Текст книги "Блокнот (СИ)"
Автор книги: Drugogomira
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Итак... Помощи она может попросить только у одного человека.
07:50 Кому: Юля: Юлька, привет! Ты мне нужна...
07:55 Кому: Ксюха: О, какие люди? Неужели без охраны?
07:58 Кому: Юля: Рома сегодня у себя ночевал. Юль, в общем... ты не могла бы меня сегодня вечером прикрыть?
08:00 Кому: Ксюха: Дожила, подруга... когда я говорила тебе найти нормального мужика, я не имела ввиду тирана. Что делать надо?
08:02 Кому: Юля: Пока не знаю. Отвлечь Ромино внимание. Мне надо уйти вечером из отеля минут на 30. Хотя бы. Одной.
08:05 Кому: Ксюха: Завгородняя, я тебе клянусь, была бы я на твоём месте, я бы зама этого уже давно за дверь выставила вместе с пожитками. С кем свидание-то хоть? С Юрцом?
08:07 Кому: Юля: Да. Только не свидание, мы просто давно не общались
08:10 Кому: Ксюха: Вот надо оно тебе?
08:10 Кому: Юля: Да!
08:11 Кому: Ксюха: Хорошо. Рому беру на себя. Время назови. Господи, сделай так, чтобы подруга моя образумилась...
08:15 Кому: Юля: Спасибо!!! Мне нужно просто незаметно выскользнуть. Давай предварительно в 19:30
08:16 Кому: Ксюха: Ок!
08:17 Кому: Юра: 19:40?
08:18 Кому: Ксения: Подумываю прихватить «Огонёк»...
08:20 Кому: Юра: Да уж. Не очень смешно :(
08:21 Кому: Ксения: Я знаю.
Убрала телефон в карман пиджака. Вон и Рома, сидит у бара, подглядывая на часы. Ксюша опоздала на 10 минут.
– Привет! Прости, немного проспала. Вчера до ночи отчёт делала. Как дела?
Зам пожал плечами. Дулся на неё за то, что она накануне попросила у него свободный вечер, чтобы составить отчёт. Он, конечно, затянул тогда свою песню о том, что по вечерам надо отдыхать. Но на самом деле просто рассчитывал побыть вместе.
– Ром, я понимаю, ты расстроен, но и меня пойми. Мне проще сделать его ночью, чем нервничать ещё и по этому поводу днём. Будет время? Не будет времени? – Ксюша уткнулась лбом в его плечо.
– А я тебе на что тогда? Ты и сама со всем прекрасно управляешься...
– Ты мне очень помогаешь. Без тебя я бы, наверное, уже в дурдом угодила…
«Ещё и врать научилась. Молодец»
– Ладно, Ксюш, все в порядке. Только не строй планов на этот вечер, пожалуйста. У меня для тебя сюрприз, – Рома мягко улыбнулся.
Хорошо, что к этому моменту Завгородняя уже успела поставить чайку с горячим кофе на стол, иначе расплескала бы..
– Ладно. Во сколько ты планируешь?
– Не знаю, честно говоря. Часов в 9…
«Успею...»
– Ты меня заинтриговал... День теперь в предвкушении пройдёт...
– Предвкушай-предвкушай, – Чижов загадочно улыбнулся, – пошли на планерку, опоздаем.
Весь день Ксюша пребывала в раздрае. Мысли в голове путались. Она так и не могла придумать, под каким предлогом увильнуть из отеля, не могла придумать для Юльки план действий. Ко всему прочему, ей было ещё и стыдно. Рома там что-то готовит, а она сбегает на встречу с другим. И пусть этот кто-то другой всего лишь Юра, и пусть ее приперли к стенке и вынуждают поступать именно так, а не встречаться с другом открыто, она чувствовала себя, словно какая-то преступница. С другой стороны, ей до одури хотелось спокойно провести с врачом хотя бы полчаса. Они так давно просто не говорили. Она совсем не знает, как у него дела. Никто не умел рассмешить ее так, как это делал он, а ударная доза юмора ей бы сейчас не помешала. Да просто банально рядом побыть и помолчать. Так ли много человеку надо для счастья?
Когда Ксения с Романом вошли в ее кабинет, менеджеры уже собрались. За всю планёрку взглядами с врачом она обменялась лишь однажды, но в этих их взглядах читалось, как они соскучились друг по другу, читалось ожидание. Они были в сговоре.
Сейчас надо было решить вопрос с организацией в отеле team-building вечеринки для сотрудников, какие Лев Глебович любил устраивать время от времени, и после можно сосредоточиться на том, что волновало ее в этот момент гораздо больше самой вечеринки.
«У тебя все предохранители слетели. Забыла, как плакала из-за него?»
Забыла.
Так, что там с завтрашним тимбилдингом? Конкурс талантов они уже проводили. В этот раз надо придумать что-то другое. Командные игры? Да. Фуршет? Разумеется. Танцы? Безусловно. А ещё, людей объединяет смех. Значит, stand-up. Проверенные безотказные ребята у нее есть. На один вечер достаточно. Потом – свободное время на общение. Завгородняя начала шерстить интернет в поисках декораторов. В подсобке на -1 этаже отеля хранилось что-то из украшений для зала с предыдущих мероприятий. Может быть, использовать? Надо сходить посмотреть, что там. Вечером заглянет. Возможно, это мелочно – доставать из закромов, но если можно где-то сэкономить, почему нет?
Сегодня Марина нет да нет, а выглянет в лобби. Выговор ей что ли сделать за отсутствие на месте в рабочее время? Жаловаться побежит, это точно. Кого она ищет? Юры тут нет. Ксения даже несколько раз сама оглядела помещение – нет тут никого. Ладно. Видимо, скучно девочке без клиентов. Завгородняя попыталась вернуться мыслями к декору... Странно, но и Рома куда-то подевался. Обычно он всегда где-то рядом находится, любит просто посидеть около, если дел нет. Может быть, готовит свой сюрприз? Как вообще можно сохранять хладнокровие и работать в подобной ситуации?
Недоброе утро плавно перешло во вполне себе годный день. Настроение у врача резко повысилось. Он даже разговор с Мариной решил перенести на завтра, чтобы его не портить. Лев Глебович, заглянувший на свои традиционные процедуры, подметил, что впервые за долгое время Юра, наконец, находится в добром расположении духа:
– Что сияешь, Юрец? Будто в казино джек-пот сорвал...
– Я за таким не замечен, Лев Глебович... День просто хороший.
– Когда он просто хороший, у тебя морда лица кирпичом. А ты светишься как начищенный пятак. Ну?
– Лев Глебович, это неважно... Давайте приступим к процедурам.
– Ну давай. Партизан…
Федотов не сводил с врача глаз. По время от времени поднимающимся уголкам губ, рассеянному взгляду и движениям, и в целом нехарактерному для Юрия Сергеевича виду он начал догадываться...
– Юрец, хочешь пари?
– Что? Пари? Зачем?
– Скучно мне. Смотри, я сейчас задаю вопрос, ты мне на него отвечаешь. Если ответ «нет», я тебе выписываю премию за хорошую работу в размере месячного оклада. Если «да», я задаю тебе второй вопрос, и ты отвечаешь мне и на него тоже.
– Зачем это Вам? Я могу Вас обмануть. Месячный бюджет отеля треснет по швам.
– Не обманешь. Я тебя знаю. Кто угодно, но не ты.
– Ну… хорошо. Исключительно ради того, чтобы развеять Вашу скуку.
– Втрескался что ли, наконец?
«Что??? Чччёрт! Это неуместно! Ммммм...»
– Это Ваш вопрос? – Юра опешил. Он ожидал любого подвоха, но не такого. В конце концов, это слишком личное.
– Да, – Федотов испытующе сверлил врача взглядом.
«Мммммм... Да твою ж… Что ответить? Ммммм…»
– Ну?
«Может, выпрыгнуть в окно, пока не слишком поздно? Тут вроде не так высоко…»
– Юрец… Ты можешь сказать «нет», – произнес спокойно Федотов, не сводя с мужчины глаз.
– Похоже на то...
– То есть, ответ «да»? Я выиграл. Тогда вопрос второй. В управляющую?
«Это уже слишком! Да как ты это делаешь!?»
– Лев Глебович, в Вас рентген что ли зашит?
– Можно и так сказать. Ты мне это, от вопроса не увиливай!
– Она занята.
– Юрец, да или нет!? – терпение Федотова было на исходе.
Короткий кивок. Лев ещё некоторое время смотрел на врача не мигая. Внезапный хлопок в ладоши заставил Юру вздрогнуть.
– А чего стоим? Чего не отбиваем?
– Она занята. И... Мы в дружеских отношениях, – Юра неуверенно пожал плечами.
– Кто тебе сказал?
– Что? Что она занята? А то Вы не знаете.
– Что вы в дружеских отношениях, – совладелец нервно заерзал на кушетке, поправляя датчики, которыми облепил его врач.
– Лев Глебович, тогда и у меня к Вам вопрос...
– Давай.
– Откуда такая проницательность?
– Я что, по-твоему, слепой, что ли? На зрение не жалуюсь. Вы же друг с друга глаз не сводите! Не знаю, куда смотрят ваши половины... Но явно не туда.
Юра промолчал. Сейчас ему очень хотелось, чтобы этот видавший жизнь человек не ошибался. Потому что ему самому последние несколько месяцев казалось, что все его тогдашние догадки гроша ломаного не стоят, и что ее симпатия ему померещилась. Сам придумал – сам поверил.
– Юрец, хочешь совет? Не тупи. И снимай уже с меня эти свои липучки. Зудит всё.
– Еще пять минут, и я Вас отпущу. Спасибо за совет…
Врач притих окончательно. И Лев, видя, как шевелятся шестеренки у того в голове, больше его не трогал. Собой он был доволен. Лишь бы с его легкой подачи в декрет не ускакала.
К 18 часам у Комиссаровой созрел план. Все, что от нее требовалось – это отвлечь на себя внимание Романа, чтобы тот оставил Ксению одну хотя бы на 10 минут. Итак, план. Юлька его уводит под каким-нибудь предлогом, Ксения в это время отправляет Роману сообщение, что у нее разболелась голова и она идет вздремнуть к себе, а сама, значит, бежит вести милые беседы со своим врачом. Возвращается в течение часа. Юлька Чижова попасет это время. Если будет под дверью у нее караулить, напишет подруге, чтобы шла в отель. Если в отеле отсиживаться, еще лучше – пойдет сразу в номер. Просто, эффектно, «Оскар» за главную женскую роль. Все детали были отправлены Ксюше одним сообщением.
Последний час управляющая чувствовала себя как на иголках. Чем ближе к минуте этого нелепого побега, тем сильнее у нее сосало под ложечкой. Грудь в районе солнечного сплетения начало неприятно сдавливать, в голове нарастал шум. Она сидела за столиком в лобби, смотрела в планшет и не видела в нем ничего. Так, наверное, выглядят школьники, которые притворяются, что читают заданный параграф, а на самом деле спят над страницей с открытыми глазами. Хоть бы пальцем, что ли, потыкала в экран для вида… Чайная ложечка ходила в руке ходуном.
– Здравствуйте, Ксения Борисовна. Вы какая-то нервная. Что случилось? – Роман плавно опустился в кресло напротив.
– Мммм… Нет, ничего, Роман Евгеньевич, просто голова начала болеть… А я так и не выбрала подрядчиков для тимбилдинга, – Ксюша подняла на зама глаза.
«Как же все же убедительно ты можешь врать, когда припрёт!»
Рома расстроился. Это было видно. Он же что-то готовил!
– Пойди поспи часик, отпустит. Я рассчитываю увидеть тебя сегодня вечером в хорошем настроении, – произнес он с заботой в голосе.
– Нет, я… Черт! Я сейчас! – Ксюша подорвалась со своего места. – Я забыла!
– Что случилось?
– Я кое-что забыла! Мне нужно понимать, что у нас с декорациями. Я сейчас. Посиди тут! – ей и правда нужно было проверить, что из декораций у отеля осталось от прошлых мероприятий. Вечером, судя по всему, будет не до этого, а завтра с утра надо уже иметь в голове взвешенное решение о том, заказывать ли новые или нет.
19:19 От кого: Ксюха: Юлька, я забыла, что не проверила подсобку. Действуй без меня. Я оттуда сразу побегу.
Завгородняя быстрым шагом удалялась из лобби. Далеко за спиной раздался взволнованный голос подруги:
– Роман Евгеньевич, скорее! Там в люксе..! Это не мы! Мы еще в полдень все убрали, после check-out постояльца.
«Что она устроила в люксе? Нет, не важно! Бегом!»
Подвальный этаж, петляющие коридоры...
«Темновато, конечно, надо инженерам сказать, чтобы поменяли лампы… Где эта дверь? Так, так… Что за шорохи? Нет, показалось… Так, свет здесь. Что тут у нас сохранилось?»
Ксения начала свой стремительный обход длинных рядов стеллажей.
«Это сойдет. И это. Это – нет. На выброс. Вот еще подходящий декор»
«Что это?»
За ее спиной раздался звук закрывающейся двери, кто-то повернул ключ, который управляющая в спешке оставила в замке, влетая в подсобку.
«Нет... Нет!»
Завгородняя подлетела к двери и начала дергать ручку.
«Закрыта! Меня что, заперли? В подвале? Здесь же никто не ходит!»
Девушка была близка к панике. Достала телефон. И связи нет. И в этом углу нет. И здесь. Здесь же ее никогда и не было…
Она медленно опустилась на единственный стул, спрятала лицо в ладонях, провела пальцами по волосам… Красивая прическа растрепалась. Её заперли. Найдут, возможно, через год. Ну ладно, через полгода. Уже будет неважно.
«А, главное, он же меня ждет…»
Он действительно ее ждал. Замерз ждать.
«Ничего получше открытой беседки в ноябрьский вечер ты, конечно, придумать не мог, гений»
Может быть, срочные дела задержали. Но сообщений нет. 35 минут. Она никогда не опаздывает.
Внезапно сзади раздались еле слышные шаги. Ну наконец-то! Юра обернулся.
В нескольких метрах от него, кутаясь в фирменную куртку, стояла Марина.
– Что ты тут делаешь? – ледяным голосом спросил врач. От этого тона у девушки мороз побежал по коже.
– Я… видела, как ты уходил в эту сторону. Смотрю, долго не возвращаешься, решила проверить. Может, случилось что. А ты что тут делаешь?
– Человека жду. Спасибо за заботу, но хотел бы тебя попросить не мешать сейчас.
– Управляющую свою? Так не жди. Она там с Чижовым воркует в ресторане. Сидит довольная. Пойдем, Юр, а то замерзнешь.
Как удачно все же неделю назад она подглядела пароль на его смартфоне.
====== Глава 13 // Обстоятельства ======
Ты – белый и светлый, А я – я темная тёплая.
Ты плачешь – не видит никто, А я – я комкаю стекла. Дура!
Ключ в замке повернулся. Ксения даже не подняла головы: ей уже было все равно, кто сейчас стоит в дверном проеме. Она просто сидела, уткнувшись лицом в ладони, и не двигалась.
– Ксюх.., – это голос Юльки. Жалостливый такой. – Ксюх… ты что?
Завгородняя всхлипнула, не пошевельнувшись. Весь мир против нее. Кому и что плохого она сделала, чтобы с ней вот так? И почему вот так – именно сегодня? Почему не неделю назад, не вчера, не завтра? А именно сегодня! Сейчас!
– Как ты меня здесь нашла? – голос управляющей звучал так глухо, что Комиссарова вздрогнула.
– Мы же договорились о встрече, забыла? Ты мне написала, что только в подсобку заскочишь. Я тебе пишу, звоню – ты не отвечаешь. Я заподозрила неладное, решила вот проверить, не здесь ли ты.. Ключ в замке торчал… – затараторила подруга.
«Мы не договаривались о встрече…»
Ксюша медленно подняла голову. За Юлькой с широко раскрытыми от шока и ужаса глазами стоял Рома.
– И Роман Евгеньевич вот меня перехватил в лобби, тоже сбился с ног тебя искать… Давай, выходи уже отсюда.
– Кто это сделал? – по стальным ноткам в голосе Чижова было ясно, что так он эту ситуацию оставлять не намерен.
– Я не знаю, Ром. Я была в этот момент в дальнем конце зала, никого не видела, – Ксении не хотелось смотреть на него: слишком обеспокоенный тот имел вид. Было видно – испугался. Испугался за нее, которая за его спиной пыталась сбежать к другому. Пусть и другу. Но сам факт!
– Так! Пойдем смотреть камеры, а потом тебя в порядок приводить…
– Я же тебе говорила, ты забыл? Здесь нет камер. Лев Глебович распорядился..., – Завгородняя по-прежнему смотрела куда-то в угол, но только не на него. И думала не о нем. Интуиция шарашила вовсю. Ей было действительно страшно.
Наконец, Ксюша заставила себя подняться со стула и спустя пару мгновений была заключена в Ромины объятья. Он прошептал ей на ухо:
– Пойдем ко мне? Тебе надо отдохнуть!
Ей было абсолютно все равно, куда сейчас идти. Хоть к черту лысому в логово.
Управляющая и зам поднялись на первый этаж: Юлька оставила их одних, по пути юркнув в прачечную. Телефон в кармане пиджака вибрировал, не переставая: начали приходить уведомления о пропущенных звонках и все недоставленные вовремя сообщения. Их там было, судя по всему, миллион. Сердце колотилось в висках. Это было выше ее сил. Стараясь выглядеть как можно равнодушнее, Ксения достала смартфон, открыла входящие вызовы. Юля, Юля, Юля, Юля, Рома, Юля, Юля, Рома, Рома, Юля. Рома, Рома. Сообщения: 7 от Ромы, 10 от Юли. Он ее не искал. Господи…
– Ты что? Тебе плохо? Давай присядем, я тебе воды сейчас принесу, – Чижов фактически силой усадил девушку на ближайшее подвернувшееся кресло, а через минуту уже и сам сидел рядом, протягивая ей стакан воды. Она взяла и уставилась в него, рассматривая стеклянное дно, интуитивно пытаясь спрятать от чужих глаз пустой свой взгляд. Пить не хотелось. Есть не хотелось. Хотелось лечь вот прямо здесь и умереть. Не пришла. Ничего не написала, объяснить не потрудилась. Как это выглядит в глазах Юры? Особенно с учетом того, как ничтожно мало они последние месяцы общаются… Забила на встречу, на него, на их отношения, на их дружбу – вот как это выглядит! Её и нынешний расклад устраивает – вот как это выглядит! Плевать она на него хотела – вот как это выглядит! И все, что они берегли, не имеет больше никакого значения – вот как это выглядит!
Как предательство – вот как!
Где-то над ухом воздух разрезало:
– Чай с лимоном.
Это его голос. Ксения вздрогнула. Лёд. Пересиливая себя, подняла глаза. Врач стоял в двух метрах, у барной стойки. Он даже головы в их сторону не повернул.
– Ксюшенька, ну что, пойдем? – Роман, заметивший личную угрозу, сразу занервничал. В нем тут же проснулось острое желание скорее увести отсюда свою девушку.
«Почему???»
Управляющей хотелось вскочить, кинуться к врачу, попытаться объясниться, пока, возможно, не поздно еще это сделать. А как? Как? Что она скажет? Вот сидит Рома, который услышит каждое слово, все поймет… Который готовил дня нее полдня какой-то сюрприз. Который страшно переволновался за нее сейчас. Который… она даже представить боялась, что к ней может чувствовать.
– Извини, я на минуточку, – еле слышно произнесла Ксюша. Встала. Сделала нерешительный шаг в сторону Юры, ускорилась и пролетела мимо в ближайшую дамскую комнату.
21:03 Кому: Юра: Прости меня! Я действительно хотела прийти, но («Что «но»? Но меня закрыли в подсобке? Очень убедительно…») обстоятельства так сложились. Прости меня, пожалуйста…
Прочитано.
«Обстоятельства? Обстоятельства!? Да что ты!? Вижу я твои обстоятельства!»
«Значит, Лев все же ошибся».
«И я ошибся»
«Значит, нет».
Сердце сдавило тисками. Все внутри сжалось в комочек концентрированной боли, готовый взорваться и разнести нутро в любой момент. Это же Ксения. Она не могла так поступить… Не она… Может, все же случилось что-то у нее? Может, Марина врёт?
Марина тараторила что-то без умолку, семеня за Юрой следом. Врач уходил стремительно, она за ним еле поспевала. Уходил и не слышал больше ни слова из сказанного ею. А если бы прислушался, узнал бы, как сильно она его любит, и как жить без него не может, и что в управляющей этой нет ничего, и прочую галиматью. У него в голове на посторонние шумы стоял блок.
Врет или нет – легко проверить. Оказавшись на перекрестье дорожек, одна из которых вела к домикам для персонала, а вторая – к отелю, врач замешкался лишь на секунду. Ноги сами несли его в лобби. Через плечо он бросил короткое:
– Не ходи за мной. К себе иди, – и направился к основному зданию. Марина так и осталась стоять на этом перекрестке, не понимая, то ли ей следом бежать, то ли поиметь гордость и пойти, действительно, к себе, то ли под дверью его дожидаться. Похоже, он не услышал ничего. Сейчас, видя такую неожиданно обостренную реакцию врача, столкнувшись с необходимостью теперь все это в одиночку разгребать, девушка жалела о совершенном поступке, но ревность была сильнее нее в тот момент, когда она набирала пароль, когда караулила управляющую в лобби, когда ей в голову пришла дикая мысль воспользоваться столь удачным моментом и запереть Ксению Борисовну в кладовке, раз та такая растяпа и сама оставила снаружи ключ. В ту минуту массажистка не думала ни о камерах, ни о возможном увольнении, ни о том, что скажет Юра, если узнает. Мозг вообще отключился, тело действовало само. Ревность сильнее нее прямо сейчас. С этим чувством девушке никогда не удавалось достойно справляться. Она опустилась до копания в чужом смартфоне, чтения личной переписки, до, по сути, самого дна – и все ради шанса. Ради него. Нет, ради них. Ради того, чтобы стоять сейчас одной под накрапывающим дождем и смотреть ему в спину. Кажется, это чувство называется «отчаянием»…
Врач увидел этих двоих еще с улицы, через стеклянную стену. Ксения сидит в кресле и смотрит куда-то в сторону. А вот и Чижов. Водичку несет. Сел. Ну, собственно, все, как Марина и говорила. Значит, не соврала… Он хотел бы развернуться – в номер, там на все замки, врубить музыку в наушниках, чтобы приглушить. Приглушить хотя бы торнадо из мыслей в своей голове. Избавиться от этой боли не выйдет, он ее узнаёт, он уже с ней хорошо знаком: что-то там, внутри, вопило, орало, роптало, билось и скреблось, оставляя своими когтями глубокие порезы буквально повсюду. Да, он хотел бы… Но еще он хотел бы просто посмотреть сейчас ей в глаза. Ему нужен был её чертов ответ.
В глаза Юра посмотреть так и не решился. Стоя в двух метрах от нее, не осмелился повернуть голову: каждой клеткой кожи врач ощущал направленный на него тяжелый взгляд. Возможно, он боялся прочитать в нём нечто, что скажет ему само за себя без лишних, никчемных слов. А может, это гордость играет?
Развернуться и уйти. Но что-то держит. Вот Роман шепчет ей какие-то слова, она дергается, встает, проносится мимо. Через 3 минуты на экране смартфона высвечивается сообщение: «… обстоятельства…».
«Обстоятельства!? Это – твой ответ!? Какая-то нелепица. Какая бессмысленная ложь. Вот твои обстоятельства – сидят нервничают»
Сверлят глазами.
«Вмазать бы сейчас твоим «обстоятельствам!»
Впрочем…
«Впрочем, ты сам во всём виноват…»
Пальцы вдавили кнопку на ребре телефона. Выключить. И заставить себя уйти, наконец, отсюда.
Дорогу до номера он не очень помнит: кого-то видел, с кем-то здоровался. Странно – ведь виски же не пил, сделал два глотка чая.
«Боялся второй раз в ту же воду? Поздравляю. Ты просто с другого берега зашел, умник. Ну а здесь все по-прежнему, ничего не изменилось. Холодно и режет»
Голова отказывалась думать об этом поступке, как о предательстве, но знакомые эмоции, ощущения, одолевающие его нутро, сообщали сердцу, что это оно и есть. Немного с другого ракурса. Поданное под другим соусом. Приправленное другими специями. Зачем всё это? Кто придумал создать людей чувствующими, вложил в них способность любить? Ведь в конце ты все равно остаешься один. И один на один с собой и с этим внутри себя. Там все сжималось до размера атома и тут же взрывалось, превращаясь в сметающую и сжирающую всё на своем пути черную дыру. Чтобы вновь сжаться и опять взорваться. И так по кругу. По кругу.
В номере темно. Никого. Это на сегодня Юрина нора. Его темная теплая нора, в которой можно попытаться зализать раны. Спасительные наушники, предельная громкость, его тут нет. Это не он. Это не с ним. Нет его. Нет. Пусть кто-нибудь выжжет ему нутро огнеметом, чтобы там совсем ничего не осталось. Совсем ничего. И даже пепла.
03:53 Кому: Ксения: Отличная песня про обстоятельства, послушай
You and me – we used to be together.
Everyday, together, always.
I really feel that I’m losing my best friend.
I can’t believe this could be the end.
It looks as though you’re letting go.
And if it’s real, well, I don’t want to know.
Don’t speak,
I know just what you’re saying
So please, stop explaining,
Don’t tell me ‘cause it hurts.
Don’t speak,
I know what you’re thinking.
I don’t need your reasons
Don’t tell me ‘cause it hurts.
Our memories, well, they can be inviting
But some are altogether mighty frightening.
As we die, both you and I with my head in my hands
I sit and cry.
It’s all ending
I gotta stop pretending who we are
You and me
I can see us dying, are we?
Экран смартфона светится в ее дрожащей руке:
От кого: Юра: Ты знаешь, я принял предложение Льва.
От кого: Ксения: О чем ты? Я не в курсе…
От кого: Юра: Мы договаривались, что спустя какое-то время после начала работы здесь я получаю клинику.
От кого: Ксения: То есть… Ты что, уезжаешь?
От кого: Юра: Да. А что тут делать? Здесь меня ничего не держит.
От кого: Ксения: Как это? А твои пациенты? А… я?
От кого: Юра: Причем тут ты? Ты ясно дала понять, что нашей дружбе конец. Значит – ничего.
От кого: Ксения: Юра, что ты несешь? Меня заперли в подсобке! Я не виновата…
От кого: Юра: Извини, но я тебе не верю.
Не верю.
Не верю.
Не верю.
Не верю…
– Ксюша… Ксюшенька… Эй!
«Это не со мной!»
Она смотрела в темноту ночи, широко распахнув ресницы, не соображая ни черта.
«Что? Что это? Почему так темно? Где телефон? Переписка!»
Постепенно глаза начали привыкать. Различили огромный букет роз и пустые бокалы на столике, силуэты свечей…
– Тебе что-то страшное приснилось… Ты плакала во сне…
Пальцы машинально потянулись к щекам, к глазам… Мокрые.
– Иди сюда! Все хорошо… Успокойся... – Рома загреб ее в охапку, прижал к себе. Она уткнулась носом ему в грудь, вдохнула глубоко, пытаясь взять себя в руки. Снова засыпать было очень страшно. Она до одури боялась вновь оказаться в той, другой, реальности, где нет его.
Услышав, наконец, мирное Ромино сопение, девушка аккуратно высвободилась из-под его руки, отодвинулась. Сон больше не шел. Пальцы нащупали в темноте телефон, она тихо встала и на цыпочках прокралась в ванную. Ей просто хотелось убедиться, что вся эта переписка действительно ей приснилась в кошмаре.
Одно новое сообщение. Так страшно ей не было еще никогда.
03:53 От кого: Юра: Отличная песня про обстоятельства, послушай
Истерика накрыла на первых же строчках. Эту песню она знала прекрасно. Каждое слово, каждый «la-la-la-la», каждую ноту, каждый проигрыш, все интонации, весь надрыв, весь ее жуткий смысл.
I really feel that I’m losing my best friend.
I can’t believe this could be the end.
It looks as though you’re letting go.
And if it’s real, well, I don’t want to know.
Вцепилась зубами в полотенце.
It’s all ending
I gotta stop pretending who we are
Вцепилась ногтями в голые ноги.
You and me
I can see us dying, are we?
И, не в силах сдерживаться, заплакала навзрыд.
Больно бывает не только от боли.
Страшно бывает не только за совесть
Комментарий к Глава 13 // Обстоятельства Глава вышла короче стандартной для этой работы, но выжала меня до дна
No Doubt – Don't Speak
Перевод:
Ты и я – раньше были вместе, каждый день вместе, всегда.
Я правда чувствую, что теряю лучшего друга,
И не могу поверить, что это конец.
Похоже на то, что ты меня отпускаешь.
И если это на самом деле так,
То я ничего не желаю знать.
Молчи,
Я знаю, что ты скажешь.
Пожалуйста, прекрати объяснять,
Не говори ничего, слова приносят боль.
Молчи,
Я знаю, о чем ты думаешь,
Мне не нужны твои причины,
Не говори ничего, слова приносят боль.
Наши воспоминания – они манят
Но некоторые из них безумно страшные.
Пока мы умираем, оба, ты и я,
Я сижу, обхватив голову руками, и плачу.
Всё заканчивается.
Мне пора перестать притворяться, кто мы друг для друга,
Ты и я,
Я вижу, что мы умираем… Это так?
https://music.yandex.ru/album/4271/track/52100
В главе также использованы фрагменты композиции Земфиры “Маечки”
====== Глава 14 // Нет! ======
– Доброе утро, коллеги. К сожалению, сегодня Ксения Борисовна на планерке отсутствует по состоянию здоровья. Собрание будет коротким, приступим сразу, – Роман Евгеньевич хоть и пытался придать хладнокровия своему голосу, всем присутствующим было очевидно, что заместитель немного не в себе.
– Итак, не буду ходить вокруг да около. Вчера в отеле произошел неприятный инцидент. Всё могло закончиться очень плохо, не живи мы в мире мессенджеров и соцсетей. В связи с этим, Лев Глебович, я настоятельно прошу Вас об установке камер, если не в лобби и основных коридорах, по крайней мере, в подсобных помещениях, в департаментах, в ресторане и на кухне, в этом кабинете.
– Не понял? Рома-Роман… Ставишь под сомнение хозяйский авторитет? – Федотов, так удачно заглянувший на планерку, еще и вовремя, расправил плечи, готовясь дать этой «зелени» какой-нибудь полезный жизненный совет.
– Лев Глебович… Вчера вечером Ксению Борисовну закрыли в подсобке. Сделали это намеренно. Проследовали за ней и заперли там. Вряд ли это была глупая шутка.
«……….
Закрыли!?
……….
Вечером!?»
– Ксения просидела одна в этом помещении, которым, по сути, пользуются очень редко, почти час. Без связи. Нашлась только благодаря бдительности друзей, – это слово Чижов подчеркнул, метнув взгляд во врача. Рома прямо видел, как по мере того, как он говорил, отсутствующее выражение лица уставившегося взглядом в одну точку Юрия Сергеевича, который никогда и ни при каких обстоятельствах не демонстрировал посторонним людям свои реальные эмоции, менялось до неузнаваемости. Рома прямо видел эту неконтролируемую трансформацию. Прямо видел, что врач ничего не может, а возможно и не желает с этим поделать. Видел и бешенство накрывало его. Маски сброшены. И кто ему после этого молчаливого представления докажет, что этот тип относится к его девушке как к другу?
– Где она? – голос Федотова посерьезнел.
– Сейчас у себя. Пришлось вызвать врача. Срыв.
– Юрец, ты к ней ходил? Юрееец….
Юра вообще не слышал обращения к себе. В нем в этот самый момент третий раз за сутки погибал и возрождался мир. И в эту самую секунду он ненавидел себя. Заперли... Ксения не из робкого десятка. Да, ситуация сама по себе жуткая, но до нервного срыва ее бы точно не довела. А что тогда? Получается, это, скорее всего, из-за него… Он не поверил в ее «обстоятельства» («Почему она так написала? Неужели нельзя было сказать, как есть?»). Он, будучи не в силах в одиночку справиться со сметающим цунами собственных эмоций, с желанием что-то ей ответить, отправил ей на исходе ночи песню, разорвавшую его собственное нутро и заставившую его прочувствовать эту жизнь во всей ее «красе». Ксения прекрасно владеет английским: Юра был абсолютно уверен, что она поймет каждую убийственную строчку. Потому и отправил. Каждое слово в этой композиции было гвоздем, заколачиваемым в крышку гроба человеческих отношений, их отношений.
«Какой же идиот…»
– Я обратился к проверенному доктору, который знает, как работать с подобного рода расстройствами. Не стал беспокоить Юрия Сергеевича.
– Хочешь сказать, у меня плохой врач? – Лев угрожающе свел брови: он буквально сверлил зама глазами.
– Я хочу сказать, что с таким должны работать узкие специалисты, а не терапевты, – Роман упорно стоял на своем.
– Юрец, я хочу, чтобы ты сам провел осмотр и доложил мне! – рявкнул Федотов. Он вроде обращался к Юрию Сергеевичу, но при этом не сводил глаз с Романа. Ответа не последовало. – Юрееец! Да что с тобой!?
Юра рассеянным взглядом оглядел присутствующих.
«Почему я всё еще здесь?»
– Извините, Лев Глебович, но доктор настоятельно не рекомендовал беспокоить Ксению Борисовну. Сейчас ей нельзя волноваться. Ей вкололи снотворное, она спит и проспит еще неизвестно сколько. Чем дольше, тем лучше. Телефон, – Рома достал из заднего кармана брюк Ксюшин смартфон и еще раз выразительно посмотрел на врача, – у меня.
