Текст книги "Вас приветствует САЗ-17 (СИ)"

Автор книги: Deniga

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11. Два – это пипец

POV Саши

Ммм, как же не хочется просыпаться, но природа зовет. Продираем глазенки… и где я? Хм, это моя комната. Совсем не помню, как Кирюша меня сюда тащил. Да-аа, зато все остальное отлично помню. Это было просто охрененно! Теперь понимаю, почему люди хотят трахаться круглые сутки. С Кирюшей я тоже хочу круглые сутки. Не, с Семочкой я тоже хочу. Наверное, нужно будет составить график посещений… Ой нет, сначала все-таки нужно в туалет…

Твою ж мать! Моя задница! Моя поясница! Черт-черт-черт! Пытаемся еще раз встать с кровати, только потихонечку. О, а вот и мои утренние таблеточки. Надеюсь, ребята оставили обезболивающее, а не какую-нибудь хрень. Теперь по стеночке пытаемся дойти до туалета, а потом прямиком в душ.

Да, душ по утрам – это прямая дорога в рай. Если после Семы моя дырочка слегка припухла, то сейчас… вот черт! Конечно, член у Кирюши охрененный, но и последствия точно такие же. Я говорил, что хочу вот ТАК трахаться каждый день? Забудьте, я передумал. Если ТАК трахаться каждый день, то через неделю запросто можно инвалидом стать. Наверное, я теперь неделю в раскорячку ходить буду, хотя оно того стоило. А как Кирюша минет делает! Ни одна девчонка с ним не сравнится. Вот честное слово!

Таблеточка уже действует, и я чувствую себя вполне полноценным человеком. А чего хочет полноценный человек в первую очередь? Правильно, хорошо и вкусно пожрать. А мне сегодня, как назло, ничего перекусить не оставили. Быстренько одеваюсь,и в столовку. Ну, как быстренько, нормально ни сесть, ни согнуться-разогнуться не могу, вот черт!

– Гаджик, пора вставать, – Кирюша! Ты пришел, радость моя! А вслух могу выдавить из себя только одно слово:

– Привет! – смотрю на него с довольной лыбой и чувствую себя каким-то идиотом.

– Оу, смотрю, ты с утра в хорошем настроении. Как спалось? – при этом подходит ко мне так близко-близко. Поднимаю голову вверх и смотрю в его лицо. Какой же он у меня красивый и желанный!

– Поцелуй меня… – шепчу, шевеля только губами, но Кирюша услышал. Склоняется ко мне, и мои губы попадают в жаркий плен его рта. Закрываю глаза в неге удовольствия, обвиваю его шею руками и открываю рот в желании углубить поцелуй, чем Кирюша сразу же воспользовался. О, как это непередаваемо! Он – бог и дьявол-искуситель в одном лице, король поцелуев и кудесник страсти. – Кира, еще… – шепчу в его губы, как только он разорвал наш поцелуй.

– Нет, маленький, хватит. – Смотрит на меня, гад, и улыбается. – Сейчас мы идем обедать, иначе ребята меня прибьют за то, что совсем заездил тебя.

– А они что, знают? Зачем ты им рассказал? – недовольно хмурюсь, но прижимаюсь только теснее, не убирая рук с его плеч.

– Я рассказал? Да ты так орал и стонал, что никто в секции спать не мог, – и при этом еще и ржет, как конь! Ну, ладно, не ржет, а смеется, да и смех у него такой классный и сексуальный. Подождите, что он сказал? Я стонал так, что…черт! Стыдно-то как! Со стоном утыкаюсь ему в грудь, при этом чувствую, что покраснел, как рак. – Да ладно тебе смущаться! Все уже давно поняли, какая ты жаркая штучка. Все, харе нежностей, а то на обед опаздываем.

И, чмокнув меня в лоб, отстранился и потащил к выходу.

***

В столовку мы пришли непоследними, не было Жукова. Буркнув приветствие, уставился в тарелку, не поднимая на ребят глаз. Че-то мне так стремно и стыдно. Но, как ни странно, никто не стал обсуждать и комментировать мой «ночной концерт», даже установщики. Только я немного расслабился, как явился Жуков, очень злой Жуков.

– В темпе жуем, нам через двадцать минут на смену.

– Да ладно?! Слава, мы вообще-то сегодня работаем в ночную смену, а не во вторую. – Руиджи настоящий тормоз, до этого шпалоподобного вьетнамца не доходит, что приказы начальства не обсуждаются.

– Семьдесят седьмой маяк слетел, – пояснил Жуков.

Вот это да! Мне значит материться нельзя, а они… Такого разнообразия матерной речи я никогда еще не слышал. А из-за чего весь сыр-бор? Ну подумаешь, маяк слетел. Они тут каждый день слетают. Тем временем Жуков продолжал:

– Сейчас выходим во вторую, а завтра вместо выходного в первую. Дальше идем по графику. Гена, чем не доволен? Радуйся, что эта хрень не в нашу смену случилась.

– Я че? Я ниче. Просто мы собирались завтра с Долваком и его ребятами побухать, а теперь… – Эээ, я чего-то не понял. Как это они с Долваком бухать собираются? Они, че совсем охренели?

– Успеете еще. Кстати, у них сегодня вместо раскачки ночная будет. Как раз мы отработаем, а они отоспятся. Все доели? Тогда вперед, смену принимать.

Ну и завертелось. Мы только на порог, а там сирена уже во всю орет. Кирюшенька уже по привычке быстренько втащил меня в свою «Крохотульку», и понеслось. В общем, слетело у нас пять маяков подряд, поэтому вернулись на базу только часам к семи. Хотел я с Кирюшей потусить, но он остался что-то в вездеходе налаживать, поэтому пришлось допрос устраивать Семе.

– Сема, а что это за загадочный такой семьдесят седьмой маяк?– удобно расположившись на диванчике с кружкой кофе в руках, я нагло примостил свои ноги у Семы на коленках. Я че? Он не сопротивляется, а, может быть, еще и стопы мне помассирует…

– Он не загадочный, а самый обычный, только место расположения у него хреновое.

– В каком смысле?

– Он стоит на сопке, да и не сопка это, а пик какой-то. В общем, от подножья сопки до маяка где-то пять километров, под уклоном градусов в семьдесят пять или даже восемьдесят. К тому же, кругом торосы. Вездеход не проходит, и, разумеется, ремонтная группа идет пешком.

– Это в сорокаградусный мороз пять километров в гору пешком? – он что, шутит или издевается?

– Да. Только добавь к этому еще нехилый рюкзачок с оборудованием и вихрь бушующей аномалии, так как маяк ее больше не сдерживает.

– Охренеть… – куда я попал?! Если что, то я из вездехода в такую бурю ни ногой, и пусть делают со мной все, что хотят. Я ни-ни. – И долго туда идти?

– Вся процедура занимает чуть больше суток, поэтому смены поменяли только на сегодня и завтра. – Семочка начинает медленно поглаживать меня по ноге, так нежно-нежно. – Гаджик, ну что ты мнешься, как девица? Спрашивай уже…

Спрашивать? Он вообще о чем? От его поглаживаний я уже растекаюсь лужицей. А он пристал: «Спрашивай, да спрашивай». Хотя… точно!

– Сема, правда, что вы пойдете бухать с Долваком и его ребятами?

– Не совсем. Мы никуда не идем, потому что они к нам в секцию придут, живут-то по соседству. – Охренеть!– У меня ни одного цензурного слова нет, чтобы свое негодование выразить! Они что, все издеваются надо мной? Но повозмущаться мне не дала сирена. Больше к этому разговору мы не возвращались, а я решил, пусть будет так, как они хотят. В конце концов, Кирюша в обиду меня не даст.

***

Этот режим не для меня. Восемь часов отработать, потом пожрать, поспать, и опять на восемь часов. А на смене, как назло, каждый час выезд. Но я молоток! Уже сам, ну, почти сам, корректирую работу установщиков.

После обеда моя тушка не выдержала, и я завалился в своей комнате спать, а вот проснулся от громкого ржания. Да, смех этих племенных жеребцов по другому назвать нельзя. Выйдя в фойе, замер от открывшейся картины. Десяток крупнокалиберных самцов расположились прямо на ковре и самым наглым образом нажирались. А меня, значит, звать не надо?! Ню-ню, я еще им отомщу, и месть моя будет страшна!

– А вот и наш Гаджик. Иди сюда, будем знакомиться, – и Кирилл похлопал рядом с собой по ковру. Эти мужики, оказывается, наши новые соседи. Каждый спальный корпус состоит из двух секций, вот они во второй и живут. Здесь у каждой группы своя секция, и пока их нет на базе, секция пустует. Вчера Джон, так зовут командира группы, только заехал с ребятами. После знакомства Кирюша спросил, – что пить будешь? Пиво или водку?

– Я думаю, что лучше пива. Водку ему еще рановато. – В очередной раз убеждаюсь, что блондинам вредно думать, но Гену они слушают, а меня нет. Черт-черт-черт!

– Я хочу водки!! – да, я веду себя как капризный ребенок, но ничего не могу с собой поделать.

– Гаджик, миленький, тебе от водки будет плохо. Помнишь, как тебя от пива развезло? – разве я могу отказать Семочке, когда он на меня ТАК смотрит? В общем, пью я пиво…

Мои ребята классные, но эти вообще! Я так никогда в жизни не ржал. Все-таки, как здорово, что у меня есть друзья! С ними здорово, интересно и вообще, жизнь – прекрасная штука. Не представляю, как я все эти годы мог быть один, без друзей?

Отсмеявшись очередной шутке Джона, хлопаю его панибратски по огроменному плечу и абсолютно счастливый выдаю:

– Хорошо, что к нам этот козел Долвак не пришел, а то б все веселье обломал.

– Вообще-то я и есть Долвак, – смотрю на Джона, как на идиота.

– В каком смысле – Долвак?

– Приятно познакомиться, Джон Долвак, – и протягивает мне свою ручищу. Смотрю на его руку, потом на него, а потом опять на руку. Не-не, я не тупой. Он, конечно, здоровый, побольше Кирилла будет, но почему же Долвак?

– Гаджик, он младший брат Кена Долвака. Ну неужели ты не видишь, что они похожи? – мама, роди меня обратно! Два Долвака на одной базе?! Все, пипец подкрался незаметно, и мне теперь кранты…

Глава 12. Игрушка

POV Саши

– Да вы гоните! Джон не такой, как этот… этот… в общем Долвак, – начинаю на них на всех орать.

– Ты хотел сказать «урод»? – спрашивает Джон, а я заливаюсь краской стыда. Он, что, мысли умеет читать? – Да не напрягайся. Или думаешь, я не знаю, что мой старший братец – урод конченый?

Вот тут я вообще в осадок выпал. Как так можно про брата говорить? Хотя, я про своего говорю, но Олег мне сводный, а не родной. А тут… тут Кен Долвак – урод, и еще много нецензурных слов в качестве эпитетов.

– Гаджик, – Кирюша привлекает меня к себе, нежно приобнимая, – Джон лучше всех нас знает, что из себя представляет его братец. И если он говорит не напрягаться по этому поводу, то и не напрягайся.

Прижимаюсь к Кирочке моему еще теснее. А че? Мне так спокойнее, да и кайфовее как-то, и задаю шепотом ему на ушко животрепещущий вопрос:

– А он ко мне не будет приставать? И лапать тоже не будет? – но то ли я по-пьяни слишком громко спросил, то ли у мужиков слух хороший, но ответил мне не Кирилл.

– Я ему попристаю, так попристаю, что потом неделю сидеть нормально не сможет, – эм, это кто у нас такой умный? Валера, технарь из Джоновской группы. А че это он меня так защищает? Ладно, мои ребятки, это понятно. Но вот чего он?

– А че тебе от меня надо? – не, ну надо же уточнить. Ой, а чего это у дяденьки глазки на лоб лезут?

– Гаджик, Лерка – парень Джона. Они встречаются. Понятно? – вот спасибо, Семочка, без тебя не догадался бы, а эти все ржут кругом. Хотя это хорошо, что они встречаются, Джон теперь точно не будет ко мне приставать. И все дружно продолжают бухать.

А если хорошенько подумать, то получается, что они все здесь гомики. Вот черт! Хотя, судя по тому, что у меня уже качественно так стоит, то я тоже гомик. Почему решил, что я гомик? Потому, что стоит у меня на Кирилла. Он так крепко меня к себе прижимает. Или это я сам к нему прижимаюсь? Ай, это не важно. По крайней мере, задницу мою он точно оглаживает сам, без моего участия в этом процессе. Ну, как без моего участия, я очень даже участвую – попку ему под руку подставляю и кайф ловлю, да такой кайф, что уже постанывать тихонечко начинаю. Все, не могу больше. Так трахаться хочется! Тянусь к уху Кирилла и шепчу. Ну, как шепчу? Типа я тихо сказал:

– Кирочка, я тебя хочу, – и покраснел весь, а он бокал на пол рядом с собой поставил и этой рукой ко мне между ног полез, прям при всех.

– Умм, точно хочешь, и смотрю, очень сильно хочешь, – а сам член мне через брюки оглаживает. Хорошо хоть, через брюки, а не полез прямиком в трусы, не то б я со стыда сквозь землю провалился.

– Че, думаешь, обманывать буду?

– Тогда тебе срочно нужно заняться этой чудненькой проблемой.

– А я о чем? Пошли уже, поможешь решить мою проблемку, – и че он тянет?

– Не-не, Гаджик. Ты пойдешь, но только не со мной, – ээ, это мне послышалось, потому что я много выпил, или как?

– А с кем?

– Выбирай, кого хочешь: Славу, Витю или Гену.

– Кир, ты че, гонишь? Что значит «выбирай»? Я уже выбрал. Я тебя хочу! – пытаюсь отстраниться от него, но он уже и второй рукой меня к себе прижимает. Стою перед ним, как придурок, на коленях, а за талию так тесно-тесно прижат к его корпусу. Единственное, что могу сделать, так это в грудь его руками упереться и чуть-чуть лицо в сторону отвести. Ну, еще и в полный голос орать могу.

– И я тебя хочу, сладенький мой, – и тут же целует меня. Причем целует так по-взрослому, сразу в засос, да так, что крышу напрочь унесло. От поцелуя ни одной связной мысли в голове не осталось, а Кирилл, гад, отстранился и сразу мне выдает: – ты сам обещал, что сначала со всеми попробуешь, а потом уж определишься.

– Я обещал?! Да не обещал я такого! Вы все сами придумали, чтобы попользоваться мной, как игрушкой какой-то.

– Гаджик, не истери, как девчонка. Ты же мужик, а мужик слово должен держать, – вот спасибо тебе, Семочка, и поклон низкий до самой земли! Как же ты, урод, вовремя влез, но тебе со мной теперь точно больше не светит. Что, думаете напоили меня, а теперь на «слабо» возьмете? Не выйдет!!

– Да какой он мужик? Я думаю, он просто пацан-недоросток, – Гена, блондинам думать противопоказано!

– Ага, глядя на него, чувствую себя педофилом каким-то, – ах так! Ну все, установщики-уроды, вам теперь точно ничего не светит, но я докажу, что я мужик!

– Значит, чтобы вы все считали меня мужиком, я должен стать вашей игрушкой для секса? Тогда пошли, Слава, потрахаемся!

– Игрушка для секса? Что ты, как можно? Ты у нас единственный и неповторимый любовник, а игрушки для секса – это совсем другое. Пошли, покажу, – и с этими словами Жуков хватает меня за плечи и одним движением ставит на ноги. Отпихиваю его загребущие ручонки и гордо дефилирую в направлении его комнаты. Черт, и чего стены так качаются? И пол тоже раскачивается, еще и Жуков, урод, не помогает мне дойти. Ну ничего, я упертый! Дохожу, дверь дергаю, а она не открывается. Дергаю еще и еще, но тут мою кисть накрывает лапа Жукова, и он, смеясь, говорит мне прямо в ухо:

– Ручку сначала вниз поверни, – я аж подскочил от неожиданности. Тем временем Жуков, сильно сжав мою руку, повернул ручку, дверь и открылась. Подтолкнув меня внутрь, зашел следом, плотно закрывая дверь.

– Ну, что, истеричка, будем тебя успокаивать народными методами? – ухмыляясь, спросил этот гад.

– Я не истеричка! И тем более, не женского рода!

– Вау, значит, не истеричка? Тогда чего визжишь, как баба? – чувствую, что от его слов краснею, словно помидор. Опускаю лицо вниз, делаю пару шагов вглубь комнаты и тихо, но уверено, шепчу:

– Я не баба, а мужик. А если и ты мужик, то кончай трепаться, и давай трахаться. Я, что, зря сюда пришел?

– Тогда раздевайся, мужик. Или помочь? – мне показалось, или он издевается надо мной? Нахально смотрю ему в глаза,– куда только мой стыд делся,– и нагловатым голосом заявляю:

– Сам, обойдусь без вшивой помощи.

Начинаю быстро стягивать с себя одежду. Свитер – к черту, водолазку – к черту, майку – к черту, брюки… брюки… Вот кто эти пуговицы вообще придумал? Я говорил, что разденусь сам? Забудьте. Слава по-хозяйски притянул меня с к себе и таким легким движением руки расстегнул эту чертову пуговицу, а заодно и молнию. Потом сдернул с меня брюки вместе с бельем, толкнул на кровать и раздел окончательно, при этом так высоко задирая мои ноги, что аж стыдно. Лежу перед ним весь такой голый и такой возбужденный, а он до сих пор с себя ничегошеньки не снял. От всей этой ситуации и его похотливых взглядов мое дыхание участилось, а член вообще к животу прилип.

– Вот я все решить не могу, тебя просто оттрахать или все-таки с игрушками познакомить?

– Слав, достал уже. Если не хочешь, тогда я сам, – и чего он выеживается? Хочет, чтобы я его умолял? Ха, не дождется! Облизываю пересохшие губы и обхватываю свой член рукой.

– Э, нет, парень, так не пойдет, – тут же перехватывает мою руку и, сильно сжав запястье, вынуждает отпустить мой инструмент. – Ты – плохой мальчик. Хорошие мальчики без разрешения к себе не прикасаются и просят взрослых дядей им помочь. А за рукоблудство плохих мальчиков наказывают.

– Ну, так трахни меня сам! – задолбал своими разговорами и ничегонеделанием. Прикиньте, он меня еще даже ни разу не поцеловал! А все бла-бла-бла какое-то.

– Я сказал «просят», а не хамят. Придётся еще и этому учить, а вот ручки нам явно мешают. – Это в каком смысле мешают? Но Жуков объяснять не стал, а полез в тумбочку и достал широкую атласную ленту. Интересно, что он с ней делать будет? Мой не совсем трезвый мозг выдал только одну гипотезу – бантики завязывать. Но у меня короткие волосы. Куда он этот бантик завязывать собрался?

Жуков с какой-то гаденькой ухмылочкой схватил меня за руку и обмотал ленту вокруг запястья. Я и пикнуть не успел, как он то же самое и со второй рукой проделал, причем так, что кисти мои плотно друг к дружке прижаты. Потом вытянул руки вверх вдоль кровати и закрепил у изголовья. Подергав руками, понял, что это намертво.

– Слав, ты че, совсем охренел?!

– Если плохой мальчик не закроет свой ротик, то я это сделаю при помощи кляпа. Понял? – Обалдело киваю. Охренеть! Во я попал! – Вот и умничка, начинаешь исправляться.

На какое-то мгновение Слава исчез из моего поля зрения, а потом появился, разрывая какую-то упаковку.

– Чтобы научить тебя манерам хорошего мальчика, воспользуемся услугами этой милой штучки, – но что там за хрень была в его руках, я не рассмотрел, так как Слава присел рядом со мной и начал легкими касаниями кончиков пальцев поглаживать мой член. Ахах, как хорошо! Посильней бы и побыстрей бы. Но эта скотина что-то надела на мой член и больно у основания сжала, тут же отстранившись.

– Слава, какого ты творишь? Что это за хрень?

– Это эрекционное кольцо. Мы же не хотим, чтобы ты кончил раньше времени, не насладившись сполна.

– Эвикц… эрикц… да что за хрень это такая?

– Эта миленькая штучка позволяет ну ооочень долго иметь каменный стояк, при этом лишает возможности кончить. Вот увидишь, тебе понравится, – и столько самодовольства и пошлости в его морде!

– Ты! Ты, козлина! Немедленно сними с меня это!

– Плохой мальчик все-таки хочет кляп? – вот же сука! Руки связал, член связал и свалил! А мне уже и не трахаться, а просто кончить хочется! Кажись, я и протрезветь успел, с этим садюгой только зря пиво перевел. Оу, а вот и мой инквизитор пожаловал, причем уже абсолютно голый. Демонстративно отворачиваюсь к стене и закрываю глаза. Зачем мне его рассматривать? Можно подумать, я голых мужиков не видел!

Слава, не произнеся ни слова, подпихнул мне под задницу подушку, согнул в коленях ноги и развел их в стороны. Так же молча начал поглаживать внутреннюю сторону бедра, вызывая приятное томление в паху. Но это все тело, а душа кровавыми слезами обливается, ведь не поцеловал меня, ни одного ласкового слова не сказал. Обижено поджал губы и засопел недовольно.

– Гаджик, что ты пыхтишь, как ёжик? Неужели не нравится? – сначала велел заткнуться, а теперь еще и спрашивает, урод. – Сейчас твоей попке придётся хорошенько поработать, чтобы доставить тебе неземное наслаждение. Посмотришь, как я это буду делать? – молчу, как партизан. – Ну, хорошо, ты сам напросился.

И мой мучитель опять свалил. Что он еще задумал? Мало надо мной сегодня поиздевался? Но тут моего разгоряченного лица коснулась прохладная ткань, прервав поток мыслей. Пытаюсь открыть глаза, да где там! Ничегошеньки не видно.

– Слав, – жалобно пищу.

– Раз ты не хотел ничего видеть, то воспользуемся лентой. Это добавит полноту ощущений. Не переживай, я буду рассказывать, что именно делаю с тобой. Сейчас подготовлю твою дырочку, смажу ее и растяну.

Прислушиваюсь к своим ощущениям. А что мне еще остается делать? Прохладные и скользкие пальцы легким касанием знакомятся с моим разгоряченным входом. Слава начинает нежную ласку, вырывающую первый стон удовольствия из моей груди, и тут же в меня проникает его первый палец. Подобная ласка доставляет крышесносное удовольствие! Но мне этого мало, я хочу большего, и в надежде, с тихим поскуливанием, толкаюсь попкой навстречу Славиному пальцу. Он все понимает и добавляет второй, а за ним и третий. Упираюсь ногами в кровать и сам начинаю с превеликим удовольствием насаживаться на пальцы. Чувствую только попкой, только этим жарким и похотливым отверстием, ощущаю каждую фалангу этих желанных пальцев. И все это происходит под аккомпанемент моих стонов и хриплого дыхания Славы.

– Слав… хочу больше… мне мало…

– Плохой мальчик. А где же волшебное слово?

– Пожалуйста, Слав… – да пусть же он меня уже трахнет!

– Вот теперь ты такой чувствительный и готов к большему наслаждению, – он убирает пальцы, и я замираю в предвкушении его члена. – Открой для меня свою попку, расслабься и ни одного слова.

Чувствую, как к моему входу прикоснулось что-то холодное и очень твердое нечто. Это нечто при помощи Славы начинает свой путь в меня, легко преодолевая сопротивления сфинктера. Моя попка тут же заглатывает этот предмет, по ощущениям, похожий на шарик.

– Ой, Слав… – паника в моем голосе… нежные поглаживания по ноге и попке отвлекают.

– Успокойся, это анальная цепочка, состоящая из силиконовых шариков. Расслабься и прими ее в себя полностью.

– Сколько их, этих шариков? – боже, какой ужас!!

– А ты посчитай, – и этот урод с хриплым смехом начинает ЭТО в меня впихивать!

– Ох… Ах… Хамм… Умм… Хах… Ахах… Ахмм!

– И сколько ты их насчитал?

– Восемь… – тяжело дыша, еле выдавливаю из себя эту цифру. Бля, каждый следующий шарик был больше предыдущего!

– Хороший мальчик, пора тебя наградить, – тут же эта штука в моей попке начинает вибрировать! Черт-черт-черт! Но Слава не дает мне удариться в панику, начиная безумную ласку. Его руки, его губы просто везде, на моей шее, на груди и бедрах. Вот он ласкает мои изнывающие соски, а в следующее мгновение уже сжимает яички, вылизывает ушко и щиплет за попку, оглаживает бока и выцеловывает ореол соска. Мое тело плавится в его руках, изнывает от страсти под сильным мужчиной, попка сгорает в сладких конвульсиях, а член скоро взорвется от неудовлетворённого желания. Боже, я больше не могу!

– Сла… Сла… Слав… пожалуйста… пожалуйста… – я захлебываюсь в своих стонах, умоляя его, не знаю о чем, но умоляю. Только он может дать мне эту разрядку, только он спасет меня от полного сгорания в этом пламени.

– Да-да, мой хороший, вот так, сейчас все будет…

– Аааа! – в крике безумного наслаждения выгибаюсь дугой. Вся цепочка одним махом покинула мое тело, и тут же ее место занял такой горячий и желанный член моего самца. Легко закинув мои ноги себе на плечи, Слава сразу взял быстрый темп. Резкие, сильные толчки просто вколачивали меня в кровать, напрочь отшибая мозги и даря неземной кайф. Только его член, только эти фрикции, только пульсация моей дырочки и ноющая боль неудовлетворённости в моем члене. Сколько продолжался этот секс-марафон, не ведаю, но, не выдержав, начинаю его опять умолять, пытаясь выговорить хоть слово в потоке своих всхлипов и стонов. Слава все понимает и, потянувшись к моему члену, освобождает его из этого жесткого плена. Оргазм, сравнимый только со взрывом ядерной бомбы, накрывает меня с головой, и разум тухнет…