживут мое отсутствие. Да и кто я в Дэдвуше? Одна из любовниц старого господина. Какова моя дальнейшая судьба, вернись я? Что меня ждет? Кому я нужна… такая? – впервые Мисси говорила так открыто, принимая свою суть. – Эта любовь – мое спасение. Мой шанс исправиться и прожить другую жизнь. Так что, я остаюсь!
Эверин смотрела на нее, еле сдерживая слезы. Раньше ей казалось, что тщеславная и заносчивая служанка стремится завладеть сердцем неискушенного эльфа исключительно ради забавы. Но женщина изменилась и смело жертвовала своим прошлым во имя неизвестного будущего с тем, к кому лежало сердце. Потому, отговаривать ее смысла не было. У нее в отличие от хозяйки не было причин возвращаться, теперь уже, подкрепленных необходимостью. И необходимость эта перекрывала все: и желание дождаться Леголаса и выяснение обстоятельств в следствии которых, король Трандуил оказался объектом ее теплой привязанности в облике белого голубя. Девушка, чья голова постепенно светлела после обморока, все еще прибывала в некотором смятении после сделанного открытия. Многое сейчас встало на свои места. Взгляд в недавнее прошлое все больше раздвигал границы ее горизонта. Но один вопрос все же продолжал мучать: почему Владыка не сказал ей правды о своем истинном участии? Просто не хотел, чтобы она чувствовала себя неловко при мужчине, видящем ее рыдающей, спящей, обнаженной… Кровь прилила к лицу. Что-то подсказывало, что ни это послужило причиной. Подобное врятли смутило бы эльфа, прожившего ни одну тысячу лет. Та связь, что зародилась еще в Дэдвуше, должна была стать залогом их дружбы и взаимного понимания. Но этого не произошло. Почему? В мгновенье она вспомнила его упреки, надменный тон и колкие замечания. Он отталкивал ее, искусственно увеличивая пропасть между ними. Зачем?
Эверин потерла виски и наконец возвела взгляд к Мисси. Та металась по комнате в спешке собирая хозяйку в дорогу. Она резко выдернула из плетеной квадратной корзины, более напоминающей сундук, длинную сорочку госпожи и что-то лязгнув об пол, отскочило в сторону. Служанка кинулась искать, а та попыталась подняться с кровати, но покачнулась и снова села. Яркий солнечный лучик, отраженный от горного хрусталя, солнечным зайчиком скакал по ее лицу, то дергаясь, то снова замирая. И взгляд девушки упал на камень, что Мисси с интересом рассматривала в вытянутой руке, подставляя весеннему солнцу. Камень, который в память о знакомстве с лесным Владыкой, взяла когда-то из его хранилища, нагло заявив, что он похож на застывшее во льду сердце короля. Его прожигающий взгляд она помнила и сейчас…
Мысль, пришедшая в ее голову, поначалу показалась безумной – «А что если, ни только она поддалась привязанности, став невольным помощником правителя Лихолесья? Что если он сам проявил чувства к девушке, в руках которой позволил себе согреться?»
Этот странный вывод, будь он верным, мог многое объяснить из произошедшего. И громкий стон, сорвавшийся с уст короля, когда сжимал истерически рыдающую девушку в объятьях, на поляне средь орочьих тел, словно вновь прозвучал в ее голове, смывая остатки сомнения.
Слезы тонкими струйками катились по бледным щекам. Хотелось бежать к нему… Зачем? Неизвестно! Просто, чтобы снова увидеть… уже другими глазами. И сказать… Что?
Одно она знала наверняка, что догадалась слишком поздно. Теперь, уже ничего не изменить. А стало быть, разматывать этот клубок из чувств и недомолвок не имеет смысла, поскольку ее отъезд неизбежен.
Комментарий к 33 Глава
Завтра, ну или сегодня ночью выложу следующую. Правлю.
========== 34 Глава ==========
Вот и закончились все приготовления. Эльфы вообще быстрые на подъем. Они не стараются обременять себя лишним грузом и любят путешествовать налегке. Но в этот раз подготовились основательно, осознавая всю серьезность ситуации. Владыка ясно дал понять, что лично четвертует весь отряд, если с невестой наследника что-то случится. Да и путь предстоял неблизкий и какие трудности ждали путников по прибытию, те могли только догадываться.
Эверин уже несколько минут рассматривала из окна старый лес, проснувшийся после долгой зимы, постепенно наливающийся запахами и красками. Увы, ей не суждено было увидеть его полное цветение, но и то, что открывалось сейчас, радовало глаз. Этот загадочный край, суровый и опасный, она никогда не забудет, как и его обитателей. И она была бы рада остаться подольше в Лихолесье и наконец разобраться со всем, что тяготило, но время нещадно гнало ее на восток. Нужно было ехать. Стряхнуть с себя непонятно откуда свалившуюся тоску и уныние… Ее уже давно ждали.
По-эльфийски бесшумно ступая, девушка направилась в тронную залу. Разумеется, гордый король не удостоит ее чести проводить лично, несмотря на нынешний статус гостьи, а убыть не попрощавшись было неправильно. Но сердце щемило от мысли о том, что это все же прощание… ни на время, на всегда.
Ветвистые коридоры и лестничные пролеты, каменные мосты и причудливо изогнутые колонны… все, что некогда дышало холодом и казалось чужим, теперь было почти родным. И Эверин смотрела на высеченные в скале узоры с улыбкой и восхищением, стараясь запомнить каждую незначительную деталь таинственной цитадели лесных эльфов. Но чем ближе она подходила к зале, тем медленнее становился шаг. Казалось, еще одна ступень и она опустится на каменный пол, рыдая в голос, так и не дойдя до цели. Душу словно льдом сковало. Даже вздохнуть полной грудью было больно физически.
«Почему? Почему так тяжело?» – спрашивала себя девушка, – «я никогда не была привязана к этому месту и его холодному властителю, но от чего же больно его покидать?».
С пугающим равнодушием смотрели на нее глаза Трандуила и Эверин снова задавалась вопросом о том, что же на самом деле чувствует этот суровый с виду эльф.
– Я пришла попрощаться, – не сразу выговорила та.
– Что ж… прощай, – прогуливаясь по небольшой площадке у подножья трона. – Я не буду давать тебе напутствий. Знаю, что справишься сама… Езжай! Я искренне желаю вам легкой дороги. И надеюсь, что твой почтенный родитель все же поправится.
Его тон был вполне доброжелательным, но сейчас ей казалось, что этого недостаточно для того, чтобы посчитать разговор исчерпанным и направиться обратно. Потому, пару минут она просто стояла молча, застыв в проходе, словно статуя. Лишь длинные ресницы вздрагивали, а взгляд обволакивал величественную фигуру напротив, дабы сохранить на долгую память воспоминания о том, кто влетел в ее жизнь белой птицей, а ушел холодным призраком.
Знала бы эта простая человеческая девушка, что за вьюга бушевала в тот момент в груди эльфийского короля и как тяжело ему было ее там удержать…
– Вам, наверное, нужно избавить меня от некоторых «неудобных» воспоминаний, – опомнилась Эверин, – я ведь была в хранилище, да и без этого неплохо изучила дворец.
Владыка одобряюще кивнул, – так и есть, но-о… тебе сейчас нужнее здоровая и светлая голова. Потому, я оставляю их тебе. Все же, мы почти родственники, – с некоторой иронией.
Гостья уставилась на собственные руки, сцепленные в замок, на минуту задумавшись над сказанным им.
Тот самый вечер, когда она проснулась вымотанной и уставшей с больной головой, неожиданно дал о себе знать, всплыв ярким воспоминанием. Как не искала она тогда, не смогла найти место ушиба, хотя голова болела сутки после этого. Эверин не могла не заметить и того, что обычно, приходя в себя после обморока, не чувствуешь времени, проведенном в бессознательном состоянии. Но в тот вечер, она ясно чувствовала его… каждую минуту, проведенную в этом странном сне. И готова была поклясться, что видела сны. Какие? Неизвестно. Ибо они растаяли утренним туманом, оставив после себя непонятный привкус горечи.
Она вскинула глаза на Трандуила и тот, все это время наблюдавший за ее осмыслением и коривший себя за опрометчиво брошенные слова, словно поняв ее догадку, громко выдохнул и отвел взгляд.
– Вы ведь уже забирали у меня воспоминания? – с сомнением. – Зачем? Какими такими сведениями я могла обладать? Неужто они были важнее королевских хранилищ?
Отрицать было бесполезно и без тени смущения Владыка заявил, – я обидел тебя своим неосторожным поведением и посчитал правильным освободить твой разум от неприятных воспоминаний.
Звучало вполне правдоподобно, но тот и до этого не стеснялся ее обижать, потому легкие сомнения оставались.
– Верните мне их, – уверенно попросила девушка, заставив короля внутренне сжаться, – я обещаю не держать на вас обиды… чтобы вы не сказали и не сделали. Пожалуйста! – она чувствовала странную необходимость получить вероломно отобранное обратно… чтобы там не было. Это казалось важным, значимым.
– Это невозможно, – признал правитель, пытаясь скучающим видом показать незначительность произошедшего в тот злополучный день.
– А если бы было возможным, вернули? – с подозрением в голосе.
– Нет! – честно ответил тот и прошествовав мимо, повернулся спиной к гостье, давая понять, что прощание затянулось.
Эверин тяжело вздохнула. Она уже успела понять, что если эльф не пожелал поделиться сведениями, то их у него силой не вырвать. А тратить время на бесполезные уговоры не могла себе позволить. Поначалу, та даже хотела уйти, подчинившись немому приказу Владыки, но остановилась, обиженно взирая на застывшую фигуру. Сейчас казалось невероятным то, что когда-то она была ему ближе и прижимая к себе белую птицу, чувствовала ее ответное тепло и поддержку.
Слезы застыли в глазах девушки.
Стряхнуть, растормошить и хоть как-то привести в чувства это каменное изваяние было невозможно. Но горестно было покидать это место так и не увидев никаких эмоций на лице повелителя.
– Что же вы делаете? – прошептала та, глотая слезы. – Неужели вы не понимаете, что если сейчас не обернетесь, мы навсегда останемся чужими…
Трандуил вскинул глаза, впиваясь взглядом в серый камень напротив, но повернуться или ответить на дерзость гостьи не пожелал.
Он так долго стоял на краю, борясь с коварным ветром, желающим столкнуть его в бездну, что теперь, чувствуя, как тот отступает, не желал даже двигаться, дабы случайно не свалиться туда самому.
Он все взвесил и все решил, потому считал правильным отпустить ее… отпустить их обоих и постараться вернуться к прежней жизни, которая хотя и не радовала, но уже не губила. Но девушка за его спиной, тяжелый взгляд которой он чувствовал не оборачиваясь, по всей видимости не хотела его щадить.
От слышал ее шаги, легкие и нерешительные. Чувствовал ее приближение, но все еще надеялся, что она остановится… не осмелившись подойти и тем более – коснуться. Ошибся. Ее отчаяние было столь велико, что оно перекрывало все опасения. И приблизившись вплотную, Эверин легонько обняла его за талию, припав щекой к спине.
Трандуил зажмурился и сжал кулаки. Удержать себя сейчас было делом нелегким, но необходимым… А сердце билось, оглушительно ударяясь о ребра, словно норовя вырваться из груди. Знакомое тепло снова окутывало его своим мягким пушистым коконом, призывая расслабиться и обернуться.
Словно ласковый котенок, она потерлась лбом о его спину и прижалась сильнее, уже смелее обхватывая короля за талию.
Как же хотелось зарычать, в последний раз предупредив ее об опасности. Ему хватало впечатлений, находясь на почтенном расстоянии от неосмотрительной девицы, а сейчас он чувствовал, как стремительно тает терпение и пропорционально возрастает желание ответить на объятья. Повернуться и заключая ее в жаркий плен своих рук, целовать мягкие губы, жадно сминая их своими, забывая о своих обязательствах, стирая четко нарисованные им самим границы, упасть в пропасть, наслаждаясь этим падением, забывая обо всем, кроме нее.
Лицо Леголаса, туманной пеленой отразившееся на серой стене, заметно отрезвило правителя. Обижать своего сына и наследника он совсем не хотел, тем более сейчас, когда чувства того переросли в любовь.
Трандуил легонько коснулся ее руки на своей талии, осторожно убирая и поворачиваясь к упрямице. Она не отступила ни на шаг, удивляя своей смелостью и настойчивостью. Теми самыми качествами, которые так нравились Владыке, когда девушка ухаживала за безымянным гостем в крепости.
