Текст книги "Соцветие Лилии (СИ)"

Автор книги: Escriba Simplement

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Приглашать тебя на свадьбу я не считаю нужным. Если ты не глупа, то понимаешь, что уже приглашена (а я уверена, что maman сама отправит тебе приглашение, но, быть может, я смогу выцапать у неё эту «привилегию»). Но я определённо хочу увидеть тебя до Рождества. Как насчёт написать мне, как только ты приедешь домой из Хогвартса? (И, нет, это не намёк на то, что раньше мне писать не нужно. Если ты сумеешь найти интересную тему для разговора, то я с удовольствием отвечу на твоё письмо, а также ровно с тем же удовольствием продолжу нашу переписку).

Так вот, буду ждать твоего письма. Обговорим день, погуляем и поболтаем. Только не дома, умоляю тебя, на меня так давят встречи в этих старых манорах, брр. Короче говоря, жду ответа.

Беллатриса Блэк.

Что же, неплохо, очень даже неплохо. Я хихикнула и покачала головой. В людях я ошибалась крайне редко, так что теперь была рада – действительно рада – что не ошиблась и на этот раз. Белла была интересной, её хотелось узнать поближе, с ней хотелось пообщаться. И я была рада, что в этом наши желания в общем-то сходятся.

С Нарциссой я действительно сошлась довольно быстро. Сначала мы просто болтали в библиотеке, потом как-то незаметно начали учить уроки вместе, порой проводили вдвоём перемены. Моих друзей она особенно не привечала, однако выразила надежду на то, что я «хорошо повлияю на её кузена». Я и сама на это надеялась.

В какой-то момент я поняла, что мы дружим. А через пару недель я решилась взять с неё Непреложный Обет, формулировку которого составляла дня четыре точно, и рассказала о своём перерождении. Нарцисса выслушала с интересом, коротко улыбнулась и обняла меня.

– Мне плевать, сорок тебе лет или одиннадцать, – просто сказала девушка, отстраняясь. – Ты замечательный человек, Лилия, и я рада, что мы можем дружить. Надеюсь, так будет всегда.

Я надеялась на то же самое.

Поначалу наша дружба вызывала определённые толки, но они достаточно быстро прекратились, стоило мисс Блэк пару раз зыркнуть на особенно рьяно болтающие о нас группки. Все как-то слишком быстро вспомнили о том, что она как бы Блэк, а я как бы Каркарова, так что если нас всё ещё и обсуждали, то делали это как можно тише и как можно незаметнее. Жить хотелось всем.

Учёба шла размеренно, я так же училась на «Превосходно», старательно принося баллы своему факультету. Что странно, Поттер постоянно крутился рядом. Я серьёзно. Мы ходили на одни и те же факультативы, нас обоих хвалили учителя, мы шли практически вровень.

В каноне этот человек вызывал у меня далеко не приятные эмоции. Меня бесило его разгильдяйство, бесила избалованность, но здесь… здесь меня по крайней мере привлекало то, что он не пытался как-то выставлять себя напоказ, что ли, не старался выделиться за счёт других. Он просто учился, и вскоре я начала проводить с этим человеком чуть больше своего времени, которого и так всегда катастрофически не хватало.

Приближалось Рождество.

Комментарий к Глава 18

а вот и прода)

ссылка на группу: https://vk.com/TheAcademyOfMiracles

на яндекс-кошелёк: https://money.yandex.ru/to/410016757263075

========== Глава 19 ==========

Я – ребенок с усталым лицом старухи,

И куда мне приткнуться, мой визави?

Я дам фору самой последней шлюхе

В умении круто продешевить.

– Ну хватит, Лилс, на такое ведь не обижаются!

Тишина была ответом. Меня корёжило, я бесилась, но не собиралась сдавать позиции. Пусть хоть подавится своими благими намерениями.

– Это было сделано тебе во благо, – словно вторя моим мыслям, послышался голос из-за двери.

Я фыркнула и сделала ещё один пасс рукой, бормоча под нос фамильное заклинание, вызубренное несколько дней назад и доведённое до автоматизма только вчера. Дверь на секунду покрылась тончайшими трещинками, засветилась и стала плотнее на магическом уровне. Теперь простой «Алахоморой» её не отопрёшь.

– Да не веди ты себя, как ребёнок!

– Я не виновата, что кто-то заигрался с чужими судьбами, – рявкнула я, оседая на пол и фыркая.

Голос за дверью замолчал. Послышалось неясное бормотание, защита на моей комнате начала трещать по швам, но выдержала. Реддл за дверью сдавленно выругался, вызвав мою усмешку.

Мысли в голове метались, больно ударяясь о черепную коробку. Хотелось плакать, но слёз просто не было.

Нет, а чего я ожидала? Понимания? Любви? Он просто не может по-другому. Нет, ему нужно играть, передвигать шахматные фигуры, чувствовать себя властелином. Один раз щёлкнешь его по носу, и он запомнит урок на всю жизнь. Но сначала до носа следовало достать.

– Зачем тебе эти магглы? – наконец, сдался он.

Я выдохнула сквозь сжатые зубы. Вскочила и распахнула дверь, оказываясь нос к носу с одним из самых опасных магов современности.

– Ты идиот, Реддл? Они были моими родителями. И я действительно сильно любила их.

– Не твоими, – немного смутившись сказал мужчина. – А Лили.

– Я и есть Лили, жалкий ты ублюдок, – взвизгнула я, совершенно интуитивно выбрасывая вперёд руки.

Жаркая волна стихийной магии ударила мужчину в солнечное сплетение и отбросила в сторону, впечатывая в стену. Том прорычал что-то сквозь зубы и кинулся вперёд, но ещё одна волна не дала ему сдвинуться с места.

– ОНИ БЫЛИ МОИМИ РОДИТЕЛЯМИ, УРОД, – кричала я, уголком сознания понимая, что творю нечто страшное. – А ты всего лишь решил поиграть! Моральный инвалид! ЧТОБ ТЫ СДОХ.

– ДА Я ВСЕГО ЛИШЬ ХОТЕЛ ПОМОЧЬ, – рявкнул мужчина.

Его голос словно привёл меня в себя. Воздух перестал искрить от напряжения, а мужчину наконец отпустило. Мои руки безвольно упали, да так и остались безвольно висеть.

Я почувствовала на щеках слёзы. Как давно я не плакала?

– Больно мне не от того, что им теперь на меня плевать, – горько прошептала я, прекрасно понимая, что Реддл ловит каждое моё слово, различая мельчайшие смены интонации, – а от твоего предательства, Томас. Я ведь доверилась тебе.

– И зря, – выплюнул он, стирая тыльной стороной ладони капли крови, скопившиеся в уголке его губы. – Никому нельзя доверять, Лили, ты же…

– А я доверилась, – лёгкая усмешка тронула мои губы. – Ты жалок, Том.

Секундная тишина. Взгляд из-под загнутых густых ресниц. Резкий вдох.

– Я знаю.

***

Я сидела перед жарко натопленным камином и пила чай. Сидела на полу, поджав под себя ноги и не обращая внимания на бормотание домовушки вроде «вам будет удобней в кресле, мисс» и «может, стоит позвать миссис Каркарову?». В конце концов, меня это настолько утомило, что я просто попросила меня не трогать. Хотя бы сегодня. Хотя бы сейчас. Как ни странно, она просто оставила меня одну. Наедине со своими проблемами. Наедине с самой собой.

Итак, мистер Реддл – при воспоминании о нём мои губы скривились в усмешке, которая смотрелась больше жалко, чем насмешливо – провёл некий ритуал отторжения, который заставил магглов полностью отказаться от меня, как от дочери, а меня попросту забыть об их существовании. Но что-то пошло не так, я помнила, причём очень даже хорошо, а вот они уже отказались. Впрочем, магия эмоции таки подавила, но лучше от этого не становилось. Том просто не рассчитывал, что магия во мне настолько сильна.

Ну вот. А я ведь себя винила. Мол, стерва, мразь, родителей бросила. А виноват тот, на кого я и подумать не могла. Впрочем, как и всегда, предаёт тебя лишь тот, от которого ты ожидаешь этого меньше всего. Закон, передающийся из поколения в поколения, из века в век.

Нет, я изначально не питала иллюзий относительно Тома. Не думала и о том, что я интересна ему, как человек, как личность. Но всё-таки не ожидала, что он будет играть так грязно. Просто для того, чтобы заполучить меня.

Родителей я уже простила, и тех, и других. Эвансы были не виноваты, а у Каркаровых понятие счастья достаточно извращено. Возможно, это самое «счастье» мне пытался устроить Игорь, а Нана об этом даже не догадывалась. В таком случае, лучше сначала поговорить с мужчиной, и только потом решать, говорить ли мне о сложившейся ситуации матери. В конце концов, она действительно сильно любила меня, и я порой боялась, что её материнские чувства слишком сильны. Настолько, что женщина могла пойти на что угодно ради родного – пусть даже и по магии – дитя. И я солгу, если скажу, что меня это не пугало.

Если в общих чертах, Реддл провёл ритуал, чтобы привязать меня к моей новой семье и отсечь возможность возвращения к старой. Вот уж не знаю, чего он так боялся, ведь планов побега я никогда не строила, да и поведение моё никак нельзя было назвать неуважительным или, например, вызывающим. Да Мерлин, я не давала даже повода думать, что сбегу!

С горечью размышляя над тем, что происходило, я ощущала себя полной идиоткой. А ведь могла бы и не догадаться, могла бы и не связать письмо Эвансов и резкое появление в моей жизни Тома в больших количествах. В шестнадцать мы были бы уже помолвлены, в семнадцать я стала бы миссис Гонт, ведь Реддл уже начал биться над введением себя любимого в угасающий Род. И была бы счастлива, наверное. Возможно даже бы любила. Но…

Но эта история не терпит сослагательного наклонения. Да, мне было бы хорошо с этим человеком, но это была бы лишь иллюзия счастья. На самом деле, я жила бы в постоянной лжи, просто в огромной паутине из неё.

Покачав головой, я поёжилась от неожиданного сквозняка, прошедшего по полу. Да, пожалуй, стоит всё же перебраться в кровать, если я не хочу заболеть. И, пожалуй, перестать думать в сослагательном наклонении, пока я всё-таки не сошла с ума.

Конечно, было дико жалко и обидно, что всё так вышло. Мысленно, в глубине души, я уже давно простила Тома, хотя бы потому, что понимала его намерения и отчасти разделяла их, ведь, будь я на его месте, поступила б точно так же, если не более жёстко. Короче говоря, сил злиться на этого человека у меня просто не было.

Силы вообще пропали. Причём я была истощена не столько магически, сколько морально.

Предательство. Такое неожиданное, буквально нож в спину. Обидно становилось просто до слёз, я ощущала себя именно обманутым ребёнком, словно мной попользовались. Умом-то понимала, что у Реддла тоже извращённое понятие счастья, но… смириться с подобным я не могла.

Потянувшись, я всё же встала с пола и перебралась в постель.

Как говорила героиня небезызвестного романа, я обо всём подумаю завтра. А сейчас нужно просто поспать.

– Дорогая, если бы я знала…

– Всё в порядке, – я неуверенно улыбнулась и обняла всхлипывающую женщину. – Давай ты просто пообещаешь мне, что я сама выберу того, за кого мне выходить?

Нана судорожно кивнула и подняла на меня заплаканные глаза.

– Клянусь…

Белое свечение только подтвердило её слова, так что я лишь удовлетворённо кивнула.

Итак, обряд вспять уже не повернуть, что хорошо и плохо одновременно. Плохо то, что я, мать его, потеряла собственных родителей и хорошего друга, а хорошо то, что магия уже залечила практически все раны, по крайней мере душевные, так что перенести подобное мне было не так уж и тяжело.

Да, гадко. Да, ужасно. Но это жизнь. И она диктует свои правила. Но стоит ли по ним играть? Стоит ли играть вообще?..

Приходилось мириться с многим. Например, с моим положением в обществе, с желаниями других людей, с ощущением вечной усталости из-за большой нагрузки. Умом я понимала, что Том мог размазать меня по стенке, мне на руку сработал эффект неожиданности и какая-то доля вины, которую испытывал мужчина за свой поступок, который всё же отчаянно не хотел признавать проступком. Но ведь я уже многого добилась, считай не дала прорваться на свою территорию взрослому магу, плюс смогла дать ему отпор, пусть и слабый, но отпор.

Извинения он всё же принёс, вместе с огромным букетом белых роз и каким-то шоколадом. Подобное заставило меня только фыркнуть и покачать головой.

– Твои завуалированные намёки на слова «прости меня, идиота», конечно, трогают… но я ненавижу белые розы, Том. У меня на них аллергия.

Нана, которая присутствовала теперь при каждой нашей встрече, усмехнулась и наклонилась над своей вышивкой, пряча улыбку. Реддл просто скрипел зубами. Ну уж нет, мой хороший. Я не буду играть ни по чьим правилам, кроме своих собственных.

Рождество всё приближалось, а времени было всё меньше. В конце концов Нана просто выдернула меня из семейной библиотеки под угрозой полного запрета на книги вплоть до моего возвращения в школу.

– Я, конечно, поддерживаю твоё желание учиться, моя хорошая, – заверила меня женщина, – но всё-таки не стоит слишком напрягаться. Ты и так остаёшься лучшей на курсе, ты уже знаешь на «Удовлетворительно» программу следующего курса и даже сверх него… так может, пора отдохнуть?

Пришлось согласиться.

Косая аллея встречала нашу семью праздничной сутолокой и многоголосой толпой. Всюду витало ощущение праздника. Я вертела головой, крепко держась за руки обоих родителей, идя между ними, и со скрытым ужасом понимала, что прошёл уже год моей жизни в этом мире. Подобное было ужасно трудно принять, осознание этого факта ударило по мне, словно какое-то Откровение. Но так оно и было. И, стоит заметить, что времени я зря не теряла. Училась, знакомилась с интересными людьми, да и просто веселилась.

Я покупала подарки родным и друзьям, сквозной кошель, связанный с моим личным детским счётом в Гринготтсе, всегда был при мне, но старалась не отходить далеко от Наны и Игоря. Всё-таки потеряться в такой толпе мне не улыбалось.

На Рождество принято было дарить что-то не особенно дорогое, но милое и приятное. Таким образом я походила по сувенирным лавкам, зашла в лавку, ассортимент которой можно было грубо обозвать магическими канцелярскими принадлежностями, а потом посетила и кондитерскую, собирая своим друзьям примерно одинаковые подарочные наборы. Один бумажный пакетик из плотного материала, который я дома планировала расписать вручную, содержал в себе набор сладостей, который я так же составляла в зависимости от предпочтений получателя, зачарованный блокнотик и милую безделушку – снежный шар. Только два раза я выбилась из общего распорядка: в лавке с цветочными семенами я совершенно случайно увидела хрустальные нарциссы. Стоила такая прелесть не так уж и много, а аналогия проводилась слишком чётко. Они выглядели так же, как и моя подруга: обыкновенно-необыкновенными, завораживающими, привлекающими к себе внимание. Короче говоря, я не смогла устоять.

Кстати говоря, Каркаровы мою дружбу с Блэками поощряли, так что, естественно, были не против чуть больших трат на подарок для подруги. Наверное, для действительно хорошей подруги, учитывая то, что я даже рассказала ей правду о себе.

Ах, да, второй раз настиг меня, когда я проходила мимо магазина игрушек. Проходить-то я проходила, но у витрины резко затормозила. Из-за стекла на меня смотрел огромный, в половину меня ростом, плюшевый олень. Олень был в круглых очках, в вязанном свитере с узором из ёлочек и выглядел совершенно счастливым. Меня накрыло таким смехом, что Нана несколько минут не могла понять, что, собственно, происходит. Кое-как успокоившись, я попросила зайти за игрушкой. Абсолютно обычной, не магической мягкой игрушкой. Мама для приличия немного поломалась, но в итоге согласилась и на эту покупку. А я уже знала, кому отправлю её, как только придёт время рассылать подарки.

Когда я вернулась домой, меня ждало очередное письмо от Беллы. Так что, счастливо улыбнувшись и отправив домовушку с вещами в мою спальню, я кинулась читать.

Как уже понятно, наверное, предложение будущей миссис Лестрейндж о начале переписки было принято, так что в тот же вечер ей улетело ответное письмо. Переписка вдруг показалась мне действительно интересной. Доставляло удовольствие и то, что я чувствовала: девушке она нравится так же, как и мне, если не больше.

Белла была одной из тех девушек, которых обычно называют в любом обществе «оригиналками». У неё не было подруг, только друзья, одним из которых и был Рудольфус Лестрейндж, за которого её изначально хотели отдать. Она не сходилась с девушками, не чтила старших, если не находила их действительно сильными личностями, предпочитала вышиванию боевую магию и была готова на всё ради собственного Рода. Такая стала бы отличной матерью своего Рода ровно так же, как стала бы отличной союзницей и подругой, появись у неё такая возможность. Но мисс Блэк боялись, боялись ввиду фамилии и личных качеств, так что зачастую она была либо одинока, окружённая многочисленными книгами и рукописями, либо в компании своих лучших друзей: Магнуса Нотта и Рудольфуса Лестрейнджа.

Мы были чем-то похожи, и мне потребовалось много времени, чтобы понять, чем же именно. Эту незримую связь я уловила только тогда, когда мы встретились в чайной на Косой аллее. Смотря в её глаза, слушая этот низкий гортанный голос я понимала, почему меня так неотвратимо тянуло к этому человеку. Мы обе были до безумия целеустремлёнными, костьми ложились, но добивались своих целей. Мы обе ставили своё благополучие превыше всего, но ради семьи готовы были порой забыть и себя.

– Ты удивительная, – в сердцах сказала я, наблюдая за тем, как она громко хохочет над моим ироничным замечанием относительно одной нашей общей знакомой.

– А я теперь поняла, что притянуло к тебе нашу Снежную королеву, – отсмеявшись, серьёзно заявила Белла и усмехнулась. – Откровенность, Лили, откровенность. Она в наше время слишком уж редка.

И с этим я была согласна.

Белла была как раз тем человеком, с которым хотелось быть откровенной. Она была осторожна, умна, благородна, порой даже немного заносчива, но оставалась в то же время чуткой и понимающей. С ней хотелось смеяться, с ней хотелось плакать, хотелось говорить и даже молчание не было в тягость. Таких людей мы встречаем в нашей жизни очень редко, но, если встретим, то уж лучше держаться за них покрепче.

С Беллой хотелось дышать.

***

Рождество наступило так же неожиданно, как и все значимые события в нашей жизни. Каркаровы отказались от всех приглашений, решив провести этот праздник дома. В любом случае, он обещал быть замечательным. Я высчитала по лунному календарю, что следующее Рождество будет проходить на только начинающую возрастать луну, так что уже начинала выпрашивать у родителей разрешение пригласить Ремуса и его родителей к нам. Отец был не против, мать пока колебалась.

К нам всё же пришёл Реддл. Он заглянул буквально на несколько минут, поздравить своего друга и нас с мамой с праздником. В нашем доме ему теперь, мягко говоря, были не особенно рады, слишком ещё свежи были воспоминания. Том сухо кивнул мне, но в глазах у этой невозможности горели знакомые мне искры.

– Подарок хотя бы примешь? – поинтересовался он, улыбаясь.

– Завтра, со всеми остальными, – подумав, кивнула я и усмехнулась. – Обещаю, мой тебе понравится, Том.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул мужчина.

Встреча с ним не произвела на меня практически никакого впечатления, впрочем, определённое удовольствие она мне всё же доставила. Я искренне надеялась, что в итоге он откажется от достаточно однозначных планов на меня и успокоится, а мы снова сможем стать если и не друзьями, то хотя бы неплохими знакомыми. Порой меня посещали странные мысли: умел ли Том вообще дружить?

Праздник прошёл по-семейному тихо. Руки постоянно чесались поздравить Эвансов, но я уже успела почитать информацию о просто «шикарном» ритуале, что провёл мой «друг». Если я не хочу родителям этого тела быстрой, но мучительной смерти, то их лучше не трогать. Хотя бы ещё год. Через пару лет действие ритуала без повторного вмешательства ослабнет, так что я даже смогу попробовать снять то, что наворотил Реддл, и попытаться вернуться хотя бы частично в старую семью. Петунья обо мне забыла так же легко, как и Эвансы, что было достаточно болезненным. Нана, расстроенная и немного бледная, предложила передать моей сестре поздравления хотя бы через своих знакомых. Я, подумав, согласилась. Попытка не пытка, так ведь?

Как я уже сказала раньше, праздник прошёл по-домашнему уютно. Мы пели рождественские гимны, обсуждали какие-то новости, слушали музыку, перебирая старые советские пластинки, я поддавалась ностальгии и рассказывала о том, как я отмечала Новый год на родине, вспоминались забавные истории. Родители, подумав, пообещали, что обязательно будут отмечать и Новый год, хотя бы походом в театр или оперу вкупе с праздничным ужином. Если честно, я была благодарна.

Но больше всего мне запомнилась отнюдь не домашняя атмосфера, не вкусный ужин и даже не старые пластинки. В память врезалось то, что произошло на следующее утро, когда сонная я, едва продрав глаза, поползла рассматривать подарки, сложенные в неплохую такую кучку невдалеке от моей постели.

Руки сами собой нашли тёмно-зелёный пакет, который почему-то привлёк моё внимание одним из первых. Пошуршав обёртками от сладостей и рассмотрев книжку с рецептами магических блюд разных народов, я нашарила на дне пакета относительно небольшую, размером где-то с ладонь взрослого человека, белую коробку, перевязанную голубой лентой. Подняв крышку, я вчиталась в строчки, написанные размашистым, даже слишком хорошо знакомым почерком.

Увидел на Косой аллее и почему-то сразу вспомнил тебя. Постучи по ней два раза палочкой, и она примет свой нормальный размер. Счастливого Рождества, Лилс!

Дж. К. Поттер.

На дне коробки, выбиваясь из белой обёрточной бумаги, лежала огненно-рыжая игрушечная лисица.

Комментарий к Глава 19

А вот и прода.

Долгожданное объяснение поведения Лили, да и Эвансов тоже. Надеюсь, что смогла сохранить интригу до конца))

Вопрос к читателям. Мне действительно нравится то, как я всё описываю, нравится то, что происходит… но не думаете ли вы, что всё идёт слишком медленно? Потому что для меня такой темп развития работы комфортен, потому что я хочу сказать ещё очень многое, но комфортно ли вам?

С любовью, Эксриба <3

ссылка на группу: https://vk.com/TheAcademyOfMiracles

на яндекс-кошелёк: https://money.yandex.ru/to/410016757263075

п.с. не знаю, кому вы там молились, но головные боли утихли. люблю вас~

========== Глава 20 ==========

Я блуждал среди сотен огней,

Только с каждым погасшим огнем моя вера

Становилась слабей и слабей…

В школу я вернулась с потаённым ощущением грядущего песца. Вот серьёзно, у меня было такое ощущение, что всё закончится очень плохо. И я даже не могла точно обозначить, что именно.

Ну, знаете, такое бывает. Вроде бы всё в порядке, ничего не грозит, ничего не происходит, а в душе ты точно знаешь: скоро произойдёт что-то страшное. Короче говоря, напряжно мне было, напряжно.

Учёба после Рождества полетела, как мне казалось, с удвоенной скоростью. А если учесть то, что даже в свободное время я постоянно посещала факультативы или же занималась самообразованием… короче говоря, времени практически не оставалось.

Стоит признать, что по приезде я посмотрела на своих друзей немного по-другому. Мне почему-то пришло в голову, что именно эти люди и будут со мной если и не на протяжении всей жизни, то на большом её отрезке точно. Вот уж не знаю, отчего я зачастую пренебрегала их заботой, стараясь сбежать к своим учебникам и конспектам. С девочками можно было обсудить общих знакомых, моду, актёров, но также можно были поговорить и о чём-то серьёзном, начиная от Родовых Кодексов и заканчивая уроками. С мальчишками можно было беситься, смеяться до колик в животе или проворачивать очередную шалость, но с тем же успехом они готовы были помочь в трудную минуту, вытащить из библиотеки на ужин или принести что-нибудь прямо туда.

И мне действительно была непонятна моя прошлая позиция. Боялась потерять друзей, а потому не спешила заводить их? Но ведь, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Если быть краткой: я просто себя отпустила, попросту забивая на проведённые мною же линии и обозначенные мною же границы. И, знаете, дышать стало как-то легче.

***

– Запомните: трансфигурированное вами существо никогда не будет живым. Это своего рода модель; она трёхмерная, качественно похожая на оригинал, но…

В этот день урок Трансфигурации казался мне просто бесконечным. Я чуть ли не лежала на парте, пока прытко пишущее перо записывало лекцию. Конечно, я активно делала вид, что и сама что-то пишу – на моём листе даже появлялись каракули, которые отдалённо, но относились к теме урока – но мысли мои были далеко.

Сегодня некоторые ученики, которых в своём роде можно было бы назвать «избранными», после ужина отправлялись домой. И, нет, всему виной была не поблажка руководства школы, не желание родителей и даже не апокалипсис. Просто на следующий день, в двенадцать по полудни, Белла Блэк выходила замуж за Рабастана Лестрейнджа.

Это событие можно было назвать поистине важным, учитывая то, каким уважением пользовались оба этих рода. Наверное, именно поэтому руководство школы отпускало домой тех, кто значился в списках приглашённых. Естественно, чаще всего это были старшекурсники, однако для нескольких людей всё же было сделано исключение…

– Расскажи о своей кузине, – шёпотом попросил Джеймс сидящего рядом Сириуса.

Я глубоко вздохнула, приготовившись оспаривать слова Блэка о сумасшествии родственницы. Но меня удивили.

Младший Блэк неуверенно пожал плечами и, стрельнув внимательным взглядом в сторону профессора, ближе наклонился к другу.

– Она странная, очень. Иногда сама с собой говорит, может резко засмеяться чему-то, подружек я у неё вообще никогда не видел. У меня иногда такое ощущение, что она ненавидит всех, кроме себя, Нотта и Лестрейнджей. Хотя и их иногда тоже… Maman её обожает, как и все родственники. Она сильная ведьма, знает много всего интересного, но я её немного побаиваюсь…

– Странная, короче, – подвёл итог Джеймс и вздохнул. – Всё ещё не понимаю, зачем я там. Ну ты-то понятно, родственники всё же, а вот я…

– Идиот, – хихикнула я, привлекая внимание друзей. – Твоя мать в девичестве Блэк, поэтому и тебя туда тащат.

Поттер покраснел и, видимо, хотел сказать мне что-то очень нелестное, но его перебил Сириус.

– А ведь ты тоже есть в списке приглашённых, – вдруг зашептал он, удивлённо распахивая глаза. – Я вспомнил, Белла говорила об этом моей матери…

Джеймс подавился своими обвинениями и растерянно взглянул на меня своими огромными шоколадными глазами, скрытыми за толстыми стёклами очков. Почему-то дико захотелось улыбаться.

– Есть, – согласно кивнула я и всё-таки улыбнулась, стараясь смотреть только на Сириуса и не отвлекаться.

– Но почему? Я не думал, что Каркаровы…

– Родители тут не при чём, – хмыкнула я, всё же берясь за перо; МакГонагалл уже пару раз глядела в нашу сторону, а проблем я не хотела. – Я просто обязана присутствовать на свадьбе своей подруги и сестры ещё одной моей подруги по совместительству.

Тишина за столом заставила меня тихо хихикнуть.

– Мисс Каркарова, у вас всё в порядке? – сухо спросила Минерва, хотя глаза её не выражали и толики той строгости, какая была в голосе.

На самом деле, я уже обожала эту женщину. Она действительно любила детей, но только тех, кто хотел учиться. Минерва была понимающей и справедливой, она замечательно справлялась со своими обязанностями декана, пусть и давала ученикам много больше свободы, чем её коллеги. Её позиция была ясна, как день: кто захочет учиться – тот и будет учиться, а заставлять она никого не будет. И, по-моему, это было правильно.

К тому же, у этого человека было просто замечательное чувство юмора. Порой она так тактично и ловко высмеивала ошибки своих учеников, что только взрослый человек мог различить в её грустном тоне насмешку, а в её порой утешающих словах – сарказм. Обожаю таких людей.

– В полном, мэм, – я наигранно удивлённо похлопала глазами и старательно принялась дописывать последнее предложение, чуть ли не пыхтя от усердия.

МакГонагалл едва заметно приподняла уголки губ и быстро прошагала к доске, отвернувшись. Подача теории продолжалась.

– Ты серьёзно говорила? – после урока Сириус вцепился меня чуть ли не клещами. – Ну, про дружбу.

– Абсолютно, – кивнула я, нахмурившись рассматривая свой конспект.

Сейчас должно было быть Зельеварение. Я была уверена, что Слизнорт сегодня будет опрашивать класс на знание теории. Он делал так практически каждый раз после данного конспекта. В себе я была уверена, но кое-какие моменты всё же хотелось бы уточнить.

– И вы с ней что… прямо дружите? – ещё раз переспросил Сириус.

Глухое раздражение клокотало уже где-то в районе горла, так что я глубоко вздохнула и, прикрыв глаза, досчитала до десяти. Не люблю, когда меня отвлекают, но бросаться на людей – тоже не вариант. Так что спокойно, женщина, вдох-выдох, вдох… А то репутация – это штука такая, которую заработать относительно просто, а вот поменять в положительную сторону…

– Да, Блэк, мы прямо дружим, – стараясь подавить в себе желание кусаться, я посмотрела на мальчика. – А что, разве нельзя?

– Ну почему, – неуверенно пробормотал он, пряча глаза. – Можно…

Я ещё раз глубоко вздохнула и остановилась. Всё это время мы шли по направлению к подземельям, так что сейчас нужно было лишь дождаться определённой лестницы – я хотела сократить путь до кабинета Зельеварения.

– Послушай, Сириус, – начала я, закрывая тетрадь с конспектом. – Твоя кузина – замечательная девушка. Она умная, интересная, сильная, у неё незаурядное чувство юмора, и мне она нравится. А её, судя по тому, что она сама предложила вести переписку и сама пригласила меня на свою свадьбу, чем-то интересую я. Не берусь сказать, что она обо мне думает, но я могу отзываться об этом человеке только в положительном ключе. Смекаешь?

– Ага, – немного растерянно протянул мальчик, но, взяв себя в руки, усмехнулся. – А ты бы понравилась моей матери.

– Сочту за комплимент, – я фыркнула, запихивая конспект в сумку. – Ты где Джеймса потерял?

Блэк огляделся и нахмурился, видимо, что-то вспоминая. Наконец, его лицо озарилось догадкой, и он, успокоившись, пожал плечами.

– Он забыл конспект по Чарам в комнате, а мы договорились на перемене между Зельями и Чарами кое-куда сходить.

– Кое-куда, это в больничное крыло? – скорее для проформы поинтересовалась я.

Нужная лестница уже подошла, так что я без колебаний направилась по ней. Сейчас мы выйдем немного в другом месте, нежели остальные. Там останется пройти по длинному коридору, перейти по ещё одной лестнице, но уже неподвижной, и – вуаля – мы оказались практически перед самым кабинетом Зельеварения.

Сириус же молча кивнул, оглядываясь. Я знала, что они уже начали связывать постоянные отлучки Ремуса с лунным календарём, но пока молчали. А ещё ревностно охраняли ещё не до конца раскрытую тайну от остальных, как и положено хорошим друзьям. К слову, страшно им не было вообще, хотя я была уверена: обоим уже не раз приходила в голову мысль, что Ремус может оказаться самым настоящим оборотнем. Такие выводы я сделала довольно быстро, причём осталась ими довольна. Впрочем, если бы за мальчишками следил кто-то так же целенаправленно, как я, то можно было заметить много косяков. Например, вечно оставляемые порой рассеянным Джеймсом книги про оборотней, или же нервный мандраж Сириуса перед каждым полнолунием. Мне было интересно, знал ли об их осведомлённости сам Люпин, но делать пока ничего не собиралась.