Текст книги "Правое дело (ЛП)"

Автор книги: fictorium

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

========== Глава 1 ==========

Энди застонала, когда синий свет от прикроватной тумбочки возвестил о еще одной ночи без нормального сна. С тех пор как она переехала в Нью-Йорк, она настолько привыкла к этой безнадежной схеме недосыпания на обеих своих работах, что не нуждалась ни в звонках, ни даже в вибрациях телефона, теперь она чувствовала светящийся экран даже во сне.

Ожидая очередного звонка от дежурного в редакции по поводу поножовщины или еще какого-нибудь происшествия, Энди только и смогла выдавить из себя “алло” вместо «какого черта вам надо?» Она не раз грубила своим коллегам будучи разбуженной посреди ночи, и это не стоило того, чтобы яростно сверлить ее взглядом, когда она возвращалась в редакцию утром, чтобы напечатать свои заметки и сдать статью еще до срока.

Если бы она потрудилась посмотреть на экран, то заметила бы, что это звонок не из «Зеркала», но она, все еще уткнувшись головой в подушку, с нетерпением ждала ответного приветствия.

– Алло? Ну же, ребята, вы звоните мне посреди ночи, а потом молчите.

Энди слышала шум в комнате на другом конце провода, еще более громкий, чем обычно, но все равно никто ничего не говорил. Не в настроении ждать, пока кто-то обратит на нее внимание, Энди потянулась за стаканом воды, стоявшим у ее кровати, чтобы избавиться от сухости во рту, выпив пару глотков, она нетерпеливо продолжила: – Ладно, спасибо за бессмысленный звонок. Я возвращаюсь ко сну.

От ее слов фоновый шум померк, как будто кто-то положил руку на трубку.

– Андреа?

Одного слова было достаточно, чтобы кровь застыла в жилах Энди. Только один человек произносил ее имя таким незабываемым тоном, и даже месяцы, что она не слышала его, не могли сгладить воздействие.

– Ми … Миранда?

Какого черта ей понадобилось после стольких месяцев? Неужели она решила в три часа ночи закончить работу по разрушению жизни Энди? Или она просто решила, что почти год без «Подиума» не помешает Энди выполнить одно-два невыполнимых поручения? Черт, разве это не похоже на Миранду игнорировать подобные факты ради собственного удобства?

– Андреа, одевайся и приезжай в мой дом, как только сможешь. Позвони Рою, пусть заберет тебя, он уже едет в твои трущобы.

Ну вот, это была типичная Миранда. Никаких подробностей, никаких объяснений, никакого вежливого отношения к собеседнику и, конечно же, насмешка при упоминании ее района города, как будто было оскорблением посылать машину так далеко от Верхнего Ист-Сайда. Делая то, что, как она думала, случается только в книгах, Энди ущипнула себя за бедро, чтобы убедиться, что она не спит. Весь этот сюрреалистический разговор заставил ее внезапно поверить в перспективу путешествия во времени, потому что это было то, что должно было произойти только в ее предыдущей жизни. С бешеной скоростью мысли Энди принялась беззвучно перебирать возможные причины звонка: травмы головы, употребление наркотиков в рекреационных целях и ранняя болезнь Альцгеймера – все это были возможные варианты.

– Миранда, ты вообще собиралась именно мне звонить? А как насчет твоих помощников?

Вздох, донесшийся из трубки, был классическим вздохом Миранды, ядовитым облаком, которое было столь же тихим, сколь и смертоносным.

– Я не хочу обсуждать детали, Андреа. Будь уверена, что у меня есть веская причина позвонить именно тебе, и я озадачена, почему ты задаешь мне эти бессмысленные вопросы вместо того, чтобы позвонить Рою и подтвердить свой адрес. Нельзя же ожидать, что я сама буду дорабатывать все детали.

Как и много раз в прошлом, Миранда повесила трубку без дальнейших объяснений. Почти на автопилоте Энди сбросила одеяло и начала шарить по полу в поисках своей недавно сброшенной одежды. Натягивая джинсы, она остановилась, удивляясь, какого черта она все еще делает это, как будто Миранда действительно имеет над ней власть.

Возможно это из-за какого-то тупого рефлекса как у собак Павлова, или просто из болезненного любопытства по поводу явного психического расстройства Миранды. Энди расчесывала свои спутанные волосы, когда услышала низкий голос Роя на другом конце провода. Он будет внизу через пятнадцать минут, давая Энди достаточно времени, чтобы быстро принять душ и нанести хотя бы немного основного макияжа. Ни одна встреча с Мирандой в беде не стоила того, чтобы появиться перед ее глазами, выглядя как вчерашний мусор.

***

Прежде чем открыть заднюю дверцу мерседеса Миранды, Рой протянул ей стакан горячего кофе, и Энди с трудом подавила желание обнять его. За последние несколько месяцев они обменялись несколькими сообщениями, в основном поздравительными от Роя, когда он видел ее статьи в «Зеркале» или от Энди, спрашивающей о его жене и детях. Как такой славный парень мог так долго работать на демоническую миссис Пристли Энди не могла понять, но она была определенно рада видеть союзника перед ее несвоевременным воссоединением со своим бывшим боссом.

Возможно, из-за того, что Энди все еще парила сознанием чуть выше уровня комы, она не предполагала, что на ступеньках таунхауса будет давка. На мгновение она подумала о Париже, о том, как Миранда растворяется в той толпе репортеров в темных костюмах и таким образом прекращаются их рабочие отношения. По привычке она потянулась за своим удостоверением, как всегда, спрятанным в наружном кармане сумки. В эти дни она не чередовала дизайнерские клатчи, чтобы соответствовать своим нарядам, у нее была одна практичная сумка, в которой было все, что может понадобиться начинающему репортеру, и черный шел ко всему, верно? Хотя она все еще не понимала, какого черта вообще здесь оказалась, Энди знала, что лучше не выходить из дома без ноутбука, блокнотов и диктофона.

Рой не остановился перед домом, и Энди, откинувшись на кожаное сиденье, поняла, что ее пресс-удостоверение скорее удержит ее снаружи, чем позволит войти. И зная, что Миранда только ей откроет дверь, Энди старалась не наслаждаться этим фактом, когда она выскочила из машины на перекрестке, направляясь к невзрачной деревянной двери, на которую указал Рой.

Она очутилась в узком переулке, который, как определил ее внутренний компас, тянулся вдоль задней стены дома Миранды. И действительно, идя по улице, она очутилась у кованой садовой калитки, которую видела из окон таунхауса. Ее ожидало еще одно знакомое зрелище , это был охранник «Элиас-Кларк», которого Энди никогда раньше не видела за пределами офисного здания. Она попыталась вспомнить его имя, когда его лицо озарилось узнаванием.

– Энди! Эмили сказала, что Миранда послала за тобой, но никто не думал, что ты действительно придешь.

Когда его руки двинулись в неопределенном приветственном жесте, Энди вспомнила имя, Брэд Хоукс, точно.

– Эй, Брэд, да, мне позвонили и попросили приехать. Есть ли шанс узнать о том, что, черт возьми, тут происходит?

Молодой человек выглядел напряженным. Она и раньше видела, как он выгонял нарушителей спокойствия из вестибюля или незаметно доводил пьяных бизнесменов до их машин, если ходьба для них становилась проблемой. Но одного упоминания о том, чего хотела Миранда, было достаточно, чтобы он побледнел и запаниковал, что явно не предвещало ничего хорошего.

– Она тебе не сказала?

Энди устало покачала головой, давая понять, что Брэд должен продолжать.

– По-видимому, там происходит что-то связанное с деньгами. ФБР и еще несколько каких-то человек были здесь некоторое время назад, показывая ей какие-то бумаги. С ней все прошло не очень хорошо, так говорит Эмили. Очевидно, они разбудили детей, а все знают, что точно не стоит так с ее детьми, верно?

Даже когда он попытался пошутить, Брэд нервно оглянулся через плечо. Страх перед Мирандой вошел в привычку даже у мужчины, который был примерно втрое крупнее ее.

– Тогда одному богу известно, зачем я ей понадобилась. Может быть, у нее кончились помощники для пыток, поэтому она перебирает старых?

Он смотрел на нее с чем-то средним между удивлением и отвращением, выражение, которое она видела слишком часто от Нейта, от Кристиана и даже от своего нового босса, Джона. Но прежде чем Энди успела вооружиться более подробной информацией, она услышала знакомый громкий шепот, доносящийся из полуоткрытой двери.

– Андреа, честное слово! Тебя пригласили в дом Миранды, и ты тратишь время, развлекаясь здесь? Я вижу, ты так и не научилась хорошим манерам, работая в желтой прессе.

Смирившись со своей загадочной, но, без сомнения, неприятной судьбой, Энди пожала плечами в знак поражения и шагнула мимо Брэда навстречу приближающейся Эмили. То, как ее схватили за локоть, вряд ли было чем-то новым, но Энди совершенно забыла, насколько болезненными могут быть эти костлявые пальцы.

– Я работаю в «Зеркале», Эм. Кстати, я тоже рада тебя видеть.

Эмили закатила глаза, как ей показалось, от скуки, но Энди заметила прорехи на ее обычно замысловатом макияже, отсутствие блеска для губ и белизну костяшек пальцев, которыми первая помощница сжимала свой неизменный Блэкберри, так, как будто от этого зависела ее жизнь. Может быть, так оно и было на самом деле, но было трудно отделить реальные проблемы от постоянного состояния драмы, в котором существовала Эмили. Она питалась стрессом так, как нормальный человек мог бы перекусить парой батончиков в течение дня.

Она едва успела восстановить равновесие, как неожиданно сильная Эмили потащила Энди к задней двери особняка. Задняя дверь вела в нечто вроде внутреннего дворика, и прежде чем Энди успела осмотреться, Эмили втолкнула их обеих на кухню. Каким-то образом Энди почти сумела забыть, что у такого сложного человека, как Миранда, есть нечто совершенно обыденное, такое как кухня.

В этой теплой, странно уютной комнате царил полный хаос. Несколько ассистентов, без умолку болтали в сотовые телефоны, яростно печатая на ноутбуках или вторых телефонах. Чашки из Старбакса и полупустые стаканы с водой валялись на всех доступных поверхностях, и на секунду Энди вспомнился ее собственный кабинет, находящийся в миллионе миль от стерильной пустоты «Элиас-Кларк». Время от времени в комнату заглядывал человек более старшего возраста, вызывая новый шквал активности, когда бумаги и сообщения лихорадочно передавались из рук в руки.

Каким-то странным образом это напомнило Энди ту последнюю безумную ночь перед ее побегом. Только сегодня никто, похоже, не болтал о де ла Рента или о Прада, вместо этого она ловила отрывочные фрагменты о акциях, фондовых опционах и кучи юридических терминов, которые она вроде бы узнавала, но не понимала. Только когда высокая светловолосая женщина подошла к Энди с другого конца кухни, она осознала, что затаила дыхание.

Лицо женщины было знакомо, и когда ее глаза остановились на Энди, она сразу же узнала Стефани, адвоката Миранды. Энди почувствовала, как Эмили напряглась рядом с ней, отпуская сжатую руку Энди.

– Ты, должно быть, Андреа?

Было неприятно слышать, как так ее имя произносит кто-то другой, кроме бывшего босса, но Энди кивнула и протянула руку в знак приветствия. Автоматически по привычке Энди оценила мягкую угольно-черную ткань костюма от Армани и заметила дорогое ожерелье, свисавшее с шеи Стефани. Если она имела дело с полномасштабным кризисом Миранды, то эта женщина, несомненно, умела не показывать своего стресса.

– Стефани Даль, я уверена, что мы говорили по телефону во время твоей работы в “Подиуме”.

Не желая показаться невежливой, Энди воздержалась от упоминания пяти или шести раз, когда они встречались лично, включая благотворительный вечер, когда Стефани выпила пять или шесть мартини и начала рассказывать Энди о своей невозможной подруге и об ужасах быть адвокатом Миранды. Похоже, Миранде нравилось подавать иски почти так же сильно, как и острить по поводу внешнего вида других людей.

– Миранда ждет тебя наверху, идем?

Стефани не стала дожидаться ответа, хотя Энди очень понравилось, что ее спросили. Это было больше, чем она привыкла со времени своего пребывания в “Подиуме”, когда каждый крошечный комментарий должен был интерпретироваться как новая официальная заповедь. Схватив сумочку, Энди поспешила вслед за быстрой походкой женщины.

Энди не в первый раз поднималась по лестнице, устланной синим ковром, но на этот раз она действительно собиралась увидеть женщину, которая преследовала ее в ночных кошмарах почти два года. Оказалось, ее уход мало что изменил. Энди помнила почти каждую мелочь о своем бывшем боссе, от чувственных ноток ее уникальных духов до сурового холода в глазах. Столкнувшись с перспективой испытать все это снова, по-настоящему, Энди не могла решить, радоваться ей или бежать к ближайшему пожарному выходу.

Миранда сидела на одном из своих антикварных диванчиков в уютном маленьком кабинете, выглядя так, как будто она просто ждала, когда сомелье принесет карту вин. Ее ноги были изящно скрещены, левая поверх правой, а осанка, как всегда, прямая, как шомпол. Одна туфля от Прада болталась у нее на пальце, а другая валялась на полированном деревянном полу. Черные брюки и струящаяся красная блузка, не имели никаких видимых складок, и если бы не слегка взъерошенные волосы и выцветший блеск макияжа, который пережил слишком много часов без обновления, то Миранда Пристли не выглядела бы иначе.

Очки сидели у нее на носу, хотя она, казалось, не проявляла никакого интереса к лежащему на коленях документу. Энди нервничала так же, как она нервничала около клеток с дикими животными в зоопарке. Да, есть эти большие металлические прутья, которые якобы защитят ее, но какое-то мучительное сомнение в ее сознании всегда подозревало, что даже самая безупречная защита может быть разрушена. Только теперь она боялась не того, что ее растерзает лев, а того, что главный редактор “Подиума” хлестнет ее леденящим душу языком.

Осознав чужое присутствие, Миранда совершенно сознательно посмотрела в их сторону, и Энди едва сдержалась, чтобы не ахнуть, когда их глаза встретились. Взгляд Миранды не утратил своей силы, и хотя тщательно сдерживаемая ярость была очень заметна, Энди вдруг показалось, что она видит за ней проблеск чего-то другого, того самого, что она видела только в ту странную ночь в Париже, когда Миранда обнажила фрагмент человеческого существа за маской.

– Миранда?

Энди весьма гордилась собой за то, что сохранила ровный голос. Она все еще не понимала, что, черт возьми, она тут делает.

– Андреа, наконец-то ты здесь.

Конечно, спустя пятьдесят минут после вызова посреди ночи были слишком долгими для Миранды. Энди почувствовала, как напряглись ее плечи, и поняла, что еще всего одно стервозное замечание, и она молча развернется на каблуках и не позволит Миранде продолжить то безумие, в котором она сейчас оказалась.

– Чего ты хочешь, Миранда? Ты не можешь нуждаться во мне, чтобы получить что-либо, так как я больше не работаю на тебя.

Поджимание губ в течение минуты, это действительно может быть своего рода рекорд. Возможно Энди теперь обзвонит половину дизайнеров в Америке и расскажет им, как ей это удалось. Возможно, кому-то из них станет легче, когда Миранда в следующий раз разгромит всю их осеннюю коллекцию.

– Я бы сказала, что это очевидно. Мне нужно контролировать историю, ты репортер в этой… газетенке… к сожалению, именно оттуда большинство людей, кажется, получают свои новости. Это слишком много, чтобы просить тебя освещать проблему?

Конечно, стратегия уже была разработана, подумала Энди с чем-то средним между отчаянием и восхищением. Миранда позвала ее сюда не из-за какой-то неуместной ностальгии или даже не потому, что Энди была лучшим выбором для этой работы. Нет, ею было легче всего манипулировать, так как Миранда все еще посылала холодок по спине, и ни один новичок репортер не отказался бы от возможности эксклюзивного интервью с одним из самых неуловимых людей в издательстве.

Часть Энди, здравомыслящая часть, которая не забывала каждый день носить зонтик в сумочке и вовремя оплачивать счета, беззвучно кричала ей, чтобы она убиралась к чертовой матери отсюда. Убежать подальше от паутины полуобъяснений и комплексов неполноценности, от которых ей так повезло избавиться раньше. Но ее ноги не собирались подчиняться разуму, и она стояла ошеломленная, пока Миранда оценивающим взглядом окидывала одежду Энди. Она, должно быть, едва сдерживалась, чтобы не сделать какой-нибудь комментарий по поводу не дизайнерских вещей, которые Энди схватила с пола ее спальни меньше часа назад.

Отвлекшись от своего бывшего помощника, Миранда сосредоточилась на Стефани.

– Я хочу, чтобы вы с Джейком принесли мне эти варианты через тридцать минут, а не через минуту, понятно?

С побежденным кивком Стефани была отпущена. Энди не могла не заметить неустойчивости в ее шагах, когда та пошла выполнять приказ Миранды. Даже богатые и могущественные люди испытывали здоровый страх перед Мирандой Пристли.

Это было сверхъестественно видеть Миранду снова такой, сидящей в ранее закрытой для нее зоне дома, притворяясь, что это совершенно нормальный светский визит почти в три часа ночи. Энди начала задаваться вопросом, а не спит ли она все еще. Черт возьми, мысль о том, что кто-то подсыпал ЛСД в ее последнюю чашку кофе, была лучше, чем эта странность в реальности.

Не дожидаясь разрешения, Энди опустилась в викторианское кресло напротив Миранды. Похоже, оно стоило год обучения Энди в колледже и было таким же удобным, как железная лавка в парке. Она машинально скрестила ноги, невольно повторяя позу Миранды. Тихо вздохнув, она потянулась к сумке и достала диктофон и блокнот.

Миранда позволила Энди сесть, прежде чем обрушить на нее всю тяжесть пристального взгляда Пристли. Сбитая с толку, Энди ждала, когда станет ясен источник раздражения Миранды.

– Ты же не думаешь, что я хочу, чтобы ты что-то написала?

Смех был таким же искренним, как и цвет волос Эмили, и Энди поморщилась от его холодности.

– А зачем еще тебе понадобилось вызывать журналиста к себе домой?

Закатив глаза, Миранда подняла бумаги с колен и решительно бросила их на пол между ними. После долгих секунд колебания Энди взяла то, что ей предложили.

– Я сама написала все так, как хочу, чтобы было рассказано. Все отредактировано, так что даже ты должна быть в состоянии подать в утренний выпуск.

Гнев, пронзивший Энди при словах Миранды, был столь же внезапен, сколь и силен, такой жгучий белый жар, что она даже испугалась, как бы не ослепнуть. Достаточно того, что с ней обращались хуже, чем с разносчиком пиццы, но теперь Миранде удалось дать ей пощечину за ту часть жизни Энди, которая не была запятнана «Подиумом».

– Миранда, я не хочу показаться невежливой, – Энди замолчала, услышав едкую злобу в собственном голосе. Контроль был гораздо более впечатляющим, чем дрожащая ярость, на самом деле пронизывающая ее. – Но не пошла бы ты на хуй.

Ну, вот и все.

Сначала поджимание губ, затем почти небрежный наклон головы: Миранда выполняла свои казни наизусть, ритуал был таким же священным, как и заказ из Старбакса.

Затем последовало выпрямление и без того жесткой позы, словно кобра, вставшая на дыбы перед ударом. Подсознательно Энди приготовилась к удару, надеясь, что яд не будет слишком нестерпимым.

Вместо этого Миранда рассмеялась. На этот раз она рассмеялась по-настоящему, почти по-человечески.

Энди пришлось прибегнуть к помощи пальцев, чтобы вернуть на место упавшую челюсть. Чудеса действительно случались, хотя, даже став свидетелем этого, она не верила в них. И все же, лучше сосредоточиться на странной реакции Миранды, чем на собственной. Реакции, которая выглядела как « О, мой бог, Миранда великолепна, когда улыбается!»

Это бессонница вбила мне в голову подобную мысль, подумала Энди. Может быть, это она сломалась.

– Ну, Андреа, ты не можешь винить меня за попытку. Если бы ты могла видеть негодование на своем лице … Итак, к делу, в конце концов, именно для этого ты здесь.

Энди не могла отделаться от ощущения, что она увернулась от пули. – Ладно, тогда начнем с самого начала. Именно так я пишу свои статьи, Миранда.

Коротко кивнув, Миранда не смогла скрыть нетерпения на лице.

– Итак, что именно нужно от тебя ФБР?

Нахмурившись от прямоты вопроса, Миранда откинулась на покрытые шелком подушки со вздохом, который, казалось, исходил от самых кончиков ее пальцев.

– Для этого нам понадобится что-нибудь покрепче кофе.

Энди подождала, пока Миранда нальет две щедрые порции виски из графина, стоявшего на крайнем столике. Энди взяла свой бокал и позволила себе сделать маленький глоток, прежде чем поставить его на стол.

– ФБР, Миранда?

И Миранда начала рассказывать всю эту печальную историю.

========== Глава 2 ==========

Двадцать минут спустя Энди почувствовала боль в натруженном запястье. Даже самая длинная и скучная пресс-конференция для “Зеркала” не приносила ей столько писанины, как от Миранды в сплошном потоке ее слов. Энди быстро проверила свою нацарапанную стенографию, чтобы убедиться, что среди тирад Миранды не проскочило “позвони Патрику” или “забери мою химчистку”.

На протяжении всего монолога пальцы левой руки Миранды постукивали по хрусталю ее бокала, хотя после первого глотка янтарной жидкости ни одна капля не попала ей в рот. Слабый звон ее колец о стекло привлек внимание Энди. Как странно, что женщина, ежедневно менявшая драгоценности на тысячи долларов, забывает снять обручальные кольца. Энди поморщилась при мысли о том, сколько, вероятно, стоили эти две полоски платины и бриллиантов, а затем вспомнила, что развод Миранды еще не завершен, хотя конец необходимого года разлуки, должно быть, быстро приближается.

Ее понимание специфики было поразительным, особенно учитывая адский день, который явно выпал на долю Миранды. Этот стальной мозг без запинки выдал имена агентов, которые подавали повестку в суд, всех соответствующих игроков в офисе прокурора США на Манхэттене и полный список того, что они взяли из ее дома, а также из ее офиса в редакции. Рассказ о том, как эти филистимляне в своих дешевых костюмах рылись в логове Миранды, вызвал выражение полного отвращения на лице редактора.

Конечно, обличительная речь также содержала несколько отборных оскорблений, которые демонстрировали обширный словарный запас Миранды. Со временем Энди привыкла к жестокости этих слов и начала относиться к ним как к извращенной разновидности поэзии. Никто из тех, кого она когда-либо знала, не мог нанести такое мгновенное, но сокрушительное оскорбление, как Миранда. Энди задалась вопросом, не сидит ли Миранда каждый вечер с книгами, чтобы составить список этих неувядающих замечаний, которые превращают всех, от международных дизайнеров до скромных помощников, в дрожащие холмики желе. Эта мысль заставила ее улыбнуться, когда она просмотрела свои записи.

Не обращая внимания на жгучую боль в сухожилиях запястья и судороги в большом и указательном пальцах, Энди встряхнула правой рукой и осмелилась еще раз взглянуть на Миранду. Женщина, казалось, на мгновение выдохлась, ее обычно живые глаза потускнели от усталости. Молчание не было неприятным, как и во многих других случаях в прошлом, Энди была просто рада получить минутку тишины, чтобы подумать. У нее было так много вопросов, но, учитывая полную нетерпимость Миранды к ним, она знала, что должна действовать эффективно.

– Как поживают девочки?

То ли из-за самого вопроса, то ли просто из-за того, что Миранда в тот момент не думала о своих детях, она выглядела удивленной. Обычный стальной контроль над выражением ее лица сегодня был на долю секунды потерян, и Энди рассудила, что никто не может казаться таким бесстрастным при таком напряжении. Она также заметила, что Миранда обычно проявляла свою уязвимость только по отношению к дочерям.

– Я думаю, они волнуются. Все эти люди расхаживали по дому и орали во все горло, неудивительно, что они были напуганы. Дети, кажется, думают, что их родители непобедимы, поэтому любой признак беды выводит их из равновесия.

Миранда, наконец, позволила себе еще глоток виски, и на этот раз это не было похоже на леди. Костяшки ее пальцев побелели, когда она схватилась за стакан, и хотя стекло было толстым, Энди боялась, что Миранда разобьет его в своей хватке.

– Я поклялась себе, что после Стивена не стану упоминать о личной жизни в газетах. А теперь мы здесь…

Миранде не нужно было заканчивать свою мысль, потому что Энди все прекрасно понимала. Быть неизбежным злом иногда было невыносимо, и она сталкивалась с этим странным сочетанием закрытости и недоверия повсюду, от местных политических митингов до мест преступлений. Люди ненавидели прессу, но не могли не обратиться к ней, когда им нужно было рассказать какую-нибудь историю.

– Наверное, я должна спросить, Миранда, есть ли хоть капля правды в этих обвинениях? Ты продала эти акции из-за инсайдерской информации?

Вопрос вызвал именно тот взгляд, который был характерен для многих кошмаров Энди. Например, недавний сон, в котором она должна была признаться Миранде, что не смогла найти поющего осьминога, или время, когда Энди просыпалась в холодном поту, убежденная, что пропустила рейс в Париж, хотя на самом деле путешествие было несколько месяцев назад.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу, Андреа.

За неимением лучшего ответа, Энди рассмеялась. Это прозвучало напряженно, как будто чья-то рука обхватила ее за горло. Судя по выражению лица Миранды, она собиралась сделать именно это.

– Если тебе нужна история, ты возьмешь то, что я тебе даю, и напишешь статью. Я напомню тебе, что в моем распоряжении есть несколько очень хорошо оплачиваемых адвокатов, если вдруг у тебя возникнут какие-нибудь глупые идеи о клевете на меня.

Значит, сделка с дьяволом.

Та самая фаустовская сделка, на которую Энди всегда полагала, что ее никогда не потянет. Могла ли она всерьез использовать затруднительное положение Миранды для разоблачения на первой полосе и не рассчитывать на расплату за это? Как скоро Миранда начнет требовать опровержения в печати или тиражировать статьи, которые могли бы склонить общественное мнение в ее пользу? И, черт возьми, нужна ли ей вообще такая услуга, если ей нечего скрывать?

Одной из центральных тем трудовой жизни Миранды было выполнение работы любой ценой, и Энди видела это воочию: увольнения, перерасход средств, нелепые требования, которые ломали душу и тело, как сотрудников, так и невинных прохожих. Философия Миранды не терпела брака, требовала бесчисленных рабочих мест как внутри, так и за пределами «Элиас-Кларка», а также большего ущерба, чем Энди могла себе представить. Неужели это действительно так немыслимо, что Миранда Пристли воспользуется несправедливым преимуществом, чтобы не потерять часть своего значительного состояния?

Протесты были очевидны, готовые сорваться с губ Энди. Выбор был за ней, и она не сомневалась, что у Миранды есть еще один или два контакта в средствах массовой информации, которыми она могла бы манипулировать, если бы Энди убежала в ночь с ее никому не нужной честностью.

По крайней мере, таким образом, она действительно получает доступ, чтобы узнать настоящую историю, не так ли? Энди поняла, что даже сама себя не убеждает, но заголовок на первой странице ее газеты уже материализовался в ее мыслях, даже когда она пыталась бороться с этим.

– Я напишу статью, Миранда. Но я проведу свое собственное расследование и говорю тебе сейчас, что не буду скрывать то, что я найду.

Миранда пожала плечами, видимо, ей уже наскучил их разговор. Стук в дверь возвестил о возвращении Стефани, а вместе с ним и об окончании беседы с Энди.

– Ты можешь работать внизу, в кабинете, там есть все что тебе нужно, и у Эмили есть кое-какие материалы, которые ты должна просмотреть.

Кивнув, Энди воспользовалась шансом сбежать.

–И, Андреа?

Энди оглянулась, пытаясь скрыть панику на лице.

– Не стоит… – слово повисло в воздухе, угроза была почти визуализирована, Энди застыла как вкопанная. – Разочаровать меня.

***

Энди побежала к лестнице. Она ни за что не напишет ничего в личной крепости Миранды, если это когда-нибудь выйдет наружу, ее объективность будет поставлена под сомнение. Учитывая ее прошлое с Мирандой, это было бы достаточно трудно воспринимать всерьез, но Энди знала, что она могла бы продать это как озарение, которое никто другой не смог бы дать. Спускаясь по лестнице, она что-то записывала в уме, составляя вступительные фразы и находя нейтральные прилагательные, и чуть не наткнулась на Эмили, которая, как всегда, парила рядом.

– Андреа. Тебе понадобятся эти копии документов министерства юстиции. Постарайтесь не потерять их. Вот соответствующие страницы из переписки Миранды с ее брокером.

Ничего себе, такого уровня открытости Энди не ожидала. Что означало либо то, что Миранда не сделала ничего плохого, либо то, что она была так же самонадеянна, как и всегда, полагая, что Энди не сможет ее перехитрить. Энди ухитрилась сдержаться и не выхватить бумаги из железной хватки Эмили и, не глядя, сунула их в сумочку.

– Ты можешь расположиться на кухне. Не устраивай беспорядка, как видишь, гораздо более важные люди, чем ты должны работать здесь сегодня вечером.

Энди отметила, что за последний год Эмили не изменилась. Хотя подобные вещи превращали жизнь каждого в ад, она готова была поспорить на все свои деньги, что Эмили наслаждалась своим статусом. При таких темпах она никогда не уйдет, никогда не потребует награды за то, чтобы двигаться дальше с благословением Миранды, на которое они все подписались. В обозримом будущем она станет цербером Миранды, даже больше обычного. И не было ничего, что нравилось бы Эмили больше, чем говорить людям “нет”, будучи при этом чертовски грубой. Энди закатила глаза при этой мысли, надеясь, что после сегодняшнего вечера ей не придется иметь дело с Мирандой напрямую. В конце концов, проверка фактов может быть проведена по телефону или электронной почте.

– Спасибо, Эмили, но я не могу писать в таком хаосе. В нескольких минутах ходьбы отсюда работает круглосуточное кафе с вайфаем. Я буду там.

Это заставило Эмили немедленно прекратить рысцой бежать обратно на кухню.

– Миранде это не понравится, – прошипела она, ее глаза расширились от осознанной глупости Энди.

Энди сделала вид, что задумалась на мгновение, прежде чем снова взвалить сумку на плечо и протиснуться мимо Эмили к выходу из кухни, к ее свободе.

– У Миранды есть проблемы серьезнее.

***

Она добралась до кофейни в рекордное время, хотя и не узнала никого из персонала из того времени, когда приносила Книгу. Казалось, ничто не осталось вокруг прежним, кроме Миранды и Эмили. Энди задумалась, пока включила свой капризный ноутбук, чем сейчас занимается Найджел. Она ничего не читала о моде с тех пор, как покинула «Подиум», хотя, возможно, и просматривала письмо редактора в журнале раз или два, но только в объясняющих обстоятельствах, таких как приемная врача или долгое ожидание в аэропорту.