Текст книги "Навечно в грёзах (СИ)"
Автор книги: Eva 4444
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 44 страниц)
Очнулась от размышлений, когда Кир всё же решился возразить. Ха… Самый непокорный эльф на свете!
– Может, не стоит, Ваше Величество? Вы и так сейчас слишком слабы.
– Слаба? Тогда с хера ли вы уже как сутки поите меня отваром лунариса? – Побледнели все как один и переглядываются между собой, не зная, что на это ответить. – Думаете, я не заметила? Да я вкус лунариса и в коме узнаю, глупцы! Кирион, неси сейчас же! Это приказ!
Забыться… Мне просто нужно немного забыться и побыть в кругу семьи. Пусть только в воспоминаниях.
========== Глава 27. Кирион. Амайя ==========
Комментарий к Глава 27. Кирион. Амайя Спасибо за поддержку всем, кто пишет отзывы в процессе, не дожидаясь конца. Я вас очень люблю!
Ева)
Музыка:
https://drive.google.com/file/d/1vMbaMO8BbKTEbKXrPBTIKn8WvsbTphwK/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1wIfM6eV4qfzBgwHizWEWkDq9Bc8isoN9/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1Tq48Ajswmvo5E7xFqP8Kr7_alr2h1W1R/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1JeOfZS9KTrLrKidtxm8UmKMVhmbZujVp/view?usp=sharing
Фото: 1 – https://vk.com/photo359996673_457245798
2 – https://vk.com/photo359996673_457245796
Кирион
(Kai Engel – Contention)
Я до мозга костей убеждён, что злоупотребление наркотиками – это не болезнь. Это решение, сходное с решением броситься с обрыва. Скорее – это даже просто заблуждение в суждениях.
Девиз всех наркоманов: «Лови момент! Будь счастлив сейчас, потому что завтра может не наступить, так как ты умрёшь». Хотя и это заблуждение – не девиз – это оправдание. Жалкое, никому ненужное оправдание своих слабостей. Вот только та самая смерть, от которой так рьяно бегут все наркоманы (и не только), – неизбежно наступает, медленно и незаметно. А недостижимое счастье так и остаётся лишь в грёзах. Образ жизни наркомана в корне отличается от образа жизни обычного эльфа, он значительно быстрее, стремительнее. В жизни зависимого от лунариса счёт идёт не на десятилетия, а на месяцы и недели. От осознания этого по коже волнами пробежались мурашки, неприятно покалывая в районе позвоночника.
Из задумчивого состояния вывел звонкий голосок Офелии.
– Ну же, Амайя! Давай, приходи в себя!
Да… Моя Амайя снова подсела на эту смертоносную дрянь, снова бездумно травит себя.
Мы бесцеремонно ворвались в королевские покои в составе трёх верных друзей принцессы: я, Офелия и Хаэль. В покои, где всюду лежали нетронутыми вещи уродца Бурхата, в покои, из которых Амайя не выходила днями и ночами.
И всё-таки эти пафосные, вычурные хоромы совершенно не подходят нежной и хрупкой эльфийке. Особенно если учесть, что прежде здесь творил её братец. Да-а-а… Эти покои много повидали.
Пока Офелия и Хаэль безуспешно пытались привести принцессу в сознание, я, опершись о мраморную колонну, что поддерживала свод расписного потолка, внимательно огляделся.
В комнате повис полумрак и отвратительный зловонный запах, словно в ней всё ещё разлагается труп Короля. На окнах наглухо задёрнуты тяжёлые бархатные шторы, по всей комнате раскиданы какие-то вещи, мусор, перевёрнутые подносы с едой, в некоторых углах даже что-то разлито. Буду надеяться, что это вода. Просто вода.
Накурившаяся Амайя явно пыталась взобраться на высокую мягкую кровать, но, так и не осилив подъём, развалилась на коврике подле неё. На принцессе была лишь белая хлопковая сорочка длиной по самые щиколотки. Хотя белой её уже сложно назвать. Вся ночнушка в пятнах еды, вина фей и ещё в чём-то, напоминающем непереваренное содержимое желудка. Снова представлю, что это просто грязные пятна еды.
Не дождавшись от принцессы какой-либо реакции на импровизированную реанимацию, Офелия и Хаэль втащили в дрова укуренную Амайю на постель и принялись приводить её в сознание, подсовывая под нос снадобья одни за другими. А я, беспомощно глядя на всё это безобразие, напрочь утонул в цунами злости и ненависти на себя. Ведь знаю не понаслышке, как сложно будет в очередной раз вытаскивать принцессу из губительной трясины наркоты, что засосала её по самое горло. Ну, не с головой, и на том спасибо. Вытянем!
Отправив Хаэль за едой и чистой одеждой для принцессы, прошёл в ванную комнату и пустил в ванну поток холодной воды. Вернувшись, сел на кровать и скептически воззрился на безуспешные попытки Офелии растормошить Амайю.
– Офелия, прекрати бить её по щекам! Это не поможет. – Девушка разочарованно выдохнула, осела на кровать, тонкой рукой поправила пышную копну светлых волос и притянула к себе принцессу. – Пульс хоть есть?
– Есть.
– Говорил же: нельзя было давать ей чай из лунариса! Погляди, к чему это привело!
Явно не ожидая упрёка, девушка резко вскинула голову и метнула на меня уничижительный взгляд, от которого невольно захотелось спрятаться.
– В таком случае она до сих пор валялась бы в обнимку с трупом брата.
– Так-то оно так. Вот только ты, похоже, забыла, с каким трудом мы вытаскивали Амайю из губительной чёрной дыры под названием «лунарис», когда принцесса только поступила в военный корпус. Ты, Гильдис и Хаэль ночами дежурили у её постели, и всячески пресекали попытки подруги добраться до травы. А сейчас мы же её и подтолкнули в пропасть.
После очередного моего упрёка подруга нервно убрала за острое ушко белокурые волосы и раздражённо выпалила:
– Может, это было и плохим решением, вот только, помнится мне, мы принимали его вместе! И ты лично принёс ей тот самый чай. Так что не смотри на меня, как на предателя короны!
Ударила в яблочко, каждое слово в солнечное сплетение, без анестезии под кожу. И, пока я в порыве отчаяния, как какой-то слабак, искал виноватых, Офелия притянула к себе Амайю, обняла её и нежно поглаживала по грязным, спутанным волосам. Глядя на эту картину, у меня больно защемило сердце. Она права. Она всего лишь предложила идею, а я – дебил – одобрил. Я виноват в этом ужасающем состоянии Амайи. Только я. Эгоистично захлёбываясь в диком страхе за любимую, даже не заметил, что люблю её не один. Я был слишком занят, обвиняя всех вокруг, и не обратил внимания на дрожащие руки Офелии, которыми она бережно обнимает Амайю, на подрагивающие ресницы ореховых глаз, которые потихоньку наполнялись слезами. Какой же я мудак! Офелии тоже невыносимо тяжело наблюдать за медленной гибелью уже второй близкой подруги. Муда-а-ак!
– Не стоит, Кирион! – Поднял на неё вопрошающий взгляд, пытаясь понять, что же мне не стоит. – Не стоит винить себя или искать виноватых вокруг, ты не найдёшь. Виновный уже наверняка в Терказаре. Лучше скажи мне, что сейчас будем делать?
– Что-что? Спасать нашу Королеву.
Рывком подхватил Амайю на руки и понёс в ванную. А она такая лёгкая и хрупкая. Совсем исхудала за последнее время. Ну, ничего… я займусь её питанием, как и трезвостью. А там, когда она в очередной раз героически преодолеет зависимость от наркотических веществ, мы и поговорим о нас. И есть ли вообще это – «мы»?
Пришлось вместе с принцессой залезть в ванну, полную ледяной воды. Иначе без сознания она попросту ушла бы под воду. Едрит-мадрид, какая холодная вода! Насквозь кожу прожигает!
Склонился над принцессой и придерживаю её голову онемевшими от холода пальцами. А глаза так и норовят взглянуть пониже: туда, где мокрая сорочка стала прозрачной и прилипла к телу принцессы, соблазнительно вторя каждому плавному изгибу её тела. Не удержался, и взгляд соскользнул-таки вниз. Сколько же я не видел этого соблазнительного тела! Когда это было в последний раз? Давно! Непостижимо давно! От созерцания любимой упругой груди оторвал хриплый голос принцессы, которая уже пришла в себя, а я и не заметил.
– Кхм-м… Кирион! – Перевёл мечтательный взгляд на её лицо. – Кирион, ты принёс мне лунарис?
– Лунарис.? Э-э-э… Нет.
– Тогда проваливай из моей ванны и прекрати на меня пялиться.
Зависнув ещё на пару секунд на бездонных голубых очах, повиновался. Вылез из ванны и отвернулся лицом к двери. Что это? Что со мной творится? Даже когда мы были вместе, со мной такого не происходило. Я будто выпал из реальности, завис во времени, мысли растянулись в длинную монотонную речь, да такую, что её и не разобрать. Глядя на неё, стал словно заколдованный! Ага! Заколдованный красивой грудью! Кобель!
Из-за спины слышались всплески воды и причитания Офелии.
– Ваше Величество, ну нельзя же так с собой. Не едите, не пьёте! Один лунарис на уме!
Принцесса злобно процедила сквозь стучащие от холода зубы:
– Ещё раз при своих назовёшь меня «Величеством» и на Вы, перестанешь быть моей подругой! – Раздался шлепок мокрой сорочки, упавшей на мраморный пол. – Каждый справляется с горем, как умеет, Офелия! Я умею вот так!
Офелия всё не оставляла свои бесполезные попытки вразумить упёртую принцессу.
– Но Вы скоро станете Королевой! Как я смею Вам… – Офелия резко смолкла, я так подозреваю: от убийственного взгляда Амайи, но спустя какое-то время продолжила упрёки: – И сколько это будет продолжаться? До сих пор мы не беспокоили Вас… – Из-за спины послышалось гнетущее молчание, – тебя, но сегодня твоя коронация, и ты должна быть в форме.
Амайя, явно недовольная ситуацией, начала повышать голос на подругу:
– Это кто так решил? Ты? Разве я давала добро на проведение Коронации? Я не желаю быть Королевой! И государство, трон, власть… Ничего мне не нужно! Я просто хочу снова в грёзы!
Охренеть просто! Не желает она! И правда: принцесса, подсевшая на наркоту, – ещё куда ни шло. А вот Королеве придётся держать себя под контролем!
Обернулся, желая взглянуть на эту упрямицу, а та, уже одетая в белый пушистый халат, сидит и вытирает влажные волосы полотенцем. Мокрая ночная сорочка валяется на полу, словно половая тряпка. Значит… значит, под халатом Амайя голая. Перед глазами вспыхнули картины из прошлого. Того прошлого, в котором она была моей; её упругое обнажённое тело в моих руках, а я – в её мыслях. Та-а-ак… соберись, мужик! Соберись немедленно! Иначе она просечёт твои мысли и прогонит прочь.
(FUTURE HEROES – SOUND & FURY – Redemption)
Офелия всё ещё пыталась вежливо и даже слишком уж дипломатично убедить Амайю в необходимости взойти на трон, но всё тщетно. Моя упрямая ослица так просто не сдастся. Как же я скучал по ней… по моей Амайе. Пора бы воззвать к совести принцессы, иначе зря мы её привели в чувства. Зря потому, что теперь она точно накурится похлеще, чем в предыдущий раз.
– Амайя! – Мой голос эхом отразился от стен просторной ванной и зазвучал хрипло, громко, непозволительно резко. Девушки, оцепенев, подняли на меня удивлённые глаза. Ну, коль удалось перебить незатыкающую свой рот Офелию и привлечь внимание Амайи, продолжу в том же духе. Сделал пару быстрых шагов в сторону сидящих девушек, так, что обе были вынуждены задрать головы. – Ты сейчас же приведёшь себя в порядок, поешь и отправишься на коронацию, которая состоится, между прочим, через три часа.
Опешившая от моей наглости, принцесса в изумлении приоткрыла рот, фыркнула и, проницательно глядя мне в глаза, хамовато заявила:
– И! Не! Подумаю!
Подошёл к ней вплотную, так, что она откинула назад голову до упора, и мертвецки холодным тоном произнёс:
– Ещё как подумаешь! Да кто ты такая, чтобы кидать целое государство на произвол судьбы, на растерзание стервятникам? – Находясь в растерянности от моего недозволительного тона, принцесса в шоке снова разинула рот. А я двумя пальцами прикрыл его обратно и, нежно поглаживая её по щеке, тихим, напряжённым голосом продолжил: – Ты должна была взойти на трон на следующий же день после похорон. Но ты предпочла наркотические грёзы! И пока ты, поглощённая жалостью к себе, укуривалась в покоях брата, мы с Дэйном отчаянно отбивались от нападок твоих врагов. – Смотрит на меня своими голубыми глазищами, подёрнутыми дымкой ещё не испарившегося из крови лунариса, и молчит. – Неделя, Амайя! Прошла уже неделя с похорон Короля Арнорда. А эти ублюдки – зажравшиеся «аристократы» Аваллона – нагло явились в твой дворец, требуя нового правителя. Заявили, что, если тебе не нужна корона, они сами решат, кого посадят на трон. —Похоже, мои слова начинали действовать, так как притихшая Амайя перевела вопросительный взгляд на Офелию, а та кивнула в подтверждение.
Ну, раз мои доводы таки проникли в сознание принцессы, нельзя останавливаться. Повернул её лицо за подбородок на себя и уже повышенным тоном приказал: – Живо взяла себя в руки и пошла готовиться к коронации!
Очнулась. Снова принялась нам возражать, только уже не столь уверенно, нежели прежде.
– Да как ты со мной разговариваешь? Я… я принцес…
Перебил. Не дал договорить эту бессмысленную браваду. И правда, кто я такой? Сам не знаю, откуда во мне появилось столько смелости и дерзости. За такое ведь и казнить могут.
Не казнит. ОНА – не посмеет.
– Я – верный воин этого великого Государства! А вот ты скоро станешь никем! Потому, что как только на престол взойдёт кто-то из этих подколодных змей, что лицемерно пресмыкались перед каждым новым правителем, ты в тот же час окажешься рядом с братом. Думаешь, они позволят тебе – законной наследнице – жить, пусть и в грёзах? – Скептически хмыкнув с усмешкой, покачал головой. – Глупая, глупая Амайя! Или ты, или они! Никто не будет ждать, пока ты вдоволь упьёшься своим лунарисом. – Представив себе ситуацию, в которой неминуемо потеряю Амайю, всё-таки сорвался на крик: – НИКТО! СЛЫШИШЬ? НИКТО!
Расхрабрившись и оттолкнув меня назад, принцесса резво вскочила со стула. А Офелия тихонько поднялась и отошла к стеночке – от наших разборок и от греха подальше. Вот это да! Офелия, и притихла.
– Вот и пускай убивают! – Упёртая ослица, надменно задрав подбородок и дерзко глядя мне в глаза, выпалила: – Может, мне нахрен не сдалась эта чёртова жизнь, в которой все близкие умирают, а враги крепчают? – Оттолкнула меня со своего пути и направилась к выходу из ванной комнаты. – Пускай забирают этот грёбаный трон! Власть! Всё пусть заберут, так как всё ценное я уже потеряла!
У самого выхода ухватил сбегающую принцессу под локоть и протащил, беснующуюся и сопротивляющуюся, через всю комнату обратно на стул.
– Сядь, я сказал! – рявкнул на неё, сам не узнавая свой огрубевший голос. Офелия сильнее вжалась спиной в стену позади. Амайя изумлённо уставилась на меня. – Так, значит? Плевала ты на всех? На народ, что вверил тебе отец? Сколько лет Король Малфаст самоотверженно правил страной? Сколько столетий он строил это Великое государство? – Сам не заметил, как тоже перешёл на крик, но, да, я кричал. Да так, что в гневе слюна брызгала не только по сторонам, но и на шокированное лицо Амайи. – Сколько войн Король Малфаст выиграл во имя своего народа? Защищая своих подданных! Думаешь, после смерти твоей матери ему легко было? Думаешь, он не хотел эгоистично уйти из жизни, наплевав на всех на свете? Ты была ещё ребёнком, но я-то всё видел! – Притихшая Амайя впала в задумчивое состояние, явно вспоминая обрывки прошлого. – Он не сломался, не впал в отчаяние, а продолжил бороться! И всё ради чего? Чтобы ты, торчащая от своего лунариса, похерила его государство? Да кто ты такая, чтобы губить судьбу целого народа? Ввергать в политические распри и смуту государство, и без того давно являющееся лакомым куском для орков и демонов? – Последнее предложение специально произнёс, скривившись с омерзением и осуждением в голосе: – Видел бы тебя твой отец…
Нервно матюкнувшись, сплюнул на пол и, подхватив под локоть ошарашенную моей речью Офелию, вышел в комнату. Принцесса так и осталась сидеть на стуле, задумчиво глядя в пустоту перед собой. Ничего… пускай подумает в одиночестве! Есть над чем! Спустя пару минут в комнату вернулась и Амайя.
– Я… я согласна на коронацию. Мы ведь успеем?
Тепло улыбающаяся Офелия подскочила к подруге и сгребла её в охапку:
– Конечно, дорогая, конечно, успеем. Пойдём, искупаем тебя как положено, а потом ты поешь.
Офелия потянула принцессу снова в ванну, а та, обернувшись, виновато произнесла:
– Спасибо, Кир… за всё.
Нехотя улыбнулся, чтобы не выходить из образа плохого полицейского, и кивнул ей в ответ.
Получилось. Сам в шоке, откуда во мне столько смелости так борзо разговаривать с принцессой, а вскоре – и самой Королевой Арнорда, но ведь получилось! Подействовало ведь! Я ради неё и не на такое способен! Я ради неё любого порву на мелкие клочки. Ради моей Амайи.
Амайя
(Ramin Djawadi – Blood of My Blood)
Править огромной страной – ещё не значит властвовать. В первую очередь это значит ежедневно исполнять обязанности. Те самые обязанности, от которых я всегда без устали бежала. И, судя по всему, безуспешно. Иначе сейчас я не стояла бы перед огромными дубовыми дверьми, за которыми все собрались для моей коронации.
Коронация… А ведь я ни разу не присутствовала на подобном мероприятии. Оттого лишь в теории представляю, что сейчас должно произойти.
И, пока десятки слуг суетливо ведут последние приготовления, а охрана рассаживает достопочтенных гостей, меня трясёт мелкой дрожью. Не знаю, от чего конкретно: от бешеного волнения или от ломки по лунарису. Да что там —волнение? У меня от страха зуб на зуб не попадает, дыхание перехватывает, а желудок превратился в каменную глыбу, что непроизвольно тянет всё тело вниз. Какая, нахрен, коронация?! И как только Кирион вообще умудрился уговорить меня пройти через это?
Не хочу! Стою в роскошном атласном платье кровавого цвета, а нестерпимо хочется сбежать. Всё будто намеренно давит на меня: тугие рукава, до самых кистей расшитые золотыми нитями, невообразимо узкий корсет, не дающий полноценно вдохнуть, и эта золотая корона, опоясывающая мою и без того раскалывающуюся голову. Сегодня я впервые надела королевскую корону, состоящую из чистого золота и рубинов. Много, очень много рубинов. Тяжёлая, зараза, давит на голову так, словно вместе с ней я надела на себя груз всего государства.
Готовясь к выходу, держу осанку ровно и сжимаю вспотевшие ладони в кулаки. Все вокруг меня суетливо мечутся, и лишь Кирион и Хаэль стоят в нескольких шагах, неподвижно, невозмутимо наблюдая сквозь маленькие окошки в массивных дверях за почти рассевшимися гостями.
Интересно, если я сейчас сбегу, кто-нибудь заметит пропажу? У меня в покоях ещё остался лунарис. Вот бы ненадолго отложить коронацию, а лучше вовсе отменить.
Нет! Так нельзя! Сначала коронация, а потом лунарис! Кирион был прав. Я должна это сделать! Но как же страшно. Спина взмокла в удушающем корсете, и меня омерзительно затошнило. Страх! Грёбаный страх! Ху… Так… Спокойней, это всё – лишь паника. Позорная и недостойная Королевы паника. Давай же, Амайя Мелиан, дочь Малфаста Мелиана, соберись! Фух! Собралась! Да, я сделаю это! Я готова!
За дверью зазвучал гимн Арнорда, и Дорлас, стоящий так, чтобы его не было видно при открытии двери, начал обратный отсчёт.
«Десять, девять…».
И тут на меня в очередной раз лавиной нахлынула паника. Я в растерянности заозиралась по сторонам с целью перехватить безмятежный взгляд Кириона, а встретилась со взглядом взволнованной Хаэль. Подруга, не обращая внимания на мой всполошённый вид, ободряюще улыбнулась мне.
«Шесть, пять …».
Все быстро отступили от меня на несколько шагов в стороны, так что теперь и их не будет видно после открытия дверей. Изольда в последний раз расправила длинный шлейф моего торжественного платья и поправила завитые распущенные локоны за моей спиной.
«Три, два, один!».
Выпрямившись и гордо вскинув подбородок, медленно выдохнула, глядя, как распахиваются двери на крыльцо дворца и все гости в знак почтения поднимаются со своих скамей.
И мне надобно бы идти, но я не в силах и шага ступить. Ноги словно приросли к мраморному полу. Всё тело предательски пронзили страх и оцепенение. И даже мозг впал в дичайший ступор, неспособный отдавать приказы телу, генерировать какие-либо мысли. Стою, не дыша, не моргая, словно вкопанная, и лишь ловлю боковым зрение суету, что происходит по сторонам от меня и скрыта от глаз гостей. Кир и Хаэль что-то истерично шепчут, а я разобрать не могу, как и повернуть голову в их сторону. Смотрю на обеспокоенных гостей, непонимающих, что происходит, почему я не выхожу к ним на крыльцо.
Сколько я так простояла, не знаю. Знаю лишь, что благодаря разъярённому и гневно шипящему на Дорласа Кириону эти грёбаные двери всё же закрылись. И, когда они начали закрываться, все, пришедшие на коронацию, громко зашептались.
Прямо перед моим лицом двери с грохотом ударились друг об друга. Молниеносно подлетели Кир и Хаэль, а меня судорожно согнуло пополам. Жгучий спазм в животе, и недавно съеденная еда уже подступает к горлу. Вокруг хаотично мечутся слуги. Дорлас, подняв руки к потолку, что-то ропщет на Всевышнего. Кирион ухватил меня за руку и разъярённо вопрошает, в чём дело? А я дышать не могу. Проклятые лёгкие просто отказываются набирать воздух. В глазах темно, и я, рухнув на колени, вывернула руки за спину и панически пытаюсь ослабить корсет. Чьи-то тёплые руки помогают мне его развязать и откидывают мои, чтобы не мешались. Жгучие спазмы желудка всё учащались, и меня вырвало на Кириона, сидящего передо мной на коленях.
Боже, как хорошо… Мне моментально полегчало. Тьма перед глазами потихоньку рассеивалась, и я уже смогла разглядеть силуэт грязно матерящегося Кириона. То ли на меня, то ли на ситуацию в общем. Не знаю. Да и какая теперь, к чёрту, разница? Главное – мне стало легче. Отдышавшись, умылась и кинула извиняющийся взгляд на спешно переодевающегося Кира. А он, одеваясь на ходу, подошёл с претензиями.
– Это что вообще такое было? Ты что творишь, Амайя? За всю эльфийскую историю ни один государь не позволял себе подобных фокусов на коронации. Ты почему не вышла?
Молча хлопаю глазами с разинутым ртом и понять не могу, что мне ему ответить и почему я вообще должна что-то отвечать? Что за допрос? Резко развернулась на пятках со словами:
– Та-а-ак, я пошла отсюда!
– Ку-у-да? Стоять!
Больно схватил меня за руку и держит. А все вокруг замерли в шоке от его дерзости. По-хорошему – и мне бы стоило удивиться его борзости, но я-то знаю, откуда эта смелость. Когда-то сама ему её вручила. А сейчас расплачиваюсь.
– Немедленно отпусти мою руку! – зашипела на него сквозь зубы. – Я не желаю становиться Королевой!
Гадёныш насильно поволок меня обратно к дверям и, поставив лицом к маленькому окошку, крепко ухватил сзади за плечи. Держит, чтобы снова не сбежала.
– Посмотри, Амайя! Посмотри на них! Они все пришли поклясться в верности своей новой Королеве. Тебе! Отныне ты, Амайя Мелиан, глава этого государства! Это государство – твоё государство! Эти эльфы – твои подданные! Воспринимай, как хочешь: как милость от Бога или испытание, но это не изменит того, что каждая их жизнь отныне зависит от тебя!
С прискорбием понимая, как же он прав, обернулась и пытливо глянула.
– А что, если они не примут меня? Что, если не склонятся предо мной?
Друг тепло заулыбался, крепко взяв мои дрожащие руки в свои.
– Видишь свет, что просачивается из тонкой щели дверей? Это твой свет! Этот день – твой. Ведь ты – день, а мы – твои подданные – ночь. Ты – вода, а мы – сухая земля. Ты – солнце, а мы – тёмное бездонное небо, нуждающееся в твоих лучах. Отныне трон Великой эльфийской империи принадлежит тебе, Амайя! Пришло время взойти на вершину, и ты справишься!
Все вокруг затаились, слушая воодушевляющие слова Кириона. Хаэль даже расплакалась, а я решилась идти до конца. Вспомнила многочисленные заседания совета с отцом, и стало безумно стыдно за своё поведение, за слабость. Может, папы и нет, но его государство отныне вверено мне, и я его не брошу.
Встав перед дверьми на уже вычищенный пол и поправив корону, дала приказ Дорласу вновь отворить двери.
(Aytekin Atas – The Magnificent Century Opening Theme)
Шаг, шаг, ещё один шаг. Деревянные ноги не хотели мне подчиняться, но я всё же умудрилась выплыть королевской походкой на площадку, застеленную чёрным бархатным ковром, и величественно встала перед троном.
Члены совета стоят в ряд по обе стороны от меня. Великие деятели Арнорда и правительственные чиновники расположились внизу мраморной лестницы дворца, а позади них, на площади дворца, уважаемые гости и представители других государств, миров. Стараясь не выдать своего страха, медленно обвела всех собравшихся проницательным взглядом, плавно переведя его до самого горизонта. И вновь всюду безликие толпы эльфов. Похоже, на мою коронацию прибыло куда больше народа, чем на похороны Бурхата. Все оставили свои дела ради меня?
На миг представила себе, что бы было, если бы Кириону так и не удалось вовремя откачать меня от лунариса. Со стыда предательски запылали щёки. Все собравшиеся стоя дослушивали государственный гимн, а я сбивчиво молилась про себя, чтобы никто не заметил моих нервно трясущихся рук и учащённого, прерывистого дыхания. Хотя не заметишь тут… грудь в бешеном ритме вздымается в круглом декольте, волосы безжалостно треплет ветер, порывами откидывая их из-за спины в лицо.
Последние аккорды гимна я слушала в какой-то дикой прострации с происходящего, отчётливо представляя себе перед глазами, как они не склонятся предо мной. Вдруг они прознали, что я не заслуживаю этот трон и что предыдущий Король погиб по моей вине? Вдруг взбунтуются? Возможно, в гневе даже разгромят дворец, а меня – убьют. Страх снова леденящими щупальцами заползал под кожу.
От тревожных мыслей меня оторвала гнетущая тишина вокруг и, очнувшись, я воззрилась на главу совета министров. Он же несколько секунд, очень долгих для меня секунд, секунд, длиной в целую жизнь, невозмутимо смотрел на меня. За эти долгие секунды его смятения меня чуть не разорвало на части, а в голове набатом: «Давай же, склонись передо мной! Чего ты ждёшь? Ты должен сделать это первым, признать меня законным правителем, и они последуют твоему примеру. Ну же! ДАВАЙ!».
Секунда, вторая… испытующий взгляд глаза в глаза, третья, и он преклонил… ПРЕКЛОНИЛ колено и склонил голову, а я судорожно выдохнула. За главой совета последовали и остальные советники, поочерёдно, один за другим становились на колено и покорно склоняли головы. В тот момент со мной творилось что-то необъяснимое, что-то невероятное, мощное, величественное, затопляющее всё сознание похлеще, чем любой лунарис. И лишь один советник – главный военачальник Арнорда – остался стоять, борзо глядя мне в лицо. Не признаёт во мне свою Королеву? Да кто он вообще такой? Впервые его вижу и, если бы не военная форма, не сразу бы догадалась, кто осмелился на подобную дерзость.
Все присутствующие в растерянности затихли, вокруг повисла оглушающая тишина. Такая, что я отчётливо слышала в ушах собственный пульс, отбивающий дикий ритм. Уже склонившиеся советники с ехидными улыбочками, исподлобья наблюдали за сумасшедшим, что посмел восстать против.
Гордо расправив плечи, воззрилась уничтожающим взором в глаза наглецу, транслируя одним лишь взглядом, что отныне он не жилец при любом раскладе. Смертник, нервно дёрнувшись, испуганно отвёл глаза и рухнул на колени, склонившись и прогнувшись ниже остальных.
Нет! Даже это его не спасёт! Кем бы ни был, для меня он уже мертв.
Ликование и ощущение дикого триумфа воцарилось в моей душе. Они всё же склонились! Все! А за ними – и уважаемые гости, и простой народ, что располагался на площади перед дворцом и толпами тянулся по улицам города.
Когда движение собравшихся прекратилось и все, стоя на коленях, задрали головы, устремляя взоры на свою Королеву, под звуки мелодии, от которой по коже бежала дрожь, ко мне подошёл главный священнослужитель нашего государства. Он торжественно вручил мне папин меч, ножны которого усеяны драгоценными камнями, и священную ветхую карту – самую первую карту Арнорда, на которой Арнорд размером с Аваллон. Да, много тысячелетий эльфийский народ кровью и бесценными жизнями отвоёвывал каждый клочок земли современного Арнорда. И эта первая карта торжественно вручалась каждому новому правителю, чтобы тот никогда не смел забывать, какой ценой ему досталось это Великое эльфийское государство. Мелко подрагивающими руками поднесла ветхую карту к лицу и поцеловала. А затем и папин меч. После чего медленно села на трон.
Подданные, вверенные мне папой, поднимались с колен на ноги и громко аплодировали, скандируя моё имя.
Приняли!
Они меня приняли!
Закрыв глаза, с облегчением выдохнула.
========== Глава 28. Вилан. Амайя ==========
Комментарий к Глава 28. Вилан. Амайя Наслаждайтесь!
Ваша Ева)
Фото: https://vk.com/photo359996673_457245809
https://vk.com/photo359996673_457245791
Музыка:
https://drive.google.com/file/d/1qnNY6aI4GsU_lQ3IJAXNpz6lwg2FS8Wv/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1xpnY6hzN636N-lE1mw-_xr5HZNq316YQ/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1Gtz28Io7WN66Etli_OY0INCM9l0auAlF/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1NBb53otjPhP4pZ5c7e4koCVLYhcJgkHC/view?usp=sharing
Отбечено
Два месяца спустя
Вилан
(Kai Engel – Moonlight Reprise (Remastered))
Мало на свете женщин, достоинства которых превзошли бы их неземную красоту. Мало. Но мне невероятно повезло встретить такую тогда, когда я уже не надеялся. И даже повстречал там, где вовсе не ожидал. Не знаю, как, в принципе, такое возможно, но я пропал с самого первого взгляда на неё: на этот гордый величественный стан, на нежные, бледные скулы, на вежливую, но совсем недружелюбную улыбку. И, глядя на эту невероятную женщину, я, как полоумная, тупоголовая рыбина, заглотил гигантский крючок, который мне был явно не по размеру. В тот момент мне было совершенно плевать, что этот крючок без наживки, удочка валяется на берегу, а рыбак и вовсе не в курсе, что он на рыбалке.
Когда увидел её впервые, я ничего не решал, просто осознал: вот она – та самая, которую я ждал более тысячи лет. И, несмотря на то, что она замужем, она станет моей. Горы сверну, войну развяжу, всех вокруг поубиваю, нахрен, но она станет моей! Мной попросту завладел самый древний инстинкт охотника: добиться этой умопомрачительной женщины во что бы то ни стало.
Каково же было моё удивление, когда в ходе нашего напряжённого, а временами и враждебного общения за красивой внешностью я обнаружил неординарный ум, богатый внутренний мир с массой собственных проблем, переживаний. Моё сердце забилось в диком экстазе от невыносимого желания узнать упрямицу ближе. Прочувствовать, понять, заполучить.
Она была живой, настоящей. Словно нежный, хрупкий цветок в пустыне Тартаса. Но при этом достаточно сильный, чтобы не сломаться под напором стихий, под безжалостными солнечными лучами, под гнётом нелюбимого мужа. Она не такая, как все демоницы. Особенная. В её изумрудных глазах плескались океаны самых разных эмоций: грусть, печаль, обречённость. А в моменты моих настырных ухаживаний – смущение, смятение, порой и гнев.
