Текст книги "Крылатый (СИ)"
Автор книги: Фера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Как только я перешагнул порог пыточной, тут же применил силу – перехватил одного из солдат и резко впечатал его лбом в стену, со всей силы. Тот потерял сознание – а мне нельзя было дать охранникам пристегнуть меня к койке, иначе – конец. Один из охранников попытался закрыть дверь снаружи – попросту запрет меня, Дженсона в пыточной, а там бы уж эти двое меня «успокоили». Не успел, я сразу врезал ему дверью по носу. Краем глаза заметил, что Уилл достал шокер и как раз вовремя успел увернуться. Уилл выстрелил в своего напарника, тот забился в конвульсиях и тоже упал.
Оставалось самое сложное. Уилл и Дженсон. Я выхватил чужой пистолет из кармана одного из солдат и наставил на обоих. О моей меткости легенды ходили.
– Рации сюда, оба！
Уилл не шелохнулся. В его взгляде я только читал немой вопрос: что ты собираешься делать?
Дженсон выставил руки перед собой. Рожу его скривило ухмылкой.
– Митч… Не глупи, зачем тебе Крылатый? Ты расстроился из-за того, что не смог увидеть его? Так ты увидишь его, и не только…
– Замолчи! Ты даже произносить не смей его имя своим поганым ртом! Ты изнасиловал его!
– Он сам просил. Ты бы видел, как он сладко стонал, кричал «глубже, больше…» Как выгибался, подставлял свое податливое тело…
Я чувствовал, крыса давит на мои эмоции. Пытается сбить с намеченного курса. Пытается переключить включатель в моей голове. Вот только сломан он.
– Я люблю его, ясно?
Крысун на миг замер. Улыбка сползла с лица, он явно не ожидал, что его «метод» может не сработать. А потом удар. Не мне – ему.
– Уилл? – я чуть опустил пистолет, смотря на друга.
– ПРОПАДИ ОНО ВСЕ ПРОПАДОМ! – Уилл тяжело дышал, словно разъярённый бык, – Давай его сюда. – он ткнул битой на каталку.
Я подхватил Крысуна за ноги, Поултер поднял его за плечи, и мы водрузили его на койку, стали привязывать ремнями. Мне было глубоко плевать, сломает ли он себе что-нибудь, главное, чтобы не выбрался.
– Стёрку мне хотел сделать, да? Так вот сейчас сам испытаешь ту боль, через которую я проходил… – шипел я себе под нос, ища среди ящика с приготовленными медикаментами яд. Вот он – уже залит в шприц. Осталось только вколоть.
Я не медлил. Чуть ли не ударом всадил иглу в шею Крысуна. Очнулся он моментально, заорал от боли, маленькие злые глаза округлились.
– Митч, ты… Что ты задумал? – Уилл с замиранием сердца наблюдал за этой картиной. Не пытался меня остановить. Я видел, ему тоже доставляет удовольствие видеть Крысуна таким. Только он, в отличие от меня, этого еще не осознал.
– Вытащить нас отсюда. Ты со мной?
Мне нужно было подтверждение. Услышать от него эти слова. Понять, что я доверился не зря, что помощь сейчас – не просто его личный порыв злости и мести Крысуну. Мне нужно, чтобы Уилл тоже был на моей стороне.
Он уверенно кивнул.
***
Мы с Уиллом отдалялись от пыточной. Крики Крысуна постепенно утихали.
Медлить нельзя было, по моей команде Тереза уже отключила все камеры видеонаблюдения. У нас было около десяти минут, чтобы покинуть здание. Тереза должна была зайти за моим рюкзаком в мой номер, а потом ждать нас на башне. Уилл мне нужен был, чтобы открыть твою камеру, а затем пригнать самолет. Одну из раций я уже отдал ему. Самое сложное – успеть.
Охрану возле твоей камеры мы вырубили без труда. Боевую тревогу никто не поднял, а значит у нас был шанс выйти без помех. Я очень надеялся, что когда ПОРОК просечет, что из камеры сбежал заключённый, мы будем далеко.
Но я не успел.
Дверь в камеру открылась. Я не был готов к тому, что увижу там.
– Томми…
Сердце пропустило удар. Я разучился дышать.
Нет, нет, нет! ЭТОГО НЕ МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ！ Это не ты! Они не могли так с тобой！ НЕТ!
Ты лежал на полу, спиной ко мне. Безжизненное тело. Голая спина. Обрубленные крылья. Два кровавых нароста, два пня, которые уродливо торчали из твоих лопаток.
Я не верил. Я не верил, что такое возможно. Кинулся к тебе, упал на колени рядом, пачкаясь кровью вперемешку с опавшими белыми перьями, которые были повсюду на полу. Слезы застыли. Я аккуратно коснулся твоего плеча, бережно поднял тебя… Ты был ледяной！ Кожа холодная, бледная, словно из тебя выкачали все тепло… Ниже ключицы – выжженный логотип. Точно такой же, какой я видел на плече у Терезы. ПОРОК. Я чуть повернул твое лицо к себе, надеясь увидеть в твоих глазах хотя бы маленький признак жизни. Господи, что они с тобой сделали… На правой половине лица – ужасные ожоги. Бледные, почти белые любимые губы. Глаза открыты. Черные, пустые.
Нет…
– Томми, очнись… пожалуйста… – еле слышно шептал я, бережно сгребая твое тело в охапку, стараясь не касаться спины, пытаясь согреть… – Т-томми… Прошу…
Ничего. Пустота. Я молю. Пытаюсь прощупать пульс, но руки дрожат. Не чувствую ничего. Сердце отказывается верить, что тебя больше нет. Я целую тебя дрожащими губами в лоб, в уголок рта, пытаюсь разбудить, оживить.
– Пожалуйста, Томми, пожалуйста…
Ничего не вышло. Я вглядываюсь в черную пустоту глаз, обнимаю твое безжизненное тело, прижимаю твое лицо к себе… Этого просто не могло случиться！ Ты не мог умереть！
– Не оставляй меня, Томми… Я обещал, что приду за тобой, я здесь… Пожалуйста, малыш, не уходи от меня…
Комментарий к 17. Scars
ТОММИ БУДЕТ ЖИТЬ!!!
Сеня, не убивай… Хеппиэнд будет! Это не конец фика!
https://vk.com/dylff – рассылка в группе на новые главы и фанфики от меня
========== 18. Dream ==========
In the eyes of a teenage crystallized
Oh the prettiest of lights
That hang the hallways of the home
And the cries from the strangers out at night
They don’t keep us up at night
We have the curtains drawn and closed
We all are living in a dream,
But life ain’t what it seems
Oh everything’s a mess
And all these sorrows I have seen
They lead me to believe
That everything’s a mess
Imagine Dragons – Dream
– Митч, нам нужно идти… Тереза вызывает по рации, у нас меньше шести минут！ – Уилл сзади торопит.
Мне плевать. Я потерял смысл. Я не могу просто бросить тебя здесь… Не могу…
– Рапп, возьми эту гребанную рацию! Нам нужно спешить. Или все сорвется！ Митч！
– Я не могу… Томми… Он…
Я понял, что голос пропадает. Моего Крылатого больше нет… Внутри будто пустота пожирает… Я не могу больше смотреть на то, что от тебя осталось. Искалеченное тело, когда-то мною любимое.
Господи, я помню, как незаметно гладил эти плечи, тогда еще изрисованные чернильными перьями. Помню, ты спал тогда вместе со мной. Первая наша ночь вместе. Я не спал, все думал, что будет, если… ты когда-нибудь станешь моим? Даже думать не смел, что ты влюбишься в меня. Что когда-нибудь смогу трогать твои перья не тогда, когда ты крепко спишь. Что когда-нибудь ты сам подставишь мне губы и поцелуешь – нежно, мягко. Обнимешь меня, радостно запрыгнешь мне на бедра, обнимешь руками шею. Мы потремся носами, как пара влюбленных собачек, а потом… потом опять поцелуи. Их мне никогда не будет много. Ягоды… Фрукты… Чай… Это все были твои губы, твой запах, твой вкус, который я так любил. И твоя улыбка… которая больше никогда не будет сиять для меня.
– Митч! Митч, пожалуйста, мы должны уходить… Пять минут! – Уилл параллельно пытался отвечать Терезе в рацию и подгонял меня. – Тереза, стой… Что? Вы оба чокнутые! Все может сорваться… Оставайся на месте, я… Тереза? ТЕРЕЗА!
Краем уха я слышал, что там что-то не так. Значения для меня это не имело – плевать теперь на все. Постепенно все звуки вокруг меня пропадали. Я будто оглох. Будто отключился от внешнего мира, убитый горем. Я ведь и правда рассыплюсь без тебя, Томми.
Я бережно перетащил тебя поближе к себе. Как живого усадил на свои колени, положил голову на плечо. Обнял, крепко прижал к себе, уткнулся носом в твою макушку. Волосы – грязные, слипшиеся, но твой запах еще остался. Слабый…
Минуты стремительно утекали. В какой-то момент я понял, что тебя пытаются оторвать от меня. Трясут за плечо, пытаются…
– Митч! Мииитч!
Я поворачиваю голову, сквозь слезы вижу силуэт. Требуется время, чтобы понять – Тереза. Пришла сюда, что-то говорит мне. Трогает твою шею, руки, кажется, тоже ищет пульс. Замирает на пару секунд с тремя пальцами у тебя на шее, а потом кидается к рюкзаку, ищет что-то…
– Что ты делаешь? – одними губами спрашиваю я, ни на секунду не выпуская тебя из своих объятий.
Тереза не отвечает. Достает из рюкзака ампулу, шприц, набирает… Я с трудом осознаю ее действия. Но чувствую – надежда есть. Тереза разворачивает тебя лицом вверх, руками чуть ощупывает твою грудь, а потом шприцом вводит что-то…
Несколько секунд ничего не происходит. Я наблюдаю, как постепенно жидкости в шприце становится все меньше и меньше, а потом чувствую… Слышу твой хрип.
Я с замиранием сердца перевожу глаза. Вижу, твои губы дрожат, шевелятся, чернота в глазах начинает пульсировать, стягивается к центру… А потом резкий глубокий вдох, такой, что кажется, ты подаешься вверх всем телом.
– Томми…
Из меня будто выбивает весь дух, сердце готово выпрыгнуть наружу, все рвется к тебе. Я чувствую, что из глаз хлынули слезы, но мне все равно. Я прижимаю тебя к себе, слишком крепко, будто пытаюсь спрятать тебя в своем теле, поделится теплом, шепчу всякие глупости, говорю, что люблю, говорю, что не отпущу тебя больше от себя никогда, что живой… Что ты живой!
– Д-дил… – ты хрипишь мне на ухо, утыкаясь в шею. Тоже плачешь, я чувствую мокрое. – П-пожалуйста…
– Все хорошо, Томми, хорошо… Я пришел за тобой, ты не умрешь, я не дам! – я бережно покачивал тебя на руках, старался успокоить. Знаю, сколько боли тебе уже принесли в ПОРОКе, знаю, сколько боли принес тебе я. – Я обещал тебе, помнишь? Мы сбежим сейчас, прямо сейчас…
Ты поднял на меня непонимающие глаза. Отчаявшиеся, казалось, не верил, что все это и правда происходит.
– Митч, нам надо уходить! – Тереза быстро собрала все разбросанные медикаменты обратно в рюкзак, – У нас меньше трех минут, камеры заработают, мы можем просто не успеть! Поултер уже пошел к вертушкам, нам срочно надо на башню!
Я кивнул, аккуратно поднялся с тобой на руках, но ты чуть дернул меня за воротник рубашки. Я с непониманием посмотрел на тебя.
– Надо… Холланд… – ты умоляюще посмотрел на меня.
– Что ты такое говоришь? Томми, она же… Она тебя…
– Дил, пожалуйста！ Мы должны ее вытащить тоже！ Ты должен ее вытащить. Исправь ошибку…
Я болезненно зажмурился. Ты был прав, кругом ты был прав. Ее жизнь ей уже не принадлежит давно, она стала моей в тот момент, когда я передал Холланд в руки ПОРОКа. Тогда это было просто задание, тогда для меня это не значило ничего, я вообще плевал на все и на всех, разбрасывался чужими жизнями, считал себя Богом, тем кто в праве наказывать, вершить чужую судьбу, даровать жизнь или смерть… Но то время давно прошло.
– Быстро, вы двое, на выход. Сядете в вертолет, попросите Уилла подогнать его к северному крылу, на крышу. Там вы останетесь ждать меня. – скомандовал я, ставя тебя на ноги.
Ты вцепился в мое плечо, видно было, что не можешь нормально встать на ноги, которые затряслись, стоило дать нагрузки. Я тут же поймал тебя за талию, придержал.
Не нравилось мне все это. Я нахмурился.
– Что такое? Что с ногами, Томми?
Ты опустил глаза, сжался.
– Не знаю. Не чувствую их ниже колен.
Последняя ниточка надежды оборвалась. Тереза не дотащит тебя без меня. Я не могу взять тебя с собой за Холланд. Не идти за ней не могу тоже – не правильно. Оба это знаем.
Я посмотрел на Терезу. Но она только головой помотала, указывая на часы. Время поджимало. Я знал, что если не сделаю сейчас хоть что-нибудь – никто из нас живым отсюда не выберется.
– К вертолету. Все. Мне нужно оружие.
Я перекинул твою руку себе через шею и помог тебе увереннее встать на ноги. Ты только до крови закусил губы, стараясь не показывать боль. Посмотрел на меня, однако совсем ничего не сказал.
***
До вертолета мы добрались, когда время вышло. Мой план летел к чертям, появилось слишком много переменных. Ну почему, почему стратегия никогда не была моей сильной стороной? Почему я, как всегда, полагаюсь на удачу, действую по ситуации и никогда, НИКОГДА мои планы не срабатывают?
У тебя началось кровотечение. Я понял это, когда заметил на своей руке что-то влажное и липкое. Кровь. Твоя спина. Обрубки, что торчали из лопаток, начали кровоточить.
Тереза. Она вколола тебе адреналин. А с такими показателями как у тебя, с ампутированными частями тела, с открытыми еще не зажившими ранами это было противопоказано. Знаю, выхода другого у нас не было. Но сейчас я не мог смотреть, как ты жмуришься от дикой боли в спине, как постепенно мутнеет твой взгляд, снова уступая черноте, как вместе с кровью стремительно теряешь силы.
Камеры нас засекли. Моя программа продержалась чуть меньше, чем требовалось, пришлось отбиваться от солдат – мне не в первой идти на врага с одним лишь пистолетом. Снова стрельба. Снова смерти, ранения. Я не дал убить своих. Ни Терезу, ни тебя. Только эта мысль помогла не упасть, только это заставило двигаться дальше.
Я уже не был Богом. Я был простым убийцей, который убивает потому, что ему мешают. Убивает простых солдат, которые выполняют свою работу. Просто потому что встали на пути. Впервые я понял, что мне отвратительно нести смерть.
Уилл уже был на месте. Повезло, что я догадался закодировать замок от двери на башню отдельно, о нем в ПОРОКе поняли поздно, а на взлом кода тоже требовалось время. Я посадил тебя в вертолет, Тереза запрыгнула следом.
Я бережно облокотил тебя боком о стену. Ты изо всех сил старался не отключаться, слабо держал мою руку.
– Держись, Томми, скоро все кончится… Только держись…
– Митч, слишком много крови… – Шепнула мне на ухо Тереза.
Я закрыл глаза. Сердце дрогнуло, однако я приказал ему не паниковать.
– Делай все, что требуется. – так же тихо ответил я ей, хотя не уверен был в том, что ты услышал бы, если я сказал бы это в полный голос. Ты отключался.
Я снова легонько похлопал тебя по щекам, приводя в чувства. Ты мотнул головой и снова открыл глаза, чуть улыбнулся. «Все нормально, Дил, я в порядке» – вот что значила твоя улыбка.
– Потерпи, малыш, скоро будешь в безопасности. – я тоже улыбнулся тебе. Не хочу, чтобы ты знал, что дело дрянь. – Я уйду ненадолго, ладно? Но я вернусь. Мы вместе выберемся отсюда, Крылатый.
В твоих темных глазах мелькнула тревога. Ты открыл рот, хотел возразить, закричать, сказать, что не хочешь, чтобы я уходил… Я не дал. Заткнул поцелуем.
На миг показалось, что ничего этого нет. Что мы сейчас сидим дома, в моей квартире на самом последнем этаже, смотрим на город. Вместе, в обнимку. Ты смотрел вниз, я знал, о чем ты думаешь – о полете. О том, для чего ты был рожден, но по какой-то неведомой миру причине не можешь. Дефектный. Ангел, который летает только во снах.
Но все равно мы оба знали, что город внизу принадлежит нам. Что со мной твоей душе больше этого не надо было – не надо было прыгать со скал, чтобы знать – летишь. Ты и так летал. Со мной. Знал ли ты тогда, что я полюбил тебя? Знал.
Короткое ведение ушло так же неожиданно, как и пришло. Я расцепил наши губы, крикнул что-то Уиллу – что-то о тебе, крикнул, подниматься, взлетать. Спрыгнул с вертолета на твердую землю, достал оружие из рюкзака, взрывчатку, надел бронежилет, который заранее приготовил.
Время, словно песок, просачивалось сквозь мои пальцы, и я знал, что должен идти. Я уходил. Уходил не оглядываясь, потому что знал, обернусь – и не смогу сделать шаг дальше. Слышал сзади твой надрывающийся голос, который кричал мое имя, перекрикивая шум вертолета. Настоящее имя, мое.
Ты ведь тоже рассыпешься без меня, малыш. Я вернусь.
Комментарий к 18. Dream
Уф. Эта глава ооооочень тяжело мне далась.
Рассылка в группе https://vk.com/dylff
========== 19. Eyes Closed ==========
I know where to lay
I know what to say
It’s all the same
I know how to play
Have nowhere to stay
It’s all the same
Now if I keep my eyes closed he looks just like you
But he’ll never stay, they never do
Now if I keep my eyes closed he feels just like you
But you’ve been replaced
I’m face to face with someone new
Halsey – Eyes Closed
Я нашел безопасный угол на несколько минут. Требовалось отключить систему безопасности ПОРОКа, чтобы наш вертолет не смогли подбить. Шифроваться смысла не было, я забил в компьютер код позаковыристее, взломал систему защиты. В голову пришла безумная идея.
Я знал, что шансов выбраться у меня почти нет. Знал, что как только они найдут ноутбук или захотят отдаленно закрыть мне доступ к системе, то все пропало. Причем не только для меня – пока наш вертолет не улетел, вы тоже все были в опасности. Мне нужен был козырь.
От ноутбука мне все равно надо было избавиться, как только мы сбежим. И не только от ноутбука – от всего, где можно было только спрятать жучки. Например, твой ошейник, рации, другие электронные предметы. Все, кроме одного можно было легко скинуть. От ошейника нужен был код.
Коды от ошейников хранились в отдельном архиве, который мне удалось взломать ранее. Кодов – тысячи, миллионы. На каждого мутанта – уникальный, причем нигде не было подписано который от которого. Можно было определить только по номеру ошейника. И отключить его только лично, набрав код на самом ошейнике.
Я скачал данные себе на телефон, а затем скинул их Уиллу. Оставалось надеяться, что они с Терезой догадаются, что за цифры в этой таблице и снимут ошейник до того, как вас обнаружат. Или если я вообще не вернусь…
Мотаю головой, откидываю эту мысль подальше. Я обещал.
Моим козырем была бомба. Теперь ноутбук больше мне не был нужен, поэтому я оставил его в этой комнате, открытым, без паролей. Вскрыл корпус, добавил туда два новых элемента – маленькие гранаты мощной взрывной силы, подключил их к программе, которая взламывала компьютера ПОРОКа.
Теперь стоило только кому-то приблизиться к ноутбуку, нажать на любую кнопку – и взрыв. Отдаленно взломать ноутбук – тоже взрыв, любое воздействие на него только активирует взрывчатку.
Остальные восемь гранат, так же подключенных к компьютеру, я взял с собой. Это было опасно, но другого выбора не было. Я примерно понимал, что у меня около пяти минут, чтобы избавиться от взрывчатки, поэтому решил действовать напролом.
Пушку в руки. Гранаты в карман. Каждая – не больше серебряной батарейки. И пять минут на то, чтобы распихать их по зданию и не взлететь на воздух самому.
Иду. Камеры под потолком поворачивают объективы в мою сторону – плевать, простреливаю их. Лучше уж все внимание будет привлечено ко мне, чем к вертолету, который сейчас должен был лететь к северной крыше. Все, чтобы отвести солдат от тебя.
За собой по коридору устанавливаю гранаты на стенах. Чуть вижу солдата – убиваю без промедления. Считаю пули. В кармане нет запасного магазина, но для меня эта проблема никогда не была актуальной. Оружие можно забрать и у мертвеца. Двенадцать… Одиннадцать… Десять…
Время тоже на исходе. В какой-то момент, путаюсь в цифрах. Пули, секунды, взрывчатка… Выбрасываю еще одну на пол, просто, чтобы их было меньше. Среди трупов, которые я за собой оставил, такую маленькую «таблетку» никто не заметит.
А камера Холланд близко – за углом. Замечаю солдат, еле успеваю вжаться в стену и скрыться с их поля зрения. Значит, уже знают, что я за ней иду. Приготовились – наверняка созвали сюда лучших из лучших. Надо придумать, как действовать – один я не смогу одолеть всех. Их здесь больше пятнадцати…
Положить их всех разом? Гранатой? Но… В кармане их у меня три штуки. Сердце колотится как бешеное. Я слишком близко, времени слишком мало, чтобы найти укрытие, я просто взорвусь вместе со всеми, кто здесь. Кину одну, даже если смогу подорвать ее в воздухе, она будет очень мощной взрывной силы. Дверь в камеру выбьет однозначно, солдаты полягут – такой-то кучей и все в эпицентре взрыва. Но тогда и я с ними.
Нельзя – я обещал вернуться.
Достаю телефон. Пишу Уиллу – последняя надежда. Никто не знает, что он предатель. Если он объявит по рации, что я где-то в другом месте или расскажет про взрывчатку – есть вероятность, что некоторых солдат отправят туда…
– Не двигаться.
Сердце замирает. Чувствую, как в затылок упирается дуло пистолета. Все потеряно.
Томми… Прости… Меня нашли.
– Руки вверх, пушку бросил. Медленно, чтобы я видел.
Закрываю глаза. Делаю, как мне говорят. Медленно выдыхаю.
Как жаль, не могу сказать тебе лично. Не могу попросить прощения за самую большую ошибку, совершенную в жизни. Хотя, может быть это и хорошо – ты бы не вынес, если бы меня убили у тебя на глазах. Как жаль, что умру я один, даже не увидев тебя напоследок.
Чувствую, по щеке бежит скупая слеза. Я не боюсь смерти, нет. Я боюсь оставить тебя одного. Боюсь, что это доломает тебя окончательно. Потому что вытащить тебя больше некому – я – вот он, под дулом пистолета.
Крылатый… Томми… Я так хотел, чтобы ты был в безопасности, пытался отгородить от всего и в итоге… в итоге сам стал твоей болью. И твоими крыльями. Прости меня. Я не твой герой.
– Ты герой, Дил.
Я открываю глаза. Вижу – прямо передо мной стоишь ты. Губы чуть улыбаются мне, карие глаза доверчиво смотрят в мои. Кожа чистая, как во сне, как в прошлом – без единой царапинки, за спиной по-прежнему крылья, мягкие, огромные.
Это ты, Крылатый? Нет-нет, это просто не мог был ты, ты же остался с Терезой и Уиллом, там, в вертолете… Ты сбежал? Пришел мне на выручку? Нет, почему тогда на тебе нет ни единого синяка? Почему крылья все еще…
А потом я все понял.
Это не ты. Это лишь мое видение. Как тогда – ты во сне ко мне пришел. Ты нереален, ты остановил время. Для солдата позади меня пройдет всего несколько секунд, в то время как я проживу намного больше. Хотя, возможно, и не проживу. Наверное, я умираю. Наверное, этот тип уже пустил мне пулю в голову, и бездыханный труп упал на пол. А ты – лишь после смертное ведение. Ангел, которого я мечтал увидеть перед тем, как уйти в небытие.
– Почему? – одними губами спрашиваю я.
Ты только улыбнулся. Как в прежние времена, когда мы были счастливы. В те короткие два месяца, когда мы жили вместе. Когда мои любимые губы улыбались только для меня, а глаза сияли счастьем. Ты сейчас был собой. Тот Томми, в которого я влюбился без памяти и поклялся оберегать от всего. Чистый, совсем еще ребенок.
Крылатый. Мой.
Ты по-прежнему был босиком. Бесшумно подошел ко мне, не прерывая зрительного контакта, остановился – в миллиметре от моих губ, обжог теплым дыханием… Ресницы снова дрогнули, глаза пробежались по моему лицу и снова замерли на глазах.
– Потому что я рядом. Не бойся ничего, я поведу.
Ты аккуратно касаешься кончиками пальцев моего лица. Усмехаешься, вижу короткий упрек, дескать, «Почему щетину не бреешь, Дил? Колется». А потом, все равно, без лишних слов тянешься своими губами ко мне. Медленно, я чувствую, как губ касается что-то знакомое. Дождь. Вот каков был на вкус твой поцелуй!
Ты прерываешься так же быстро, как и кончается ведение. Стоило мне открыть глаза – передо мной уже никого не было.
Одно резкое движение – поворот с перехватом оружия, и вот уже пленник не я. Выстрел – смерть. А я по-прежнему дышу, двигаюсь, существую. Зажимаю в руках отобранную пушку и иду ва-банк: стреляю из-за угла, метко, четко. Кого вижу, кто смеет приблизиться – умирает.
В один момент чувствую жгучую боль на плече. Подстрелили. Плечо-не сердце, не смертельно. На боль я уже давно научился не обращать внимания. Таким меня сделал ПОРОК. Так пусть подавятся!
Пули неожиданно заканчиваются. Секунда, вторая, третья. Дорога каждая…
Снова вижу тебя напротив. Сидишь на полу рядом со мной, увлеченно вглядываешься, что же я делаю с пистолетом? Будто не на смерть сейчас бой ведем, а просто с мальчишками решили поиграть в войнушку. А потом достаешь – почему-то не у меня, а у себя из кармана – маленькие гранаты-батарейки.
Я понял – подсказываешь. Пистолет перезаряжен, три гранаты уже на ладони, зажимаю кулак, бросаю их в сторону солдат – подальше. А потом делаю то, что у меня всегда получалось лучше всего.
Стреляю.
Раз. Два. Три.
За секунду до взрыва успеваю подумать, что, в общем-то, жил не зря. Уилл наверняка успеет прослушать рацию, услышит так или иначе о взрывах, кодовую фразу «объект ликвидирован». Я надеюсь, он не будет ждать чуда – что улетят они, и ты вместе с ними.
Не знаю, как повернется твое будущее. Может, Тереза сможет найти способ вылечить тебя, и в конце концов вы мирно разойдетесь где-нибудь на другом конце света. И каждый заживет своей жизнью. А может ты просто не вынесешь. Не вынесешь жизни без меня, не вынесешь без крыльев и с открытыми ранами. На одного суицидника станет больше…
Не успел я завершить то, что начал. Оставляю тебя одного. Не так я представлял себе наше будущее.
Наше будущее. Которого нет теперь.
Слышу смех. Твой. Совсем рядом. Так ты смеялся сейчас – беззаботно, по-детски счастливо. Я снова увидел тебя рядом. Сидишь, пополам складываешься от смеха. Надо же, я и не знал, как сильно люблю твою улыбку. С тобой мне и умирать спокойно.
– Дурак ты, Дил! и
Я с непониманием смотрю на тебя. Что ты хочешь этим сказать? А ты только продолжаешь смеяться, уже тише. Глаза поднимаешь на меня, а потом касаешься моей руки. Я чувствую щекотное прикосновение ветра. Не твоей кожи – тебя же тут и нет. Смотрю вниз, на наши руки. Накрываю твою ладошку своей, но прохожу сквозь тебя. Странно, но меня это не пугает сейчас. Мы просто созданы из разной материи сейчас, ты ведь и правда ангел.
Ты снова смеешься, потому что тебе тоже щекотно. Я улыбаюсь уголком губ, поднимаю на тебя глаза и только потом замечаю, что мы все это время сидели под куполом из твоих крыльев. Ты расправил их, защищая меня. Я вздернул голову наверх, вглядываюсь в пространство за нами.
Дым. Серый темный дым, пепел. Я с ужасом понял, что взрыв действительно произошел, что я действительно прострелил бомбы-батарейки. И тут я, возможно, впервые в жизни испугался за себя по-настоящему. Я не понимал, как это возможно. Машинально потянулся к простреленному плечу, сдавил что есть сил… Боль прошлась по телу разрядом тока.
– Да жив ты, жив! – ты снова засмеялся, чуть погладив меня большим пальцем по тыльной стороне ладони, – Думаешь, я бы дал тебе просто так меня оставить?
Слова мне больше были не нужны. Я с благодарностью смотрел на тебя – уж не знаю, как, но ты, похоже, спас мне жизнь. Тебя ведь не было даже здесь – а ты все равно смог дотянуться до меня.
Потому что я твой.
А ты мой.
И теперь мы единое.
Ты поднялся с пола, взмахнул крыльями, разгоняя дым. Я встал за тобой следом, поймал твою прохладную воздушную ладошку – ты сам меня держал, поэтому она не прошла сквозь меня. Мне было спокойнее знать, что ты рядом.
Я поднял пистолет и пошел прямиком к камере Холланд. Стена с дверью и правда была разрушена, собственно, как и все в радиусе десяти метров. Из живых не осталось никого, кроме меня. Всех убил взрыв. Я молился, чтобы Холланд не задело тоже – надеялся, что укрепленные стены камер все же могли выдержать больше, чем любые другие вокруг.
Среди дыма было сложно разглядеть. Я тихо позвал ее по имени. Заметил шевеление в дальнем углу. А потом она робко вышла из дыма и впервые подняла на меня глаза, в которых читалось искреннее непонимание и… страх?
Давно я не видел ее такой. Давно в ее зеленых вечно пустых глазах, смотрящих куда-то сквозь, не было эмоций. Сейчас она была просто напуганной девушкой, с которой когда-то я имел дело и в обычной жизни. Не банши.
Вопросов она не задавала. Только склонила голову вбок, будто пыталась заглянуть мне в душу. Пусть заглядывает, сейчас я перед ней такой, какой есть. Дилан, не Митч. Ведь я уже давно не тот солдат, который отдал ее в руки ПОРОКа. Она увидит мои намерения, я не сомневаюсь. И поймет за долю секунды зачем я здесь.
Чтобы вытащить и ее.
Комментарий к 19. Eyes Closed
Итак, осталось теперь написать ровно треть текста.
Думаю, это можно отметить бухлишком.
========== 20. Sound The Bugle ==========
Sound the bugle now, play it just for me,
As the seasons changed, remember how I used to be,
Now I cant go on, I cant even start,
I got nothing left, just a empty heart.
I’m a soldier, wounded so I most give up the fight,
There is nothing more, for me, lead me away…
Or leave me laying here…
Sound the bugle now, tell them I don’t care,
There is not a road I know, that leads to anywhere,
Without a lighter, fear that I will stumble in the dark,
Lay right down the side, not to go on…
Bryan Adams – Sound The Bugle
Дверь со скрипом отворилась, впуская из темноты клубья пыли и старого запаха ржавчины и железа. Внутри темнота, свет падает только на серый бетонный пол. Судя по состоянию замка, в эту комнату уже много лет никто не входил.
Я осторожно занес тебя туда на руках, а следом вошли и остальные: Тереза и Уилл под руку с Холланд – ей тоже было тяжело ходить, тем более на такие большие расстояния после нескольких лет в заточении.
Мы сбежали. Спаслись из ПОРОКа. Все впятером. Холланд, Уилл, Тереза, я и ты.
Самое огромное везение, что мы остались живы. Я на уши поставил всю организацию своими взрывами, доставив столько проблем нашей «обожаемой» тюрьме… Теперь-то я понял, что действовал совсем как идиот, полностью положился на фортуну, вместо того чтобы как следует продумать стратегию… Нам просто по-свински повезло.
Не знаю, как так получилось. Для меня до сих пор было загадкой то, как я выжил после взрыва. Он ведь прогремел совсем рядом со мной – пусть я находился за стенкой, ее все равно разрушило. Как я выжил, оставшись совсем без единой царапины, без ожогов после такого? Как получилось так, что меня не разорвало на мелкие кусочки, когда все солдаты вокруг меня взлетели на воздух вместе с частью здания?
Единственный, кто мог сейчас прояснить мне ситуацию, сейчас был без сознания. Тереза сказала, что ты отключился сразу же, стоило мне уйти за Холланд. Я вернулся, а все еще не приходил в себя. Как, Томми?
Тереза сказала, ты потерял слишком много крови. Сказала, что вколола тебе обезболивающее, попыталась перевязать раны… Раны ли? Как называется место, где должна быть ампутированная часть тела?
В любом случае, она заверила меня, что-то, что ты спишь сейчас – вполне нормально. Спину твою она обработала, инфекция не должна была попасть в рану, а значит и заражение крови мы избежали. Только вот все равно не было никаких гарантий, что ты выживешь.
Я пресек домыслы Терезы на корню, переведя разговор на другую тему. Сказал, что нам сейчас лучше подумать об убежище, хотя нам и правда стоило над этим задуматься.
В мою квартиру нельзя было – она тоже была собственностью ПОРОКа, как и жилье Терезы или Уилла. Нас в миг вычислят, если мы заявимся в одну из них. Ныкаться по друзьям? Соваться в знакомые места? Глупо. Нас могли вычислить и через знакомых, а значит надо было затаиться в каком-нибудь совсем отдаленном и непривычном для нас месте.
