Текст книги "По шагам (СИ)"

Автор книги: Фламени

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Слизеринец, пока Гарри не успел сообразить, резко развернулся, схватил удивлённого и ничего не понимающего Эммета за локоть и тут же с ним аппарировал, не заботясь о том, что находился в толпе маглов…

========== Шаг одиннадцатый ==========

Огонь камина полыхнул сине-зеленым, озарив на секунду светом темную гостиную. Первое, что почувствовала Гермиона – это устойчивый запах алкоголя настолько сильный, что девушка не удержалась и зажала нос рукой. Сильнее, чем на прошлой неделе.

– Гарри, – неуверенно крикнула Грейнджер в пустоту, но ответа не последовало.

Сквозь открытое окно в дом проникал сильный ветер и качал бежевые рваные тряпки, некогда именуемые шторы, наводя жути в этом абсолютно мертвом доме. Когда глаза привыкли к темноте, девушка смогла разглядеть ужаснейший погром и покачала головой: люстра и все лампы лежали на полу в осколках, диван напоминал груду обломков, все бьющиеся предметы на полках скинуты, обивка мебели разорвана. Неприятный хруст осколков раздавался при каждом шаге, но Гермиона не обращала внимания (уж слишком привычным стал бардак в этом доме) и тревожно оглядывалась.

– Гарри, ты дома? – ещё раз неуверенно крикнула девушка и услышала шум на втором этаже.

Она мигом поднялась по лестнице и интуитивно пошла по запаху алкоголя к кабинету Поттера.

– Гарри, я вхожу, – лёгкий стук в дверь, и Грейнджер вошла в маленькую комнату, превратившуюся в свалку.

Гриффиндорец сидел за столом, упав на него левой щекой и играл пальцами с бокалом, заполненным огневиски. Взгляд парня был осознанным, но совершенно потерянным и безразличным, он даже не обратил внимания, что к нему кто-то пришел.

– Гарри, это я, – тихо сказала девушка, поморщившись от запаха.

В кабинете стоял ужасно тяжёлый воздух, спертый и горький, смешанный со спиртом. Грейнджер старалась закрыть нос, но это мало помогало, а парень даже не вздрогнул, продолжая гипнотизировать стекло. Почти минуту ждала подруга хоть какой-то реакции на свое появление, но когда этого все же не произошло, Гермиона бесцеремонно перешагнула разваленные пергаменты, порванные книги, разбитые склянки зелий, подошла к окну и с грохотом его распахнула.

– Вижу, ты решил умереть в этом смраде, а я не собираюсь.

– Зачем ты пришла? – подал хриплый голос Гарри и неуклюже выронил стакан, который покачнулся и упал на пол, с дребезгом разбившись и залив документы с грифом “Совершенно секретно”, – Класс! – Поттер, не меняя положения тела, вынул палочку и восстановил стакан, снова его наполняя.

Девушка громко выдохнула и забрала огневиски из рук гриффиндорца, плавным движением отправляя ёмкость в окно. Бутылка с дребезгом разлетелась.. Где-то закричали кошки.

– Можно было просто ее испарить, к чему такие кардинальные меры? – равнодушно прокомментировал Поттер и, наконец, поднял лицо со стола, разминая спину и шею.

– Как же ты мне уже надоел со своей выпивкой! – возмутилась Гермиона, садясь на подоконник, – Два месяца, Гарри! Два месяца!!!

– И что? Это моя жизнь, что хочу, то и делаю, – гриффиндорец призвал вторую бутылку из комода, но Грейнджер ее перехватила, отправив туда же, куда и первую.

– Я твой друг, Гарри, я не могу смотреть, как ты себя убиваешь, – Гермиона потеряла шею, не спуская пристального взгляда с парня.

– Это помогает мне освободить голову. Я себя не убиваю, не преувеличивай.

– Хватит, прошу, – взмолилась Гермиона, – Даже я уже отпустила все, что связано с Роном, – гриффиндорка закусила губу.

Гарри промолчал. Он достал перо и стал демонстративно заполнять бланки.

– На первом этаже стало ещё хуже, чем в последний мой приход, – констатировала Гермиона, покачивая ногой, – У тебя снова был выброс магии? – Гарри не ответил, – Почему мне ничего не сказал? Я дам тебе хорошее успокоительное.

– Со мной все нормально, – перо противно скрипнуло, гриффиндорец слишком сильно на него надавил, – Я уже принимаю прекрасное успокоительное.

– Алкоголь – это НЕ успокоительное! – прошипела девушка.

– А я не про алкоголь, – бесцветно ответил Гарри, залез рукой в карман, отбросил в сторону перо и тут же откинулся на спинку стула, тряхнув в руке коробочкой, чтобы Грейнджер ее отчётливо увидела, – Я про сигареты.

Гермиона подождала, пока парень вынет одну, подожжёт и поднесет к губам, чтобы одним щелчком пальцев ее испепелить. Поттер посмотрел на свою пустую руку, закатил глаза и тут же полез за второй.

– Прекрати уже! – Гермиона превратила в пепел всю пачку, – Сколько можно? Ты постоянно как на иголках, сидишь или дома, или на работе безвылазно, толком не ешь, не спишь, а только пьешь все время и куришь. Вполне логично, что у тебя происходят выбросы, твое тело уже не выдерживает такой нагрузки, оно устало!

– Чего ты хочешь от меня? Мне не нужна помощь, Гермиона, – Гарри растер лицо ладонями, – Все нормально, ладно? Уделяй больше времени себе, а я сам справлюсь. Мне просто нужно время.

В комнате повисла тишина. Грейнджер нахохлилась, став похожей на растрёпанную сову, и сжала губы в тонкую линию. Ее пальцы до белых костяшек впились в край подоконника, но девушка ничего не сказала. Она смотрела на своего друга с абсолютно мертвыми болотными глазами, спутанными в гнездо черными волосами, болезненно посеревшей кожей и дрожащими кончиками пальцев, и в уголках ее глаз собирались слезы. Ее самый близкий друг медленно погибает, а она ничего не может сделать, только вот так вот постоянно с ним ругаться, чтобы придти вскоре вновь и все начать сначала. Поттер совсем потерялся, не испытывает ничего, кроме апатии, его мысли постоянно где-то далеко, а нестабильность магии стала побочным явлением саморазрушения. Грейнджер взяла себя в руки (ну хоть она должна же быть примером самообладания!), она с трудом поборола злость и вдруг оттолкнулась от окна, подойдя к другу и протянув ему руку. Гриффиндорец безразлично посмотрел на ладонь девушки.

– Ну и что это?

Гермиона, не удостоив ответом, схватила Поттера за руку и подняла со стула. Юноша так удивился, что даже забыл сопротивляться, а подруга тем временем положила ладони на плечи Поттера, а его руки – себе на талию.

– Мы танцуем, – строго бросила Грейнджер.

– Танцуем?

– Именно! – отрезала девушка и стала подталкивать Гарри к действию, но тот поддавался с трудом.

– Ох уж эта музыка в твоей голове, – съязвил Поттер, получив в ответ укоризненный взгляд.

Гермиона взмахнула палочкой и достала из груды мусора, гордо именуемой отчётами, старый магнитофон и включила радио. Сначала аппарат заскрежетал, словно пережёвывал ржавчину, через раз издавая звуки, похожие на музыку. Потом он все же немного ожил и даже стали понятны некоторые слова, но Гермиона не стала обращать внимания, и такого сопровождения вполне достаточно. Девушка нырнула под рукой друга, потом чуть покружилась и сделала шаг ближе к партнеру, заставив того тем самым шагнуть назад.

– Давай, Гарри, ну же!

Поттер с интересом наблюдал за попыткой Грейнджер его растормошить, и внутри появилось смутное чувство чего-то знакомого. Да, это уже было, только в палатке посреди леса, когда они втроём искали крестражи. Тогда Рон подвергся влиянию одного из них и наговорил много неприятных вещей, Гермиона была раздавлена, и Поттер точно также пригласил подругу станцевать, когда услышал приятную заводную музыку на этом самом магнитофоне. Гарри грустно улыбнулся своим мыслям и едва сдержал ухмылку, но от Гермионы ничего не ускользнуло, и девушка кивком показала, что пора двигаться. Поттер немного подыграл, он вяло, но переставлял ноги, путался в шагах и запинался за бумаги на полу. Однако подруга была и этому рада, с озорством вынуждая Гарри делать все новые и новые па, да и сама постоянно шевелилась, кружилась и улыбалась. Плечи гриффиндорца постепенно расслабились, хотя на лице было все то же безразличное выражение, но небольшой огонек, на мгновение появившийся в зелёных глазах, дал Гермионе каплю надежды.

Песня закончилась. Скрипящие звуки становились все тише, видимо магнитофон доживал свои последние минуты. Грейнджер поумерила пыл и прижалась к Гарри, положив ему руки на грудь. Юноша чуть приобнял девушку за плечи, и так они простояли, переминаясь с ноги на ногу в чем-то на подобии танца ещё несколько минут, пока аппарат совсем не ушел в мир иной. Грейнджер отодвинулась и посмотрела на Гарри, все такого же печального и закрытого, и тяжело вздохнула, молча вернувшись к окну. Гриффиндорец тоже последовал ее примеру, опустившись в кресло и подпёр подбородок кулаком.

– Кстати, Рон сейчас уехал к Перси, решил драконами заниматься, – Гермиона нарушила тишину момента и бесцветно посмотрела на ночное небо, – Он писал мне пару раз, но я не ответила. Если честно, даже читать не стала. А вот Молли часто выходит на связь, спрашивает, как у меня дела…и как у тебя, ведь ты совсем исчез для них. Рассказывает всякие бытовые происшествия, так смешно, – Гермиона задумчиво хохотнула, закрыв рот тыльной стороной ладони, – Представляешь, в понедельник она случайно произнесла не то заклинание, и на нее напал суп.

– Как ты так можешь? – перебил Гарри подругу и стал безразлично постукивать пальцами по столу.

– Могу что?

– Так спокойно об этом говорить.

– Это просто нужно пережить. И простить…

– Но Рон предал тебя.., – не понимал Поттер и покачал головой.

Грейнджер задумалась и вскинула глаза к потолку.

– Знаешь, Гарри, простить можно всё на самом деле. И я простила Рона, не держу на него зла, но это не значит, что мы снова будем вместе. Вернуть все, как было, невозможно, но мы можем остаться друзьями. Это больно, – гриффиндорка коснулась рукой грудной клетки, – Сердце так ныло, что думала, никогда не смогу придти в норму, что эта пытка не закончится никогда. Я сполна прочувствовала предательство, не могла спать и есть несколько дней, а потом.. Пришло осознание, что я трачу на страдания время, которое можно посвятить чему-то более полезному и приносящему удовольствие. Рон поступил подло, но это не значит, что я должна ставить на себе крест. Я все приняла и отпустила. Не сразу, конечно, но сделала это. И тебе нужно…

Гермиона видела, что Поттер слушал ее слова со всей внимательностью, хоть и делал вид, будто это не так. Девушка неоднократно, когда приходила к Гарри, замечала, как ее друг держал большой альбом и подолгу бесцельно смотрел на его уже истертые до дыр колдографии, на каждой из которых он был счастлив. Даже там, где хмурился или возмущался – его глаза горели жизнью. А теперь осталась пустота. Теперь Грейнджер видела ее в лице друга постоянно: темная и одинокая, она поглощала по кусочкам его душу; словно дементор, уничтожала радость… Малфой был тем человеком, с которым Поттер чувствовал себя настоящим.., счастливым, и хоть Гарри не хотел этого признавать, но незримая поддержка Драко давала ему сил держаться, не давала отступить или сломаться, а теперь все осталось в прошлом. И девушка сама страдала от этого не меньше, но решение ее близких друзей расстаться – это именно то, на что она не могла повлиять, и от этого ей становилось горько.

– Может всё-таки поговорим? – с осторожностью спросила Грейнджер, вырывая Гарри из потока его мыслей. Юноша расфокусированным взглядом уставился в пустоту, словно заглядывал в этот момент в себя, и тихо ответил:

– Уверена, что хочешь?

– Тебе это нужно, – девушка закусила губу.

Гарри усмехнулся:

– Нет, это нужно тебе. И будь человеком, дай закурить, – гриффиндорец провел рукой по лохматым волосам, зачесывая их назад.

Пальцы с такой силой впивались в локоны, что девушка поняла – Гарри на пределе. Он хочет поговорить, надо просто быть терпимее, ведь Поттер и так слишком долго вынашивает свои мысли один. Грейнджер нахмурилась, но все же неохотно кивнула на его просьбу, и парень вынул из-под стопки бумаг ещё одну сигарету, неспеша закурив. Он сделал пару глубоких затяжек…

прежде чем произошло что-то из ряда вон выходящее…

Гарри вдруг поднял на Гермиону абсолютно осознанный и даже весёлый взгляд. Рука гриффиндорца оказалась на столе, и Гарри положил на ладонь голову, продолжая курить. Он долго молчал и потом вдруг усмехнулся… беззлобно и даже радостно, и от этого Гермионе стало не по себе.

– Мне до сих пор не верится, что я это сделал, – непринужденно сказал Гарри, растягивая слова, чем окончательно ввел Гермиону в полное замешательство.

– Сделал что? – с опаской уточнила Грейнджер, уже прокручивая в голове самые страшные события из возможных.

Поттер сделал последнюю затяжку и бросил сигарету в пепельницу, после чего долго с наслаждением потянулся, подняв руки вверх и не теряя при этом на лице улыбки. Когда Гарри снова посмотрел на свою гостью и увидел ее бледное, растерянное лицо, он неожиданно звонко и заливисто рассмеялся, на что Гермиона уже потянулась к волшебной палочке… Гарри точно сошел с ума. Надо вести его в Мунго… Срочно.

– Ты бы видела свое лицо, – вытирая слезу с кончика глаза, сквозь смех сказал Гарри, с трудом останавливаясь, – Ты уже явно себе всего напридумывала, да? Если что – я не тронулся умом, не надо доставать палочку. Просто я знал, что ты будешь в недоумении, но не думал, что это так смешно. Ты на сову похожа.

– Гарри, что происходит!? – Гермиона почувствовала жуткое раздражение из-за того, что перестала что-нибудь понимать. А такое происходило крайне редк… никогда.

– Ладно, прости, ну честно, не хотел тебя так ошарашить, – гриффиндорец поставил локоть на стол и оперся головой на руку, не сводя хитрого взгляда с Грейнджер, – До сих пор не верится, что все получилось.

– Да что у тебя там получилось? – девушка вся вытянулась как струна и нахохлилась.

– Обмануть тебя, – кривая ухмылка.

– Обмануть? – глаза девушки распахнулись.

– Целых полтора месяца я разыгрывал полномасштабный спектакль для тебя. Это было сложно, чертовски сложно, от твоего зоркого взгляда почти невозможно что-либо скрыть. Я обязательно принесу публично мои извинения, но чуть позже.

– Да что за ерунда тут происходит? Ты выводишь меня из себя! – девушка с каждой секундой становилась все краснее и краснее от напряжения. Ее голова за долю секунды обрабатывала миллион догадок происходящего и тут же их отметала.

– Ну хоть сейчас скажи честно, ты же общаешься с Малфоем, да? – игриво бросил Поттер.

– Нет, не общаюсь, к чему этот вопрос? – Гермиона запустила руку в волосы и опустила глаза в пол, только подтверждая свой обман.

– Глупо мне врать, Гермиона, я не злюсь на тебя за это, – Гарри пожал плечами, – Да на тебе все написано, не пытайся мной манипулировать.

– Я… Ну то есть…, – Грейнджер зарделась, – Он спрашивал, как ты, ну я и… Я не могла его обманывать.

– И спасибо тебе за это, – Гарри снова ухмыльнулся на подозрительный взгляд подруги.

– Так, Гарри, не томи, – девушка уже извела себя ужасными догадкам: одна хуже другой. Да что тут происходит вообще?

– Я обязательно тебе все расскажу, – Поттер поднялся со стула и схватил свою кожаную куртку, подбитую мехом, со спинки, поспешно ее натягивая, – Но потом. Думаю, послезавтра, а пока извини, – Поттер взял со стола палочку и пожал плечами, – Мне пора бежать. На доме антиаппарационные чары для тебя, и камин тоже закрыт на пару часов. В холодильнике есть продукты, думаю, ты не пропадешь.

И юноша тут же аппарировал, игриво подмигнув подруге. Последнее, что он видел, это полные ужаса и недоумения ореховые глаза, чтобы через секунду уже оказаться напротив красивого ярко-желтого кирпичного дома.

Да, Гарри все расскажет подруге, но только чуть позже.

Расскажет, как он вернулся в Рождественскую ночь в дом на Гриммо один словно на автомате. Как разрывали его противоречивые, болезненные и такие ненормальные чувства. Как он проклинал Малфоя в тот день на чем свет стоит, возненавидел его и до утробного рыка, вызванного неподвластой яростью, разбросал в доме вещи, купленные и установленные его руками. Гнев раздирал горло, а может это был просто неконтролируемый крик, но лёгкие хотелось вырвать и сердце это проклятое из груди – тоже. Чтобы оно ничего не чувствовало, чтобы просто не испытывать ничего больше никогда.

И как на этой почве у Гарри произошел первый магический выброс, а потом наступила пустота…

Только об одном Гарри умолчит, как в тот день в какой-то момент ему вдруг резко стало все равно, будто он пришел наконец в себя, очнулся, но стал совершенно равнодушен к миру. Силы постепенно оставили тело, и Поттер просто опустился на пол в центре разрушенной гостиной. Внутри образовался вакуум, как и в мыслях, и не хотелось больше ничего, разве что исчезнуть без следа и раствориться с потоком времени. В ушах стояли гул и удары сердца, заглушающие все остальное… И было пусто… И так все равно, что даже смешно…

Смешно.

Гриффиндорец не понял тогда, в какой момент начал смеяться. Грудь юноши то и дело сотрясалась от все новых и новых приступов смеха, которые переросли в целую истерику. И что он нашел в этом смешного? Поттер и сам не знал. Но так становилось легче, хоть немного, но легче, а воздух в лёгких не так сильно сперало, и дышалось чуточку свободнее. Истерический смех постепенно заполнял помещение, в кромешной темноте, среди следов разгрома, и выглядело это крайне жутко, но успокаивало.

А потом комната залилась зелёным цветом. Поттер постепенно взял себя в руки, заметив эти странные вспышки, перетекающие то в красный, то в жёлтый, то в белый, то снова в зеленый цвета, и юноша нехотя поднялся, медленно подходя к окну. Кто-то из маглов запускал фейерверки прямо напротив дома Гарри, и зрелище было поистине прекрасным и даже волшебным, если можно так назвать. Наступило рождество. Прекрасный семейный праздник, который Поттер тогда встретил один на один со своей болью и зажатой в пальцах сигаретой. Юноша даже не понял тогда, как она вообще оказалась в его руке, но как же чертовски вовремя. Огромное тяжёлое бремя упало на плечи, и Поттер ощущал каждой клеточкой, как оно на него давит и тянет к земле. Хотелось если не кричать, то рычать, однако сил ни на что уже не было… А вокруг тем временем город ликовал, кто-то на улице пел песни, исполнял странные танцы, а фейерверков становилось больше, и они окрашивали небо и темный силуэт парня в окне одного из мрачных домов в яркие переливы. Праздник, счастье, радость… Все такое… ненастоящее.

Когда мысли гриффиндорца отключились окончательно, а тлеющая сигарета догорела до кончиков пальцев и больно обожгла, Гарри показалось, что рядом кто-то стоит. Зелёные глаза мягко и равнодушно посмотрели через плечо, и в том месте, где ещё пару часов назад стоял диван, брюнет заметил тогда смутный образ юноши-блондина. Он был прозрачным, но словно светился изнутри мягким светом. Парень игриво прошел сквозь следы разрухи, не издавая ни единого звука, к центру комнаты в то место, где раньше было кресло и медленно опустился. Как только он присел достаточно низко, мебель сама появилась в тот же момент с похожим свечением. Драко поставил локоть на подлокотник и склонил голову, опираясь на ладонь. Лёгкая, томная улыбка не сходила с его лица, словно он думал о чем-то приятном.

Поттер тогда совсем растерялся и замер на месте, во все глаза уставившись на неожиданного гостя. Все было так странно и словно… правильно… Но откуда здесь Малфой? Как он вошёл? И почему он…такой…светящийся.. и прозрачный?

Поттер сделал неуверенный шаг к слизеринцу, не смея произнести ни слова, и в этот момент в гостиную вошёл ещё один…Поттер. Он излучал такой же свет и уверенно приблизился к блондину, опускаясь перед ним на пол на пушистый ковер. Этот Гарри без всяких вопросов положил голову Драко на колени, и тот улыбнулся ещё шире, зарываясь пальцами в темные локоны.

– Если так будет проходить каждое рождество, то я согласен, – тихо прошептал Поттер и положил руки рядом с головой на коленях Драко.

– Но мы же нагло сбежали ото всех, – усмехнулся Драко, увереннее перебирая пряди.

– Я не жалею, разве нам ещё что-то нужно? Рождество – семейный праздник, а моя семья – это ты.

Светящийся Поттер аккуратно поднял голову и со всей нежностью посмотрел на Драко, что с охотой отвечал взглядом на каждое слово Гарри. И минута словно длилась вечно…

Гриффиндорец, что стоял у окна, недоумевал, наблюдая эту странную сцену. Что это вообще такое? Он словно оказался в омуте памяти, но сделав ещё один шаг к парням, Поттер почувствовал легкий порыв ветра, который в ту же секунду обратил образы в золотистую пыль..

– Видение…., – обреченно протянул Гарри и вернулся к подоконнику, опираясь на него спиной, – Помутнение рассудка… Ну точно. Если бы Гермиона об этом услышала, то явно отправила бы в Мунго на обследование.

Мираж… или воспоминание… исчезло также же внезапно, как и появилось, только разве что оставило после себя горький осадок. Образ юношей излучал гармонию и душевное тепло, а после них осталась лишь темнота, холод и разрушение… Поттер оглядел устроенный им самим погром и усмехнулся. Ты, судьба, решила поиздеваться? Гарри где-то слышал, что старинные родовые дома имеют свою память, особенно о хороших и сильных моментах в их долгой истории. Кто знает, возможно само имение Блэков показывало Поттеру такие картины, чтобы… освежить память? Показать, как было? Успокоить?

– Да только я все равно не помню, как было ДО, – выдавил сквозь зубы Поттер в пустоту, словно отвечая на чей-то не заданный вопрос, и нервно достал ещё сигарету.

Память. Она разрушила все, что было у Гарри, она же разрушила все, что есть сейчас. Лишь куска паззла не хватает, а жизнь летит к чёрту… К чему эти образы? Что они должны показать? Драко выбрал другого, решил разорвать помолвку и уйти – и это реальность, а не мираж.

Эммет. Поттер сделал глубокую нервную затяжку, но даже дым не принес успокоения при воспоминании этого имени.

Веллер выбил Гарри из колеи в тот день и заставил гриффиндорца усомниться во всем происходящем. Красивые слова, которые Малфой говорил уверенно и искренне стирались до основания одним только возникновением мужчины. Поттер хотел поверить Драко, поверить каждому его слову; хотел, чтобы все оказалось правдой, Гарри ведь и сам чувствует то же, но появление Веллера…

Да, Гарри частично понимал, что ревность тоже стала своего рода толчком к осознанию своих чувств, однако, как Драко повел себя с Поттером после – до скрежета зубов выводило брюнета из себя. Гарри до мельчайших деталей помнил уход Малфоя… Он просто развернулся и исчез, забирая Эммета с собой. Вот так вот просто. К чему тогда был весь разговор, если Драко с самого начала собирался исчезнуть..? Стоило об этом подумать, как пальцы сами сжали край подоконника. Все злило, все раздражало, и такая горечь накатывала волнами, что остальное переходило на задний план. Поттер ударил кулаком о подоконник, выплеснув напряжение, скопившееся в каждой клеточке организма, и гриффиндорец медленно скатился на пол, привалившись спиной к стене.

Гарри долго сидел под окном в ту ночь, уперевшись спиной о стену, курил одну сигарету за другой и все думал, решал, что делать дальше. Да, вся эта история с нападением закончилась, и можно просто начать жить, а Поттер не видел своего будущего без Малфоя, образ которого как наваждение стоял перед глазами. Хотелось ненавидеть его, проклясть, уничтожить, но ещё больше хотелось просто взять его за руку. Поттер застонал, осознав свои мысли, и когда он только стал таким сентиментальным? Надо взять себя в руки и либо перебороть это, либо бороться до конца..

Гарри тогда даже не заметил, как наступил рассвет, и розоватые лучи морозного утра скользнули по уставшему лицу гриффиндорца. Поттер поднялся и бросил осознанный взгляд на город, увидел, как по его крышам побежали блики, как в окнах забегали солнечные переливы, как улицы постепенно заполнялись светом и лёгким свежим воздухом. Город начал оживать и делать первые вздохи после долгой ночи. Гарри тогда вдруг подумал, что после холодной и пугающей темноты всегда приходит утро, и не смотря на то, что могло случиться во мраке, солнце все равно взойдет и подарит свой свет миру. А что, если у и у Поттера есть надежда? Есть шанс…

Гарри не заметил, как с уверенностью сжались его кулаки, и он вдруг решил поддаться своим желаниям и, возможно впервые, послушать свое сердце, а не эту чёртову голову с ее доводами и агрументами. Когда первые лучи солнца добрались до Гриммо 12 и залили светом маленькую комнату на втором этаже, а вместе с тем и темную душу юноши, лишь одна мысль вместе со светом мелькнула в кромешной темноте.

Хочу.

Простое, ёмкое слово, которое перечеркнуло все терзания. Хочу увидеть Малфоя, хочу к нему прикоснуться, хочу быть с ним рядом, хочу защитить… Желание жгучим потоком побежало по венам, наполняя тело ненормальным адреналином, и гриффиндорец, не теряя ни минуты, метнулся в свой кабинет, чтобы начать поиски Драко…

Возможно, Поттер частично обмолвится об этом подруге, не вдаваясь в подробности, но не сможет умолчать о трудности самих поисков слизеринца. Стоит сказать, что Драко всегда прекрасно умел скрываться не только от Гарри в частности, но и от Министерства и даже от Пожирателей и Волан-де-Морта, но Поттер ещё не раз смог убедиться в его такой способности. Стоило гриффиндорцу хоть немного приблизиться к блондину, как тот в последний момент умудрялся исчезнуть прямо из-под носа Гарри. Поисковые заклинания, заклинания обнаружения, даже поиск по крови не давали достаточных результатов, Драко ускользал в последний момент. Он был всегда на шаг впереди, словно предвидел, и с каждым разом это злило Гарри все больше и больше. С каждым днём Поттер винил себя все сильнее в проявленной слабости и жалел о каждом сказанном слове, произнесенном со злостью и ревностью. По всей видимости это так сильно задело Малфоя, что тот просто отказывался идти на контакт, хотя судя по всему прекрасно знал о попытках Поттера его выследить. Но Гарри не давал себе расслабиться, адреналин так и бурлил в крови, и каждое исчезновение Драко только ещё больше подогревало интерес. Это было достаточно странным, но брюнет не смел и думать отставлять поиски, ведь даже в каждом сне Поттер видел лишь светлые локоны, нежные касания рук, туманные горящие глаза и лёгкую улыбку на бледном аристократичном лице. Гарри был уверен в себе как никогда, и он готов свернуть горы лишь бы выследить ускользающего слизеринца.

Но спустя три недели поисков силы стали постепенно покидать Поттера… Сделав небольшую остановку в своих постоянных метаниях и оглянувшись назад, гриффиндорец обнаружил лишь разгромленный дом, кучу бумаг повсюду, карты, открытые дела из аврората, заполненную окурками пепельницу, несколько бутылок огневиски и пустой, холодный мрак комнат дома Сириуса… И больше ничего. За столько времени Поттер не продвинулся ни на шаг, и осознание этого как ушат холодной воды отрезвил его затуманенный разум. В глубокой ночи Гарри бросил все свои дела и опустился на спинку кресла, мягко прикрывая глаза. Противные мысли полезли в голову сразу, стоило почувствовать пустоту дома. “Все кончено”, – шептал внутренний противный голос, – “Он не хочет тебя видеть”.

Больно…

Гарри непроизвольно коснулся груди и глубоко вздохнул. Нельзя позволять таким мыслям брать верх, нельзя. Уже достаточно гриффиндорец бегал от самого себя, и даже если ничего не выйдет, Гарри обязан хотя бы извиниться. Если чувства Драко остыли, это не значит, что они не смогут стать друзьями или хотя бы по-доброму расстаться.

И снова боль ударила по ребрам, и ноющее, жгучее ощущение сдавило грудную клетку. “Это больше похоже на болезнь”, – усмехнулся про себя Поттер и изогнул уголки губ в подобии улыбки. Рука вдруг сама потянулась к выдвижному ящику справа, откуда Гарри вынул большой кожаный альбом, подарок Драко… Он перенес его в кабинет как только занялся поисками, возможно там будет за что зацепиться. Но к сожалению, каждая страница резала не хуже ножа, показывая только то, чего лишился Поттер, подсказок там не было ни одной, а забытые воспоминания приносили лишь чувство лишения.

Отложив альбом в сторону, Гарри потер виски, стараясь успокоиться и унять трепыхающее в груди сердце. Жар разливался по всему телу и немыслимое желание прикоснуться к Драко нахлынуло новой волной до покалывания кончиков пальцев. “Ну почему все так?” – корил себя Гарри снова и снова и от бессилия опустился лбом на столешницу. Как Драко вообще мог так легко предвидеть шаги Гарри? Даже не то что предвидеть, он с уверенностью знал, когда гриффиндорец вставал на верный путь и успевал вовремя исчезнуть. И Поттер вдруг задумался, а если Драко действительно знал? И ответ на этот немой вопрос возник также внезапно, как и догадка..

Гермиона.

Единственный человек, который знал о поисках и состоянии Гарри была Грейнджер, она одна все это время находилась рядом, не смотря на произошедшее с Роном. Девушка появлялась раз в пару дней или приглашала Поттера к себе в гости, чтобы увидеться с единственным близким ей другом, так как и сама в нем сильно нуждалась. И Гарри давал подруге поддержку, на какую только сам был в тот момент способен. Да, Гермионе было многое известно, но сама девушка участия в поисках не принимала, однако из вежливости, а может и любопытства, конечно, интересовалась продвижением дел. Разумеется, Поттер обо всем рассказывал, не вдаваясь в подробности, но и этого как оказалось достаточно, чтобы через пару дней Малфой уже сменил место пребывания.

Гермиона всячески отрицала общение с Малфоем, когда гриффиндорец об этом прежде интересовался, но кто знает, может быть это делалось с подачи самого Малфоя, чтобы Поттер не смог выйти на его след через девушку. Не удивительно, если Грейнджер иногда и сама рассказывала блондину о метаниях друга, стараясь того подтолкнуть к разговору, ведь Гермиона не будет Гермионой, если даже в такое тяжёлое для нее время не подумает о своих друзьях. Этот вариант не стоило отметать, однако наиболее возможный в случае с Грейнджер – это всё-таки легилименция, к которой Драко имеет врожденный талант, он мог спокойной войти в голову девушки и без ее ведома. Как не крути, но Грейнджер обладает не достаточным уровнем магии по сравнению с чистокровным волшебником, сломать ее барьеры не так уж и сложно для искусного легилимента.

Тогда все и встало на свои места. Гарри был уверен, что девушка точно должна поддерживать общение с Малфоем, они слишком сблизились за последние годы, и вот тогда в голове Поттера и родился великолепный план, как можно перехватить Драко. Гарри обязательно расскажет подруге чего стоило ему играть целый спектакль за ее спиной, у него будет время покаяться, но иного выхода в сложившейся ситуации он просто не видел… Гриффиндорец рискнул, и хоть и не было доказательств, но он решил сделать ставку на общение Грейнджер и Малфоя. Первым пунктом плана стало убеждение Гермионы (а вместе с ней и Драко), что Гарри бросил поиски. Это оказалось затруднительным при условии создания видимости активной работы в Министерстве. Гермиона далеко не глупа и смекнет, если почувствует подвох, а потому Поттер дал понять подруге, что отпускает Драко, и раз тот решил исчезнуть, Поттер не станет этому больше препятствовать. Девушка хоть и высказала недовольство, однако мешать этому не стала, и Гарри начал действовать очень осторожно. Во-вторых, Поттер полностью ушел в работу, завалив себя ею по самое не балуй. Как не крути, а все эти дни отдыха и больничных сильно затормозили процесс расследований, было много справедливых осуждений со стороны подчинённых в некомпетентности начальства, и Поттер принялся за исправление ситуации, не отвлекаясь ни на что в течение рабочего дня. В конце концов все ещё была не решена проблема с утечкой информации, документы в это же время накопились горой, а ещё и выезды, проверки – все это требовало много сил и терпения.