Текст книги "The Dark Side of the Moon (СИ)"
Автор книги: Firin_Ram
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Новости как всегда пестрели политикой, социальными проблемами и анонсами предстоящих мероприятий. Хоть Артит и старался следить за происходящим в мире, сейчас голова его, забитая информацией аж пяти лекций, анализировать новый материал была неспособна.
Он скосил глаза на стол: там, в недрах ящиков, лежали незаконченные эпюры, которые кровь из носу надо было сдать на следующей неделе. И это – не считая лабораторных, презентаций, задач по физике и прочего-прочего-прочего, что полагалось защитить, а в идеале – закрепить в своём молодом мозгу студенту старших курсов.
Ассоциативная цепочка вышла неожиданной. Едва в голове прозвучало слово «эпюры», как перед внутренним взором моментально возник ухмыляющийся Конгфоб.
«Пожалуйста, потерпи. Остался один день. Я люблю тебя».
Ройнапат медленно залился краской.
Твою ж мать. Это теперь всегда так будет? Не хватало ещё, чтобы он возбуждался при одном только упоминании сопромата… От этой мысли парень поёжился и деятельно завозился, садясь на кровати и облокачиваясь на спинку.
– Так, – хрипло произнёс он в пустоту. Звук собственного голоса придавал уверенности. – Значит, в субботу…
В субботу он доделает намеченные задания. В субботу у него в распоряжении будет целый свой стол; можно захватить и чертежи по механике, раз уж такое дело. Стоит также прошерстить старые конспекты, найти лекции по матанализу, помочь младшему.
В субботу.
Да.
В субботу они будут учиться.
Будут учиться, сидя всего в метре друг от друга, возможно, сходят пообедать вместе, затем продолжат, через какое-то время сделают перерыв, Конг включит ночники и задёрнет шторы… Пригласит его прилечь рядом, поставит какой-нибудь дурацкий фильм, а потом придвинется ближе – и в его глазах отразятся огоньки, отбрасываемые тёплыми настольными лампами. Посмотрит хитро-хитро, облизнётся – взгляд станет тяжёлым, тягучим, как сегодня днём, – и потянется за поцелуем.
Лицо Артита горело так, что казалось, ещё секунда – и из ушей его повалит пар. Он подтянул к себе колени и уткнулся в них, с почти агрессивным раздражением уставившись на позорно топорщащиеся штаны.
– Это провал, – в который раз за этот день повторил наставник.
Всего сутки – какие-то жалкие сутки! – потребовались Конгфобу, чтобы окончательно свести его с ума. Нет, это не значит, что он не задумывался раньше, как будет протекать их – кхм… – дальнейшее общение. Артит понимал, что секс – важная часть отношений, но надеялся, что этот гипотетический «секс» – он где-то там, далеко, потом как-нибудь… Юноша совсем не был готов к тому, что захочет его резко, сильно и без предупреждения. Словно какой-то стоп-кран внутри сорвали.
Он медленно вытянул ноги, морщась от дискомфорта в паху. Проблема назрела серьёзная: парень совершенно не представлял, как происходит процесс соития между двумя мужчинами. Точнее, представление-то он, конечно, имел, но речь ведь шла о его удовольствии. Ну и удовольствии Конга, если уж откровенно. А это – уже совершенно другой уровень знаний и «пониманий». Недостаточно будет просто довериться инстинктам, всё же его возлюбленный – юноша, а юноши – они иначе работают.
Как истинный инженер, Ройнапат решил подойти к этой теме с чисто «технарским» энтузиазмом: перегнулся через край, подхватил с пола столик-поднос, водрузил его на кровать, а сверху определил ноубук. Сам сел в позу лотоса и с крайне сосредоточенным выражением на лице открыл новую вкладку.
Взор тёмных глаз метнулся к шторам: задёрнуты. Хорошо. Третьекурсник помешкал, но всё-таки не удержался и, схватив со стола какую-то бумажку, сложил её пополам и поместил на крышку, закрывая крошечный глазик камеры.
Да, он параноик. Нет, не стесняется. Чёрт возьми, он сейчас будет читать и – боги! – возможно, даже смотреть, как это делают геи!
Удовлетворившись этими нехитрыми оправданиями, Артит задумчиво пожевал нижнюю губу. Что искать?
Но пальцы уже опустились на клавиатуру и, действуя вперёд мозга, набрали: «Как выглядит однополый секс?». Артит перечитал написанное и нахмурился. Нет, слишком общо. Сейчас вылезут ссылки на порно, нужно исключить слово «выглядит». Ему требовалась статья, желательно научная, а не вот это вот всё.
«Процесс однополого совокупления, статья».
На светлом лбу выступила испарина, и парень заторможено смахнул её рукой.
Нет, снова не то. Опять похабщина одна будет.
«Что нужно знать мужчине перед тем, как вступить в половой акт».
Длинно. И снова общо. Чёрт…
«Половой акт между мужчинами, статья».
Исполнительный «Гугл» тут же выдал список доступных ресурсов. Артит пробежался по ним взглядом и, выискав нечто наиболее приличное по адресу, открыл текст.
«Сексуальные практики между двумя мужчинами разнообразны и не поддаются единой классификации, – гласила статья. – Мы рассмотрим несколько наиболее распространённых видов стимуляции и проанализируем их историко-культурные корни, а также остановимся на методах контрацепции и средствах защиты от болезней, передающихся половым путём…»
Наставник довольно потянулся. Есть! То, что надо. Сухо, информативно, ёмко. Он придвинулся поближе и принялся читать. Лицо у него при этом было такое, словно юноша решает задачку по вышмату.
«Мастурбация и генитальный контакт являются наиболее распространёнными сексуальными практиками однополых партнёров. Они не выступают частью прелюдии, а представляют собой полноценный сексуальный контакт. В качестве предварительных ласк используется массаж и стимуляция (мануальная или оральная) сосков партнёра.
Ручная стимуляция пениса либо трение пенисов друг о друга считаются самостоятельной формой получения сексуального удовлетворения. Процесс, завершающийся эякуляцией, осуществляется при тесном телесном контакте и одновременных движениях тазом, нередко один из партнёров использует ладонь для дополнительной стимуляции половых органов…»
От картинок, роем пронёсшихся в голове красного как помидор Артита, стало душно. Он нервно дёрнул себя за ворот футболки и для верности даже потёр глаза.
Конг – абсолютно обнажённый, распластанный на кровати под ним, выгибается в пояснице, закусывает губу и подаётся навстречу бёдрами, соединяя в своей горячей ладони их члены… Почти как сегодня, там, в туалете, только без мешающей одежды, кожа к коже…
– О боги… – со стоном вырвалось у Артита, и он поспешно похлопал себя по пылающим щекам. – Соберись.
Ему нужно было узнать не об этом. Хотя, признаться, полученная информация обрадовала сильнее, чем предполагалось. Ну серьёзно, и чего вот он боялся? Очевидно, что секс – приятное занятие, стоило ли так себя накручивать?
Юноша снова тряхнул головой. Не отвлекаться. Что там было про предварительные ласки?
«В качестве предварительных ласк используется массаж и стимуляция (мануальная или оральная) сосков партнёра».
Конгфоб – сорвано и жадно дышащий, комкающий простынь в этих своих невероятных музыкальных пальцах, с торчащими тёмными сосками, которые он, Артит, мягко накрывает губами…
Он и сам не заметил, как ладонь предательски потянулась к болезненно напряжённому члену, и опомнился только в тот момент, когда тело прошил разряд постыдного, но такого долгожданного удовольствия. Силой воли парень заставил себя убрать руку и вернуться к тексту.
Не хватало ещё бросить всё на полпути.
«Особое место среди сексуальных практик в однополых парах занимает фелляция. Почти 80% опрошенных сообщили, что оральные ласки являются одним из основных способов взаимного удовлетворения. Стоит отметить, что во время стимуляции подобного рода обыкновенно нет чёткого деления на роли (пассивную или активную), ярким примером выступает поза, известная под названием «69», когда партнёры лежат на боку, каждый лицом к гениталиям другого…»
Конгфоб, сидящий перед ним на коленях, – поджарый, сильный, гибкий, окольцовывающий его орган своими алыми губами, закрывающий лукавые глаза, так, чтобы ресницы подрагивали, медленно и плавно опускающий голову…
«Всё. Нахрен!», – это была последняя чёткая мысль, промелькнувшая в сознании взведённого Артита. Он спешно нырнул рукой в просторные домашние штаны и обхватил пульсирующий от перенапряжения член.
Во рту стало сухо, а перед затуманенным взором, словно в калейдоскопе, замелькали картинки – быстрые, неоформленные, обрывочные. Конгфоб, выгибающийся на постели, жмурящийся от удовольствия, почти как тогда, в комнате, где Артит обрабатывал его ссадину. Конгфоб на фотографии – крошечные капли стекают вниз по загорелому торсу и теряются в тёмной дорожке волос…
Удивительно, насколько пресным был доселе процесс самоудовлетворения, – мельком пронеслось в голове. Насколько несравнимы ощущения тогда и сейчас: рука движется рвано, жадно, грудь ходит ходуном от недостатка воздуха, а сердце того и гляди выскочит через глотку. Тело напряжено так, что покалывает кончики пальцев, и всюду, в каждой клеточке – удовольствие на грани обморока, совершенно животное, всепоглощающее, сметающее любые барьеры.
Пожалуй, в последний раз он чувствовал себя до такой степени возбуждённым ещё в зелёном отрочестве, когда обнаружил, что Интернет можно использовать не только для онлайн-игрушек. В тот раз, всласть насмотревшись на грудастых эро-моделей, он едва выполз из-за стола, настолько не держали его ноги после четырёх скоропалительных пубертатных оргазмов.
Третьекурсник даже помыслить не мог, что существуют ещё вещи, способные завести его так же быстро и капитально – до мельтешащих мушек перед глазами, до совершенно бессвязных мыслей, наскакивающих одна на другую.
«Ещё, пожалуйста, да…»
Он и сам не понял, в какой момент к этому горячечному «ещё» присовокупилось имя младшего, создавшее сумасбродную конструкцию «ещё, Конг, ещё, да-да-да!», но это было уже совсем неважно: тело скрутило узлом, и юноша стукнулся затылком о стену, со стоном изливаясь в сомкнутый кулак. Оргазм был такой мощи, что он конвульсивно дёрнулся пару раз и обессилено сполз вниз, коротко и горячо дыша через приоткрытый рот.
Артит чувствовал себя вымотанным до предела. Напряжение, копившееся целый день, наконец исчезло, оставив после себя ощущение полного опустошения. Только спустя несколько минут он разлепил глаза, окинув рассеянным взором феерическую картину: его рука, по-прежнему засунутая в штаны, каким-то образом забрызганный семенем живот, покосившийся столик у дрожащих ног с опасно накренившимся назад ноутбуком…
Парень проморгался и, медленно вытащив ладонь, скатился с кровати, держа испачканную конечность перед собой. К счастью, заляпал он только себя самого.
В ванной, стоя под струями прохладного душа, лидер инженеров не меньше нескольких минут отупело пялился в стену, пытаясь заставить себя подумать хоть о чём-нибудь приличном. Получалось сие занятие до обидного плохо: разомлевший, пребывающий в состоянии несравнимой послеоргазменной истомы, он размышлял о том, что так измываться над собственным телом ему ещё не доводилось. Перед невидящим взором всё ещё стоял Конгфоб – возбуждённый, не контролирующий себя, возможно, даже пытающийся проглотить стоны, извивающийся под его руками, получающий такое же немыслимое удовольствие от процесса…
Ройнапат снова прикрыл глаза, почти стекая по стене на кафельный пол.
Кошмар. Да он же натурально обезумел. Что он творит? С каких пор образ возлюбленного – всегда такого собранного, учтивого, робкого местами – преобразовался в… такое. В жаркую, постыдную фантазию, от которой член упруго подскакивает в почти вертикальное положение, а мысли из головы улетучиваются все до единой?
«Это всё статья виновата, – лениво констатировал Артит, заставляя себя выпрямиться. – Я бы, может, и не подумал о таком…»
О голом Сутхилаке, толкающемся бёдрами навстречу. О соединённых в тесноте жаркой ладони членах. О чувственных губах, которые так часто кривятся в ухмылочке, обхватывающих его колом стоящий…
Парень мотнул головой, решив, что с этим срочно надо что-то делать, иначе ему снова придётся разбираться с эрекцией. Он заторможено вымылся, заставил себя почистить зубы, а после с особым остервенением постирал испачканные штаны и нижнее бельё.
Когда все следы преступления были устранены, наставник вернулся в комнату, закрыл все вкладки на ноутбуке, выключил его и отложил на письменный стол. Он двигался размеренно, сосредоточенно, стараясь думать только о своих действиях.
Открыв окно, парень погасил свет и нырнул под одеяло, всё ещё хранящее запах его недавнего безумства.
Сон не шёл, несмотря на то, что тело было ватным и утомлённым, а глаза нещадно слипались. Юноша покрутился, высовывая из-под одеяла худые ноги, и уставился в потолок.
Что-то на дне сознания не давало покоя. Что-то неоформленное, какое-то незаконченное дело… Лидер инженеров моргнул, неожиданно вспомнив, что так и не дочитал статью. А ведь та явно не заканчивалась на фелляции, он точно помнил, что ролик справа был прокручен максимум на треть. Артит завозился, ища под подушкой заблокированный телефон. Включать ноутбук было лень, а фразу для поискового запроса юноша помнил хорошо.
Нужный источник нашёлся почти сразу. Благоразумно пролистав будоражащую первую часть, третьекурсник сощурился, давая глазам привыкнуть к горящему в темноте комнаты непривычно ярко экрану.
«Анальный секс, или анальная пенетрация», – жизнерадостно гласил заголовок.
Артит сдавленно сглотнул, на секунду позорно решив, что, может, не так уж и обязательно изучать всё до самого конца. Но в конечном итоге дал себе мысленного пинка и мужественно продолжил читать.
«Как ни странно, немногие гомосексуальные пары практикуют анальный секс в качестве основного вида сексуального контакта. Этот процесс – наиболее трудоёмкий и деликатный, ввиду того, что проникновение пениса осуществляется непосредственно в прямую кишку, которая, как известно, не выделяет естественную смазку, в отличие от влагалища».
Мда, эта часть не выглядела особо волнительной. Ройнапат скривился, подумав, что кто-то же когда-то додумался запихать член в задницу. В место, как он считал, совершенно для подобного не предназначенное.
«Но что-то же люди в этом находят», – здраво рассудил он и прилежно вернулся к тексту.
«Несмотря на это, анальный секс считается наивысшей формой близости. Решившиеся на этот вид сексуального контакта партнёры определяют его как «наиболее интимный способ взаимного удовлетворения, крайнюю степень доверия и открытости». Зачастую они не придерживаются какой-то определённой роли, как уже было сказано в случае с фелляцией. Разграничения на «пассивов» и «активов» среди подлинно гомосексуальных партнёров практически не существует».
Артит сонно потёр ладонью нос. «Крайняя степень доверия»… Это можно понять. Подпустить кого-то настолько близко – неважно, женщина ты или мужчина – всегда волнительно. Впустить в себя… Стыдно, пожалуй, страшно, но наверняка подобное окупается, если любишь по-настоящему. Девушки же как-то это делают, а ведь они – всегда принимающая сторона. Он тоже немало нервничал, когда впервые решился на физический контакт с Конгфобом.
Парень поморщился: нет, ужасное определение. Сказывалось влияние статьи, благодаря которой мысли стали оформляться в столь в сухом тоне. Его тянуло к Конгу – непроизвольно, мощно, как к магниту. Младшего хотелось трогать, целовать, хоть как-то касаться. Именно поэтому в тот незапамятный день на мосту Рамы VIII Артит не совладал с собой, несмотря на внутреннюю панику.
Рассудительная натура требовала инструкций, поэтому третьекурсник, подавив зевок, вернулся к статье. Ему необходимо было знать, к чему готовиться в случае, если Сутхилак пожелает зайти чуть дальше безобидных ласк.
Следующие несколько абзацев были посвящены актуальной, но уже набившей оскомину теме – контрацепции и риску заражения СПИДом. Однако Артит заставил себя прочесть всё до самого конца, исключительно ради закрепления уже известных истин. Да и кто в XXI веке не знал о биче, именуемом «Синдромом приобретённого иммунодефицита»? О нём кричали газеты и журналы, а средства защиты рекламировались в последние несколько лет с таким истовым рвением, что надо было быть слепым и глухим, чтобы не знать об этом.
Бегло просматривая последние предложения, он вдруг подумал, что ни разу не поинтересовался, а был ли у Конгфоба секс. Да и в принципе, девственник ли он?
«Ну конечно девственник, – неуверенно фыркнул Артит, на мгновение останавливая невидящий взор на экране. – Ему всего девятнадцать…»
Мысль не утешала. Создавалось ощущение, что парень пытается убедить в этом в первую очередь самого себя. И вовсе неважно то, что он в свои неполные двадцать два был равно таким же девственником, к которым так безапелляционно отнёс своего возлюбленного.
«А если было? – напряжённо подумал он, поджав губы. – Конг красивый, видный, девушки перед ним штабелями ложатся».
В груди неприятно резануло, и Ройнапат нахмурился.
Стоило спросить об этом при первой же возможности. Если они собираются пойти до самого конца, ему следует знать, нужны ли им вообще презервативы.
От подобных размышлений на душе стало ещё паршивее, настроение, пару минут назад бывшее таким радужным, неумолимо поползло вниз. Само предположение, что Конгфоб мог быть с кем-то настолько близок, неприятно царапало рёбра, а уж прагматичные рассуждения о том, что с этим делать дальше, так и вовсе заставляли чувствовать себя чёрствым безэмоциональным сухарём.
Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что эмоций-то как раз было через край. Тёмная, тягучая, как раскалённая смола, ревность медленно булькала внутри, порождая всё новые и новые циничные мысли.
«Вряд ли Нонг имел опыт с мужчиной. Но кто сказал, что девушки – в особенности, если они ветреные – не болеют ЗППП?»
Артит мрачно повертелся, устраиваясь удобнее, и с необъяснимой злобой пролистал статью, а после и вовсе закрыл её.
Дьявол. Ну вот зачем он себя накрутил? Ну, допустим, было. И что с того? Конгфоб не монах, да и кто мог предположить, что они с ним так безбожно вляпаются? Если вспомнить, как сильно Нонг был дезориентирован в первое время, можно с уверенностью сказать – он не принадлежит к числу ловеласов, для него эти отношения – точно такой же шок.
Немного успокоившись, юноша разблокировал телефон и, поразмыслив, открыл папку с фотографиями. На экране появилось изображение младшего, и мышцы наставника постепенно расслабились.
Как только он мог думать о нём в подобном русле? О Конге – родном, до дрожи любимом, воспитанном и предельно тактичном…
Артит улыбнулся и, выдохнув, снова открыл статью. Он обязательно спросит, но без ненужных претензий, обвинений и прочих, порождённых ревностью, глупостей. Просто и корректно, дабы впоследствии не заедать себя понапрасну.
«Тщательная подготовка к анальному сексу – неотъемлемая честь прелюдии. Однако стоит упомянуть несколько важных моментов, способных как помешать рассматриваемому процессу, так и сделать его наиболее ярким».
«Стоп, – юноша покрутил ролик, – я что-то пропустил?»
Он нашёл абзац, на котором остановился, и с удивлением обнаружил, что дальше текст был посвящён именно тому, о чём говорилось – подготовке и разнообразным нюансам, сопровождающим «анальную пенетрацию», как нарекли это авторы статьи.
«В первую очередь следует сказать, что анальный секс может быть довольно болезненным, если не озаботиться вдумчивой подготовкой к нему. В обратном случае этот вид сексуального взаимодействия способен принести подлинное удовольствие.
Многие интересуются, почему проникновение в прямую кишку сопровождается приятными ощущениями? Ответ прост: именно оттуда лучше всего прощупывается бугорок предстательной железы, отвечающей за оргазм и эякуляцию.
Стимуляция этой железы должна быть деликатной. Техника представлена на рисунке ниже».
Парень послушно посмотрел вниз, да так и застыл, наблюдая за gif-изображением, где было показано тело в разрезе и палец, ловко орудующий внутри чьей-то задницы. Ничего приятного в этом не было, но Артит на всякий случай запомнил и положение, и последовательность действий, после чего вернулся к тексту.
«60% опрошенных заявляют, что этот вид стимуляции – один из самых ярких, и доставляет весьма сильные сексуальные ощущения. Нередко его практикуют вкупе с фелляцией и ручной мастурбацией. Некоторые медицинские источники сообщают, что массаж предстательной железы также снижает риск её заболевания и застоя предэякулята.
Ко всему прочему, именно этот вид стимуляции позволяет достичь так называемого «сухого оргазма» – оргазма без семяизвержения. Многие пары практикуют это в качестве дополнительного источника получения сексуального удовольствия».
В комнате почему-то снова стало душно. Юноша смущённо поёрзал, поворачиваясь на бок, и подтянул к себе колени. Он всё ещё не узнал, как, чёрт возьми, следует подготавливаться, а мысли опять ушли совсем не в ту сторону. Пролистав статью чуть ниже, парень наконец наткнулся на необходимую информацию и замер, во все глаза уставившись на неожиданно жуткие фразы.
«Прежде чем приступить к анальному сексу, необходимо полностью опорожнить кишечник с помощью клизмы или посредством принятия слабительного».
То, что шло далее, впечатывалось в мозг и заставляло щёки гореть, как после хороших пощёчин.
«Ни в коем случае не следует забывать о презервативе! Это не только снижает риск заражения, но также предотвращает раздражение слизистой прямой кишки. Попадание в неё эякулята грозит обширной и острой диареей».
«Проникновение пениса в прямую кишку без специального лубриканта – категорически необдуманный поступок! Без должной смазки вы рискуете «порвать» партнёра, исполняющего пассивную роль. Не стоит забывать также о неторопливости, в противном случае это может закончиться появлением геморроидальных узлов, анальных трещин и свищей, в самом худшем случае – выпадением прямой кишки (при частых и неправильно выполненных анальных контактах)».
Первое слово, появившееся в голове оцепеневшего наставника, было позорное «мамочки!». Он поспешно заблокировал телефон, поплотнее завернулся в одеяло и уставился в потолок совершенно безумными глазами.
Нет, он никогда не будет заниматься анальным сексом. Ни за какие коврижки. Даже не просите.
Мало того, что надо клизму делать (а он даже примерно не представлял, как это возможно без помощи медперсонала), так ещё и есть риск что-то там себе «порвать».
На светлом лбу выступили капельки пота, и Артит провёл ладонью по лицу.
Момент. А почему, собственно, он сразу себя определил как «принимающего»? Кто сказал, что он должен терпеть весь этот кошмар?
Впрочем, если быть честным, парень не сильно горел желанием подвергать Конгфоба всем этим чудовищным процедурам. В конце концов, он старше и должен нести ответственность…
И самое чудовищное – понос! Свищи, какие-то трещины – всё это было абстрактным и непонятным, а вот диарея являлась вполне себе реальной проблемой, с которой доводилось сталкиваться каждому человеку.
Вопрос об обязательности покупки презервативов моментально отпал сам собой.
Информации было слишком много, её требовалось хорошенько обмозговать, но голова уставшего парня была бескомпромиссно пустой, а глаза немилосердно слипались. Он с чувством зевнул, пообещав себе, что обязательно поразмыслит обо всём утром, и медленно погрузился в глубокий крепкий сон.
***
– У тебя получилось?
– Неа. А у тебя?
– Хм… Может, вот эту функцию надо подставить?
Нотт недовольно скривился и выглянул из-за монитора. Сидящие перед ним Прем и Брайт активно перешёптывались, почти соприкасаясь лбами, и напряжённо изучали результаты лабораторной на экране компьютера.
– Да нет же! Смотри, я вот тут уже всё вывел! И теперь вот эта фигулина подставляется сюда, а вот та – сюда. Видишь? Нихрена не выходит!
– Это из тебя нихрена толкового не выйдет, если не научишься объяснять по-человечески! Какая ещё «фигулина»?
– Да вот эта же!
– Кхм!
Парни недовольно обернулись к Нотту, на чьём лице отчётливо читалось раздражение.
– Ребят, потише. Скоро пара закончится, вы сконцентрироваться мешаете.
– А ты что, всё уже сделал? – проигнорировал предупреждение Брайт и ловко перегнулся через спинку стула. – Что получилось?
– Так я тебе и сказал! – схватив неугомонного парня пальцами за лоб, Нотт пихнул его обратно за компьютер. – Ну ладно Прем – у него с этими лабами всегда проблемы были, но ты-то? Почему вчера не подготовился?
– У него был увлекательный вечер в компании крошки Сомйинг, – отвлечённо вставил Пи’Артит, сидящий позади всех.
Он сосредоточенно щёлкал мышкой, всеми силами стараясь не подавать виду, что тоже застрял. Нотт бросил на него быстрый взгляд и снова обратил внимание на друзей. Те выглядели насупленными и в целом создавали впечатление нашкодивших детей.
– И как? – фыркнул третьекурсник, скрещивая на груди сильные руки. – Оно того стоило?
Брайт расплылся в похабной улыбочке.
– А то.
– Молодые люди! – донёсся до них возмущённый окрик лаборанта. – Если профессор вышел из аудитории – это не означает, что вы можете ничего не делать! Обсудите свои личные темы после пар!
– Простите… – синхронно склонились в «вай» юноши.
Нотт сделал «большие глаза» друзьям, кивнув в сторону экранов.
– Работайте давайте!
Спустя буквально пару минут из коридора донёсся мелодичный звонок, оповещающий об окончании занятия. Студенты спешно доделывали лабораторные: кто-то спешно стучал по клавиатуре, дописывая выводы, кто-то негромко чертыхался, сверяясь с конспектами… Артит сидел мрачный и, как и большинство его одногруппников, пытался понять, где же он ошибся. Выводы не сходились, что-то он упустил, но времени выяснить, что именно, уже не осталось.
На плечо его легла широкая ладонь, и юноша вскинул глаза. Друзья успели собраться и теперь ждали его.
– Пойдём, там параллельная группа пришла, – поторопил его Прем.
Брайт за его спиной с нетипичной для него серьёзностью пролистывал тоненькую методичку. Видимо, его всё-таки задело.
– У нас обед? – сохраняя работу, спросил Артит.
– Угум, – нестройно ответили ему товарищи и, дождавшись, когда лидер закончит собираться, направились к выходу.
По пути к столовой они угрюмо молчали. Расслабленным выглядел только Нотт – единственный, кому лабораторная далась. Он невозмутимо вышагивал впереди, не обращая внимания на тяжёлые взгляды, которыми сверлили его спину приятели.
– Если спросим – он же не ответит, так? – риторически поинтересовался Прем, разглядывая короткостриженый затылка парня.
– Как пить дать, – поддержал его Брайт, шедший рядом почти на ощупь: он всё ещё не оторвался от брошюры, что-то упрямо в ней выискивая.
Артит, аналогично расстроенный, мягко потянул его за рукав малиновой рубашки в сторону, уводя от столба, в который рассеянный парень непременно вмазался бы лбом.
Сейчас столовая была почти пустой: перерыв выпал на послеобеденное время, большая часть студентов трудилась на лекциях, и только некоторые старшекурсники, у которых в этот день по расписанию проходили практики, сидели небольшими группками за деревянными столами. Почти все что-то обсуждали, низко склонившись над записями и учебниками.
– Кто-нибудь голоден? – возмутительно спокойно спросил Нотт, за что получил уничтожающий взгляд от каждого присутствующего. – Что? – фыркнул он, откидываясь на спинку стула.
– Тебе обязательно быть такой невыносимой задницей, а, Нотт? – скривился Прем, через плечо Брайта заглядывая в методичку.
Ройнапат слушал их в пол-уха. Его день не задался с самого утра: почему-то не сработал будильник, и гроза факультета только чудом не проспал, разлепив глаза за сорок минут до начала пар. Завтрака в связи с этим не случилось, как и нормального душа: споласкивался юноша впопыхах, одной рукой чистя зубы, а другой намыливая голову. Как водится, именно сегодня у их группы должны были быть те самые лабораторные – практики, от которых обычно зависят семестровые результаты.
Уже сидя за компьютером, Артит признал: задания, которые им наказали выполнить, он понимал лишь отчасти, ведь вчера так и не потрудился полистать методичку. Чувства по этому поводу были смешанными – с момента назначения на должность главы наставников, третьекурсник исполнительно делал все, что требовали от них профессора, и сегодняшнее фиаско принял близко к сердцу.
Он сонно потёр глаза и с мрачной решимостью дёрнул на себя книжицу, над которой склонились Брайт и Прем. Обалдевшие от такой наглости, друзья даже не сразу нашлись, что на это ответить – так и остались сидеть с открытыми от возмущения ртами.
– Вы на каком моменте застряли? – не глядя на парней, углубился в чтение Артит.
– Третий пункт, – первым отмер Прем и даже деятельно потыкал худым пальцем в текст. – Вот тут, видишь?
– Ааа, производная, – кивнул понимающе Ройнапат и замолчал, погрузившись в раздумья.
Его товарищи тоже притихли, не посмев нарушить воцарившуюся тишину. Они редко видели своего лидера таким сосредоточенным, но знали: когда тот думает, мешать ему – себе дороже. К тому же, Артит славился своей способностью находить выходы из самых безнадёжных ситуаций, в чём с ним мог соперничать только Нотт, сейчас сидящий со скучающим видом рядом.
Через несколько минут гроза инженеров просветлел лицом и поспешно принялся искать что-то в своей сумке. Друзья затаили дыхание, не сводя с него пытливых взоров: дело пошло. Исчеркав без малого три страницы в тетради и измазав щеку гелиевой пастой, Артит, не глядя на друзей, приказал:
– Брайт, ну-ка пересчитай производную вот этой функции, – и протянул парню свои записи.
Тот покорно принял их и, подключив Према, занялся исчислениями.
Нотт заинтересованно скосил глаза в сторону тетради и довольно ухмыльнулся:
– Почти угадал.
– Не помогаешь, так хоть не мешай! – рыкнул на него Артит, вновь с головой погрузившись в расчёты.
– Ну, если только ты не хочешь, чтобы я напомнил тебе о Лагранже… – загадочно добавил парень, внезапно заинтересовавшись формой своих ногтей.
Ройнапат вскинул на него совершенно дикий взор и тут же встретился им с такими же ошалелыми взглядами друзей.
– Лагранж! – хором воскликнули они, а впечатлительный Брайт даже хлопнул себя по лбу.
– У кого есть калькулятор? – тут же засуетился Артит, одним движением скомкав свои записи.
– Да погоди ты! – замахал руками Прем, перечитывая оставшийся в живых лист, вырванный из тетради Ройнапата. – У тебя, выходит, тоже с системы координат всё наперекосяк?
– Да-да-да, – нетерпеливо отмахнулся тот. – Мы с самого начала сложным путём пошли, а следовало субстанциональную производную взять. Брайт, ну чего ты там копаешься?!
– Я тебе что – счёты?! – в тон ему гаркнул распалившийся юноша. – У кого телефон с собой? Мой в общаге остался.
