Текст книги "Райские птички (СИ)"

Автор книги: Fabuleux

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Вдруг король заметил неладное – входная дверь была выбита. Значит, кто-то подоспел раньше него. Но кто? Неужто Август? Доверие к старшему сыну давно исчезло без следа, поэтому от одной мысли, что он уже там, стало нехорошо.

Когда Дитрих был совсем близко, он услышал крики боли и отчаяния, а затем сумасшедшее биение собственного сердца. Он кратко обернулся, чтобы удостовериться, что за ним все еще следует стража, и, остановив коня, слез с него.

Неуверенными шагами он вошел внутрь в сопровождении стражников. На кухне было пусто, и они прошли в спальню. Увиденное там повергло в шок. Август метался по всей комнате, истерично выкрикивая всякие ругательства, у стены с отстраненным видом и остекленевшими глазами лежал черноволосый юноша, а низко склонившись над ним, сидел Томас. Он что-то ласково нашептывал юноше, держа его лицо в руках. Но тот, казалось, не слышал. Лишь четыре мужчины из королевской стражи, с которыми, судя по всему, прибыл Август, растерянно озирались по сторонам.

Но стоило королю войти внутрь и топнуть каблуком, как все замерли, словно парализованные. Стражники испуганно принялись кланяться и извиняться, а Август так и остался стоять с открытым ртом. Он стал настолько неподвижным, что Дитрих бы подумал, будто он умер, умудрившись при этом не упасть, если бы не капелька пота, предательски скатившаяся по его лбу.

Томас тоже обратил внимание на своего отца, но очень слабо. Он только медленно обернулся и одними губами прошептал:

– Поздно.

– Что поздно? Что случилось, сын? – Дитрих незамедлительно бросился к нему и обнял за плечи.

– Он умер, – стальным голосом отозвался Том.

Так говорят, только пережив огромную потерю. После моря слез и отчаянных криков, когда эмоции бешеным ураганом вырвались наружу, и больше не осталось сил страдать. Только тупая боль поселилась в груди, медленно убивая все светлые чувства, и, кажется, по-другому уже не будет.

– Август его убил.

– Я не убивал его! Он сам отравился! – завопил Август, словно только что вновь ожил.

– Он убил его, отец! – столько страданий было в голосе Томаса, что сердце Дитриха сжалось от жалости к сыну. – Он убил его и меня хотел убить!

– Ч-что? – от услышанного сдавило горло, и слова с трудом срывались с уст.

– Что за вздор? Отец, я не делал этого! Я всегда желал Томасу лишь счастья! Неужели вы не верите мне? – Август отчаянно развел руками, мгновенно теряя уверенность под уничтожающим взглядом короля.

– Не верю ни одному твоему слову.

– Но… черт! – внезапно Август бросился к двери и хотел сбежать, но Дитрих приказал страже задержать его, что было моментально исполнено. – Что вы делаете? Отпустите! Не-е-ет!

– А теперь свяжите его и этих четверых и бросьте в темницу, – король говорил железным тоном, показывая, что сейчас его не переубедить.

– Отец! Вы не можете со мной так поступить! – Август пытался вырваться изо всех сил, но тщетно. – Вы ведь даже ничего не знаете!

– Томас расскажет мне. Теперь у нас достаточно времени, – не желая видеть лицемерное лицо старшего сына, Дитрих коротко добавил, – Уведите его сейчас же. И этих прохвостов его.

Вскоре они остались вчетвером: Дитрих, его личный стражник, Томас и безжизненное тело Билла, от которого принц отчаянно не хотел отходить. Он все еще надеялся, что тот внезапно откроет глаза, слабо улыбнется и попросит воды, что его доставят во дворец и спасут. Несмотря на остывавшее в руках тело любимого, он все еще верил, что ему можно помочь.

Но костер надежды угасал с каждой секундой, оставляя лишь слабые искры, не имеющие права на существование. Принц отчаянно целовал побледневшие щеки, гладил спадавшие по плечам волосы, не стесняясь короля, говорил Биллу, что любит его, и был уверен, что тот слышит. Может быть, уже не в теле и вовсе не ушами, но обязательно слышит. Ведь его душа все еще рядом. Томас чувствовал ее всем своим сердцем.

– Томас, нам пора. Ему уже не помочь.

– Но давайте заберем его с собой? Вдруг еще есть шанс? – в глазах Тома застыла бесконечная мольба.

Наверное, таким был взгляд Билла, когда тот впервые увидел принца из темницы. Именно такому взгляду невозможно сказать «нет», если в вас есть хоть капля человечности. И король не сказал. Он был уверен, что юноша уже мертв, но не мог отказать сыну.

Дитрих нерешительно вошел в покои Томаса и замер на пороге.

– Ну что? – в глоссе принца не было надежды, лишь безграничная боль и горечь. А значит, легче будет сказать правду.

– Томас, понимаешь…

– Понимаю, – Том отвернулся к окну и поджал губы.

Он думал, что уже не надеется. Но ответ короля все равно вызвал глубокое разочарование и острую боль.

Дитрих не знал, что сказать. Для него всегда было трудно находить слова успокоения, а когда утешать приходится собственного сына, в тысячу раз тяжелее. Так и не найдя подходящих слов, он лишь молча положил руку на плечо сына и сжал его, как бы говоря «Я с тобой».

В глазах Томаса застыла влага, а затем слезами поползла по щекам. Он не мог говорить. Это было слишком тяжело. Он слишком любил Билла и до сих пор любит. Он знал лишь одно: он отомстит. Отомстит Августу, который загубил его любимого. Он не прикажет его казнить, нет – это слишком просто. Пускай томится в темнице всю оставшуюся жизнь. Теперь ему будут приносить раз в день по кусочку черного хлеба и раз в месяц выводить на пятиминутную прогулку, чтобы не забывал, что жизнь все еще идет, только он уже не живет. И он на себе прочувствует, что творил своими руками с сотнями невинных людей. Томас поклялся сам себе, что отомстит, и не только брату, но всем, кто на него похож. Всем беспощадным и жестоким, всем, на кого только хватит сил, и во что бы то ни стало сделает этот мир хоть капельку добрее, хоть немного напоминающим Билла. Все решено, и принц уже никогда не изменит своего решения.

Оглянувшись, он заметил, что отец уже не стоит возле него. Он оставил его наедине со своим горем и печалью, за что Том был ему безмерно благодарен. В эту минуту ему нужно побыть одному.

Встав с кресла, принц взял одну свечу и зажег ее. Наблюдая за ровным пламенем огня, он вспоминал все, что у них было с Биллом: каждое прикосновение, каждую улыбку, каждый вздох. Слезы текли по лицу одна за другой, и тихие всхлипы нарушали тишину в комнате.

– Я люблю тебя, – шепотом промолвил Том, не сводя глаз с пламени свечи и видя в нем лицо любимого. – И буду помнить и скорбеть всю жизнь.

– Люби… – ласковый, как майский ветер, голос прозвучал прямо над самым ухом. Лишь от одного его звучания Билл готов был поверить, что попал в рай. Люди так говорить не могут. Столько нежности и блаженной любви может излучать только божественное создание. И на этот раз Биллу удалось расслышать и второе слово: – …жизнь.

«Жизнь, – эхом отдалось в голове. – Жизнь!» Неужели она продолжается?! Сердце затрепеталось в груди, словно птица в клетке, которая смирилась со своей участью быть взаперти, но вдруг вновь захотела ощутить вкус свободы и… жизни.

– Билл, Билл, Билл! Очнись, умоляю! – сильный удар по щеке, а затем холодная вода в лицо, и юноша почувствовал свое тело, тяжелое, ноющее со всех сторон и изнемогающее, но… живое.

Ощутив страстный порыв как можно скорее встать с кровати, обнять брата, по которому он так соскучился, и во все горло кричать «спасибо!», Билл попытался пошевелить хотя бы пальцем и понял, что парализован. Но теперь он не испугался, потому что знал, что достаточно лишь тихо застонать, и Арне услышит.

– Слава Богу, жив! – услышав слабый стон брата, счастливо воскликнул Арне и начал тереть бока Билла горячими руками, – Билл, Билли, держись, я вызвал скорую. Сейчас они приедут, и все будет хорошо. Ты только держись, слышишь?

Билл не знал, сколько времени прошло до тех пор, когда его привезли в больницу. Но это были самые счастливые минуты его жизни. Ведь несмотря на всю ту боль, что он испытывал, несмотря на мучительные процедуры, которые ему начали делать еще дома и продолжили в больнице – несмотря ни на что, он жив. И это дарило безграничное счастье. Ведь теперь он так любит жизнь!

Ночь была тяжелой, но Билл пережил ее, и утром к нему вернулись слух, зрение, голос. Он мог ходить без чьей-либо поддержки, и все пришло в норму. Его больше не мучили никакие вопросы. Все стало настолько ясным, как солнце в небе, что после долгой ночи освещало город по утрам и дарило людям улыбки.

Сидя на широком подоконнике в больничной палате и любуясь, как из низших туч сонно сыпется мелкий дождик, Билл вспоминал последние дни своей жизни там, в прошлом, размышлял обо всем, что с ним произошло, и благодарил Бога за такой бесценный урок. Только пережив две смерти, он осознал, что жизнь стоит того, чтобы за нее бороться, а любовь, чтобы отдать жизнь.

– Билл, привет, – услышав голос брата, Билл обернулся и, расплывшись в светлой улыбке, соскочил с подоконника, в один миг оказавшись в объятиях Арне. – Билли, как я переживал! Что же ты наделал? Зачем?

– Спасибо! – прижимаясь к его плечу, восклицал Билл.

По его лицу текли слезы, но он был счастлив. Ведь больше ни у кого нет такого потрясающего брата! Как же прекрасно, что судьба подарила ему еще один шанс оценить то, что он имеет!

– Билл, Билли, все хорошо, – Арне еще сильнее прижал его к себе, поглаживая по затылку. – Только пообещай мне, что ты больше никогда…

– Клянусь! Я клянусь, что больше никогда не наложу на себя руки! Я изменился, Арне, я стал другим… Я все переосмыслил, и ты не представляешь, как я тебя люблю! Как я люблю природу, как я люблю жизнь! – Билл уткнулся лицом в шею брата и, не стесняясь, рыдал.

– Я тоже тебя люблю, братик, – растерянно отвечал тот, не зная, что еще сказать.

– Арне?

– Что, Билли? – глубокий взгляд любимого брата и радость на его лице дарили безграничное тепло в душе.

– Спасибо.

Через несколько дней Билла уже выписали, сославшись на то, что благодаря его оптимизму, он быстро пошел на поправку. Как ни странно, день выписки совпал с тем днем, когда Билл сбил человека и попал в прошлое. Помнится, тогда шла сильная гроза и сверкала молния. Однако сейчас напротив солнце озаряло все вокруг яркими лучами, а ветер был настолько слабым, что только по легкому колыханию молодых листьев на верхушках деревьев было заметно его присутствие. Но у Билла не было ни капли сомнений, что позже начнется гроза.

Все утро юноша провел с братом, наслаждаясь каждым его движением и улыбкой, такой доброй и родной. Они не хотели разлучаться даже на пару минут. Спустя несколько часов разговоров обо всем на свете, никто из них по-прежнему не желал умолкать. Слова не имели значения, главное присутствие родного человека.

Даже дом и обстановка в нем, которые раньше казались Биллу надоевшими до тошноты, сейчас радовали глаз и согревали уютом. Уходить не было ни малейшего желания. Однако заметив, что за окном собираются хмурые тучи и стремительно начинается дождь, в голове появилась идея, требующая срочного воплощения.

Быстро предупредив брата, что он ненадолго отлучится, и заверив его, что он не совершит ничего дурного, Билл взял ключи от машины и вышел из дома. К этому времени дождь уже перешел в ливень, а меж тучами сверкала яркая молния, тонкой полосой рассекая их пополам. Стоило Биллу сесть в машину, как разразился гром, словно говоря «Пора».

Юноша ехал быстро, однако, пристально следя за дорогой и оглядываясь на тротуар, чтобы там случайно не оказалось еще одного сумасшедшего пешехода, который бы выскочил на дорогу в самый последний момент.

Наблюдая за проливным дождем и слушая раскаты грома, Билл улыбался. Теперь он знал, что плохой погоды не бывает. Бывает лишь плохое настроение. Но только не у него и только не сейчас.

Подъезжая к тому переходу, где он в прошлый раз сбил человека, Билл снизил скорость. На этот раз он остановится и даже выйдет из машины.

Долго ждать не пришлось – как только загорелся зеленый свет, юноша с черными французскими косичками помчался на противоположную сторону дороги, где его уже поджидал Билл. Выругавшись, парень с косичками бросил разочарованный взгляд на свою промокшую до ниточки одежду. Заметив, что Билл на него смотрит, он обратился к нему:

– Ну и погодка, черт ее подери! А мне еще в банк нужно, который через пять минут закроется, и неизвестно каким образом я все еще надеюсь туда попасть!

Билл внимательно рассматривал его лицо, не смея отвести глаз. Сходства с принцем были настолько поразительны, что, казалось, он забыл как дышать.

– Эй, ты чего так смотришь? Я испачкался или что? – удивленно спросил брюнет, принявшись вытирать рукавом лицо. – Так и знал, что эта чертова шоколадка вымазала мне всю рожу! Кстати, твое лицо кажется мне знакомым, – он убрал руку и пристально посмотрел на Билла. – Мы случайно раньше не встречались?

– Вполне возможно, – с трудом выговорил Билл, мысленно добавив «в восемнадцатом веке», и открыл дверцу своего автомобиля. – Садись, подвезу до банка.

Незнакомец бросил на него удивленный взгляд, а затем расплылся в широкой улыбке и нырнул внутрь.

– Спасибо огромное! Ты мой спаситель!

«Что правда, то правда, – улыбнувшись краем губ, подумал Билл. – Ты даже не знаешь, насколько точен. Вернее не помнишь»

– Вот черт! Осталось всего три минуты! И почему эти тупые банки так мало работают? В какое все-таки дебильное время мы живем!

– Мы живем в отличное время! – не сдержавшись, воскликнул Билл и прибавил скорость. – Ты только представь, у нас есть все, что мы пожелаем: электричество, техника, самолеты, гуманная власть! А ведь раньше люди и вообразить такого не могли!

– А как же войны, наркомания, бедность, коррупция и прочие проблемы общества, в котором мы живем? – брюнет ухмыльнулся, сверля Билла любопытным взглядом.

– Конечно, в мире еще достаточно недостатков, но он стал уже значительно лучше.

– Хм, – парень задумался, смотря в боковое окно, за которым уже просветлело, и дождь почти утих. – Ну, не знаю. Вот когда человечество справится с тем, что я только что перечислил, тогда я с уверенностью скажу, что мир стал лучше.

– Такие времена обязательно настанут, – Билл с радостью отметил, что его «новый» знакомый заметно повеселел.

– А ты оптимист, – с широкой улыбкой на лице произнес тот и изменил позу, принимая более удобную. – Даже фантаст, я бы сказал.

– И верю в переселение душ.

– Серьезно? И ты помнишь свою прошлую жизнь?

«Свою нет, а вот твою помню» – промелькнуло в мыслях. Отрицательно покачав головой, Билл подарил своему собеседнику светлую улыбку, которую тот тотчас отразил.

– Кстати, я Том.

– Билл. Очень приятно, – на секунду оторвав руку от руля, он протянул ее Тому и вздрогнул, когда ощутил до стука в висках знакомое прикосновение.

– И, кстати, мы уже опоздали в чертов банк, – взглянув на наручные часы, проконстатировал Том. – Может, тогда заедем в кафе и отметим наше знакомство?

– С радостью, – Билл не переставал улыбаться, глядя на того, с кем его столько связывает. И неважно, что он ничего не помнит. Главное, что он рядом.

Притормозив у кафе, Билл вышел из машины, призывая Тома сделать то же самое, но тот лишь открыл дверцу и уставился в небо.

– Билл, что это?

– Где?

– Вот же, над нами! – Том быстро вынул из своей сумки фотоаппарат и принялся фотографировать то, что его так поразило.

Проследив за его взглядом, Билл заметил круживших в небе птиц необычайной красоты. Таких птиц он видел только единожды в своей жизни и теперь точно знал, зачем они появляются. Его сердце забилось быстрее, а губы растянулись в загадочной улыбке.

– Это райские птички.

Конец.

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/2169929