Текст книги "История государства киданей"
Автор книги: Е Лун-ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)
Ду Вэй также представил доклад с просьбой о помощи. Цзиньский император приказал отправить к нему всю охрану императорского дворца – в количестве нескольких сот человек. Ду Вэй вновь прислал гонца с сообщением о критическом положении. На обратном пути гонец был схвачен киданьскими воинами, и с этого времени связь между императором Чу-ди и войсками прекратилась.
Сан Вэй-хань, правитель области Кайфын, видя, что нависшая над государством опасность может в любое время привести к гибели, добивался у императора аудиенции для доклада. В это время император Чу-ди обучал соколов в парке и поэтому отказался принять Сан Вэй-ханя. Сан Вэй-хань явился к сановникам, державшим в своих руках бразды правления, но они не нашли его слова правильными. Выйдя из дворца, Сан Вэй-хань сказал приближенным: «Род Цзинь останется без жертв».
Император Чу-ди хотел сам выступить в поход на север, но затем по совету Ли Янь-тао отказался от этого намерения.
В бою с киданями был убит главный командир пехотного отряда императорской гвардии{142} Ван Цин{143}.
Ду Вэй вместе с Ли Шоу-чжэнем и Сун Янь-юнем задумал сдаться киданям, в связи с чем тайно послал к императору Ляо преданного человека, требуя за сдачу крупную награду. Император Ляо, обманывая Ду Вэя, обещал ему отдать Китай и поставить императором. Обрадованный Ду Вэй сразу же выработал план сдачи. Собрав всех военачальников, он предложил им документ о капитуляции и заставил подписать его. После этого он приказал воинам покинуть занимаемые позиции и выйти в поле. Все солдаты прыгали от радости, решив, что предстоит сражение, но когда было объявлено, что их вывели для сдачи, и приказали снять доспехи, они заплакали так громко, что содрогнулась земля.
Император Ляо отправил Чжао Янь-шоу, одетого в красный халат, в цзиньский лагерь для успокоения и ободрения солдат, но в то же время одел в красный халат и Ду Вэя. Фактически он лишь насмехался над обоими.
Ду Вэй подвел императора Ляо к стенам города Хэнчжоу, после чего находившийся там Ван Чжоу, генерал-губернатор области Шуньго, сдался.
Император Ляо повел войска на юг, предварительно перебросив к Хэнчжоу воинов, находившихся в областях И и Дин{144}. Ду Вэй сопровождал императора во главе сдавшихся солдат. Император Ляо отправил вперед Чжан Янь-цзэ с двумя тысячами всадников занять Далян, назначив при нем на должность главного инспектора переводчика Фу-чжуэра.
Между прочим, Хуанфу Юй{145} не принимал участия в замыслах Ду Вэя о капитуляции. Император Ляо хотел сначала послать Хуанфу Юя захватить Далян, но тот отказался. Выйдя от императора и обратившись к близким к нему лицам, Хуанфу Юй сказал: «Я, занимая должность высшего сановника, потерпел поражение, но остался жив, с каким лицом я поеду на юг!» Доехав до города Пинцзи, Хуанфу Юй сам задушил себя.
Чжан Янь-цзэ, двигаясь к Даляну форсированным маршем, ночью перешел через переправу Баймацзин. Цзиньский император Чу-ди вызвал во дворец Ли Суна, Фэн Юя и Ли Янь-тао для обсуждения положения и хотел приказать Лю Чжи-юаню выслать на помощь войска.
Однако на следующий день Чжан Янь-цзэ ворвался в. столицу через ворота Фэнцюмынь. В городе поднялось страшное смятение.
Чу-ди устроил во дворце пожар и с мечом в руке побуждал обитательниц женского дворца, в количестве более десяти человек, броситься с ним в огонь, но был остановлен любимым сановником Сюэ Чао.
Вскоре Чжан Янь-цзэ передал через ворота Куаньжэньмынь{146} письмо от императора Ляо и вдовствующей императрицы, в котором они успокаивали цзиньского императора. После этого Чу-ди приказал, потушить огонь и, горько плача вместе с императрицей и наложницами, вызвал Фань Чжя написать челобитную с изъявлением покорности. В челобитной было написано: «Я, ваш внук и слуга Чжун-гуй, когда пришла беда, оказался введенным в заблуждение духами, благоприятная судьба закончилась, и Небо отвернулось от меня. Ныне вместе с вдовствующей императрицей, женой, урожденной Фэн, и всем родом я ожидаю наказания со связанными назад руками. Посылаю сыновей Янь-сюя и Янь-бао встретить вас и поднести государственную печать».
Вдовствующая императрица также представила челобитную, в которой называла себя «вдовствующая императрица дома Цзинь, [ваша] служанка из рода Ли».
Фучжуэр явился во дворец и объявил волю императора киданей. Затем император Ляо послал Сели{147}, который объявил приказ киданьского императора. Чу-ди, сняв желтый и надев белый халат, принял приказ, совершив двойной поклон. Чу-ди было сказано: «Пусть внук не печалится, для него найдется место, где он будет есть».
Император Ляо упрекнул также Чу-ди, что поднесенная государственная печать не настоящая. Чу-ди представил доклад, в котором говорилось: «Недавно позднетанский Лу-ван, по имени Цун-кэ, сам сжег себя, и неизвестно, куда девалась старая государственная печать. Эта печать вырезана покойным императором, о чем хорошо знают все сановники». После этого император Ляо перестал порицать Чу-ди.
Сановники хотели, чтобы Чу-ди встретил императора Ляо в предместьях города с императорским жезлом во рту, ведя за собой овцу, и чтобы чиновники везли за ним колесницу с гробом{148}. Однако император Ляо не согласился на это, сказав: «Я послал летучий отряд, который занял Далян, а не принял капитуляции города».
Затем император Ляо приказал, чтобы все цзиньские гражданские и военные чиновники оставались по-прежнему на своих местах, а при дворе во всем соблюдался китайский этикет.
Чу-ди послал человека вызвать Чжан Янь-цзэ, но последний рассмеялся и ничего не ответил. Тогда Чу-ди вызвал Сан Вэн-ханя и Цзин. Янь-гуана. Кто-то посоветовал Сан Вэй-ханю бежать. Сан Вэй-хань ответил: «Я-сановник, куда я могу убежать?» —и остался на месте, ожидая судьбы.
Чжан Янь-цзэ, ссылаясь на приказ Чу-ди, вызвал Сан Вэй-ханя. Когда Сан Вэй-хань доехал до улицы Тяньцзе{149}, он встретил Ли Суна, остановил лошадь, но не успел произнести слова, как перед лошадью появился военный чиновник, сложивший на груди руки в знак приветствия и предложивший проехать в управление императорской гвардии.
Сан Вэй-хань, зная, что ему не избежать смерти, сказал Ли Суну: «Вы, как начальник придворного управления, правили государством; сейчас государство погибло, и почему мне, а не вам приказывают умереть?!» На лице Ли Суна появилось выражение стыда.
[Чжан) Янь-цзэ принял [Сан] Вэй-ханя, сидя на корточках. [Сан] Вэй-хань стал резко упрекать его, говоря: «В прошлом году я выдвинул вас из среды преступников, вы снова стали управлять крупным генерал-губернаторством и были наделены военной властью. Почему же вы так неблагодарны!» Чжан Янь-цзэ не мог ничего ответить, а только приказал воинам взять Сан Вэй-ханя под стражу.
Чжан Янь-цзэ позволил солдатам два дня заниматься грабежами, из-за чего столица оказалась начисто разграбленной. Чжан Янь-цзэ говорил про себя, что имеет заслуги перед Ляо, на своих знаменах он написал: «Главное —верность», но все, кто видел эти знамена, смеялись над ним.
Чжан Янь-цзэ насильно переселил Чу-ди в помещение управления округом Кайфын, не разрешив ему ни минуты оставаться но дворце. Все видевшие уезжавшего Чу-ди плакали. Император, вдовствующая императрица и императрица ехали в маленьких паланкинах, за которыми шли более десяти дворцовых наложниц и евнухов.
Чу-ди взял с собой драгоценности из дворцовой кладовой, но Чжан Янь-цзэ сказал: «Эти вещи нельзя прятать», поэтому император все возвратил. Чжан Янь-цзэ нагрузил драгоценности на повозки и увез в свой дом.
Чжан Янь-цзэ приказал командиру отряда кунхао{150} Ли Юню держать Чу-ди под охраной солдат, так, чтобы он лишился связи с внешним миром. Все челобитные и доклады императору Ляо Чу-ди сначала показывал Чжан Янь-цзэ и только после этого решался представлять их [трону].
Чу-ди послал человека взять шелк в дворцовой кладовой, но управитель кладовой не дал шелка, сказав: «Эти вещи не принадлежат императору». Чу-ди попросил вина у Ли Суна, но Ли Сун ответил: «У меня есть вино, и мне его не жалко, однако я боюсь, что ваше величество находится в состоянии печали и если выпьет вино, то могут возникнуть всякие неожиданности, поэтому я не смею подносить его вам». Чу-ди хотел повидаться с Ли Янь-тао, но Ли Янь-тао также не пошел к нему.
Тетка Чу-ди, принцесса Уши, подкупила караульных, благодаря чему смогла пройти к Чу-ди, простилась с ним, а затем, вернувшись, повесилась.
Когда император Ляо переправился через Хуанхэ, Чу-ди хотел встретить его в предместьях столицы, но Чжан Янь-цзэ не разрешил этого, а отправил гонца сообщить императору Ляо о желании Чу-ди. Император Ляо ответил: «На небе не бывает двух солнц, как же на дороге могут встретиться два Сына Неба!» —после чего встреча была отменена.
Мать княжича Янь-сюя, происходившая из рода Дин и носившая титул Чу-го фужэнь, отличалась красотой, поэтому Чжан Янь-цзэ послал людей, которые выкрали ее.
Чжан Янь-цзэ убил Сан Вэй-ханя{151}, накинул ему на шею пояс и доложил императору Ляо, что он повесился. Император Ляо приказал щедро одарить. семью погибшего.
Гао Син-чжоу{152} и Фу Янь-цин{153} явились к императору Ляо с выражением покорности. Император Ляо стал упре-кать [Фу Янь-цина] за поражение, которое он нанес ему вблизи Янчэна. Фу Янь-цин ответил: «Тогда я только знал» что должен прилагать все силы для цзиньского императора, но сейчас моя жизнь и смерть зависят от вашего распоряжения». Император Ляо рассмеялся и отпустил его.
Император Ляо отправил воинов в Хэян захватить Цзин Янь-гуана. Цзин Янь-гуан встретился с императором в Фэнцю{154}. Браня Цзин Янь-гуана, император Ляо сказал: «Своими действиями ты лишил двух императоров радости. Где твои сто тысяч остро отточенных мечей?» Затем он позвал Цяо Жуна в качестве свидетеля. Цяо Жун вытащил из полы халата спрятанное там письмо и предъявил Цзин Янь-гуану десять обвинений. Каждый раз, когда последний признавал выдвинутое против него обвинение, император Ляо давал ему одну костяную бирку. При выдаче восьмой бирки разгневанный император Ляо приказал заковать Цзин Янь-гуана в кандалы. Через некоторое время он велел отправить Цзин Янь-гуана под конвоем в киданьские земли. В пути, при остановке на ночлег в Чэньцяо, Цзин Янь-гуан{155} задушил себя.
947 год
Одиннадцатый год эры правления Хуэй-тун. (На четвертом году эры правления Кай-юнь династия Цзинь прекратила свое существование. Во второй луне Лю Чжи-юань вступил на престол. В шестой луне он изменил наименование династии на Хань и назвал первый год своего правления двенадцатым годом эры правления Тянь-фу. Это был ханьский император Гао-ди.)
Весной, в первой луне, первого числа, все цзиньские гражданские и военные чиновники издали простились с Чу-ди, к северу от столицы, после чего, одетые в траурные одежды и чиновничьи шапки, встретили императора Ляо, упав ниц по краям дороги и прося прощения за свои ошибки. Император Ляо приказал им встать, сменить одежды, а потом обратился к ним со словами успокоения.
Чу-ди и вдовствующая императрица встречали императора Ляо за воротами Фэнцю, но он, отказавшись увидеться с ними, поселил их в буддийском храме Фэнчаньсы, отправив туда для надзора своего военачальника Цуй Янь-сюня.
В это время в продолжение десяти дней шли дожди со снегом, продовольствие не подвозилось, а поэтому все находившиеся в храме, начиная от высших и кончая низшими, страдали от голода и холода. Вдовствующая императрица послала человека сказать, монахам: «В прошлом я кормила здесь десятки тысяч монахов, почему же сейчас никто не пожалеет нас!» Монахи ответили, что они не смеют давать пищу, так как трудно угадать намерения императора Ляо, Тогда Чу-ди тайно обратился к караульным, через которых получил немного пищи.
Когда император Ляо впервые въехал в ворота столицы, все население стало в страхе разбегаться. Для успокоения населения император Ляо приказал переводчику сказать:
«Я тоже человек, не бойтесь! Я должен сделать так. чтобы вы могли свободно дышать. У меня не было намерения приходить на юг, но меня привели сюда китайские войска».
Доехав до ворот Миндэмынь, император Ляо сошел с коня, совершил поклон и вошел во дворец. Наложницы цзиньского императора вышли навстречу, но он не обратил на них внимания. Вечером император выехал из дворца и расположился лагерем в Чигане.
Через некоторое время император Ляо задержал Ян Чэн-сюня{156}, обвинив его в убийстве отца Ян Гуан-юаня и в мятеже против киданей. Тело Ян Чэн-сюня было разрезано на куски и съедено.
Следует сказать, что ранее между чиновником у боковых ворот{157} Гао Сюнем и Чжан Янь-цзэ{158} существовала вражда, из-за которой Чжан Янь-цзэ теперь в пьяном виде ворвался в дом Гао Сюня и убил-его дядю и младшего брата. Впоследствии, когда император Ляо прибыл в столицу и услыхал о грабежах Чжан Янь-цзэ, он разгневался и заковал его в кандалы.
Гао Сюнь и простое население стали непрерывно подавать жалобы на Чжан Янь-цзэ, сообщая о его преступлениях; тогда император Ляо приказал Гао Сюню казнить его.
Сыновья и внуки чиновников, ранее убитых Чжан Янь-цзэ, с плачем следовали за ним с траурными повязками на головах, опираясь на посохи, которыми били Чжан Янь-цзэ, всячески браня его. Чжан Янь-цзэ шел склонив голову, не говоря ни слова. Когда процессия дошла до северной базарной площади, Чжан Янь-цзэ отрубили кисти рук, чтобы снять кандалы, а затем приступили к пыткам. Гао Сюнь приказал вырезать у Чжан Янь-цзэ сердце и принести его в жертву погибшим от его рук. Жители города разбили голову Чжан Янь-цзэ и вынули мозг, а его тело было разрезано на куски и съедено.
Когда император Ляо впервые поселился во дворце, он поставил у всех ворот воинов для охраны, а для отведения несчастий разорвал перед воротами собак и во дворах развесил на шестах овечьи шкуры. Обратившись к цзиньским сановникам, император сказал: «Отныне не будут обучаться войска, покупаться боевые кони, подати облегчатся, трудовые повинности сократятся, и в Поднебесной наступит великое спокойствие».
Император переоделся в китайские одежды, а в отношении чиновников сохранил ранее существовавшую систему. Ли Сун был назначен на должность старшего учителя наследника престола{159} и председателя верховного военного совета, а Фэн Дао —на должность старшего наставника наследника престола и члена верховного военного совета.
Затем император Ляо отправил гонцов с указом к цзиньским генерал-губернаторам. Все генерал-губернаторы поспешили представить челобитные, в которых называли себя слугами императора, и только Ши Куан-вэй, генерал-губернатор Чжанъи с местопребыванием в Цзинчжоу{160}, не подчинился Ляо, а генерал-губернатор Сюнъу Хэ Чжун-цзянь перешел на сторону владения Шу с областями Цин, Цзе и Чэн.
Император Ляо собрал все доспехи, и оружие сдавшихся цзиньских солдат и сложил их в городе Хэнчжоу, а лошадей угнал на север в киданьскис земли. Окружив сдавшихся цзиньских воинов киданьскими всадниками, он хотел загнать их в Хуанхэ и утопить, но Чж«о Янь-шоу уговорил его распределить их для обороны границ, и, таким образом, избежав смерти, цзиньцы были снова возвращены в военные лагеря.
Император Ляо низвел Чу-ди в должность дворцового советника{161}, приравненную по сути дела к главному воеводе{162}, пожаловал титул Фуи-хоу{163} и отправил в Хуанлунфу (город Хэлун рода Мужун. – Е Лун-ли). Он послал к вдовствующей императрице человека передать: «Я слышал, что ваш сын». Чжун-гуй, не слушал наставлений матери, а поэтому оказался в таком положении. Вы можете поступить как вам угодно, и не ехать вместе с сыном». Вдовствующая императрица ответила: «Чжун-гуй относился ко мне с большим почтением. Его ошибка в том, что он нарушил волю покойного императора и разорвал то, что доставляло радость обоим государствам. К счастью, Чжун-гуй удостоился вашей великой милости, благодаря чему сохранил жизнь, сберег семью, и сейчас, когда он уезжает, я, мать, последую за сыном – разве у меня есть другое место, куда я могла бы поехать!»
Таким образом, вдовствующая императрица, урожденная Фэн, младший брат Чу-ди —Чун-жуй, сыновья Янь-сюй и Янь-бао последовали за Цзинь-хоу{164} на север. Его сопровождали пятьдесят дворцовых наложниц, тридцать евнухов, пятьдесят гражданских и военных чиновников, один лекарь, четыре командира дворцовой гвардии, семь поваров, три человека из приказа, ведавшего чаем и вином, тридцать шесть человек из приказа, ведавшего придворным этикетом и гаданиями, и двадцать воинов. Для охраны был назначен отряд киданей в триста всадников. Кроме того, с Чу-ди были посланы сановники Чжао Ин, Фэн Юй и Ли Янь-тао.
Во всех областях и уездах, через которые проезжал Чу-ди, были старые цзиньские военачальники, но съестные припасы, которые они хотели поднести императору, нельзя было передать. Почтенные деревенские старцы, стоявшие вдоль дороги, стремились поднести Чу-ди овец и вино, но конвойные солдаты ограждали от них Чу-ди, чтобы они не могли увидеть его. Старцы плакали и уходили с дороги.
Среди старых чиновников также никто не смел представиться императору. Только правитель области Цычжоу Ли Гу встретил императора на дороге и поднес ему все свое состояние.
Когда Цзинь-хоу доехал до моста Чжундуцяо и увидел бывший укрепленный лагерь Ду Вэя, он со вздохом воскликнул: «О Небо! Чем я провинился перед тобой, что оказался разбитым из-за этого разбойника!» Затем, горько за плакав, император поехал дальше.
Император Ляо принимал много подношений, поступавших со всех сторон, и предавался пьянству и веселью. Чжао Янь-шоу просил его снабжать киданьских солдат довольствием, но он, ответив: «В нашем государстве нет такого правила», то-прежнему позволял ляоским всадникам ездить по все стороны и заниматься грабежом, что называлось «заготовлять траву и хлеб». Молодых и здоровых при этом убивали мечами, а старых и малых бросали во рвы и канавы; в землях вокруг Даляна, Лояна и областях Чжэн{165}, Хуа{166}, Цао{167} и Пу{168} на протяжении нескольких сот ли население лишилось почти всего имущества и скота.
Цзиньскии главнокомандующий северной походной ставкой Лю Чжи-юань отправил к императору Ляо посольского воеводу Ван Цзюия представить челобитную, в которой называл себя слугой. Император Ляо издал указ, в котором, восхваляя действия Лю Чжи-юаня, лично добавил перед его фамилией иероглиф «эр» – [«сын»] и подарил деревянный посох. По законам киданей это являлось высшим подарком для сановников и равнялось пожалованию в Китае столика и посоха.
Генерал-губернатор Цзиннаня Гао Цун-хуэй прислал к императору Ляо послов с данью.
Правитель Южной династии Тан прислал к императору Ляо послов с поздравлениями по случаю уничтожения династии Цзинь и просил разрешения прибыть в Чанъань для приведения в порядок [танских] императорских могил. Император Ляо не дал на это согласия.
Во второй луне, первого числа, император Ляо в головном уборе для приемов, в красном шелковом халате и с жезлом в руках явился во дворец для занятия государственными делами. Китайцы были одеты в установленное парадное одеяние, а между рядами гражданских и военных сановников стояли кидане в киданьских одеждах.
Когда сановники совершили церемониал поклонения, император Ляо, обратившись к ним, сказал: «Обычаи в Китае отличаются от обычаев в моем государстве, поэтому я хочу выбрать одного человека для управления Китаем. Каково ваше мнение?» Сановники ответили: «Все инородцы и китайцы хотят поставить вас императором». После этого был издан указ о переименовании государства Цзинь в государство Да Ляо – [Великое Ляо], и в Поднебесной была объявлена общая амнистия.
Чжао Янь-шоу, носивший титул Янь-вана, огорченный тем, что император Ляо нарушил данное обещание, просил объявить его наследником императора. Император Ляо ответил: «Мне ничего не жаль для Янь-вана. Если бы Янь-вану понадобился даже кусок моего мяса, я отрезал бы и его. Однако я слышал, что наследником императора должен быть сын императора, и как может быть им Янь-ван!» После этого он приказал назначить Чжао Янь-шоу на другую должность.
Чжан Ли представил доклад, в котором наметил для Чжао Янь-шоу должности наместника Средней столицы, главного помощника императора, управляющего делами государственной канцелярии и главнокомандующего войсками как в столице, так и вне ее. Император Ляо утвердил доклад, вычеркнув только должности управляющего делами государственной канцелярии и главнокомандующего войсками как в столице, так и вне ее.
Цзиньский [военачальник] Лю Чжи-юань объявил себя императором в Цзиньяне. Он заявил, что не может забыть династию Цзинь, а поэтому изменял наименование эры правления Кай-юнь, снова установив двенадцатый год эры правления Тянь-фу. Затем он издал указ об удалении от должностей во всех округах лиц, занимавшихся сбором денег и шелка для государства Ляо.
Лю Чжи-юань во главе войск лично выехал на восток для встречи с Цзинь-хоу. Доехав до Шоуяна{169}, он услыхал, что Цзинь-хоу уже проехал несколько дней тому назад, а поэтому, оставив войска в военном округе Чэнтяньцзюнь, вернулся обратно.
Цзннь-хоу, проехав более десяти ли от Ючжоу, вступил в пределы округа Пинчжоу. По дороге его не снабжали, продовольствием, и он голодал, не имея пищи. В связи с этим он посылал своих наложниц и следовавших за ним чиновников собирать для еды плоды деревьев и дикорастущие травы.
Пробыв в дороге еще семь-восемь дней, он прибыл в Цзиньчжоу, где конвоиры заставили его совершить поклон перед изображением Тай-цзу. Не будучи в состоянии вынести такого позора, [Цзинь-хоу] воскликнул: «Сюэ Чао, ты обманул меня, не дав умереть!» Императрица Фэн просила достать яд, желая покончить жизнь самоубийством вместе с Цзинь-хоу, но это ей не удалось.
Еще через пять-шесть дней пути [Цзинь-хоу] проехал область Хайбэй и прибыл к могиле Дундань-вана, приказав своему сыну Янь-сюю совершить перед ней поклонение. Затем, пробыв в дороге более десяти дней, [Цзинь-хоу] переправился через реку Ляошуй и прибыл в область Течжоу на территории [бывшего] государства Бохай. Наконец, еще через семь-восемь дней пути он проехал область Наньхай и прибыл в область Хуанлун.
Когда император Ляо услышал, что Лю Чжи-юань вступил на престол, он послал Гэн Чун-мэя в области Цзэ{170} и Лу, Гао Тан-ина —в область Сянчжоу, а Цуй Янь-сюня – в Хэян, чтобы держать под контролем важнейшие стратегические пункты.
Главарь разбойников Лян Хуэй, действовавший в уезде Фуян, послал ночью удальцов, перелезших через стену города Сянчжоу. Они открыли ворота и впустили остальных, которые перебили несколько сот ляоских воинов. Обосновавшись в Сянчжоу, Лян Хуэй объявил себя наместником.
Генерал-губернатор Чжэньнина Елюй Лану отличался жестокостью, и население области Шаньчжоу страдало от него. Главарь разбойников Ван Сюнь во главе своих сообщников, в количестве свыше тысячи человек, окружил Лану во внутреннем городе. Услышав об этом, император Ляо испугался и послал на помощь войска. Ван Сюнь потерпел поражение и был убит. Однако после этого у императора Ляо исчезло желание оставаться долго в землях к югу от реки.
Вдовствующая императрица Шулюй прислала послов с подарками императору в виде киданьского вина, кушаний, вяленого мяса и фруктов, поздравляя с усмирением государства Цзинь. Император устроил вместе с сановниками пир во дворце Юнфудянь и каждый раз, когда поднимал кубок с вином, пил стоя, говоря: «Подаренное вдовствующей императрицей не смею пить сидя».
Первого числа в третьей луне император Ляо, одетый в красный халат, явился во дворец Чунъюаньдянь, где встретился со всеми сановниками. [В другой раз], обратившись к цзиньским сановникам, император Ляо сказал: «Приближается жаркая погода, и мне трудно долго оставаться здесь. Я хочу временно выехать на родину, чтобы проведать вдовствующую императрицу». Вслед за этим он учредил вместо области Бяньчжоу военный округ Сюаньу, назначив Сяо Ханя на должность его генерал-губернатора. [Сяо] Хань был сыном старшего брата вдовствующей императрицы Шулюй, а его младшая сестра была женой императора. Он первый принял фамилию Сяо, и с этого времени род ляоских императриц стал носить фамилию Сяо.
Когда император Ляо выехал из Даляна, его сопровождали несколько тысяч военных и гражданских чиновников от всех приказов и командиры и солдаты от всех отрядов, а также несколько сот дворцовых женщин и евнухов. Все содержимое кладовых было погружено на повозки и также следовало за императором. Обратившись к сюаньхуйши Гао Сюню, император Ляо сказал: «У себя на родине я находил удовольствие, в охоте и, прибыв сюда, скучал по ней. Сейчас, когда я возвращаюсь обратно, даже смерть не огорчила бы меня».
Летом, в четвертой луне, император Ляо напал на город Сянчжоу и взял его штурмом. Все мужчины в городе были перебиты, а женщины угнаны на север. Для обороны города был оставлен Гао Тан-ин, причем в городе, было всего семьсот человек и свыше ста тысяч трупов.
Возвращаясь из Даляна на север, император Ляо доехал до города Луаньчэн, где заболел, а затем скончался в Шахулине. Кидане вскрыли его живот, наполнили несколькими доу соли и, положив труп на повозку; повезли на север{171}. В связи с этим цзиньцы стали называть императора «императорская солонина»{172}.
Когда повозка с телом императора прибыла на родину, вдовствующая императрица Шулюй не плакала, а только сказала: «Когда все кочевья будут объединены, как раньше, тогда похороню тебя»{173}.
В восьмой луне следующего года император Ляо был похоронен на горе Муешань. Всего он пробыл на престоле свыше двадцати лет. Его посмертный титул – Сы-шэн хуан-ди, а храмовой титул – Тай-цзун.
В другом источнике{174} говорится, что, когда император Ляо Тай-цзун заболел в Луаньчэне, в горах, в восемнадцати ли к западу от Верхней столицы, один охотник увидел Тай-цзуна. Его внешность была такая же, как и раньше. Он ехал на белом коне, преследуя белую лисицу, которую затем убил выстрелом из лука. Охотника изумило, как это император, еще не вернувшийся из похода на юг, неожиданно оказался здесь. Пока охотник поднимал убитую лисицу с попавшей в нее стрелой, он потерял из виду императора. Не прошло и десяти дней, как поступило печальное известие. Когда проверили день, [в который охотник видел императора], оказалось, что это был день, когда император заболел. Когда проверили стрелы, то оказалось, что среди стрел, которые император взял с собой в поход на юг, не хватает одной стрелы.
Кидане в этом месте построили храм, поместив в нем вылепленную из глины фигуру белой лисицы с попавшей в нее стрелой. Храм был назван Байхутан – [храм Белой лисицы]. Около могилы императора был учрежден округ Хуайчжоу.
Когда бескрайняя Центральная равнина была покрыта мраком мирской суеты, появилось предзнаменование, данное в виде убитой лисицы, отмеченное установлением ее изображения. Не означало ли это, что воля Неба повернулась в благоприятную сторону, а поэтому и судьба стала непостижимым образом соответствовать ей?!
В пятой луне на престол вступил Уюй, носивший титул Юнкан-вана.
Рассуждая о происходивших событиях, скажу, что возвышение Тай-цзу было подобно степному пожару. Его дело продолжил Тай-цзун, который, получив оставленное отцом наследство и используя смелость народа, живущего в отдаленной стране, вступил на императорский престол, приобретая таким образом неположенный ему громкий титул.
С другой стороны, действия Ши Цзин-тана вызвали огромные бедствия для Центральной равнины. Дело в том, что рельеф областей Ю и Янь создан Небом и устроен Землей, чтобы определить границы, отделяющие варваров от китайцев. Здесь поистине через проход, защищаемый одним человеком, не пройти и десяти тысячам неприятельских воинов. Когда Ши Цзин-тан, основатель династии Цзинь, пренебрег этим районом и отказался от него, варвары как бы взяли внутренние земли за горло. А ведь трудно ожидать, что тигр или волк не будут бросаться и хватать пищу, поднесенную к их пасти. Именно поэтому кидане, натягивая луки со свистящими стрелами, вторглись на Центральную равнину, убивали цзиньцев и отрезали у них уши в знак победы, дали волю страсти к военным действиям, захватили столицу Лоян, не встречая сопротивления, опустошили земли между четырьмя морями, превратив их в развалины. Мудрые советники и храбрые военачальники не смели поднять взгляда, и то время как государство распалось на куски, сильные чжухоу один за другим обьявляли себя императорами, и никто не наказывал их за это.
