Текст книги "Немного любви в холодном Мэноре (СИ)"

Автор книги: feral brunette

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

========== Глава 1. Всё забыть. ==========

За пять месяцев до основных событий. Конец декабря, 2001

– Гарри, это очень необдуманный поступок! – волновалась Гермиона. – Нам стоит вернуться назад, пока не поздно.

– Гермиона, всё будет хорошо! – Поттер одобряюще улыбнулся и двинулся вперёд. – Орден отвлечёт их на себя. У нас всё получится.

– Ну же, Гермиона, – подхватил Рон. – Уж кто-кто, а ты не должна дрейфить.

Друзья были непоколебимы и необычайно решительны. Однако Гермиона не разделяла их уверенности. Нутро подсказывало, что это не закончится добром. К сожалению, последние несколько месяцев, удача не была их постоянной спутницей. Каждая вылазка Ордена заканчивалась плачевно и несла непоправимые убытки. Армия Пожирателей стремительно пополнялась в то время, как Орден мельчал и то, что он ещё оставался на плаву – было настоящим чудом.

Вокруг было подозрительно тихо и спокойно. Так быть не должно и это не на шутку пугало Гермиону. Очередное безопасное хранилище Волан-де-Морта, всё время кишевшее его прихвостнями, выглядело опасно пустующим и открытым для непрошеных гостей. Гарри, Рон и Гермиона аппарировали сюда и без труда пробрались в самое сердце мрачной пещеры. Гриффиндорка оборачивалась на каждый шорох и крепко сжимала в руках своё волшебное древко.

– Гарри, всё слишком просто, – опять начала девушка. – Прошу тебя, давай вернёмся.

– Гермиона, – Поттер посмотрел на подругу. – Мы так долго продумывали всё это.

Впервые за долгое время фортуна повернулась к нам лицом. Сегодня мы уничтожим еще один крестраж. Пойдём, нам нельзя терять ни минуты.

Тишина заставляла Гермиону вжиматься в каменные стены и чаще осматриваться вокруг себя. Чувство неизбежной опасности наполняло все её внутренности. Рон шёл перед Гарри, и ей оставалось лишь смотреть в спины своих друзей. Мысли Гермионы были где-то за пределами этой пещеры, они пытались пробраться на поле боя, к Ордену. Сердце бешено колотилось в груди девушки, а губы шевелились в беззвучной молитве за всех орденовцев. Меньше всего ей хотелось представлять, что кто-то из них не вернётся домой.

Они зашли вглубь пещеры и увидели огромный камень, который подсвечивался лунным светом. Один шаг Гарри вперёд и воздух рассёк взмах вражеской палочки. Он отправился в полет, ударяясь головой об огромный каменный валун. Рональд закрыл его собой и тут же запустил в появившегося из ниоткуда Пожирателя режущее заклинание. Это сложно было назвать дуэлью – Уизли лишь отражал заклятия, попутно оправляя их назад в нападающего.

Гермиона тут же бросилась на подмогу Рону, но ей в спину прилетел луч другого Пожирателя. Она быстро встала на ноги и начала отбиваться от уже знакомого ей Эйвери-старшего. Пещера наполнилась светом лучей от волшебных палочек. Рон и Гарри отбивались от Кэрроу и Рабастана Лестрейнджа, а к Эйвери присоединился Малфой-старший. Конечно же, это была ловушка. Гермиона другого и не ожидала. Несколько заклинаний, запущенных в неё, оставили на коже болезненные ожоги и глубокие порезы. Яркий луч из палочки Гарри откинул мощной волной Кэрроу, а Рон успешно смог оглушить Лестрейнджа.

– Герми, – голос Рона пробивался к Гермионе сквозь режущую боль. – Сектумсемпра!

Эйвери отшвырнуло от гриффиндорки, его тело покрылось сотней мелких порезов. Девушка валилась с ног. Мантия уже успела пропитаться кровью, а перед глазами всё плыло. Она редко принимала участие в вылазках Ордена и её боевые навыки оставляли желать лучшего.

– Ты как? – Гарри подхватил подругу. – Ты была права, как всегда. Нам нужно убираться отсюда, пока их не стало больше.

– Я… – она закашлялась. – Я не могу встать. Это какое-то незнакомое мне проклятие. Что-то парализующее и разъедающее…

– Тише, – успокаивал её Гарри. – Мы сейчас аппарируем. Тебе на Гриммо помогут. Рон! Нам пора!

– Мне нельзя… – кровь мешала ей говорить. – Я не могу аппарировать. Рискованно.

Внезапно чёрная дымка начала наполнять пещеру, а из неё появлялись новые Пожиратели. Десятки заклинаний посыпались со всех сторон. Гарри и Рон закрыли собой Гермиону, попутно отстреливаясь от врагов. Это была не просто ловушка, это была самая настоящая клетка, из которой был только один выход.

– Гарри, – окликнула его Гермиона. – Срочно убирайтесь отсюда! Вы не выстоите. Срочно!

– Нет! – закричал Поттер. – Мы тебя не оставим. Мы уйдем вместе!

– Гарри Поттер! – прохрипела гриффиндорка. – Сейчас же! Моя жизнь ничто по сравнению с твоей. Ты должен быть живым, чтобы спасти этот мир. Ты великий волшебник, Гарри! Расставь правильно приоритеты.

– Нет…

– Мне не выжить сегодня, – она печально улыбнулась.

Слёзы навернулись на глаза Гермионы. Она чувствовала, как умирает. Каждое новое слово давалось ей с огромным трудом, а жгучая боль парализовала всё тело. Но она не жалела ни о чём. Если бы пришлось сделать этот выбор вновь, то она снова умерла бы за Гарри Поттера.

– Авада Кедавра! – знакомый пугающий голос отрезвил сознание Гермионы.

Холодный зелёный луч поразил сердце Рона, прикрывавшего друзей. Бездыханное тело друга повалилось на камень, а жизнь в его глазах потухла. Немой ужас сковал Гермиону и Гарри, которые наблюдали за свободным падением мёртвого Рона Уизли. Душераздирающий крик Гермионы отбивался от стен пещеры, а тело забилось в истерических конвульсиях.

– Рон! – вырвалось из её уст. – Нет!

Она осталась неподвижно лежать из-за парализующего заклятия, но внутри её трясло на грани истерики и агонии. Волан-де-Морт, который появился среди Пожирателей лишь победоносно улыбнулся и сверкнул кровожадным взглядом в сторону Поттера и Грейнджер.

Никогда ей не приходилось переживать подобный ужас.

За года, которые Орден воевал против Волан-де-Морта, она видела сотни смертей, но только не смерть столь близких людей. Все чувства смешались в один огромный снежный ком. Ненависть, злость, слабость, отчаяние, горечь утраты – это всё разрывало изнутри, принося боль в разы сильнее, чем поразившее её заклинание. Слёзы безостановочно лились из глаз, а крики не прекращались, только вот она сама их не слышала. Лишь раскатистый шум учащённого сердцебиения, что полностью оглушил её.

– Схватить мальчишку, – сухой и холодный приказ Реддла. – Грязнокровку в поместье.

– Лиши меня памяти! – внезапно вырвалось из Гермионы. – Гарри, быстрее! Они не должны ничего от меня узнать.

– Обливиэйт, – он не стал с ней спорить. – Прости, Гермиона…

А в следующую секунду омерзительные руки Пожирателей схватили Гарри и её бессознательное тело.

Малфой-Мэнор. Апрель, 2002

Девушка сидела в мягком кресле у окна и смотрела на сад, который играл сотнями сочных красок. Он был таким неправильно ярким для этого мрачного поместья. В её голове не укладывалось, как столь прекрасный сад и цветочные теплицы вписывались в обыденность такого безликого дома. В комнате не было ни часов, ни календаря, ничего, что могло бы ей помочь в определении времени или дня недели. Она лишь наблюдала за солнцем, вставала с рассветом и ложилась с закатом. Знала, что на прошлой неделе в теплице расцвели тюльпаны, а сегодня насыщенным жёлтым заискрились нарциссы. А в самом большом цветнике увеличилось количество белых роз и зацвело несколько кустов, которые назывались «розами Лауренса». Их так называла Нарцисса.

Нарцисса была единственным человеком во всём доме, который не вызывал в Гермионе чувства страха и паники. Она помнила, как проснулась в этой самой спальне. Тупая головная боль и абсолютная темнота внутри. Это всё, что могла рассказать о своих чувствах девушка. Она не помнила ничего: кто она и как её зовут, как она оказалась в этом доме, кто эти все люди вокруг? Помнила, как к ней наведывался несколько раз человек с красными глазами и пугающей внешностью. Он представился ей Томом и больше ничего о себе не рассказал, просто приходил и молча наблюдал. Ещё несколько раз приходил светловолосый юноша и тоже просто наблюдал за ней с какой-то горечью в глазах. И была Нарцисса.

Миссис Малфой – так она себя назвала в их первую встречу. Она рассказала девушке, что её зовут Гермиона и она очень важная гостья для их Лорда. Ещё Нарцисса рассказывала Гермионе о том, что до потери памяти она училась в школе магии, любила читать книги, была необычайно талантливой ведьмой и доброй девушкой. Родители, друзья и все знакомые Гермионы, по рассказам леди Малфой, погибли во время Войны. О самой Войне девушке мало что рассказывали, остерегаясь потревожить болезненные воспоминания. Гермиона и сама не стремилась копать глубже в своё прошлое, боясь вновь ощутить ту невыносимую боль, которую почувствовала в первые минуты своего пробуждения.

В поместье всё время было очень много людей, но никто, кроме Нарциссы, Тома и светловолосого юноши не заходил к ней в спальню. Гермиона чувствовала себя защищённой в своей комнате и очень редко покидала её пределы. Но те редкие моменты, когда она оказывалась в гостиной или в саду, к ней никто не приближался ближе, чем на три метра. Все эти люди учтиво кланялись и прятали свои глаза, будто бы боялись просто на неё смотреть.

– Я хотела бы прогуляться в цветник, – обратилась Гермиона к Нарциссе, которая сидела в соседнем кресле. – Если Вы не против, Нарцисса, я хотела бы сама до туда пройтись.

– Конечно, милая, – сладко ответила миссис Малфой. – Вернись к обеду, пожалуйста.

– Да, хорошо.

Нарцисса удалилась из спальни, а Гермиона быстро переоделась и выпорхнула из поместья, подобно птичке. Девушка иногда проводила параллель между клеткой и этим поместьем, пределы которого она не покидала все эти месяцы. Судя по всему, она была даже больше, чем просто важной гостьей для Тома, но разбираться в этом не было ни сил, ни желания.

Необъяснимое чувство вины и отчаяния засело глубоко в душе, и Гермиона боялась, что окажись она, вдруг, в суровой реальности, то тут же погибла бы от этих съедающих ощущений. Нутро подсказывало, что пока она не готова с этим столкнуться. Пока что.

Знакомая протоптанная тропинка привела девушку к огромному цветнику. Блаженный сладковато-сахарный цветочный аромат ударил в голову Гермионе, а глаза даже начали побаливать от изобилия ярких красок. Бледная кожа девушки ярко контрастировала с цветами, а темно-синее бархатистое платье никак не вписывалось в эту весеннюю атмосферу.

Она потянулась к полюбившимся белым розам и втянула носом их нежный аромат. Голова тут же закружилась от пьянящего благоухания, а глаза медленно закрылись. Гермиону так одурманило это мгновенье, что она совсем не заметила, как острый шип розы впился в её белую, словно мел, кожу.

– Ой, – тихо возмутилась девушка. – Чёрт!

Несколько капель алой крови окрасили безупречно белые лепестки роз. Пугающе красиво теперь выглядели эти цветы.

– Не думаю, что это лучшее удобрение для роз, – посторонний голос раздался где-то за спиной. – Тебе стоит быть аккуратнее. Лорд будет в ярости, если узнает, что пролилась хотя бы капля твоей крови.

Юноша с платиновыми шёлковыми волосами стоял позади Гермионы. Она резко обернулась и застыла от недоумения. Расстояние между ними было чуть меньше метра. Ранее никто не позволял себе так близко подходить к ней, даже Нарцисса старалась держать дистанцию. Приступ паники и страха накатил на девушку. Ей стало необъяснимо неуютно и боязно, что сейчас может произойти нечто ужасное. Неосознанно Гермиона сделала несколько шагов назад, погружаясь всем своим телом в колючие кусты роз. Сотни уколов от шипов показались ей более безопасными, чем близость этого парня.

– Ну, – он отступил. – Так будет только хуже. Прости, я не хотел тебя напугать.

Гермиона опустила глаза, пытаясь спрятать своё лицо за каштановыми прядями волос. Каждый сантиметр тела подрагивал, а в горле застрял огромный ком. Она ни с кем не разговаривала, кроме Нарциссы, и этот чужой голос заставлял её тяжело дышать и пытаться держать себя в руках.

– Извини, – он сделал ещё несколько шагов и развернулся к выходу. – Я не хотел мешать тебе, Гермиона. Этого больше не повторится.

Быстрым шагом он направился к выходу и вскоре скрылся из виду. Гермиона не сдвинулась с места и всё так же продолжала чувствовать, как сотни шипов впиваются в тело. Только вот теперь голову дурманил уже не будоражащий аромат цветов, а до боли знакомый запах, который Гермиона не могла разобрать.

Время стремительно близилось к обеду и девушка поспешила в дом, дабы не опоздать. Гермиона зашла в трапезную в тот момент, когда там появился Том, Нарцисса и светловолосый парень. Прежде она не обедала ни с кем, кроме Тома. Все свои приёмы пищи она делила с Лордом в абсолютной тишине, которую временами находила приятной.

Через мгновение в трапезной показался ещё один человек. Это был мужчина с длинными блондинистыми волосами и поразительно голубыми глазами. Не нужно обладать исключительными интеллектуальными способностями, чтобы понять, что это отец светловолосого парня и супруг Нарциссы.

– Моя дорогая Гермиона, – обратился к девушке Том и отодвинул для неё стул. – Ты прекрасно выглядишь.

– Благодарю, мой Лорд, – она мягко приземлилась на своё место и опустила глаза в стол.

Голос девушки подрагивал, а пальцы нервно теребили платье. Она не решалась поднять глаза и посмотреть на кого-либо из присутствующих. Ей хотелось, чтобы обед закончился как можно быстрее, и она поскорее отправилась к себе в комнату.

– Ты чем-то расстроена, Гермиона? – Лорд вновь обратился к ней.

– Нет, мой Лорд, – поспешила она ответить. – Всё в порядке.

Она не расстроена. Она напугана. Ей очень страшно.

Чувство страха буквально сковало её. И Гермиона не могла объяснить причину такого всепоглощающего ужаса, не знала, откуда оно взялось и почему тело так трясёт. Коленки под платьем дрожали, а тонкие каблучки туфель постукивали о холодный чёрный мраморный пол. И как бы не старалась, она не могла побороть это гнетущее чувство.

– Что тревожит тебя, дитя моё? – он вновь задал ей вопрос, когда домовые эльфы подали второе. – Я всем телом чувствую твои вибрации.

– Простите, мой Лорд, – тихо прошептала Гермиона. – Я не хотела хоть каким-то образом испортить Вам обед. Скорее всего я просто чувствую себя неуверенно. Я привыкла, что мы с Вами обедаем вдвоём. Простите, я постараюсь взять себя в руки.

– Не за что извиняться. Я просто подумал, что тебе было бы интересно расширить свой круг общения. Насколько мне известно, ты общаешься только с Нарциссой.

– Да, мой Лорд.

– Драко является твоим ровесником. Он очень умный и талантливый волшебник. Я думаю, что вам будет о чём поговорить. Драко не посмеет причинить тебе хоть какой-то вред или как-то обидеть тебя, – Том потянулся к бокалу с вином и странно ухмыльнулся. – Думаю, что и с Люциусом ты найдёшь общий язык.

Гермиона подняла голову и посмотрела на Малфоя-старшего, что сидел напротив. Голубые глаза распахнуто смотрели на неё, что заставило девушку вновь опустить голову. Воздуха стало не хватать, а корсет платья показался ужасно тесным. Гермиона постаралась медленно вдохнуть и выдохнуть, взять эмоции под контроль, но настигающая истерика уже стучалась в дверь. Только она собиралась извиниться и встать из-за стола, как дорожки неконтролируемых слёз появились на щеках, а с лица солёные капельки начали стекать на кремовую скатерть.

– Том, я бы хотела пойти в свою комнату и отдохнуть, – дрожащим голосом произнесла Гермиона и крепче сжала платье в руках. – Прошу прощения.

– Конечно.

Мерзкий скрип отодвигающегося стула наполнил трапезную, на время прерывая жалкие всхлипывания Гермионы. Она со скоростью света унеслась прочь, теряя обувь на лестнице. Девушка не понимала, что с ней происходит и откуда взялся этот животный страх, пронизывающий с ног до головы. Сердце бешено трепетало в грудной клетке и норовило вот-вот выпрыгнуть.

Гермиона рывком свела массивные шторы в спальне, погружая её в полную темноту. Она свернулась в маленький клубок и зашлась плачем прямо на белом пушистом ковре посреди комнаты. Не заметив внезапно накатившую усталость, Гермиона провалилась в сон.

– Твоего мнения никто не спрашивал, поганая грязнокровка! – блондин смотрел на неё с нескрываемым презрением и ненавистью.

Струйка холодного пота стекла по спине, когда Гермиона проснулась и начала судорожно хватать ртом воздух. Очень странный, но реалистичный сон ещё отпечатывался в сознании. Она точно видела этого светловолосого парня во сне, только там он был ребёнком. Заносчивым ребёнком, который просто на дух не переносил Гермиону.

Она кое-как встала на ноги, подошла к окну и отодвинула шторы. Уже была ночь, скорее всего, она проспала ужин. Ладони потянулись к лицу, смахивая с глаз слёзы, что вновь успели выступить.

– Миппи, – еле слышно позвала девушка.

– Да, мисс, – маленькая эльфийка появилась посреди комнаты. – Чем я могу Вам помочь?

– Который сейчас час?

– Время близится к полуночи, мисс.

– В доме уже все спят?

– Да, мисс, – кивнула Миппи. – Молодой хозяин велел Вас не беспокоить.

– Молодой хозяин? – удивлённо переспросила Гермиона.

– Мистер Драко, мисс.

– А где Лорд?

– Миппи не знает, мисс. Знаю только, что Лорд покинул поместье после обеда вместе с мистером Люциусом.

– Спасибо, Миппи. Это всё, что я хотела узнать. Доброй ночи.

– Доброй ночи, мисс.

Миппи беззвучно исчезла из комнаты. Гермиона ещё несколько минут вглядывалась в темноту за окном, а потом направилась к своему шкафу. Она достала теплую мантию, небрежно накинула на плечи и поспешила к входным дверям поместья. Ночная прохлада приятно обволакивала Гермиону, позволяя свободно дышать. Небо затянули дождевые мрачные тучи, из-за которых не было видно ни луны, ни звёзд. Гермиона побрела к излюбленной дорожке, ведущей к теплицам и цветникам.

Даже ночью цветы приводили девушку в восторг. Закрытые изнеженные бутоны благоухали не хуже, чем днём. Дрожь и паника от приснившегося кошмара тут же отступили и Гермиона плавно опустилась на лавочку среди рядов с крокусами. Опустив отяжелевшие веки, она решила наконец-то отпустить и нависшие над ней тягостные мысли. Хватка пальцев ослабла и платье выскользнуло из рук, а дыхание начало выравниваться. Гермиона просидела в одном положении больше часа, пока не почувствовала боль от того, что все конечности затекли.

Она аккуратно поднялась и подошла к белым розам, которые особенно ярко смотрелись на фоне тёмной ночи. Безошибочно определив куст, на котором виднелись капельки её крови, девушка снова склонилась над ним, как днём.

– Ты можешь опять пораниться, – уже знакомый голос нарушил уютную тишину. – Тебе не стоит вот так, без предупреждения, покидать дом. Тем более, посреди ночи.

– А ты опять пугаешь меня, – совсем тихо ответила Гермиона. – Хотя обещал этого не делать.

– Этот сорт роз называется «Венделла». Знаешь, у маглов существует миф, что некая греческая богиня Афродита, вышедшая из моря, ступив на берег, превратила морскую пену в красивейшие белые розы, а каждый её шаг порождал благоухающие травы и цветы. С тех пор белая роза является символом невинной любви и красоты.

– Не думала, что ты интересуешься мифологией маглов, – она запнулась, забыв его имя. – Мне казалось, что тебе это неинтересно.

– Как ты можешь судить об этом? Мы ведь и не общались с тобой толком.

– Мы не учились в одной школе?

– Учились. Но на разных факультетах. Мы не были знакомы.

– А ты…

– Тебе нужно отдохнуть, Гермиона. Лорд будет не в восторге, если узнает о твоих ночных прогулках. Я обещал ему, что ты будешь в безопасности во время его отсутствия.

Он снова развернулся и направился в сторону выхода, как и днём. Гермиона хотела дать ему уйти, но что-то внутри скреблось и требовало задать ему этот вопрос:

– От чего он меня бережёт? Почему так переживает за меня?

– Тебе нужно поспать, Гермиона.

– Нет! – не ожидая от себя, выкрикнула она. – Ответь. Что такого во мне? Или что такого там, за пределами поместья? Почему я заперта тут?

Непонятный прилив адреналина и желание узнать правду ударили в самое сердце девушки. Необъяснимая тяга узнать всё именно в этот момент зародилась так же внезапно, как и её смелость. Прежде она не позволяла говорить себе громче полушепота, а сейчас слова начали срываться на крик.

– Гермиона, – блондин подошёл к ней и аккуратно взял за руку. – Я прошу тебя, пойдём в дом. Тебе нужно отдохнуть.

– Не смей! Не прикасайся ко мне! – Гермиона резко одёрнула руку. – Почему?

Очередной приступ истерики появился из ниоткуда. Слёзы снова бесконтрольно скатывались по лицу, а руки тарабанили в грудь парня. Внезапно возникшее чувство ненависти к нему засело где-то в голове, а в глазах сверкнула злость. Но было и ещё что-то, что шло в разрез с чувством ненависти. Абсолютно противоположные чувства.

– Грейнджер! – гаркнул Малфой. – Успокойся!

Грейнджер.

Грейнджер.

Грейнджер.

– Грязнокровка… – протянула Гермиона и рухнула прямо в руки Драко.

Это был не сон и не обморок. Она просто провалилась в беспроглядную пустоту. Ей ничего не снилось, она ничего не видела и не слышала. Это была необходимая и сладостная тишина, из которой её вытащила жгучая боль и, доносящиеся откуда-то из реальности, крики.

Гермиона открыла глаза и поморщилась от того, что правое предплечье жгло и ужасно зудело. Безобразный шрам горел огнём, доставляя жуткий дискомфорт. Помимо этого, голова раскалывалась, а отчаянные крики где-то внизу не затихали. Девушка аккуратно сползла с кровати и маленькими шажками направилась на звук чужого голоса.

На ней была надета лишь чёрная атласная пижама, которая ни капли не согревала. Холод и мрак поместья проникали под кожу, пропитывали нутро ядом. Гермиона очень редко бродила по коридорам этого дома, всегда старалась как можно быстрее их преодолеть. Куда бы она не собиралась, в длинных и темных коридорах Мэнора она не задерживалась.

Дверь в большую гостиную на первом этаже была закрыта, и лишь маленькая щёлка приоткрывала картину происходящего там. Гермиона прильнула к ней и затаила дыхание от ужаса, который увидела.

Драко распластался на светлом мраморном полу гостиной, который был весь перепачкан кровью, точно так же, как и его белая рубашка. Полузакрытые веки парня дрожали, а крики безостановочно вырывались из его уст. Лорд стоял над юношей с палочкой и продолжал наносить ему новые раны. Стойкий запах крови и смерти повис на первом этаже. Гермиона ощутила ком, подкативший к горлу. Ещё минута и она не сможет сдержать его в себе.

– Я ещё раз спрашиваю, – прошипел Том. – Как ты это допустил? Как допустил, чтобы она вышла из поместья одна, ночью?

– Я виноват, мой Лорд, – сжав зубы, ответил Драко. – Такого впредь не повторится.

– Конечно не повторится, Драко. Круцио!

Красный луч поразил парня, и тот закричал с новой силой, корчась от невыносимой боли. Даже на таком расстоянии, Гермиона видела его серые глаза, наполненные болью.

– Как ты смел повысить на неё голос? – снова раздался вопрос к Драко. – Как посмел назвать её по фамилии? Или ты недостаточно хорошо осведомлён о том, как к ней нужно относиться?

– Я виноват, мой Лорд, – вновь повторил парень.

Что-то до потери пульса знакомое аукнулось внутри девушки. Ей было сложно разобрать, что это было: ощущения той боли, которую испытывал Драко или вот такое состояние – полуживое, на полу этой гостиной. Ей казалось, что она видела уже нечто похожее. И не просто видела, а принимала в этом участие. Правое предплечье вспыхнуло с новой силой, но она уже не обращала на него внимание. Палочка Лорда вновь была занесена над Малфоем, как Гермиона влетела в гостиную, падая на колени перед Томом.

– Мой Лорд, – она пыталась перебороть дрожь в голосе. – Я прошу Вас, не надо.

– Гермиона, – его палочка опустилась. – Что ты тут делаешь?

– Это я виновата. Только я. Драко сразу же хотел вернуть меня в дом, как только увидел в теплицах. А я… – она начала задыхаться. – А я не хотела возвращаться. Я начала кричать, бить его в грудь. Он лишь немного повысил голос, чтобы достучаться до меня. Он не виноват, мой Лорд. Я прошу Вас, достаточно.

Её голова безостановочно моталась из стороны в сторону. Она зажмурила глаза и продолжила тараторить что-то в оправдание Драко. Гермиона не понимала, почему бросилась так яростно защищать его. Это элементарная жалость или чувство вины – сложно было выбрать что-то одно. Было лишь понятно, что ей Том не причинит вреда и, может быть, услышит её мольбу.

– Пожалуйста, Том… – она тяжело вздохнула. – Он не виноват. Не виноват.

– Ты защищаешь его? – с ноткой недоверия спросил Том. – Почему?

– Потому что так правильно, мой Лорд, – тихо ответила Гермиона. – Это несправедливо, что из-за меня страдает невиновный человек. Накажите меня, если считаете это необходимым.

– Нет, я не нахожу это нужным, – он подал ей руку. – Считаешь, что Драко наказан несправедливо?

– Да, мой Лорд. Он не в ответе за поступки других людей. Могу ли я Вас просить, чтобы его осмотрели колдомедики и оказали всю необходимую помощь?

– Броди, – перед Томом появился эльф. – Драко нужна помощь, позаботься об этом.

– Да, мой Лорд, – прощебетал домовой и тут же исчез из гостиной вместе с израненным Драко.

– Ты считаешь Драко хорошим человеком? – обратился к ней Лорд, когда они прошли в соседнюю гостиную.

– Да. Я не могу сказать о нём чего-то плохого. Исходя из тех нескольких разговоров, которые случились, между нами, могу сказать только, что Драко – начитанный и интересный собеседник. Вряд ли он замышлял причинить мне какой-то вред.

– Интересно. А меня ты считаешь плохим человеком?

– Нет. Я не помню, что было «до», но помню, что было «после». Вы относитесь ко мне невероятно хорошо. Я чувствую себя в безопасности рядом с Вами, мой Лорд.

Дыхание Гермионы выровнялось и она уже могла спокойно говорить. Ноги больше не дрожали, а глаза не бегали. Она сосредоточила свой взгляд на собеседнике, перебирая пальцами выбившиеся пряди волос.

– А если бы я тебе сказал, что я – худший человек на свете. Что я тот, с которым, последнее, что ты можешь чувствовать – это безопасность?

– Всё соизмеряется в поступках, мой Лорд. Неужели Вы сделали что-то столь ужасное, что можете себя называть плохим человеком?

– Допустим.

– Я считаю, что каждый заслуживает прощения. В мире маглов, где существует религия, люди верят, что их Бог всепрощающий. Даже отпетые злодеи обращаются в молитве к нему за прощением. Все мы можем совершить ошибку, выбрать скользкую дорожку. Но я вижу, как Вы относитесь ко мне, как оберегаете меня, хотя и не понимаю от чего.

Лорд откинулся на мягкую спинку дивана и с интересом посмотрел на Гермиону. Она ровно держала спину и не отводила ответного взгляда. Никогда прежде они не разговаривали на столь личные и глубокие темы. Она находила обворожительное пугающим то, что он ещё несколько минут назад пытал молодого парня, а сейчас вот так спокойно говорит с ней.

– Ты видела, как я только что расправился с Драко. Всё ещё считаешь, что я хороший?

– Мне кажется, что Вы пытаетесь самому себе доказать обратное. Мы ведь с Вами говорим уже после этого происшествия.

– Мир очень жесток к таким людям, как ты, Гермиона. Ты погибнешь сразу же, если я тебя выпущу отсюда. Нельзя быть такой доброй, тебя сломают и растопчут.

– Нарцисса говорила, что я была такой же раньше.

– К сожалению, мы с тобой не так хорошо были знакомы.

– К сожалению?

– Иногда мне кажется, что мне не хватало такого светлого человека в жизни. Возможно, всё было бы по-другому.

– А Вы считаете меня хорошей? – глаза Гермионы загорелись интересом. – Почему мы не общались до того, как я потеряла память?

– Слишком хорошей. И обычно мне не присущи хоть какие-то человеческие эмоции. Но мне искренне жаль, что я так поступил с тобой, Гермиона.

Больше ничего он не сказал, лишь оставив наедине со своими мыслями. Она не знает, сколько прошло времени, но из оцепенения её вырвала Нарцисса, которая появилась в гостиной с букетом белых роз. Миссис Малфой меняла цветы в гостиной собственноручно, через день. Гермиона находила это до одури волшебным, как и всё, что было связано с этими прекрасными растениями.

– Милая, что случилось? – Нарцисса оставила цветы у камина и направилась к девушке. – Ты выглядишь уставшей.

– Всё хорошо, миссис Малфой, – Гермиона натужно улыбнулась. – Я просто задумалась.

Но мне искренне жаль, что я так поступил с тобой, Гермиона.

Нарцисса выглядела бесподобно, как и всегда. Иногда Гермиона по-доброму завидовала леди Малфой – что та при любых обстоятельствах сохраняла в себе истинную женственность и красоту. Она была подобно этим самым розам в мрачном поместье: всегда прекрасной и неотразимой.

– Хорошо, – Нарцисса тепло улыбнулась. – Хочешь помочь мне с цветами? Ты их так любишь.

– Да, это то, что нужно.

– Давай пройдем в твою спальню. Я помогу тебе определиться с нарядом и прической.

Девушка уже и забыла, что выбежала на крики в пижаме. Кожа настолько привыкла к холоду поместья, что слилась воедино с атласом. Они быстро поднялись в комнату и Нарцисса, с позволения, распахнула шкаф.

Гермиона даже не задумывалась о том, чтобы спорить с безупречным вкусом леди Малфой. Нетипично светлое платье, нежно голубого цвета, аккуратно легло на изгибах тела, белые туфли и сдержанная прическа. Из зеркала на Гермиону смотрела очень красивая девушка, но с абсолютно померкшими глазами.

– Нарцисса, – обратилась она к женщине, когда они вновь вдвоём спустились в гостиную. – Вы случайно не знаете, что за шрам у меня на правом предплечье?

– Нет, – очень быстро ответила Нарцисса. – Он у тебя уже был, когда ты оказалась в поместье. А что такое? Он тревожит тебя?

– Нет. Ничего, просто стало интересно. Он такой большой и безобразный.

Ответа никакого не последовало, но до этого молчания Гермиона уловила в тоне миссис Малфой то, чего прежде не слышала. Она нервничала. Доли секунды хватило её слуху, чтобы уловить мимолетную дрожь в голосе хозяйки Мэнора.

В полной тишине они управлялись с цветами и для Гермионы это было крайне странно. Всегда приветливая и ласковая Нарцисса ушла в себя после её вопроса. Это очень настораживало.

– Кем были мои родители? – Гермиона вновь решилась завести разговор.

– Мне этого неизвестно, увы. Думаю, что тебе лучше поговорить об этом с Тёмным Лордом.

Она опять нервничала.

– Почему все вокруг называют его Тёмным? – ещё один вопрос от Гермионы, которая пристально наблюдала за своей собеседницей.

– Он так пожелал. Никто не смеет к нему обращаться как-то иначе. Только ты.

Дрожь в голосе никуда не исчезла.

– Вы тоже со мной не общались до того, как со мной это произошло?

– Нет…

– Почему? Что теперь заставляет вас всех нянчиться со мной?

– Ты осталась одна и поэтому…

– Почему я осталась одна? – перебила её Гермиона. – Что со мной произошло?