Текст книги "Навечно в грёзах (СИ)"
Автор книги: Eva 4444
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 44 страниц)
Наконец-то. Приехала «наинадёжнейшая» королевская охрана. Семь, блять, эльфов, и хоть бы один додумался не отходить от принцессы ни на шаг. Пока все погнались за стрелками, к нам подбежал ушастый заместитель. Склонившись над нами, он начал трепетно извиняться перед своей принцессой:
– Госпожа, простите! Я виноват! Я оставил Вас одну с пленником! Я заслуживаю смерти!
Амайя, так и продолжая смотреть мне в глаза, холодно ответила ушастому:
– Казним тебя после того, как вы достанете мне стрелков. Всех до одного. Живыми. Ты меня понял, Кирион?
– Да, госпожа! Я всё понял! Мы постараемся как можно быстрее снять с Вас этого… ублюдка. Но, учитывая, что стрелы дошли и до Вас, нам понадобится время.
Ублюдка? Этот ублюдок сделал всю вашу работу за вас! И как? Рискуя собственной жизнью! Пока неблагодарный ушастый отчаянно искал безопасный способ вытащить стрелы, я молча загляделся на Амайю. Вблизи она оказалась ещё красивее. Гладкая бархатная кожа молочного оттенка, густые длиннющие ресницы и пухлые чувственные губы. Интересно, какие они на вкус?
– Прекрати сейчас же!
Едва очнувшись от собственных мыслей, машинально переспросил:
– Что прекратить?
– Думать о… не знаю, о чём ты там думаешь, но прекрати! Твой стояк давит мне в…
Если бы это было так просто, как она говорит. У меня давно на неё стоит. Не будь здесь всех этих эльфов, ну и стрел в спине, давно бы её трахнул… Может быть, хоть тогда с меня бы спало наваждение ею.
– Я лежу на тебе, у меня стоит, дело остаётся за малым…
– Так вот, как ты его называешь. Такое прозвище из-за размера?
Ну вот, не прошло и года, снова эти шуточки… Я намеренно посильней надавил на неё пахом. И когда наша недотрога в удивлении широко распахнула глаза и приоткрыла свой соблазнительный ротик, я, глядя в голубые омуты, произнёс:
– Можешь подъёбывать меня сколько угодно из-за той неудачной шутки, но запомни, Незабудка, когда-нибудь я тебя отымею, и тебе это понравится…
Принцесса рассеянно переводила взгляд: то на мои губы, то на глаза, то куда-то в сторону. Видно, я в очередной раз её смутил. Какая же она всё-таки… девочка. Остра на язык, как ядовитая змея, но сейчас в моих глазах она неопытная девчонка… Интересно, сколько у неё было мужчин?
Да мне какая разница?! Главное – дело своё выполнить. Тщательно обдумав свой следующий ответ, Амайя снова оценивающе оглядела меня и злобно заявила:
– Очень сомневаюсь в том, что ты сможешь дожить до этого момента, как и в том, что мне может понравиться! Обычно, кто так много кричит о своих возможностях, ни хрена не может…
Она хотела было засмеяться, но замерла с гримасой адской боли на лице, а после, нахмурив брови, плавно выдохнула через слегка приоткрытый рот.
Вернувшиеся эльфы во главе с заместителем принцессы начали освобождать нас от стрел. Они обрезали кончики стрел на моей спине и аккуратно вытащили руки Амайи. Ушастый сразу их перебинтовал. После они приподняли меня и, сняв со стрел, бросили рядом. Амайя так и лежала на прежнем месте, тяжело дыша. Теперь мне было видно, что из груди и пресса девушки торчали четыре длинные стрелы. Судя по всему, важные органы не задеты.
Эльфы носились над принцессой, как над самым дорогим, что у них есть в жизни. Кирион, засунув ей в рот импровизированный кляп из разорванной туники, принялся по одной выдергивать стрелы. С девчонкиного побледневшего лба стекали капли пота, под глазами залегли тёмные круги. Изнурённая Амайя отвернула от меня лицо. Наверное, не хотела выглядеть слабой. Девушка, тяжело дыша, перед каждой выдранной стрелой напрягала всё тело, а перебинтованными руками хваталась за сухую землю. Зря она так смущалась. Я никогда не видел такой сильной девушки. А я немало девушек повидал. Хотя все они были в основном из борделя…
Вытащив все четыре стрелы, эльф намазал раны какой-то хренью и перебинтовал их. После бережно поднял девушку на руки и переложил на шкуры, которые расстелили в тени, недалеко от дороги. И тут безжалостные эльфы взялись за меня.
Такое ощущение, что они с особым рвением и удовольствием делали мне невообразимо больно, вытаскивая из меня стрелы, перед этим изрядно поковыряв ими во мне. Как оказалось, кроме четырех общих с принцессой стрел, у меня было десять личных. Когда эльфы вытащили из меня последнюю, я, обессиленный, завалился на бок и провалился в глубокий сон.
Проснулся я от нежных прикосновений. Открыв глаза, увидел над собой Амайю:
– Лежи, не двигайся. Ещё немного осталось.
Принцесса держала над моей раной на груди перебинтованные руки. Удивительно, она даже с ранеными руками умеет исцелять, да ещё существ другой расы.
– Зачем ты это делаешь?
Ответила с абсолютно бесстрастным выражением лица:
– Ты совершил очень жертвенный и совершенно несвойственный для демонов поступок… Это – благодарность, – Намеренно надавила своими тёплыми ладонями на мою незажившую рану, от чего по мне волной прокатилась жгучая боль. Вот же стерва! – Ну, или я просто не хочу, чтоб ты откинулся раньше времени… Решай сам.
– Хочется думать, что первый вариант.
Закончив исцелять, она с раздражением выпалила:
– Думай, как хочешь, но особо не обольщайся. Я исцелила только те раны, от которых ты мог умереть, дальше сам регенерируй. Больно надо на тебя драгоценные силы тратить…
Да-да, Незабудка, обманывай себя. Но меня тебе не обмануть. Сострадание у вас – эльфов – в крови, как и благодарность к спасителю. Но, так и быть, в этот раз я тебе подыграю.
– Разрешишь мне кое-что тебе показать?
Амайя в удивлении приподняла бровь. Любопытство пересилило:
– Валяй.
Взял её ладони в свои руки и аккуратно снял бинты. На кистях были кровавые незатянувшиеся раны от стрел. Нежно провёл большим пальцем рядом с раной и потянул её ладонь к своему рту. На что Амайя резко выдернула свои руки из моих.
– Не бойся. Я всего лишь хочу помочь. Хотел бы твоей смерти, оставил бы тебя под обстрелом одну.
– И почему не оставил?
– Потому, что у тебя нет моей регенерации. Ты бы не выжила.
Явно неудовлетворённая моим ответом, принцесса начала злиться.
– Разве ты не хочешь моей смерти?
Так вот, что она думает обо мне… думает, я желаю ей смерти. Глупышка.
– Как долго я проживу, если ты погибнешь? Через сколько твои эльфы расчленят меня на кусочки?
– Хм-м-м… а я, значит, тебя не убью?
– Ну, пока ведь не убила…
Очевидно, мой аргумент убедил принцессу, так как она с ухмылочкой на губах и затаённым недоверием в глазах протянула мне ладони. А я взял правую и поднёс ко рту. Настороженно взглянув на Амайю, прижал ладонь к губам и провёл по ране языком. Закончив, нежно поцеловал ладонь и вернул ей руку. Глаза Незабудки в искреннем удивлении расширились. Похоже, принцесса была не в курсе, что слюна Высших демонов может исцелять. Хотя я тоже был не в курсе, каковы волшебные способности принцессы на практике. Знал только, что они есть. Дальше я проделал то же самое со второй рукой, на что девушка с восхищённой улыбкой и горящими благодарностью глазами произнесла:
– Спасибо. С твоих ног снимут оковы, чтобы ты мог передвигаться верхом на лошади. Мы больше не можем плестись из-за тебя. Именно об этом я и хотела тогда договориться. С твоей стороны прошу лишь одного – молчания. Знаешь ли, нам, эльфам, нравится тишина.
И это всё? За возможность передвигаться верхом нужно немного помолчать? Да запросто! Кивнул ей в ответ.
– Через десять минут трогаемся в путь. Готовься.
========== Глава 7. Кирион. Рэнн ==========
Комментарий к Глава 7. Кирион. Рэнн ФОТО: https://vk.com/photo359996673_457245961
Музыка:
https://drive.google.com/file/d/1_qNZpsvaP77ridvVhy8ZGBEKj0RGW5Hg/view?usp=sharing
https://drive.google.com/open?id=15I4wa9qk_fynzuH5qybuJDElRsacIgi5
Отбечено
Кирион
Только раз, и то, если очень повезёт, ты встречаешь эльфа, который делит твою жизнь на две части, до встречи с ним и после. Я встретил свою вторую половину много лет назад. В тот дождливый день я, как обычно, вышел на плац, чтобы потренироваться с коллегами. Нашу тренировку решил посетить лично Король Малфаст, в сопровождении своей молоденькой дочери. Все воины на плацу склонились в поклоне перед почётными гостями. Жестом руки Король позволил всем продолжить свои дела. Ребята с мечами в руках принялись резво сражаться, а я замер. В те секунды я ещё не знал, что скоро сорвусь в пропасть, и что лететь в неё я буду в одиночестве. Минуты шли. А я всё стоял под проливным дождём и как заворожённый смотрел на неё. Такой красоты я не видел никогда. Она заключалась не в наборе общепринятых параметров внешней привлекательности. Её красота излучалась откуда-то из глубины. Может, я сумасшедший, но в тот момент мне казалось, я смотрел в её душу…. Красота Амайи была раем для моих глаз и адом – для души.
В тот день принцесса светилась от счастья. Порывы ветра хаотично трепали непослушные тёмно-русые локоны, которые она слегка придерживала рукой. Король дотошно что-то ей объяснял, размахивая руками, на что она периодически заливисто смеялась. А глаза… мне никогда не хватит красноречия, чтобы описать её глаза, потому что в них отражается целая вселенная. Эти кристально чистые озёра просто надо видеть… Надо видеть, сколько в них теплоты, озорства и характера. Эти глаза – моё проклятие, так как я больше никогда не смогу их забыть. Они прожгли клеймо на моём тогда ещё целом сердце и пометили его навечно. Теперь это их сердце, как и его обладатель. В тот миг я осознал: она – та самая моя половина, которую все мечтают встретить хотя бы раз в жизни. Но я совершенно не подозревал, что в тот дождливый день получил свой смертный приговор. И умирать я буду медленно, в одиночестве, сгорая заживо в её безразличии ко мне.
Неожиданный визит королевской четы оказался неслучайным. Так Король Малфаст пытался отстранить дочь от лунариса, решив занять её полезным делом, таким, как самооборона. Её тренировки и введение в курс дела он поручил Гильдис. Также Король настоял на полном переезде принцессы в военный корпус и пожелал, чтобы к ней относились без привилегий. Мудрое решение. Амайе явно был не по душе такой расклад, но она с мужеством перенесла все тяготы жизни рядового солдата.
Принцесса прожила в корпусе два года, в течение которых не просто научилась боевым искусствам – она стала воином, она стала одной из нас. Вернувшись во дворец, принцесса продолжила посещать корпус и не пропускала ни одной тренировки. Она не раз нам заявляла, что мы её семья, все до одного, независимо от званий и рода. Именно в те годы принцесса завоевала народную любовь. Весь Аваллон боготворил Амайю и недолюбливал её высокомерного брата, несмотря на все его подарки и подаяния. Я же со временем смог стать немного ближе к принцессе. Но я не торопился. «Вода камень точит. Придёт время, и она будет моей» – так я рассуждал в то время. Глупец. Бойтесь своих желаний. Они имеют свойство исполняться, только в извращённом для вас виде.
Прошло ещё немного времени, и Амайя стала моей, вернее, её тело… но не душа. Судьба распорядилась так, что Амайя увидела во мне не равного партнёра, а временную игрушку. А принцессы, как правило, получают любые игрушки, какие только захотят.… Особенно, если игрушка не против, чтобы с ней игрались. Но каждая игрушка в этом мире, да и в других мирах, мечтает стать единственной и самой любимой у хозяина. И чтобы все другие игрушки выкинули на помойку, а её носили с собой везде, всегда и не представляли без неё жизни. Но это лишь мечты обычной, никому ненужной игрушки… У принцесс таких сотни.
Малфаст оказался прав. Амайя действительно смогла отказаться от лунариса, но лишь на какое-то время.
Едва Амайя смогла сесть в седло, мы двинулись в путь. Все воины находились в крайне мрачном настроении. Боевой дух упал в связи с тем, что из-за нашей халатности чуть не погиб наш командир. А в придачу мы не смогли поймать ни одного стрелка. У них было достаточно времени на то, чтобы скрыться, как, впрочем, и на то, чтобы убить мою госпожу. И я понятия не имею, почему они её пощадили. Может, потому, что это были дружки демона, и стрелки побоялись случайно убить и его? Зачем тогда напали? Очевидно, они не ожидали, что пленник станет её прикрывать.
Да меня просто на части разрывает от злости на себя! Я облажался, как полный мудак! Не смог уберечь самое дорогое, что есть в моей жизни. Амайя чудом осталась жива, и то благодаря этому выродку. С какой целью он её спас? Что ему от неё надо? Пока я это не выясню, глаз с него не спущу. Так и вьётся ядовитой змеёй вокруг неё… Этот случай – наглядный пример того, что я не заслуживаю быть рядом с принцессой!
– Довольно, Кирион! – произнесла Амайя, негодующе посмотрев на меня. – Хватит съедать себя заживо… Что было – то было. Ты мне нужен здесь и сейчас. Прекращай самокопание!
И в этом она была права. Я должен взять себя в руки и думать, как уберечь её дальше. Тем более, когда принцесса в таком состоянии.
– Простите, командир. Исправлюсь. – Удовлетворённо кивнула головой.
Спустя пару часов пути по безжизненной пустыне моя госпожа совсем ослабла. Под глазами залегли тёмные круги, лицо бледное, как у мертвеца, и губы – мои любимые губы —были пересохшие и потрескавшиеся, а со лба стекали капли пота.
– Командир, разрешите сделать привал? Вам нужно сменить повязки. – Медленно обернулась в мою сторону, глянула на меня из-под полуоткрытых век и едва слышно произнесла:
– Разрешаю. Только ненадолго. Нам нельзя здесь задерживаться, это слишком опасно. И раны перевяжешь ты лично. Не хочу, чтоб кто-то заметил, что я слаба.
Чтобы кто-то заметил? Да она себя со стороны видела? Едва в седле держится. Тут и слепой разглядит!
Мы уединились за огромными валунами. Благо, их полно в этом адском месте. Сняв с Амайи тунику, а после и перевязочную материю, которой были прикрыты раны, я ужаснулся. Когда я вытаскивал из принцессы стрелы, раны выглядели намного лучше. Теперь же две раны на груди и две на прессе сочились кровью и каким-то тёмным веществом. Под кожей в местах ранений сеткой в разные стороны расползались тёмные прожилки чёрного вещества. Очевидно, стрелы были заражены ядом. Прошло всего пару часов от ранения, а эта гадость просочилась в кровь госпожи и травит её изнутри.
– Дела плохи, Амайя! Это чёрное вещество – неизвестный нам яд. Думаю, стоит заставить демона исцелить и эти раны… иначе дальше тебе будет только хуже.
Любимая, резко распахнув глаза, уничтожающе уставилась на меня.
– Ещё что придумаешь? Дать демону облизать мне грудь? Ты в своём уме? Заканчивай с перевязкой побыстрее и, желательно, молча. Не смей рассказывать другим о положении дел. Им итак сейчас нелегко.
До чего же она гордая. Наверное, именно такой и должна быть настоящая принцесса… и Королева. Аккуратно перевязав раны, я помог ей взобраться на коня, и мы тронулись дальше.
Ближе к ночи мы пересекли всю пустыню, и теперь временами нам встречалась болотистая местность. Упрямица из последних сил держалась в седле, время от времени качаясь так, что я думал – она уже падает без сознания. Так не может больше продолжаться. Я предложил ей пересесть ко мне в седло. В моих-то крепких руках она точно не рухнет с лошади, но она отказалась. Побоялась выглядеть слабой перед воинами. Но я всё же смог уговорить её сделать ненадолго привал. Ребята на скорую руку раскинули несколько шатров и занялись лошадьми и провизией. Я же, проверив, что пленник хорошо закован и не сбежит, направился в шатёр госпожи на очередную перевязку.
Яд в ранах распространялся с космической скоростью. Вся грудь и пресс Амайи покрылись тёмными прожилками.
– Амайя, давай всё-таки вернёмся в Арнорд. Там мы точно найдём противоядие. Тебе нельзя ехать дальше.
Девушка злобно сверкнула очами. Ну, вижу же по глазам, понимает, что я прав!
– Значит, так ты думаешь обо мне, Кирион? Думаешь, я настолько слаба, что не смогу побороть какой-то яд? – Потрескавшиеся губы моей госпожи растянулись в вымученной улыбке. – Я уверена, что к утру мне станет лучше, и мы продолжим путь.
Врёт мне прямо в глаза. Нихренашеньки она не уверена.
– Хватит врать, Амайя! Мы оба знаем, что ты, в лучшем случае, протянешь неделю. За эту неделю мы успеем вернуться домой и вылечить тебя. Раз ты настолько гордая, что не хочешь исцеление от демона, так позволь нам – твоим верным воинам – спасти тебе жизнь.
– Верные воины, Кирион, не позволяют себе подобный тон в разговоре со своим командиром. Я не вернусь в Аваллон! Там-то меня точно ждёт смерть. Если мне суждено умереть, то это произойдёт в Тартасе! Мы остаёмся на ночлег, а утром продолжим путь. Я так решила!
Какой же я глупец! Она намеренно не хочет исцеление от демона. Она… она хочет умереть… Умереть так, как когда-то погибла её мать – в Тартасе. От осознания той истины стало нечем дышать… Вакуум… Вокруг меня лишь вакуум… Она сдалась! Моя Амайя сдалась! Как же я сразу не догадался? Чтоб её… да она, похоже, это задумала с самого Аваллона! Поэтому так настойчиво отправляла нас домой.
В поисках подтверждения своим догадкам заглянул в её глаза, и меня окончательно накрыло озарение. Я бесконечно долго смотрел в небесно-голубые омуты, в глаза, которые владели моим сердцем – они умирали… в них отражалась смерть. А я ведь замечал раньше эту обречённость, но так ничего и не предпринял.
Амайя нежно коснулась моего подбородка, тем самым приподняв лицо, и вопросительно глянула.
– Кирион, ты ведь до конца будешь со мной? Ты ведь меня не предашь? – Она всё решила. От понимания этого внутри всё оборвалось… Мой мир рухнул! Нет, МОЙ МИР решил умереть! Долго, бесконечно долго я смотрел в её глаза… И в те бесконечные секунды я принял единственно верное решение.
– Амайя, я буду верен тебе до конца своих дней. Тебе действительно стоит немного отдохнуть. А на утро я снова перевяжу твои раны, и мы двинемся в путь… – Я улыбался ей натянутой лживой улыбкой. – Не хочешь погрезить? Могу принести лунарис.
– Не верю своим ушам. Ты сам предложил мне лунарис? – Она лучезарно заулыбалась. – Да ты не перестаёшь меня удивлять, Кирион!
– Мне кажется, тебе пойдёт на пользу пара приятных воспоминаний. – Столько недоверия во взгляде, смотрит на меня и молчит, а внутри отчаянно борется с желанием согласиться на заманчивое предложение. – Амайя, не принимай на свой счёт, но ведь жизнь так коротка…
Если до сих пор она и старалась сопротивляться своей тяге к лунарису, то это был контрольный в голову с моей стороны – напоминание ей о неминуемой смерти. Как тут откажешься от последней дозы?
– Ну, раз жизнь коротка, тогда неси.
Сломалась. Хм-м-м… А чего я ожидал от эльфийки, у которой наркотическая зависимость? Я её предал. Но я готов предавать её снова и снова, лишь бы она жила. Не станет её – не станет моего мира.
Рэнн
(Anne-Sophie Versnaeyen, Gabriel Saban, Philippe Briand – Ancient Order)
Наконец наши незнающие устали эльфы решили сделать привал. Коль так расщедрились, может, и накормят меня? Хотя, что с них взять? Сами тощие, как струны на арфе, и при этом практически не питаются. А я бы с радостью сейчас зажарил одну из недавно убитых гарпий, только не ту, что мной перекусила. Я, конечно, не из брезгливых, но это даже для демонов мерзко.
Только я поудобней устроился у валуна, рядом с которым меня приковали, как за мной пришёл ушастый. Бля, ну что опять? Снова допрос? До чего упёртый народ – эти эльфы! Протащив меня по ледяной земле на цепи, сучёныш с ноги втолкнул меня в шатёр принцессы и швырнул к её ногам. А после, так и не дав мне подняться, приказал:
– Если жить хочешь, исцели госпожу!
Просто ахуенчик! Бледная Амайя лежит на шкурах с широко раскрытыми глазами и едва дышит. Опять накурилась! Да что с этой девчонкой не так? Хотя… знаю я, что не так. Некому ей по жопе надавать! Или… или это его рук дело? Ведь у всех наркоманов есть свой барыга.
– И не подумаю! Когда принцесса проснётся, она убьёт меня за то, что я сделал. Тут не надо быть экстрасенсом, чтобы понять, что она не желала исцеления.
– Если ты её не исцелишь, и она не проснётся, то тогда тебя убью я!
Точно! Это он! По глазам вижу, что он постарался. Во даёт, ушастый. Значит, мне не показалось… он и вправду сохнет по ней. Ну, в этом я могу его понять.
– Хм-м-м… а ведь это не я накачал её наркотой, и не проснётся она по твоей вине! – Этот сучий потрох, склонившись, приложил меня пару раз затылком о землю, ледяную, закаменевшую, ёпт, землю! Думает, меня так просто заткнуть? – Как тебе будет житься с этим? Собственными руками убил свою любовь… – После этих слов мне несколько раз прилетело с ноги в живот. Он так ничего и не понял – заткнуть меня может только отрезанный язык… и то не факт. Я ещё знаю язык жестов. – Да не расстраивайся ты так, она ведь всё равно померла бы. Найди себе другую. Так как, судя по тому, что я успел заметить, пока гостил в вашей компании, даже у меня с ней было больше шансов, чем у тебя… – Я снова ожидал удар, но эльф удивил меня своим самообладанием. Похоже, до него дошло, что избиение пробуждает во мне неконтролируемые порывы сарказма.
– Если ты сейчас же её не исцелишь, ты не выйдешь из шатра живым!
Ну, бля, напугал… Я, вскинув кверху связанные руки, издевательски произнёс:
– Понял, понял…. Сейчас всё будет! Сделаю это ради того, чтобы посмотреть, что она с тобой сделает, когда очнётся и поймёт, что ты её обманул.
–Я? Я никого не обманывал. Все в лагере видели, что я всё это время находился в общем шатре. Это ты, пленник, сбежал и тайно исцелил её. А я и мои воины были не в курсе произошедшего.
Ход конём, ушастый? А ты смышлёный малый. И отчаянный, судя по тому, на что решился…
– Хитро, но она в это не поверит! И зачем мне её спасать?
– А это очень хороший вопрос, демон. Не хочешь мне рассказать, зачем ты прикрывал её от стрел? Что ты ей тогда наплёл? Как оправдывался? Что тебе вообще от неё надо?
Шах и мат. На это мне нечего ответить. МНЕ нечего ответить. Это похоже на конец света. Он знал, что я буду не против исцелить её. Оттого и решился на обман своей госпожи. Только я потянулся к тунике Амайи, как получил по рукам плетью.
– Ишь, чего вздумал! Руки убрал! Лечи через ткань!
– Ты, блять, издеваешься? Это нереально! Я итак собираюсь снова рискнуть своей жизнью ради ВАШЕЙ принцессы. Этот яд, знаешь ли, и для демонов опасен.
– Хватит мне тут заливать. Что-то ты не помер от яда после обстрела, а у тебя побольше стрел было, чем у командира. Так что и сейчас не сдохнешь… по крайней мере, от яда. За себя не ручаюсь! Приступай! – с этими словами он пнул меня ногой в спину. Ублюдок!
– Тунику снять придётся. Поверь мне, эльф, я люблю пялиться на женскую грудь, но когда женщины в сознании, а не при смерти. Некрофилия – не мой профиль.
Ушастый, немного замешкавшись, недоверчиво глянул на меня, но всё же решился её раздеть. А я в предвкушении зрелища взглянул на грудь принцессы и… охренел. Бляяя… да это пиздец какой-то! Я секунд пятнадцать стоял в ступоре, глядя на неё. Вся кожа на груди и прессе Амайи в синюшных разводах от яда, расползающегося по венам и капиллярам. И я знаю этот редкий яд. Как знаю и того, кто им обладал. Сволочь! Убью ублюдка! НАХРЕНА? Нахрена он наслал на нас отряд? Решил, что я не справляюсь с миссией? Почему тогда не добил? В какие игры играет Вилан? Что, блять, всё это значит? Ну, теперь я точно должен вернуться в Терказар живым и лично спросить с него за это.
– Хватит пялиться! Исцеляй уже!
Эльф в очередной раз пнул меня ногой в спину. А я, едва не упав на Амайю, вышел из оцепенения. Она ведь могла погибнуть… и погибла бы, если бы ушастый не был одержим ею.
– Моя слюна – не панацея, она сможет лишь немного нейтрализовать яд на ранах и затянуть их. С ядом в крови ей придётся справляться самой. Но, думаю, к утру принцесса переборет это состояние. Она у вас сильная…
Эльф был явно на взводе. Схватил меня за волосы и, приблизив моё лицо, гневно выпалил:
– Лечи уже! И молись, чтоб она выжила, иначе ты – не жилец!
Я сделал всё, что мог. Раны действительно затянулись, но яд… сердце распространяло его по всему телу. Благо, эльф додумался накачать её, и сердце билось намного медленнее, чем обычно, тем самым давая Амайе больше времени. Нет худа без добра. Ушастый, удовлетворённый результатом, аккуратно перевязал её торс чистой материей, накрыл плащом и сел рядом, взяв в руки её ладонь. Я незаметно отполз к стене и, облокотившись о неё, ушёл в свои мысли. Тягостно размышляя, я пытался разгадать смысл поступка Вилана, но ничего дельного не приходило на ум. Он же мне как брат! Он не мог меня предать! Не мог! Всему есть объяснение, и этому —тоже. Я в этом уверен.
Со временем Амайе становилось только хуже. У неё поднялся сильный жар. Это всё яд. Всё это время ушастый не мог найти себе места. Метался по шатру, как дикий зверь в клетке, периодически припадая к её груди и вслушиваясь в дыхание. Его волнение вполне обосновано. Действительно нужно срочно что-то делать. Только я начал думать о возможных вариантах, как эльф неожиданно подскочил ко мне и, схватив за горло, придавил к ледяной земле.
– Давай ещё раз! Давай, исцеляй её! Я убью тебя! НЕТ! Я буду убивать тебя медленно! Ты меня понял, выродок?!
Он всё сильнее сжимал моё горло, периодически ударяя затылком о каменную землю. Всё. Сорвало башню эльфу. Вот что делает любовь… особенно безответная. Она превращает нас в живых мертвецов.
– Я сделал всё, что смог. Что мне лечить? Раны затянулись, ты и сам видел.
И тут этот недоносок просто озверел. Кто знал, что эльфы способны на такую ярость? А говорят, миролюбивый народ. Он ещё несколько раз приложил меня головой о землю, а после в гневе принялся крушить всё, что находилось в шатре.
– УБЬЮ! Понял?! Я тебя убью! Не смей так говорить! Она должна жить! Она должна… должна… жить… потому, что она… она такая удивительная… таких больше нет… – он закончил свою фразу, медленно оседая на землю рядом с постелью Амайи и глядя на неё сквозь слёзы.
– Я могу кое-что попробовать. Но я не уверен, что это поможет… даже скорей всего не поможет, но, мне кажется, попробовать стоит.
Эльф испытующе уставился на меня.
– Говори!
И как такое скажешь этому влюблённому олуху?
– Ты только не бесись, ладно? Я всего лишь предлагаю свою помощь.
– Да говори же!
– Ну, я подумал, поскольку яд у неё в крови, может, мне её поцеловать? Ну, типа, обмен слюной, если по-научному.
Думал, ушастый до сих пор был в ярости, но я ошибался. В ярости он был теперь. Лицо бордового цвета, глаза навыкате, скулы ходят желваками. Эльф с минуту методично избивал меня ногами. А после снова схватил за горло и, брызжа слюной мне в лицо, сквозь зубы прорычал:
– А говорил – не некрофил! Может, тебе и сексом с ней заняться?! Член у тебя тоже целительный?!
Ну всё! С меня хватит! Заебался! Нашли здесь грушу для битья! Одно дело, когда тебя избивает красотка с небесными глазами, – у меня от такого и встать может – а другое дело, когда это – озверевший ревнивый эльф!
Он был настолько рассеян, что я даже со связанными руками смог вывести его из равновесия и, вывернув ему руку, прижал гадёныша рожей к земле. А после сел сверху, тем самым обездвижив его.
– И сексом с ней тоже займусь, поверь! Но не сегодня. А насчёт моего члена, если это тебя так интересует – пока ещё никто не жаловался! – А ведь подействовало, эльф немного приутих. – Твоя принцесса! Ты её накачал! Тебе и решать! Дашь добро – я её поцелую, а нет – ну и пусть помирает… она итак со смертью играла… вот и проиграла!
После этих слов ушастый окончательно перестал дёргаться и обречённо произнёс:
– Делай, что надо.
(Andy Hull Robert McDowell – Finale)
Это был не самый лучший поцелуй в моей жизни, но самый странный —однозначно. Малина. Её губы на вкус, как малина. Она такая же сладкая, но с кислинкой. Эльф был прав, она и вправду удивительная. Жалко будет, если не выкарабкается.
Около двух часов мы сидели в подвешенном состоянии, ожидая хоть незначительных изменений ситуации. Эльф, периодически психуя, уже сам заставлял меня вновь и вновь целовать Амайю… А потом с криками «ДОВОЛЬНО!» оттаскивал меня от неё. В течении этих двух часов он окончательно сошёл с ума. Качаясь как маятник из стороны в сторону, эльф прижимал её ладонь к своим губам и что-то бормотал. А после резко поднимал Амайю за плечи и тряс с истеричными криками «Проснись! Амайя! Проснись сейчас же! Я знаю, что ты не спишь! Ты ведь просто шутишь надо мной! Ну же, просыпайся…!».
Несмотря на открытые глаза, она всё ещё грезила и медленно умирала от яда. Он, как какой-то безумец, крепко обнимал её, а после бережно укладывал обратно на шкуры и с больной педантичностью поправлял каждый из её русых локонов со словами «Она проснётся… она просто спит… немного отдохнёт и проснётся…».
Если это и есть та самая пресловутая любовь, то мне такой нахрен не надо. Он просто болен ею. Я однозначно не хочу быть таким зависимым от чьей-то хрупкой жизни. Оно того не стоит. Не хочу такой любви, из-за которой буду вот также гнить живьём, не в силах спасти то самое дорогое, что есть в моей жизни. Это как добровольно подписать себе приговор и передать бумаги другому существу. А после с замиранием сердца надеяться на взаимность и смотреть, как твоя любовь хладнокровно бросает в огонь приговор. И тебя вместе с ним.
Ближе к рассвету эльф заметил, что у Амайи спал жар. А когда я приложил руку к её лбу и с облегчением подтвердил его догадки, он, запрокинув голову назад, истерически засмеялся. Похоже, теперь в этом шатре два больных. Да и какая теперь разница? Главное, сработало – Амайе стало лучше! Когда у ушастого наконец прошёл истерический припадок, он принялся прижимать её ладонь к своей щеке, а я решил подытожить:
– С ядом Амайя справилась, но она без сознания из-за наркоты. – Эльф поднял на меня затуманенный взгляд и замер. – Приводи её в чувство так, как ты обычно это делаешь, но перед этим отведи меня к тому валуну, откуда взял. Ей незачем знать, что здесь произошло.
– У неё будут вопросы. Сам ведь говорил…
– Скажешь, что грёзы помогли или там какая-нибудь лечебная грязь… не знаю…ты ведь у нас сообразительный эльф!
– И зачем мне это? Нахрена мне тебя прикрывать?
– Затем, что ваша упрямая принцесса не вернётся домой – ты это и без меня знаешь. А в Тартасе только я, в отличии от всех вас, смогу её ещё раз исцелить. А могу и не захотеть этого делать… Не знаю, эльф, не знаю. И снова её судьбу решать тебе. Какая ирония, учитывая, что она не доверила тебе своё сердце и отвергает твою любовь из раза в раз.
– Как же я понимаю, почему она накинулась на тебя в пещере, а после отрезала твой поганый язык. Будь по-твоему, демон. Я буду молчать. Но ты у меня в долгу. И в следующий раз, если он, конечно, настанет, только посмей не помочь ей!
