Текст книги "Вас приветствует САЗ-17 (СИ)"

Автор книги: Deniga

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15. Рука помощи и не только

POV Саши

Вот спрашивается, как люди могут смотреть на то, как один мужик мутузит другого? Могут, причем крайне увлеченно и очень азартно. По крайней мере, мои ребятки могут. Мы уже второй час смотрим эту гадость. Ах, нет, извините, не гадость, а мировой чемпионат по боксу. Бээ, меня уже тошнит, но никуда не денешься. При этом они еще самым наглым образом пьют пиво, а мне не дают! Мне низя-низя, у меня же сотрясение. Вот уроды!

Одно радует – крепкие объятия сильных рук Кирюши. Он так удачно расположился на диванчике, а я практически лежу на нем. При этом Кирилл не забывает меня поглаживать по спине, по плечам, перебирает пряди моих волос. Я б с ним потрахался. Прямо сейчас свалил бы в комнату, и пусть он меня там… а еще так… и так… а потом вот так… Да, несбыточные мечты. Я пытался развести его на секс, но он непакали… непокали… непоколе… в общем, не соглашается. Говорит, сначала со всеми попробуй, а потом и выбирать будешь. А мне как-то не очень хочется трахаться ни с Руиджи, ни с Гришиным. Вот и страдаю от неудовлетворенности.

О, наконец этот чертов бокс закончился! Значит, можно попробовать развести Киру на обнимашки, а если повезет, то и на поцелуи, а там и до кровати недалеко…

– Ну, что, Гаджик, готов? – конечно готов! Согласно киваю. Стоп! Это же Сема спросил? А он вообще о чем сейчас?

– К чему готов? – самое главное вовремя уточнить. Я ведь еще как бы и не согласился.

– Схему будешь рассказывать. Ой, только не надо такие круглые глаза делать! – О-о, что-то мне совсем не нравится, как Сема хмурится. Да и прищуривается он почему-то недобро-недобро. – Гаджик, только не говори, что ты весь день провалял дурака и даже учебник в руки не брал!

– Почему это не брал?! Я брал! И даже на кровать рядом с собой положил. – Заползаем посильней на Киру, обхватываем его покрепче ручками и дальше отбрехиваемся. – И вообще, я дитё больное, несчастное, замученное. Меня нужно холить и лелеять, а не наезжать наездами беспардонными и несанкционированными!

– У, какие мы слова умные выучили! Ты бы еще так рабочий материал учил, а не выебывался бы здесь. – Вот упертая зараза! Не отстает никак. Призываем на помощь сильную артиллерию.

– У меня весь день голова болела, а еще температура высокая. И ваш гипс на руку давит сильно-сильно, пальцы меня совсем не слушаются, разгибаться не хотят, а ноги так гудят, что и не чувствую их совсем. И вообще, мне сегодня массаж стоп обещали, а вместо этого Жуков свалил куда-то! – Обижено надуваю губки и демонстративно утыкаюсь в Кирюшино плечо. Хотя, про пальцы я не соврал, они на самом деле плохо слушаются. Жуков говорит, что это нормально, зато гипс снимут недели через две, а то и раньше. Только вот потом мышцы нужно разрабатывать.

– Вот зараза мелкая! – вовсю ржет над ухом мой богатырь. – Как-то ты очень быстро научился пользоваться своим состоянием. Вечно ноешь, ни черта не делаешь, да еще и массаж требуешь. Интересно, а наглая твоя рожа не треснет?

– Не-а, не треснет. – Кирилл только для вида ворчит, а сам меня крепко-крепко обнимает и поглаживает. Только вот не поцелует никак. Заглядываю ему в лицо и очень выразительно смотрю на его губы, а свои губки языком начинаю облизывать. Может, самому поцеловать?

– Жукова вызвали к Тулину на ковер, так что массаж тебе обломается. – Вот Сема урод! Такой момент испортил. Мне не только массаж обломался, но и поцелуй тоже. Слезаю с Кирилла и, надувшись, сажусь рядом.

– Ну, что ты дуешься? Не получается у него, – и целует меня в лоб. Представляете?! В ло-би– к! Вот придурок! Да что ж за день у меня такой?!

– Хочешь, я тебе массаж стоп сделаю? – опа! Руиджи меня последнее время пугает, вернее, его внимательность и забота.

– А умеешь? – недоверчиво щурюсь.

– Не умел – не предлагал бы. Устраивайся поудобнее и давай свою ножку.

А я чё? Я ничё. Я – послушный мальчик, сказали – делаю. А Витек хорош, ой, как хорош! Вернее, не сам Руиджи, а его пальчики, разминающие мои ноги. Это не массаж, а какая-то невероятная ласка, обволакивающая, возбуждающая. Кажется, что еще мгновение, и он начнет выцеловывать пальцы моих ног. А какой у него взгляд при этом! Охренеть! Судорожно сжимаю обивку дивана, дыхание мое учащается, член уже готов разорвать ткань штанов, так и рвется наружу и …

– Ну вот и все. Нужен будет еще массаж, обращайся, – Как все?! А со стояком мне теперь что делать?! Ненавижу Руиджи! Черт-черт-черт.

***

Сижу в своей комнате. Злой. Возбужденный. Неудовлетворенный. Поэтому и злой. Я здесь даже подрочить спокойно не могу, потому что в любой момент ко мне в комнату могут ввалиться. Если меня застанут за дрочкой, то такого позора точно не переживу. Вот сижу и жду, когда в душ можно будет пойти. Еще десять минут помучаюсь и получу долгожданное облегчение.

Я говорил, десять минут? Забудьте! Никогда раньше даже не замечал, что дрочу только одной и той же рукой. Теперь на этой рабочей руке гипс, пальцы не слушаются, не сгибаются. А другой рукой никак, не с руки мне. Вот насилую свой несчастный член уже бог знает сколько, а разрядки нет, хоть плачь! Да что ж за день у меня такой?!

– Чего пыхтишь? Помочь?

– Аа-аа! Придурок! – Вот же гад, Руиджи, напугал как. Я так об стенку долбанулся! Ой, а куда это он свои грабли потянул? – Не-не, не надо! Не трожь!

– Да ладно тебе. Неужели думаешь, что я отдрочить тебе не смогу? – со спины меня одной рукой за талию перехватил и к себе прижимает, а другой к члену полез. Попытался дернуться, а он кулак сжал, аж больно.

– Отпусти, урод!

– Расслабься и получай удовольствие. Не собираюсь я тебя насиловать, а так – рука помощи. Не могу уже слышать твое страдальческое пыхтение.

И все это время он оглаживает меня там, и ласкает, и сжимает. То быстрее рукой двигает, то замедляется. Да какого я сопротивляюсь?! Откидываюсь ему на грудь и начинаю кайфовать. Ручки у него умелые, и пальчики ласковые, я еще днем это понял. А сейчас, так вообще, бог. Так, еще, и быстрее, быстрее… Уже вслух это шепчу.

Меня резко разворачивают и впечатывают спиной в стенку. Не успел я еще и ойкнуть, как Витек опустился на колени и заглотил весь член целиком, под самый корень. И давай головой туда-сюда двигать, а губы пухлые член мой плотно обхватывают и так пошло причмокивают. То головку посасывает, то языком ласкает. А руки тоже работают, и попку, и ноги ласкают, и про яички не забывают. Класс! Божечки, как же хорошо, только не останавливайся! Еще! Еще! И порезче! О-оу, класс!!!

Пытаюсь сползти по стеночке, но сильные руки удерживают меня в вертикальном положении. Да, у Витьки не только руки умелые, но и рот тоже. Интересно, теперь он меня выебет? Да? А вообще, похрен. После такого минета и задницу подставить не жалко. Но нет, Витек просто меня вымыл и начал вытирать. Я аж обалдел.

– Эм, а как же ты?

– Гаджик, успокойся. Не буду я тебя насиловать. Когда сам созреешь, приходи, буду только рад. А теперь марш спать, – и, надев на меня халат, выпихнул из душевой. Прикиньте?

Глава 16. Обоюдоострый меч

POV Саши

Вы не подумайте, я вовсе не расист, только мне больше нравятся русские люди. Вернее, люди славянской внешности или европейской. А что такого? Вот представьте себе негра. Черный мужик начинает лапать твою тушку своими коричневыми руками. Складывается такое впечатление, что он уже недели три как руки вымыть забыл. Хотя ладони у него розоватые, я видел. Ага, вечно лапает кого-нибудь, вот ладони и чистые, а все остальное… А вот еще армянин, учился я с таким вместе. Ему было пятнадцать лет, а он весь уже волосатый: и руки, и ноги, и спина, а про грудь так вообще молчу. Представляете такого мужика в возрасте моих парней? Ага, рыжий курчавый начес по всему телу, как у йети. А чё? Зимой теплее будет… Брр… Или, например, греки. В баре, где я подрабатывал, был бармен грек. Высокий, статный, довольно таки красивый мужик. Красивый, если бы не его нос, классический греческий нос. Интересно, а как с таким шнобелем целоваться можно? Этот таран, как минимум, на полметра партнера отпихивать будет.

Вот другое дело – славяне: и высокие, и широкоплечие, и на мордаху симпатичные. Кстати, а корейцы с китайцами или японцами на вид тоже ничего. Высокие, статные, талия узкая, а спина широкая. А как мышцы на спине играют каждый раз, как Витек груз поднимает! Аполлон во плоти, не иначе. Так и хочется подойти и погладить такую спинку, потискать своими ручками, но нельзя. Меня в спортзал взяли с условием, что я не буду отвлекать ребят от тренировки «своей болтовней и идиотскими комментариями». Да, именно так Слава и сказал. Вот сижу, молчу, созерцаю и уже слюной начинаю захлебываться, а про то, что в трусах творится, вообще молчу.

Умм, как Витек улыбаться может. Зашибись! Его узенькие глазки при этом так прикольно прищуриваются, что только от вида его мордахи можно кончить. Ладно, хватит пялится, пойду к себе или сразу лучше в душ, помучаю своего дружка, даст Бог, кончу. Последний день мучаюсь, завтра гипс уже снимут. Скорей бы уже, никаких сил не осталось.

***

Вот скажите, сколько люди могут дрыхнуть? Я, конечно, понимаю, что у них ночная смена была, что после пяти выездов они устали. Но неужели нельзя было сначала мне гипс снять, а потом спать ложиться? Ненавижу Жукова! Урод, урод и еще раз урод! Чтоб ему одни кошмары снились.

Еще два часа мучений, и их Величество соизволило проснуться. Ничего страшного, что я скоро на стену полезу. Кого ебет чужое горе? Ненавижу…

– Гаджик, ты чего такой хмурый сидишь? Не выспался, что ли? – вальяжно почесываясь, спросил Слава.

– Я давно выспался, а вот ты…

– Да я тоже отлично выспался. – Вот же гад, даже договорить мне не дал, а я такие смачные эпитеты для него подобрал. – Вот сейчас пообедаем, и тогда жизнь точно раем покажется.

– Как пообедаем?! – Я от возмущения аж подскочил и тут же подлетел к Славе. – Ты вообще охренел, а как же я?!

– Хм, Гаджик, не переживай ты так. Ты тоже пообедаешь, никто тебя голодным не оставит, – при этом смотрит на меня, как на слабоумного какого-то.

– Господи, Жуков, да сними ты ему этот чертов гипс, а то на парне уже лица нет. – Боженька всемогущий, спасибо тебе за то, что среди этих тупых горилл присутствует хоть один понимающий человек. Сема, я тебя обожаю.

– Ну, так бы сразу и сказал. Гаджик, а ты чего молчишь? Почему за тебя Смолев все думать и делать должен? Садись, сейчас снимем.

Прикиньте? Я еще и виноватым остался. Он сам ступил, а я виноват! Я уже говорил, что ненавижу Жукова? Так вот, я очень-очень-очень сильно ненавижу Жукова. А как он мне гипс снимал? Это вообще отдельная история. Берете обычные канцелярские ножницы и за две минуты просто-напросто разрезаете эту хрень. Я мучился до двенадцати часов дня, а снимается оно элементарно!

Черт-черт-черт! Я говорил, что мучился? Забудьте! Мучения начались вот только сейчас.

– Ой, ай, ууу, Слава! – Как же больно!!!!!!

– Гаджик, хватит завывать, не так уж и больно. Сейчас хорошенечко разомнем, помассажируем, только не скули. – Но мне на самом деле больно! Аж слезы из глаз потекли, пальцы совсем разгибаться не хотят, а Жуков их все мнет и мнет. – Ты же мужик, потерпи немножечко, и будет твоя рука, как новенькая.

– Ага, новенькая-новенькая. Вот я, помнится, когда ногу ломал, то тоже ее не сразу узнал, когда гипс сняли. Она стала такая вся опухшая, отекшая, раскрасневшаяся. Да и команды моего мозга начала воспринимать только дня через три.

– Да ну? – удивляюсь так искренне-искренне и делаю по пять копеек невинные глазки, – Геночка, никогда не подумал бы, что в твоей блондинистой голове мозги могут присутствовать, а нет, все-таки есть. Вон даже нога их через три дня обнаружила, значит, есть, но их так мало-мало, и они явно где-то очень глубоко запрятаны.

Дружное ржание со всех сторон окончательно разрядило обстановку, да и мне уже не так больно было. Я даже пальцами немного пошевелить сумел. Правда, слушались они меня не очень хорошо.

***

На этом мои мучения не закончились. К вечеру, как и прогнозировал Гришин, рука припухла. Жуков, как назло, свалил к начальнику базы. Они частенько вечерами в шахматы играют. Я сначала решил, что это такой прикол, но нет, все серьезно. У Жукова даже какой-то там разряд имеется. Так вот, лежу я в своей комнате в гордом одиночестве и тихонечко поскуливаю. Когда вслух звуки произносишь, то легче становится, по крайней мере, мне. Лежу один, всеми покинут и забыт, помираю втихую, и никто не вспомнит обо мне, не позаботится, не приласкает и не приголубит. А нет, кто-то все же вспомнил:

– Чего хотел, Вить? – делаем вид, что все хорошо, нечего позориться.

– Посмотреть, как ты. Руку покажи, – и, несмотря на мои протесты, совершил осмотр. – Выглядит не очень, но сейчас мы это исправим.

Тут же он смылся из моей комнаты, но спустя пару минут вернулся, держа в руках какой-то тюбик. В мою голову сразу полезли пошлые мысли о назначении этого тюбика, но увы, мои мечты разбились вдрызг о совсем не романтичные пояснения Руиджи:

– Это специальная мазь при ушибах, растяжениях и отеках с согревающим эффектом. Давай-ка, снимай свитер, буду делать твоей ручке массаж с этой чудо-мазью.

– Эм, а зачем свитер снимать? Я же могу просто рукав закатать, – вот такое простое предложение, а я краснею, будто бы мне предложили раздеться и сексом заняться. Но Витя непреклонен:

– Снимай-снимай, и водолазку тоже, а то мешать будет. – Под его чутким руководством избавляюсь от одежды, оставаясь только в футболке, ну и в штанах, разумеется. Тем временем Витя, согрев мазь в своих ладонях, начинает наносить ее на мою руку. Его поглаживания нежные, невесомые, кажется, будто бы он ласкает мою руку, а не массажирует. Постепенно усиливает силу прикосновений, и от его действий жаркими волнами нега удовольствия растекается по всему телу. Очень хочется, чтобы внимание уделили не только руке, но и всем остальным частям тоже. Футболка явно уже лишняя, только снять ее кажется глупой идеей, но голос с такой охрененной хрипотцой считает иначе:

– Снимай футболку, сделаю полный массаж, а она явно мешает.

– А брюки не мешают? – спрашиваю с затаенной надеждой.

– Конечно, для полного массажа мешают. Я же сделаю не только внешний, но еще и внутренний, – при этом Витины проворные руки стащили мою футболку и уже принялись за штаны.

– Как это – внутренний? Ах, – будто бы случайно его ладонь, стаскивая штаны, прошлась по моей возбужденной плоти. Словно тысячи ниточек, связанных с моим дружком, натянули нервные окончания по всему телу, заставляя выгибаться и стонать.

– Сейчас узнаешь. Ложись на живот, – помогает улечься солдатиком, выпрямляя мои руки и ноги. Своими широкими ладонями, сильными пальцами разминает плечи, переходит на лопатки, оглаживает бока и пробегает по позвоночнику. Потом переходит на руки и опять возвращается к спине. Я просто плавлюсь под его горячими ладонями, от каждого прикосновения хочется стонать все громче и громче. Выгибаю спину в попытке следовать за его руками, но тут между лопатками он проводит таким горячим и влажным языком. От этого меня будто током прошибло, и я стону уже в полный голос, не сдерживаясь. Тем временем Витькин язык начинает путешествие по моей спине. Вылизывая каждый позвонок, каждый изгиб моей спины, спускаясь все ниже и ниже. Вот он достигает закрытых участков кожи, но это для него не помеха. Медленно стягивая трусы, выцеловывает каждый сантиметр открывающейся кожи. Его горячий язык проходится по ложбинке между моих напряженных ягодиц, заставляя приподнять попку в попытке получить большее. Самое ужасное в том, что я прекрасно знаю, что это за «большее». Да, я хочу, чтобы он меня трахнул, взял и просто отымел, как настоящий самец – властно и грубо.

Только вот сам Руиджи, как-то не спешит и отстраняется, прекращая ласку. В недоумении оглядываюсь на него. Оу, да он просто раздевается. Быстренько подрываюсь с кровати в попытке помочь избавиться ему от одежды, но руки, дрожащие от переполняющего желания, никак не хотят помогать, а только мешаются. Тем не менее, Витя не отталкивает меня, а только смеется моим нелепым попыткам. От его хриплого, сексуального смеха у меня окончательно сносит крышу, и желание зашкаливает. Хотя, куда уж больше? Член давно уже прилип к животу, истекая и требуя непосредственного внимания.

Мужчина садится передо мной на кровать, притягивая к себе. Я тут же усаживаюсь ему на колени, впиваясь в такие желанные губы поцелуем. Несколько мгновений мне позволяют целовать, а потом перехватывают инициативу, сразу углубляя поцелуй, и уже властно хозяйничают у меня во рту. При этом сильные руки по-хозяйски властвуют по территории моего тела. Он сильно прижимает меня к себе, лаская одной рукой плечи, а другая тискает попку. При этом третья начинает ласкать соски, срывая с губ протяжный стон.

Стоп!!! Какая, нахрен, третья рука?! Разрываю поцелуй, пытаюсь отстраниться, но натыкаюсь спиной на горячее тело. Нервно оглядываюсь и сталкиваюсь взглядом с Гришиным. Не успеваю сказать ни слова, как эта блондинистая тварь властно разворачивает лицом к себе и затыкает меня грубым поцелуем. И вот уже четыре руки тискают и ласкают моё тело. Они повсюду: на руках и ногах, груди, спине, попке, шее и члене. И все это просто одновременно! Стоило Гришину отпустить мои губы, позволяя сделать глоток воздуха, как тут же присосался Руиджи.

В этом огненном круговороте рук, губ и тел я просто растворился, теряясь и плавясь в неведомом доселе наслаждении. Очнулся от тянущей боли, распирающей мою задницу. Боже, меня наконец-то будут трахать! Но вот кто? А, это Руиджи, медленно и тянуще входит в меня, так как Гришин бесстыже раскинулся передо мной, широко развел ноги и трахает сам себя сразу тремя пальцами. Вот это зрелище! Охренеть!

Тем временем Витек начал активно надрачивать мой член, замерев сзади, не двигаясь. Нетерпеливо кручу попкой, подталкивая к более активным действиям.

– Что, готов? – хрипло шепчет в ухо. – Тогда входи…

Он вообще о чем? И тут Витька наклоняет меня вперед, укладывая на Гришина, а член направляет прямо тому в задницу. Ох, блядь! Как тесно-то! И жарко… Охренеть! А рожа у Генки при этом, а рожа!! Готов кончить только от такого выражения. О Боже!

– Нормалек, мужики, – хрипит Генка, – поскакали, давай…

И мы поскакали! Это просто непередаваемый кайф, когда горячий толстый член таранит твою задницу, при этом вколачивая тебя самого в тугое, жаркое тело, подающееся тебе навстречу. Потное, горячее тело под тобой движется назад, скользя с пошлым причмокиванием по члену, а в это время чужой член совершает такое же пошлое движение в твоей собственной заднице. И опять мощный толчок чужих бедер, головка проходит по твоей простате, вызывая стон наслаждения, и тебе вторит другой стон, вызванный уже твоим членом. И опять движение назад, впечатываешься в мощную грудь, а новый толчок отправляет на встречу с другим телом, выгибающемуся дугой под тобой. И опять по кругу, и еще раз, и еще… КАЙФ!!!

Глава 17. Жизнь прекрасна, особенно в душе

POV Саши

Боже мой, жизнь прекрасна!!! Наступил чудненький день, охрененно прекрасное утро и мой первый рабочий день после травмы. Погода, как по заказу, просто обалденная, всего лишь сорок семь градусов мороза и легкая метелица. Чего Сёмочка так ворчит? Неужели метели до этого ни разу не видел? И мороз ведь не достиг критической отметки в минус пятьдесят. Не понимаю, чего они все так возмущаются?

Ой, а как у нас вкусно готовят в столовке! Просто пальчики оближешь! Так и надо всяким мерзким истопникам и прачкам не получать вкусняшек из нашей столовки. Сегодня даже Кен Долвак был таким обаяшкой, просто жуть. Не верите? Да честное слово! Дело было так: заходим мы с ребятами в столовку, а следом группа Долвака.

– Здравствуй, киска! Как настроение перед рабочим деньком? Хорошо выспался? – Долвак просто не может пройти мимо меня молча.

– Отлично, дорогуша! Спал, как младенец. А вот ты, походу, плохо?

– Почему плохо? – Мда, эмоция удивления дается ему сложновато.

– Потому что вам во вторую смену, а вы на ногах ни свет, ни заря. Что, постельку согреть некому? Всех прачек уже заебал, и никто дольше, чем на часок, рядом не задерживается? Да, Кен, плохо у тебя с коммуникативными навыками, такой взрослый дяденька, а не справляешься.

– Сладенький, мне кажется, что ты сегодня нарываешься. – Оу, складочки на лбу у мужика появились. Неужели, мыслительная деятельность началась?

– Да, я – сладенький, но не про твой роток, челюсть с полу подбери и слюни не так активно распускай, а то окружающие решат, что у тебя хронический недотрах. В твоем преклонном возрасте это нормальное явление, но не переживай, дорогой, все это понимают и сочувствуют, – при этом еще успокаивающе по плечу похлопал, а то у дяденьки уже нервный тик начинается. Пора к своим сваливать, но контрольный на прощание никто не отменял: – Бесплатный совет: когда кажется – креститься надо, а то черти придут и заебут насмерть!

Вот после этого с чувством выполненного долга дефилирую к нашему столу, слегка покручивая попкой, так чтобы Долвак еще долго слюной на пол капал. Ребятки встретили меня одобрительным гомоном.

– Ну, ты даешь, Гаджик! Здорово ты Долвака сделал. Сразу и не поймешь, то ли заигрывал, то ли опустил. – Одобрение от Семы, как бальзам на душу, а то по работе все ругается и ругается, но я все равно его обожаю.

– Самое главное, что придраться не к чему. Но все равно не увлекайся сильно, а то ненароком нарвешься. – Командиру группы по должности положено о таких вещах думать, но все равно приятно, что Жуков обо мне беспокоится.

Вот так за милой беседой и подколками прошел завтрак, а там и на смену заступать. Вы не поверите, но я так соскучился по работе! Мне на самом деле всего этого не хватало: и бурчания Жукова, и вечно режущихся в приставку установщиков, и Кирюшиных разглагольствований о преимуществах его «Крохотулечки» перед другими вездеходами. Я даже с удовольствием уселся за очередные задания Семы! Хотя учебы уже почти нет, и, в основном, я выполняю непосредственно свою прямую работу. Звук завывающей сирены прозвучал словно музыка для моих ушей. Честное слово, даже не вру! Правда, у вездехода меня ждал очередной облом: в эту груду металлолома самостоятельно влезть не смог. Пальцы не слушались, и рука соскальзывала с поручня, но ничего, ребята по устоявшейся традиции затащили меня вовнутрь за шкирку.

Двигаясь к очередному слетевшему маяку, автоматически выполнял необходимые манипуляции на своем компе, а сам с удовольствием вспоминал вчерашние события. Это было просто охрененно! Нет, не так, а ОХРЕНЕННО!!!!! Вам меня не понять, ведь это я первый раз в жизни трахался! Да-да, то, что было до этого – совсем не то. Не передать словами, что чувствуешь, когда вбиваешься в чужое тело, когда жар охватывает твой член, скользящей в горячей плоти, когда кончаешь в упругую попку! Это такой кайф!!! Аж возбудился от воспоминаний…

После всего, лежа крепко обнявшись на моей тесной кровати, я учинил чуть ли не допрос. Нет бы, как все нормальные люди, покайфовать после секса, так мою голову атаковали разные мыслишки. А раз так, то нечего мучиться одному, пусть и ребята подумают со мной вместе, но думать они категорически не хотели. Хотя теперь их ответы я могу расценивать, как абсолютно честные и правдивые. Вопросы-ответы звучал так:

«Гена, а ты че, всегда снизу?» – «Не, было несколько раз по юности, а сейчас ни-ни».

«А со мной чего так?» – «Тебе же хотелось. Или не понравилось?»

«Еще как понравилось! А еще дашь?» – «Тебе – дам. Когда-нибудь…»

«А другим?» – «Другим – не дам».

«А че так?» – «Чего только не сделаешь для любимого человека».

Прямо так и сказал – для любимого человека. Вот так!

***

После смены и обеда ребята разбежались по своим делам, а я завалился спать в предвкушении вечера. Да-да, у меня очень серьезные планы на этот вечер, а после прошедшей ночки как-то не выспался. Стоит отдохнуть, потому что сегодня я планирую не выспаться с Кирюшенькой. Правда, он об этом еще не знает, но, надеюсь, против не будет.

С трудом дождался окончания ужина и, в надежде на кайф в ближайшее время, помчался в жилой корпус. Я сказал «в ближайшее время»? Забудьте! Эти… эти… нехорошие люди засели в гостиной и начали страдать всякой херней! А я не могу при них приставать к Кире – это опасно! После того, как они меня того… эм… Как бы по точнее сказать? Все они разделили плотские радости с моим телом, то могут и по второму кругу, а я не хочу со всеми по второму кругу. Я хочу Киру, ну и Гену. Только Гена сейчас не даст, а сам трахнет, поэтому убираем его в резерв. Остается недовольно сопеть, ерзать от нетерпения, а то в попе аж свербит всё! Да еще поносить их всех матерными словами, разумеется мысленно, а то мало ли как Жуков на это посмотрит и отымеет в разных извращенных позах. Хм, «дружочек» на эти мои мыслишки откликнулся как-то неправильно, очень уж заинтересованно. А может, и правда, дать Жукову, в смысле, еще один шанс дать? Но об этом я подумаю потом, а сейчас Кирочка направляется в душ. Ой, что-то и мне срочно захотелось помыться. Вперед, за радостью!

Тихонечко прокрадываемся в душ, быстренько стягиваем шмотки, и к кабинке. Вау!!! Кира стоит спиной ко мне, и моя челюсть непроизвольно падает на пол. Сильные струи воды, падая на шикарнейшее тело, соблазнительно стекают вниз, огибая каждый мускул широкой спины, притягательной талии и обалденной упругой попки. Так и тянутся ручонки облапать это великолепие, поласкать раскрасневшуюся от горячей воды кожу, слизать каждую капельку воды, так соблазнительно скользящую по желанному телу. С трудом сдерживая стон желания, шепчу вмиг пересохшими губами:

– Спинку потереть? – О, да! За выражение глаз, в которых смешалась похоть и нежность, готов отдаться прямо сейчас. Да я просто готов отдаться! Да, не медли, мой самец! Мгновение, и вот я уже прижат к кафельной стене сильным, горячим телом. Тут же обвиваю мощную шею своими ручонками, запрокидывая голову и подставляя губы под животный, страстный поцелуй. Сминая мои губы, углубляя поцелуй и уже по полной хозяйничая у меня во рту, Кира ни на мгновение не оставляет мое тело без должного внимания. Его руки ласкают, сжимают и оглаживают. Каждый миллиметр кожи получает свою вожделенную ласку, сгорая под жаром его ладоней. Вода, льющаяся на наши разгоряченные тела, только еще больше распаляет, добавляя в это безумство еще больше страсти, когда вслед за жаркой ладонью, дарящей охрененную ласку, капли выстукивают на разгоряченной коже безумный танец. Рука с силой проходится по пояснице, заставляя со стоном выгнуться и еще теснее прижаться к каменной плоти Кирилла, развратно трущейся о мой живот и давно сочащейся смазкой. Другая его рука мнет мои ягодицы, проходится по ложбинке и атакует дырочку, которая в предвкушении разврата давно пульсирует в безумном ритме, чуть ли не истекая. Жаль, природной смазки там я не имею, но Киру подобная мелочь не останавливает, и он уже во всю хозяйничает пальцами в самом дорогом для меня и нежном местечке. Эти два проворных мерзавца, ах, нет, уже три, вынуждают стонать в голос, непроизвольно крутить задницей и насаживаться все сильнее и глубже. Кира, в отличие от меня, не стонет, а как-то подозрительно рычит. Вот прекращает терзать губы и с грозным хрипом-рыком впивается в шею, кусая. Кричу уже в голос, плавясь под его языком, вылизывающем место укуса. Боже! Не могу больше…

– Трахни меня… трахни… скорее…пожалуйста… пожалуйста…

Еще на середине этой фразы, даже не вслушиваясь в мой стонуще-хрипящий просящий бред, Кир резко разворачивает меня к стене, утыкая мордахой в кафель и прогибая в пояснице. Тут же сотни горячих капель атакуют плечи и спину, вызывая такую волну наслаждения! Не давая сосредоточиться на этой извращенной ласке, он вгоняет в меня свой агрегат, сразу, с размаха и по самые помидоры.

– Аааа!!! КИРА!!! А-ах… ахм… умм… да… Ки-ира… еще… – не останавливаясь, мой самец самозабвенно долбил попку. Боже, какие же это прекрасные звуки: хриплые стоны над головой, а сзади пошлые шлепки его яиц о мои ягодицы! Охренеть!!!

– Да-да-да!! Еще!! Сильней!! – надрывное шипение в безумстве шелестящей воды. Какой же это кайф елозить щекой по прохладному кафелю, когда толстенная раскаленная хрень ебашит тебя по полной, как секс-машина, не давая ни продыху, ни передышки!

– Оу, Кирочка, ты бог! – шершавая, мозолистая ладонь обхватывает моего «дружка», изнывающего от недостатка внимания. Грубые движения ладони, доставляющие неземное наслаждение, замешанное на легкой боли. Сильная рука, сжимающая плечо и выгибающая меня до боли в спине. Огромный, горячий член, таранящий мою попку и заставляющий громко стонать и приподниматься на носочках. Все это – супер-самец, самозабвенно трахающий и елозящий мою тушку по стене. Еще пара движений его горячей ладони, пальцы на ногах поджимаются, горло перехватывает спазм, а живот скручивает в нервный узел, раскручиваясь охрененной разрядкой и выбросом горячего семени:

– КИРА!!!!!