Текст книги "Эликсир (СИ)"

Автор книги: Элейн Чаротти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 35

– Ядовитое растение в эликсир жизни! – в очередной раз подтрунивает Бен. Он с деловитым прищуром выставляет руку, сверяясь с компасом. Для полного образа только не хватает очков с толстой лупой и образ сумасшеднего ученого был бы готов.

– Будто я его придумала. Ни один человек на земле не способен выжить употребив маргану, даже в малых дозах. Однако, для исцеления и рождения заново она необходима, иначе эликсир всего лишь сбор трав. Да и что-то мне подсказывает, что зная состав мало, кто решится вкусить это варево будучи не на Смертном Одре,– я театрально развожу руками делая зловещий акцент на последнюю пару слов.

Адри вопросительно выглядывает из сумки, после чего начинает жалобно скулить.

– На смертном Одре. Не на смертном Адри,– тут же успокаивает его Бен,– Ну у вас и шутки, мисс Ливс.

– Да уж развлекаюсь, как могу! С тобой ведь со скуки умереть можно! Ты глаз с компаса не сводишь! Гляди, уже снова ночь, – указываю ему на Луну, будто он виноват, что день так предательски быстро пролетел. Бен стал меня просто дико раздражать. Изначально меня забавляло его присутствие, после интриговало. Я решила сделать исключение и почувствовать какого это с кем то вместе двигаться к одной цели.Но все слишком затянулось.

И теперь я боюсь.Боюсь, что он больше не очередной знакомый, которому я помашу ручкой, взмахну волосами и пойду дальше. А это моя рабочая схема. Никогда не подводила. Но это было раньше. Тогда я мужчин никогда близко не подпускала. Пара встреч, и стоило ощутить, как в животе гусеницы намереваются превратиться в бабочек я мысленно прихлопывала их, резко обрывая связь. У меня единственная пузатая привязанность и нам вдвоём хорошо!

– Бен, компас вообще исправен?– спрашиваю просто чтобы отвлечься.

– Я и сам последние пару часов задаюсь этим вопросом,– признается он,– чем ближе Роща, тем сложнее до неё добраться. Обычные опознавательные знаки здесь не работают, тот самый пресловутый мох или муравейник. Магнитное поле, судя по всему здесь просто зашкаливает, – опустившись на корточки он задумчиво сгребает землю в кулак,– не место, а находка! Ни полярной звезды.. ни южного креста.

– Прям как в послании «в тринадцатую ночь бледнеют звёзды жемчужным светом сшитые»…

– Лунным,– поправляет меня Бен.

Я резко запрокидываю голову и мне становится не по себе. Небо едва виднеется, а звёзды, что мелькают перед глазами отнюдь не на небосводе, а от внезапно накатившей дурноты.

– Есть у меня пару козырей в рукаве,– заговорщически отвечает Бен. Складывается впечатление, что вся эта ситуация его только забавляет.

Он уверенно заявляет:

– Будем ориентироваться по Луне. Как ты заметила ранее, сегодня тринадцатая Лунная ночь, значит с большей вероятностью там Восток, —указывает на ту часть Луны, которая не скрыта тенью,– Необходимо мысленно разделить диаметр Луны на двенадцать частей, а дальше все то же самое, что и когда светит Солнце…

Пока магистр-лесничий пытается впечатлить меня своими знаниями в голове складываются пазлы. Всеми рецепторами ощущаю, что вот это поросшее зарослями место наша конечная точка. Дальше нас не пустят. И хоть местность не похожа на описываемую в книге легендарную Рощу Титанов, продолжать путь смысла нет.

– В чем смысла нет? – будто прочитав мои мысли спрашивает Бен.

И только я собираюсь поделиться своими догадками, как вдруг лес наполняется цветочным запахом, ярким, приторным, настолько, что сводят скулы. Этот аромат, будто можно пощупать, настолько он осязаем, что отдаётся вибрацией в каждом миллиметре тела.

Бен, что секундой ранее был погружён в вычисления приближается ко мне. Молча. Решительно. Смотрит на меня заворожённым затуманенным взглядом. Я отшатываюсь назад. Он же решительно притягивает к себе за локоть. И только я хочу возмутиться, как его рука спускается на талию.

Становится душно.

Я тяжело сглатываю. В живот тут же вываливаются бабочки, как конфеты из пиньяты. Ни одной мухобойкой не справиться с этим нахлынувшим роем.

И хоть Бен выглядит крайне непрезентабельно. Откровенно говоря, ему бы не помешало сгонять в душ. Впрочем, как и мне. Но о Богиня, кто бы мог подумать, что мужчина измазанный грязью, со слипшимися от влаги и пота волосами может выглядеть так сексуально? Я бесстыдно подаюсь вперед.... (больше по инерции. Честно! ) И вот мои губы в мучительно опасном расстоянии от его. А потом нас сносит такой мощной волной желания, что цунами рядом всего лишь пузырьки джакузи.

– Видит бог я чуть не убил ту практикантку, когда она спутала черемшу с майским ландышем. Поверь, я не имею к отравлению никакого отношения,– шепчет нехотя прерывая поцелуй,– ты мне веришь? – с мольбой заглядывает в глаза.

Я не даю ему закончить. Меня такие чувства внутри обуревают, а он с этими глупыми объяснениями. Я такого никогда в жизни не чувствовала. Глубоко вдохнув очередную порцию сладкого воздуха ко мне грустно приходит осознание, что страсть его вызвана отнюдь не искренними чувствами.

Где-то далеко на задворках памяти листаются смятые желтые страницы книги колдовских трав Старика Кинсли, а потом его голос эхом отдаётся в ушах:

– Аромат диких орхидей самый настоящий афродизиак. Он начинает действовать прежде, чем человек осознает, что это за аромат. Все в природе так искусно обманчиво.

Но откуда он здесь? И разве возможно теперь остановиться когда пылкие поцелуи вызывают такой противоречиво вкусный коктейль чувств?

Но благодаря Адри, которому вероятно тишина показалась угрожающе подозрительной я выхожу из эротического транса. Он выскакивает из сумки с недовольным визгом набрасываясь на нас.

Я быстро высвобождаюсь из рук Бена, отступая назад. Тот резко хватается за голову, словно быть вдали от меня для него становится физически больно и оседает на землю. А Адри ревностно бодает меня явно недовольный картиной, что застал совсем недавно.

– Подумать только! Прекрати. Не помню чтобы ты стыдился, когда я поймала тебя на кухне с недовязанным жирафом Стивеном, который остался нам от предыдущего жильца,– я строго угрожаю ему при этом пальцем. Судя по ошалевшей мордочке он хорошо помнит этот инцидент.

– Бен, я думаю это все действие,– тяжёлый стук о землю прерывает меня на полуслове. Оборачиваясь я нахожу мужчину, который безжизненности завалился на бок. И судя по бледному лицу в себя приходить он не собирается....

Минуты летят. От аромата, что проедал легкие не осталось и следа. Тем не менее Бен все ещё без сознания. Ни один из испробованных мною способов не привёл его в чувство. Даже щепотка смеси трав, что я заботливо ношу в бюстгальтере оказалась бессильна.

– Это место проклято, —сама не веря, что такое возможно шепчу я. Теперь одиночество ощущается острее. Ночь глубже. Лес опаснее. Я чувствую, что это место живое, точнее мы разбудили его, нарушив вековой покой и оно нам не радо. Воображение рисует, что из леса выберется косматый старик, что проспал старик представиться духом леса и сотрёт нас в порошок.

Вскоре опасения оправдываются. Адри начинает рычать. Злобно. Остервенело. Кидается на что то перед собой. На тот самый бутон орхидеи, что появился из неоткуда и одурманил нас. Белая дикая орхидея медленно, вальяжно начала распускаться раскидывая свои лепестки по обе стороны. Воздушные корни змейками пустились по земле. По мере ее приближения нам, дыхание Бена становится редким, поверхностным.

Самообладание летит к чертям. Сердце панически бьется о рёбра. Я не знаю, что делать! Одновременно хочу поймать паршивца, чей лай эхом проносится по лесу и спасти Бена. Но ноги перестают слушаться, земля, словно магнитом притягивает меня к себе. Вот она сила земного притяжения в самом ярком ее проявлении!

Я падаю, буквально прирастая к земле. В отчаянии больно бью по ней кулаками зная, что сейчас будет. А произойдёт именно то, что я чаще всего избегаю делать в человеческом мире. Ещё раз обернувшись к Бену и видя, как страдает Адри я принимаю единственное верное решение. Спасаться, пока лес не поглотил нас.

Благо настраиваться на нужный лад долго не пришлось. Сознание под действием адреналина быстро отталкивает скучную городскую Элери. И вот уже Бунтарка, что натворила делов в своё время, медленно протягиваю дрожащие руки к сумке и выуживает оттуда Книгу Теней. Открывает ее на нужной странице, проводит ладонями по древним страницам, пытаясь вобрать всю силу столетий. После чего глубоко кланяется цветку, словно идолу и направляет руки уже вверх, так чтобы лунный свет касался их и монотонно шепчет:

– Почитаем Ту, что призывает ее дочерей сквозь время, во многих местах и многих именах.

Мы, те, кто ведают рождение и смерть, силой природы бессмертие достигаем,

Тебя, Богиня почитаем!

Стоит последнему слову сорваться с губ, как лес наполняется воем десятка женских голосов. Они скандируют слова на древнем языке, будто готовясь к ритуалу, что так тщательно был описан в книге. Внутри все трепещет от восторга.Я, будто ждала этого всю свою жизнь!

Лес буквально на глазах преображается, меняет очертания. Деревья расходятся давая лунному свету проникнуть в каждый уголок. Опушка леса покрывается пушистой зелёным ковром из диких фиалок, что светятся игриво перекликаясь между собой. И вот как завершающий элемент огонь. Он появиляется из неоткуда дрожит застыв в воздухе прямо в середине. Лавируя и покачиваясь, словно в танце он опускается на землю вырастая в большой костёр. От него отбрасываются тени десятка стройных фигур.Фигуры оживают и предстают передо мной во плоти. Девушки-викканки. Грациозные, статные и недосягаемые. Каждая из них, будто часть самой природы в своём первозданном виде. У всех по плечам струятся длинные волосы. Они, словно шёлк переливаются богатым блеском, даже самый дорогой уход в салоне не даст такого результата.

Викканки собрались у костра и вновь и вновь продолжают читать заклинания на фифанском языке, кто то из них кружится в ритуальном танце, кто то завывает во все горло так чтто мурашки по коже. Но всех их объединяет одно– танец рождения, жизни и смерти. Неминуемый, медленный, вгоняющий в отчаяние и радость танец.

Призыв– приглашение на шабаш Самайна для той, что должна стать частью чего то большего.Для меня.

Глава 36

Еле разбирая дорогу маг и его преданный раб продирались сквозь лес. Стоит отметить, что и тому и другому это было неимоверно сложно– Мирту просто потому что он у него было пятьдесят килограмм лишнего веса. Он был неповоротлив и пыхтел каждые десять шагов путаясь в собственных ногах. Переодически сухие ветки хлестали его по раскрасневшемуся лицу. Он злобно пыхтел, как перекипевших чайник, но жаловаться не смел. В свою очередь его господину было куда сложнее в силу возраста и как не странно проклятия, которое этот возраст обличал. И хоть на вид он был средних лет, но с той зловещей тринадцатой ночи, когда его предала любимая прошло сто тридцать три года. За это время мир поменял свой уклад пережив войны, голод, болезни, сменялась власть, открывались новые материки, технологический прогресс достиг безумного развития, что порой магу кажется, что эти железные роботы ср стеклянными глазами принесут миру куда больше бед, чем женщины.

Однако, в мире что то осталось неизменно– его обида, что проедала кожу больнее проклятия, и дорога в змеиное логово. Ни магия, ни почёт, ни деньги, ни слава к сожалению не способны облегчить путь к Роще Титанов. Перед матерью природой равны все, особенно если место заколдованно. Особенно, если ты изгнан из магического сообщества. И пусть многие, кто презирал его давно мертвы, страх и уважение к нему передаётся из поколения в поколение.

– Господин, здесь ее след пропадает,– боязно шепчет Мирт.

– Сам чувствую,– сердце его тоскливо ноет, а в легких все предательски сжимается. Готов ли он снова оказаться там где… он невольно погружается в воспоминания, но не в те, совсем не в те…

Редвудс побережье Дель Норте 1890

Это было их тайное место встреч. Здесь за деревьями великанами, где мелодично журчит водопад, скрывая их шёпот пара тайно встречались на протяжении уже многих лун. Он думал, что их роман сокровенная тайна двух сердец, но ничто не могло скрыться от фиалковых глаз хранительницы лесов. Ее проницательный взгляд давно разглядел в молодой хранительнице изменения. Ведь, все на свете можно скрыть– ненависть, злость, разочарование, грусть. Эти чувства легко получается припылить фальшивой улыбкой или припудрить напускным безразличием. Но любовь. Как скрыть любовь, что словно ядовитый плющ из одного сердца лианой врастает в другое? И правда, влюблённых, будто окутывает искрящаяся аура, связанный нитями надежды кокон– он не оставляет возможности скрыть вихрь чувств.

И она призналась. Во всем. В тайных встречах. Во влюбленности и в том, что одна лишь мысль остаться без него сводит ее с ума.

– Ты сегодня грустишь и совсем мне не рада,– обеспокоено шепчет мужчина перебирая ее холодные пальцы. Сегодня Оркид была бледна и молчалива. Варуну стало тревожно, как многим, кто впервые в жизни столкнулся с «не дающим ни о чем, кроме как о ней думать» чувством, и он выпалил,– Ты больше не любишь меня?

Ей показалось она ослышалась.

– Как ты можешь задавать такие глупые вопросы? Будто любовь это погода,– возмутилась молодая-викканка. Она с укором посмотрела на него влажными от нахлынувших слез глазами.

– Тогда почему у меня такое чувство, что ты хочешь оставить меня?

Оркид снова изучающе посмотрела на мужчину. Порой она забывает, что этот высокий, чуть худощавый и невероятно своенравный молодой человек ещё и один из самых выдающихся магов. Проницательность отличала его от обычных смертных, а решительность от всех ему подобных. Она сразу заметила его ещё на прошлым Йоле. Пока все веселились в самый большой праздник в году– рождение солнца, маг сидел отрешённо не отрывая головы от книги. Казалось, он не разделяет счастье других или просто не считает нужным отрываться от важного задания. Тем не менее, молодые ведьмы кружили над ним назойливыми мухами предлагая глинтвейн и всячески отвлекая разговорами. Наконец, он сдался, отложил книгу и направился прямо к Оркид пригласив на танец. Она боялась, очень боялась….

– Ты же знаешь, что мне нельзя доверять своё сердце никому, кроме лунной богини, пока я служу ей. Как только я передам Книгу Таинств и знания следующей хранительнице, я буду свободна. А пока нам придётся…

– Даже не смей произносить этого!– он предостерегающе выставляет руку, а глаза его угрожающе загораются,– Если ты не доверяешь себе, доверься мне. Я никогда тебя не предам,– и тут же он заключил ее в объятия. Не дав ей вымолвить и слова он радостно обьявил:

– У меня для тебя подарок!

Галантно встав перед ней на колено (он делал так каждый раз, когда хотел преподнести ей какой то необычайно ценный дар) и размашистым движением вытащил из внутреннего кармана необычное растение. На стебле красовались темно фиолетовые, почти чёрные пушистые бобы. Больше похожие на рой мохнатых шмелей, что сцепились лапками.

Девушка сразу отпрянула от возлюбленного.

– Мукуна жгучая, – лишь сумела в ужасе выдавит из себя она, прикрывая рот рукой в изумлении,– откуда она у тебя? Ее нет в наших лесах.

– Ты же знаешь, мы практикуемся далеко за пределами Рощи, никогда не знаешь, где окажешься. Там я и увидел это. Не понравилось? – обеспокоено спрашивает Варун разглядывая свой трофей со всех сторон.

– Нет! – отходит от него как можно дальше,– уничтожь! Зачем ты принёс это в наш лес? А если она даст плоды? Ты верно убить нас хочешь?

– Да что с тобой сегодня?– не скрытая раздражения он превращает предмет своей гордости в пыль.

– Дурман, Мукуна жгучая и семена ландыша могут убить любую из нас, не смей больше приносить это в наши леса…

******

– Господин…. Писклявый голос Мирта стучится в сознание мага. И тягуче медленно выводит его из щемящих сердце воспоминаний. Так много лет прошло, а воспоминания о ней причиняют боль страшнее физической. В кулаке со злостью сжимается трава дурмана, что с тех пор он носит с собой на случай если одна из ведьм когда либо попадёт ему в руки. Варун присел сжав в руке влажную землю:

– Чувствуешь? Воздух сейчас немного заполнен морским туманом, дымом от костра и пьянящем ароматом шафрана. Где то здесь должна быть лазейка. Ровно в полночь защита растворится, как чернила в воде. Будет буквально пару минут чтобы пробраться к ним. Мне всегда казалось странным, что даже у их чар есть временной лимит. И каждый год ведьмам нужно собираться, устраивать шабаш и совершать ритуал вновь…

– Нужно быть осторожнее… я так далеко никогда не заходил,– с опаской пятится Мирт назад.

– Ты прав. В кой то веке ты, ничтожное создание, зришь в корень. Долгие годы поисков и все равно никому не удавалось зайти так далеко. Защита распространяется далеко до места назначения. Хитрые стервы, сколько людей погубили, водя нас за нос.

– Просто вы не давали ни одной хранительнице дожить до положенного срока, так бы мы давно добрались сюда, господин. Они бы сами нас привели,– внезапно осмелев выдал своё самое дерзкое из всевозможных заключение Мирт стирая капли пота, что стекали по бровям.

– В этом не было необходимости. Мы славно убивали каждую возвращая себе книгу. Представляю, как они желчью истекали. Они же так яро служат своей Богине. И вот их сокровище больше ста лет было в моих руках,– гордо напоминает маг,– Но стоило тебе упустить одну и я начал разлагаться изнутри! Тогда я понял, что эти стервы не сидели сложа руки ни дня,– Мирт весь сжимается, как кусок фольги стоит на него случайно сесть,– И вот моему терпению пришёл конец! Я жажду стереть с лица земли этих ведьм. Я успокоюсь лишь тогда, когда Лунная Богиня будет лить слезы по всем своим детям или лично молить меня о пощаде.

********

К Бену неспешно движется тень. Под капюшоном сверкают два фиалковых глаза, полные мудрости и живого интереса.

– Давно к нам не заглядывали мужчины,– чуть высокомерно изрекает она, с любопытством оглядывая спящего Бена. Женщина размашистым движением сбрасывает с себя капюшон. Тёмные тяжёлые локоны цвета смолы падают ей на плечи.

– У нас гости,– подняв руку, она останавливает празднование. Сказочное место мгновенно погружается в тишину, а дюжина любопытных глаз заворожённо наблюдают за происходящим.

– Проснись, – приказывает девушка с глазами цвета космоса и Бен тут же открывает глаза.

– Элери,– чуть ли не криком зовёт меня. Он растерянно оглядывается вокруг, глазами ищет меня. В тени деревьев склонившись над книгой я сижу ошарашено взирая на все происходящее.

Он резко отшатывается от прекрасной викканки и спотыкаясь мчится ко мне:

– Они тебе навредили? Что с тобой?– обеспокоено спрашивает, притягивая к себе за плечи. Он все никак не может восстановить дыхание, я слышу, как гулко бьется его сердце, где-то в районе моей ключицы.

Лишь тогда я смею встретиться взглядом с девушкой перед которой я от чего то испытываю неимоверный трепет. Ее пристальный гипнотический взгляд направлен прямо в душу. Я затаила дыхание не смея прервать наш зрительный контакт. После нескольких минут тщательного копания в моих мозгах, выражение ее лица из озадаченного становится искренне счастливым.

– Это ты, Элери! Жива! Она жива!– мелодично объявляет женщина, – значит все это время ты получала мои послания.

– Они были от вас?– с изумлением встаю оглядывая все вокруг.

И лишь сейчас, в самый подходящий по его мнению момент, пёс решается высунуть плоскую мордочку и грозно тявкнуть, давая о себе знать.

– Какой милый!– воскликнула самая младшая из девушек. Адри долго не думая вальяжно прошёлся вокруг своей оси давая более детально себя рассмотреть. Ему точно нужно в собачье модельное агенство!

Глава 37

– Айоланта– это же фиолетовый цветок,– допытываюсь я сидя у костра. Пока девушки чешут пузо Адри и кормят его сладкой запрещёнкой в виде сахарного тростника, хранительница лесов заботливо разливает самый настоящий магический глинтвейн в глиняные пиалы. Это не просто вино и пару палочек корицы, как принято в обычном мире. Викканский глинтвейн это согревающий, бодрящий и совсем не алкогольный напиток. Я варю его каждую осень, с тех пор как сбежала. Пожалуй, это было первым, что я сделала в новой квартире! С ним определённо уютнее и проще переживать наступление холодов. Однако, состав не так прост, как кажется. Ну во первых Чайные листья (именно те, что собранны вручную на плантациях Нувара-Элия), десять видов пряностей (они держатся в секрете и в супермаркете их не найти), апельсин, яблоки и вишня (желательно с фермерского дерева, а не те, что от воска блестят на прилавках).

– А ты умна. Времени зря в Буфорде не теряла,– ухмыляется женщина весело подмигивая.

– Не самое приятное место выбрали для моего заточения.

– Для твоего спасения,– поправляет меня викканка,– вселенная дуальна. Где чёрное, там и белое. Для кого то ад, кому то рай. А иногда тот самый ад оборачивается раем стоит узнать, что где то за углом тебя ждала более худшая участь. Вы согласны со мной, мистер Харрис?– серьезно спрашивает.

– Определённо в вашей философии есть смысл.

– Мистер Харрис,– театрально возмущаюсь я,– Я думала мы команда!

– Если все то, что ты пережила сделало тебя такой, какая ты есть,– грустно и как то совсем растерянно вздыхает он,– и потом мы бы не встретились.

– Этому парню больше не наливать, он совсем раскис,– предупреждаю хранительницу.

– Здесь у всех спадают маски,– заключает женщины,– на пересечении миров никто не может притворяться. Чувства оголяются, особенно это касается городских,—снисходительно косится на мужчину.

Я осматриваюсь жадно поглощая каждый миллиметр этого сказочного места. Секвойи полностью поросшие папоротником и плющом выглядят ещё более внушительно и совсем не пугающе. Здесь даже ночью щебечут птицы, трава кажется зеленее и пахнет, словно свежескошенная. В городе рецепторы настолько забиты выхлопами, что до травы носу точно дела нет.

Впервые я могу сказать с уверенностью я там, где должна быть, я кажется дома.

– Ты отличаешься от других мужчин,– мелодичный голос хранительницы лесов выводит меня из раздумий,– Ветер шепчет, что ты отрёкся от всего и лечил душу природой.

Бен обескураженно кивает.

– Как ты думаешь, возможно ли излечить разбитое сердце от человеческого предательства… изоляцией в глухом лесу? – интересуется Айоланта.

– Я расскажу. Но взамен и я хочу получить определенные знания,– дипломатично предлагает Бен.

Узнаю своего босса.

Женщина громко смеётся чуть откинув голову, ее фиалковые глаза весело блестят. Он, явно зацепил ее своей прямолинейностью.

– Дамы, поглядите. Мужчина хочет поведать о мирских страданиях. Пока у нас есть немного времени до полуночи, предлагаю развлечься.

– Что мы там не слыхали,– безразлично отозвалась одна из девушек, пока другая ведьма, старательно вплетала цветки лаванды в ее длинные русые косы. Та отдёрнула ее чтобы русоволосая не двигалась и даже легонько толкнула локтем. Лишь тогда я обратила внимание на ее невероятно длинные ресницы, что веером отбрасывали тень на щёки, что залились игровым румянцем. Видимо, одной из них уж точно интересна история Бена. Или он сам.

– Вы городские, может и слыхали. А я хранительница лесов, в последнее столетие, после изгнания редко с людьми встречаюсь.

– О каком изгнании идёт речь? Вы и правда те самые викканки? – не скрывая восхищения спрашивает Бен, который судя по всему не только окончательно пришёл в себя, но и все понял.

– Так не пойдёт! Сначала ты расскажи… – тихо отзывается краснощекая.

– Да,– громко срывается у меня с языка, я вся визжу от предвкушений внутри.

Бен в удивлении вскидывает бровь.

– Не думал, что моя скромная персона так заинтересует вас,– это адресовано мне. Точно мне.

Я натягиваю самое безразличное из широкого арсенала моих лиц. Но уже выглядит это не очень убедительно. Признаться, я давно поняла, что жена разбила ему сердце. И, конечно, это может значить лишь одно. Измена. Но как хочется узнать пикантные подробности. И понять, любит ли он все ещё ее, хочет ли простить, или простил, душат ли его демоны прошлого и если шанс на….

– Когда то я бросил все. Дом, успешный бизнес, семью. Я занимался тем что люблю– изучением лесов. Да, я жил в лесу вдали от городской суеты. У меня даже не было телефона, не говоря о других средств связи,– гордо заявляет он, чем к сожалению никого из присутствующих не удивляет, даже меня.

– Отнюдь не зов лесов тебя манил,– скептически высказываюсь я.

– Зов сердца. А его сложно игнорировать,– поворачивается ко мне всем корпусом. Он отчаянно хочет встретиться взглядом, прочитать в глазах что то, а я боюсь, что он увидит в них больше, чем я хотела бы. Так и не дождавшись ничего кроме вредной улыбки и закатанных глаз, он продолжил:

– Я всегда мечтал о другой жизни. В детстве я осуждал мать за кочевой образ жизни, за то, что она полностью отдавалась своей страсти– науке. Поэтому стать лесничим и получить образование в этой сфере для наследника парфюмерной компании было роскошью.

– Но когда моя жена сбежала с моим младшим братом,– при этом челюсть его чуть ли не с хрустом сжимается,– женщины тоже умеют делать больно.

На долгую секунду женщины теряются, а больше всех я. Подумать не могла бы, что кто то в здравом уме может не просто изменить, а уйти от Бенжамина Харриса. Девушки в лаборатории слюной давились при виде его приближающейся фигуры, а мисс Дин вообще тайно влюбленна, это я в комнате отдыха собственными ушами слышала.

Внутри меня все бабочки снова водят хороводы, человеку больно, а я радуюсь лишь, что в женатого не втрескалась.

«Так все же он тебе нравится, да?»– елейно спрашивает внутренний голос.

Нравится не нравится. Нам все равно не быть вместе. На это, как минимум несколько причин…

– Умеем! Ещё как! Ты верно ее обижал?– высокомерно заявляет одна из викканок.

– Нет, ты наверное, как все мужчины был холоден и алчен!– утверждает постарше.

– Да я и не успел, это случилось на утро после свадьбы. Все было тщательно спланировано. Я не виню ее, она хотела помочь тому кого любила. Я виню себя, что так глупо влюбился, а потом пытался собрать себя. Зато, после такого скандала никто не был против того чтобы я на некоторое время залёг на дно. Так что плюсы есть во всем.

– Люблю мужчин с израненными душами,– с доброй ухмылкой на лице заключает Айоланта,– умные и сострадательные только усиливают свет внутри; а вот злые и мстительные тонут в собственной жёлчи.

Она удобно усаживается протянув босые ноги поближе к костру.

– Теперь моя очередь…. Рассказывать,– и лицо ее вмиг мрачнеет, а в лесу становится значительно прохладнее, словно температура зависела именно от ее настроения. По мере того, как она погружается в воспоминания, Роща приобретала безликий серый оттенок и, даже Адри жалобно скулит от надвигающейся порции информации.

Этот рассказ ранит. Он обжигает душу и тянет за последние струны. О нем говорится в книге, сухо, монотонно, будто писали справочник. Но за всем этим есть история, которая расколола мир викканок, унизила и втоптала в землю гордость половины мира. Эта история заложена каждой в генетический код, она у всех женщин сидит там далеко на затворах памяти.

– Это сейчас я ещё и хранительница лесов. Раньше я была просто верховной жрицей, и могла любить, гулять, петь, жить среди смертных….пока напрочь не отказалась возвращаться в тот лживый реальный мир, котором правят пузатые узколобые мужи. Я их даже мужчинами назвать не смею,– она брезгливо по-детски морщит нос.

– Викканство позиционируется, как опасное учение. Даже запрещённая религия,– вполне серьезно говорит Бен.

– И от чего же я не вижу страха в твоих глазах? – вскидывает бровь одна из ведьм, не прекращая старательно измельчать в тяжёлой ступке травы и коренья.

Надо же, минуту назад ее здесь не было.

Мужчина лишь по доброму ухмыляется, но отвечать не торопится.

Тем временем Айоланта продолжает:

– Виккансиво – невероятно миролюбивая и толерантная религия, которая основана на любви к природе и окружающему миру. Наслаждайтесь жизнью, принимайте её дары с благодарностью и уважением, творите прекрасное и несите в этот мир свет – тогда обретёте гармонию и внутренний стержень.

Но Викканство это не просто религия, это цветение знаний. Однако, таинство пропадает с первыми лучами солнца. Наши голоса слышны лишь в ночи, потому что ночью мы бережно укрыты объятиями лунной богини и можем выпустить истинную энергию на волю. Мир искажает умы и души неверующих столетиями, многим выгодно чтобы сведущие женщины были в изгнании, их опасаются, но наша задача от этого неизменна. Даже сейчас, когда нас осталось так мало. И даже в этом есть плюс– чем меньше нас, тем сложнее нами управлять. Прекрасные викканки теперь не ходят толпами, обжигая сердца запретными, по мнению влиятельных и трусливых мужчин знаниями, они теперь более избирательны и не водят дружбы ни с кем из мужчин.

– Тогда что здесь делает этот?– брезгливо любопытствует все та же девушка со ступкой.

– Оливия, – строго обращается Айоланта к ней,– ты мне дашь закончить? Или тебя зубастая герань укусила, пока ты ее срывала?

– Так разве он поймёт? Разве он знает что такое быть изгнанным? Обманутым? Убитым горем? Разве мужчины вообще способны на чувства? – в ее глазах холодом застывает боль, а рука соскальзывает так, что половина содержимого высыпается. Бедная девушка начинает чихать и уже не слышит, как девушки, что недавно слышали историю Бена пытаются ее переубедить:

– Он знает, он знает,– шепчут ей кратко пересказывая пикантные детали личной жизни этого красавчика.

– В книге и в официальных источниках так все размыто,– пытаюсь перевести тему я,– я боюсь что многое даже исковерканно. Так в чем же истина?

– Истина во всем вокруг. Мы часть природы, Элери, и отвергая ее силу и мощь люди навлекают на себя бесконечные беды, болезни, катастрофы, войны. Чем дальше человек от природы, тем дальше он от себя. Все ответы давно заложены в земле, что кормит нас, в воздухе что омывает наши легкие, в солнце, что наполняет нас энергии и Луне что дарит чарующий покой.

– Покой? За все эти годы Луна только сейчас принесла мне самый долгий момент покоя и то я чувствую вызван он ароматами витающими в воздухе благовоний и самой магической атмосферой Рощи Титанов,– искренне признаюсь я.

– Ты права! Здесь сосредоточенно очень много силы. Поэтому место засекреченно. Но ещё пару минут и Спрятанная Роща откроется для глаз любого обывателя. Только на пару мгновений. Именно для этого ты здесь. Помочь начать цикл заново,– чуть помедлив добавляет она,– и выжить.

Я громко втягиваю носом воздух и с опаской ловлю обеспокоенный взгляд Бена. Мои зрачки моментально расширяются. Я, наверное, никогда мужчины интереснее не встречу. Но увидев на что я способна, он будет обходить меня стороной. Это очевидно. Каждый бы так поступил.