Текст книги "Королевство ведьм (СИ)"

Автор книги: Focsker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Королевство ведьм

Глава 1

Лязганье металла, чьи-то злобные реплики и неописуемое зловоние, словно я лежал в луже с чьим-то дерьмом, будоража всё моё утонченное нутро, буквально вынуждало открыть глаза. В паре метров от меня, скрестив мечи, мелькали чьи-то незнакомые силуэты. Сквозь боль в глазах и во всем теле, с трудом подняв голову, я заметил, что в этой средневековой сваре смешалась группа боевитых женщин: кто в кожаных доспехах и с мечами, кто с кинжалами, а кто и вовсе в рукопашную, они нещадно мутузили друг друга, кляня весь белый свет, и тем самым попутно пытаясь доказать своим оппоненткам собственную правоту.

Бились дамы три в два, и перевес был явно не на стороне моих сестёр. «Сестёр…» – промелькнула в голове мысль, – «Их у меня никогда не было», но зародившаяся в мозгу мысль о родстве на каком-то подсознательном уровне запустила внутренний механизм любого собственника. «Защищай что имеешь!» – злобно завопило моё внутреннее я.

Одна из нападавших, сумев воспользоваться неразберихой, заскочила Сигрид за спину, желая перерезать той глотку. Нужно было что-то делать!

В моей груди торчал какой-то штырь, пробивший меня насквозь и пригвоздивший к земле. С такими ранами не выживают. Я чувствовал, как пузырится кровь, как сквозь нос и рот наружу вырывается солёная жижа. Рукой я пытался нащупать хоть что-то более-менее увесистое для запуска в ту коварную суку, уже приготовившуюся к нанесению своего последнего удара.

К сожалению, ничего, кроме лошадиных испражнений, схватить ослабленной конечностью так и не удалось. Разрываемый болью и отвращением, стиснув зубы, из последних сил я метнул наспех скомканный из лошадиного дерьма шарик. Повезло, бросок точно в цель – прямо в лицо нападавшей! Та омерзительно кривится и отступает, пытаясь прочистить глаза и рот от забившегося в них дерьма. С опозданием заметившая отступившую женщину за своей спиной Сигрид в спешке наотмашь наносит быстрый удар, желая одним движением снести коварной суке голову. Увы, короткий полуторник лишь вскользь задевает руку прикрывавшей лицо налетчицы.

Алая кровь брызнула во все стороны. Словно маятник из живой плоти, не до конца оторванная кисть болтается на кожице под истошные крики раненой. Данная картина вызвала неописуемый восторг в моём сердце. Её крик, страх и агония, а также чувство собственного величие на лице моей Сигрид, оставившей "не добитка" и с яростью принявшейся вгонять в грязь лицо свою первую оппонентку. Это было потрясающим зрелищем, за которое прошлый я не поскупился бы отдать и собственную жизнь.

«Когда это у такого конченного человека могла появиться сестра?» – дышать становилось всё сложнее. Кровь пузырясь, сочилась изо рта и пробитой груди, тело немело, а ещё подо мной точно была лошадиная куча. Никакой стерильности, судя по пейзажам и нарядам средневековья, а это значит, я стопроцентный покойник. Не знаю, как я тут очутился, но… Как бы мне хотелось побыть в этом мире чуточку подольше, увидеть больше битв, чужих страданий и крови. – Мысли о последнем заставили накативший на тело холод отступить. Если я вновь закрою глаза это, то станет моим очередным концом.

– Чего стоишь, Илва?! – Испуганным вскриком донесся грубый женский голос. – Помоги мне! – Воспользовавшись тем, что старшая сестра отвлеклась на меня, раненого братца, грабительницы, забрав подругу и поджав хвосты, тотчас свинтили. «А жаль, таких добивать надо…» – Сестра сделала ошибку, ей не стоило бежать ко мне, живому мертвецу, она была обязана завершить начатое!

Лицо повисшей надо мной Сигрид было словно расписная картина неизвестного мастера. В голубых как небо глазах я видел ужас и страх. Множество шрамов, разбитая бровь, губа, гематома на лбу, от которой в скором времени точно будет шишка. Бедняга, сколько боли она перенесла, получая каждую из этих старых подсохших отметин… Я никогда раньше не видел настолько боевитых женских лиц, в нем было прекрасно всё.

Трясущимися пальцами испачканной кровью руки, чувствуя свой конец, мне захотелось смахнуть с этих глаз неуместную, как показалось, слезу. «Я всё понял, Сигрид. Мне жаль, но плачешь ты совершенно не о том. Твой единственный младший брат уже мёртв, а я скоро оправлюсь за ним».

Рывком вырвав из моей груди металлический штырь, недалёкая младшая буквально ускорила процесс моего омертвления. «Варвары» – в момент, когда старшая, задрав мне голову, стала вливать в рот какое-то омерзительное зелье, подумал я, и…

Грудь обожгло внутри легких, а после и в желудке полыхнуло пламя. Выворачивая кости, затягивая поврежденные кожный покров и восстанавливая органы, оно буквально возвращало меня к жизни. Самая настоящая магия! Быть не может. Неужели я попал в фентезийный мир?!

На глазах, уже моих, проступили слёзы, а сердце, обещая вырваться из груди, забилось в восхищении – лучшего исхода и быть не могло. Я жив, в мои руки попало молодое тело, мой новый мир полон насилия и крови, а это значит, что я смогу не сдерживаться, усовершенствуя навыки полученные в прошлом, я смогу стать настоящим идеальным убийцей!

Насильники, маньяки, коррупционеры, и просто пропащие садисты, уверен, их здесь полно, а значит, я наконец-то смогу реализовать себя на все сто и один процент!

– Тише, Глауд, тише, милый, всё уже кончилось. – Прижимая меня к своей груди, нашептывала Сигрид. – Прошу, не плачь, мой маленький герой, они больше тебя не тронут! – приговаривала старшая сестра, утирая слёзы моей радости.

«Я верю, сестрица, ведь пройдет всего несколько дней, и они действительно больше никого не тронут».

Сейчас, в глазах Сигрид, я был молодым человеком восемнадцати лет отраду. Имя моё было Глауд, фамилия же, как и у любого другого найденыша этих краёв, – Вольф. Слабохарактерный, тихий и застенчивый, с плохо развитым телом и слабым магическим потенциалом. Мальчишка не подарок, но, немного поработав, думаю, мне удастся вернуть этому телу мою былую форму.

Было жаль мальчишку, прошлого хозяина этого сосуда. Ведь, по факту, именно таких, как он, я никогда не трогал, и, более того, пытался защитить. Жертва жестокой обыденности и суровой реальности – таким он был. Парнишка, ничем не выделявшийся по жизни, и, более того, являлся объектом всеобщих насмешек и порицания. Но несмотря на это, он нашел в себе силы в последние секунды своей никчёмной жизни грудью защитить свою старшую и любимую сестру от заклинания, пробившего и, по факту, прервавшего его жизнь. Как по мне, достойный конец, и в память о его жертве, а также подарке, предоставленном мне, я – мясник с десятилетним стажем, так и быть, возьму на себя ответственность позаботиться о его семье, которой, к слову, у меня никогда не было.

Все герои собраны, занавес поднят, настало время первого акта.

Мои обледеневшие руки коснулись защитных перчатей сестры. Сейчас мне предстояла роль все того же зашуганного кролика, едва не ставшего пищей для волков. Воспоминания, полученные мной, были слишком скомканными. Уверен, постепенно мне удастся привести их и себя в порядок, но пока придётся постараться смириться с тем, как со мной обращаются.

– Се-сестрёнка, я в порядке… – глядя той в глаза, добавив голосу неестественной хрипоты, проронил я, попытавшись наконец-то встать из зловонной кучи.

Челюсть воительницы поджалась, да так, что мне показалась, что вот-вот выскочит из сустава. Глауд никогда так к ней не обращался, и это моя оплошность возымела слишком сильный эффект. Резкие перемены в поведении были ни к чему. Кто знает, как аборигены-варвары, закованные в доспехи, отнесутся к попаданцу в их мир, завладевшему к тому же телом их родича.

Сожжённым на костре мне быть как-то не хотелось…

– Илва, овца ты тупорылая, какого чёрта ты потянула мальчишку за собой?! – Подняв меня на руки, словно ничего не весящую принцессу, гыркнула старшая. Ощущение, скажем так, мерзковатое, когда девушка тебя на руках держит. Но ничего не поделаешь, я ведь не герой какой-нибудь, а всего-навсего актёр.

– Я… – запинаясь в страхе, опустив голову, испуганно фыркнула младшая, пряча свои карие глаза под длинной челкой. – Я не думала, что всё так обернется. Мы просто шли по поручению матери и…

– И забрели в кабак, подконтрольный Гильдии Воров? Той, которой ты заторчала немалую сумму?! Ты последние капли своих мозгов растеряла?! – Все больше распаляясь, готовая буквально разорвать младшую, наседала Сигрид. – Думала, я и мать об этом не узнаем? Чёртов кусок мяса, а если бы он погиб? Если бы я не проходила мимо? Ваши души навсегда могли бы остаться в этой засранной подворотне!

– Прошу, Сигрид, я тоже виноват… – Как и положено напуганному, слабохарактерному братцу, едва слышно подал голос я.

– Ты-то тут при чем! – В той же форме, в которой общалась с Илвой, рыкнула воительница, но тут же осеклась и извинилась. Я был последним, кого заботливая валькирия хотела обидеть. Она чувствовала передо мной вину, ибо сегодня я как минимум дважды спас той жизнь, и даже её средневековый двадцатисемилетний мозг хорошо это понимал.

Все заранее спланированные дела по естественной причине девушки отложили. Нам всем предстоял тяжелый разговор с не менее тяжелым человеком – нашей матерью, воспоминания о которой я всеми силами пытался выудить из некогда чужеродной черепушки, но, увы, ничего не получалось.

Да и все эти средневековые пейзажи на нашем пути сильно отвлекали от размышлений. Чуждая мне обстановка кружила голову: здесь тебе и темные переулки, в подворотнях которых даже в разгар весеннего дня царила темнота, и мощенные камнем дороги, на которых, прислушавшись, можно было слышно каждый шаг любого из маломальски обутых граждан. Ну и куда без этих убогих оконных створок и дверей, открытие которых было для меня вопросом тридцати секунд при нужной экипировке. Редкие патрули, никаких камер, фонарей и прочего. О, боги, если бы не эта повсеместная антисанитария, вонь и здоровенные крысы, я бы мог назвать это место раем!

– Глауд, всё позади, перестань лить слёзы. – По моему трижды повторенному требованию вернув меня на землю, заботливо приобняв, проговорила старшая, изо всех сил пытавшаяся примерить на себе несвойственную той роль доброй и порядочной сестры. Ох, милая Сигрид, знала бы ты, что это за слёзы… Кстати, эмоциональный мой фон явно был чем-то нарушен. Никогда ранее за собой такой плаксивости я не замечал, и с этим нужно было тоже что-то делать.

Наш не совсем маленький, но «очень уютный» двухэтажный домик находился в самом конце Собачьей улицы, на которой проживали все приезжие мастера, коневоды и прочая рукастая часть населения, получившая одобрение на проживание и изготовление от Гильдии Ремесленников. В этом мире всё и все были помешаны на своих гильдиях, коих, по коротким обрывкам воспоминаний парня, тут было не мало… А с названием одной, всплывшим в моем мозгу, я был и вовсе погружен в некий диссонанс: доморощенные даже Гильдию убийц создали. Боже правый, ну вот какой здравомыслящий и уважающий себя профессионал оставит в подобном месте свои контакты? Для чего? Этот вопрос мне предстояло ещё решить, а пока…

– ИЛВА! – Стоило показаться нам в доме, как младшая, лисой крутанувшись перед матерью, буквально взлетела по лестнице на второй этаж, поспешно закрыв за собой двери на засов. Едва успевшая услышать о нападении на нас мать, кляня младшую, пообещала лично прервать мучения той, если по её вине со мной что-нибудь случится. – «Заботливая семейка» – подумал я, оглядывая рабочее место моей новоиспеченной весьма крупной и сильной с виду матери.

Хельга была ростом примерно метр восемьдесят семь-метр девяносто, лишь на пару сантиметров ниже своей старшей дочери. Подтянутая, с огромными ручищами и напрочь отсутствующей грудью, она, исписанная шрамами похлеще той же Сигрид, держа в руках здоровенный молот, с любопытством таращилась на меня и оставшуюся внизу отчитаться дочь.

– Говоришь, он тебя дважды спас? – не особо веря в геройства мальца, скептически спросила та, хотя, как я предполагаю, смысла слово «скептически» она тоже могла не знать. – Он выжил, и вы тоже, и это главное. А ещё такое надо отпраздновать. – Сев на скамью, стоявшую неподалеку от наковальни, проговорила мать. Беспокойные мысли замелькали в её старых замученных глазах. Погрузившись в раздумья, она, закончив допрос, дала мне возможность оглядеться на первом этаже.

Потолки были достаточно низкими. Как та работала молотом при таком росте и в таких условиях я и представить не мог. Та же Сигрид едва могла пройти с выпрямленной спиной. Возможно, здесь где-то была ещё какая-то мастерская или оружейная, предоставившая бы мне множество разных привилегий, из которых доступ к холодному оружию был лишь малой крупицей. Заточка и уход за инструментами так же были немаловажными обязанностями каждого уважавшего себя «мясника», ведь каждый удар, рассечение и грубое столкновение с костью могли остаться зазубриной, а от того и неопровержимой в некоторых случаях уликой, оставлять которые на месте преступления, и тем более носить с собой в кармане, я не привык.

Среди ветхих, как на мой взгляд, деревянных опор и стен я заметил большой кухонный стол, пару стульев и небрежно брошенный на землю стог сена с расстеленным поверх чумазым покрывалом, вымазанным то ли в сажу, то ли ещё во что одеялом, запах от него тоже исходил соответствующий, а ещё…

– Крысы?! – пискнул я, испытав дежавю, а также вспомнив о том, что моя одежда до сих пор была пропитана конским навозом, мочей и собственной кровью. Стоит заметить, я в прошлой жизни был тем ещё чистюлей, любившим порядок во всем: в доме, быту, на работе и даже в моменты, когда я выходил на охоту. Все и всегда у меня было начищено, заточено и сверкало, а тут на тебе горы деревянной грязной посуды, пустые бочонки, бутылки, разбросанные по всему первому этажу инструменты, какие-то поделки и вещи, от которых несет похлеще, чем от меня!

«Хельга, старая ты ведьма, если мне не удастся избавиться от твоих свинячьих привычек, то придется избавиться и от тебя, ибо я не хочу, да и не готов жить и творить в свинарнике!»

Между делом старшие женщины семейства, а, кстати, какая у них была фамилия? В воспоминаниях мальца везде и всюду крутилась «Вольф» – второе имя, свойственное потеряшкам и найденышам, но, в отличии от мальца, историю зачатия которого Хельга никогда не озвучивала, Илва и Сигрид были её по-настоящему родными детьми. Возможно, женщины прятались от кого-то в этой глуши, а может и нет, это было не самым волновавшим меня вопросом, но, думаю, и его со временем удастся решить.

Больше всего меня сейчас волновало положение мужчин в этом средневековом обществе. По большей части, на улицах я видел лишь женщин, патрульные также, в соотношение два к одному, состояли из них. К тому же, каждая из особ некогда «слабого» для меня пола превосходила «сильный» как в физиологической комплекции, так и численной. Этот факт делал дам главенствующими на улицах данного города. Мир матриархата? Забавно, если учесть тот факт, что из моего списка любимых целей можно было сразу вычеркнуть насильников, ибо охотиться за женщинами, подарившими мужчине удовольствие, было как-то… А в принципе, поживём – увидим.

Поспешив в свою комнату, где, в отличии от принадлежавшего полностью матери первого этажа, была хотя бы кровать, я быстро скинул с себя всю пропахшую кровью и мочой одежду. Вытащив какую-то старую тряпку, напоминавшую покрывало, обвязался той, словно туникой. Мое тело буквально пропиталось уличным зловонием, и брать в эти грязные руки то, что предстояло носить весь день, я не собирался.

За нашим домом на сельском дворе, разделенном на несколько семей, был колодец, вода в нем не самая чистая, и соседями нашими использовалась по большему для того, чтобы поить своих лошадей. Но, думаю, и для моих мыльно рыльных процедур студёная сгодится. Ни мыла, ни полотенца, – лишь два дырявых ведра, да надежда на быстрые руки. Обливаясь столь ледяной водой, не хотелось простудиться, однако вонять подобно свинье мне хотелось ещё меньше.

Облившись раз, другой, до красноты в руках и местах мною растираемых, я шаровал всё, до чего только дотягивался. Было холодно, да и худое тело, едва находившее в себе сил поднять полное ведро воды, не сильно-то было радо свалившейся на него нагрузке.

Когда руки повторно дошли и до груди, не так давно в которой торчал тот здоровенный штырь, я ненадолго замер. Предо мной произошло самое настоящее чудо, о котором я ранее и помыслить не мог. И вот, спустя какие-то часы после смертельной раны, я стою как ни в чем не бывало и моюсь. Подобное зелье в моём деле было крайне опасным инструментов. Напади я на цель сзади, пронзи той сердце или перережь горло, а она возьми и на последнем дыхании залей себе нечто подобное в рот, что тогда? Труп воскреснет и расслабившемуся мне кинжал в спину? Придется добавить в свой список предосторожностей проверку цели на наличие чего-то подобного, к примеру, всё той же магии. А вдруг есть некая способная регенерировать оторванные конечности, выбитые глаза или нейтрализовать действия парализующих ядов и токсинов? Перед тем, как выйти на охоту, предстояло уделить время излучению и анализу всех этих магических штучек.

Потерявшись в своих мыслях, под чей-то веселый смех и посвистывания я вернулся к суровой реальности. Из окна здания, стоявшего напротив, на голого меня поглядывали две соседние девчонки. – «Крутанёшься, красавчик, – и с меня подарок!» – прикрикнула соседка, вслед за чем, запрокинув бутыль с вином, сделала несколько глотков.

«Мне не жалко» – Своего тела я не стыдился и исполнил волю ещё больше расхохотавшихся девиц, в ответ на мою «маленькую» любезность скинувших мне самое настоящее полотенце.

– Зайдешь к нам на ужин? Обещаем, ты не пожалеешь. – За полотенце я был благодарен, но большего пока мне и не нужно было. Обтершись, ничего не ответив, я махнул разгорячённым дамочкам на прощание рукой. Подарок так же отправился вместе со мной, ведь за всё в этой жизни нужно платить, а за лицезрение меня так тем более. Будем считать, что им повезло, ведь обычно с увидевших истинного меня я беру совершенно иную плату.

Быстро переодевшись, с брезгливостью оценив всё тот же срач, царивший и в моей комнате, я поспешил спуститься на первый этаж, где во всю шла оживлённая беседа, касавшаяся нападавших, сражений, турниров и брони.

Стянув с себя сначала кожаную куртку, а после и чешуйчатый доспех, Сигрид, оставшись по пояс оголенной, при свете разгоравшегося в печи костра показалась мне весьма и весьма привлекательной девушкой. Сильное рельефное тело короткостриженой украшали несколько старых рубцов, все как один находившихся на спине. По-видимому, это было её самым слабым местом. Также на боевитом теле появилась и новая отметина в виде едва показавшегося синяка на седьмом ребре.

– Пропустила удар во время турнира. Как назло, сегодня опять в первом же туре на будущую чемпионку нарвалась. Та была настоящим монстром, с артефактами, под зельем «Ярости», разнесла мой щит с одного удара, при этом чуть ребра мне не переломав. – Продемонстрировав ушиб, передала матери свою броню старшая сестра.

– Не повезло. – Глядя на количество выгнутых чешуек, буркнула женщина. – Вот только что такие монстры в нашем городе делают. Место убогое, на краю холодного моря, не понимаю…

– Я тоже. – Фыркнула сестра, а после протянула старухе какую-то странную катушку, поверх которой блистала некая странная нить.

– Ну и на черта мне эта эльфийская срань? Ты же знаешь, я не работаю со сталью длинноухих! – метнув подарок в угол, словно тот был каким-то мусором, пробубнила Хельга, разглядывая поврежденные звенья доспеха.

– Утешительный приз, как никак. Думала, может, пригодится в чем… – Слегка расстроенно произнесла Сигрид.

– Эта хрень слишком неподатливая, её с магией обрабатывать надо, да и при жаре, коего в моей печи не достигнуть. Геморно, дорого, и по времени затратное – самое то для длинноухих, но не для людей. Отнесешь завтра Старьевщику, может, даст за него чего-нибудь толкового. – Размотавшаяся от падения катушка показалась мне весьма интересной: с виду она напоминала леску или очень толстую паутинку, однако, взяв её в руки, я слегка удивился: весила та прилично. По виду, катушка ниток весила добрых килограмма полтора. Удивительная штука…

– Только пальцами нити не трогай! – Сказала Хельга. – Она ещё не обработана, оттого и острая как лезвие.

А вот и первый интересный инструмент в мою копилку. Попытавшись пальцем оценить остроту, едва коснувшись, я заметил легкое рассечение на подушечке, а следом за ним и капельку своей собственной крови. Эта нить была наиострейшим из когда-либо виданных мною предметов.

– Говорила же. – Глядя на то, как я ткнул палец в рот, усмехнувшись, шикнула старуха. – Эти любители всего деревянного годами плетут подобные этой нити, обхаживают их магией огня и холода, создавая уникальные по прочности шелка, способные выдержать удары и уколы практически любого не зачарованного оружия. И, по идее, такие штуки должны у нас цениться, да вот только на создание подобного уходят десятилетия, что, по сути, и делает эту хрень для людей бесполезной.

«Для вас, матушка» – Перекинув силком подобную штуку вокруг чьей-то головы, можно было максимально быстро избавиться от цели, или же использовать едва заметную, весьма увесистую нить как хлыст, растяжку в виде силка…

– Можно я себе возьму? Может, смогу потом придумать, как использовать её в роли бритвы или пилочки для подрезания ногтей. – С ходу придумав несколько бытовых вещей, как можно жалобнее попросил я, заставив мать над чем-то задуматься. Неужели я сказал что-то лишнее и она почувствовала чужака?…

– Сигрид говорила, ты, когда падал головой, ударился? – Чёрт, кажется, я влип. Прикинув несколько правдоподобных отговорок, молча кивнул.

– Может, и Илве стоит так же разочек перемкнуть, глядишь, тоже по умнеет? – заливаясь своим звонким, заразительным смехом, тыкнула свою раненую дочь прямо в синяк пальцем старуха. – Да ладно, шучу я, серьезные вы какие. – Глядя на скорчившуюся в болезненном приступе Сигрид и слегка поуспокоившегося меня, проговорила та. – Снимай штаны, у тебя ещё и наколенник выгнуло, надо поправить.

Спорить старшая с Хельгой не собиралась, и послушно, словно кукла, скинула с себя всё. Оставшись в чем мать родила, та, сев на лавку, взяла в руки глиняный кувшин, а следом, сделав несколько глотков, опустив голову, уткнувшись взглядом куда-то в пол, проговорила:

– У Илвы отобрали деньги, а завтра придут сборщики. У нас ещё есть немного сделанных тобой инструментов, но их ещё надо продать. Да и к тому же даже если мы и сможем это каким-то чудесным образом сделать, полученных денег едва хватит на выплату и закупку материалов, не говоря уже о еде. – В словах её чувствовалась печаль. Оно и понятно – финансовые трудности и в наше время были проблемой, а здесь, я так полагаю, и вовсе смертельная угроза. Может, стоило вспомнить своё шаловливое прошлое и попытаться обчистить пару богатых домиков? С таким-то телом, едва способным ведро с водой поднять, не очень-то и хотелось, но если уж совсем прижмёт…

– Справимся, малая, и не из таких передряг выбирались. – Взяв у той кувшин, налила себе в кружку Хельга. – Если понадобится, то пойду к Штольцгерам, уж мне-то они в ссуде не откажут.

– К этим выродкам? Забыла, что это именно они довели нас до такого состояния? С их плеча наши конкуренты всё сильнее опускают цены, а Глауд не может показаться на занятиях. Это всё их вина! – Категорически не желая иметь дела с нашим новым совместным врагом, проговорила Сигрид.

Хельга, помолчав, кивнула, ей так же была противна мысль сотрудничества с местными ростовщиками.

– Тогда выбора нет. Я поговорю с командующей городской стражи и, может, возьму денег у них. К тому же, она пару раз мне намекала об интересах своей дочери к нашему красавцу. – Взглянув на меня, Хельга ждала хоть какой-то реакции, и она её получила. Я не знал, о ком идёт речь, оттого и выдал лишь недовольный томный и многозначный вздох.

– Мама, ей почти тридцать, а Глауду всего восемнадцать! Она слишком стара.

– Она наш единственный шанс заполучить титул горожанина без взноса и взяток для мэрии. – Решительно заткнув дочь, произнесла Хельга. Кажется, та всё уже давно для себя решила. В принципе, мне как человеку со специфическими вкусами иметь тещу в начальниках местной стражи было очень даже и комфортно, но в этом вопросе была и другая сторона: если предстоит жить с ними под одной крышей, то мои ночные вылазки с вероятностью сто процентов заметят, вопрос только когда. Чёрт…

Видя не скрываемое мною замешательство, в этот раз уже с некой несвойственной столь огромным женщинам жалостью в голосе, обратилась ко мне Хельга.

– Пойми, малыш, если тебе удастся женить на себе дочь Эльги – наша семья сможет вздохнуть спокойно. Ни Штольцгеры, ни воры, заседающие в городской мэрии со своими поборами, не смогут нам навредить. Тебя никто не заставляет её любить, через годик-другой, вы друг другу наскучите и найдешь себе кого моложе, к тому времени, я уверена, мы решим все свои проблемы и заручимся поддержкой других местных домов.

Разумеется, развестись не через год, не через десять мне бы не дали. Я это знал, скрипящая зубами Сигрид это так же понимали, Хельге нужен был этот брак.

– Если завтра нам удастся распродаться, то мы сможем отложить вопрос женитьбы на какое-то время? – Этого вопроса от меня Хельга не ожидала, более того, уверенная, что я молча смирюсь со своей судьбой, она, переглянувшись с дочерью, задумалась, а после согласилась.

– Если ты не собираешься идти в местный бордель и торговать там своим телом, то я согласна. – Предоставив мне ещё одну интересную мысль, заявила старуха. И я принял условия её игры, вслед за чем отправился к себе в комнату. Завтра предстоял ранний подъём. Пусть все физические нагрузки и оставались на сёстрах, мне предстояло работёнка куда посложнее: сбор информации, нахождение новых потенциальных клиентов и полезных знакомых, заключение выгодных сделок как на готовую продукцию, так и на ту, которой у нас ещё даже не было. Предстояло разузнать о Штольцгерах, их количестве, методах ведения дел и людях, на которых те могли надавить для получения какой-либо личной выгоды. Вслед за ними шла Гильдия Воров – эти ребятки, за что им огромное спасибо, сами того не ведая, открыли настоящий ящик Пандоры: дилетанты, не сумевшие задавить числом, не заслуживали права на существование. Их неудачная и неумелая попытка позорила истинную красоту ритуала, именуемого убийством. Эти тупые животные, как же им не повезло, ведь я запомнил всё: их лица, телосложение, вооружение и даже манеру ведения боя. Уже сейчас я ощущал знакомое чувство, преследующее меня из мира в мир, из жизни в жизнь.

Эта неутолимая жажда, желание ощутить настоящую теплоту человеческого тела, она была со мной всегда, и теперь я наконец-то мог позволить своим внутренним демонам выйти на свободу.

Я, Глауд Вольф, стану тем, кто сотрёт с лица земли всех последователей Гильдии Воров и тех, кто посмеет встать у меня на их защиту!