Текст книги "Город голодных теней (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Всё. Отпускаю, – тихо сказал тот.

Спокойно смотреть, как лицо здоровяка постепенно оживляется, было довольно трудно. Будто ледяная маска постепенно обретает нормальные человеческие черты.

Саша пристально вглядывался в лицо Алексея, будто искал в нём что-то известное только ему самому. Макс глядел недоверчиво: кажется, он не сразу понял, что Влад уже успел зомбировать Алексея.

– Холодно…

Губы Алексея двигались с трудом. Влад вздохнул, потом хмыкнул.

– Тебе сейчас бы кофе. У многих зомбированных падает давление после выхода из этого состояния. Пошли в беседку. Или… Саша, ты как? Всё ещё хочешь опробовать на себе, каково быть зомби?

– Неа, не хочу. Он не упадёт? – осведомился Саша, с тревогой глядя, как неуклюже поворачивается Алексей к беседке.

– Не должен. Просто у него сейчас все мышцы задеревенели. Это тоже характерно для зомбированного. И, кстати, это его отличие от загипнотизированного.

Макс больше не улыбался. Он шёл рядом с Алексеем, как и Саша, – только с другой стороны. Кажется, они решили подстраховать здоровяка, который двигался очень неуверенно и теперь раскачивался так, что казалось – грохнется вот-вот.

Уже в беседке, когда остальные начали посматривать на Влада с опаской, Тася всё-таки сказала:

– Получилось… Но… А ты уверен, что быстро восстанавливаешься?

– Уверен. Мы же у Алексеича, да ещё в саду. У него чуть дальше беседки растут осины и дубы. Через некоторое время надо туда сходить. Осина – она забирает из человека всё отрицательное и больное. Но после неё слабеешь, потому что отрицательное – это тоже часть человеческих сил. Поэтому сразу после того как постоишь, прислонившись к осине или к тополю, надо обязательно встать у дуба. Он – наоборот, вливает силы, особенно сильно, если человек здоров.

– Но зачем тогда Алексеичу надо было бить тебя? – продолжала недоумевать Тася.

– Он хотел продемонстрировать, что я хиляк после зомбирования. Он же объяснил, что относится ко мне как к сыну. И боится отпускать меня в теневой город, если хоть чуток сомневается в моём здоровье. Разумный эгоизм: если я не вернусь из зеркального города, кто может туда попасть и защищать город наш, живой? Алексеич обременён семьёй – он трижды дед, а также множеством родичей в нашем городе, и ему претит мысль однажды услышать, что кто-то из них пропал. Поэтому как результат… В общем, он трясётся надо мной.

– Странный он, хотя его и можно понять, – задумчиво сказал Макс. – А может, он прав? Вон как легко тебя с ног сбил…

– Нет, не прав, – усмехнулся Влад. – Он перестраховывается. А легко с ног сбил – так он сделал ставку на то, что его оклик будет для меня неожиданностью. И знал, что я здесь, в его поместье, расслабился, подвоха от него не ожидаю. Попробуй он сделать то же самое в зеркальном городе – фиг он меня с ног собьёт. Там-то я всегда настороже.

– То есть ты в форме, – тяжело сказал Алексей.

– И получил мощную поддержку в лице Макса, – добавил Влад и взял кофейник. – Горячий. Как раз для тебя на чашку осталось. Будешь?

– Буду.

– Саша, а ты как себя чувствуешь?

– Нормуль, – ответил парень и ухмыльнулся. – Все повязки снял. Порезов почти не чувствую. Готов к труду и обороне!

Минут через десять народ, вооружённый знанием об осинах и дубах, помчался смотреть, как оно выйдет на практике, – то есть побежал искать те самые деревья. Вдогонку всем Влад велел не слишком разбегаться, а то в саду Алексеича и заблудиться – раз плюнуть. Дал на всё про всё полчаса.

Тася, не сдержавшись, похихикала немного, стоя у осины, пока Влад, совершенно серьёзный, опирался на то же дерево.

– Тася, что такого смешного?

– А ты налево глянь, – отозвалась женщина. – Макс мне оттуда рожи корчит.

Влад глянул в тот момент, когда Макс решил показать Тасе рожки – и с поднятыми к голове руками наткнулся на взгляд Влада. Тася тихо сползла от смеха, а Макс сбежал – стыдно, что ли, стало?

Потом все искали пропавшего Алексея. Нашли в развилке корней дуба. Здоровяк дрых богатырским сном. И пришлось дожидаться, пока Влад разрешит его разбудить: выяснилось, что Алексей на той стадии сна, когда силы набирают быстро и мощно.

Потом все завидовали Владу, который знает сто-олько!.. А тот пожал плечами и заметил только:

– Хотите сказать, что я вас ничему не учу? Учу. Практике и в действии.

Через полчаса злющий Алексеич проводил команду до машин. Но, перед тем как распрощаться, последнее слово оставил за собой.

– Влад, вы едете на разведку. Сегодня уже привезли двоих. Если следовать статистике, на вторую половину дня нечего ожидать в зеркальном городе пропавших. Они будут либо ночью, либо утром. Стоит ли ехать на двух машинах. Алексей, не хочешь оставить свой джип у меня? Тут у меня есть мастер – машину твою проверит и по деталькам переберёт так, как нигде в мире не проверят.

Здоровяк подумал и согласился.

Но в машине Влада, усевшись с Сашей и Максом на заднем сиденье, он спросил:

– Он что-то задумал – или я неправильно его понял?

– Задумал, – усмехаясь, сказал Влад. – Тебя надо будет привезти к нему за машиной. То есть как минимум, он увидит меня и Тасю, а заодно узнает, как прошла поездка. Но за джип не беспокойся. Я знаю, о ком Алексеич говорит. Отличный мастер.

Тася привычно сидела с Владом. То и дело прислушиваясь к пассажирам на заднем сиденье, она улыбалась, а то и посмеивалась: мужики травили анекдоты. Влад был спокоен – кажется, он не слушал своих болтливых и весёлых пассажиров, сосредоточившись на дороге, а может и на том, что ожидало их в подвалах вокзала.

Прислушиваясь к мужчинам за спиной, Тася вдруг подумала: они весёлые не оттого ли, что взбудоражены ещё одной поездкой в зеркальный город? Неужели им интересно в том городе? Или они до сих пор поверить не могут, что зеркальный город – часть какого-то чуждого мира?.. Или они чувствуют свою сильнейшую нужность только тогда, когда попадают в экстремальные обстоятельства?

– И вот тогда он говорит… – Макс оборвал себя на полуслове и позвал, положив руку на её плечо, чтобы обратить на себя внимание: – Тася, слышала этот анекдот? – Она повернулась лицом к дверце, и парень начал историю…

Перед её глазами внезапно вспыхнуло ярчайшим огнём, глухой чернотой и сумасшедшими цветными бликами. Мгновенная оторопь секунды спустя сменилась пронзительным воплем:

– Влад, останови машину!!

И Тася судорожно вцепилась в рукояти дверцы, забыв, что джип ещё мчится.

– Успокойся! – повелительно рявкнул Влад. – Где ты увидела?!

– Магазин «Продукты», – выдохнула Тася, почти не соображая, что делает, но всё равно стараясь разглядеть в боковое зеркальце то, что её так встревожило, если не напугало.

– От ведь мать твою… – медленно начал Алексей, увидев замеченное Тасей раньше.

– При даме… – рассеянно напомнил Саша, который тоже следил за разворачивающимся у продуктового магазина действом.

Здание магазина «Продукты» представляло собой небольшой пристрой при высотке. Здешняя автостоянка была совсем маленькая, а сразу за ней, впритык к короткой газонной дорожке, перед дорогой, стояли несколько мусорных контейнеров. Первое впечатление от сцены: какая-то неряшливо одетая женщина подпрыгивает рядом с мусорными ящиками, словно изображает пляску дикарей.

Рядом с нею всплёскивал руками человек, в фирменном поверх рабочего комбинезона жилете, с названием магазина. Кажется, дворник. Он что-то кричал на женщину – злобно и в то же время будто побаиваясь её, слышалось что-то о вызове полиции, а она всё металась в стороны…

Теперь все в машине разглядели: она швыряла на землю бумажки – да не просто так, а поджигая их! А когда машина Влада остановилась, завернув к магазинной автостоянке, стало ясно, что женщина не хулигански разбрасывает горящие бумажки, вытаскивая их из контейнера, а бросает прицельно. И – плачет навзрыд!

– Вот чёрт! – выдохнул Влад, разглядев то, что увидела Тася – после прикосновения к её плечу руки Макса.

– Что там? – тревожно спросил Саша.

– Открой! Открой мне, Влад! – Обозлившаяся вконец Тася снова воевала с дверцей.

Влад перегнулся через неё и выпустил из машины.

Она изо всех сил побежала к плачущей женщине, на которую орал дворник – при виде бегущей Таси он озадаченно замолк. А Тася подбежала к женщине, которая замерла на месте, красными от рёва глазами уставившись на неё. Не раздумывая, Тася обняла её.

– Не бойся! Пожалуйста, не бойся! Они тебя не тронут рядом со мной!

Женщина захлопала обезумелыми глазами и уже тихо заплакала на её плече. А Тася, обнимая плотную, в лохмотьях фигуру, испуганно смотрела, как чёрные тени, видимые только ей, её команде и этой неизвестной, медленно кружат рядом…

Дворник снова вякнул про полицию, но вышедший из машины Влад поднял на него глаза, и суетливый мужчина ушёл в двери магазина, словно вдруг забыл, что хотел сделать. Влад подошёл к Тасе и женщине и деловито сказал:

– Ну, дамы, пошли в машину.

– Я не пойду, не пойду! – зачастила неизвестная, отстранившись от Таси, хоть и продолжая держать её за руку. – Что мне делать в вашей машине? Я не пойду!

– Миленькая, успокойся. – Тася встряхнула её руку, и неизвестная уставилась на неё, а потом боязливо скосила глаза на происходящее вокруг.

Тени не исчезли. Но Влад вынул собственный талисман, снял его и быстро, пока неизвестная не опомнилась, надел ей на шею. Снова огляделись. Тени медленно уплыли по сторонам, будто потеряв недавнюю цель.

– Давно ты их видишь? – тихо спросил Влад у неизвестной.

– Кого? – жалко прошептала она, испуганно глядя в его глаза.

– Тени…

– Мне никто не верит, никто не верит… А я так боюсь сойти с ума, – пожаловалась неизвестная. Тася наконец разглядела её: лет пятидесяти, но выглядит гораздо старше – возможно, из-за постоянного страха в глазах. – Никто не верит, а они постоянно за мной, постоянно… А вы? Видите?

– Секунду, – остановил её прорвавшуюся речь Влад и прижал к уху мобильник. – Алексеич, за вторым поворотом от тебя есть магазин «Продукты». Срочно пришли ребят и хотя бы одну женщину из своих. Мы их дождёмся. У нас ЧП. Женщина-суперэкстрасенс, но без защиты. Тени нападают на неё… Что?.. Ага. Подождём.

19

Алексеич обещал быть немедленно – и самолично.

Остановившиеся было у магазина люди, до сих пор опасливо и на расстоянии обходившие или тихо обсуждавшие ненормальную поджигательницу, разошлись: кто за покупками, кто – к остановке.

А женщина тем временем осторожно огляделась и, пошмыгивая, удивлённо сказала тоненьким голосом:

– Уходят!.. – и потрогала цепочку на шее.

– Это талисман – от теней, – объяснила Тася. – Как тебя зовут? Меня – Татьяной.

– Дарья… Дарьей меня зовут. Вы меня не бросите, ведь да? Не бросите?

– Дарья, пошли в машину – она тут недалеко, – снова осторожно предложила Тася. – Посидишь с нами, успокоишься.

Женщина снова отодвинулась от Таси, не опуская, впрочем, ладони со сгиба её локтя, и пытливо заглянула ей в глаза. Тася и сама чувствовала, что приглашение от группы незнакомых людей выглядит, по крайней мере, странно. Если не опасно. Но поговорить-то надо. Она огляделась. Остановка, где можно присесть на скамью и побеседовать, далековато…

И тут, как ни странно, выручил Макс. Он подошёл к женщинам очень близко и сказал чуть наивно:

– Дарья, вы, наверное, голодная. А у нас есть кофе и яблочный пирог. – Заметив вопросительный взгляд Таси, он самодовольно сказал: – А чё? Пирог-то я у Алексеича стащил – со стола. И чё? Там много ещё оставалось. Ну, я и взял. Он до сих пор тёплый! – добавил парень, смущённо улыбаясь Дарье, которая уставилась на него с открытым ртом.

И – женщина откликнулась, когда Тася легонько потянула её под локоть к джипу. Сначала она нерешительно шагнула к машине, а потом обернулась:

– Вы не отпустите меня?

Фраза Тасю озадачила, пока не дошло: Дарья думает, что тени исчезли не столько оттого, что на ней цепочка, надетая неизвестным мужчиной, сколько потому, что она, Дарья, держится за руку Таси. И Тася серьёзно кивнула и положила поверх её ладони свою. Алексей и Саша уже вышли из машины, поэтому на заднее сиденье сели Тася, Дарья и Макс.

Пока последние двое устраивались, Влад со стороны Таси постучал в окно, а потом показал бровью в сторону. Тася посмотрела, потом, изумлённая, пригляделась: несколько теней, всё ещё не ушедших и настырно «шатающихся» неподалёку, удирали от голубей, которые с азартом любознательных малышей бегали за ними, стараясь клюнуть в них. Причём птицы бегали так быстро, что тени еле успевали смываться из-под клювов. Во все глаза следя за этим странным преследованием-удиранием, Тася так и не поняла: тени таким образом играют с голубями или всё-таки боятся их? Но – улыбнулась: у голубей, которые в них клюнули, но не попали, глаза были глупо изумлённые.

Но все, наконец, сели, и стало не до странного действа на улице. Саша передал термос с горячим кофе, а Макс, вытащив обещанный пирог, тоже присоединился к мужчинам на улице. Дарья всхлипнула и приникла к пластиковому стаканчику с кофе.

Пока она жадно управлялась с едой, Тася смогла рассмотреть её.

Худое, осунувшееся лицо при довольно плотной фигуре – кажется, Дарья в последнее время или не ест, или у неё нет возможности поесть. Лицо чуть вытянутое, высокий лоб скрывает неряшливая чёлка. Глаза небольшие, карие. И – запавшие, до тёмных мешков под ними. Но в этих же глазах мерцает решимость, хотя всё чаще появляется обречённость и загнанность, – или так показалось встревоженной Тасе? Ведь, возможно, она придумала эту обречённость, зная, что происходит с Дарьей. Рот у этой женщины твёрдый, хотя губы без помады бледны. Но те же губы, когда Дарья более-менее спокойна, выглядят жёсткими – как у человека, по мнению Таси, решившегося в одиночку отстаивать свою жизнь. Густые тёмно-русые волосы, ниже плеч, собраны в уже растрепавшийся «хвост». Довершали портрет женщины мятые цветастая блузка и широкая (мельком Тася удивилась: и как Дарья себя-то не подожгла, разбрасывая горящие бумажки?!) лёгкая юбка, а также заношенные босоножки.

Дарья как-то притихла, глянув в окно, а потом склонилась к уху Таси:

– Серьёзный у тебя мужик.

Из-за сказанного шёпотом Тася не сразу поняла, о чём она, но, сообразив, удивлённо подняла брови: «у тебя»? Но Дарье уже было не до неё: глотнув слишком много, она раздула щёки, а потом проглотила и сказала, снова глядя в глаза:

– Тася, я ведь с вами пойду.

Растерявшись (Тася? Она знает, как меня обычно зовут?), Тася не нашла ничего лучшего, как позвать остальных. Пока Дарья отмывала лицо влажными салфетками и вздыхала, мужчины узнали о странном желании женщины. Та же, закончив наводить чистоту, деловито заявила:

– Тут, у вас, безопасно. А домой я – ни за что!

– Как это – ни за что? – поразился быстрому преображению несчастной женщины в боевую даму Алексей.

– А наведу, – уже спокойней сказала Дарья. – Тени – наведу. Сколько я их уводила от дома, от детей своих. Дети хоть и взрослые уже, но ведь слабые! Я тоже слабая, но я-то уже пожила, а им – жить да жить ещё. Вот и уводила за собой тени. Страшно, да что ж поделаешь. А как они жгут-то страшно!.. Еле успевала отбиваться. А как обожгут – зовут, прямо в голове зовут. Я сначала думала – вообще с ума сошла. А потом посмотрела – так плохо стало, так плохо… Вы не подумайте – я не болтушка, просто говорить раньше не с кем было – знающим. А тут… – Она скривилась от слёз, снова хлынувших по лицу, закрылась ладонью. – Стыдоба ведь – всё знаю, всё понимаю, но ведь кроме как огнём не отгонишь… И дурой звали уже, и психованной. Ладно ещё – полицию не звали. Умерла бы в камере – там огня не найдёшь. Так что… Никуда я от вас… С вами тихо.

Тася взглянула на Влада. Тот сидел рядом, на своём месте водителя, – лицо бесстрастное, будто вычисляет что-то в уме. Поднял глаза на замолчавшую женщину. Остальные тоже молчали, глядя на него, – немного даже обеспокоенно, потому что глаза Влада, полуприкрытые, не смаргивали, пока он долго и тяжело смотрел на Дарью. А потом команда как-то спонтанно перевела взгляды на женщину. В машине стало тихо… Дарья смотрела в глаза Влада, будто быстро-быстро читала и считываемое начинало страшить её. Её глаза расширялись, а потом она нервно вздрогнула и, зябко подняв плечи, жалобно спросила:

– А это обязательно?

– Да, мы должны найти причину, почему здесь появились тени, – заговорил Влад. – Но вы, Дарья, не беспокойтесь. Сейчас за вами приедет мой друг. Вы посмотрите на него и скажете нам своё решение, поехать ли с ним, или остаться с нами.

– То есть выбирать я могу? – задумалась Дарья, не отводя от него испуганного взгляда. – Но как вы – и туда? Там ведь страшно…

– Дарья, у меня двое детей, – сообразив всё, сказала Тася. – Ты же увидела это, да? Я тоже хочу отвести беду от них. Поэтому я иду.

– Но почему? – прошептала женщина. – Почему они так на меня?

– Вы для них… вкусная, – медленно, присматриваясь, сказал Влад. – Мало того, что вы видите, чувствуете… Вы ещё и очень эмоциональная. С этой эмоциональностью вы просто огонёк для теней. Как вы придумали кидать в них горящие бумажки?

– Видела, как к одному эти тени пристали, а он курил – бросил спичку, она ещё горела, а они ка-ак порскнут от огня! Ну я и… Правда, натерпелась от людей… Они ж не знают. Не видят – ругаются, кричат на меня…

– Дарья, а у вас давно – это видение? – осторожно спросил Саша.

– Давно, да только никому не говорила. Сначала думала – все так видят, а потом замечать начала, что не все, но промолчала. Мало ли у людей какие особенности… Потом телевизор смотреть начала – поняла, что у меня. – Последнее она сказала, словно говорила о какой-то стыдной болезни. – Но всё равно молчала. Да и что с ним делать?

– А учиться не пробовали? – спросил Влад. – Когда поняли, что вы экстрасенс?

– Нет! Куда мне! У меня семья – всех накорми, обстирай, сейчас вон внуки пошли… Только радоваться начала – до пенсии недалеко, а тут – тени… – Она вздохнула и спросила, глядя в ветровое стекло: – Про этих, что ли, говорили?

«Эти» ещё только появились в конце улицы с магазином, но Тася уже как-то привычно поняла, что женщина почувствовала появление Алексеича заранее.

– Про этих, – задумчиво подтвердил Влад. – И как? Что решишь, Дарья?

– Вы со мной выйдете? – тревожно посмотрела она на Тасю. – Я одна боюсь.

– Выйду, – улыбнулась Тася.

«От Алексеича» приехали на двух машинах. Из одной вышел сам Алексеич, помог выйти женщине – Влад, стоявший рядом, прошептал:

– Это Лилия – его жена.

Тася кивнула, но больше она наблюдала за Дарьей. Та, держась за её руку, чуть подвинулась к шедшим к ним – и в лице вдруг засветилась такая радость, что Влад не выдержал, улыбнувшись – сказал:

– Я же обещал, что эти люди вам понравятся.

Но руки Таси Дарья так и не отпустила, пока не дошла до Алексеича и его жены. Зато как у Алексеича рот раскрылся при виде женщины… Он так жадно всматривался в неё, что Дарья даже попросила:

– Вы только не смотрите на меня, как на диковину какую… Намучалась я от таких взглядов. Пожалуйста!..

– Нет-нет, что вы! – спохватился Алексеич.

Он наскоро познакомился с Дарьей, познакомил с женой, а потом осторожно принял ладонь странной женщины и провёл её в машину, словно пропавшую королеву, которую уже не чаяли и найти. Вскоре машина Алексеича в сопровождении эскорта – второй машины, исчезла за поворотом.

– Интересный случай, – сказала Тася, глядя на поток машин, в котором пропала машина Алексеича. – И что мы теперь имеем?

– Съеденный пирог, – задумчиво сказал Макс. – Но кофе ещё остался.

Саша попытался стукнуть его по уху, но не дотянулся – парень сидел за громоздким Алексеем, да ещё к дверце отпрянул.

– Кофе есть во втором термосе, – объявила Тася, поглядывая на Влада, который углубился в тяжёлые размышления и пока не реагировал на происходящее в машине. – Я о другом. Я, например, теперь знаю, что надо бы где-то раздобыть хороших сучьев. Хороших – в смысле, что они должны быть сухими. И небольшого размера – чтобы держать в руках было удобно.

– Зачем? – очнулся от дум Влад.

– Тени боятся огня – раз, – с размеренным спокойствием сказала Тася. – У вас пистолеты – это два. Я тоже хочу быть вооружённой в зеркальном городе. Пусть даже мы туда и не пойдём, разве что останемся на крыльце вокзала.

– Парк недалеко, – с сомнением сказал Макс. И засиял. – Хм… А мне нравится идея. В тире пока у меня результаты не впечатляющие. А выйти на тени с огнём… – Он поджал губы, словно пытаясь представить, как будет выглядеть. И договорил, оживившись: – С факелом! Мне нравится идея! Тася, поддержи! Пусть Влад сгоняет в парк, а?

– А я тут при чём? – засмеялась Тася: на душе стало легче, после того как Дарья ушла с Алексеичем. – Пусть уж Влад сам решает, что в первую очередь…

– Себя не подожжёте? – добродушно спросил Алексей. – Влад, пока мы к магазину ехали, я видел – у одного дома деревья спиленные лежат. Пилят в городе в основном сухие – то есть засохшие. Туда съездить – минут пять времени займёт.

– Уговорили, – сказал Влад.

К автовокзалу подъехали, имея в багажнике охапку сучьев, величиной в локоть. Как выразился восторженный Макс – идеально для факелов.

Пока ехали, в кабине снова ощущалось какое-то лихорадочное веселье. Мужики снова травили анекдоты и байки – и почему-то постоянно обращались к Тасе, буквально требуя, чтобы она выслушала то одну, то другую историю. Может, адресовались к ней, оттого что она живо откликалась на эти истории, сама взбудораженная, может, оттого, что слышать её смех и в самом деле им было приятно…

На площади автовокзала, прежде чем тронуться к железнодорожному, Влад остановил машину и обернулся к пассажирам.

– Ещё раз предупреждаю. Мы идём в то место, откуда появляются тени. Постарайтесь быть спокойными – это делает вас сильней в энергетическом плане. Постарайтесь не отходить друг от друга – пока мы вместе, легко отбиться от любого существа. Постарайтесь не лезть поперёд батьки – есть возможность вывалиться в тот мир, куда никто из нас не хотел бы попасть. Я не запугиваю. Всем всё ясно?

– Всем, – солидно сказал Алексей.

Остальные кивнули.

Влад оглядел всех, Тася – следом за его взглядом сама присмотрелась к мужчинам. Макс выглядел человеком, презирающим любую опасность. Но Тася уже знала: за редким исключением, на Макса положиться можно. Алексей смотрел философски, но почему-то оставалось отчётливое впечатление, что он вспоминает, сколько на нём оружия. Саша мечтательно улыбается. Если учесть, что только недавно рыжий был похож на труп (Тася уже знала: игольчатый монстр не только порезал парня, но и сбил с ног), то его живость и насмешка, мелькающая в глазах, просто потрясали.

Влад качнул головой.

– Ладно… Поехали.

И снова мощный разгон, и снова заносящий поворот, о котором Влад предупредил заранее, но этот поворот снова оказался неожиданным – из-за крутого виража.

Повыходили из джипа, огляделись. Ничего не изменилось. Площадь перед вокзалом пустынная и серая. Здание – мрачное и в доминирующем повсюду сером цвете какое-то приземистое. Тася с тревогой подумала: а что их ожидает в самом помещении, если вспомнить, что оно постепенно изменяется?

Алексей заговорил первым.

– Схема здания с собой? Как идём?

– Схема с собой, – ответил Влад. – Правда, я наизусть её знаю, но всё равно взял. Нам надо войти в зал ожидания на втором этаже, который с другой стороны, со стороны перрона, – этаж первый. Там, напротив, в левом углу, будет дверь для служебного пользования. Эта дверь ведёт в коридор, который спускает в самый низ, в подсобные помещения. И уже в подвальных коридорах придётся кое-что и помечать. У меня с собой несколько маркеров – возьмите по одному. Ещё раз напоминаю, что у меня схема довоенного вокзала. Так что… Реконструкции уже были – и не одна. Надежда только на то, что служебные помещения не очень изменились.

– Окей, – сказал Макс, – открывай давай багажник. И ещё ты нам с Тасей обещал зажигалки.

Багажник на всякий случай опустошили – и все сучья свалили неподалёку от машины. Тася и Макс взяли с собой по три деревяшки – с хорошо расколотыми концами, чтобы удобней было разжигать.

– Влад, а ведь там темно будет, – сказал Саша и взял ещё несколько сучьев. – Нам это дерево сгодится и в самом деле как факелы.

У самой лестницы Влад, шедший впереди всех, остановился, будто хотел что-то сказать, но выговорил лишь одно:

– Что бы ни случилось – не расходиться! Держаться всем вместе.

И только после этого напоминания начал подниматься по лестнице.

Предупреждение можно было бы не повторять. Едва вошли в коридор-развилку по разным залам, сразу же невольно сбились в кучу потесней: помещение было темновато – и не потому, что в многочисленные окна мерно втекал сумеречный серый свет, но и потому, что входное пространство стало уже, чем было утром. Коридоры размножились. Тася не знала, каково другим, но её затошнило от множества этих странных коридоров, которые, казалось, словно накладываются друг на друга: вроде смотришь на один, а сморгнёшь – перед тобой два, один из которых иллюзорно просвечивает сквозь другой.

С трудом подавив вспышку страха: а если они заблудятся в этих переходах, которые постепенно увеличиваются в числе? – Тася заставила себя спокойно пойти за Владом. Зато Макс не выдержал.

– Влад, – тихо и насторожённо сказал он. – А если мы пойдём по одному коридору, а попадём в другой, которого раньше здесь не было, мы сможем потом выйти отсюда?

– Я различаю старые и новые, – не оборачиваясь, ответил Влад.

И Тася въяве заметила, как с облегчением опустились до сих пор напряжённые плечи мужчин, следовавших за своим вожаком. А сама она мысленно сказала спасибо Максу, спросившему о том, что, кажется, волновало всех.

– Не отставать, – напомнил Влад.

Он шагнул в один из коридоров и пошёл медленно по нему, пока вдруг вся группа не оказалась перед громадными дверями, поверх которых красовалась потускневшая табличка «Зал ожидания». Тася не заметила, как отреагировали на внезапное появление этого зала остальные, но её сердце билось довольно часто: очень уж неожиданно для неё появилось это помещение! В нём странно пахло: сухой бумагой, когда-то побывавшей под дождём. И предметы выглядели так, будто их присыпали пылью… Люди прошли мимо рядов кресел и направились сразу к левому углу. Дверь и в самом деле была на месте. Влад взялся за ручку и оглянулся.

– На всякий случай – пару шагов назад.

Отступили. Тася, не глядя, сжала одну из деревяшек. Заметила, что Алексей и Саша уже держат пистолеты. Правда, в руках Влада оружия нет. Стоявший рядом Макс шевельнулся. Искоса быстро глянув на него, женщина увидела в его руках факел с приготовленной зажигалкой у кончика.

Влад потянул дверь на себя. Затаившие дыхание, они все ожидали чего угодно. Тася во всяком случае почему-то ждала, что из зазора двери вихрем вылетят вороны. Почему именно птицы – она не знала, а когда поймала себя на мысли о птицах, сама же удивилась: почему не тени?

– Пусто. Идём дальше, – тихо сказал Влад и шагнул в коридор. Обернувшись оттуда, он велел: – Кто захватил факелы – зажгите их.

Здесь выяснилось, что этот коридор – сплошная лестница вниз. Но лестница с очень странным акустическим эффектом. Если они шли по первым коридорам и по залу, слыша собственный негромкий топоток, то здесь эхо разыгралось не на шутку: каждый шаг отдавался в стены звонко, а затем рассыпался в убегающие шорохи и затихающий шелест. Этот шумок перекликался с тем, что они слышали, когда переходили от одного здешнего вокзального крыльца к другому. Хуже, что вынужденные факелы подчёркивали странную фантасмагорию их движения. Огонь мотался по всем стенам и по ступеням лестниц. Тася время от времени спотыкалась, потому что неверный свет иногда давал иллюзию, что иногда нужная ступенька оказывалась выше ожидаемого – или вообще вдруг пропала из-под ног.

Но Тася радовалась этим вывертам света и настоящих теней, потому что теперь знала: тени серого города огня боятся. Значит, можно с некоторой уверенностью предположить, что рядом этих опасных теней нет.

Вскоре у неё закружилась голова. Если сначала она могла считать ступени и лестницы, то через несколько минут забыла о счёте не только ступеней. Ей казалось, что она погрузилась в какое-то странное пространство, которому не видно конца, а начало потерялось – и назад им вернуться через эту дверь уже не суждено. А ещё ей чудилось, что в качающемся свете и раздёрганных тенях кто-то прячется.

– Влад… – не выдержала она. – Мне постоянно кажется – рядом с нами кто-то есть.

– Это нормально, что кажется, – спокойно отозвался Влад. – Здесь, на лестницах, пространство сейчас настолько шаткое из-за факельного огня, что может почудиться что угодно. Почаще гляди в спины. Это сбережёт глаза и самоощущение, что всё в порядке.

– Влад, а долго ещё? – тихо спросил Саша.

– По плану-схеме осталось три лестницы – и мы будем в подвале.

Они спустились и остановились. Здесь-то была кромешная тьма. И оказалось, что самодельные, точней – импровизированные, факелы – самое то.

– Влад, а как ты собирался спускаться без огня? – с недоумением спросил Алексей.

– Без огня, но со светом. При мне – фонарь. Но сейчас не хочу его использовать. Он будет хорош на обратном пути.

– Теперь куда?

– Тут есть коридор, который заканчивается завалом. Судя по схеме, справа от завала должна быть ещё одна дверь. Вот там-то и нашли пентаграмму.

Подвал Тасе активно не понравился. Он был чувственно живым. Она ощущала его дышащим, но дышащим с угрозой к пришедшим. Стены, казалось, зажмуриваются от падающего на них огня. А неровный пол, который под ногами чувствовался то плитками, то земляным, уже пугал: Тасе то и дело виделось, как она наступает на что-то живое, из-за чего время от времени приходилось нервно подпрыгивать.

– Вот она, дверь…

Макс шагнул вперёд и осветил место, на которое указывал Влад.

Это – дверь? Пусть даже в подсобном помещении, которым и является вокзал?

Сбитая из неровных и разнокалиберных досок, даже не одного размера, дверь была похожа на творение какого-то неумехи, решившего прибить доски к другой доске. Страшно было даже представить, что за дверную ручку (громадный гвоздь, согнутый для удобства) можно взяться. И вообще, этот кусок странного плотницкого мастерства даже дверью назвать трудно: просто примитивный щит – и положен на земляную стену. Но Влад оглянулся и снова напомнил:

– Не разбегаться. Не бояться. Тот, кто боится, уязвим.

Он осторожно положил пальцы на гвоздь-ручку и потянул дверь на себя.

Шаг в шаг остальные вошли за ним. Тася последовала примеру Макса, поднявшего свой факел повыше, – и с трудом удержалась от аханья. Огромное помещение, в которое они вошли, померещилось космическим пространством без пола и потолка – и без звёзд. Оно было промозгло холодным – холодней, чем на поверхности. И этот холод ощущался, как ни странно, тоже живым.