Текст книги "Хочу начать сначала (СИ)"

Автор книги: Evelyn_Lovebridge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

«Драко,

когда ты будешь читать это письмо, меня уже здесь не будет. Я ушла, ничего не сказав. На это есть свои причины. Чувствуешь себя паршиво, не правда ли? Значит, я смогла тебе отомстить. За всю ту ложь, что ты говорил мне, за то, что возомнил, будто все принадлежит тебе, за то, что ведешь себя так, словно уверен, что в аду вместо котлов со смолой расслабляющие ванны. Я ненавижу тебя, Драко, и не желаю больше никогда видеть! Я начинаю новую жизнь в новом году БЕЗ ТЕБЯ. Однажды я все вспомню, но это уж точно не изменит моего к тебе отношения.

Прощай навсегда,

Г.Г.»

Достаточно жестоко, чтобы он забыл меня? Я держала голову подальше от пергамента, чтобы не закапать его слезами.

«После такого он никогда больше даже не глянет в твою сторону, помни, – твердо сказала я себе. – Но ты ведь этого и хочешь…»

Бросила перо, схватила чемодан и уже собралась аппарировать. Потом поняла, насколько в этом хаосе незаметен пергамент. Вернулась, мало-мальски прибралась на столе и коснулась бумаги палочкой, чтобы придать ей цвет. Почему-то сразу подумала о зеленом, и лист окрасился в сочный оттенок травы. Пора. Прощай. Сердце жалобно екнуло от последней мысли.

***

В «Дырявом Котле» сдавались вполне приличные номера. Пожалуй, это было одно из тех немногочисленных мест, где НИКТО не будет искать «беглянку». Слишком уж просто, а мозг Драко всегда мыслил изощренными путями.

Поставив вещи, я завалилась на кровать. Неспокойная, но до того вымотанная сутками без сна, полными эмоциональных и физических нагрузок, что вырубилась сразу же.

***

Я проснулась только под вечер, и то от того, что в окно постучала сова. Только изрядно повозившись с рамой, мне удалось открыть его. Филина Гарри, Добби, терпеливо сидевшего на подоконнике, я сразу узнала.

«Драко», – пробежало у меня в голове, и сердце в очередной раз кольнуло.

Пальцы дрожали, пока я торопливо отвязывала прикрепленную к лапке записку.

«Гермиона, где ты? Малфой совсем спятил! СРОЧНО нужно поговорить. Буду ждать тебя в Министерстве. Гарри».

«Значит, он уже был в моей квартире», – подумала я, наспех умываясь и натягивая дорожную мантию.

***

В Министерстве было тихо. Еще бы! Во-первых, только полоумные (или дежурные Авроры) притащились бы на работу первого января. Во-вторых, время неумолимо подходило к полуночи.

Гарри сидел в своем кабинете и пролистывал бумаги, когда я вошла, по привычке прежде постучавшись.

– Гермиона! – его глаза безумно горели. – Мерлин, я так за тебя испугался! – он подлетел ко мне и набросился с объятиями.

– Я в порядке, – заверила я его, похлопывая по спине.

– Что у вас случилось? – он усадил меня на стул напротив себя и буквально выпытывал правду глазами.

– А что? – я нервно заправила волосы за уши и только тут поняла, что на мне нет одной сережки, быстро вернула прядь на место, чтобы Гарри вдруг не заметил.

– Он напал на пожилую магглу и разгромил квартиру! Твою, между прочим, квартиру!

– Напал на магглу?! Миссис Норингтон! – у меня глаза чуть не выскочили из орбит. Я ожидала от него всякого, но такое…

– Шарахнул в нее Петрификусом, представляешь! Он что, сошел с ума? Или кто-то из младшекурсников напутал с заклинанием?

Ага, напутал. Я напутала. Только мое заклинание было длинное и состояло из нескольких не самых приятных строк.

– Почему ты уехала из Хогвартса? Профессор МакГонагалл (Гарри так и не научился называть ее директором) сказала, что ты, якобы, научилась всему нужному и покинула школу, получив мою, якобы, сову. Гермиона, что происходит?

Теперь я поняла, насколько непросто приходилось Драко со мной. Придумывать ложь за ложью, стараясь не запутать ни себя, ни других. Каждая мысль о нем открывала в груди зияющую дыру. Почему?! Я бы все отдала, чтобы эта пытка прекратилась!

– Я… мы… мы с ним повздорили (и это даже почти не ложь), и он… назвал меня маленькой мерзкой грязнокровкой, – сказала я первое правдоподобное, что пришло в голову.

– Что?! – взревел Гарри, вскакивая со стула и опрокидывая его. – Эта скотина опять…?! Ну, я ему…

– Гарри, не нужно, – я коснулась его руки. Помогло. Он еще стоял, тяжело дыша, но решимости на лице поубавилось. – Он, наверное… был из-за чего-то расстроен. Да и в любом случае, я дала ему сдачи, – вырвалось у меня, и я с ужасом услышала горечь в собственном голосе. – Потом я поняла, что больше не желаю видеть его гнусное, бледное… идеальное лицо… – у меня задрожал подбородок, я была готова разреветься, броситься перед Гарри на колени и во всем сознаться. В очередной раз твердость характера не дала мне сделать глупость. – Вот и вся история.

– Где ты остановилась?

– Я не могу тебе сказать.

– Почему?! – возмутился Гарри.

– Д… – я осеклась, не желая называть Малфоя по имени перед Гарри. – Он уже разгромил мою квартиру, не хочу повторения.

– Не понял! Где связь между тем, что Я буду знать, и Малфоем?

– Он незаурядный легилимент, – объяснила я.

– А я окклюмент! – раздосадовано сказал Гарри.

– Не такой талантливый, как он, – возразила я и резко замолчала. Все, я себя выдала. Я не могла знать этого, если бы не вспомнила все. Продержалась со своей ложью меньше двадцати четырех часов, молодец, Грейнджер!

– Я думал, ты более высокого мнения о моих способностях, – обиженно пробормотал Гарри, сложив руки на груди. Неужели, не заметил? А я и забыла, как ненаблюдательны бывают мужчины! – Тебе все равно не стоит волноваться, – перевел он тему разговора. – На поиски Малфоя отправлены несколько Авроров.

– Авроров? – удивленно спросила я, и сердце сделало кульбит, потому что знало, чем это грозило Драко. – Его что, хотят отправить в Азкабан?!

– По мне, так он заслужил! – нахмурился друг.

– Нет, Гарри! Он просто сглупил! У него точно должны были быть причины! – выпалила я и осознала, что защищаю Драко с пеной у рта.

– Гермиона, то, что он сказал тебе, а потом сделал…

– Гарри… ты сам убеждал меня, что он… – «изменился», – чуть было не сказала я, но вовремя опомнилась: – нам помогает. У каждого могут быть срывы, мы ведь все люди… Пожалуйста… Азкабан… Азкабан уничтожит в нем последние крохи человечности!

У моего милого друга опустились плечи и погрустнел взгляд. Я понимала, что действую не просто по-дружески. Плевать! В тот момент я не думала о морали, а только о том, что могу спасти Драко от тюрьмы, которую он, кстати, заслуживал за нападение на мою домовладелицу и много еще за что!

– Ладно, я… постараюсь сам его найти и… придумать что-нибудь, – сдался Гарри. – Но ты… в безопасности?

Я улыбнулась и, обняв его, с новой волной облегчения почувствовала, что это объятия ДРУГА.

– Да, Гарри, не волнуйся, я в порядке.

Когда я уходила, в груди было неспокойно. За Драко.

***

Начало января всегда своего рода затишье. Для меня этот январь оказался именно таким. Я пыталась занять себя тем, в чем всегда находила спасение – читать. Благо, в Косом переулке достаточно магазинов, где можно найти подходящую литературу, да и любимые книги из квартиры я успела прихватить. Только они мне не понадобились. За последние три дня я прочла жалких двести страниц, учитывая тот факт, что отвлекалась только на приемы пищи. Но каждая строка, о чем бы она не была, возвращала меня к мыслям о нем. От Гарри никаких вестей… Ну, где Драко мог скрываться, в самом деле?!

Встав утром пятого января, я не выдержала и послала другу сову. Через два часа пришел ответ.

«Я пока не нашел его. Этот придурок умеет прятаться! Забини нет в стране, иначе он знал бы, где его дружок. Но ни о чем не беспокойся. Гарри».

Не беспокойся, ну, да, конечно. Насколько я знала Драко (а узнать его за последние пять лет мне удалось неплохо), он просто напивался в каком-нибудь баре в компании нескольких девиц… красивых, наверное… посимпатичнее меня… Великий Мерлин, я ревновала! И оспорить этот факт не мог даже мой логичный мозг.

Сколько баров в Лондоне? Проще сосчитать звезды на небе! Гарри его в жизни не найдет. Значит, придется мне. От этой мысли я неожиданно обрадовалась.

«Дура!» – прикрикнула я на себя, но сердце не успокаивалось.

Итак, где он может быть? Да, где угодно… Хорошо, подойдем с другой стороны. Он же не может беспробудно пить пять дней подряд, значит, пойдет после бара куда-то. Квартиру Гарри скорее всего проверил, так что она отпадает. Мэнор? Возмоооожно…

Так как начать мне было, собственно, неоткуда, то я решила первым делом отправиться в родовое гнездо Малфоев. Так или иначе, там можно поговорить с Нарциссой, она ко мне неплохо относится, может, знает, где шляется ее криминальный отпрыск.

Перед тем, как аппарировать недалеко от поместья, я вымыла голову и сменила одежду на чистую. Себя я убедила, что неприлично появляться перед такой женщиной, как Нарцисса, в чем попало. Но подсознание упорно лелеяло надежду, что Драко все ж таки добрел до именья…

На полпути к парадной двери дорогу мне преградил всадник в форме, очевидно, слуги.

– Назовите себя и скажите, с какой целью Вы прибыли в родовое поместье высокочтимой чистокровной семьи волшебников и чародеев Малфой, именуемое Малфой-Мэнор? – выдал мне свою высокопарную и отнюдь не соответствующую его положению речь мужчина.

– Меня зовут Гермиона Грейнджер, я… – замялась, не зная, как охарактеризовать свою релевантность к вышеупомянутому «высокочтимому чистокровному и далее по тексту» семейству, – коллега, – нашлась я, наконец, – мистера Драко Малфоя и хотела бы видеть его глубокоуважаемую персону.

– Сожалею, господина Малфоя нет дома.

– Тогда мне нужно поговорить с миссис Малфой. Это очень важно и касается ее сына.

– Я доложу о Вашем прибытии, – кивнул мужчина и ускакал в направлении особняка.

«Пафоса-то, пафоса, – недовольно подумала я. – А манер никаких, хоть бы спешился, прежде чем с девушкой разговаривать».

Часть недовольства принадлежала, без сомнения, разочарованию в том, что Драко увидеть так и не удастся. Хотя за последние дни мне вполне сносно удалось убедить себя, что мне это и не нужно.

Нарцисса встретила меня с улыбкой на лице.

– Гермиона, как я рада тебя видеть! – она по-светски приобняла меня.

Все-таки, я поражалась мужеству этой женщины: в войне против Темного Лорда она потеряла всю семью (Драко был ее единственной родней, оставшейся в живых), но сохраняла гордый цветущий вид.

– Я тоже рада… Нарцисса, – выдавила я.

Ее бесспорно интересовало, зачем я приехала, но она не позволила себе наброситься на меня с расспросами до того, как предложить чашечку свежезаваренного чая. Когда чай был подан, миссис Малфой осторожно отпила глоток, поставила чашку на столик и только потом почти безразлично сказала:

– Мне передали, что ты приехала поговорить о Драко, – на имени сына голос все-таки дрогнул. – С ним что-то случилось?

– Не совсем, – приврала я. – Просто он немного… выбился из колеи. Нарцисса, я задам Вам несколько вопросов, ничему не удивляйтесь, просто ответьте, тогда я смогу помочь… ему.

– Драко что-то натворил? – беспокойство в ее голосе стало отчетливым.

– Ничего страшного, – почему-то ей я смогла соврать легко, с улыбкой на губах, наверное, даже моя совесть не способна была причинить боль матери. – Вы можете рассказать мне, куда Д…рако обычно ходит? Помимо баров и клубов. Какое-нибудь место, куда бы он мог пойти бессознательно?

Нарцисса задумалась.

– Даже не знаю… он… он такой скрытный, знаешь… Хотя… есть одно место…

***

Обычный маггловский парк. Таких в Лондоне с десяток. Нарцисса говорила про пруд. Я шла по извилистым гравиевым дорожкам. Мимо меня пробежала маленькая девочка.

– Мэгги! Мэгги! Не беги так, упадешь! – за ней пыталась угнаться женщина, наверное, мать.

Порыв ветра поднял в воздух оставшиеся с осени листья. Я приближалась к воде.

– Мама! Мама! – закричала девочка, подлетев к скамейке, где спал какой-то бездомный. – Дядя умер? – она тыкнула в беднягу пальцем.

– Дядя спит, – прохрипел мужчина, закрыв глаза, которые он с трудом разлепил несколько секунд назад.

Я замерла. По внешности… Великий Мерлин, он был похож на бродягу: небритый, в грязном пиджаке поверх свитера и несвежей рубашки. Но голос… даже такой хриплый, я не спутала бы его ни с каким другим.

– Пойдем, Мэгги, пойдем, – мать взяла дочь на руки и унесла ее подальше от страшного незнакомца.

Сердце в груди играло какую-то бешеную мелодию, главной составляющей которой, судя по всему, были ударные. Собрав остатки воли в кулак, я подошла к скамейке и присела на корточки. Да, это был он, мой Драко, с пятидневной щетиной, спадающими на лоб волосами, превратившимися из платиновых в грязно-серые, синяком на правой щеке. Я не заметила, как из моих глаз потекли слезы. Боли. Но одновременно слезы радости и облегчения, что я нашла его, что с ним ничего не случилось. Прежде чем я успела подумать, моя рука заскользила по его щеке. Он прильнул к ней, заставляя сердце сильнее сжиматься в груди.

«Поцеловать его… нет, это безумие! Да, ладно, он дрыхнет, как медведь в спячке! Всего один раз, – пообещала я себе и прильнула к его губам. На язык сразу скользнул горький вкус алкоголя. – Стоп, хватит!» – заорала я на себя, почувствовав, что перешла границы, да и он начал тихонько мне отвечать.

Я отшатнулась, и Драко тяжело вздохнул. Интересно, сколько он здесь провалялся? Нельзя было оставлять его на скамейке в парке! Я осторожно оглянулась вокруг: никого. Достала палочку и взяла его за руку. Опустилась к его уху и прошептала: «Я отведу тебя домой».

***

Аппарация прошла удачно: Драко приземлился точнехонько на диван в гостиной. Я боялась, что он проснется, поэтому сразу ринулась на кухню, где, по идее, должно было найтись зелье сна без сновидений. Зная Драко, я могла предположить, что в расстановке зелий по полочкам есть какая-то логика, но какая, мне и в голову не могло прийти, так что я потратила добрых десять минут на поиски нужного пузырька и вернулась в комнату.

Он по-прежнему спал, так что я не имела представления, как влить в него снадобье.

«А если по-маггловски?» – подумала я.

Пришлось трансфигурировать подручные предметы в некое подобие капельницы. Выбор дезинфекционной жидкости в квартире Драко был широкий: от слабоалкогольного вина до крепкой выдержки огневиски. Последним я, впрочем, пренебрегла, потому что вылить на ватный тампон дорогущую жидкость даже у меня рука не поднималась, поэтому я воспользовалась водкой. Сначала загнула рукав на левом предплечье и долго таращилась на уродливую татуировку. Меня передернуло, нет, лучше в правую руку. Закатала рукав, легко нашла вену под бледной кожей Драко и вставила иглу. Пузырек был небольшой, поэтому зелье прокапало быстро, и он стал совсем неподвижен, только грудь медленно вздымалась и опускалась и слегка подрагивали руки.

«Замерз», – догадалась я и, притащив из спальни плед, накрыла его.

Я сидела на полу, смотрела в его лицо и с ужасом понимала, что скучаю по нему.

– Драко, – шепотом позвала я, зная, что он меня все равно не услышит, и потерлась носом о его нос. Снова поцеловала губы, по-воровски, пока никто не видит. Я крала минуты с ним. Как наркоман, растягивала последнюю дозу, но знала, что она вот-вот закончится, и тогда в сердце станет много ненужного места, которое совсем нечем заполнить, потому что другой наркотик я не признавала.

Часы пробили. Я подняла голову. Восемь?! Вечера?! Уходить не хотелось, но я знала, что надо. Запечатлев на его губах последний отчаянный поцелуй, щедро сдобренный слезами, я нехотя выпустила бледную ладонь из рук и ушла.

***

В моей квартире было пусто. Авроры подлатали дверь и изменили память миссис Норингтон. Перед тем, как отправиться к себе, я заскочила в «Дырявый котел», забрала вещи и отправила Гарри сову, дав знать, где сейчас Драко. Тяжесть последних пяти дней обрушилась на плечи сметающей лавиной. Не сделав попытки даже прибраться, прямо в одежде я завалилась на кровать и заснула.

***

После закончившихся, наконец, праздников Министерство гудело, как улей. Мне нужно было занять себя чем-то полезным, а так как к делам меня по-прежнему не подпускали, будучи уверенными в моем беспамятстве, оставалась только благотворительность. Я решила, что, может быть, буду полезна в больнице Святого Мунго. Утром я прочитала несколько историй болезни, позвонила родителям (Мерлин, как давно я не слышала их голоса!) и отправилась в лечебницу, где и планировала провести остаток дня.

Я находила радость в том, чтобы развлекать больных детишек, потому что они тоже были безумно счастливы. Меня это отвлекало от мыслей о нем, но как же это утомительно! К полудню я чувствовала себя выжатой, как лимон, и отправилась вниз купить чего-нибудь бодрящего.

У стойки регистрации была какая-то непонятная суета.

– Быстрее! Ему нужна помощь! – услышала я знакомый голос Гарри, и сердце неспокойно пропустило удар.

Я продралась сквозь толпу и замерла на месте. Потом услышала высокий женский крик. Свой собственный. Гарри и Рон поддерживали безжизненное тело Драко.

========== Глава 14, в которой Драко теряет нечто важное ==========

«Если Вы уже теряли кого-то из близких, то понимаете, если же нет, то Вам и не представить».

(Лемони Сникет: 33 несчастья)

В момент, когда что-то происходит, человеку свойственно воспринимать это преувеличенно. Люди не могут абстрагироваться и осознать, что девяносто процентов того, что они чувствуют, – в голове, и лишь десять – физика тела.

«Я умер, – подумал Драко. – Но можно ли умереть, если чешется пятка?»

«Вопрос века…» – протянул внутренний голос.

Слизеринец попытался избавиться от жгучего зуда, но ничего не получалось. Тогда он хотел открыть глаза. И опять неудача. А дышать вроде бы было легко. Запах приятный, знакомый. Духи. Дорогие. Мамины. Какой-то шум. Голоса. Драко постарался прислушаться.

– Надеюсь, он скоро очнется, – мягкая женская рука погладила тыльную сторону его ладони.

Тяжелый вздох, полный сдержанного отчаяния.

– Ему нужно отдохнуть, – безучастный тембр.

– Можно мне… нам остаться? – голос номер один, все такой же дрожащий, как при первой фразе.

– Как хотите. Он все равно ничего не услышит, доктор Розье велел дать ему зелье сна без сновидений.

Покалывание в руке и онемение всего тела.

«Небытие», – успел подумать Драко перед тем, как отключиться.

***

В палату тихо зашел Гарри. Сцена, которую он наблюдал, привела его в легкое, ничем не объяснимое замешательство: Драко неподвижно лежал на койке (как и было положено раненому), рядом сидела миссис Малфой держа его руку, а подле, беспокойно гладя его по другой ладони, пристроилась Гермиона.

– Я принесу Вам чай, – тихо сказала она и поднялась. – Гарри!

Миссис Малфой обернулась, не выпуская руку сына.

– Аммм… – замялся Гарри. – Я… Здравствуйте, – кивнул он и, не найдя других слов, вышел, попутно спрашивая себя, зачем вообще явился.

– Гарри, – окликнула его миссис Малфой своим холодным голосом, размеренно покидая палату. – Могу я с тобой поговорить?

– Эммм… – он опять замялся, взгляд мимолетом скользнул по Гермионе, бесшумно закрывшей дверь. – Да, конечно.

– Расскажи мне, как это случилось, – повелительно сказала женщина.

– Миссис Малфой, я не думаю, что Вам стоит… – начал парень.

– Гарри, – голос был мягкий, но напряженный, – я не прошу тебя думать или решать, что мне стоит и не стоит делать. Но я имею полное право знать, что произошло с моим сыном.

– Миссис Малфой… – поморщился он.

– Гарри, – с нажимом произнесла она, как бы напоминая ему: «Я спасла твою жизнь».

– Мы были на задании, – сдался он. – Поимка Пожирателей, как обычно.

– Драко добровольно согласился на это? – холодно поинтересовалась Нарцисса.

– Он сотрудник Аврората… – увиливая, сказал Гарри.

Приложив ухо к двери, Гермиона напряженно слушала, пытаясь не пропустить ни слова. Она помнила, что Драко поступил на службу в Министерство вскоре после окончания войны. Таково было условие властей: он служит на благо обществу, и их семью оставляют в покое в финансовом и политическом смыслах. Люциус не распространялся по этому поводу, его вообще мало видели на людях после окончательного падения Темного Лорда. Нарцисса же рьяно протестовала против присоединения Малфоя-младшего к служащему классу, явно опасаясь за здоровье сына, потому что не понаслышке знала, что есть Пожиратели и как они «любят» предателей. Она предлагала любую помощь: финансовую, информационную, но Министерство оставалось неумолимо, требуя к себе отпрыска знаменитой фамилии. Драко не стал сопротивляться и поступил в распоряжение (Великий Мерлин, да он тогда надавил себе на глотку!) Гарри Поттера, которому Бруствер бесконечно доверял. Сделал это слизеринец в основном из-за матери, не смея лишать ее того образа жизни, к которому она привыкла. Гермиона видела, что работал он всегда на совесть, даже Рону приходилось признавать, что «хорек отличился», поэтому, собственно, Драко был сначала частым гостем в Святом Мунго. Позже он научился с пользой для себя и всех остальных применять дар зельевара и уже не бегал по поводу каждой раны в больницу. Вот и в этот раз Драко не отлынивал…

– Гарри, не юли, – строго попросила Нарцисса.

– Мы не выбираем задания, миссис Малфой! – начал закипать Гарри. – Есть информация – мы готовим план по поимке.

– Видимо, ваш план провалился, – холодно заметила женщина.

– Не всегда все проходит гладко. Часто приходится действовать по обстановке. В этот раз… так и вышло. Завязалась драка, он хорошо справлялся, он изворотливый, а потом в него послали… – Гарри нервно сглотнул, прежде чем произнести: – Аваду. Не знаю, насколько намеренно, но… Я пытался его защитить, бросил Экспеллиармус наперерез, но он был слишком близко к обоим заклинаниям, не успел увернуться… Короче, то ли рикошетом, то ли еще как… Все происходило быстро, я сам не успел разглядеть. Потом увидел Драко на полу. Мы, естественно, сразу отступили и бросились в Святого Мунго. Вот и все.

Нарцисса коротко кивнула, а Гермиона за дверью облегченно вздохнула. Конечно, если бы Авада достигла цели, Драко уже лежал бы в другом, намного менее приятном месте, но кто знает, каковы будут последствия от мешанины?

– У меня еще один вопрос, – все также размеренно сказала Нарцисса. – Чью поимку вы планировали?

– Это конфиденциальная информация, я не могу Вам сказать, – покачал головой Гарри. – Да и зачем Вам…

– Гарри, я знаю этих людей, не все ли равно? Или Вы думаете, что я стану помогать тем, кто покалечил моего сына?

– Нет, ну что Вы… – под взглядом Нарциссы Герой Магического Мира чувствовал себя, как нашкодивший котенок. – Эмм… Там был Роули, скорее всего он возглавлял эту группу, кажется, он и послал в Драко заклинание.

– Роули? Торфинн? – в голосе женщины проскользнули какие-то эмоции, кажется, неверие и немного страха.

Гермиона содрогнулась от этого имени. Как наяву, ей представился высокий светловолосый волшебник мощного телосложения, чуть было не поймавший ее, Гарри и Рона в маггловской кафешке, когда они только-только удрали со свадьбы Билла и Флер.

– Значит, он еще на свободе? – Нарцисса вернула себе прежнюю холодность.

– Рон уже работает над поиском и планом по поимке, – поспешил Гарри заверить ее.

Миссис Малфой снова кивнула и собиралась вернуться в палату. Уже нажав на ручку двери, она обернулась:

– Спасибо, Гарри, – сдержанно сказала она, – за то, что спас ему жизнь.

– Не за что, – ответил он, а потом добавил под нос: – мы теперь в расчете. Гермиона? – Гарри заметил девушку, прячущуюся за чуть открытой дверью.

Она неловко улыбнулась и выскользнула из палаты, пропуская Нарциссу.

– Привет.

– Привет, – Гарри кивнул головой. – Пришла навестить Малфоя?

– Я… да. Он, конечно… сволочь, но все-таки учил меня три месяца, я не могла не…

– Да, понимаю…

– А этот Роули…

– Гермиона, держись от этого подальше, ладно? – прервал ее Гарри. – И вообще… Не думаю, что тебе стоит оставаться в Аврорате. Я разговаривал с Министром Говардсом, он сказал, что был бы рад видеть тебя в качестве своего личного секретаря. Что скажешь?

– Я? Но я же ничего не помню… – начала отпираться Гермиона.

– Ты многому научилась, и вообще, ты способная. Просто Аврорат… опасное место. Я бы ни за что не позволил Джинни стать Аврором, и то, что ты им стала, для меня…

– То есть ты решаешь, кем мне быть? – Гермиона начинала злиться. Да кто он такой, в конце концов! Ее друг, но не начальник! Нет, ну, на самом деле, начальник, но только на работе, а не в жизни!

– Я не это сказал. Я просто беспокоюсь за тебя, – объяснил Гарри. – Во время войны я рисковал вашими жизнями и не хочу делать это снова. Гермиона, пожалуйста… согласись на предложение Говардса. К тому же… так ты и от Малфоя сможешь быть подальше, – тихо закончил он и ушел.

«Подальше», – звучало в ушах Гермионы. Чтобы понять, наконец, что с ней происходит, ей нужно было быть от него подальше. Но, Мерлин… как не хотелось!

– Ты все равно ему больше не нужна, – твердила она себе, нервно отскребая лак для ногтей от стола в своей квартире. – Он ведь тебя больше не искал после того письма. А ты думала, он что? Весь Лондон перевернет ради человека, который его, по собственным словам, ненавидит? – ее движения по столешнице стали резче и ожесточеннее. – Вот же идиот! – закричала Гермиона в слезах, палец соскользнул с гладкой поверхности, ноготь переломился.

Она посмотрела на свои руки. Вообще-то, ногти выглядели черти как. Пока она встреча… была с Драко, ее маникюр смотрелся идеально, потому что рядом с ним могла быть только идеальная девушка. Гермиона потянулась за палочкой и заклинанием обкорнала ногти до удобной длины, выровняла их. Посмотрела на часы. Нужно было лучше взять маггловские ножницы и сделать все руками, так бы времени прошло больше. В раздумье она потерла лоб, потом достала пергамент, перо и чернильницу и нацарапала записку:

«Уважаемый Министр Говардс,

буду бесконечно рада работать с Вами. Готова приступить к своим обязанностям с этого понедельника.

Всего наилучшего,

Гермиона Грейнджер».

***

«Наверное, надо очнуться», – протянул внутренний голос.

Драко молчал. В общем-то, местами он даже жалел, что Авада не долетела до него. Тогда можно было бы не париться, не думать о Грейнджер, не выносить себе мозг коротким вопросом: «Почему?».

Уже много дней, почти не отходя от постели, его руку держала мать. А Грейнджер (эта чертова сука Грейнджер!) пришла только один гребаный раз! Но пока Нарцисса была рядом, Драко не мог позволить себе сдаться.

– Гермиона, – окликнул бархатный голос матери.

– Миссис Мммалфой, – девушка мягкой поступью вошла в палату. – Как он? – сухо спросила она.

– Без изменений, – тихо ответила Нарцисса, выпуская руку Драко. – А ты здесь…?

– По делам, – торопливо ответила Гермиона. – Министр Говардс открывает сегодня новое крыло. Его отстроили на пожертвования, которые собрали на том благотворительном ужине, когда… Давно.

«Когда ты чуть со мной не переспала», – мысленно закончил Драко.

– Мне уже пора, – холодно сказала Грейнджер. – Дела. Надеюсь… ОН скоро поправится, – добавила она так, словно Драко был для нее самым чужим на свете человеком.

Даже голос в голове примолк, не находя слов для такого свинства.

«Прости, мам», – подумал Драко.

***

Нарцисса вернулась к постели сына, когда Гермиона еще не успела выйти из палаты. Женщина просто не понимала, что между ними происходит. Драко ничего не рассказывал, но в последнее время, общаясь с девушкой, он отчетливо стал счастливее, добрее, лучше: никаких шлюх и пьянок. И вот он, лежит тут перед ней, чуть не умерший… Нарцисса сильнее сжала бледную руку сына и почувствовала ее холодность. С нарастающей паникой она перебралась к запястью. Пульс не прощупывался.

***

Гермиона закрыла за собой дверь и тяжело привалилась к стене. Он ведь все равно ничего не слышит, к чему тогда разыгрывать эту маску безразличия? Ответ был, увы, до удивления прост: для себя любимой, потому что позволь она себе хоть кинуть на него взгляд, глаза бы тут же наполнились слезами.

– Целителя!! – надорванный голос Нарциссы заставил Гермиону отвлечься от собственных горестных размышлений.

Она обмерла, когда колодомедик ворвался в палату к Драко. Слизеринец был даже бледнее обычного.

«Мертв», – прозвучало в голове у Гермионы, сердце сорвалось с места, она стала задыхаться, и слабость в коленях заставила осесть на пол.

– Сестра!

Мимо Гермионы пролетела девушка в белой больничной форме. Нарциссу чуть ли не силком выпихнули из палаты. Пустыми, расширенными от страха глазами она молча смотрела на девушку. Наверное, Гермиона видела миссис Малфой такой в первый раз. Ради сына она рискнула пойти (пусть и не напрямую) против волшебника много более сильного, чем она сама. Драко был ее единственным якорем, и тот норовил оторваться от женщины и утонуть в пучине жизни.

Гриффиндорка сделала над собой усилье и, поднявшись с пола, обняла Нарциссу. Было все это… как минимум, странно. Дальше хуже – Гермиона почувствовала слезинку, упавшую на плечо. Как ни крути, а жизнь ломает.

Следующий час прошел как в тумане. В палату вызвали еще одну медсестру с сумкой зелий. Из-за двери не доносилось ни звука.

«Наверняка, Силенцио», – подумала Гермиона. Поначалу она хотела было вернуться к министру Говардсу, но не посмела оставить Нарциссу. С работой можно разобраться и позже, тем более, что в Министерстве прекрасно знали, что мисс Грейнджер ни за что не покинет рабочего места без уважительной причины.

Колдомедик вышел из палаты, напряженно потирая лоб. На дрожащих ногах Нарцисса встала со скамьи, на которой нервно ожидала. Гермиона не нашла в себе ни мужества, ни сил, чтобы хотя бы приподняться, потому что сердце сжалось в предчувствии самого жуткого.

– Мы его реанимировали, – целитель успокаивающе положил руку на плечо Нарциссы. Свистящий вздох облегчения, и все остальное Гермиона слышала исключительно через гул крови в виске: – Он стабилен, но мы не знаем, что еще может случиться. Я имею в виду… – молодому колдомедику было явно неприятно, что больной поставил его в такое щепетильное положение некомпетентного целителя. – Мы не ожидали, что он может так внезапно… Поэтому я должен Вас спросить, миссис Малфой. Что было до того, как он… перестал дышать?

– Ничего, – Нарцисса невольно посмотрела на растерянную девушку. – Гермиона зашла, мы немного поговорили, потом я вернулась к его постели, и… – женщина сглотнула и мужественно закончила: – пульса… у него не было пульса.

– А Вы, мисс Грейнджер, что-нибудь заметили? – колдомедик сосредоточенно посмотрел на гриффиндорку.

– Я… – Гермиона поднялась со скамьи, чтобы не смотреть виновато снизу вверх. – Нет, я… Минутку, Вы знаете меня?

Колдомедик на секунду замер, а потом ответил короткой фразой:

– Я лечил Вас, когда Вы поступили в беспамятстве. Вы говорили что-нибудь, что могло подвигнуть его на…