Текст книги "Навечно в грёзах (СИ)"
Автор книги: Eva 4444
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)
Я навернула, наверное, кругов двадцать, а то и тридцать, пока искала для костра что-нибудь путное, ленивый демон всё продолжал отрешённо глядеть вдаль. После нашего поцелуя он и слова мне не сказал. И не то чтобы крылатый до поцелуя был особо общительным… но всё же. Я думала, что поцелуй что-то изменит. Нет. Когда я – идиотка – его целовала, вообще ни чем не думала. Но после я, наивная, понадеялась – демон обязательно со мной заговорит, потому что ему, вроде как, нравится меня целовать. Какая же я дура! Это же надо было такое учудить? Зря я его поцеловала! Теперь, помимо того, что у гадёныша появился новый повод острить в мой адрес, я не могу спокойно смотреть на него. Стоит мне взглянуть на Рэнна, как моментально краснею. Позор-то какой!
Всё, что произошло – тот поцелуй, – напоминает запись, которая беспрерывно крутится и крутится в моей голове. Я часто невольно возвращаюсь к этим злосчастным воспоминаниям. Обычно в самый неподходящий момент. Но хуже всего то, что, когда Рэнн рядом, они возникают по полной программе со звуком и цветом. Даже когда злюсь на него, я не могу избавиться от острого желания зайти дальше поцелуев, почувствовать всю силу его страсти.
Отчаянно стараясь избавиться от навязчивых мыслей, я всё же разожгла маленький, едва держащийся на толстой ветке костёр. И, как только мне это удалось, тут же сняла с себя ботинки, чтобы посмотреть, в каком состоянии мои ноги. В армии на уроках выживания нас учили, что, когда стопы находятся более двенадцати часов в воде, можно легко заработать траншейную стопу. Кожа на подошвах ног набухает и начинает отслаиваться. Мне сейчас только проблем с передвижением не хватало. В этом проклятом месте потерять способность двигаться равносильно смерти.
Пока я блаженно подсушивала ноги, крылатый взобрался на ближайшую ветку и с интересом наблюдал за моими действиями. Ну, хоть какое-то участие в происходящем с его стороны.
Ночью застойное болото выглядело ещё ужасней, чем днём. Повсюду слышались всплески и шорохи. Такое ощущение, будто здесь никто не спит, а только ждёт, когда ты уснёшь, чтобы сожрать. Стараясь не обращать внимания на удручающую и откровенно пугающую обстановку вокруг, я профильтровала и вскипятила воду, а после предложила её демону. На что, он нагло глядя мне в глаза, демонстративно откинулся спиной на соседнюю ветку и продолжил молчать. Ну когда же он перестанет вести себя, словно ребёнок?
– Я приготовила нам место для ночлега, можешь располагаться на лежанке. Если потеснимся, места всем хватит.
В ответ на мои слова упрямец даже не шелохнулся. Лишь прожигает меня проницательным взглядом исподлобья. А у меня от этого его взгляда снова загорелись щеки и участилось сердцебиение. Если так продолжится и дальше, недалеко и до тахикардии в мои-то молодые годы.
Не хочет говорить? Ну и хрен с ним! И на лежанку перебираться он тоже не собирается. К чему эта показная скромность? То ежесекундно домогается до меня, словно последний кобелина Терказара, а после того, как девушка проявила инициативу, резко девственником стал?
Просушив ноги, я наконец достала из рюкзака лунарис и принялась аккуратно скручивать косяк. При созерцании этой картины у демона плавно сменилось выражение лица с проницательного на презрительное. Ха… не удивил! Я давно ловлю на себе подобные взгляды. Привыкла! У меня выработался иммунитет на жалость, презрение и брезгливость в свой адрес. Лучше бы себя пожалел! Это он здесь пленник. И ВООБЩЕ, чего это меня должно волновать мнение какого-то демона? Сам, небось, и похуже вещи делал…
(Billie Eilish – Bad Guy)
Смотрит на меня так, будто я не принцесса Арнорда, а последняя эльфийская наркоманка, готовая продать всё, что имеет, и даже себя ради дозы. А, может… может, так и есть?
– Чего ты не ложишься рядом? Боишься? Зря. Ведь приставать и домогаться – это по твоей части.
Этот миг нужно записать в почётный эльфийский календарь и ежегодно помпезно праздновать этот день, эту минуту. Поскольку в это мгновение свершилось великое эльфийское чудо – демон заговорил!
– Я вовсе не против, чтобы ты ко мне приставала. Вот только меня не возбуждают девушки под кайфом. Не встаёт.
С самодовольной ухмылкой закинул связанные руки себе за голову и продолжил прожигать меня презрительным взглядом.
Как же метко бьёт этот крылатый подонок. Попал прямо в сердце, которое и без него кровило и сочилось гноем от понимания того, что я творю со своей жизнью. Я и без него осознаю, что наркотики – это плохо, это зло и смерть. Но отказаться от них я не в силах. По этой причине при каждом своём срыве терзаю себя всё с новой и новой силой. А говорила: у меня иммунитет на чужое презрение. На чужое-то – да. Но вот на мнение близких мне эльфов – не плевать. И когда это демон, враг, пленник стал мне близким?
Несмотря на то, что он одним своим предложением выбил у меня из-под ног и без того зыбкую почву, я всё же постаралась выровнять дрожащий голос и саркастично произнесла:
– А говорил: нет проблем с потенцией. – Я громко рассмеялась, но получилось наигранно и фальшиво. От моего зловещего смеха в ночном, холодном болоте жутко стало даже мне. – Ну, в таком случае, теперь я буду ещё чаще курить, лишь бы ты не домогался.
– Если проблема только в этом, я могу вести себя с тобой, как брат. Лишь бы ты больше не употребляла, – Тут демон иронично заулыбался и, пропустив взлохмаченные волосы сквозь пальцы, прищурившись, продолжил: – но как твой брат – Бурхат. Я так понял, у вас ОСОБЫЕ отношения, с привилегиями, так сказать.
Нет! Я ничего не стану отвечать! Он этого и добивается. Хочет вывести меня из равновесия. Сволочь! Ненавижу его! А не пошёл бы он нахрен… Хотя, нет! Я отвечу!
– Да, с привилегиями. – Дрожащими руками то ли от холода, то ли от злости на подонка медленно подкурила косяк и жадно затянулась. А, ощутив полные лёгкие расслабляющего дыма, я протяжно, тонкой струйкой выдохнула его, глядя мерзавцу прямо в нахальные, серые глаза и продолжила: – Бархат – мой будущий муж. И если ты намекаешь на секс, то он обычно имеет место быть в эльфийских браках. – Снова глубоко затянулась. – И наш с Королём Бурхатом будет не исключением. – На выдохе: – Ещё вопросы?
Демон ошарашенно и на удивление молчаливо уставился на меня. Его грудь вздымалась в бешеном ритме, а руки до скрежета сжимали ветки, за которые он держался. Для полноты картины не хватало только искрящихся глаз и струек пара из ноздрей. Видок у него, конечно, был тот ещё: взбешённый и… ревнивый? Не, ну он совсем обалдел? Думает, если я его два раза поцеловала, то теперь он имеет на меня права? Ха… До чего же самовлюблённый чертяка.
Ну хоть развеселил меня перед грёзами.
Горький дым в лёгких постепенно обволакивает моё уставшее сознание, попутно притупляя боль в рёбрах. На душе становится так хорошо, умиротворённо. А может, и ему немного расслабиться?
– Ну, коль нет больше вопросов, может, присоединишься и тоже покуришь?
Протянула ревнивцу связку с лунарисом, на что он демонстративно оттолкнул её и раздражённо выпалил:
– Слушай сюда, Принцесса эльфов! Помнишь, я говорил тебе, что ты больше никого, кроме меня целовать не будешь? Так вот, теперь я оповещаю тебя, что курить эту дрянь ты тоже перестанешь. Моя девушка не будет наркоманкой!
После этих его слов моё умиротворение резко улетучилось, и я, подавившись дымом, долго не могла откашляться. Сволочь! Из-за кашля у меня ещё сильнее заболели рёбра. Вот же самоуверенный ублюдок! Его девушка? Какая я, нахрен, ему девушка?! В какой реальности живёт этот умалишённый? Может, в его воображаемом мире у нас и дети имеются?
– Ладно, согласна, курить тебе не стоит, – Забрала связку с травой обратно, – ты и без лунариса бредишь.
После я ещё немного покурила и меня разморило окончательно. Устроившись поудобней, я погрузилась в грёзы, выбрав самую любимую из них – день рождения моей мамочки.
========== Глава 14. Рэнн ==========
Комментарий к Глава 14. Рэнн Музыка: https://drive.google.com/file/d/1ceLc9tLg1IJXxixywuIlvrfpeIJTSzWc/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1y3B0WbUE5TkY1BX6qhQpYOz33j1fNZAc/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1PY02917gMC9h6SkPuGUYW-CsPRLIYhfx/view?usp=sharing
https://drive.google.com/file/d/1-sThu45ZWP6jYI4ANJ3AKGu78v6FGRzV/view?usp=sharing
Фото: https://vk.com/photo359996673_457245982
Отбечено
Рэнн
(Drummatix – ONGO)
К сожалению, наркотики – это средство забыть о душевных проблемах, превратив свою жизнь в одну целую, огромную проблему. Ведь стариков-алкоголиков полно, а вот наркоманов – нет. Жаль, что принцесса этого не понимает и при любом удобном случае пытается закурить.
После того, как Амайя упомянула о своём будущем браке, я так и остался сидеть напротив неё, сгораемый абсурдной ревностью к её братцу. Именно абсурдной. Поскольку я не должен испытывать к ней каких-либо чувств, и, тем более, я не имею на принцессу эльфов никаких прав. А она тем временем окончательно накурилась и впала в грёзы.
За всю свою жизнь, за двести пятьдесят два года я всего пару раз видел эльфа в наркотических грёзах. Но те эльфы выглядели не так жутко и обречённо, как в данный момент выглядит Амайя, распластавшись по лежанке с широко раскрытыми глазами. Демоны, конечно, тоже любят баловаться лунарисом. Но на нас он производит лишь эффект сильного опьянения, в отличие от эльфов, которые практически впадают в кому. Не знаю, с чем это связано. Может, с тем, что мы —демоны – физически более крепкий народ?
Да и какое это имеет значение? Я не дам моей Незабудке наслаждаться многолетней смертью, постепенно теряя грань между реальностью и грёзами. Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы она прекратила употреблять.
Увидев, что Амайя окончательно впала в грёзы, решил: пора действовать. Пора вытаскивать неугомонную девчонку из той задницы, в которую она сама же и влезла.
Я достаточно тихо подкрался к едва дышащей принцессе и попытался аккуратно залезть к ней за пазуху через очень скромное и целомудренное декольте на майке. Нда-а-а… Аккуратно у меня не вышло, так как со связанными руками это сложно сделать незаметно. Но на мою удачу Амайя впала в транс, по силе сравнимый со смертью, так что, даже если бы я решил её трахнуть, она едва бы это заметила. Доставая из её кружевного белья свёрток с лунарисом, я всё-таки сдержался и не облапал соблазнительную грудь. А мне пиздец как хотелось! Но не в моих правилах пользоваться бессознательным состоянием девушки. Сделаю это, когда она будет в сознании… и не только это.
Так и не развернув свёрток с травой, я кинул его на тлеющие угли и, глядя на то, как медленно горит отрава, представил себе взбешённую поутру принцессу. Но, как оказалось, до утра ещё нужно дожить.
Пережить ночь в смертоносном болоте – дело не из лёгких. Температура воздуха понижалась с немыслимой скоростью. И если изначально я переживал, как буду спать на тонкой ветке, по-рыцарски уступив Амайе её хлипкое ложе, то теперь ни о каком сне не было и речи. Я с завидной регулярностью каждые несколько минут проверял частоту пульса девчонки, мысленно проклиная себя за то, что не отговорил её от грёз. А ведь, сука, мог! Мог! Но мне, блять, показалось, что проще отобрать у фурии лунарис, когда она будет без сознания. Трус! Какой же я трус! Из-за того, что я не хотел в очередной раз ругаться с ней, теперь сижу и думаю, как согреть едва дышащую Амайю. Сейчас около трёх ночи, а температура воздуха примерно минус пятнадцать градусов по Цельсию. И она неумолимо понижается, как и частота пульса обкуренной засранки. В безуспешных попытках отогреть полуживую Амайю снял с себя всё, кроме трусов, и укрыл вещами.
К четырём утра я был уже не в силах нащупать пульс девушки и постоянно прислушивался к её слабому сердцебиению, прильнув к грудной клетке ухом. А сердце… будто нарочно билось всё медленнее и медленнее. Сука-а-а… Грёбаный лунарис! Ну уж нет, принцесса эльфов, командир боевого отряда и невеста братца-извращенца по совместительству! Так просто тебе от меня не избавиться!
С этими мыслями я забрался под плащи и вещи, которыми была укрыта бездыханная эльфийка. Как жаль, что мы не смогли взять с собой хотя бы одну шкуру. Плащи из пуха чертополоха, конечно, прочные и водонепроницаемые, но греют они чисто символически. Бережно повернув Амайю на бок, накинул на неё связанные руки, крепко обнимая и прижимаясь к ней всем телом. И мне настолько кайфово её обнимать, что даже впивающиеся в мои исхудалые бока сучки не в силах испортить запретное удовольствие. Глупышка моя, так гордилась тем, что соорудила это подобие походной койки. Да будь у меня развязаны руки, я бы ей в два раза быстрее соорудил королевскую кровать. Но нужно отдать ей должное. Она старалась. А что мне мешало взять и помочь ей? Упрямый я ослина! Может, действительно пора бы мне уже простить её? Амайя ведь имела полное право так и не только так поступить со мной – своим пленником. А я обиделся как ребёнок. Или как баба. Даже не знаю, что хуже…
Амайя ещё такая молоденькая. Ей и без моих бойкотов тяжело справляться с трудностями Тартаса и своей зависимостью. Один только брак с Бурхатом чего стоит? А я ежеминутно создаю девчонке проблемы вместо того, чтобы по-мужски забыть о своей гордости и подать руку помощи. Брак с Бурхатом… Какого хуя я снова об этом вспомнил? Твою мать! Не идёт эта новость у меня из головы.
Ближе к утру я всё крепче прижимал к себе ледяную Амайю, в надежде хоть немного отогреть её стремительно остывающее тело.
Это должно сработать! Не то чтобы я часто так согревался на поле боя, но в экстренных ситуациях… в общем, всякое бывало. И несмотря на то, что Скайя я любил как брата, сейчас у меня компания значительно приятней. Была бы моя воля, и она – в сознании, я бы предпочёл иной способ согреться.
От несбыточных мечтаний меня оторвал стеклянный взгляд Амайи, устремившийся сквозь меня. Не то чтобы я его испугался, но неприятный холодок всё же пробежался вверх по позвоночнику. Мне кажется, даже у покойников не такие безжизненные глаза, как у наркоманов. В глазах умершего навеки отпечатываются последние испытываемые им эмоции, будь-то страх, боль, ненависть, реже, но бывает и любовь. В глазах же наркомана под кайфом всегда только одна эмоция – безразличие. Это взгляд в пустоту. Будто тело опустело, и душа улетела в места, где ей лучше, где легче. Ну почему эта несносная девчонка сознательно портит мои любимые небесные омуты, делая их безжизненными?
Решив, что я достаточно насмотрелся в бездну, снова потревожил Амайю и, выпустив её из объятий, прикрыл ей глаза. Ну, так-то лучше. Представлю себе, будто она просто спит… спит и видит прекрасные сны. Сны обо мне.
Тепло моего тела явно помогало Амайе согреться. И как только я заметил улучшения, моя тревога за укуренную Незабудку немного отступила.
Смотрю на неё в сиянии холодного лунного света и налюбоваться не могу. У принцессы приятные черты лица и чертовски обворожительная улыбка. Жаль, что она так редко улыбается. Чуть полные губы и аккуратный носик придают ей вид маленькой девочки. Нежной, хрупкой, маленькой девочки. Длинные, немного подрагивающие ресницы отбрасывают тень от света луны на точёные бледные скулы. Она такая удивительная.
Всю ночь напролёт я поглаживал русые волосы девушки, которые красиво обрамляли овал лица. Я как одержимый наслаждался бархатистостью её кожи и не мог надышаться запахом моей Незабудки. От этих прикосновений мой член стоял колом и болезненно ныл от напряжения. Это даже несмотря на то, в каком она сейчас состоянии. Глухо застонал, и мой надрывный стон эхом разлетелся по всему болоту. Может, и к лучшему, что Амайя без сознания? Хорошо, что она сейчас не чувствует, как он нагло упирается ей в промежность. А то мне сейчас не до её истерик…
(Jennifer Thomas – Believer)
Когда из-за горизонта потихоньку начало выплывать безжалостное солнце Тартаса, Амайя так и не пришла в себя. И мне не пришло на ум ничего гениальней, кроме как скинуть её с лежанки в вонючую болотную воду. Скинул. И я уже приготовился вытаскивать её из воды, если через пару секунд сама не выплывет, но она выплыла. А после принцесса, откашлявшись и нервно вынув водоросли из своих длинных русых волос, возмущённо-вопросительно уставилась на меня.
– А как иначе я должен был тебя в чувства привести? – Решил оправдаться, предупредив надвигающуюся истерику.
Не сказав ни слова, Амайя укоризненно глянула на меня, отвернулась и спешно начала приводить себя в порядок. Но уже спустя пару секунд истошно завопила:
– ГДЕ МОЙ ЛУНАРИС? Это ты! Ты его украл! – Бля-я-я… Ну, понеслось… Я знал, что, обнаружив пропажу, она придёт в бешенство. Но и тут Амайя меня удивила. Девушка резко смолкла на пару секунд, при этом прикрыв глаза и зажав ладони в кулачки. Ах-ре-неть! Ахренеть можно! Она явно пытается взять под контроль свои эмоции. Впервые вижу такую выдержку и самообладание у представительницы женского пола. Амайя таки успокоилась и уже сдержанней продолжила: – Мог бы просто попросить. Я не жадная. А сейчас верни мне его.
– Я, конечно, пробовал курить лунарис. – Лукаво ей усмехнулся. – Кто в наши дни не пробовал? Но я не наркоман, в отличие от некоторых… И мне не нужен твой грёбаный лунарис. Оставь его себе, коль нравится убивать себя медленно. Не можешь найти его? Так он наверняка выпал в воду, когда ты упала с лежанки.
Принцесса, скептически приподняв одну бровь, укоризненным тоном парировала:
– Я не упала! Ты меня скинул! И что-то мне мало верится, что он вот так просто взял и вывалился.
Не верит. Не удивила. Ладно, я готов зайти дальше, лишь бы убедить её, что у меня его нет.
– Если ты мне не веришь – можешь меня обыскать.
С этими словами я торопливо начал стягивать с себя тот единственный предмет одежды, что на мне остался. На что она, покраснев, выпалила:
– НЕ СМЕЙ! Не смей раздеваться передо мной. И вообще, какого хрена ты лежишь на моей кровати? Голый!
Хм… Стесняется? Какая же она всё-таки девочка. Послушавшись её просьбы, замер и с самодовольной ухмылкой ответил на поставленный вопрос:
– Не люблю секс в одежде. Привыкай, Ами.
Как же мне нравится выводить её из равновесия своими пошлыми шуточками. Именно в эти моменты, когда от неловкости ситуации у неё краснеют щёки, и она безуспешно пытается спрятать свой растерянный взгляд, – именно в эти секунды Амайя выглядит такой настоящей. Без бетонной стены своего самоконтроля и дворцовых манер приличия. Просто такая, как есть, – искренняя.
Похоже, так и не поверив, что ночью между нами что-то было, Амайя ехидно уточнила:
– Так значит, всё-таки встал на наркоманку?
Демонстративно оглядев болото, тягостно вздохнул.
– К сожалению, выбор был невелик. Пришлось брать, что есть.
Прищурилась и, глядя мне прямо в душу, с максимальным омерзением, на которое только была способна, прошипела:
– Урод!
– А ты ничего не помнишь? Жаль… жаль. Ну, ничего… – Я решил играть свою партию до последнего и, прислонив свои связанные руки к груди, торжественно произнёс: – Обещаю, что в следующий раз ты будешь в сознании. Но не ради тебя. Просто люблю, когда девушка тоже проявляет участие.
Принцесса на грани потери своего недавно приобретённого самообладания выпалила:
– Я уже всерьёз задумываюсь отрезать тебе твой… твой… – Хм-м-м… как мило. Она замялась, стесняясь вслух произнести это слово. – Твоё достоинство! Ведь ты уже ДОСТАЛ меня своими домоганиями!
Я без доли сомнения, самодовольно заявил:
– Режь. Он ведь тоже отрастёт.
Нет, меня просто поражает скорость смены её настроения. Только что она, едва сдерживаясь, злилась на меня, а уже сейчас, не сдержав игривую улыбку, заинтересованно спросила:
– А что, уже пробовали? Небось, отрос на пару сантиметров длиннее предыдущей версии. Раз ты ни на секунду не напрягся.
Я заулыбался в ответ.
Невероятно глупо, но так душевно мы улыбались друг другу в течение пары минут. Амайя изо всех сил старалась убрать со своего лица очаровательную улыбку, но у неё это так и не вышло. В эти минуты мы оба забыли, кем мы являемся и где находимся. Мы были просто мужчиной и женщиной, которых с силой планетарной гравитации тянет друг к другу, и мы не в силах с этим что-либо сделать. Как бы я хотел, чтобы это мгновение длилось вечно. Но всему на этом свете приходит конец. От нашей идиллии остались лишь томные воспоминания, когда Амайя, на секунду задумавшись, посерьёзнела и безапелляционным тоном произнесла:
– Ты все врёшь! Не было у нас ничего!
И с этими словами командир боевого отряда эльфов, принцесса эльфийского королевства, дочь Малфаста Мелиана с трудом втиснула свою правую руку к себе в узкие штаны и, тягостно пыхтя, начала там шарить. А после удовлетворённо и с облегчением вынула руку и, улыбаясь, с гордостью заявила:
– Точно врёшь, крылатый! Но я тебя прощаю.
Это что, блять, ещё за способ такой проверки… а проверки чего? Как, блять, засунув руку к себе в штаны, а, возможно, и в трусы, можно узнать, насиловали ли тебя ночью? Я, ошарашенный её, мягко говоря, странным поведением, запинаясь, произнёс:
– Нда-а-а… Незабудка. Занятный у тебя, однако, способ проверки нашёлся…
Она так и не дала мне договорить, перебив, деловито приказала:
– Одевайся, и пойдём уже. Мне не понравилось ночевать в болоте. Нам нужно убираться отсюда поскорее.
Дожил! Теперь я, блять, слушаюсь приказов эльфийки! ЖЕНЩИНЫ! Пизде-е-ец…
(The Rogue Pianist – Hurricane)
Из болота мы выбрались к обеду. Гораздо быстрее, чем я предполагал. Ведь я не ожидал, что, несмотря на своё плохое самочувствие, Амайя сможет так быстро продвигаться вперёд. Нда-а-а… Херовило принцессу не по-детски. Она то бледнела, быстро хватаясь за всё, что её окружало, то останавливалась на пару минут, облокотившись об очередное дерево и, закрыв глаза, часто и поверхностно дышала.
Пройдя ещё часа два теперь уже по безжизненной пустыне, мы набрели на кристально чистое озеро с впадающим в него водопадом. Увидев посреди зноя Тартаса спасительный оазис чистой прохладной воды, Амайя истерично расхохоталась от счастья. Понимаю. В этом я её прекрасно понимаю. Я тоже был до усрачки рад доплестись до берега озера и с облегчением снять с себя сумку и рюкзак.
Скинув груз, я, до безумия голодный и уставший, обернулся посмотреть на тяжело дышащую Амайю. А она… эта чертовка с нескрываемым ликованием на лице красноречиво, глядя мне в глаза, демонстративно, так, чтобы я это заметил, снова суёт руку к себе в штаны. И спустя уже пару секунд с вызовом во взгляде вытаскивает оттуда ладонь, на которой лежит маленький сверток. Сверток лунариса! Довольная собой девица с ехидной усмешкой произнесла:
– Если бы ты, как заявляешь, полез ко мне в трусы, ты бы и этот лунарис нашёл. Значит, смелости хватило только грудь облапать?
Вот же… кто? Наркоманка? Да! Только наркоманы имеют нычки с травой где угодно, и даже в трусах! И подумала же, куда я действительно не полезу. Надо было всю её обыскать. ВСЮ! Какой же я долбаёб…
– Каюсь, зря в трусы не полез. В следующий раз исправлюсь. Я просто не предполагал масштабов твоих проблем с наркотой. Учту.
Не обращая внимания на укоры, Амайя лукаво взглянула на меня, аккуратно разворачивая свёрток подрагивающими пальчиками, и с откровенной издёвкой произнесла:
– Он немного промок, – Она демонстративно огляделась вокруг и, стараясь спародировать мой голос, продолжила, – Но, к сожалению, выбор у меня не велик. Придётся брать и курить, что есть.
Это она меня цитирует? Та-а-а-к… с меня хватит! Резко подорвался в сторону оборзевшей принцессы. Но ей всё же удалось отступить на пару шагов назад, прежде чем я догнал её и свалил на землю, навалившись своим телом сверху. Амайя сдавленно прошептала пропавшим голосом:
– Слезь с меня, подон…
Не договорив фразу до конца, девушка, закусив губу, глухо застонала, будто я ей больно сделал, будто я вешу тонну. Не уж-то она не в состоянии и пару секунд выдержать мой вес? И как вообще эти нежные эльфы сексом занимаются? Стоя?
Не обращая внимания на странное поведение девицы, я вырвал из её руки последний свёрток лунариса. А затем, резво поднявшись на ноги, рассыпал его в воды озера. И без того влажная трава намокла окончательно и погрузилась на дно. Убедившись, что теперь-то лунариса точно больше нет, я подошёл к Амайе и присел рядом с ней на корточки, в недоумении вглядываясь в измождённое лицо девушки. А она, продолжая лежать на сухой земле, лишь сдавленно прерывисто дышала, держась руками за грудную клетку. Глаза моей Незабудки были наполнены слезами. На длинных ресницах дрожали огромные прозрачные капли. И она даже не встала посмотреть, что я сделаю с её драгоценным лунарисом… Да что с ней не так?
Бля-я-я… Да я впервые вижу такую реакцию наркомана на то, что у него отобрали наркоту. Логичней было бы, если бы Амайя сейчас кинулась на меня с кулаками или скатилась в истерику. Но чтобы валяться на земле, отрешённо глядя в небеса и держась за сердце… Судя по её абсурдному поведению, у неё похоже… хм-м-м, душа болит за свой любимый лунарис. Вот дура! Предвкушаю, что меня ждёт, когда у зависимой начнётся ломка. Ну да ладно. Мы ведь в аду… справлюсь.
Поглощённый своими раздумьями, я непроизвольно погладил Амайю по русым локонам, а потом и по щеке. На что девушка обиженно отдёрнула голову в сторону и, кряхтя, словно старушка, очень долго поднималась на ноги. Да сколько же ей лет? Ведёт себя, словно разваливающаяся старушенция, которой давно за тысячу перевалило.
Спустя пару минут философского и абсолютно бесполезного разглядывания места затопления её незаменимого лунариса Амайя, повернувшись ко мне, удручённо произнесла:
– Я сейчас развяжу тебе руки. Но это только для того, чтобы ты снял с себя одежду и постирал её. Я, конечно, могла бы оставить всё, как есть… Вот только я не собираюсь весь оставшийся путь терпеть от тебя смердяк болотной вони. Так что, будь добр, веди себя смирно.
Свершилось! Наконец «моя хозяйка» развяжет мне руки. Я многозначительно заулыбался со словами:
– Обещаю вести себя прилично. По крайней мере, я постараюсь. Но, коль ты решила зайти в воду, вынужден предупредить тебя, что в этом озере есть специфические водоросли ксантофиты. Они любят питаться всем, что сделано из пуха чертополоха. Как только водоросли почуют, из чего сделана наша одежда, утащат нас на дно. Так что, если мы будем купаться, лучше нам делать это голыми.
Амайя, с ироничной издёвкой исковеркав всё, что я только что сказал, уточнила:
– Водоросли. Почуют. И утащат на дно. Водоросли?! И поэтому я должна перед тобой раздеться догола? И, по-твоему, это у меня проблемы с наркотиками? Похоже, ты так и не выкинул лунарис в воду, а скурил всё сам втихушку.
Вдоволь поиздевавшись над моими словами, принцесса нехотя подошла ко мне с кинжалом в руках и, опасливо взглянув на меня своими небесными омутами, что-то неразборчиво прошептала. А после разрезала верёвки на моих руках. К чему был этот недоверчивый взгляд? Неужели боится меня? С облегчением растирая натёртые веревками запястья, я попытался её успокоить.
– Не бойся, Незабудка. Как ты уже успела заметить, насиловать – не мой конёк. Но ты права, что опасаешься. Эти руки могут сделать такое, что ты и сама мне дашь.
Обольстительно заулыбался ей, а она, демонстративно вскинув голову и руки к небу, громко взмолилась:
– О Господи, пощади мои уши… Прошу тебя! – Опустив руки и переведя на меня скептический взгляд, продолжила: – Верю, Рэнн! Верю! Я тебе верю, что ты Бог секса. Только прекрати уже хвастать своим достоинством, будто ты являешься представителем Свидетелей Иеговы и непрерывно вербуешь меня. Ну сколько можно?!
А она ведь права. Что-то я зачастил с пошлыми шуточками, которые, кстати, совершенно на неё не действуют. Ладно, буду совращать иначе.
Так ничего ей и не ответив, я с обаятельной ухмылочкой начал раздеваться, периодически поглядывая на Амайю. Она, стесняясь и не зная, куда спрятать свой девичий взгляд, стянула с себя штаны и принялась их полоскать.
Ну же, Незабудка. К чему все эти прелюдии? Сними ты уже с себя эту майку! Конечно, навряд ли ты послушаешься меня и снимешь ещё и бельё. Но, на худой конец, я готов и в белье на тебя пялиться.
Я снял с себя всю верхнюю одежду и, постирав её, начал стягивать трусы. И тут Амайя гневно завопила на меня:
– Не смей снимать с себя трусы! Нудист ты хренов!
– А в чём, собственно, проблема, Незабудка? Боишься, что не сдержишься и накинешься на меня?
Сощурив голубые очи, ехидно парировала мне:
– Боюсь получить психологическую травму, которую ни один психолог потом не вылечит. НЕ СМЕЙ!
– Я не шутил насчёт водорослей. В озеро действительно опасно заходить даже по колено, не сняв одежду.
Амайя, явно не веря моим словам, с издёвкой произнесла:
– Да ты не бойся. Если вдруг водоросли тебя утащат, приедет Дед Мороз на своих санях и спасёт тебя. А что? Одно мифическое существо спасёт от другого… – Немного посмеявшись, она уже более серьёзно поинтересовалась у меня: – Я тебе, что, человек? Это только глупые люди способны верить в подобную ахинею типа Зубной Феи, пенсионного фонда, выборности власти и прочих несуществующих вещей. И вообще, отвернись! Не пялься на меня, не то глаза тебе выколю.
Не верит. Она мне не верит. Ну и хрен с ней. Главное, чтобы сама глубоко не заходила. А я… я быстренько искупнусь и обратно. С этими мыслями я, так и не сняв с себя трусы – ведь только чёрт ведает, на что способна эта женщина, – с головой нырнул в кристально-чистую воду озера и отплыл от берега поближе к водопаду. Так как только под водопадом вода освежающе прохладная, вода, которая бодрит, возвращая силы.
И только было я собрался плыть обратно как – ВОДОРОСЛИ. Сука-а-а… Они мёртвой хваткой вцепились своими отростками в мои трусы, при этом стянув их настолько, что я не смог из них выбраться. И потащили на дно. Ахуенчик! Какого хрена я не взял с собой кинжал? Знал же про опасность. Ага, кто бы мне его дал? Амайя всего лишь руки мне развязывала, глядя на меня, как на преступника-рецидивиста. Дала бы она мне нож…
(Future Heroes – Into The Darkness)
И что, блять, мне теперь делать? Я неумолимо погружаюсь на дно, а воздуха в лёгких хватит от силы на минуту. Немного запаниковав – да, демоны тоже паникуют, – я всё же взял себя в руки и принялся отчаянно снимать с себя трусы. Сука-а-а! Не получается! Ксантофиты слишком сильно стянули их на мне. И какого чёрта пух чертополоха такой крепкий?! Словно бронированный! Бесполезно брыкаясь и безуспешно пытаясь найти выход из ситуации, я ударился спиной о дно. Ахуеть! Приплыли!
Но, как оказалось, ещё не до конца. Удерживая меня на дне без кислорода, беспощадные водоросли не остановились на достигнутом. Теперь они пытались утащить меня в песок. Воздух в моих лёгких был на исходе, и в голове промелькнула мысль: я сейчас реально могу утонуть. Нет, я, конечно, не умру, если кто-нибудь вовремя достанет меня из воды и откачает – хвала моей регенерации. Но кто, блять, меня спасёт, у чёрта на куличиках ценой риска для собственной жизни? Верно, Рэнн. Никто.
