Текст книги "Прекрасней всех на свете (СИ)"

Автор книги: Фрэнк о Доннел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Если медлить дальше, добром это не кончится, для меня уж точно. Развернувшись, я потянулся к клавиатуре, и быстро нажал на цифру «0». Как только я это сделал, из динамика терминала раздался громкий сигнал и звуковое подтверждение выполненной команды, а за ним последовал удар по моей голове.

«Внимание! Радиационная тревога! Всему персоналу транспортной станции «Черные ворота» срочно проследовать к центральному выходу» – доносилось откуда-то из коридора.

Я чувствовал, как что-то звонкое хорошенько прошлось по затылку, но не сбило с ног. Чуть не закричал от боли, еле удержался. Повернувшись к беременной женщине, я, прищурившись в полглаза, увидел, как она неуверенно держит в руке полимерный, толстый щуп, которым обычно проверяют уровень жидкости в цистернах. Ее рука дрожала, а отчаяние отражалось на оскалившимся лице, даже сквозь маску респиратора. Она снова нанесла удар щупом, крича нечто похожее на "террорист" и другое неразборчивые слова. Из-за маски, мне было сложно понять ее гневные выкрики. Инстинктивно, я схватил женщину за плечи, пытаясь, как мог удержать ее в своих руках, останавливая от нахлынувшей агрессии. Она вырывалась со страшной силой, всей какой у нее была тогда. Бросив длинный щуп на пол, она схватила меня за куртку. Продолжая кричать уже намного громче, она начала заваливать меня назад, пытаясь сбить с ног весом своего тела.

Несмотря на зациклившуюся служебную тревогу, ее крик точно услышат! Не колотить же мне беременную?! Но я знал – на крик, непременно, сбегутся остальные, и тогда мне уже не выйти отсюда.

Быстро оглядевшись в узкой комнате, половину которой занимал терминал со шкафом, я резко оттолкнул женщину в сторону. Ударившись об стену, она упала на пол, словно в приступе безумия, тут же схватила меня за ногу. Вцепившись, она продолжила кричать. «Помогите!!! На помощь! Я держу его! Скорее сюда!» и все в этом духе.

Вопила она не переставая. Все сильнее обхватывала мою ногу. Не знаю, откуда вдруг такое рвение? Казалось, что для нее намного важнее остановить меня, чем остаться невредимой и спасти будущего ребенка. Может быть, это коллективный инстинкт, о котором так часто говорят из законовещателей? Тот самый, что выше любого другого и должен придти на замену основному, индивидуальному, перерождаясь из него. Тот, что является одним из главных компонентов нового общества, где забота о себе не сопоставима с заботой о коллективном благополучии. Я слышал, что больше шестидесяти процентов людей, особенно женщин, уже преобразовались после «второй волны» и пришли к «блаженному» состоянию. Я и сам замечал, как порой, находя в себе какие-то достойные навыки и сильные стороны, скорее пытался развить их, сделать что-то полезное для всего общества. Поделится со всеми частью себя, рассказать о том, что знаю, на благо всем в округе. Не чувствовал никакой пользы от жизни, если не мог растворить свои способности в других людях, словно манящих и зовущих меня коллективным дыханием. Как будто, мир был голоден, и в моих руках лежала его пища. Особенно, это «чувство» стало заметным после периода в Омеге. Оно утешало меня, когда я заканчивал академию, готовясь к работе на церковной фабрике.

Несколько мгновений, я смотрел на женщину в защитном костюме и в маске респиратора. Наблюдал, как она впилась в мою ногу, будто мученица. Я понимал, что должен вырваться из ее цепких объятий. Должен сбежать отсюда. Но я не знал, как освободить свою ногу!

Увидев щуп, лежащий рядом, не раздумывая, я взял его и попытался отцепиться от безумной. Ударил им по ее рукам, два или три раза. Не так сильно как мог, пожалуй. Этого было явно недостаточно для того, чтобы она отпустила меня. Тогда я упер конец щупа ей в грудь и попытался оттолкнуть ее. Не знаю, как это вышло, но щуп, соскочив со скользкой ткани защитного костюма, как стрела устремился вверх, к ее голове. Все произошло в одно мгновение. Я не смог бы его остановить, даже если бы захотел. Я посмотрел на ее лицо и увидел как щуп, изогнувшись, пройдя прямо под респиратором, проткнул ей левый глаз своим острым концом. Тут же я отпустил его в ужасе и сделал шаг назад.

Я больше не прикован к ее рукам. Нет того безумия, что связывало нас. Она лишь истошно вопила, хватая себя за голову, пытаясь прикоснуться к лицу через стекло защитной маски.

Она кричала мне в след свои проклятия, когда я уносился от нее по техническому коридору. Сломя голову, пропитанный холодным потом нахлынувшего отчаяния и непреодолимой жаждой жизни, я бежал не оглядываясь. Даже не помню, как добрался до контрольных рамок на платформе и проскочил через них вместе с подхватившей меня толпой. Перед глазами была только ужасная картина – ее обезумленное, ревущее лицо, спрятанное за защитным стеклом. Изумление и паника – не те слова, которыми можно описать то, что я чувствовал, когда выбегал на площадь Гранд-Нокс, окружавшую выход из станции. Это было скорее ощущение кошмарного сна, в котором хочется найти место, откуда меня заберут в реальность. Надо уходить отсюда как можно скорее.

Я искал Джуди, проносясь по всей площади, усеянной людьми, сбежавшими из подземной станции. Она должна быть где-то здесь – убеждал я себя в смятении. Было странное чувство, что она рядом, буквально в шаге от меня, ждет, когда я протяну ей руку. Однако, оглядываясь по сторонам, я не замечал ее родного лица, ожидающего лишь меня одного.

Блуждая среди толпы, я наконец нашел ее. Нашел среди многих масок, озлобленных и равнодушных. Она стояла рядом с частью мемориала – одной из статуй, посвященной первым освободителям и защитникам «единства». Я увидел ее благодаря сияющему взгляду, который с необыкновенной силой, как огонь, озарил мне путь в ее сторону. Джуди, заметив, как я приближаюсь, неуклюже замахала обеими руками, как ребенок, радуясь встрече. В тот момент закапал легкий дождь, обещая не оставлять нас в ближайшее время.

Как можно скорее, мы устремились прочь от толпы, навстречу будущему – призрачному, туманному, без прикрас пессимистичному.

Джуди, заметив дождевые капли на черной плитке под ногами, высунула язык и начала ловить их, прямо как ребенок. Было забавно видеть ее такой, будто она никогда прежде не испытывала радости от дождя или чьего-то возвращения. Игриво поглядывая на меня, вероятно, она ожидала, что и я присоединюсь к этой игре. Я шел рядом и молча надеялся, что этот дождь смоет кровь с моих рук и те воспоминания, которые не давали покоя. Смотря на нее, мне хотелось забыть обо всем и радоваться тому, что мы выжили и снова вместе.

Мы удалялись прочь от станции "Черные ворота", шагая по бескрайней площади "Гранд-Нокс", усеянной людьми и мемориальными статуями. Среди скульптур восставших и свергнутых ангелов, выделялись изображения героев нации – тех людей, что отличились в борьбе с диктатурой Создателя. Когда-то, именно с этого места началось строительство всего города. Под каплями дождя, отлитые и расставленные повсюду статуи размером с человеческий рост, сверкали черным глянцем, без устали изображая силу божественных кумиров. Вся площадь была усеяна ими абсолютно хаотично, что сильно осложняло понимание своего местонахождения. Саламандры, быки и соловьи, даже крысы в образе людей – здесь было полное собрание всех святых, облаченных в лоск и величие, наделенных божественной силой. Многих воссоздали с опаленными крыльями, вырывающимися из огненных пут ради спасения людского рода от геноцида «творца». Все они имели над головами «луч правды», характерный для почитаемых святых и некоторых преподобных.

Среди символических образов, олицетворяющих период Великого Объединения со всем сущим, находилось множество памятников героям освободителям – людям, вошедшим на вечный пьедестал славы во время войны с узурпаторами, имевшими тысячелетнюю власть над людьми. Запечатленные в статуях, эти люди были кем-то вроде Джуди, теми, кто вершил правосудие над непокорными противниками коллективного единства.

Площадь Гранд-Нокс иногда называли «Садом Великой Богини» – местом потерянного и вновь обретенного порядка и гармонии, откуда мы с Джуди уносили ноги как можно скорее.

Восьмая храмовая башня, расположена в полутора часах ходьбы от покинутой станции. Но наш путь, в два раза дольше. Мы должны миновать скопления людей, держаться подальше от шумных очередей и ни в коем случае не пользоваться быстрыми тоннелями, проложенными под храмовыми кварталами.

Джуди была настроена весьма позитивно. Пока мы шли, я ни разу не упоминул том, что случилось в комнате с терминалом. Просто не мог найти в себе силы, чтобы описать произошедшее. Подобрать слова и снова пережить это…, возможно, я скажу ей позже. Я лишь поведал ей, что выполнил все указания, и сбежал как можно быстрее.

– Я не хотела, чтобы все так сложилось. Мне сложно понять, что ты чувствовал, когда в дом ворвались пентаморфы…

– Ах…, отец…, не думай о нем, я ведь никогда не воспринимал его как близкого или родного… – тихо ответил я.

– Он всегда был таким фаталистом? – продолжала интересоваться Джуди.

– Пожалуй, что нет. Однажды, я пришел домой из школы, мне тогда было лет десять или около того. Я нашел его лежащим на полу в слезах, бьющим себя в грудь кулаком. Я подошел к нему, попытался растрясти, но ничего не помогало. Он пролежал так почти весь день. Помню, что мне было жутко страшно. Я долго пытался забыть то, что с ним происходило тогда. Именно после этого дня я начал замечать, как он превратился в того, кем ты его увидела.

– У него были осложнения из-за трансформации… – пытаясь вникнуть в проблему, предположила Джуди.

– Он отдался Матери без остатка. Тогда наша…, моя мама, только-только…, ушла от нас, бросила его, попрощавшись со всем миром. Горе не оставило ему никаких шансов на сопротивление – откровенно ответил я, печально смотря вдаль и стирая с лица капли дождя.

– Все в порядке! – теплым касанием подбодрила меня Джуди – мне хочется узнать тебя – сказала она, заметив, как я отвернулся.

– Он был подхвачен судьбой и своим окружением в Храме, запутался в проблемах и предпочел коллективные установки.

– Так и есть – воскликнула она – и знаешь…, думаю, он сейчас сожалеет о том, что сделал.

– Я хотел бы, чтобы так оно так и было. Так легче… – окончательно погрузившись в печальные воспоминания, произнес я, стараясь не подавать вида, что мои глаза намокли вовсе не от дождя…

– Знаешь, ведь это огромное удовольствие, когда тебе обнуляют память. Жаль, что у тебя нет такой кнопки… – с легкой улыбкой произнесла Джуди.

– Надеюсь и не появится – я потрогал затылок, который недавно огрела беременная.

– Кстати, ты видел портреты, вывешенные на выходе из станции? По-моему, мы неплохо смотримся вместе…

Джуди бросила взгляд в сторону станции «Черные ворота», от которой мы отдалялись.

– Ты о чем? Нет, я этого не заметил… – беспокойно, почти шепотом ответил я, чувствуя, как что-то сжалось в груди.

– Жаль ты не видел, особенно то, что они написали. Признаюсь, этот талант не отнять у департамента. Уж я то знаю… – прихвастнула Джуди с ухмылкой.

– Да это же проклятье! – воскликнул я, схватившись за голову – надо скорее уходить отсюда. Нам лучше ни с кем не разговорить, до того, как встретимся с Дуксом.

Я ускорил шаг. Ноги вот-вот подведут меня от волнения. На что я только надеялся…

– Само собой, Дэвид…, но все могло закончиться еще вчера. Сначала в камере, а потом на разделочном столе у санитаров...

– Зачем ты говоришь мне это?

– Просто думай о том, что мы еще живы – с неповторимым блеском в глазах ответила Джуди.

Я растроганно посмотрел на нее. Кроме этого, единственного момента, у нас не было ничего больше. За любым углом, за первым же поворотом для нас может все закончиться. Нам оставалось лишь делать очередной шаг. Один за другим.

Глава 14. Лоботомир

Мы приближались к кварталу, где возвышались храмовые башни, часть из которых была выделена под жилые апартаменты. Покинув подземную станцию, сложно ошибиться в нужном направлении. Величественные строения первой эпохи, были огромными. Они сразу обращали на себя внимание, бросая тень на весь «храмовый заповедник».

Я хорошо знал – здесь не живут простые или случайные люди. Если кто и обитал там, за дверью номер 1116, то наверняка человек состоятельный, занимавший высокое положение в обществе. Иначе и быть не могло. Это волновало меня. Чем ближе мы приближались к нашей цели, тем сильнее мной овладевало непреодолимое чувство тревоги.

Башни, которых было всего девять, занимали огромную площадь храмового района и находились в самом его центре. Старые, где-то уже перестроенные и модернизированные, но в целом все еще уникальные, огромные здания первой волны возведения Эоса. Каждая из них могла сравниться по высоте даже с дворцами Совета. Скрываясь далеко в небе, они прятали свой истинный размер в тумане и смоге, вечно окружавшими их.

Вскоре мы вышли на прямую дорогу к нашей цели – башне номер восемь.

Под ногами простиралась улица, вымощенная осколками прежних эпох. Застывшая серая масса из разрушенных храмов, крупиц искусства и прочих достояний человечества, превратилась в аккуратную, мощеную дорогу, опоясывающую все башни. Подобная власть над временем, как ни что иное, вселяла гражданам чувство превосходства над останками «старого» мира, восхваляя силу и безграничные возможности нового.

Торжество уникальных, непохожих ни на что, революционных идей, было заложено в фундамент возведенных башен и всего храмового района. Мы с Джуди находились в самом центре гнетущего праздника архитектуры. Во имя мистического величия, в угоду Богине, грандиозные, угловатые строения из черных полимеров, возвышаясь над всем городом, завораживая строгостью и красотой вертикальных линий. Они были пропитаны духом гордости и славой победителей. Вдоль улицы, в строгий ряд росли редкие деревья. Такие не встретишь где либо городе. Их кроны повторяли строгость башен, а иголки на ветвях подчеркивали бунт, который обвораживал сердца людей.

Каждая башня была памятником конкретному святому или великому событию из «настоящей истории человечества». Любой гражданин Эоса, знает почти все про этот район. В школьной программе, мы штудировали хронографию и деннитологию, уделяя особое внимание истории первых граждан, основавших Эос вместе Данной Эстер.

Восьмая башня, была воздвигнута в честь преподобной Марты-Энн Хьют. Это становилось хорошо заметно возле центральных ворот, на которых красочно изображался главный подвиг Марты-Энн – синтез нового элемента. Великая ученая, соратница Данны Эстер, настоящий символ науки. Исследования Марты привели к ряду значимых открытий, совершивших революцию в использовании и переработке компонентов человеческой крови.

Изображенная в полный рост, она держала в руках венец своих творений, легендарный элемент – "Гемотроп". Поднимая его высоко над головой, Марта-Энн освещала им путь, оставляя позади увядающую картину старого мира. Она первая показала, как активировать кровяные кислоты в идеальное топливо для новейших роботов и машин. Основав фабрику «РэдКрафт», она превратила тело умершего человека в основной источник расходных материалов нашей цивилизации.

Подойдя к парадным воротам башни, мы с Джуди сразу же проскользнули внутрь. Мы оказались во внутреннем дворе, устроенном под сказочно красивый, безупречно ухоженный сад. В центре внутренней площади, посреди цветов и лиан, красовалась статуя, все той же Марты-Энн. Здесь она была одета не в рабочий комбинезон, как ее изобразили на воротах башни, а в легкое, развивающееся платье, обнажавшее прекрасную, утонченную фигуру. Вдоль одной из внутренних стен сада изливался широчайший водопад, нещадно и расточительно расходуя воду, но изящно дополняя волшебное место.

Здесь было куда светлее и жизнерадостнее чем снаружи. Словно вся тьма, певшая мрачный гимн смогу и туману, осталась позади нас. Джуди со свистом фыркнула, проходя мимо статуи. Она вела меня за собой, будто точно знала, где находится лифт жилого сектора башни.

Буквально через несколько минут мы стремительно поднимались вверх. Сквозь прозрачные стены лифта я видел всю башню изнутри. Именно такой, какой ее создали сотни лет назад. Мне не хотелось любоваться красотами и убранством, но устоять было сложно, видя чарующее великолепие, проносящееся мимо. Люди в лифте, так же как и я, задумчиво смотрели по сторонам.

Я видел красоту драгоценных материалов, украшавших каждый балкон. Все кричало о том, что призвано стать роскошью, с непостижимой заботой о внешних деталях. Я ощутил коллективный дух веры, которая питала стены этой башни. Невольно задумался, что без нее, без ослепляющей веры, было бы трудно построить подобное, великое, почти живое.

Совершая остановки на бесчисленных этажах, мы медленно приближались к сектору с апартаментами.

Лифт остановился. Мы оказались на самом верху башни, где аристократический тон, дышал прямо в лицо. Нас окружали богословы, викарии и магистры, неторопливо идущие по достопочтенным делам. Студенты из академии, с важным видом задирая носы, пробегали мимо. Преследовало чувство, что все они презрительно смотрят на нас. Как на второсортных еретиков, случайно забежавших на чужой праздник и забывших нормы приличия. Надув щеки, они хмурились и отводили взгляд, едва заметив мой. Было тревожно от этого, хоть и привычно, отчасти.

Апартаменты тысяча сто шестнадцать близко, совсем рядом. Как будто манили надеждой, вселяли уверенность и силы, призывая не обращать внимания на прихотливое окружение.

Мы постучали в дверь три раза. Едва услышав какой-то шорох, я тут же произнес «Вам посылка от мистера Дикенса». Эту фразу я периодически твердил про себя, чтобы случайно не забыть от усталости. Джуди удивленно оглядела меня, молча смотря на дверь. Никакой реакции. Словно кто-то стоял с другой стороны и сам ждал чего-то от нас.

Внезапно, дверь резко открылась. Перед нами предстал массивный мужчина пожилого возраста. Он еле умещался в дверной проем, его лицо казалось взволнованным и запыхавшимся. Его губа то и дело выпячивалась, демонстрируя недовольство. На нем был белый профессорский сарафан, безразмерный, как и он сам. Этот человек напомнил мне одного преподобного профессора, которого я знал еще в академии. Такого же седого, с редкими, как весенняя трава, засаленными волосами.

Сделав шаг в нашу сторону, он окончательно распахнул дверь. В этот момент, на его лице появилась наигранная улыбка. Подняв руку, он молча щелкнул пальцами. Динго-боты, неподвижно стоявшие у него за спиной, бросились к нашим ногам. Огромный пожилой человек, все с той же ухмылкой, наблюдал, как они обнюхали нас, покружив вокруг как змеи, проскользнули обратно в апартаменты.

– Как вам эти девочки? – смотря в сторону, прокряхтел мужчина, почти не открывая рот – Эмбер! Гретта! Разойтись! Мои умницы – громко и четко сказал он.

Казалось, что этот человек всерьез дрессирует ботов. Он развернулся и оценивающе посмотрел на меня.

– Можете войти.

Он медленно направился к обеденному столу, видневшемуся в глубине гостиной комнаты

– И не забудьте оставить ваши вонючие сапоги в коридоре – прокричал мужчина, отдаляясь он нас.

– Мистер Дукс? – спросил я, разглядывая его номер из коридора.

– Да, да, заходите уже – устало отвечал человек из гостиной.

– Идем Джуди – сказал я, снимая перемазанную грязью обувь – что с тобой? Почему ты так на меня смотришь?

– Это обязательно? – смущено спросила она, видя как я оставляю ботинки за дверью.

– Ты о чем?

– Дэвид, мне не нравится эта башня и этот человек – сделав паузу, вдруг заявила Джуди, уклончиво отводя взгляд.

– Джуди, что с тобой? Для чего мы шли сюда? – я не понимал, что происходит.

– Есть кое-что, о чем я не хотела бы сейчас говорить… – раздраженно отвечала она.

– Что-то, о чем ты не могла сказать мне раньше? Зачем ты сейчас это делаешь… – я покачал головой, готовясь распрощаться с этой башней.

– Я про обувь, неужели ее непременно нужно снимать? – Джуди развела руками.

– Ты серьезно или это шутка? Что случилось, Джуди? – спросил я, уставившись на нее.

– Нам нужно обсудить это – ответила она, мотая головой так уклончиво, будто специально вводила наш разговор в тупик.

– Ты знаешь, что если останешься в своих ботинках и зайдешь к Дуксу в вылизанные до блеска апартаменты, наш путь сюда окажется пустой тратой времени.

– Дэвид – она подошла ко мне ближе и продолжила в полголоса – я смущаюсь своих ног. Пальцы, внизу... Когда я их вижу, начинаю думать, что они уродливые, и меня охватывает некомфортное чувство..., в общем мне становится не по себе. Понимаешь?

– То есть ты никогда не смотришь на свои ноги без обуви? – удивился я.

– Не хочу этого делать. Когда я вижу свои ноги, я перестаю чувствовать себя свободной. Могу просто застыть и не двигаться – призналась она.

– Если ты не снимешь ботинки и не войдешь со мной в эту дверь, у нас будут проблемы – предупредил я.

– Да… – вздохнула она и опустила взгляд на свои ботинки.

– Там на входе стоят сандалии для гостей. Одень их и заходи – раздался голос Дукса из гостиной, звучащий грозно и раздраженно.

Джуди, закрыв глаза, брезгливо сняла ботинки. Переступив порог, она тут же надела сандалии, которые, как назло, не прикрыли ей пальцы. Они не казались мне какими-то необычными и тем более уродливыми. Странно это, и уж точно не вовремя. Я заметил, как она гневно смотрела на меня, стараясь не опускать взгляд…

Подходя к обеденному столу в центре гостиной, где сидел Дукс, я услышал от него фразу:

– Не ожидал от нее такого да, мальчик? – он показал на Джуди пальцем, опутанным золотым перстнем – прошу, располагайтесь…

Мы с Джуди сели за стол. Дукс смотрел на нас широко улыбаясь. В два ряда ослепительно белых зубов. Я видел, как он, изо всех сил, наиграно, пытался выглядеть пыхтящим от переедания простаком, томно перекатывающимся с бока на бок. Но, в его глазах, проглядывалась заинтересованность. И пугала кровожадность, с которой он молча смотрел на Джуди...

– У каждой второй этот комплекс. Я и сам ошалел, когда узнал о нем – ухмылялся он.

– Вы про пальцы? Это такой пустяк – развел я руками.

– Именно по тому и не доверяю пентаморфам – он смотрел в глаза Джуди когда говорил это – динго, вот это совсем другое дело. Умные, не болтают лишнего, без всяких заморочек.

– Они кажутся послушными – заметил я.

– Ха-ха-ха, да… послушными…, ну а вы что? Я вижу, как вы смотрите на то, что лежит столе. Ну давайте, не ограничивайте себя! – вскользь, словно стае жалких крыс, он показывал нам на стол.

Я видел, как Джуди изо всех сил старалась не обращать внимания на пренебрежительное отношение, которое исходило от Дукса. Надеюсь, что она не сорвется…

Хозяин апартаментов, без неожиданности, оказался типичным гастрофилом, и к тому же циником. На столе, упиравшемуся ему в живот, располагалось огромное количество аккуратно разложенной, ароматной пены. Могло сложиться впечатление, что если собрать всю еду, то накормить удастся целый сектор где-нибудь в районе Миддл-Арены – районе кишащем беспризорными детьми, еще не отловленными для размещения в приюты и кроведельни.

Но похоже, это привычная, ежедневная пища самого типичного придворного, живущего на полном обеспечении Совета. Возможно, поданная, лишь к его обеду. Судя по размеру торчащего живота...

Фруктовая, рыбная, рисовая и даже молочая – я видел перед собой все виды свежезастывшей пищевой пены, которую только можно представить. Честно говоря, было истинным мучением смотреть на блюда, источающие неистовый аромат и пробуждающие непреодолимые желания. Посмотрев на Джуди, замершую в ожидании, я спросил:

– И куда столько одному человеку – словно обронив мысли вслух.

– Да хватит тебе, ешь давай. Пена высшего сорта, наверное, не пробовал-то такой отродясь – с ухмылкой ответил Дукс.

Джуди, бросив на меня взгляд, отломила кусок фиолетовой пены и осторожно положила ее в рот. Одобряюще прикрыв глаза, она недвусмысленно улыбнулась.

– Кто знает, когда еще будет такая возможность – произнесла она, отламывая еще один кусок и протягивая его мне.

– Церковь считает нас сепаратистами…, Шэннон сказала, что вы сможете помочь… – я обратился к Дуксу, взяв пену у Джуди.

– Ищите безопасное место, где сможете начать новую жизнь? Угадал? – он вылупил на нас глаза с издевкой – Фуу – Дукс начал рыскать носом вокруг себя – ну и запах…, вы что, с помойки заявились ко мне?

– Так что насчет слов Шэннон?

Откусывая очередной кусок невообразимо вкусной, свежезастывшей, еще мягкой внутри, фруктовый пены, спрашивал я с неизменной настойчивостью.

– Ммммхххх – поперхнулся Дукс – Шэннон?... Сказала вам?... Кто вообще такая Шэннон? – он искривил лицо.

– Она рассказала, как вас найти, мистер Дукс, предупредив заранее, что вы человек серьезный и сможете помочь нам – важно заявила Джуди, пытаясь достучаться до обрюзглого официала.

– Припоминаю… кажется… но не важно в общем-то, кто эта Шэннон. Наверняка очередная бездомная, чудом примеченная полоумным Дэсмондом. А вот ты, парень, судя по сообщениям..., ты парень, нарушил кучу законов, сбежал из фабрики и все еще жив. Как это ни странно. Прокляни меня Создатель, утренние сводки как бальзам на душу! Я просто обязан помочь тебе попасть на базу к этим несчастным бунтарям! Тебе там, похоже, самое место, – кивая головой, он продолжал поедать кусок надкусанной пены, вытирая с губ ее остатки.

– Не только мне. Нам двоим, нужна помощь… – я опустил глаза.

– Двоим значит…Да ты мальчик, смотрю, влюбился в нее? Ха-ха-ха, ну ладно, ладно, я не осуждаю, делай с ней что хочешь, не мое дело, в общем-то…

В этот момент, в комнату зашла молодая женщина, молча неся в руках огромное блюдо. Она была одета почти так же, как и Дукс, в белом аккуратном платье, но опоясанная золотом ремешком. Ее аксессуар говорил о недавнем замужестве. Подойдя к столу, она бережно поставила блюдо перед Дуксом.

– Четыре тысячи девятьсот двадцать восьмой – шептала она игриво, глядя на меня.

Дукс презрительно посмотрел на нее. После открыл колпак блюда, оценив запах свежей мясной пены в форме пятиконечной звезды.

– Как мне надоело играть с тобой, будь ты проклята, Даяна!

Он сделал паузу. Посмотрев в потолок и закатив глаза, произнес:

– Ладно, пусть будет Иоанна семнадцатая, графиня…эээ…, Мускулумская. Уйди уже, ты мне мешаешь – он махнул рукой в сторону, приказав ей, словно динго, покинуть гостиную.

Женщина, не подавая намека на обиду и вообще не проявляя каких-либо эмоций, все так же тихо ушла, как и появилась.

– У пентаморфов постоянные провалы в памяти – отламывая кусок горячей пены, говорил он – подумай как следует, прежде чем брать ее с собой – медленно пережевывая, неразборчиво добавил Дукс – молодой парень, посмотри на себя! Найдешь в обители какую-нибудь девочку. Зачем тебе сейчас лишнее бремя? А эту мамину куколку оставь мне, чтобы не таскать с собой, почем зря. Будь уверен, теплого приема ей там не окажут… – кровожадно поглядывая на Джуди, говорил Дукс.

– Пришли не по адресу – произнес я, бросив взгляд на Джуди.

– Ладно, хватит! – истошно прокричал он, расплевав ошметки пены – слушай меня внимательно, парень, повторять я не буду – он показал на меня грязным пальцем – если хочешь попасть на базу мятежников, а не умереть прямо здесь, с перегрызенной ботами мордой, сделаешь то, что я тебе прикажу – привстав, прокричал Дукс.

Я понимал – достаточно одной его команды, чтобы динго превратили меня и Джуди в распотрошенные останки…

– Что мы должны сделать? – покорно спросила Джуди.

– Все исключительно просто. Ты, Дэвид, отвечаешь на мои вопросы, а потом я скажу тебе, что будет дальше – притворно улыбнулся он.

– Да что мне скрывать от вас… – ответил я, слегка отодвинувшись от стола.

– Ничего и не скроешь. Это тест на определение порога вхождения в материнское бессознательное – спокойно, словно одной кнопкой подменив свое настроение, произнес он.

– Хорошо. Я согласен пройти его.

– Слабоумие. Лишь один из побочных эффектов интеграции с единым разумом. Я спрошу тебя только о двух вещах, чтобы понять насколько ты потерялся в Омеге.

Он опять перекатился с бока на бок и неожиданно прокричал:

– Даяна!

В комнату снова вошла та женщина, держа в руках блестящий поднос. В этот раз, на нем было не очередное блюдо для Дукса, а какой-то странный предмет, напоминающий черную перчатку. Не естественно большая для любой руки, словно разбухшая, она находилась в резервуаре с полупрозрачной, мутной жидкостью. Даяна поставила поднос на стол, прямо передо мной. Аккуратно вытащив перчатку из банки с жидкостью, она пренебрежительно произнесла «одевай». Не мешкая, я надел перчатку, под прицелом ее раздраженного взгляда. После чего Дукс сразу продолжил:

– «Дерево» – он сделал паузу, прищурившись – «дерево» или «стрела», выбирай немедленно – сдержанно прикрикнул он.

– «Стрела» – ответил я, как мне казалось, довольно откровенно.

– Следующий вопрос, Дэвид… – он сделал паузу, как будто задумался над чем-то – «сад» или «крылья» – одно из двух. Быстро, не медли!

– Дерево, но ведь…оно…, слушайте, я могу уточнить?...

– Лишнее слово и они сожрут тебя прямо сейчас – Дукс угрожающе приподнял руку, вытянув два пальца вверх.

– Тогда «сад». Определенно «сад». Тут и выбирать нечего – произнес я, смотря в его настороженные глаза.

– Кто бы сомневался… – сказал Дукс, хватая очередной кусок пены.

Он замолчал и начал доедать остывающую пену. Было заметно, что ему вовсе не до визита таких как мы с Джуди. Что он хочет наслаждаться жизнью, а не обращать внимания на чьи-либо проблемы.

В то время, как он засовывал в рот пену, Даяна, взяв меня за руку, бережно сняла перчатку, аккуратно опустив ее обратно в мутную жидкость. После чего, она скрылась из гостиной, прихватив поднос с собой.

– Что ты хотела бы сделать сейчас, пентаморф? Наброситься и растерзать меня? – с ухмылкой спросил Дукс.

– То же, что и Дэвид – найти новый дом – спокойно ответила Джуди.

– Вот вот…новый дом! Я слышал, что пустыня особенно хороша в это время года, ха-ха-ха – он засмеялся, чуть не подавившись пеной – все этого хотят! Но дорогое это удовольствие – новый дом. Ты ведь знаешь, сестричка? Ты ведь из маминых сестричек, верно? – в его голосе ощущалась неприкрытая издевка.

– Сложно это объяснить – напряженно сказала она.

– Хорошо «сестричка». Не знаю, что этот парень с тобой сделал, как заполучил и перепрограммировал, мне плевать. Я предпочитаю не лезть в такие подробности. Но мне тошно осознавать, откуда ты выползла. Знай это.

– Но вы окружены проповедниками и слугами Владычицы! Здесь в этой башне – возразил я.

– А почему нет? Тут есть на что посмотреть – он снова начал рыскать глазами по столу.