Текст книги "Прекрасней всех на свете (СИ)"

Автор книги: Фрэнк о Доннел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 23. Те, кого мы ищем

«Однажды повстречав Бога, отдали бы жизнь ради вечности рядом с ним?»

Меня не переставал волновать разговор с Дэсмондом. В его словах крылось нечто более мрачное, чем просто набор громких фраз. Ритуальный фанатизм, с которым он описывал свой взгляд на древние пророчества, вселил чувство безнадежности и отчаяния. Важно помнить, что с помощью этих же пророчеств, Данна Эстер, она же Богиня Мать, смогла, на заре своего восхождения, объединить людей и радикально изменить мир. Показав последователям путь к неизведанным секретам эволюции, она открыла им то, что всегда было скрыто от масс. Именно поэтому ее учение было принято столь восторженно и благосклонно.

Люди тысячелетиями не могли ответить на главный вопрос – зачем Бог создал человека. Не понимали, что он хочет от людей. Зачем ему – самодостаточному и совершенному нужны «они»? Почему в описании взаимоотношений Бога с его творениями лишь одни сплошные конфликты? Зачем возиться с теми, кто вечно ошибается, подводит его, поддается искушениям, соединяясь с той, что ненавистна ему? К какой конечной точке ведет жизнь под его надзором?

Богиня-Мать, дала нам знание. Она раскрыла перед нами истину: мы – не более чем инструменты в руках Создателя. Ключ к достижению его великих целей. Целей, среди которых – покорить ту, что осмелился бросить вызов его властолюбию. Она заверила весь мир в своей способности положить конец неопределенностям природы, пообещала заботиться о нас, как о своих детях, ведь именно таковыми мы и являемся, по сути. Взамен она требовала только единства. Именно благодаря ему, люди выстроили город с небывалыми башнями, выше любых гор, попирающих небосвод. Мы стали обществом, где каждый может черпать информацию из коллективной сферы общего разума. Ее разума.

Безусловно, свобода была ограниченна, но выглядела она безграничной, в глазах каждого кто примкнул к Богине. Многие сошли с ума, не выдержав столь быстрой препарации их слабого рассудка. Возможно, это лишь предвестник того, что последует за третьей волной…

Сейчас я вижу, как живущие в этом отеле, восхваляют очередное истребление, которое готовит для нас Создатель. Руками Дэсмонда, судя по всему. И что потом? Очередной бунт и конфликт? Уже в светлом, загробном царстве? С теми кого «отсеют» в новой чистке. Среди душ, вздрогнувших от нового очищения, предрекаемого Церковью, Советом, самой Владычицей? Какой-то бессмысленный и порочный круг…

Люди, находящиеся здесь, хотят быть причастны к нему – к суду над Владычицей. Они хотят стоять в первых рядах, наблюдая за всеми ужасами, что произойдут с теми, кто живет в Эстерленде. Не то чтобы я не понимал их мотивов или защищал тех, кто постепенно превращаются в безумную, свирепеющую массу. Нет. Сейчас я беспокоюсь лишь о том, что у нас с Джуди нет пути к спасению, нет той надежды, что появилась после встречи с малышкой Шэннон.

Я смотрел на Джуди, сидящую у окна. Она могла бы с легкостью вырвать штифт из стены, в одно мгновение освободив себя. Но она не делает этого. Она надеется на лучший исход, на то, что ее примут те, кто окружает нас.

– Ждать, когда станет еще хуже глупо, бежать нужно сегодня – убеждал я Джуди, осознавая, дорог каждый час.

– Дэвид, постой. Мы не сможем выжить там, за стенами отеля…

– Я не уверен, что все это правда…, на счет экскоммуникации, блокировок, синестезии и прочего, всего, что плел Джерси с окровавленной головой. А Дэсмонд…, он вполне мог подыгрывать ему в этом.

– Может и так, но я не хочу, чтобы ты проверял это ценой своей жизни. Если бы я могла быть в поле видения Владычицы – в этот момент, она посмотрела в окно с досадой – я бы узнала это. Но я не ты, я не могу этого сделать. Прости…

– Перестань! Даже не думай извиняться за это. Будь ты трижды в ее поле или чем-то там еще, я не позволил бы тебе сделать это.

Встав с кровати, я подошел к Джуди, приложив руку к ее щеке.

– Нам нужен план, как тогда на станции в храмовом районе… – я пытался дать ей понять, что готов на все ради ее спасения.

– Но вокруг отеля нет толпы, среди которой мы можем затеряться – ответила она отвернувшись.

Прислонив свободную ладонь к стеклу, она прошептала:

– По Уайлдинг-Стрит, в среднем, проходят четырнадцать человек в час…

Я обнял Джуди за талию стоя позади нее, потом с любовь вдохнул аромат ее волос. Сквозь отражение в окне, я заметил, как она медленно и нежно прикрыла глаза

– Нужно расспросить Дага, может быть он сможет помочь. Я найду его и отведу в тихое место для разговора… – говорил я, держа Джуди в объятиях.

– Ему можно доверять? – нахмурив брови, засомневалась Джуди.

– Да, я уверен. Уверен, что он поможет, если есть возможность.

– Может быть…, ты и Шэннон найдешь? – ее лицо засияло, когда она произнесла это имя, а на губах появилась тень от нерешительной улыбки.

– Мне кажется, она весьма запугана. Я уверен, она боится здесь чего-то!

В моей голове все стало складываться в весьма угрюмую картину.

– Если я стану с ней говорить о подобном, то могу навредить девочке, сильнее, чем можно себе представить.

– Чего бы нам это не стоило, мы должны забрать ее с собой – решительно произнесла Джуди.

Сев на подоконник, она впилась в меня серьезным, ожидающим взглядом.

– Жаль, что ты не была со мной в часовне, она бы обрадовалась, увидев тебя. Я узнал, Шэннон, что-то вроде сиделки у какого-то Джеда… – продолжал вспоминать я.

– Сможешь найти? – твердо поинтересовалась Джуди.

Казалось, что она не была готова принять мой отказ. В общем-то, я и не собирался…

– Прежде чем мы возьмем ее с собой, нам надо быть уверенными, что это безопасно. Придется заранее проложить безопасный путь вне отеля.

Мной овладело смятение. Джуди увидела это.

– Прошу тебя Дэвид…, мы в долгу перед ней – шептала она.

– Я не хочу причинить ей страданий, на которые обрекаем себя.

– Мы обязаны попытаться. Помни про Ад, не позволяй надежде угаснуть… – произнесла Джуди, в мгновение оживившись.

– Я люблю тебя. Чтобы ни случилось, хочу чтобы ты это знала.

– И я тебя, Дэвид.

Джуди осталась одна, прикованная к стене в грязной комнате смердящего отеля. Отчаянным взглядом, полным надежды, она провожала меня, когда я медленно закрывал за собой дверь. В тот момент я чувствовал, как сильно мы нужны друг другу. Мы снова должны расстаться, оставив все страхи и сомнения. Найти безопасный путь из этого места. Для нас и для Шэннон.

Вначале мне необходимо отыскать Дагласа. Я не нашел другого пути, кроме как спуститься в холл отеля, чтобы подойти с этим вопросом к ворчуну Джанни. Джуди сообщила мне, что пока Даг зачитывал ей распоряжение Дэсмонда, Джанни кряхтя сверлил стену и не мешкая, заковал ее в наручники. Точно так, как было велено в свежем указе «последних».

Спустившись вниз, на первый этаж, где должен был находиться Джанни, сидя за стойкой регистрации, я обнаружил лишь трех старух, яростно говорящих о чем-то между собой. Джанни здесь не было. Трое, не замечая меня, громко и возмущенно обсуждали какого-то Дрисколла. Похоже, он один из тех подростков, что снуют между номеров, обслуживая местных «постояльцев». То, как плохо и безответственно он выполняет свою работу и то, что их совершенно это не устраивает, было понятно из каждой красноречивой фразы, которыми они описывали свои впечатления.

Чтобы не привлекать внимания, я какое-то время оставался в стороне, в надежде дождаться самого Джанни, которому так же доставалось в их гневной полемике.

Его все не было. Я ждал не многим больше двадцати минут. Кроме нескольких стариков, время от времени медленно появляющихся и так же неспешно исчезающих, никого не заметил. Был полдень или около того. Можно предположить, что он ушел на обед или сует свой нос в чьи-то провинности. Однако в моём сознании укоренилось странное предчувствие: мне казалось, что этот коротышка где-то прячется, бдительно ожидая, пока три возмущенных старухи уйдут подальше из холла.

И тут я увидел молодого, худощавого парня с безрадостным выражением лица. С видимой неохотой, он вышел из служебного помещения и медленно направлялся к группе старушек. Его шаги были невероятно вялы, словно он тянул время. Подойдя к ним, он принялся тихо объяснять что-то, извиняюще разводя руками. Даже с расстояния было ясно, что его слова теряются на полпути – старухи не давали ему договорить, перебивая громкими протестами. Смекнув что делать, я подошел к стойке, положил на нее руку, с предприимчивым видом, громко произнес:

– Прошу прощения…

Троица пожилых бунтовщиц повернулись ко мне. Парень, поднял голову и удивленно посмотрел в мою сторону.

– Невольно услышал ваш спор…, кажется, я знаю, как помочь вам. Если позволите, конечно…

Вызвав небывалый интерес, я стал ожидать ответа, смотря в иступленные, по-старчески беспомощные глаза. Смущенный парнишка, похоже, меньшего всего ожидал услышать подобные слова.

– Ты кто здесь? – спросил худощавый подросток с меня ростом – новичок?

Три старухи все еще молчали, уставившись на меня.

– Дэвид… – с улыбкой ответил им я.

– Заметно…, я Дрисколл. Я здесь очень, очень давно. Вот скажи, чем ты можешь помочь? – важно поинтересовался подросток.

– Да ничем тебе уже не поможешь! Разгильдяй ты конченный! И все тут… – затыкая его, громко произнесла старая женщина, та, что стояла ближе всех к парню.

После она ткнула его локтем в бок.

– Вымахал на нашей кровушке, а мозгов то не нарастил себе... – поддержала ее визгом самая маленькая и старая из них.

Третья, та что стояла ближе ко мне, в этот момент лишь вглядывалась в пустоту, застенчиво и смущенно подкашиваясь в мою сторону.

Недолго думая, я внес предложение:

– Готов завтра же заменить Дрисколла! А тебе, ровно на день дать выходной! Сможешь отдохнуть, я как раз подучусь. К тому же мне пока совершенно нечем заняться. Можно сказать, умираю со скуки.

Я стал свидетелем трех широченных улыбок, расцветающих на морщинистых лицах. Особенно у той, что молча стояла рядом и без стеснения пялилась на меня. Старухи одобрительно покачали головой, затем обернулись к юному Дрисколлу, резко переменившись в лице. Дрисколл, расширив глаза от удивления, явно не знал, как ему реагировать на услышанное. Он лишь смущенно покашлял и осмотрел нас всех – ждущих его согласия. Похоже, он почувствовал безвыходность своего положения. К тому же фраза о выходном дне, как я заметил, отразила на его лице весьма приятные эмоции. Недолго думая, он согласился, а затем, так же робко, как прибыл, направился к служебному выходу.

Перебивая череду бесконечных вопросов от не столь улыбчивых старух, я в спешке произнес:

– Одну секунду, прошу вас! Мне необходимо уточнить у него несколько вопросов, сейчас я вернусь.

Уворачиваясь, быстро огибая бормочущих старух, я пустился вдогонку за Дрисколлом. Его шаг неожиданно ускорился, едва он уловил мое приближение.

Я остановил его в тот момент, когда он уже схватился за дверную ручку. Лицо парня, недоумевающее и пустоватое, ясно давало понять: его сейчас мало что заботит. На мои вопросы о Дагласе Хьюзе, о том, как и где найти его, он не смог дать никакого внятного ответа. Почесывая лоб, а затем поглаживая гладко выбритую голову, Дрисколл напомнил, что его обязанности ограничиваются лишь санитарной работой на первом и втором этажах, так что о местоположении Дага ему ничего не известно.

Попытаться стоило. Он ушел прочь, а я остался в ожидании, сам не зная чего. Старые женщины в спальных халатах, прилипшие к стойке регистрации, все еще ждали Джанни. Теперь, похоже и меня, поглядывая одна за другой в мою сторону.

– Зайди на кухню – вкрадчиво сказала одна из них, когда я проходил мимо, стараясь не вступить в разговор.

Я убедительно произнес:

– Завтра же приступаю к работе! Но сначала мне необходимо уладить кое-какие вопросы… – обнадеживал я, уверенным тоном.

– Зайди на кухню! – вылупив на меня глаза и тряся седой головой, подхватила та, что раздевала меня взглядом.

В этот момент все три старухи одновременно кивнули в сторону узкого коридора, похоже, ведущего на кухню.

– Там Даг, там… – конспиративно прошептала та, что толкала локтем бедолагу Дрисколла…

Благодарным кивком я распрощался с необычайно костлявыми старухами и направился к кухне, ощущая на себе их пронзительные взгляды.

Глава 24. Суть моя – множество

Поглощенный подбором слов для предстоящей встречи с Дагом, я едва не проскочил мимо двери, рядом с которой красовалась невзрачная табличка с соответствующей надписью. Путь на кухню вызвал приступ испуга. Массивная дверь, окрашенная в оттенки ржавчины, невообразимо грязная и заляпанная, выделялась даже на фоне общей неряшливости, царящей повсюду. Взявшись за ручку, я с огромными усилиями смог лишь приоткрыть ее. На удивление тяжелая и неповоротливая…, словно что-то удерживает ее с другой стороны. Переведя дух, я снова ринулся, чтобы окончательно открыть ее. В этот момент, кто-то распахнул дверь с другой стороны, прямо перед мои носом.

Это был старик высокого роста в фартуке, который небрежно свисал с его высохших плеч. Несмотря на видимую изнеможенность, он появился на удивление быстро и даже проворно. С хронически уставшим и измученным видом, почти не разжимая недовольных губ, он нервно спросил, зачем я ломлюсь на его кухню.

– Даглас! Видели его, нет? – непринужденно спросил я, с глуповато-блаженным выражением на лице.

– Что хочешь от него? – поинтересовался человек в фартуке, ковыряясь в зубах.

– Лекарство принес…, как он просил – ответив, я засунул руку в карман.

– Дагласу Хьюзу?!

Седые брови поднялись словно мост, изображая удивление, а в уставших глазах промелькнуло подозрение.

– Сэр! Какой-то олух пришел к вам и хочет передать непонятно что – бесцеремонно прокричал пожилой повар, потерев руки и расправив плечи.

Было чувство, что он хочет сорвать с себя фартук, бросить его кому-нибудь в лицо и свалить отсюда подальше.

Из-за гула, доносившегося из кухни, я не смог услышать чьего-либо ответа. Все, что мне оставалось – наблюдать за поваром, который, бросив взгляд куда-то в сторону, отступил дверь, после чего она с грохотом закрылась. Облокотившись о стену, я обессилено простонал, совершенно не зная что делать дальше. Мне оставалось только ждать…

Даг появился значительно позже. Вышел он через обеденный зал, который находилась неподалеку. Заметив меня, он махнул рукой, подав знак идти следом за ним.

Мы поднимались по служебной лестнице, не приближаясь друг к другу. Я следовал за ним по пятам, стараясь держаться на расстоянии. На третьем этаже, проходя мимо часовни, я вспомнил о малышке Шэннон. Воспоминания тут же рассеялись, когда Даглас остановился с озадаченным видом. Он грозно посмотрел на меня и скрылся за дверью.

Я вошел следом в маленькую комнату, лишенную окон. Даг ждал меня в полумраке, окруженный странными человеческими фигурами, похожими на манекены. Они были сделаны из липкого, неоднородного материала, напоминающего телесный пластик. Часть из них, держали в руках предмет, смахивающий на угловатую статую, находившуюся в часовне. Другие замерли с открытыми ртами, словно говорили о чем-то. Несколько фигур были явно недоделаны, так как голов и других конечностей на их теле попросту не было.

– Подходящее место – пошутил я, видя как Даг, терпеливо смотрит на меня, словно ожидая чего-то.

– Подойди – ответил он прищурившись.

Едва я сделал несколько шагов, Даг бросился ко мне на встречу, тут же обнял, прижав к выпирающему, круглому животу. Как родного. На мгновение мне казалось, что Хьюз сейчас заплачет. Но нет. Когда он наконец отпустил меня, на его лице все еще нисходила суровая мина, похоже вросшая с самого рождения.

– Даг! Ты…! Тогда в канализации…, все знал?! – возопил я, тыкая в него пальцем.

– Тише! Чего разорался! Нет. Там были люди, которых я видел пару раз, но не более. Они выкупили себе свободу на старости лет. Их право. Но никто не знал, что они займутся чем-то, что привлечет внимание Совета и Матери.

– Что ты имеешь в виду?

– Дэвид! Это все не важно сейчас, у нас не так много времени, поэтому быстрее говори чего ты хочешь от меня? Надеюсь, ты не думаешь что я могу снять наручники или как-то отменить приказ. Забудь об этом.

– Мне нужна помощь Даг... Мне и Джуди – размеренно и с досадой произнес я, зная, что прошу слишком многого.

С ухмылкой, Даг посмотрел мне в глаза.

– Серьезно? Я не стану помогать тебе Дэвид. Присоединившись к «Инфериону» ты вскоре узнаешь почему. Конечно, если раньше не свихнешься от всего что увидишь и услышишь здесь…

Сказав это, он ринулся к двери. Я остановил его, схватив за руку.

– Постой Даг. Я хочу сбежать отсюда этой ночью...

Первый раз я увидел испуг на его лице. Глаза из-под кустистых бровей словно заледенели, уставившись на меня как на сумасшедшего. Он молча отошел от меня на шаг и через несколько секунд тишины, уточнил:

– Ты же знаешь про источник волн? Разве нет?

– Волн? Ну да, знаю… – я пожал плечами.

– Как только ты выйдешь из зоны «шума», тебя накроет полиция со всей окрестности – с недоумением заявил Даг.

– Оставаться в этом отеле куда хуже, чем иметь хотя бы небольшой шанс выжить там, за его пределами. Это место, лишь пристанище безумия и фанатизма…

– Тогда на фабрике…, мне показалось, что кто-то промыл тебе мозги, кто-то из местных «набирателей». Я должен был догадаться, что все иначе – задумался Даг.

– Есть еще кое-что…

– Выкладывай что задумал.

– Девочка, лет двенадцати, имя Шэннон…

В этот момент, наш разговор прервал застенный грохот, доносящийся из соседнего помещения. Даглас тут же предостерег меня от лишних слов и шепотом предупредил, что за стеной находится кабинет Дэсмонда. Мы замерли в ожидании.

Сначала, прислушиваясь к шуму вместе с Дагом, я подумал, что кто-то ворвался в кабинет и крушит все подряд. Опрокидывает столы и с криком бьет белые статуи голых людей, стоявшие вдоль стен. Когда стуки и вопли стихли, я увидел, как Даг покачивает головой, погруженный в раздумья.

В этот момент я услышал голос Дэсмонда. Он не был громким, но четко различимым. Это была его молитва. Усталая, прерывистая и весьма необычная. Громко дыша в коротких паузах между фразами, словно ему не хватает воздуха, Дэсмонд взволнованно произносил:

«Справа от меня, жена незаконная…, слева, дитя нерожденное…, Всевышний – сила моя…, не имею я числа…, хоть и множество – суть моя…, предстаю пред Тобой…, не пряча слов за душой…, пошли милость свою…, не обреки на страдания общину мою…, да будет воля твоя…»

После этих слов его голос утих. Я услышал несколько шагов. Он подошел куда-то и продолжил молитву, уже менее взбудораженным голосом. Успокаивая дыхание, он тихо проговаривал:

«Мы хотим, чтобы ребенок родился и рос…, пошли нам возлюбленного…, чье семя не станет загублено…, славишься ты исцелениями…, почитаешься своим творениями…, даруй нам радость отцовскую…, не веди нас в искушение бесовское...»

За этими словами последовала тишина.

Пока я прислушивался к молитве, Даг лишь несколько раз поднял глаза, бросая на меня кроткий взгляд. Казалось, ему не терпелось увести меня из этой кладовки, в которую привел для разговора. Он был немногословен, но его глаза говорили о многом.

В гробовой тишине я ощущал его сострадание. Словно он был моим братом, оказавшимся рядом на краю пропасти.

За стенкой снова раздался звук, на этот раз захлопнувшейся двери. После удаляющихся шагов Даг произнес:

– Дэвид, хоть мы и проработали с тобой всего одно утро, мне хватило, чтобы понять: ты не заслужил подобной судьбы. В моих силах, помочь тебе избежать ее. Бери своего робота и вали отсюда со всех ног!

Подслушанная молитва что-то изменила в нем. Даг был полон решимости и не хотел медлить.

– Знаю того, кто может рассказать про источник помех. Ты готов встретится с ним? Сейчас!

– Постой Даг, я не договорил, на счет девочки…

– Покажу, где она живет, там уж сам с ней разбирайся.

– Веди. После, узнаем про источник.

С должной осторожностью покинув комнату, наполненную липкими фигурами, мы обогнули часовню, следуя по длинному коридору. Повернув направо, вышли к небольшому закутку, в конце которого красовалось ужасно старое витражное окно. На стене рядом с ним, нехотя выделялись декоративные вставки и замысловатые фрески, местами разрушенные и уже отваливающиеся с течением времени.

Этот тупик, особенный и самобытный, напомнил жилище моего друга из детства, к которому я с большой охотой приходил после школы. В то время, возвращаться к обезумевшему отцу совсем не хотелось. Дик был сиротой. Он жил в приюте на Темпат Роуз – старом полуразрушенном здании. Таких, еще десять лет назад, в Эосе было предостаточно. Это было самое ужасное место, которое только можно представить. В обветшалых, едва уцелевших комнатах приюта, кроме него, размещались еще несколько десятков детей, таких же как он – тех, что забрали у осужденных за преступления родителей. К сожалению не все они были приветливы и добры, как Дик. Он мечтал сбежать оттуда и каким-то небывалым способом вытащить из дисциплинарной кроведельни обоих родителей. Между детскими фантазиями у него была вполне реальная задача – выжить в том приюте, не дав себя убить в очередной драке со спятившими подростками. Безумие некоторых, передается детям по наследству...

Приют снесли буквально через год после того, как я нашел там свое убежище от дневной депрессии отца. Вместе с остатками красного кирпича и прочего мусора, увезли и моего друга, который не меньше меня радовался нашим частым посиделкам в его небольшой, как мне тогда казалось уютной комнате.