Текст книги "Вас приветствует САЗ-17 (СИ)"

Автор книги: Deniga

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава 26. Братик

POV Саши

В вагоне метро, в отличие от промозглой улицы, было сухо и тепло. В окружении толпы пассажиров, спешащих по своим делам, я немного успокоился. Чувство одиночества и ненужности слегка отступило. Стыдно признаться, но еще два месяца назад я иногда вот так же, как и сегодня, садился в переполненный вагон и катался без дела. В окружении пусть и посторонних людей появлялось некое чувство причастности, будто бы я тоже куда-то сильно спешу, и меня где-то очень ждут. Боль от предательства никуда не ушла, не исчезла, а немного притупилась, уступив место безразличию. Голова стала абсолютно пустой. Ни одна мысль не желала нормально формироваться и тем более задерживаться надолго. Может быть, так даже лучше…

Пребывая в этом апатичном состоянии, совсем не заметил, как добрался до нужного мне дома. В этом дворе, где я провел несколько лет своей жизни, практически ничего не изменилось, лишь скамейки у подъезда сменили свой цвет, да входную дверь заменили. Когда-то я был здесь счастлив, ведь тогда со мной была мама. Сейчас же в этой квартире живет Олег, и вход в нее мне уже заказан. Но только не сегодня. Ведь сегодня я хочу раз и навсегда всё выяснить.

Поднявшись на нужный этаж, на несколько мгновений замираю у двери и решительно тянусь к кнопке звонка. Долгие минуты, кажущиеся вечностью, ничего не происходило, но вот щелкнули отпираемые замки, и железная дверь с мерзким скрипом отворилась. Когда отчим был жив, она не скрипела, ведь он всегда следил за состоянием своей собственности.

– Боже мой, какая встреча! – явно переигрывая, радостно завопил Олег, всплеснув руками. – Сколько лет, сколько зим?!

– Здрасте, – очень холодно приветствую этого человека. Сколько лет, сколько зим? Да мы виделись за неделю до моего отъезда в САЗ-17, и тогда он не был рад нашей встрече, а разговаривал со мной презрительно и даже с угрозой.

– Сашенька! Ну что же ты стоишь, как неродной? Давай-ка скорей обнимемся! – и эта тушка тянет ко мне свои мерзкие ручонки. Еле успеваю вывернуться из его объятий.

– Ты явно переигрываешь. Не стоит, – и, не дожидаясь приглашения, прохожу в квартиру. Ответом мне послужило его приглушенное хмыканье за спиной. – Нам нужно поговорить. Куда идти?

– Если поговорить, то проходи в гостиную, а я сейчас.

Других объяснений мне не требуется, ведь расположение комнат не изменилось. Правда, интерьер претерпел значительные изменения. Вернее сказать, здесь всё изменилось, и уже ничто не напоминает о тех счастливых годах. Из комнат исчезла простота и уют. Теперь это больше похоже на лавку антиквариата, чем на жилую квартиру. Усаживаюсь в старинное кресло, с резными подлокотниками из натурального дерева. Наверное, оно жутко дорогое, но мои мысли сейчас вовсе не об этом, а о сводном брате.

Знаете, на самом деле Олег довольно-таки представительный мужчина, тщательно следящий за своим внешнем видом. Над его светло-русыми волосами явно поработал хороший мастер, да и бородка тоже дело не его рук, а про маникюр вообще молчу. Скорее всего, он и фитнес-клуб посещает, о чем свидетельствует довольно-таки неплохая фигура. Правда, по сравнению с моими ребятами он немного мелковат, как в росте, так и в комплекции в целом.

Мои ребята… от этого воспоминания в груди сразу же закололо, но не стоит о них сейчас думать. Понимаю, что эти воспоминания ещё долгое время будут причинять очень сильную боль, но сейчас мне нужно собраться.

– Что будешь? Чай или кофе? – с кухни раздался голос Олега, который мгновенно вернул меня в реальность.

– Сок, – ответил немного резковато. Конечно, я бы предпочел чай, но мне захотелось показать Олегу, что я больше не прислушиваюсь к его словам, а делаю свой выбор, вне зависимости от его мнения.

Олег вошел в комнату походкой хозяина жизни, но поднос с напитками сжимал чересчур уж сильно. Поставив свою ношу на журнальный столик, предложил мне жестом стакан. Отхлебнув из стакана яблочный сок, внимательно наблюдаю за Олегом. В каждом его движении, в каждом жесте присутствует некая изысканность или, может быть, манерность. Откуда все это в нем взялось? Как обычный парень за какие-то шесть лет смог превратиться в ЭТО? Я продолжаю наблюдать за тем, как он смакует кофе, судя по запаху натуральный, но не пытаюсь начинать разговор первым. Только прямой взгляд и немного нагловатая поза, но ни одного звука с моей стороны.

В конце концов, Олегу не хватает терпения, и он произносит с легким раздражением в голосе, которое не может скрыть:

– Так о чем ты со мной хотел поговорить?

– А ты не догадываешься? Неужели? – в притворном удивлении слегка приподнимаю брови, при этом смотрю прямо в его серые глаза. Он не выдерживает первым, отводя взгляд в сторону.

– Нет, даже не представляю, о чем может говорить со мной несостоявшийся человек. Хотя, может быть, о выплате своего долга? – Это я не состоявшийся человек? Вот урод!

– Кстати, о долге. У меня появилось такое подозрение, что никакого долга нет, а ты просто морочишь мне голову, – добавляем к своим словам легкую ухмылочку. Мои стычки с Долваком явно пошли на пользу. Оу, а Олежек занервничал! Вон как ручку чашки сжал, аж пальцы побелели.

– С чего такие выводы? – хорошо держится, на лице ни один мускул не дрогнул.

– С того, что мамина страховка испарилась, а должна была пойти в счет моего обучения. Разве не так? – Интересно, как он сейчас выкручиваться будет?

Некоторое время Олег молча рассматривал свои ладони, а вот когда он посмотрел на меня… его взгляд был просто жутким.

– Что, кто-то на ушко напел, и ты решил, что стал большим мальчиком и сможешь со мной потягаться? – Его мерзкий смех прозвучал, как гром в этой комнате. По спине пробежала нервная судорога, и как-то сразу меня бросило в жар, стало душно. – Глупый-глупый мальчишка… Знаешь, а ведь за глупости придется заплатить. Ты готов к этому?

Совсем не понимаю о чем он сейчас говорит. Как-то неожиданно я потерял нить разговора. В голове появился шум, а стены комнаты начали наезжать на меня, сужая пространство и вызывая приступ духоты и паники.

– Что ты несешь? Платить? Да пошел ты! – Урод! И о чем с ним только можно разговаривать? Что-то и говорить расхотелось. Явно пора закругляться. – Нам вообще не о чем говорить. Поэтому пока.

Его наглая ухмылка просто бесит, а молчание Олега угнетает. Пора уже валить. Пытаюсь встать, но перед глазами начинают плясать белые пятна… голова кружится… хватаюсь рукой за подлокотник и оседаю назад в кресло. А Олег смотрит на меня и улыбается… его ухмылка… очень мало света… очень мало воздуха… темно…

***

Черт, моя голова, как же она болит. Во рту сушняк и мерзкий привкус. Что я вчера пил такое? Медленно пытаюсь открыть глаза. О, знакомая обстановка… Да это же квартира Олега!

Медленно возвращаются воспоминания, а с ними приходит осознание, что Олег мне что-то подсыпал в сок. Вот же урод! Да я ему! Вот только доберусь до него! А для этого нужно встать и… встать я не могу. В недоумении опускаю глаза вниз и черт-черт-черт! Мои руки привязаны к подлокотникам кресла! Представляете?! Пытаюсь двинуть ногой, но там, похоже, та же самая история. И как это понимать?

– Олег!!! – кричу во всю мощь. Ну, как кричу, громко хриплю, или вернее, пытаюсь хрипеть. Но, тем не менее, он меня услышал, потому что появился на пороге комнаты, оперся об косяк, расслабленно вытирая полотенцем руки.

– О, наша спящая красавица проснулась. Как раз вовремя, – от его тона и выражения лица мне стало жутко. Я не понимаю, что он задумал, но явно что-то очень-очень не хорошее.

– Как это понимать?! Это что, шутка такая?

– Нет, братик, шутки закончились, и пришло время серьезных вещей. – От его слов у меня все похолодело внутри. Не понимаю, о чем он говорит, но мне жутко страшно. Тем временем Олег уселся напротив меня, вальяжно развалившись в кресле.

– Олег, что происходит? – предпринимаю еще одну попытку добиться объяснений.

– Ты на самом деле хочешь знать? – утвердительно киваю. – Тогда слушай очень внимательно и не перебивай. Второй раз повторять не буду. Дело в том, что я занимаюсь антиквариатом, но не тем, что ты видишь в моей квартире. Это более ценные и дорогие вещи, а значит и очень большие деньги, за которыми стоят серьезные люди. К сожалению, одна из сделок сорвалась, и произошло это по моей вине. Босс, будучи в ярости, готов был разорвать меня на части, но приехав сюда, увидел вот это фото, – и он указал на стену, где в резной рамке была фотография нашей семьи. Да, это единственная фотография, на которой мы вчетвером и были по-настоящему счастливы: мама, отчим, Олег и я. – Он просто запал на тебя, ведь здесь ты такой милашка. Конечно же, я пытался ему объяснить, что ты вырос, но он был непреклонен.

– Я не понимаю. Ты вообще о чем?

– Ну ты и тупой! А ведь все очень просто! Ты становишься шлюхой босса, и он прощает мне мою маленькую оплошность. Я хотел, чтобы вышло все мирно и спокойно. Я выставляю тебе долг, который ты не в состоянии погасить, и приставы объявляют тебя несостоятельным, а значит, несвободным. Он тебя забирает на законных основаниях, и все счастливы.

– Счастливы? А как же я? – Он вообще охренел! И этот человек называл меня братиком?!

– Да, были бы счастливы! – очень зло проорал Олег в ответ. – С меня списали бы долг, босс получил бы свою шлюху, а ты, официально имея статус несвободного, лизал бы ноги своего хозяина в попытке угодить. Сейчас от тебя покорности уже не дождешься. Ты сильно изменился. Нет, не внешне. Что-то изменилось внутри тебя. Похоже, что ему придется сильно помучиться с тобой, ломая. Только вот мне на это плевать. Это, Сашенька, теперь твоя проблема.

– Ты не посмеешь! Я свободный человек!

– Без разницы, и ты… – звонок прервал Олега на полуслове, и он, мерзко улыбаясь, довольно произнес: – а вот и твой хозяин пожаловал. Пойду, открою, а то не хорошо такого серьезного человека под дверью держать.

С этими словами мой «братик» покинул комнату, а я… а что я? Боже, пусть это будет просто кошмарным сном, и я сейчас проснусь в САЗе, в своей комнате, где нет всего этого, и мои ребята будут рядом!!!

Глава 27. Любимый

Пятью часами ранее

– Здравствуйте, братья мои возлюбленные, – широко раскинув руки, в комнату ворвался высокий, здоровенный мужик. Не вошел, а именно ворвался, быстро и стремительно. Его длинные пепельные волосы, собранные в высокий хвост, взлетали вверх при каждом резком движении, притягивая к ним взгляд. Чуть узковатое бледное лицо светилось таким счастьем и радостью, что просто невозможно было не улыбнуться вместе с ним. – Как же я рад всех вас видеть!!!

Увидев этого мужика, ребята повскакивали со своих мест, начали хлопать его по плечам, обнимать. При этом говорили все и сразу. Этот веселый балаган продолжался довольно долго, а после восторженных приветствий мужчины немного успокоились и расселись в предвкушении беседы.

– Давай, Алекс, рассказывай-рассказывай, – нетерпеливо поторопил Руиджи, – как жизнь, в особенности супружеская.

– И желательно, в подробностях и с фотоотчетом, – тут же вклинился Гена.

– А что рассказывать? – Алекс немного замялся. – Всё, как у всех. Дом, семья, работа. Сидишь на одном месте. Каждый день похож на предыдущий, словно братья-близнецы. Эта рутина затягивает, а потом медленно начинает убивать.

– Брат, да ты гонишь?! – удивлению Вити не было предела. – А как же «любовь до гроба», «счастье в семейном гнездышке» и «век так бы жил»?

– Так и было, но спустя пару месяцев начинаешь понимать, что это тупик, что если ничего не изменить, то всему придет конец. – На лице говорившего пролегла тень грусти, но Алекс тут же взял себя в руки и продолжил уже более бодрым и веселым голосом: – Поэтому, чтобы не испортить свою жизнь вконец, я решил все изменить. Руководство корпорации, разумеется, пошло мне на встречу, и вот с сегодняшнего дня я – ваш новый технарь.

– В каком смысле новый технарь? – осторожно уточнил Сема.

– В прямом смысле. Я возвращаюсь к нам в группу.

После этих слов в комнате сразу же повисла тишина. Никто из находившихся здесь мужчин не произнес ни слова, только обменивались взглядами. В конечном итоге все уставились на Жукова, тем самым давая ему право высказаться первым. Он, как руководитель группы, должен был озвучить общее мнение. Седоволосый мужчина, понимая, что разговор будет не из приятных, тяжело вздохнул и, тщательно подбирая слова, приступил к разговору.

– Понимаешь, Алекс, никаких «нас» больше нет. Есть мы и наша группа, и есть ты – наш друг. Это разные понятия и между собой не совместимы. Каждый из нас теперь сам по себе.

– Славочка, подожди, я чего-то не понимаю, о чем ты сейчас говоришь. Мы с вами и есть одна группа. Разве не так? – на лице молодого мужчины отразилось вполне искреннее недоумение.

– Нет, не так. Мы были не просто одной группой, мы были семьей, словно родные братья. Но ты отказался от нас, выбрав другую семью, новую. Ты решил, что это твое настоящее, а мы – прошлое, с которым следует расстаться, – довольно-таки жестко проговорил Жуков.

– Ребята, да вы гоните! Как вы можете сравнивать мои отношения с вами и с любимой женщиной? Это же совершенно разные вещи!

– Вот именно, разные вещи, – не выдержав, влез Гена. – Знаешь, мой брат женат, только он после свадьбы не отказался от меня и сестры, и наша семья стала еще больше. Он не стал обрывать прежние связи и делать выбор между своими кровными родственниками и любимой женщиной. Почему же ты это сделал?!

– Я больше не мог ездить в командировки в САЗ…

– Дело не в командировках, – перебил Кирилл, не дав тому договорить, – а в том, как ты ушел от нас, как мотивировал свои поступки. Или ты забыл наш с тобой последний разговор? Забыл, что именно мне тогда наговорил?

Кирилл крайне редко позволял своим эмоциям проявиться, но, судя по тону, которым он сейчас говорил, ребята поняли, что тот неизвестный им разговор был очень тяжелым, оставившим неизгладимый след в душе их богатыря. Вернее сказать, рану, которая за прошедшее время так и не зажила. Всего лишь пара слов Кирилла, и группа не просто отказалась принять Алекса в свои ряды, а мгновенно ополчилась против него.

– Подождите, ребята, – в примирительном жесте Алекс поднял руки вверх, – давайте поговорим спокойно, без эмоций, обсудим реальные вещи. Согласны? – и дождавшись кивка от Жукова, продолжил: – Мы с вами проработали не один год и достигли очень хороших результатов, а теперь…

– Ты все одним махом перечеркнул!

– Гена, помолчи, – грозно одернул Жуков, – пусть Алекс выскажется.

– Я про то, что за последнее время показатели группы резко ухудшились, а в последнюю смену вы не то, что не в первой десятке лучших рабочих групп САЗов, но даже уже не в первой полусотне. Понимаете, что это значит? Пацан ни на что не годен, и только со мной у вас будет реальный шанс вылезти из этой ситуации.

– Все сказал? А теперь послушай меня, и послушай очень внимательно. – Жуков Вячеслав Михайлович был очень волевым и властным человеком. Мало кто знал, но на самом деле он входил в состав акционеров «НИК-СЕР-Корпорэйшн», являясь совладельцем этой корпорации, правда, предпочитал не афишировать данный факт. В первую свою командировку он отправился инкогнито, дабы на месте проверить эффективность разработанной системы рабочих групп, но полевые условия заполярья так покорили его, что назад в кабинет к бумажкам он так и не смог вернуться. Даже на заседаниях совета управления корпорации Жуков предпочитал появляться не лично, а посредством скайпа. Крайне редко он позволял проявиться сущности властного хозяина, и это был тот самый момент. – Эффективность работы группы зависит от многих факторов, в том числе и от уровня сработанности, а это проявляется только после трех – четырех совместных вахт. Что же касается мальчика, то для нас он идеален. Технарей для САЗов готовят по специальной программе: год общего курса и два специализации. Гаджик же получил вместо двух лет специализации полгода промышленника, то есть он полный ноль. Тем не менее, в эту вахту он выполнял свои служебные обязанности, пусть и плохо, но выполнял. Просто ему катастрофически не хватает знаний, но у него есть талант в критических ситуациях оперировать имеющимися знаниями, интуитивно принимая верное решение. Ты ведь знаешь, что шестьдесят три процента выпускников спецкорпуса после первой же командировки в САЗы признаются профнепригодными из-за неумения работать в подобных условиях. А вот у Гаджика всё прекрасно получилось. Кроме того, в этот раз ситуацию усугубила его слабая физическая подготовка и психологическая неготовность работать в САЗах.

– Какая еще психологическая неготовность? Ты о чем? Он же якобы справился, – немного недоуменно уточнил Алекс.

– Есть такое понятие «психологическая готовность для работы в аномалии». Это не афишируется, но аномалии оказывают серьезное воздействие на психику человека, поэтому максимальный непрерывный срок пребывания в аномальной зоне составляет шестьдесят дней. У людей проявляются легкие расстройства психики, депрессии, навязчивые состояния, выползают из подсознания самые потаенные и забытые страхи. Более длительное воздействие аномалии часто заканчивалось весьма серьезными расстройствами психики, шизофренией и суицидами. Именно поэтому каждый человек, работающий в аномалии, состоит на учете у психиатра и без его разрешения допуск к работе не получает.

– Слава, ты что серьезно? Думаешь, я поверю в этот бред? – Алекс рассмеялся хрипло и как-то нервно.

– Может быть, ты забыл, но я медик и занимаюсь не только ремонтом маяков, но и научной работой. Кстати, доктор Кравченко, твой терапевт, имеет вторую специализацию по психиатрии. – За время диалога никто из ребят и слова не произнес, понимая, что в этом разговоре они лишние, хотя информация и не была для них новой. В свое время, после ухода Алекса, они никак не могли сработаться ни с одним из новых технарей, и группа была на грани расформирования, тогда-то Жуков и посвятил их во все особенности аномальных зон. В дальнейшем они даже помогали ему в исследованиях. Тяжело вздохнув, Жуков решил закругляться с разговором. – Твое возвращение в нашу группу невозможно. Мы не променяем нашего мальчика ни на кого другого. Если ты хочешь остаться нашим другом и продолжать общаться с ребятами, то я не буду против. Это твое личное дело. А сейчас вынужден вас оставить. Что-то Гаджик долго не возвращается. Пойду, узнаю, зачем он Мишане так срочно понадобился.

Оставив ребят дальше самостоятельно разбираться с Алексом, Жуков сразу направился к Михаилу Сергеевичу. На удивление его не стали держать в приемной, а сразу пригласили в кабинет. Со слов девочки-секретаря Михаил Сергеевич был свободен. Войдя в кабинет и поприветствовав друга, Жуков сразу же без прелюдий задал интересующий его вопрос:

– Где мой мальчик?

– Ушел.

– Куда?

– Не знаю.

– Что ты ему сказал?

– Эмм…

– Мишаня, – всего лишь имя, но произнесенное с явной угрозой в голосе, произвело сильное впечатление на Михаила Сергеевича, и он в точности пересказал свой недавний разговор с Гаджиком, ничего не утаив.

Некоторое время после этого Жуков сидел молча, переваривая услышанное. Придя к определенным выводам, глядя внимательно в глаза собеседника, осторожно спросил:

– С чего ты взял, что я не подам на него заявку? Я ведь еще даже не сдал отчет по этой командировке, не говоря уж о планах на будущую вахту.

– Потому что ты никогда не спал со своими подчиненными, а только с истопниками.

– Потому что Саша особенный, – после этого в кабинете воцарилось молчание. Каждый из этих властных и успешных мужчин думал о чем-то своем, не мешая раздумьям другого. Наконец Жуков прервал молчание. – Под воздействием аномалии у Саши выплыли детские страхи, что он никому не нужен, что он ни на что не способен. К тому же появились новые, будто бы все окружающие считают его только шлюхой. Наверняка твое предложение только усугубило его состояние, и теперь он наделает глупостей. Миша, если с моим мальчиком случится что-то серьезное, то тебе кранты. Ты меня понял?

– Хм… Слав, ты чего? – в голосе мужчины сквозила явная неуверенность. – Этот парень всего лишь…

– Мой любимый человек, – перебил его Жуков, не дав сказать какую-нибудь глупость. – Ты хоть браслет на него надел?

– Нет. Он же уволился!

– И как прикажешь его искать в мегаполисе без маячка? Ладно, молись, чтобы с Гаджиком ничего не случилось.

Покинув кабинет ошарашенного мужчины, Жуков направился к ребятам сообщить нерадостную новость. Совместными усилиями и при использовании общих связей через некоторое время Жуков уже с нетерпением вжимал кнопку дверного звонка. Через пару минут, показавшихся мужчинам вечностью, дверь распахнулась, и на пороге появился русоволосый мужчина лет тридцати. С приветливой улыбкой он уточнил:

– Вы от господина Маркуса?

– Разумеется, – даже не моргнув, заявил Жуков, отодвигая Олега в сторону, а это был именно он, и уверенно проходя в квартиру. Кирилл вошел следом, брезгливо покосившись на хозяина квартиры.

– Проходите прямо по коридору, а потом направо. Мальчишка там, – суетился Олег, стараясь угодить «гостям».

Войдя первым в комнату, Жуков на мгновение замер, пораженный открывшейся картиной. Перед ним в огромном кресле сидел его любимый мальчик. Руки и ноги Гаджика были привязаны к креслу. Белые витки веревки туго впивались в кожу парня, оставляя красные следы на коже. Лицо же его, в отличие от рук, было очень бледным, даже скорее белым. Увидев страх в расширенных глазах любимого, Слава очень быстро приложил указательный палец к своим губам, призывая парня к молчанию.

Вольготно развалившись на диване, Жуков приступил к представлению. Осмотрев с ног до головы братца Гаджика и скривив губы в презрении, надменно спросил:

– Итак?

– Что значит «итак»? – нервно теребя край рубашки, пропищал Олег.

– Этот мальчишка предназначен для господина Маркуса? – увидев подтверждающий кивок, продолжил допрос, – а имя у господина Маркуса есть?

– Рональдо, – удивленно ответил Олег, и только потом в его голове стали появляться подозрения. – А вы, вообще, кто такие?

Но дернуться он не успел, оказавшись в захвате крепких рук Кирилла. Тот заломил ему руку за спину, вынуждая неестественно выгнуться и заткнуться. Жуков тут же подскочил к Гаджику, быстро развязывая веревки, освобождая его от пут.

– Слава… что происходит… Славочка, – сбивчиво шептал парень, перемежая слова всхлипами.

– Тише-тише, родной. Все хорошо, успокойся. Всё уже закончилось, – уверенно говорил мужчина, понимая, что Гаджик находится на грани истерики. Усадив того на диван рядом с собой и продолжая успокаивать его словами, принялся растирать затекшие запястья. Закончив с этим занятием, крепко прижал к себе Гаджика и достал телефон. Не спеша набирая номер, Жуков с такой ненавистью смотрел на Олега, что тот от страха не мог издать ни звука. Тем временем, дождавшись соединения, Слава весьма дружелюбно произнес:

– Добрый день, Рони! Давно не слышались… Как здоровье донны Розы?... Неужели ты думаешь, что я могу отрывать от дел такого занятого человека, как ты, просто так?... Да тут проблемка возникла. Оказывается, ты решил мне дорогу перейти… Ну, как же! А кто решил из моего любимого персональную шлюху сделать?... Я имею ввиду Александра Гаджика… Неужели? А вот мои юристы утверждают, что там имеет место подлог документов, и никаких долгов нет… Рони, ты, наверное, меня не понял. Я люблю Гаджика и никому его не отдам. Ни тебе, ни кому-то другому… Понятно… Моё почтение донне Розе.

Завершив разговор, Слава с улыбкой наклонился к Гаджику, легким касанием целуя в губы.

– Успокойся, мой хороший, все закончилось. Теперь ты в безопасности, и мы едем домой.

– Правда? – доверчиво заглядывая в глаза обнимающего его мужчины, все еще не веря в происходящее, уточнил парень. – А Олег?

– С ним разбираться будет Рональдо. Можно было бы обратиться в полицию, но тогда Олег отделается только штрафом или условным сроком.

– А кто такой этот Рональдо? – отходящий от пережитого шока мозг начинал активно подкидывать вопросы.

– Это твой несостоявшийся хозяин и мой друг детства. Вернее, это наши мамы дружили, поэтому мы много времени проводили вместе.

– И ты дружишь с таким страшным человеком? – пораженно прошептал Гаджик.

– Хорошие связи никогда не помешают, – рассмеявшись, Слава чмокнул парня и легко поднялся с дивана, увлекая за собой Гаджика. – Кирилл, отпусти эту гниду. Нам здесь делать больше нечего. Поехали домой.

Выходя из комнаты, Гаджик в последний раз взглянул на лежащего на полу сводного брата, но ничего говорить не стал. А что он мог сказать человеку, обманувшему его дважды, причем, так жестоко? Ничего…

Сохранять молчание Гаджик смог недолго. Как только они покинули квартиру и оказались на лестнице, его будто бы прорвало, и вопросы посыпались сплошным потоком.

– Мы поедем домой? А это где? Куда вы повезете меня? Вы приехали за мной? Я вам нужен? А где ребята? Им я больше не нужен? Почему они не приехали? Михаил Сергеевич сказал, что…

– Стоп-стоп-стоп! Не всё сразу, угомонись, – Кирилл попытался его урезонить. – Мы едем домой к Славе. Ему от родителей досталось весьма неплохое жилье, где мы все и обитаем. Мы не знали, куда ты делся, поэтому и разделились. Ребята поехали в твое общежитие, а мы сюда. Всё, что тебе сказал Михаил Сергеевич – это полный бред.

– А то, что сказал Слава? Там … в квартире… – немного робко спросил Саша.

– То, что я люблю тебя, – это правда, – крепко прижимая к себе парня, признался Слава. – Ребята тоже тебя любят и очень сильно волновались, когда ты исчез. Поэтому в будущем никому не верь, пока не поговоришь с нами. Хорошо?

– Хватит болтать на лестнице, – не выдержал Кирилл, – поехали уже домой.

– Домой! – воскликнул Гаджик. В этот момент он был самым счастливым человеком, потому что наконец-то поверил в то, что он не просто временно нужен своим ребятам, а любим по-настоящему.