Текст книги "Когда на небе нет луны (СИ)"

Автор книги: Foxy Fry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Тебе это не ни к чему. – Взгляд капитана, точно ловкий мазок кисти, разом обрисовал её силуэт. – Хоть и выглядишь… мило. – Джек приподнял брови. – Где раздобыла?

Жемчужина несколько секунд глядела на него в замешательстве, словно бы боясь улыбнуться.

– Я встретила двух девушек, они сказали, что знают тебя и что тебе нравится, я дала им жемчужину, и они помог…

– Какую ещё жемчужину? – встрепенулся Воробей. Его правая бровь изогнулась, края усов опустились. Гиббс за его спиной повёл глазами и недоумённо качнул головой.

– Один чёрный жемчуг.

– Чтоб тебя… – сквозь зубы едва слышно выплюнул Джек. – И откуда у тебя чёрный жемчуг? – требовательно поинтересовался он, упирая руки в бока.

Жемчужина слегка приподняла подбородок и твёрдо ответила:

– Это дар моря.

Физиономия капитана Воробья начала мрачнеть, взгляд потускнел, как заслонённое облаками солнце, верхняя губа недовольно дёрнулась. Он принялся поскрёбывать ремень ногтем, не успевая толком осознавать мысли, что выстраивались в цепочку. «В море она черпает магию из Глубин», – Джек так чётко услышал эти слова, словно бы они звучали не из воспоминаний позапрошлого дня, а прямо сейчас, наяву, всё тем же голосом с притворной участливостью.

Жемчужина же сильно смутилась и, не сводя глаз, поспешно добавила:

– Я просто нашла на берегу…

– «Просто»? – перебил Джек Воробей, вскидывая подборок. Глаза его вспыхнули молниями во тьме шторма. Он заговорил громко, отчётливо, посылая каждое слово, точно пулю: – Выходит, мисси, пока твой дырявый корабль хлюпает водой в трюмах, потому что нам нечем заплатить за ремонт, ты меняешь драгоценности на наряды? В этом твой долг?

– Джек…

– Заткнись, Гиббс, – рявкнул кэп.

Жемчужина посмотрела на старпома, потом, помедлив, взглянула на капитана:

– Ты упрекаешь меня? – в её голосе вновь послышался тон мистерии, что безлунной ночью наведалась в гости.

– Нет, что ты, всего лишь уточняю, – саркастично отмахнулся Воробей.

– А где был ты, Джек Воробей, все эти дни? – возмутилась Жемчужина. – Что для тебя важнее корабля? – её голос слился со свистом в такелаже внезапного порыва ветра, что сорвался с гор. Жемчужина тряхнула головой: – Я хотела найти тебя, и мистер Гиббс…

– Кажется, ты забыла: он – не твой капитан, – резко оборвал Воробей. Старпом тут же прикусил язык и отступил на пару шагов. – Ты не можешь слушать его приказы и сбегать на берег, когда тебе заблагорассудится! – Джек сурово глядел на неё сверху вниз, хотя с каждой секундой чувствовал, как её взгляд тяжелеет и становится ещё темнее.

– Я не понимаю тебя… – проговорила Жемчужина. Грудь её взволнованно вздымалась, глаза настороженно поблёскивали. – Ты был рад, что я осталась на корабле, а теперь в гневе из-за того, что я передумала… – Она подалась вперёд, и Джек с Гиббсом синхронно отступили назад. Жемчужина взошла на борт и, вглядевшись в лицо Воробья, обеспокоенно выговорила: – Словно бы я пленница.

Краем глаза Джек уловил движение на берегу и бросил туда быстрый взгляд, отвечая с лёгкой рассеянностью:

– Ты словно ребёнок… – Он умолк на полуслове. Жемчужина непонимающе нахмурилась, а затем обернулась, чтобы увидеть, что же захватило всё внимание капитана: по берегу вдоль пристани, обхватив друг друга за талии, фривольно прогуливались две барышни из местного борделя. Они заметили Джека, и походки их, виляющие бёдрами, стали ещё более призывными. Но стоило обернуться Жемчужине, обе девицы остановились, затем обменялись испуганными взглядами и почти бегом скрылись с глаз. Джек разочарованно выдохнул и решил закончить мысль: – Ты наивна и беззащитна. И не готова к самостоятельности. Потому, будь добра, – заговорил он с настойчивой доброжелательностью, – не делай глупостей и оставайся на корабле, где тебе самое место, дорогуша! Смекаешь? – блеснул лукавой улыбкой Джек.

Жемчужина, что стояла вполоборота, медленно опустила голову. Воробей попытался незаметно протолкнуть ставший поперёк горла ком. Джошами Гиббс замер и боялся даже моргнуть. Жемчужина резко обернулась, и тут же зажужжал ближайший шкот, срываясь с кофель-нагеля. Джек едва успел поймать его взглядом, как мигом оказался в воздухе: трос обхватил его подмышками и поднял над палубой, так что бравому капитану оставалось разве что беспомощно болтать ногами над палубой.

– Не смей так говорить со мной, Джек Воробей, – холодно проговорила Жемчужина. И хотя теперь кэп был выше её, сверху вниз глядела именно она. Джек следил за её губами, не решаясь заглянуть в глаза. Жемчужина тряхнула головой, и канат слегка подбросил Воробья. – Я не твоя женщина, не член твоей команды, я даже больше не твой корабль! – воскликнула Жемчужина. – Мне больше не нужен тот, кто будет указывать мне курс. Я свободна! – Джек растерянно открыл рот, попытался дотянуться до сабли, но пальцы только скользнули по компасу. Жемчужина проводила его руку серьёзным взглядом. – А ты… – она рывком содрала компас с его пояса, – сначала сам научись понимать, чего ты хочешь на самом деле.

Жемчужина отступила, перевела взгляд на Гиббса и слегка кивнула. Ещё с полминуты подвешенный, точно пиньята, Джек Воробей наблюдал, с какой грацией прекрасное женское создание спешно покидает корабль, а после и порт. Едва она скрылась, кэп принялся размахивать руками и вертеться. Гиббс вскинул голову, хмыкнул, а затем спешно развязал узел. Джек с грохотом приземлился на пятую точку: было невысоко, меньше ярда, но весьма унизительно.

Джошами потоптался на месте, а затем, сгорбившись, направился к сходным доскам.

– Эй! – возмущённо окликнул его Воробей.

Гиббс резко остановился, словно до этого напрасно понадеялся, что уйдёт незамеченным.

– Не знаю, что между вами происходит, Джек, – развёл он руками, обернувшись, – и тем более, что происходит в твоей голове. До добра это вряд ли доведёт… – Гиббс бросил взгляд в проулок, где скрылась Жемчужина. – Но у меня, знаешь ли, тоже гордость есть. Я не прочь вновь идти с тобой в море, но только после того, как ты выплатишь всё, что мне причитается. – Старпом обвёл быстрым взглядом корабль. – Команду я уже собрал как ни крути, так что… обойдёшься и без нас. Ты ж всё-таки капитан Джек Воробей, – напоследок добавил Гиббс, словно бы желая ободрить. Вздохнув, он решительной походкой двинулся прочь.

– А, бунт… – устало фыркнул Джек. – Ну и прекрасно! – крикнул он вслед старпому, хотя даже не мог видеть того из-за фальшборта. – Нужна мне такая преданность, которая легко исчисляется в пиастрах! – Ветер принёс ему лишь неясный отзвук голоса старпома вместо ответа.

Капитан Воробей поднялся, потирая ушибленное место. Послышались шаги.

– Кэп? Всё в порядке? Вроде кричал кто? – из сходного люка торчала смятённая голова плотника.

– Вам послышалось, – ровно отозвался Джек, а потом повернулся с сухой улыбкой: – Всё по плану, возвращайтесь к работе. – Моряк пожал плечами и спустился в трюм.

Воробей вздохнул, поднимая взгляд на город. Остаться без старпома да ещё и без компаса в его планы не входило. С другой стороны, будет кому приглядеть за беглянкой: Гиббс, похоже, успел к ней прикипеть. И хотя в горле горчило, Джек всё же улыбался слегка довольной улыбкой, ведь прикажи он Жемчужине остаться на берегу – она бы точно запротестовала: её упрямство и своенравие он познал ещё при знакомстве с кораблём. Теперь у него, пожалуй, стало одной проблемой меньше, и, кажется, он раскусил правила игры, в которую его втянула Калипсо. Кэп пригладил усы и, поразмыслив, спустился на пристань.

***

Нос шлюпки уткнулся в поросший мхом берег. Джек Воробей воровато огляделся и принюхался к полумраку, что царил под густыми кронами над рекой. Лес молчал. Джек взглянул на жемчужину в руке, испустил тяжёлый вздох смирения и, подхватив фонарь, выбрался на сушу. Брошенная хижина скрывалась в глубине зарослей. Вода отступила, и теперь пробраться к ней можно было по илистому дну. Каждый шаг по ступеням отдавался тихим скрипом, от которого внутри у капитана всё напряжённо сжималось. Джек подошёл к хлипкой двери, прислушался, осторожно толкнул её и тут же шарахнулся назад. Что-то зашипело, зашелестело и смолкло. Повозившись с огнивом, кэп зажёг фонарь и впустил его впереди себя. Внутри стояла затхлая тишина, кэп невольно пожалел, что поспешно променял сладкое обиталище Мадлен на это место. Мебель, посуду, множество склянок, всевозможную утварь, пучки трав и всякие ожерелья укрывал толстый слой паутины. Джек звонко чихнул и принялся активно чесать нос. Потоптавшись у входа, он осторожно прошёл дальше и примостил фонарь на углу стола. Тут же вспыхнули десятки свечей, разгоняя паутину. Воробей затаил дыхание. За его спиной раздались тихие по-кошачьи мягкие шаги.

– Хм, признаться, я удивлена, что тебе достало храбрости прийти сюда, Джек, да ещё и в одиночку.

Кэп выдохнул и резко обернулся, озаряясь улыбкой. Перед ним стояла некогда хозяйка этого затерянного места, а ныне – хозяйка моря.

– Брось, – протянул он, – мы оба знаем, если бы тебе понадобилось от меня избавиться, пистолет и подмога бы мне не помогли. – Тиа Дальма негромко рассмеялась. В глубине её тёмных глаз поблёскивало то ли отражение свечей, то ли само пламя. – Отчего вдруг в таком обличие? – вежливо поинтересовался Воробей.

– Можешь считать меня сентиментальной, Джекки, – пропела Тиа Дальма, медленным взглядом обводя хижину. Затем она бросила на капитана снисходительный взгляд. – Да и мой истинный облик тебе бы вряд ли пришёлся по душе.

Язык Воробья тут же начало припекать от множества любопытных вопросов, но он и так сотворил достаточно безрассудства, придя сюда, чтобы ещё выпытывать что-то у морской богини. В конце концов это было её желание встречи.

Джек раскрыл ладонь с жемчужиной.

– Отчего вы, дамы, так неравнодушны ко всяким туманным намёкам?

Губы Тиа Дальмы тронула коварная улыбка.

– Но этот ты понял.

Воробей дёрнул усом и слегка развёл руками.

– Так дело в ней? И какой твой интерес?

– Она моё дитя. – Лицо Джека удивлённо вытянулось. Тиа Дальма недовольно повела глазами и уточнила: – Дитя моря. – Воробей незаметно выдохнул и многозначительно кивнул, пытаясь фривольно опереться рукой на спинку стула, но никак не мог её поймать не глядя. – Мне небезразлична её судьба. – Тиа Дальма поднесла свечу к лицу, и её глаза застыли на пламени.

Джек Воробей не знал наверняка, но догадывался, что она имела в виду. Однако вот так просто сознаваться в своей догадливости он не торопился, ведь несмотря на вполне понятные слова истинные мотивы Калипсо могли быть совершенно иными. Он давно уяснил, что порой прикинуться невеждой куда полезнее, чем один за другим задавать резонные вопросы, – узнаешь больше.

Бегло глянув по сторонам, капитан Воробей вздохнул и, со скрипом выдвинув стул, свободно бухнулся на него.

– Выходит, что-то не так, раз ты здесь? – бесстрастно поинтересовался он, перебирая пальцами и следя за блеском огней в перстнях. Тиа Дальма обернулась, туманный свет из дверей аккуратно очертил её статный силуэт. По её взгляду Джек мигом понял, что заходить издалека и юлить смысла не было. Прикинув, чем рискует, он всё же решился продолжить разговор, надеясь, что не останется крайним. – Всё из-за проклятья Джонса, верно?

Пламя свечей дрогнуло, на миг потускнело и разгорелось вновь. На лице Тиа Дальмы всё так же светилась обманчивая улыбка.

– Это было не проклятье, – вкрадчиво пояснила она. – А договор. – Брови Джека сошлись к переносице. Тиа Дальма походкой хищницы пошла по хижине, пальцами перебирая по мебели и утвари. Голос её зазвучал негромко, спокойно, почти равнодушно: – Корабль может существовать без души, но не наоборот. – Воробей кивнул, вспоминая давние слова Жемчужины. – Она связала себя с кораблём не только волей предназначения, но и своим собственным желанием. Джонс лишь скрепил это и дал ей срок.

Джек задумчиво чесанул подбородок. Глаза его чуть прищурились. Относиться с недоверием к словам Калипсо и тем более демонстрировать его было небезопасно. Ещё будучи Тиа Дальмой она не терпела, когда в ней сомневались, что уж говорить о нраве истинно свободной морской богини. Воробей глянул через плечо и невольно вздрогнул: она исчезла. Кэп чуть привстал, отчаянно прислушиваясь. Над его головой тихо скрипнула доска. Он обернулся и тут же ткнулся взглядом в фигуру хозяйки.

Чертыхнувшись про себя, Джек Воробей продолжил скучающим тоном:

– Ну так теперь этот… договор не действует? – Тиа Дальма словно бы усмехнулась. – Обстоятельства-то стали иными, – с нажимом заметил капитан.

Тиа Дальма что-то увлечённо разглядывала, почти повернувшись к нему спиной.

– Она не может изменить то, кем является. Никто не может. – Её слова звучали неоспоримо, как факт о том, что вода в море солёна, а фордевинд – лучший спутник моряка.

Джек выпятил губу.

– Звучит… – он помедлил, подбирая верное слово, – неоднозначно. – Выждав секунду, Воробей развёл руками: – Как тогда вышло, что она стала человеком? Почему именно она, именно «Жемчужина»? – Как бы он ни старался, спросить равнодушно не вышло, и от этого капитану стало куда больше не по себе, чем от осознания, что он по собственной воле и в трезвом рассудке припёрся в дельту реки.

Тиа Дальма круто обернулась, и её густые волосы пронеслись по воздуху с грацией морских волн и хрупко звякнули украшениями.

– Ты мне скажи, Джек Воробей. – Её глаза сверкнули. Кэпу воздух стал поперёк горла. Тиа Дальма расправила плечи, будто бы выросла, медленной хищной походкой направилась к нему, и каждое её слово заставляло капитана всё больше вжиматься в высокую спинку стула. – Почему среди сотен кораблей, что встречались тебе на сотнях морских лиг и в сотне портов, ты выбрал один-единственный?

Она нависла над ним, как крыло шторма над утлой лодчонкой, что слепо тычется среди кипящих волн, не зная, что обречена сгинуть во тьме морских глубин.

– Она была похожа на меня, – как под гипнозом быстро выговорил Джек Воробей. – В том порту я был чужаком. Пират среди солдат и торговцев. И она – пиратский фрегат среди торговых судов. – И снова перед его глазами была тесная гавань: лес мачт, паутины тросов, лабиринт палуб и пристаней. Муравьиная суета, смесь голосов и языков. Палящее солнце слепило, отражалось от белых стен и редких стёкол, чтобы не дать никому и головы поднять. И среди всего пляшущего жаром марева и слепящих бликов он мог разглядеть лишь одно – гордый корабль, что мостился у самого края, словно изгой. – Ей было там не место, – отрешённо покачал головой Джек, – ей не место ни в одном порту, а только там, посреди моря, на пути к горизонту. – Он дёрнул бровью с тенью улыбки. – Как, похоже, и мне. Только в море я могу по-настоящему почувствовать жизнь и свободу. Только с ней. – Воробей тут же смутился, ибо последние слова прозвучали несколько двусмысленно, чего он не планировал, ведь говорил только о корабле. Или же нет?..

Калипсо глядела на него сквозь подсвеченные ироничной и при том понимающей улыбкой тёмные глаза Тиа Дальмы. Да, Воробей чувствовал именно её взгляд, взгляд морской богини, слишком мощный и глубокий. Но он привык к нему. Такими же глазами смотрела на него и Жемчужина, разве что постепенно от этой темноты перестало бросать в холод.

– Ты нашёл, что искал? – мягко прервала тишину Калипсо. Голос её был лёгок и прост, словно это был один из многих вопросов вежливости на светской беседе. Брови Джека изогнулись, он принялся спешно перебирать, о чём именно идёт речь. Тиа Дальма усмехнулась, глаза её блеснули знанием. – Похоже, нет.

Капитан выдохнул, перебрав пальцами по столу.

– Дорогая, беседы с тобой – всегда игра, – сахарным тоном заметил он, а потом с ироничным укором добавил: – Так ты ещё и жульничаешь.

Тиа Дальма коротко рассмеялась.

– Что, Джекки, несладко быть на другой стороне, а? – кокетливо повела она плечом.

Воробей чуть прикрыл глаза.

– Неужто будешь попрекать меня нечистой рукой? Уж кто бы говорил… – протянул он с красноречивой лукавой улыбкой. Протерев изумруд в перстне краем рукава, Джек принялся беззаботно рассуждать: – Знаешь, я, конечно, не всеведущ, но внутренний голос подсказывает, что ты скучаешь по старым денькам, – он крутанул головой и остановил хитрый взгляд на лице Тиа Дальмы. – По этой лачуге, по тому ужасу, что внушала каждому входящему, и той благодарности, что получала. Оттого и предстала в этом облике. А сейчас, небось, всё снова свелось к мольбам и проклятьям? – понимающе закивал Воробей.

Калипсо вскинула подбородок, взгляд её похолодел резко, как и исчезла надежда Джека, что это могла бы быть обычная дружеская беседа.

– Не зарывайся, Джек, – вкрадчиво посоветовала хозяйка. Губы её растянулись в широкой улыбке, от которой у капитана Воробья скрутило живот. – Всё, что подсказывает тебе внутренний голос, – это бежать отсюда. Как можно скорее, – выдохнула Калипсо. Джеку почудилось, что от этого дыхания он покроется инеем, но даже это не стёрло тень наглой улыбки с его лица. – Как и каждый раз, как ты сюда приходил. И каждый раз любопытство, желание получить недоступное знание брало верх над трусостью. – Тиа Дальма повела глазами. – Я могу играть в свои игры, сколько мне заблагорассудится, и ты с радостью примешь их правила, Джекки. Ведь в награду – получишь ценное преимущество.

– Хм… – Воробей почесал макушку с кислой миной. – Не люблю играть в игры без ставок. Какова твоя?

Тиа Дальма снисходительно усмехнулась.

– Знание. Как сохранить её.

Брови Джека скрылись под надвинутой на лоб банданой.

– Сохранить?

– Ты понял, о чём я, – раздражённо бросила Тиа Дальма.

Капитан Воробей отмахнулся и даже слегка фыркнул.

– По мне, она неплохо справляется, хоть и говорит, что с кораблём более не единой целое. Всё-таки вы, дамы, любите драматизировать. – Джек приподнял руку с указательным пальцем и похвастался: – Она вытащила корабль, несмотря на луну и Джонса с его проклятьем…

Калипсо тут же оборвала его:

– Это не та магия, что дана ей морскими силами.

Воробей тряхнул головой, хмурясь и непонятливо кривя губу.

– И что это значит?

Тиа Дальма отозвалась с внезапной открытостью, которая сбила Джека с толку куда раньше, чем он вдумался в её слова:

– В море она черпает магию из Глубин, и у этой магии есть своя цена. Как и у всего в этом мире. – На миг Воробью показалось, что в её голосе звучит не просто искренность, но и словно бы сочувствие. А затем глаза её осветились невидимой обманчиво доброй улыбкой: – Если хочешь, я дам совет…

– О-о-о, нет, нетушки, – тут же открестился Джек, активно махая руками. – Знаю я твои советы, дорогая. Одного раза хватило, спасибо, – саркастично выдал он на одном дыхании и торопливо поднялся. – Неужто на «Голландце» проблема с толковыми рекрутами? – протараторил кэп, отползая к выходу. Калипсо закатила глаза. Джек приостановился в дверях. – Новые сделки я заключать не намерен, – уверенно заявил он, отрывисто кивнул, оскалился улыбкой, отсалютовал на прощание и выскользнул из хижины.

Голос хозяйки мигом догнал его, как брошенный в спину нож:

– В тот раз ты был готов заплатить любую цену. А что же теперь?

Джек Воробей резко остановился. Ему бы следовало держать язык за зубами – он это прекрасно понимал. Но, как ни странно, быть вынужденно честным с Тиа Дальмой, Калипсо, было проще: может, потому что можно было легко убедить себя в её всеведении и напрасности лжи, а может, потому что она не требовала правды, и потому её можно было подать как ложь.

– В тот раз, – Джек качнул головой, – я её уже потерял. А теперь, – он обернулся с дерзкой улыбкой, – что-нибудь придумаю, не сомневайся.

Шлюпка спешно отходила от берега. Её до последнего провожал долгий взгляд морской богини. И только когда лодка покинула полог леса, выбираясь на мелководье, губы Калипсо тронула таинственная улыбка:

– В самоуверенности тебе нет равных, Джекки, и, надеюсь, она тебе, и правда, поможет.

========== -11– ==========

На берегу горели костры, мурлыкали весёлые голоса и шуму моря вторили звуки музыки. По волнам скользили блики огней, перемежаясь с серебристой лентой лунного света. Пляж этот, что находился чуть в стороне от города, не так давно стал излюбленным местом тех, кому хотелось тишины или кому не хватало денег, чтобы провести ночь даже в захудалой харчевне.

Жемчужина сидела в тени костра, обняв колени и зарыв ступни в холодный песок. Её фигура была не единственной одинокой на том пляже, а у его обитателей сам по себе возник негласный уговор не лезть с расспросами к тем, кто этого не желает. Потому её задумчивое одиночество никто не нарушал.

Джошами Гиббс, что коротал время в компании старых знакомых, изредка поглядывал на неё, пытался угадать её настроение, и каждый раз, как намеревался подойти, напоминал себе, что порой лучше не лезть в чужие дела. Особенно – связанные с Джеком Воробьём. И всё же, когда на небе погас последний отсвет солнца, мистер Гиббс не вытерпел. Или может добротный грог придал ему смелости…

Жемчужина заворожённо наблюдала за лихим танцем, что устроили у соседнего костра почти у самой кромки воды, и не сразу заметила присутствие старпома. Гиббс проследил за её взглядом и уселся рядом.

– Отчего сидишь в одиночестве?

Как игривая кошка, Жемчужина водила глазами вслед за танцорами и отвечать не торопилась; на лице её светилась лёгкая улыбка, что ярко подсвечивала искренний восторг. Затем Жемчужина вдруг обернулась к Гиббсу, и от её умиротворённого удивления не осталось и следа.

– Похоже, мною овладел какой-то недуг. И я не уверена, что он не заразен.

Глаза Гиббса невольно округлились, до того серьёзен был её тон.

– А в чём дело, мисс? – насторожился он.

Жемчужина вздохнула, виновато отводя взгляд.

– Я вспоминала утро и наш разговор с Джеком. – Она вскинула голову и взволнованно заговорила: – Я знаю, знаю, что не хотела этого говорить, не хотела так поступать. Я не хотела этого тогда и сейчас тоже! Но в то же время всё же… хотела. Это ведь совершенно неправильно! – почти испуганно воскликнула она. – Я не должна была так поступать! И я это понимала. Выходит, со мной что-то не так.

Джошами Гиббс медленно кивнул с хитрым прищуром.

– Сдаётся мне, – протянул он, – знаю я, в чём дело.

Жемчужина обеспокоенно подалась вперёд, прижимая руки к груди, будто бы ожидала, что Гиббс даст ей не только ответ, но и лекарство.

– Что это, Джошами Гиббс?

Старпом тепло улыбнулся и открыл рот, чтобы ответить, затем замер, скосил глаза в сторону Жемчужины и качнул головой.

– Ну… – уклончиво выдохнул он, – не сказал бы, что это прям недуг какой-то. Тут, конечно, смотря кого спрашивать… Люди часто говорят некоторым больше, чем хотелось бы, или совершают глупости, о которых потом жалеют.

Брови Жемчужины возмущённо приподнялись.

– Почему?

Гиббс неловко усмехнулся.

– По-разному. – Он развёл руками. – Такова человеческая натура, что поделать. – Хранительница фыркнула. – Тебе не стоит корить себя. Во-первых, Джек это заслужил. Во-вторых, ты ведь просто к нему… – Гиббс снова в последний момент успел прикусить язык. Жемчужина выжидательно глядела на него. – Словом, нет у тебя никакой болезни, мисс. Тебе просто, гхм, не всё равно.

Жемчужина тяжело вздохнула и снова перевела взгляд на танцующих у костра. Однажды Джек ей сказал, что быть человеком и чувствовать – не так приятно, как думается, но она сомневалась, ведь помнила, как сладок был момент, когда она спасла «Чёрную Жемчужину» от погони и когда её капитан так смотрел на неё. Теперь ей думалось, что всё же Воробей был прав. Чувства превращали её в кого-то другого, кого она не могла понять и кому не могла противиться. И ещё хуже было сознавать, что этот кто-то другой – всё же она сама. При попытке разобраться Жемчужина лишь обретала множество вопросов, и большей частью им не находились разумные ответы. Подчинение кому-то столь могущественному вызывало гнев, потому что она была уверена, что чувства погубят её, ведь прежде из-за них, не иначе, она отступалась от предназначения и совершала то, о чём ранее и помыслить не могла.

– Это пройдёт, – вдруг заметил Гиббс, словно бы прочитав её мысли. Жемчужина удивлённо моргнула. – Ты не бойся, скоро и сама всё поймёшь, – со странной улыбкой заверил он.

– А ты не боишься? – Джошами вскинул седоватые брови. – Что из-за меня Джек пострадает?

– Пфф! – звонко фыркнул старпом. – А мне какое дело? – пожал он плечами. Под долгим красноречивым взглядом Жемчужины ему стало не по себе, но Гиббс всё же решил не отступать.

– Джек Воробей не лучший из капитанов, – мягко проговорила Жемчужина, по её губам скользнула ироничная улыбка. – Уж мне ли не знать. Но он явно лучше тех, с кем ты имел дело. Ты не первый раз грозишься уйти, но всякий раз возвращаешься. И Джек не раз грозил бросить тебя, но тоже возвращался, и не всякий раз я была с ним согласна в этом. – Она глянула на него с милой улыбкой. – Прости. – Гиббс понимающе хмыкнул и хлебнул грога. – Почему ты выбрал его своим капитаном?

Грог стал поперёк горла, старпом едва не зашёлся кашлем. Жемчужина же прямо глядела на него с искренним интересом.

– Да тут дело такое… – Гиббс задумался, почёсывая затылок. – Он сам-то в этом ни за что не признается, это точно, но мы с Джеком Воробьём вроде как друзья. Эх, сколько раз мне это выходило боком… – покачал он головой. – Знаешь, мисс, – Гиббс кашлянул через усмешку, – я и сам себя спрашивал, на кой чёрт связался с Джеком. Чего у него не отнять – так это живучести, это я не только про шкуру, а вообще. Куда бы судьба его ни заводила, всегда выпутывается, что диву даёшься. Может, оттого и я с ним… – задумчиво протянул старпом, а затем перевёл взгляд на горизонт, что растворялся в море. – Рано или поздно, а Джек Воробей снова ловит попутный ветер… и ищет приключений на свою голову. Вот и я тоже. Хотя, стоит признать, пожить пару лет без него порой весьма полезно. Кстати, об этом, – спохватился Джошами Гиббс, шлёпнув себя по колену, и заинтересованно обернулся к хранительнице: – Ты всерьёз это решила? Что уйдёшь.

Жемчужина просто пожала плечами.

– Я никогда не была на суше. – Она повела ступнями, наблюдая, как пересыпается песок, а затем склонила голову набок. – Я бы хотела изучить этот мир. Понять, о чём говорил Джек, о чём разговоры моряков… Правда, я не знаю, с чего начать.

Гиббс глянул через плечо на заросший лесом холм, за которым скрывался город и бухта.

– Тут Джек всё же прав: одной тебе опасно. Может, освоишься сначала, поймёшь что к чему? Да и без денег тем более придётся туго.

Жемчужина посмотрела на старпома с явным недоумением.

– Выходит, мне никто не станет помогать?

– Может, кто и станет, – развёл он руками, – но это дело опасное, не всем можно доверять.

Хранительница понимающе кивнула.

– Тогда я побуду с тобой, Джошами Гиббс, ведь тебе – можно.

Старпом от неожиданности поперхнулся воздухом. С минуту у него ушло на путанные размышления – это всё же честь или наказание? – но вразумительный итог всё равно не нашёлся, так ещё и в хмельной голове не было ни одной достойной мысли, чтобы скрасить неловкое молчание. Поэтому Гиббс снова приложился к кружке.

– Ну да, – наконец выдохнул он, почёсывая переносицу, – пару свободных дней отдыха ты точно заслужила. Это ж надо же, – недоумённо покачал головой Гиббс, – кому рассказать… Погоди, выходит, ты… – он осёкся, едва обернулся к Жемчужине.

Вряд ли она его слышала. Во все глаза она глядела на статную девицу с приятными формами, что, точно дикая пантера, выпрыгнула из тьмы к костру и звукам музыки. Лихая портовая песня сменилась весёлым мотивом с какими-то терпкими нотами, от которых сердце чуть покалывало, ноги сами просились в пляс и в то же время хотелось заворожённо уставиться на огонь и вздыхать о прошлом или далёком доме. Давно Джошами Гиббс не слышал подобной музыки, тем более на Тортуге. Девица ловко поймала ритм, срывая с головы повязку, отчего её густые локоны тут же рассыпались по плечам и вспыхнули пламенем. Она отплясывала не только с мастерством, но и с искренним наслаждением и, кажется, даже напевала что-то. Гиббс вздохнул, пристукнув пальцами по кружке, и покосился на Жемчужину. Её глаза сверкали восторгом – чистым, неподдельным, какой обыкновенно бывает у детей. Девица резко крутанулась, выписывая голыми ступнями веер из песка, а немногие зрители одобряюще прихлопнули в ладоши. Жемчужина подалась вперёд, рывком поднялась и на носочках пошла ближе, но так и не решилась выйти в свет. За очередным поворотом девица остановилась, замечая её, подпрыгнула и, не переставая отплясывать, протянула к ней руки. Жемчужина отступила на полшага. Девица засмеялась и смело вытянула её в круг.

Растерянная и восторженная Жемчужина переступала с ноги на ногу, пока девица обходила её кругом. Танцорша вновь хохотнула и подхватила её за руки, увлекая за собой. Жемчужина посмотрела себе под ноги, на песок, что скрывал ступни. Гиббс насторожился, готовый бросаться на помощь, хоть вряд ли бы смог даже подняться с первого раза. Она повторила один шаг, затем ещё один и ещё, взметнула руку и так же лихо обернулась. Бриз выхватил из костра и унёс в ночную синеву сноп искр. Гиббс со стуком захлопнул рот и бухнулся обратно на песок. Жемчужина подхватила танец с жарким азартом, повторяя движения, ловя на лету изменчивый, как пламя под ветром, рисунок, и с каждым прыжком, с каждым оборотом, с каждым взмахом руки мелодия словно бы окутывала её, точно в саван, облекая неслышные слова в изящные движения. Джошами переводил ошарашенный взгляд с извивающегося пламени костра на хранительницу и обратно и никак не мог отделаться от ощущения, будто огонь танцует вместе с ней. Зачарованный, старпом тщетно надеялся ухватить то диковинное и неуловимое, что рисовал её танец: словно это был ветер, что невидим, но чьё движение так хочется предугадать. Она то кружилась, широко расставив руки и рассекая густыми прядями волос морской воздух, то подпрыгивала, вторя задорным движениям рыжей танцорши. На её губах светилась задорная улыбка, и, хотя музыка то и дело меняла темп, весь её танец пронизывала завораживающая лёгкость, что казалось, будто вот-вот из-под её руки вырвется свежий порыв ветра. Жемчужина не замечала ничего кругом, как и Гиббс, что не мог оторвать от неё взгляда. Она вновь принялась кружиться, да так быстро, что в глазах у старпома помутнело, и ему привиделись крылья за её спиной. Рыжая танцорша весело хохотала, подбадривая заворожённых музыкантов. Вдруг Жемчужина резко остановилась, вскидывая голову к затянутому облаками небу. Ветер погнал их на запад, и из тумана медленно показалась яркая дуга луны, пуская по волнам серебристую дорожку. Жемчужина расставила руки и замерла, запрокинув голову. Гиббс затаил дыхание, без стеснения разглядывая обрисованную светом грациозную фигуру, и неосознанно приложил ладонь к груди – отчего-то там было непривычно тепло. Жемчужина слегка подпрыгнула, звонко хлопнула в ладоши и с мелодичным смехом вновь нырнула в танец.