Текст книги "Холодный май (СИ)"
Автор книги: Escriba Simplement
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
– Деточка, а теперь скажи, кто мешал тебе делать то же самое, – раздался злой голос с портрета. Белла побледнела, но палочку не убрала. – Ты просто бездельница, вот что я тебе скажу. Что происходит с родом Блэк?! Сестра поднимает на сестру палочку, угрожая ей. Опомнись, Беллатриса, опомнись!
Глаза девочки, до этого неестественно полыхавшие, потухли. Она опустила палочку, безумно огляделась вокруг, посмотрела на свои руки и, разрыдавшись, убежала.
– Она берсерк, – жёстко высказалась леди Кассиопея. – И сдержать её можно только ритуалом привязки, замкнув его на близком родственнике.
– А мне кажется, – задумчиво протянула я, – она скорее оракул, нежели берсерк. Глаза у берсерков не светятся, а только меняют цвет. У неё же глаза будто полыхали.
– Родовая особенность? Мы – Блэки – дети Чёрной Луны, у нас очень часто встречаются «глаза Гримма». Не думаешь ли ты?..
– Это бы многое объясняло, – я задумчиво опустилась на кресло перед портретом, – но тут не сходится её исключительная интуиция.
– О чём ты? – озабоченно спросила женщина.
– Чувство опасности, преследующее её перед травмой, вещие сны, маленькие предсказания… – я загибала пальцы, а леди Кассиопея всё больше мрачнела.
– Если ты права, то её ни в коем случае нельзя выдавать ни за кого замуж. Она сойдёт с ума и убьёт своего мужа, возможно, даже себя.
Ну конечно! Вот почему Белла и Рудольфус, так хорошо ладившие, не ужились в браке. Родовой дар, надо же… Если бы не этот приступ, я бы до такого и не додумалась.
– И что же теперь делать? – растерянно спросила я. Думать голова отказывалась.
– Зови сюда родителей, пиши Вальбурге и Ориону. Нам нужен семейный совет.
***
На семейный совет меня, как ни странно, пустили. Скорее всего, подобное право отвоевала Кассиопея, но я не уверена. Когда родичи расположились в малой гостиной, а я, как положено маленькой девочке, уютно устроилась в кресле, Орион, наконец, нарушил молчание:
– Что, собственно, случилось?
Леди Кассиопея посмотрела на меня и, вздохнув, поправила свои нарисованные волосы. Почему-то мне кажется, что она жутко жалела о невозможности дать нерадивым потомкам хорошей затрещины.
– Белла – пророк, – грубо начала она. – Или, скорее всего, оракул.
– Но такого родового дара у Блэков нет, – растерянно пробормотала Вальбурга и посмотрела на Друэллу. – Дру?..
Лицо женщины искривила судорога и она расплакалась, заламывая руки.
– Мне говорили, что ребёнок может родиться с патологией, что, возможно, он не выживет, что это неправильно, но я была слишком упряма… Ох, Сигнус…
На мужчину было страшно смотреть. Он побелел, как мел, и сжал свои и без того худые колени.
– Она не моя дочь? – в таком же оцепенении спросил он.
Ответом ему были приглушённые рыдания.
– Но такого просто не может быть… Был заключён магический брак, а в нём зачать ребёнка от другого человека невозможно, – рассеянно отозвался Орион.
– Если только ребёнок не был зачат до обряда, – покачала головой Кассиопея. – Это рискованно, но шанс есть.
– Но гобелен принял Беллу за свою… Как такое возможно? – снова задал вопрос лорд Блэк.
– А он и не принимал, – подала голос я. Все присутствующие, словно вспомнив о моём существовании, беспомощно уставились на меня.
– Что ты имеешь в виду? – немного успокоившись, спросила Друэлла.
– То, что гобелен показывает её исключительно как ребёнка, рождённого в браке. Нити идут не от обоих родителей, а от нити, которая связывает вас с отцом. Так бывает, когда семья принимает чужого ребёнка на воспитание или… или он является родным только одному из пары.
Друэлла снова зашлась рыданиями, к ней тихо подошёл муж и притянул её к себе, обнимая. Он шептал ей на ухо что-то типа: «все мы совершаем ошибки» и «ты не виновата», но женщина была безутешна. Наконец, не выдержала Вальбурга.
– Прекратите эту мыльную оперу! – взвилась она. – Нужно решить, что делать со всем этим, разбираться между собой будете потом.
– Необходимо замкнуть на ком-то магически сильном связь, – ворчливо отозвалась леди Кассиопея. – И девочка ничего не должна знать о своих истинных корнях. Если отца нет на гобелене, значит, он мёртв. Дру, милая, это так?
– Да… Да, в этом я уверена на все сто процентов, – тихо подтвердила миссис Блэк и утёрла слёзы.
– А кто это был? – не без любопытства спросил Орион.
– Альберт Шаффик, – трагически протянула Друэлла и потеряла сознание.
***
– Вот так комедия, – нервно хмыкнув, сказала Вальбурга, помогая мне уложить в постель мать. Домовиков мы трогать не стали, они должны были готовить ужин и следить за оставшимися в музыкальном салоне девочками.
– Да уж, – я покачала головой, осторожно накрывая маму одеялом и призывая свою домовушку. – Винки, принеси сюда аммиак, соли и стакан холодной воды.
– Какие соли? – поинтересовалась тётя, когда Винки уже исчезла из комнаты.
– Нюхательные… Они применяются при обмороках, когда слизистая оболочка носа повреждена настолько, что аммиак использовать вредно.
– А у Друэллы?..
– Она в последнее время много времени проводила в лаборатории, так что я решила перестраховаться.
– Зачем тогда аммиак? – лукаво улыбнулась Вальбурга.
– Соли могут не подействовать, тогда будем использовать его, – рассмеялась я, прекрасно осознавая, что смех получился несколько истеричным.
Через несколько минут мы вернулись в гостиную. В комнате царило молчание, нарушаемое лишь стуком напольных часов. Я подошла к папе и тихо сказала, что с Друэллой всё в порядке, она пришла в себя и теперь поручена заботам домовушки.
– Отлично, – бесцветно согласился он и обнял меня. – Ты умница, Нарси… А теперь иди-ка, садись рядом с тётей, взрослым ещё нужно многое обсудить.
Спорить я не стала, ведь меня не выгоняли, а всего лишь просили держать подальше. Грустно, но терпимо.
– Так что же мы будем делать… с ребёнком? – неуверенно спросила Вальбурга, а я поморщилась. Слово «ребёнок» по отношению к моей сестре сейчас звучало оскорбительно.
– В первую очередь, она моя дочь, – упрямо отозвался Сигнус. – Родная, или нет, но она воспитана мной, она – Блэк. С этим стоит считаться.
– Но всё же она ещё и наполовину Шаффик, – пробормотала тётя и посмотрела на свои руки. – Об этом роде довольно мало известно, вполне возможно, что родовой дар наследственный.
– Достаточно и той информации, которая есть, – уверенно заявил Орион. – Шаффики – это отдельный аристократический род, довольно старый и по-своему интересный. Увлекался тёмной магией, говорят, что это его и погубило.
– У Альберта, кажется, были ещё родственники? – нахмурилась я и постучала ногтями по резной ручке; лицо моё просветлело. – Точно, у него были два брата – Бенедикт и Ричард, а ещё одна сестра, старшая из них – Эмма. Эмма вышла замуж за Вильма Де ла Фалента, у них родились двое близнецов… Наш репетитор по танцам – один из них, кстати. Так… Она и Бенедикт умерли от драконьей оспы, которую занёс Альберт, когда гостил в родовом имении во Франции… Так, а вот дети Ричарда живы. Точно, Анна и Роберт Шаффики, как же я могла забыть?..
– Они сейчас, если верить слухам, находятся в Италии, – задумчиво протянула тётя. Она неуверенно посмотрела на меня и продолжила. – Если у Ричарда есть дети, они достигли семнадцати и потенциально могут иметь наследников…
– То Белле не обязательно говорить о том, что она – Шаффик, а не Блэк, ведь род из руин поднимать не надо, – подтвердила я, улыбаясь. Представляя, как расстроится сестра, я прекрасно понимала, что эту тайну мне придётся унести с собой и на тот свет.
– Она не Шаффик, – вдруг отозвался Сигнус и на лице его застыла решительность. – Она Блэк. И всегда была ей.
– Да, Сигнус, – мягко согласился Орион и подошёл к брату, положив ему руку на плечо. – И мы унесём эту тайну с собой.
– Предлагаю наложить чары конфиденциальности, – снова подала голос я, прекрасно понимая, что со мной вроде как начали считаться.
– Отличная идея, мисс, – смеясь, ответил Орион и достал свою палочку. – Ну-с, давайте.
***
На ужин Друэлла спустилась. Она была бледна, но всё-таки здорова. Сигнус теперь вёл себя с женой иначе. Не знаю, что она сказала ему в своей спальне, когда он поднимался за ней, но теперь они стали ближе, их отношения стали теплее. И это было заметно, хоть и странно.
– Кажется, им нужна была встряска, чтобы посмотреть друг на друга по-другому, – шепнула мне Вальбурга.
– Да, но не такая же, – пробормотала я.
За ужином напряжённости не было. Белла, правда, была очень расстроенной, а Меда с ней показательно не разговаривала, но в общем всё прошло вполне сносно.
После ужина гости уехали, обещав как-нибудь приехать снова. Вальбурга напомнила маме о моей поездке в Италию, женщина согласилась не думая. Проводив гостей, мы расселись в малой гостиной, где недавно раскрылась столь неожиданная для меня семейная драма. Я стояла на коленях перед огнём и согревала замёрзшие руки, когда ко мне неслышно подошла сестра. Она тихо опустилась рядом и вздохнула.
– Ты сможешь меня простить, Нарси? – неуверенно спросила девочка, обхватив свои колени руками. – Не знаю, иногда со мной творится такое… Я как будто теряю над собой контроль и уже не понимаю, что говорю… Такое уже было с одной из однокурсниц…
– Ничего страшного, – я погладила девочку по голове и улыбнулась. – Со всеми бывает, не переживай.
Мне кажется, мои нехитрые слова её не успокоили. Спать все разошлись около десяти вечера, Меда была бледной и тихой, кажется, она о чём-то догадалась… впрочем, судить пока рано.
Приняв ванну, я с удовольствием принялась складывать чемодан. В итоге набрала с собой милых полушёлковых платьев, несколько пар туфель, пару удобных брюк для верховой езды, несколько кофт и шляпок. Мы должны были на поезде добираться до Лондона, а там сесть на пароход, который и доставит нас в Италию. Что мне нравилось в этой поездке, так это маршрут передвижения. На пароходах я ещё никогда не плавала, отдавая предпочтение поездам и самолётам. Так что приятно для разнообразия, нечего отрицать. Уснула я поздно.
Комментарий к Глава 8
Решила выпустить проду пораньше ;3
Ну, зайки, так не пойдёт. Мне нужно ваше мнение в комментариях, ведь только так я могу понять что мне корректировать, а что оставлять.
Напоминаю, у меня есть группа в ВК: https://vk.com/escribsfiks
Подписывайтесь, котят, проду точно не пропустите))
❤Ошибки исправлены, глава перезалита❤
========== Глава 9 ==========
Утро для меня началось рано. Проснулась я из-за звука дождя, бьющего по козырьку. Голова немного побаливала от неудобной позы, а спать не хотелось больше категорически. Поэтому я быстро встала с постели, приняла ванну, переоделась в дорожное платье и села за стол, всматриваясь в серо-зелёное утро, скрытое пеленой дождя. Придвинув к себе большой маггловский блокнот на кольцах, я достала ту же самую маггловскую ручку и задумчиво погрызла её кончик. Начинать с чего-то надо.
Итак, чего я не понимаю? А не понимаю я многого… Но давайте по пунктам.
Во первых, почему все так спокойно отреагировали на известие о том, что Белла принадлежит к роду Шаффик, а не Блэк?
Ну ладно, давайте будем честными: Друэлла упала в обморок, Вальбурга немного попсиховала, но в целом все будто подозревали нечто такое. Но почему? Хотя, возможно, у мамы был роман с этим мужчиной. Возможно, она его даже любила, а потом глава рода просто выдал её замуж за Блэка. Да и Сигнус, судя по всему, догадывался о природе их первого ребёнка. Ладно, это более-менее понятно.
Теперь, следующий вопрос. Почему все так испугались, что Белла – оракул? Что в этом такого? На самом деле, про оракулов известно очень мало. Довольно скрытные личности, надо сказать. Но почему так перекосило леди Кассиопею? Ответ может дать только она… Но это потом, сейчас есть более важные дела.
Теперь дальше. Что творится с моей сестрой? Почему она год была милой, доброй и понимающей, а тут резко случился приступ? Она ведь обвиняла меня в том, в чём я не виновата. Тут надо признаться, что вчера логично мыслить не могла – было слишком страшно и больно. Всё-таки за это время я успела к ней привязаться, считала её подругой и сестрой, а тут такое… Но что это было? Её настоящий характер? Проявление Дара?
Вполне возможно. Пророчество, например, обязательно должно быть произнесено, и Дар сам выбирает момент, а оракул как бы готовит для этого необходимые условия. Но что означали её слова?
Я осторожно выписывала на русском вопросы, дополняла имеющейся информацией. Да уж, негусто. Ладно, сейчас есть ещё несколько проблемок. Что происходит с Медой? Она как будто с цепи сорвалась. Учится, учится, учится, да ещё с Беллой ругается. Это странно, ведь раньше у них были такие чуткие, замечательные отношения. Может быть, зелья? Но кому это нужно? Мы пока маленькие, особого интереса ни для кого не представляем… теоретически, конечно. Хотя, если начинать уничтожение Блэков, так это с нас. Именно наша семья так невыгодно выделяется. Все почему-то уверены, что если мы тёмные – обязательно поддерживаем всякую шваль вроде Тома. Все знали, что он полукровка, но никто не знал, что он «рваный». Нужно собрать доказательства и убедить в этом родичей.
Ровно в семь утра я, уже в дорожном платье, спустилась к завтраку. Отец лишь кивнул мне, а вот мать отреагировала странно. Женщина крепко обняла меня, назвала хорошей девочкой и усадила за стол. Подобное повторилось с каждой из моих сестёр по очереди. И это было… странно. Непривычно даже. За завтраком оживлённо обсуждалась какая-то новая книга. Магическая, как я поняла, но мне неизвестная. Меда расцвела; она с удовольствием поддерживала разговор, отвечала и обычно зажатая Белла. Что-то я определённо пропустила…
– Давайте после завтрака вместе проводим Нарси и покатаемся на лошадях, – неожиданно предложил Сигнус. Друэлла, рассмеявшись, согласилась.
Всё так же, в смятении, я поднялась наверх за чемоданом, донесла его невербально до камина, обняла тётю. И уже шагая в яркие языки зелёного пламени, я, наконец, поняла. Вчера я стала для них чужой.
***
Италия очаровывала. Мы остановились на одной из вилл, не большой, но и не маленькой. Такое ощущение, будто вся она была пронизана воздухом и солнцем. Сама страна подарила миру множество неординарных, прекрасных личностей. Именно здесь я всегда чувствовала себя свободно, будто приезжала домой. Странно, но факт.
Мы очень много гуляли. Чаще всего с Вальбургой, причём заходили и в магические кварталы, коих оказалось огромное количество. Женщина терпеливо объясняла мне историю Ватикана так, как её видели маги. Говорила и о безумце, что захотел истребить магов и для этого ударил по самому больному – по вере в Бога, по тому, что объединяло два мира. Именно после времён инквизиции и случился такой раскол. Магов стали бояться, людей – презирать. Слушала я внимательно, ведь эти знания действительно были для меня новыми. И нужными. В голове неожиданно промелькнула шальная мысль: а что, если после окончания Хогвартса забрать с собой близких и рвануть сюда, на побережье Ионического моря? Но нет, нужно сначала придумать, как избавиться от Лорда. Ведь если этого не сделаю я, многие из моей семьи погибнут. Но пока я слишком маленькая, моих знаний недостаточно. Однако есть цель, это уже хорошо. Прорвёмся.
Постепенно я осваивала итальянский. Но идеальный язык кавальери тётушки меня крайне расстраивал. Сразу же появлялся давно забытый комплекс неполноценности, который дремал во мне последние двадцать с лишним лет.
Больше всего мне полюбились ночи, тихие, ясные и звёздные. Ориону и мальчикам было неинтересно сидеть с нами, а я находила в посиделках на побережье особую прелесть. Порой мы говорили о давно забытых преданиях и легендах, вспоминали и цитировали писателей, чаще просто молчали. Всё это было пронизано таким тихим, лёгким спокойствием, что я не сомневалась: воспоминания об этих днях будут жить ещё очень и очень долго.
Лето проходило тихо, размеренно, не выделяясь особенно ничем ярким. Скучно и однообразно. Я побывала у Ноттов, помогала в магазине отца Дженни, даже как-то пригласила её в гости на неделю. Девочка с радостью согласилась.
Папа относился к моей дружбе с Браун благосклонно. В последнее время он стал уделять мне много внимания, в отличие от матери, которая сосредоточилась исключительно на Белле и Меде, будто вычеркнув меня из списка своих детей. Смотрела она на меня с каким-то раболепным обожанием, обязательно улыбалась и позволяла всё, что бы я не просила. Отец же вёл себя теперь строже, но намного разумнее. Я долго думала, почему произошла подобная перемена. Ответ неожиданно нашла леди Кассиопея:
– Детка, ты действительно не понимаешь? В её глазах ты перестала быть ребёнком, только и всего. Не удивлюсь, если к четырнадцати годам она полностью отпустит тебя. Нет, это не значит, что тебе можно будет всё, что пожелаешь, ты всегда будешь обязана соблюдать приличия… Но тебя признали равной.
***
Второй курс Хогвартса начался… весело. В купе я ехала вместе с Люциусом, Дженни, Гризельдой и несколькими ребятами с других факультетов. Сёстры садиться с нами отказались, полностью поручив меня Малфою, а сами слиняли к Когтевранкам. Ну и чёрт с вами, милые, обижайтесь на здоровье.
В общем, Хогвартс не изменился. Что естественно, в принципе. Теперь нас везли на каретах. Как и ожидалось, фестралов я имела счастье лицезреть. Всё-таки не просто видела смерть, а умирала сама. Что-то да значит.
Между прочим, феномен моей смерти и последующего попадания откладывал на меня своеобразный отпечаток. Например, мне было физически тяжело находиться рядом с призраками, которые появились лишь недавно. Тут же возникало ощущение, будто из меня что-то тянут. Скажу честно, приятного тут мало.
Так, далее по списку. Мне легко давались тёмные заклятья и вообще всё, что имело на себе хоть маленькую тень Костлявой. Дементоры меня не видели в упор, проверено. Боггарты обретали свою истинную форму и поспешно ретировались, мелкая нечисть просто не приближалась. Боялись. И если школьники ещё об том не знали, то семья быстро просекла, что я побывала за гранью. Мало того что побывала, у меня ещё хватило наглости вернуться.
Дедушка Орион пророчил мне брак с Поттерами из-за той байки про мантию-невидимку. Ну, байкой она была для остальных, у нас же в банке хранилась именно такая материя, подаренная костлявой. Огромное полотно, шесть на шесть метров. Встал вопрос: почему у Поттера был лишь, по сути, маленький клочок, когда он владел подобным состоянием.
Ответ нашёлся быстро: ткань была нейтральным компонентом зелий, могла заменить любые дорогостоящие и редкие материалы. А мантией до Поттера-младшего владел наш великий и светлый… Выводы попрошу делать самим.
Вообще, ситуация меня довольно напрягала. Уже где-то к четырнадцати-пятнадцати годам чистокровные семьи объявляли о помолвке. Мне этого не хотелось категорически. Парадокс.
Но, если рассуждать здраво, то замуж я выходить буду только за Люциуса. Подумайте сами: милый, добрый, чуткий со мной, на людях он превращался в холёного аристократа, холодного, расчетливого. И если пока в этой его маске пробивалась сущность ребёнка, то в будущем исчезнет и это. Мальчик был магически сильным, так что мне с ним будет комфортно. А главное, он не был тупым. И сейчас, смотря на смеющегося двенадцатилетнего мальчика, я улыбалась. Всё может быть, всё может быть… но думать об этом определённо рано.
Второй курс Хогвартса… Было интересно. Люциус оказался неплохим боевым магом, я бы даже сказала очень хорошим для своего возраста. Мальчик с нетерпением ждал соревнований, обсуждал их со мной и Долоховым вечерами, сидя у камина. Учёба мне давалась нормально, я особенно не напрягалась. Часто думала о своём месте в этом мире. Кто бы меня сюда не послал, он преследовал определённую цель. Вот только бы понять, в чём она состоит…
Дни шли за днями, недели – за неделями. Прошли дни рождения сестёр, Хеллоуин и осенние каникулы, приближалось Рождество. Его я собиралась проводить в Хогвартсе вместе с Тони и Дженни. Люциус разругался с отцом, но отвоевал себе право провести зимние каникулы в Хогвартсе. Сёстры лишь качали головами; обе они ехали домой, обе меня «не понимали».
В последнее время мы начали чаще ругаться, ссориться буквально по пустякам. Я начала постоянно чувствовать себя не на своём месте. Родственники восхищались мной, учителя хвалили, друзья любили, родители так вообще боготворили, а Меда и Белла как будто начали меня ненавидеть.
Прошёл Турнир Салазара. Я снова взяла награду, теперь носила две подвески, со мной начали здороваться старшие. Теперь я никогда не была одна, в гостиной рядом со мной всегда образовывалась группа людей разного пола и возраста. Относилась я к этому спокойно, точнее, старалась… Люциус тоже получил запонки, а вот Тони не сумел – ездил в это время домой, к отцу. Статного когда-то мужчину разбил паралич. Колдомедики разводили руками, я предложила показать его маггловскому врачу. Предложение приняли, осуществили, но безрезультатно. Аркадий медленно угасал.
В середине декабря стало известно, что Меда помолвлена с тем самым учителем танцев, мать которого в девичестве была Шаффик. Вот уж не знаю, кто надоумил родителей заключить такой союз, но выглядело это всё крайне подозрительно. Белла хотела замуж, ей отказали. Повздорила с родителями на каникулах, мать влепила ей пощёчину и отправила в спальню. Всё это я узнала от Меды, разом подобревшей. К словам сестры (впрочем, как и к самой Анди) относилась с подозрением, эти перемены настроения меня настораживали. В последнее время она мало стала общаться с Беллой и, вроде как, стала более-менее нормальной. Решила заняться этим феноменом более детально. И не напрасно. Вычитала, что в период становления Дара Оракул может быть опасен для тех, с кем близко и часто контактирует. Сущность Оракула подавляла магическое ядро обычных магов. На меня это, в силу особых обстоятельств, не действовало. А ведь родители тоже попадали под влияние Беллы, только менее сильно. Скорее всего, дело в том, что у них это самое магическое ядро уже оформилось. Но точно знать я не могла.
Итак, что я имела? Второй курс Хогвартса, отличную успеваемость, двух друзей, на которых я могла положиться, двух сестёр, одна из которых порой становилась невменяемой, безвольную зачастую мать и отца, никак пока особо не выделяющегося. Мило.
Рождество встречали шумно. Утром я проснулась в своей спальне одна, приятно для разнообразия. Первым, на что упал мой взгляд, оказалась гора подарков у кровати. Ребёнок во мне торжествовал, пятидесятилетняя женщина пребывала в добрейшем расположении духа. В общем, это был тот редкий момент, когда две стороны моей сущности соглашались друг с другом.
Подарки я разбирала с удовольствием. Родители прислали платье – от мамы – и стопку каких-то редких книг по травологии – от папы. Белла и Меда подарили мне бижутерию – браслет и медальон. Дядя Альфард отправил мне фигурку дракона из малахита, тётушка Мел – веер из Китая. От Поттеров я получила красивую расчёску и зеркальце с ручкой, в кованой окантовке; на обратной стороне обеих вещиц были нарциссы. Дженни прислала подушку для Лютика, но не с Нарциссами, а с примулой; когда-то я говорила девочке, что мне нравятся эти цветы… надо же, запомнила. Антонин не заморачивался, подарил книгу по боёвке. Переплёт, правда, был очень красивый, так что я осталась довольна. От Люциуса я получила маленький букетик лаванды и… тиару. Нет, серьёзно, тиару из снежинок. С подписью «Моей снежной принцессе». Сердечко, честно говоря, ёкнуло. Вот же, припомнил-таки случай с лавандой. Это заставило меня улыбнуться. От дальних родственников из Франции я получила фарфоровую куклу, почти что с настоящего ребёнка ростом. Вальбурга и Орион раскошелились, подарили набор инкрустированных камнями гребней для волос и кобуру для волшебной палочки. И это не считая сладостей, полученных от родственников и многочисленных знакомых с других факультетов.
Разумеется, подарки от меня вышеперечисленным лицам так же поступили. Помнится, я потратила на их выбор несколько часов. Дженни получила от меня красивые заколки с лавандой для волос, их там штук десять в наборе было, кажется. Люциус получил рамку, украшенную какими-то камнями, с нашей общей фотографией. Тони я отправила книгу по боевой магии восточных народов, думаю, ему понравится. Родственникам я отсылала самодельные салфетки, пледы и что-то подобное. Обязательно вписывала герб Блэков, уж больно он мне нравился. Естественно, друзьям и знакомым я послала сладости, куда же без этого.
Настроение было потрясающим. Я потискала кота, заправила постель, умылась и даже успела поплескаться в душе. Было ощущение праздника, настоящий детский восторг. Хотелось выглядеть лёгкой, воздушной, такой же, какой я себя чувствовала. Достала белое пышное платье до колен, капроновые колготки и белые балетки. Завила с помощью вызванной из дома домовушки крупные локоны, надела на голову подаренную тиару и скорчила рожицу в зеркало. Настроение было хулиганским. Отлично, сегодня особенный день. Наношу добро и причиняю радость, короче.
В гостиную вошла вприпрыжку. Тут же налетела обнимать Люци. Мальчик смеялся, обнимал меня в ответ и кружил по комнате. Примерно так Антонин нас и застал. Его я обнимать не стала, времени оставалось мало. Потащила обоих завтракать. В Большом зале нас ждала огромная ёлка, пушистая и сверкающая. Столы между факультетами были сдвинуты между собой, что радовало. Поздоровавшись с мальчиками и девочками с других факультетов, я опустилась на лавочку между своими мальчиками. Мы шутили, смеялись, Тони едва не подавился курицей.
После завтрака мы ломанулись гулять. Играли в снежки, прятки, потом катались на коньках по озеру. Было весело, действительно весело. После прогулок, замёрзшие, но довольные, мы вернулись в гостиную. Расположившись у камина, пили горячий чай, читали вслух, болтали и просто молчали. После обеда совершили набег на библиотеку, полазили по подземельям, зашли в Клуб Салазара… В спальню я завалилась довольная, но уставшая. И, если это было не лучшее Рождество в моей жизни, то уж точно одно из самых счастливых.
***
День Святого Валентина я показательно не праздновала. И слушать сопливые вздохи Дженни по парням мне тоже не особо импонировало. Вообще, один из самых ужасных дней в году. С девочками не ходи – одинокая и гордая, с парнями не ходи – доступная, одной тоже не ходи – недотрога. Примерно так парни и девушки сплетничали про других девушек. Аж бесило.
Поэтому весь день провела в своей комнате, зарывшись в книги. Дженни убежала гулять, так что мне никто не мешал. Что-то мне подсказывает, что Лютику тоже не особо нравится этот праздник. Вообще, как я уже говорила ранее, маги книззлов определённо недооценивают. Эти волшебные существа понимали хозяина, фамильяром которого становились, даже не с полуслова, а с полужеста, полукивка головы. И это завораживало, ведь обычные коты, хоть и отличались грацией, харизмой и внешним лоском, но теряли свой непередаваемый шарм по сравнению со своими волшебными сородичами.
Отношения с сёстрами наладились. Теперь мы снова подолгу гуляли с Беллой, часто болтали о том, о сём. Мягко намекнула ей о сущности Оракула, подстроила всё так, чтобы она сама нашла нужную книгу, заинтересовалась, прочитала, а потом уже рассказала мне.
Вместе занялись изучением её возможностей и состояния. Девушка рассказала, что очень часто ей снятся вещие сны. А ещё она видит своеобразные печати на людях. Например, на мне лежала печать смерти. Не такая, как на умирающих, скорее я несла саму смерть. Толкование мне не понравилось, но Белла сказала, что ничего опасного в таком «клейме» нет. Скорее, это добавляло специфичность магии, но не более. На Меде тоже было что-то навешано, скорее всего какой-то родовой дар полиглота или что-то в этом роде. Девушке легко давались языки, это я заметила ещё давно.
В общем, жизнь текла медленно, размеренно, не окрашиваясь ничем интересным и принципиально новым. Но я прекрасно понимала, что это лишь затишье перед бурей.
Показное спокойствие, которое продлится максимум пять-семь лет, не больше. Поэтому сейчас я училась, училась и училась…
Сдав экзамены на все «Превосходно», я отправилась домой на свои вторые летние каникулы.
Комментарий к Глава 9
Спасибо за прочтение. Да, глав небольшая, но здесь я больше объясняла то, что происходило и то, что будет происходить. Да и вообще, пока Цисси маленькая, не вижу смысла тратить на один год больше 1 главы, если не приходится выделять какое-то эпохальное событие отдельной главой. Своё день рождение она не описывает, для героини этот праздник довольно болезненный.
Напоминаю, есть группа в ВК: https://vk.com/escribsfiks
Жду ваших отзывов, котят :3
С любовь,
Эскриба~
ПЫ.СЫ. НАПИСАЛА ДВА ПРОБНИКА ПО МАТЕМАТИКЕ НА 4 (у меня пятибальная система). УУУРААААААААА XD
❤Ошибки исправлены, глава перезалита❤
========== Глава 10 ==========
Утро. Ласковое, тёплое солнце, белые облака, пушистые и ещё не до конца чётко очерченные, голос родных на кухне. Девочка недовольно вздыхает и садится в постели. За окном шумит роща, несколько птиц чирикают на подоконнике, прямо у раскрытого окна. Она опускает ноги на холодный пол и потягивается, зевая.
– Есть будешь? – спрашивает немолодая женщина, заглянув в комнату.
– Ага.
– Тогда спускайся быстрее.
Они обе улыбаются, совсем одинаково, что странно для матери и дочери. Они даже смеются одинаково, запрокинув вверх голову и щурясь.
А свет, всё такой же мягкий и ласковый, проникает в комнату сквозь незадёрнутые шторы.
Я подскочила в постели, тяжело дыша. Глянула на свои руки и выдохнула. Всё ещё тут. В Англии. В теле Нарциссы.
– Нет… в своём теле, – поправила себя я и огляделась.
С вечера ничего не изменилось. Всё та же комната. Зелёные тканевые обои, тяжёлые шторы на кольцах, всё та же деревянная мебель. Распахнутое настежь окно, портрет леди Кассиопеи: женщина в данный момент на нём отсутствовала.
Я встала с кровати и подошла к окну, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Не знаю от чего, от страха или волнения, но мои руки всё ещё оставались ледяными и мелко дрожали.
Меня всегда пугали вот такие вот сны, напоминающие о моей прошлой жизни. Мороз пробегал по коже, не знаю отчего. Сравнивала это всё с весточками умерших, ведь для меня и люди, которых я знала, и прошлая я уже считались погибшими. Ну, или без вести пропавшими. Не знаю даже что хуже.
И вот теперь, будучи далеко, как во времени, так и в пространстве, я дрожала всем своим существом от любой вести «с того света», испытывая просто животный ужас. Убедив себя, наконец, что глупо бояться подобного, я опустила взгляд на пол. И онемела. Прямо под моими ногами лежало письмо.
