Текст книги "В поисках памяти (СИ)"

Автор книги: Элсэртис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Пыль рассеивалась медленно, однако даже через нее на спине мертвого огненокровного животного виднелись по-прежнему опасно искрящиеся маленькие электрические вспышки.

– Слишком близко не подходите, а то шарахнет, – предостерег Клэйрохс.

Впрочем, была еще одна причина, по которой следовало сторониться здоровенной туши – рядом с безобразно распахнутой пастью животного разлилась лужица шипящей желтой крови. А вот следов папоротникового лисенка не было и в помине. Хотя, какие могли остаться следы, если зверюга таких размеров кинулась на свою жертву и придавила ее всем своим не маленьким весом?..

– Ну, что ж, теперь мы можем зайти в логово ящеров и ехать дальше, – мрачно произнесла Ксариэль, вытирая выступивший от волнения пот со лба. – Надеюсь, всю оставшуюся дорогу до Милливэриума вас будет грызть совесть за то, что вы сделали.

Клэйрохс промолчал, не желая комментировать произошедшее. Что до Элмио – он и вовсе пропустил ее слова мимо ушей, ведь все это время он продолжал искать взглядом что-то…

Вдруг снова раздался пронзительный лай, заставив хмурую увигелис вздрогнуть. Клэйрохс резко обернулся на звук. А Элмио присел на корточки и с готовностью поймал на руки радостного и очень гордого собой Белоуха, который бежал к хозяину с совершенно противоположной стороны, будто и не выходил за пределы магического заслона все это время.

– Вот же маленький паршивец! – Клэйрохс с усмешкой покачал головой, наблюдая за возвращением папоротникового лиса. – И как он это сделал?

– Так ты живой! – с огромным облегчением, воскликнула Ксариэль и принялась гладить сидящего на руках у юноши лисенка по пушистой и весьма довольной морде. – Ну, слава Солнцу! Но как же он меня напугал!

– Я же говорил, что все будет нормально, – напомнил Элмио.

– И все же, как ему это удалось? – увигелис уставилась на юношу, ожидая объяснений.

Под их с Клэйрохсом вопросительном взглядом, Элмио смущенно улыбнулся. Он сам весь сиял от гордости за своего любимца.

– Простите, но я не могу вам рассказать.

– Это еще почему? – удивилась Ксариэль.

– Потому что это не моя тайна, а его. Нехорошо выдавать чужие секреты, которые тебе доверили, – вполне серьезно заявил Элмио. – К тому же, у вас обоих есть амулеты мантхарна. И если я вам что-нибудь расскажу, есть риск, что об этом узнает кто-нибудь еще. А это уже будет совсем нечестно.

– Надо же, какой ты правильный! – не скрывая своей симпатии, Ксариэль шутливо потрепала юного защитника лисьих прав по его лохматой голове. – Так держать!

Элмио тут же покраснел и, кое-как отпихнувшись, на всякий случай спрятался за капитана воинов совета, при этом старательно делая вид, что за его спиной просто больше тени и не так припекает внезапно выглянувшее солнце.

– Ладно, – Клэйрохс перестал с задумчивым видом разглядывать лисенка и отодвинул от себя Элмио, предварительно чуть не заехав ему локтем в ухо. – Пойдемте в пещеру. Нужно проверить, что там с другими ящерами. И кстати, я думаю, нам придется еще вернуться в Ковахон – вряд ли внутри логова есть специальные седла. Заодно купим еды твоему маленькому зверю.

– Было бы здорово! – обрадовался Элмио. – Вообще, я бы и сам не прочь поесть.

– Я тебе не советую, – Ксариэль предостерегающе махнула рукой. – Стряпня диллуров вся из какой-то кипящей огненной дряни, а шевиеры готовят отвратно. Сойдет разве что для папоротникового лиса.

– Ты, главное, смотри, – Клэйрохс окликнул Элмио у самого входа в логово, – чтобы твой мохнатый друг своими загадочными способами не обчистил все запасы шевиеров. Иначе нам трудно будет это объяснить, ссылаясь на лисьи секреты, которые нечестно выдавать.

Глава 12. По выжженным землям

В логове пурпурных ящеров, среди мрачных, испещренных огромными когтями стен, тянулась череда искусственно вырытых, специально обустроенных пещер, уходящих глубоко под землю. Объединенные вместе, они представляли собой что-то вроде гигантского инкубатора-питомника. В нем многие ящеры не только появлялись на свет, но и безвылазно проживали всю свою жизнь, ни разу не показав носа на поверхность, и служа, по-видимому, только для продолжения рода или каких-нибудь подобных нужд. Об этом свидетельствовали найденные в одной из пещер залежи огромных черных скелетов.

Первое, о чем подумал Элмио, увидев это своеобразное кладбище, был вполне уместный вопрос: сколько же лет подземному «гнезду ящеров», и как вообще диллуры справляются с такими опасными тварями?

Оказалось, внутренние многоуровневые пещеры отгораживались одна от другой здоровенными валунами. Именно одним из таких был перекрыт вход внутрь. При помощи подобной системы животных можно было разделять на небольшие группы и спокойно переводить в другие части их подземного жилища. Или вовсе выводить из логова, истинные размеры и глубина которого вообще оставались загадкой.

Взбесившуюся самку диллурам удалось запереть в просторном зале, расположенном на самом верхнем уровне пещеры. Пока она пыталась вырваться наружу и с ненавистью разносила все на своем пути, остальные пурпурные ящеры оставались в надежно закрытом каменном отсеке, который находился уровнем ниже. Когда вход в него был, наконец, найден и расчищен, причем менее агрессивным способом, чем прежде, оттуда сразу же начали раздаваться жалобные мычания и постанывания. Выяснилось, что из-за обвала, который Клэйрохс устроил в логове, нескольким ящерам придавило камнями хвосты и лапы. Это перепугало всех остальных животных, и теперь они сидели по углам и жалобно таращились на проникнувших в их логово чужаков.

Элмио не стал входить к ним в пещерный отсек вместе с Клэйрохсом и Ксариэль – слишком низкий там был потолок, отчего у юноши сразу же возникло неприятно ощущение будто, именно в этой части логова начиналась особо опасная, удушающая своими каменными объятиями зона. Тем не менее это не помешало ему заметить, что пурпурные ящеры, несмотря на свой жутковатый огненный облик, ведут себя практически, как ручные, – так же спокойно, как и золотые волки. А еще все они, в отличие от той взбесившейся самки, были немного меньше размером. В длину только по два с половиной, максимум три метра, а в высоту около полутора. В остальном внешность ящеров была идентичной: такие же ярко-оранжевые глаза, серая, светящаяся пурпурным огнем кожа и шипастые гребни на спинах.

Когда ездовых зверей удалось рассмотреть поближе, догадка Клэйрохса, касаемо экипировки, оправдалась. Все ящеры здесь, внутри логова, были без уздечек и специальных седел. Впрочем, даже если где-нибудь поблизости, хоть прямо здесь, в пещере, нашлось бы все необходимое для езды, это бы не сильно помогло. Ведь надеть огнеустойчивое обмундирование на ящеров с пылающей кожей все равно было бы под силу только диллурам. Таким образом, после спуска в недра логова, вынужденное возвращение в Ковахон стало для всех очевидным.

Правда теперь возникала другая проблема – куда более серьезная, чем еще одна пешая прогулка по раскаленным пустошам в тяжелых гаольрамтовых ботинках. Пурпурные ящеры, напуганные частичным обвалом своего логова и видом покалеченных собратьев, ни за что не хотели покидать свою уютную пещеру. А вывести их оттуда силой, при том, что от прикосновения к таким пылающим зверюшкам можно было серьезно покалечиться, казалось невозможным.

Но выход все же нашелся – Ксариэль решила взять это на себя. То, что она начала делать, выйдя из пещеры на улицу, на магию не сильно походило, да и вообще казалось немного странным. Клэйрохс назвал это «древним обрядом увигелис».

Сначала Ксариэль вышла на открытое пространство. Затем проверила, нет ли рядом с ней на земле чего-нибудь опасно-горючего и, убедившись, что все в порядке, выпрямилась в полный рост. Не обращая внимания на шепот со стороны своих спутников, явно обсуждающих ее, она сосредоточила взор на давно пробившемся сквозь тучи ярком полуденном солнце.

Сложив руки на груди в области сердца, беззвучно, одними губами, она начала что-то бормотать. С виду это было похоже на чтение молитвы или мантры. Так продолжалось около пяти минут, до тех пор, пока ее немое обращение к небесному светилу постепенно не начало обретать голос.

– Я почитаю Тебя, как начало жизни, как единый источник тепла и света, – очень тихо и напряженно, с нарастающем волнением произносила Ксариэль. – Услышь меня, к Твоей силе взываю! Дай мне свой свет, дай мне свое тепло…

Наблюдавшего за всем происходящим Элмио поразил один интересный факт. Ксариэль, разговаривая с солнцем, смотрела на него, ни разу не моргнув и даже не прищурившись. Она делала это совершенно свободно, как будто солнце не слепило ей глаза. Наоборот, казалось, увигелис было даже приятно, и она каким-то загадочным способом действительно получала от него энергию.

По прошествии еще нескольких минут, когда обряд подошел к концу, Ксариэль, не теряя времени на разговоры, быстрым шагом отправилась обратно в логово пурпурных ящеров. Элмио успел заметить только, что ее ярко-желтые глаза, после длительного контакта с солнечными лучами, наполнились золотистым блеском, словно теперь сами могли засветиться.

Увидев рыжеволосую воднокровную девушку такой, все животные внутри пещеры отреагировали на ее появление совершенно по-другому. Теперь они смотрели на Ксариэль, как завороженные, и были готовы пойти за ней куда угодно.

– На самом деле, это обычный гипноз, – чуть позже объяснил Клэйрохс, когда они с Элмио снова вспомнили про этот интересный эффект. – Все увигелис так умеют – это их врожденная расовая способность. За счет особого пигмента, которым окрашены их глаза, они могут накапливать солнечный свет в радужке, подобно фосфору, и потом использовать его для ментального воздействия на животных. Так что на всю эту ритуальность можешь не обращать внимания.

Именно таким способом и удалось привести трех ящеров в Ковахон, а там купить все необходимое для безопасного путешествия на них верхом. Элмио, правда, немного расстроился из-за того, что гаольрамтовую обувь пришлось оставить поверх своей, чтобы случайно не обжечься об кожу огненных зверюг. Но потом он быстро с этим смирился. Ведь, сидя верхом, уже не так ощущалось, как башмаки стесняют движения.

В Ковахоне, перед отъездом, Белоуху купили обещанной еды. Лисенок тут же все сожрал и завалился спать на руках у хозяина. Казалось, он вообще больше всего на свете любил делать две вещи: есть и спать. Но этому никто и не возражал.

С момента их отъезда из приграничного городка путешествие продолжалось по пустынной выжженной лавой земле – территории Исиллар Хонмра, которой правили диллуры. Наверное, кроме них здесь никто не смог бы выжить. Ведь даже дорога так и дышала жаром, черной пылью окутывая могучие лапы пурпурных ящеров.

Открывающаяся вдали панорама из вырастающих из земли голых каменных скал и разливающихся огненных источников казалась абсолютно безжизненной и мертвой. Горячий воздух, беспокойно вздрагивая, искажал ее, и заставлял щуриться. Небо над головой покрывала серая пепельная дымка, обрамляя солнце мутным ореолом.

От жары Элмио часто клонило в сон, но он продолжал думать о диллурах, о том, какие же они все-таки странные – живые порождения настоящего огня, с горящей кровью в теле. До боли жуткие, и все же – у них есть свои города, или лагери, на что больше был похож оставшийся позади Ковахон. Наверное, у них была и какая-то своя особенная культура, своя история. Они живут в каменных пещерах, следят за добычей эваплатоса. Как и жители Империи Духов, используют его вместо денег. Выращивают пурпурных ящеров, налаживают контакты с шевиерами и другими воднокровными. Где-то здесь у них даже есть свой правитель, которого они гордо именуют Илла́ртши А́тнра.

Элмио мельком слышал про него от Клэйрохса, когда тот рассказывал про эти огненные земли. Такое странное имя, по его словам, переводилось с древнего языка диллуров, как Великий Огненный Император. Его влияние распространялось абсолютно на все земли Исиллар Хонмра, которые были разбросаны отдельными отрезанными друг от друга территориями по всему тонкому измерению. Передвигаться между ними можно было лишь при помощи подземных тоннелей, которые проходили очень глубоко под землей.

Ксариэль, не без дрожи в голосе, рассказывала, что однажды она умудрилась побывать в таком жутком подземном проходе. И, по ее словам, подобными «дорогами» глубоко под землей было испещрено все тонкое измерение. Впрочем, Клэйрохс ее слова предпочел никак не комментировать. То ли ему самому довелось побывать в этих жутковатых тоннелях, то ли наоборот, он не верил тому, что Ксариэль когда-то занесло в такие дебри. Ведь, несмотря на тесное соседство Исиллар Хонмра с империей, диллуры не отличались большой любовью к воднокровным. Их враждебный настрой часто сказывался на духах, и нередко перерастал в настоящую конфронтацию и отрытые стычки с не малым количеством жертв с обеих сторон.

Правда, вдаваться в историю всех этих кратковременных конфликтов Элмио особо не стал, несмотря на возросший интерес. Ехать через земли огненокровных было достаточно утомительно, и особенно изнуряли длинные разговоры в условиях дикой исходящей от земли жары. Поэтому, несмотря на распирающее его любопытство, Элмио частенько замолкал. Хотя, по сути, жара была не единственной причиной, отвлекающей его от болтовни. Новое изредка мычавшее средство передвижения также порой доставляло много хлопот.

Отчего-то эти огненные твари бегали как-то странно и непонятно – слишком непривычно было ездить на них верхом. Нет, конечно, Элмио не ожидал, что рептилии окажутся столь же грациозны, как золотые волки, но все равно к их тяжелой поступи он долго не мог привыкнуть. Кроме того, передние и задние лапы пурпурных ящеров двигались словно независимо друг от друга. Это не мешало им развивать довольно приличную скорость, но седока из-за их неуклюжей манеры бега довольно сильно трясло. А учитывая, что касаться ящеров, кроме как за гаольрамтовое седло и стремена, было категорически противопоказано, это становилось серьезной проблемой.

Клэйрохс даже, на всякий случай, периодически создавал вокруг Элмио невидимое защитное поле, чтобы тот, сидя верхом, нечаянно не обжег себе ноги или спину.

– Мне кажется, еще немного, и эта проклятая тряска меня доконает, – ворчал Элмио, пытаясь привыкнуть к могучему огненокровному зверю.

– Если не перестанешь жаловаться, тебя это только сильнее вымотает, – услышав его бормотание, предупредил Клэйрохс. – По землям Исиллар Хонмра нам еще ехать около суток.

Элмио только устало вздохнул в ответ. Насколько он заметил, капитану воинов совета его новая «лошадь» тоже не сильно нравилась, хотя он управлялся со своим ящером идеально.

А вот Ксариэль, похоже, напротив, была просто в восторге от езды верхом на огненном чудище. От одного вида, как их рыжеволосая спутница гоняла своего сопящего зверя чуть ли не кругами, устраивая дикие скачки, у Элмио усиливалось головокружение.

Впрочем, определенное обаяние у пурпурных ящеров все же было. Хоть они и уступали золотым волкам в скорости, зато были неприхотливы в отношении дороги. После каждого прыжка их массивные лапы оставляли на земле широкие вмятины. И если на пути возникало какое-то препятствие, в виде небольших скал или разлившихся огненных рек, ящеры пересекали его, даже глазом не моргнув, буквально проделывая дорогу там, где ее, казалось, вообще не могло быть.

За все время, пока они ехали по горячим землям, без перерыва на сон, Элмио успел увидеть не один интересный пейзаж, открывающийся в обезвоженной долине, простирающейся до самого горного хребта.

Огромные пластины из гладкой оранжево-золотистой породы устилали собой некоторые участки земли. Вероятно, это были руины каких-то древних сооружений, построенных здесь много веков назад. По своим масштабам, должно быть, когда-то это было что-то очень большое и величественное. Возможно, какой-то храм или даже целый город. Но теперь вряд ли кто-нибудь смог бы хотя бы приблизительно описать, как они выглядели, рассказать, кто и зачем возводил здесь что-то из столь странного оранжевого материала.

Через пару километров, когда дорога стала уходить в низину, на пути встретилась еще одна полузастывшая река из дымящейся лавы. Ее берега уже давно стали серыми и покрылись неровной коркой. Но зато в центре ее русла по-прежнему продолжалось слабое течение, сопровождающееся редкими выбросами подземных газов в виде лопающихся желтых пузырей. Спокойно преодолев этот высыхающий «водоем», пурпурные ящеры умудрились даже как следует из него напиться, от удовольствия широко скаля зубы и щуря свои огромные оранжевые глаза.

За рекой начиналась умеренно сухая местность, без такого опасного количества огненной жижи, а позже и вовсе превратилась в своеобразную пустыню, лишенную как воды, так и огня.

Иногда на пути стали встречаться огромные, торчавшие прямо из земли, прозрачные голубоватые кристаллы, достигающие пяти метров в высоту. Солнечные лучи преломлялись в их удивительно ровных гранях, образуя длинные радужные полосы на высохшей серой почве. Элмио не раз жалел, что подобные особенности ландшафта очень редко встречались на дороге, которой следовали ящеры. Тем более, что Клэйрохс предпочитал не задерживаться и не делал лишних остановок. А что-то новое и необычное всегда хотелось рассмотреть поближе, жаль только, редко это удавалось сделать из седла несущегося рысцой огненного зверя. Хотя и такая возможность временами появлялась.

Например, среди огненной пустоши, прямо на земле, иногда попадались странные, похожие на гранитные, маленькие бурые цветы с шестью большими овальными лепестками. Глядя на них, создавалось впечатление, что их кто-то вручную вырезал из камня. По крайней мере, абсолютно не верилось в то, что они могли представлять собой настоящий живой организм.

Подобные сомнительные ощущения своим видом вызывали огненные грибы, нередко встречающиеся прямо на дороге. Сверху, от песка и черной вулканической пыли, они выглядели, как самые обыкновенные серые камушки. И если бы не пурпурные ящеры, которые во время кратковременного отдыха с большим аппетитом начинали их есть, довольно при этом урча, вряд ли кто-нибудь догадался бы об их растительном происхождении, пусть даже на основе огня, а не воды.

Да, определенно, больше всего на землях диллуров не хватало именно воды. Элмио даже позабыл о неприятных ощущениях от езды на беспокойных пурпурных ящерах, когда понял, как ему нахватает элементарной влаги, без которой воздух делался сухим и жестким, а в горле и носу начинало неприятно зудеть.

Когда нормально дышать стало совсем затруднительно, было решено делать кратковременные остановки, чтобы регулярно пить и умываться. Клэйрохс и Ксариэль по очереди создавали маленькие энергетические шарики, которые потом превращались в воду в форме небольших фонтанчиков. Элмио даже уговорил Клэйрохса научить его самого делать из высокой плазмы такие струи воды, а потом и Питательную Сферу, которая помогала обходиться без еды. Это оказалось для него куда увлекательнее, чем просто глазеть по сторонам и рассматривать пустынные пейзажи.

Как выяснилось, для того чтобы что-то сделать из простого сгустка высокой плазмы, который в изначальном варианте обладал только светящимися и разрушительно-жгущими свойствами, требовалось нанести на него специальную надпись на силианглите.

В мире духов, насколько Элмио помнил, вообще не было обычного письма. Любые нанесенные на какой-либо материал осмысленные фразы создавались только из высокой плазмы. Это была главная особенность силианглита, отличающая его от других видов языков и письменности. Неудивительно, что его использовали также для наложения энергетических знаков на саму магическую энергию. Впрочем, на практике это оказалось не так просто, как выглядело со стороны.

Первая трудность заключалась в самих символах, в их необычном начертании и непонятной форме. Они не были похожи ни на один человеческий алфавит. Элмио казалось, они вообще ни на что не были похожи. Так, сплошной набор непонятных закорючек, которые, ко всему прочему, невозможно было четко разглядеть, пока не допишешь всю фразу до конца.

Клэйрохс рассказал ему, что раньше, в далеком прошлом, еще до прихода в тонкое измерение Великого Совета, силианглит был куда более разнообразным. Количество знаков, которые он включал в себя, превышало несколько тысяч и постоянно увеличивалось из-за появления все новых и более сложных символов.

Силианглит долгое время совершенствовался и изменялся. Даже самые древние духи того времени утверждали, что его знаки не имели определенного числа. Таким он оставался вплоть до появления самой Империи Духов. А потом, когда энергетическая письменность приобрела массовую доступность, уже под наблюдением Великого Совета силианглит было решено разделить на разряды.

В первый и основной разряд вошла совсем небольшая группа несложных символов, а ко второму отнесли все прочие десятки тысяч оставшихся знаков, которые не требовались для передачи обычной информации. Так, сформировавшись окончательно, с тех далеких времен Основной Силианглит больше не менялся.

Видя, что Элмио не сильно впечатлили его рассказы о том, как раньше все было сложно, капитан воинов совета не стал слишком углубляться в историю и просто посоветовал ему для большего удобства заучивать слова, которые ему требовались, сразу целиком, вместо того чтобы зазубривать отдельные символы.

Элмио раз двадцать пробовал повторить за капитаном набор закорючек в воздухе, прежде чем попытался нанести их на сгусток высокой плазмы. И все равно вода в форме маленького фонтанчика получилась у него только с тридцатой попытки. И хотя Клэйрохс поздравил его, заявив, что тот быстро учится, своему маленькому успеху Элмио радовался недолго, поняв с какой скоростью энергетические знаки на высокую плазму наносят его спутники.

И сам Клэйрохс, и Ксариэль, как потом понял Элмио, пользовались силианглитом куда чаще, чем он мог себе вообразить. Ведь таким образом создавалась не только вода или питающая энергией сфера. Даже для того, чтобы создать маленькую молнию или просто взрывающийся огненный шар, требовались гораздо более сложные невидимые надписи. А они умудрялись все это делать меньше, чем за секунду.

Тем не менее, несмотря на все сложности, Элмио все-таки освоил две магические формы – научился создавать воду и Питательную Сферу, чему был несказанно рад.

Под конец дня, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, им довелось еще раз встретиться с диллурами. Это произошло возле развалин какого-то древнего храма. В сумеречной темноте огненокровные выглядели еще более жуткими, чем при свете дня, в своем лагере в Ковахоне. Их раскаленные пылающие тела светились красным огнем, поднимая в воздух искры, отчего их высокие силуэты отчетливо были видны с расстояния нескольких километров.

Встреча с диллурами оказалась не очень приятной. Поначалу Элмио казалось странным, что огненокровных было практически не видно на их же собственных землях. Он жалел, что не может хотя бы мельком увидеть их города. Но когда все закончилось, Элмио про себя пожелал, чтобы огненокровные не встречались им на пути и впредь.

Восемь из двадцати собакоголовых гигантов, завидев чужаков, тут же окружили их и начали допрашивать: почему воднокровные осмелились так близко подойти к их святыне – древнему погребенному под землей храму, и что они вообще делают на земле Исиллар Хонмра? После продолжительного спора, Клэйрохсу все-таки удалось уговорить их посмотреть энергетический образ, запечатленный им еще в Ковахоне, который свидетельствовал, что сам Цэарибнар дал им разрешение пройти здесь. В итоге диллуры немного поостыли, но одного разрешения им показалось мало. Посовещавшись, они потребовали еще и плату за проход по их территории – под этим предлогом диллуры забрали у капитана воинов совета около сорока монет. После этого случая огненокровных они больше не встречали, и это, действительно, было к лучшему. Однако, вопреки всей ярко-выраженной неприязни ко всем воднокровным, Элмио после встречи с диллурами вернулся к своим расспросам. Его почему-то очень заинтересовала культура столь странных созданий, не похожих на людей или духов.

От Клэйрохса и Ксариэль ему удалось узнать, что диллуры, несмотря на свою жизнь в тонком измерении, по сути, не являются духами. И что для них есть только одно существенное деление живых существ – классификация по крови. Диллуров, как сказал капитан, не интересует, что происходит в плотном измерении, потому что они никогда не покидают тонкий мир. Однако при этом они презирают всех, в чьих телах течет кровь, созданная на основе воды, а не огня, поэтому не видят существенной разницы между духами и людьми.

По словам Клэйрохса, диллуры с очень давних пор считают все порождения окружающего их водного мира своими врагами. В том числе, и Великий Совет, который снабжает все живое на территории тонкого измерения человеческой жизненной энергией.

– В отличие от других обитателей мира духов, диллуры, подобно людям, способны вырабатывать собственную жизненную энергию, – пояснил Клэйрохс. – Но она совершенно иная – огненная. И только создания с огненной кровью могут поглощать ее и испытывать благодаря ней эмоции и чувства.

Также от капитана воинов совета Элмио узнал, что когда-то давно все эти различия легли в основу учения диллуров, и теперь на них строится вся их идеология. Вера, которой они придерживаются, подчеркивает особенность их крови и гласит, что на Эонрии должны существовать лишь огненокровные создания, а все остальное – проклятие, посланное на планету свыше.

***

К середине ночи раскаленные земли Исиллар Хонмра все-таки закончились, и впереди снова начал появляться привычный глазу лес, чему Элмио был несказанно рад. Чистый прохладный воздух с запахами листвы и цветов, а также мягкая трава под ногами – все это говорило о том, что наконец-то можно расслабиться и передохнуть физически и морально. Ведь от долгого созерцания безжизненной горячей корки, называемой землей, несложно было впасть в уныние, или, того хуже, немного тронуться умом. По крайней мере, Элмио сделал для себя такой вывод, когда все связанное с огненокровными осталось позади.

Теперь каждую ночь они могли делать остановки, чтобы нормально поспать. Разве что с едой все оставалось не так просто, как хотелось бы, и о горячей пище приходилось только мечтать.

Изначально Клэйрохс планировал, что они заедут в Ло́риунн – город, коренными жителями которого были иланры. Но после нападения авелори, от этой идеи пришлось отказаться. Как пояснил капитан воинов совета, как-то ночью, пока он, как обычно, проводил время, сидя у костра (а он так ни разу за все их путешествие и не спал) его снова навещал Смотрящий. Он предупредил о том, что до самого Милливэриума заезжать в населенные пункты, встречающиеся на пути, им не следует.

Ксариэль, услышав все это, сначала долго мучила Клэйрохса расспросами: когда именно приходил Смотрящий? Что он еще упоминал? И как долго они беседовали? Но видя, что капитан не собирается ей ничего рассказывать, в итоге она просто согласилась с ним, лишний раз отметив, что раз сам Смотрящий счел нужным снова лично явиться к ним с предупреждением, то лучше послушать его совета и сделать, как он велел.

Элмио же, которому, наоборот, хотелось увидеть, как можно больше городов, протестовал до последнего. И даже упрекнул Ксариэль в том, что она так говорит о Смотрящем, будто он ей родня. И что лично у него нет никакого желания доверять этому подозрительному ублюдку, капающемуся в чужих мыслях.

В итоге это вылилось в целую ссору. Ксариэль, после таких высказываний своего юного спутника, строго его отчитала, заявив, что, прежде чем необоснованно кого-то оскорблять, лучше десять раз подумать – сможешь ли повторить те же слова, глядя ему в лицо? На что Элмио тут же ответил, что он просто мечтает, чтобы ему представился такой случай – посмотреть Смотрящему в глаза, и высказать ему все, что о нем думает, когда тот не будет прятаться за своим идиотским капюшоном.

В конце концов, в их разгорающийся спор вмешался Клэйрохс, долгое время терпеливо наблюдавший за всей этой ссорой. Он сказал, что в Лориунн они не заедут в любом случае, кто бы что ни говорил. Последнее слово всегда оставалось за ним. И в этот раз он явно не был склонен пренебрегать предупреждением Смотрящего. Так что, в итоге было решено никуда не заезжать, продолжая заменять еду Питательными Сферами. Даже Белоуха пришлось кормить таким способом, хотя он поначалу сильно сопротивлялся.

Сам Элмио смирился с отсутствием нормальной пищи намного быстрее своего пухлого четвероногого питомца. Его мысли последнее время занимали другие проблемы. Он думал о встрече с принцем, о Милливэриуме, в который они ехали уже на протяжении нескольких дней. Смотрящего сам он больше не видел, да и ночные кошмары перестали его мучить. Теперь чаще всего ему снился Хайлерос или что-нибудь, связанное с миром духов. С каждым таким сном Элмио все сильнее убеждался в том, что ему очень нравится здесь. Даже переживания по поводу потерянной памяти постепенно отошли на второй план. Как будто все так и должно было быть, как сейчас. А все, что происходило до этого, словно рассеялось, как зыбкая тень. С магией он уже немного освоился и начал учить силианглит. Может быть, нанесение энергетических знаков было вовсе не легким занятием, и по большей части Элмио было лень в это как следует углубляться… Но все равно, от каждой удавшейся попытки использовать высокую плазму в качестве настоящей магии он испытывал внутреннее удовлетворение. Это чувство не хотелось терять.

К пятому дню бесконечные скачки на пурпурных ящерах и временные остановки, чтобы «насытить» нуждающийся в энергии организм, стали уже обыденностью. Элмио даже перестали раздражать его гаольрамтовые башмаки. А вот Ксариэль, напротив, стала слишком сильно беспокоиться по этому поводу. Теперь редкое мычание пурпурных ящеров действовало ей на нервы. Клэйрохса ее ворчание и нытье по этому поводу весьма раздражало, из-за чего они нередко цапались. Так, за все время пути, он успел с ней серьезно поругаться минимум раз десять. И это при том, что вспыльчивая увигелис каждый раз ухитрялась найти способ помириться с капитаном воинов совета. Элмио, конечно, не мог не заметить, с каким трудом она решалась на то, чтобы извиниться за сказанную колкость или просто признать, что была неправа. Но ради того, чтобы проделанный ей путь не был напрасным, Ксариэль шла на такие жертвы. И, как ни странно, это всегда срабатывало. То ли Клэйрохса по-прежнему беспокоило чувство долга, то ли у них с Ксариэль все обстояло не так просто, как выглядело со стороны. Точно Элмио определить не мог. И, хотя их путешествие в столицу Империи Духов длилось уже достаточно долго и вполне могло надоесть, он не чувствовал, что устал от своих спутников. Наоборот, их ругань и ссоры даже казалось ему забавными, а к всему остальному он уже привык.