Текст книги "Зеркала (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
19
Зазеркалья мир коварен.
Он слегка мечтой приманит,
Легкий выход из проблемы
Он услужливо подскажет…
А потом предъявит счет,
И по жизни ты банкрот!
Так проценты набегут,
И лишь кровью их берут…
Иля
Из-за метели приходилось несколько раз останавливаться в переулках и на обочинах, чтобы счистить налипший снег и с боковых стёкол, и с ветрового. Движение на дорогах было замедленным, и почему-то это странно беспокоило Киру. Навязла на зубах фраза: «Промедление смерти подобно». Или её настроение такое только оттого, что тревогу навевала та же метель, бело-серыми снежными волнами беснующаяся по всем улицам, дорогам и между домами?
– Тим… Как ты думаешь, что произошло с Игорем?
– Не знаю.
– Но предполагаешь? Что?
– Хм… Настырная. Ну, если предполагаю, то вот что. Когда ответы зазеркального для тебя стали проблемой, что ты начала делать? Пробовала поискать возможность избавиться от всего, что связано с зазеркальным?
– Когда могла, торчала в книжных магазинах, в отделе эзотерики. Ещё сходила к трём гадалкам – из тех, кто одновременно называет себя экстрасенсами.
– Этот Анатолий Ильич, по мне, пошёл тем же путём… Если предположительно. Только он не стал терять время на поиск по книгам. Наверняка его люди, или кто там ещё, собрали досье на экстрасенсов города – и среди прочих наткнулись на Игоря. С Игорем мы общались мало – это ты помнишь. Но даже при коротком общении видно было, что он не умеет справляться с эмоциями. Чувства прятать не умеет. Так что наверняка… Так думаю, твой бывший хозяин только-только заговорил о зеркалах, Игорь тут же выдал себя, что уже интересовался этим делом. Ну, вот… И поволокли его к этому Анатолию Ильичу. И, боюсь, с Игорем дело гораздо хуже, чем с тобой.
– Почему? – от неожиданности Кира села прямо, перестала обнимать его руку.
Тим промычал что-то возмущённое на это её движение, когда она отстранилась, но ответил сразу:
– По твоим же словам получается. Сначала зазеркальному было достаточно посмотреть глаза в глаза и царапнуть, чтобы получить кровь за информацию. А когда ты тащила этого Анатолия Ильича, зазеркальный уже рвал его со всех сторон. И плевать ему было, что человек глаза закрыл руками или что человек стоял спиной к зеркалу. И сама ты – вспомни-ка! – руки у тебя ведь тоже все в порезах бывали. Да и сейчас не зажило.
– И что это значит? – жалко спросила Кира.
– Зазеркальный растёт. И крепнет. И, судя по всему, что ты рассказывала о нём, обрастает плотью. Значит, ему достаточно встретиться с человеком глазами, чтобы потом рвать его всего.
Её передёрнуло так, что Тим покосился, но ничего не сказал. Одно дело – видеть и кое-что подозревать. Другое – когда воочию видишь то, что выражено вслух конкретными словами. Вот теперь… Теперь стало страшно.
Успокоившись немного после жуткого открытия, Кира взглянула на Тима. Он внимательно и сосредоточенно следил за дорогой. Девушка не стала задавать вопросов, чтобы не мешать ему. Поэтому поразилась, когда услышала:
– Кира, а ты ведь мне не ответила.
– Что?
– Я сказал тебе, как ты хотела. Предложение. А ты не ответила.
– Мне показалось, ты и не хотел, чтобы я отвечала, – удивлённо отозвалась Кира.
– Ага, как на меня обижаться, что не предложил официально, так сразу. А как мне ответить – так в кусты, – ровно сказал Тим.
Ничего не понимая, девушка посмотрела в верхнее зеркальце. Серьёзен.
– Тим, я принимаю твоё предложение и выйду за тебя замуж.
– А поцеловать?
Кира поперхнулась. Подумала немного и постаралась не улыбаться, выговаривая:
– Вечером, в более спокойной обстановке. Когда ты будешь один.
– То есть – один? – немедленно поинтересовался Тим.
– Я женщина… – Она помолчала, смешливо опустив глаза. – Целовать тебя, пока ты наполовину занят не мной, не хочется. А ревновать к машине как-то странно.
– Запомним.
И снова замолчал, то ли размышляя уже о чём-то другом, то ли всё внимание отдавая опасной сегодня дороге. И – снова озадачив девушку: «запомним» – это что? Угроза? Ну вот… Теперь придётся с нетерпением дожидаться вечера, когда он будет занят только… ею, Кирой.
А пока они проехали почти весь город, прежде чем девушка сообразила, куда они, кажется, направляются. Вероятно, именно это понял и Виталий Викторович, потому что, когда он позвонил Тиму, Кира услышала его недовольное по громкой связи:
– Тимофей Алексеевич, вы бы сразу сказали, что едем в пригород.
– А я до сих пор этого не знал, – бесстрастно ответил Тим. – Я же сказал, что знаю дорогу только визуально.
После недолгой паузы начальник охраны тоже спокойно сказал:
– Хорошо.
Посёлок коттеджей отличался от пригорода немногим, но в основном размерами земельных участков вокруг домов. Дорога из города, хорошая и широкая, пролегала между рядами тесно скучившихся, чаще двухэтажных домов. Девушка сразу подумала, что коттеджный посёлок хорош именно тем, что каждый дом стоит на довольно-таки громадных участках, где достаточно простору и для садов, и для клумб. А здесь дома именно теснились. Про участки и говорить нечего – тонкие, узкие полосы в пять-шесть метров между домами, да и те разделены низкими заборами.
Здесь тоже было тяжело с уборкой снега, но снегоуборочной техники было достаточно… Кира наблюдала за огромными машинами и старалась не открывать рта, чтобы не мешать Тиму в его сосредоточенности, как теперь она знала, не на дороге, а на следовании тому, что близко внутренней интуиции, а на деле – подсказкам змеиного призрака.
Они проехали где-то половину длинной улицы, прежде чем Тим свернул в небольшой переулок, оказавшийся тупиком. Не доезжая до конца, он, заранее предупредив Виталия Викторовича, остановился.
– Здесь? – неожиданно для себя шепнула Кира.
– Здесь, – откликнулся Тим, сощуренными глазами всматриваясь в двухэтажный дом, похожий на коробку с окнами. Забор здесь был – из провисшей металлической сетки. Такая же сетка окружала с двух сторон заметённую снегом тропинку к входной двери при крыльце. А к самой тропинке от улицы от забора вела низкая дверь. Или калитка. Всё до такой степени укрытое снегом, что Кира даже усомнилась: а точно ли здесь кто-то есть?
Тим вышел, не спуская глаз с тропинки. Тихонько стукнула дверца позади стоящей машины. Рядом с Тимом встал начальник охраны. Дмитрий встал чуть позади.
– Как действуем?
– Нам нужно вытащить оттуда Игоря. Дмитрий драться не умеет, он будет рядом с Кирой. Киру здесь оставлять не буду – мало ли кто за это время подъедет.
– Хорошо. Конкретизируем: мы впереди – позади девушка и Дмитрий. Дмитрий, возьмите, – предложил, обернувшись, Виталий Викторович и протянул врачу какую-то тёмную короткую палку с петлёй на конце.
Вышедшая из машины Кира негромко спросила:
– А что это?
– Полицейская дубинка.
– Тяжёлая, – уважительно сказал Дмитрий, прикидывая в руке оружие на вес.
– Знать бы заранее, что понадобится, – проворчал Виталий Викторович и вздохнул: – Запоминайте, Дмитрий. Не замахиваться. Бить так, будто на свободном конце утяжелитель. Ясно? Тренировок сейчас проводить не могу. Запомните хоть это.
Врач поёжился, уже опасливо разглядывая палку в своих руках.
– Вперёд не лезь, – как-то рассеянно сказал Тим Кире, подтягивая кожаные перчатки и пробуя сжимать и разжимать кулаки, и повернулся к калитке. – Идём, что ли, Виталий Викторыч?
И первым зашагал к калитке, оставляя за собой глубокие следы.
У калитки он остановился ненадолго, огляделся и деловито запустил руку на ту сторону. Обернулся, сморщившись в брезгливой ухмылке.
– Не заперто.
Поглядывая на зашторенные окна, Кира встревоженно подумала: если даже штор на окнах не было, их приход всё равно был бы неожиданным: стёкла – видно даже отсюда – страшно запотевшие. Наверное, пластиковые окна запотели, потому что в доме давно никого не было. И полное тепло включили недавно. Значит, Тим прав? Игорь здесь?
Пока мужчины рассматривали входную дверь, заодно пытаясь примериться к замкам, Кира огляделась. Тихо вокруг. Еле слышен шум с центральной дороги пригорода, заглушаемый шелестом и посвистом несущейся сломя голову метели, которая не желала остановиться, заснеживая дома, и улицы, и их, стоящих у двери в ожидании.
В домах, которые виднелись сквозь снежные круговерти напротив, нет ни одного светлого окна. Кира понимала, что люди, возможно, на работе. Или, возможно, сидят при включённом свете на другой половине дома. Но ей всё казалось, что в этих пригородных домах пусто. Она даже одёрнула себя невесело: это что же – она так полюбила посёлок Тима, что готова нелестно оценивать всё, что к его посёлку не относится? И сразу вспомнилось, как ездила с Леонтием на его работу, как проезжали мимо коттеджей, которые радостно желтели поутру яркими окнами.
– Готово, – сказал Виталий Викторович и открыл дверь крыльца-тамбура.
Мысли девушки сразу застопорились на другом, едва она переступила порог тамбура. Логово. Ей показалось, что бывший хозяин мог здесь спрятаться, на время передав руководство кому-нибудь из заместителей. Он наверняка надеется, что сумеет решить проблему с зазеркальным. А где лучше всего отсидеться в это время, как не в пригородном доме, где можно убрать все опасные для него теперь зеркала? И вот он сидит, забившись в одну из комнат, небось – ссутулившись, как какой-нибудь волосатый страшный паук. «С чего я это вдруг про него – волосатый?» И вспомнила. Он же растрёпа, как обозвал его раз Тим. Неряшлив. Вот и ассоциируется с волосатым пауком.
Забился в своё логово. Любопытно, вспоминает ли он, думает ли он, каково было ей в то время, когда от зазеркального получала она, Кира? Думает ли он, каково было ей, когда не выйдешь никуда, потому что зеркала – везде?
И где-то здесь же Игорь. Кира как подумала о нём, как ужаснулась! Воображение подкинуло тёмную комнатушку, чья дверь закрыта на засов. И в этой комнатушке сидит на полу несчастный мужчина, прикованный за ногу толстой цепью. Сидит или лежит. Голодный, весь растерзанный – по спине мурашки побежали, как только Кира вспомнила свой сон – и человека, у которого под порезами лица не видно. Нет, он точно лежит. Если его зазеркальный всего порезал, крови, наверное, вышло!.. А эти… Бандюги!.. Даже не удосужились ему порезы перевязать!
Кира прекрасно понимала, что утрирует ситуацию. Но понимала и причину – неизвестность. Поэтому сильным нажимом на собственные мысли велела себе прекратить панику – а она подступала не только спрятанным отчаянием, но и участившимся пульсом. Но взбудораженность была сильная, и она поймала себя на том, что разглядывает трясущиеся руки. Пришлось снова оглядеться и остановить взгляд на Тиме.
Они все оказались в тамбуре, закрыв за собой входную дверь и некоторое время отряхиваясь от снега, а потом осторожно прошли вперёд. Здесь было темно – окна узкие и всего два. Примерно, как у Машиной подруги – подумалось девушке… Мужчины освещали путь мобильными телефонами, включив внутренние фонарики. Тамбур был достаточно широкий, а ближе к стене, после трёх ступенек на следующую площадку, разделялся на две лестницы. Одна – на второй этаж, другая, небольшая, – к двери чуть выше пола в тамбуре.
– Сюда, – прошептал Тим, указывая на лестницу на второй этаж.
Лестница оказалась не деревянной. Во всяком случае – не скрипела. Под ногой чувствовалась очень твёрдой. Дмитрий чуть не споткнулся, заглядевшись на фигуры впереди, и Кира невольно взяла его под руку. Видимо, он вспомнил, что должен охранять её, потому что на второй этаж они поднимались одновременно, благо ширина лестницы позволяла. Площадка второго этажа пустовала: никакой мебели, ни одного предмета, указывающего, что здесь кто-то есть или кто-то живёт. Кира даже задумалась: а может, здесь не её бывший хозяин живёт? Может, это дом одного из его подручных? И похолодела: а вдруг светловолосого? Но вспомнила, что рядом мужчины, готовые защищать её, если что, и успокоила дыхание.
Здесь тоже были двери, еле различимые в полутьме: существовало лишь одно треугольное оконце низко к полу. Одна дверь открытая – в тёмное помещение. Две – закрыты. И – тишина. Ни звука – движения, голосов или тиканья часов. Даже метели не слышно. «Паук притаился», – испуганно подумала девушка, ещё сильней вцепившись в рукав плаща Дмитрия. И сразу снова представила: тишина, тишина, а потом как закричит кто-то! Ну, под «кто-то», естественно, она сразу представила Игоря. И будет он кричать… Кира закрыла рот ладонью. Не будет. Что это она начала выдумывать всякие ужасы?
Стала думать о другом. Если Тим скажет, где именно находится Игорь, хотя бы Виталий Викторович спросит, откуда он знает. Но ведь Тим не хочет, чтобы кто-то ещё, кроме Киры, узнал о змее-призраке. Так как Тим объяснит своё знание?
– Слышите? – Шёпот Тима прошелестел в полутёмном пространстве. Одновременно он кивнул на одну из дверей.
Кира слабо улыбнулась: выкрутился! А потом озадачилась: а если он на самом деле слышал что-то, что подсказало ему?..
Что-то ворохнулось рядом, и Виталий Викторович посветил своим фонариком-мобильником: всё так же прислушиваясь, Тим, словно машинально, не глядя, расстёгивал своё короткое пальто. Секунду спустя то же самое со своей курткой сделал и начальник охраны. Киру их действия изумили: они собираются снять верхнюю одежду? Вроде как неудобно входить к хозяевам в таком виде?
– Готов? – прошептал Тим Виталию Викторовичу.
Тот кивнул.
Тим жестом указал Дмитрию и Кире отойти в сторону от обозначенной двери и встать ближе к стене. Дмитрий встал, запихнув за свою спину девушку и выставив слегка вперёд дубинку. Кира даже смогла улыбнуться: защитник!
«Знает ли Тим, кто в той комнате?» – проскользнула испуганная мысль, после появления которой девушка сжалась от напряжения. Сейчас ка-ак ударят в дверь ногами! Как впрыгнут в комнату, ка-ак начнётся драка!..
В дверь Тим постучал так вежливо, что Кира просто оторопела, глядя на него – на тёмную, плохо видимую фигуру: мужчины мобильники убрали. После паузы, в которую девушка успела представить, с каким недоумением переглядываются люди в комнате, дверь спокойно открылась.
Голос светловолосого Кира узнала сразу, несмотря на оборванное на полуслове начало фразы:
– Кто вы та…
Тим резко ударил его кулаком в лицо. Чуть заслонив происходящее от Киры и Дмитрия и лишь на шаг опережая Тима, секундой позже в помещение бесшумной тенью, но мощным тараном бросился Виталий Викторович.
Светловолосый ещё пытался встать с пола, суматошно закрывая лицо ладонями и хлюпая кровью из разбитого носа, а в помещении разразился самый настоящий ад! Не смея переступить порога, прямо из коридора Дмитрий и Кира следили за происходящим с ужасом и восторгом.
Сначала сосредоточиться было трудно. Отвлекали мелкие стычки и быстро, словно повсюду мелькающие тени ворвавшихся в комнату нежданных-негаданных гостей. Потом начало вырисовываться нечто определённое.
Это была огромная комната. Слегка вытянутая, прямоугольная. Прямо от двери шла глухая стена с двумя небольшими шкафами и кроватью в дальнем углу. Затем пустая стена со стульями и одним креслом, затем стена с окнами, и у стены, около самой двери же, только с другой стороны, – стоял стол с компьютером. Но главное – в комнате, как ни старалась рассмотреть Кира, не было зеркал.
Расстановка получалась такая: у стены напротив, на одном из стульев, сидел Игорь – Кира не узнала его, а определила по повязке на глазах. Другого такого плотного человека, с такой знакомой до боли приметой, в комнате не было. Сидел он очень неудобно, потому что руки были заведены назад и, наверное, либо связаны, либо скованы. Впрочем, девушка нисколько не сомневалась, что у этих негодяев и наручники найдутся. Рядом с ним прямо на глазах Киры вскочил с кресла Анатолий Ильич. При виде него девушка насупилась и со злорадством отметила, что выглядит он… хреново! Весь – перевязанный в бинтах, сам ещё более растрёпанный и похудел, что ли? Хотя и прошло всего около суток, как он сам стал добровольной жертвой зазеркального.
И, наконец, сосредоточившись, Кира поняла, что Тим и начальник охраны дерутся против четверых! Над головой услышала, как Дмитрий сквозь зубы втянул воздух: кажется, он тоже это разглядел. Он даже дёрнулся войти в комнату, но девушка ткнула его локтем в бок, напоминая о собственной персоне, которую он должен охранять. И врач покорился, замер, тревожно наблюдая.
Тим между тем схватился с напарником светловолосого – имени его Кира тоже не знал, но он проходил у неё под личной кодовой кличкой Молчун. Был этот Молчун комплекцией тоже довольно плотный, только плотность его была несколько иной, чем у Игоря. Тот всё-таки более… комнатный, а этот явно занимался физически. И драка была такая, что было ясно: что Тим, что Молчун – оба примерно одной силы, а значит, драться будут, наверное, долго. Виталий Викторович дрался с каким-то неизвестным – высоченным и здоровым. Этого Здоровяка девушка видела впервые: был он бородат и похож на сермяжного мужика, зато дрался так, как показывают в фильмах про монахов Шао-линя. Правда, и начальник не уступал ему в этой борьбе…
Третий, Новичок, пытался сбежать. Как и светловолосый. Но оба оказались в таком положении, что, едва сделав шаг к двери, они попадали в зону доступа Тима или Виталия Викторовича, после чего отлетали, получив кулак под дых или ногой в любую часть тела.
Тупые звуки ударов по мягкому, треск рвущейся ткани, грохот падающего тела, уханье, когда удар попадал по лицу, стоны – Кира слышала, как вздрагивает за спиной Дмитрий, выдыхает, забыв дышать, слышала, как бывший её хозяин то и дело повторяет:
– Господи, что вы делаете?! Что вы делаете?!
Тим первым закончил со своим: Молчуна, когда тот отскочил в очередной раз от удара кулаком, он внезапно ударил ногой под дых, а затем ребром ладони врезал ему по затылку. Даже не глядя, как падает Молчун, Тим быстро развернулся и снова отбросил светловолосого, а затем и Новичка от попытки добраться до двери.
Затем он встал в стороне от спарринга Виталия Викторовича со Здоровяком – впечатление такое, что полюбовался на драку (боем это Кира не смогла бы назвать, как ни пыталась), принял к сведению, что противникам «хорошо» и без его вмешательства, и пошёл к дальней стороне комнаты, предварительно убедившись, что светловолосый и Новичок надолго обездвижены.
Кира вопросительно взглянула на Дмитрия. Один валяется в отключке. Двое валяются… э… скажем так – просто валяются. Двое дерутся. Кажется, им можно войти?
Дмитрий явно хотел войти. Он так страдальчески хмурился, что девушка сразу поняла, как он переживает за своего друга.
– Пойдём, – потрясла она его за рукав куртки. – Мы – стеночкой.
Дмитрий с облегчением кивнул.
– Но только ты за мной, – сказал он взволнованно. – А то вдруг тебя в заложники возьмут? А у меня всё-таки дубинка есть.
Так и пошли: Дмитрий впереди, а еле удерживающая улыбку из-за его слов Кира – прячась за его высокой фигурой. Они мелкими перебежками добрались до места со стульями и креслом, куда Тим швырнул Анатолия Ильича, после того как хорошенько растряс его за грудки.
– Не трожь наших! – прорычал Тим вслед грохнувшемуся бывшему хозяину Киры.
Дмитрий, оглянувшись, немедленно бросился на помощь Игорю, а Кира, забрав у него дубинку, теперь принялась сама сторожить его. Когда Тим, всё ещё разъярённый, оглянулся на них, сияя пронзительной синью потемневших от гнева глаз, она вскинула дубинку и велела:
– Иди, помоги Виталию Викторычу! Мы тут сами справимся!
Тим шагнул к ней, еле коснулся сухими губами её щеки и пошёл к своему начальнику охраны. Здесь он снова понаблюдал за ними, а потом, когда противники отпрянули друг от друга, он что-то спокойно спросил – кажется, у обоих. Те взглянули на Тима, некоторое время смотрели друг на друга, после чего Здоровяк шмыгнул носом, втягивая кровь, коротко и тихо спросил что-то у Виталия Викторовича, а тот кивнул. К большому удивлению девушки, ни Тим, ни Виталий Викторович не шелохнулись, когда Здоровяк, пару раз оглянувшись через плечо, пошёл к порогу комнаты, а затем и вовсе исчез в темноте коридора.
Затем мужчины, небрежно пнув ползающих по полу светловолосого и Новичка, вернулись к стульям. Постояв над креслом, в котором съёжился перепуганный Анатолий Ильич, что-то негромко подвывая, Тим спросил:
– Что делаем?
– Ну, мы своего добились, – пожал плечами Виталий Викторович. – Наш человек у нас – можем ехать. Если хотите, могу попросить бывших коллег посмотреть что-нибудь на этих, чтобы жизнь им малиной не казалась. Придраться у нас умеют.
– Не. Возиться не хочется, – скептически сказал Тим. – Забираем Игоря и уходим. Мы тут и так неплохо шороху навели. Дмитрий, как там у вас?
– Идти может, – откликнулся врач. – Но ему требуется срочная перевязка. Ему порезы даже не обработали – так, слегка подклеили пластырями. Надо бы ещё и антисептиками обработать, а то мне уже запах не нравится.
Тим и Дмитрий взялись за Игоря, заставив его забросить руки им на плечи, и повели из комнаты. Он что-то пытался радостно им говорить, но они снисходительно скомандовали ему молчать. Когда все трое проходили мимо, Кира услышала Тима:
– Да знаем мы, что ходить можешь! Но доктор сказал не напрягаться – так не напрягайся, пока мы здесь!
Вся компания вывалила на улицу. И здесь Кира растерянно сказала:
– Тим, а ведь в машине тоже зеркала!
– Ничего страшного, – сказал Тим. – Как я понял, пока зазеркальный не встретится с человеком глаза в глаза, он не знает, где тот, пусть там даже зеркала будут. А у Игоря глаза закрыты. И снимать повязку ему в машине мы не собираемся. Так что не беспокойся. Довезём до дому без происшествий.
