Текст книги "Вас приветствует САЗ-17 (СИ)"

Автор книги: Deniga

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6. Трахни меня!

POV Саши

– Сёма, можно вопрос?

– Спрашивай.

– Это не по работе.

– Спрашивай.

Вот уже прошло шесть часов моей первой ночной рабочей смены. Первые два часа были похожи на настоящий ад! Тумин, су**, сразу заявил, что не собирается таскать меня словно куль с мукой, а значит, мне срочно нужно научиться забираться в его «Крохотульку» самостоятельно. Кому не понятно, то «Крохотулька» – это танкоподобный вездеход. Собралась вся группа. Типа, бесплатное представление для этих козлов. Сначала Тумин показал, как правильно нужно подниматься на этого монстра и вползать в люк. А потом началось! То я не с той ноги на подножку встал, то не за тот поручень взялся, то не той рукой, то не той ногой, не так повернулся, не так наклонился… Зае***!!! Ненавижу-ненавижу-ненавижу!!!

Через два часа я уже не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, не то, что подтянуться за поручень. Думаете, все? Как бы не так! После физической экзекуции начался штурм моего мозга! Сначала, чтоб Жуков сгорел в аду, я зубрил устав базы и правила безопасности. А потом за меня взялся Сёмочка. Если честно, то я еще не решил, чего они хотят больше, чтобы я просто сдох или сначала еще с ума сошёл …

– Ну, чего спросить хотел? – отвлек от моих размышлений Сёма.

– Понимаешь, когда Долвак приставал ко мне, то Тулин сказал, да и Слава раньше то же самое говорил… А я не совсем понимаю, почему… ну, так, – да, как-то так.

– Гаджик, ты хоть сам-то понял, что сейчас сказал? – смотрит с усмешкой, а глаза блестят по-доброму.

– Ну, они сказали, что я не прачка и не истопник, – и че я краснею? Вопрос совсем обычный.

– А-аа, вот ты о чем. Дело в том, что на базе совсем нет женщин, а мужчины в самом расцвете сил, – Уставился на него как на дебила. Я же не про женщин спрашивал, а про прачек, хотя…

– А женщин почему нет? Тяжело им тут, наверное?

– Нет, некоторые дамы бывают гораздо крепче тебя. Со временем выяснилось, что аномалия способствует развитию у женщин бесплодия. Для этого достаточно провести здесь дней десять, – охренеть! Не хило девки пляшут!

– Это, что ж получается, что у меня никогда не будет детей? Почему меня не предупредили?! Я не согласен! – и чего он ржет? Да, пусть и в далеком будущем, но я собираюсь стать отцом!

– Ты так мило смотришься, когда злишься… – оу, он о чем? – Но я, вообще-то про женщин говорил, а ты больше на юношу тянешь. Или нет? – Вот, гад, подловил. Начинаю недовольно сопеть и опять заливаюсь румянцем.

– Сём, ты меня в краску вгоняешь, – и глазки потупил.

– Ох, какой же ты ребенок! – и опять смеётся. – Так вот, здесь находятся только одни мужчины, а сексуальные потребности как-то нужно удовлетворять. Остается только с мужиками. Для этих целей на базу привозят шлюх.

– Шлюх? Что, вот так просто берут в штат шлюх? – гонит, наверное.

– Ну, нет. В штате они числятся прачками и истопниками. Более элитные – это истопники, так как отопление у нас полностью автоматизировано. А те, что попроще и подешевле – прачки. Они на самом деле еще и прачками работают.

– Ни хрена себе! Ну у вас и правила!

– Ты же видел, в каких условиях мы работаем. Значит, и бытовые условия должны быть комфортными.

– Значит, шлюхи это просто комфорт? – Но ответить он не успел – завыла сирена. Простонав, ринулся в ангар.

***

На этот раз мне выпало великое счастье посетить аж два маяка! Ощущения, я вам скажу… в общем, ничего цензурного я сказать не могу, а Слава пообещал мне «сладкую» жизнь, если я материться не перестану. Как-то не очень хочется проверять, что именно он подразумевает под «сладкой» жизнью.

После такой бессонной ночи мне и кусок в горло не лезет, но меня все равно потащили в столовую на завтрак. Сижу, ковыряюсь вилкой в тарелке, делаю вид, что типа ем. Давно свалил бы спать, но Слава запретил передвигаться по базе без сопровождения. А я, что, против? Мне и одного раза с Долваком хватило выше крыши. Приходится ждать ребят.

– Оу, киска, завтракает! – вспомни козла, он и появится. – Ешь больше, а то я не люблю на кости ложиться. Вдруг еще натру себе чего-нибудь?

– Кен, пошел к черту! – оу, Славочка, а я б его подальше послал, но благоразумно молчу, не влезаю в разговор взрослых дядей. – Не порти аппетит с утра пораньше.

– И в мыслях не было! Просто он у вас такой худенький. Вдруг мальчика голодом морите? А я тощих шлюшек не люблю. – И с такой наглой ухмылкой на меня пялится.

– Я не шлюха!!! – Урод-урод-урод! Ненавижу!!!

– О, да, помню! Ты ведь еще целочка, и я весь в предвкушении. А пока кушай, киска, кушай лучше, – и с этими словами направился к своему столу. И Жуков хочет, чтобы я не матерился?!

– Че он ко мне цепляется? – они переглянулись, но никто не решился мне объяснить. Так, делаем страшную морду кирпичом или… в общем, как получится. Мне же со стороны не видно, – ну!!!

– Дело в том, что у Долвака есть своеобразное хобби, – как-то неуверенно начал Тумин, а я весь во внимании, аж делать вид, что жую, перестал. – Все прачки и истопники, прибывающие на базу, проходят сначала через его постель. Он типа дегустатора.

– Понятно. Но я здесь причем? Я же технарь!

– Гаджик, ты только не обижайся, но комплекцией, да и всем внешним видом на технаря не тянешь, а больше на этих… – вот, спасибо, господин Руиджи, просветили.

– По уставу Базы он не имеет права тебя принуждать, а должен уговорить полюбовно. Иначе я, как командир группы, пожалуюсь в управление на сексуальные домогательства, и его выпрут отсюда.

– Сексуальные домогательства? – быстренько соображаем, что это мне дает. – То есть, если он меня домогается?

– Нет, если изнасилует. А так он за тобой просто ухаживает. Пусть странно, но ухаживает, все в рамках устава.

– Да, Вячеслав Михайлович, утешили.

– И долго его «ухаживания» будут продолжаться?

– Думаю, что пока тебя кто-нибудь не распечатает, – Гена, блондинам думать противопоказанно! Придурок! И Гена такой, и Долвак.

– И что мне делать?

– Да не обращай внимания.

***

Конечно, Сёме легко было сказать «не обращай внимания». А как мне не обращать внимания? Да, за эту неделю Долвак не распускал руки и ни разу ко мне не прикоснулся. Но его слова! После его «ухаживаний» я чувствую себя вывалянным в грязи или облитым помоями. И с каждым разом его слова становятся злее и бьют больнее, а «почитателей» его методов больше. Тут еще и Руиджи проговорился, что в местном тотализаторе ставки делают на то, через сколько дней он меня завалит. Мерзко все это и противно!

Сегодня в обед опять в столовой он меня зацепил. И тут я уже не выдержал, и мне плевать на то, что Жуков мне потом вставит:

– Ты, су**, за*** меня уже!!! Че ты вы***, совсем ох***!!! От*** от меня, г***!

– Фу, киска, какой у тебя грязный ротик! Тебя нужно наказать!

– Что нужно сделать, чтобы ты от меня от***?!

– Переспать со мной.

– Да я лучше сдохну!

– Тогда потрахайся с кем-нибудь другим. Я не пользую бэушный товар, но сомневаюсь, что на этой базе найдется смельчак, который попользует тебя раньше меня. Но ты попытайся. Вдруг получится? Удачи, киска!

Черт-черт-черт! Ненавижу!!! Как же я так мог влипнуть?! Ведь на базе на самом деле никто против Долвака не пойдет… А знаете, что самое ужасное? Это то, что всего лишь на девятый день моего пребывания на базе я думаю с содроганием не о том, что мне нужно лечь под мужика, а о том, что меня никто не захочет трахнуть. Докатился…

***

Сегодня мы во вторую. Отработав смену, я принял решение. Дождавшись, когда ребята разойдутся по своим комнатам, несмело постучал в дверь.

– Заходи! – зайдя в комнату, плотно прикрыл дверь и потупил глаза в пол. Ну, стыдно мне человеку в глаза смотреть!

– Гаджик, чего хотел? – такой приятный и спокойный голос. Да, я точно правильное решение принял, и дороги назад нет!

– Дело есть.

– Какое?

– Сёма, трахни меня…

Глава 7. Выбрать?

POV Саши

– Сёма, трахни меня… – сам глазки потупил, стремно до жути.

– Что, прямо сейчас? – а голос у него такой спокойный, и не удивился совсем.

– Э-ээ, наверное… да, – назад ходу нет!

– Гаджик, ты сегодня переработал или в бар в тихую сходил? – он это к чему?

– Сём, ты чего? – и чего у меня голос как у обиженного ребенка? Смотрю на него из-под челки, а он такой спокойный на кровати сидит и на мое предложение никакими действиями не реагирует, хоть подходи и самому насилуй.

– Я-то ничего. А вот что в твоей рыжей головенке творится?

– Ты че, меня не хочешь? – и дуюсь еще больше. Хотя куда еще больше? Скоро вообще на шар буду похож. Ага, первомайский шарик, такой же красный.

– Почему не хочу? Хочу. Тебя вообще полбазы хочет, а не только Долвак, – Опа! Кто бы подумал, что Сёма меня на самом деле захочет. – Это из-за него? Да?

– А ты что, боишься его? – черт! Я ему предлагаю свою девственную попку, а он еще и выеживается!

– Сашенька, а ты по-другому проблемку решить не можешь? Зачем же так радикально?

– Если бы мог, то не подошел к тебе! Так ты будешь меня трахать сегодня или нет?

– Нет, сегодня не буду. Иди спать, а как успокоишься, поговорим, – вот су**! Я к нему, а он! Черт-черт-черт!

Вылетаю из его комнаты, громко хлопнув дверью. Ну, ничего, козлина, я еще отомщу. Испугался он! И кого? Долвака?! Какого-то там двухметрового шкафа с объемом бицепса как моя талия. Ну и что? Мне положено бояться, я же маленький. А Сёма? Мужику уже тридцать пять лет, а он испугался какого-то кретина. Урод! Урод! Урод!

***

Разумеется, я долго не мог уснуть, и утром меня подняли невыспавшегося, а значит, очень злого. Меня раздражало всё! Раздражало, что нет окон, и не видно погоды за окном, что на улице опять снег. Правда, странно, что в северной аномальной зоне почему-то идет снег, а не цветы распускаются, и это тринадцатого сентября?! Кстати, сегодня же тринадцатое число! О, это была отдельная тема моего негодования. В конечном итоге Руиджи постановил, что у меня хронический недотрах. Конечно! Я же, в отличие от этого корейца-переростка к истопникам в барак не бегаю. В итоге Жуков накапал мне какой-то гадости и отправил спать до ночной смены.

Думаете, после того, как я отоспался, что-то изменилось? Как бы не так! Сегодня же тринадцатое! На смену мы заступили на час раньше, так как у наших предшественников под конец смены слетело разом аж девять маяков, и они не успевали. Но это еще не все. У нас их слетело… затаили дыхание… тринадцать штук! Правда, отключались они поочередно, но все равно освободились мы не в шесть, а в начале восьмого. Как я устал! С трудом помню, как и кто меня дотащил до комнаты. Больше двух часов переработки – это жесть.

Проснулся я уже после обеда или, вернее сказать, ближе к вечеру. На столе, разумеется, под салфеточкой меня ожидал обед. Идти никуда без ребят не хотелось. Вдруг на Долвака нарвусь? Остался в комнате изучать учебник по метеорологии. Сёма грозился мне экзамен устроить. Так и просидел до ужина. За ужином меня ждал сюрприз, причем приятный, а все начиналось так невинно с простого вопроса Руиджи:

– Слава, а ты можешь сказать, сколько мы маяков сегодня сделали? – тот, не отрываясь от тарелки, пробурчал с набитым ртом.

– Тринадцать...

– Не-не, это только в нашу смену, – не унимался китаец-прилипала. – Но мы же и Люковым ребятам в начале помогали?

– Помогали…

– И сколько всего сделали? – на этой фразе Жуков уже перестал жевать и уставился на Витька. – Ну, и сколько?

– Шестнадцать, – и явно не доволен, а остальные уже во всю лыбятся. Я чего-то не понимаю?

– Славочка, а шестнадцать это больше пятнадцати? – у Гены всегда идиотские вопросы, одним словом, блондин. Ответ же очевиден!

– Больше… – Оу! А че Славу так перекосило?

– Ну и?! Как? – Руджи весь в предвкушении.

– Завтра, если что, нам в первую. Прошу это не забывать. Ну, а так да.

Одобрительный гул мужиков был ему ответом. А я ничегошеньки не понял. Надо срочно уточнить.

– Сём?

– Видишь ли, наш добрый командир обещал, что если мы за смену устраним больше пятнадцати поломок, то потом гуляем в баре за его счет. Сегодня бухаем на халяву!

Вот это здорово! По приезде на базу я с ними только один раз попал в бар, но это был лучший в моей жизни поход в бар. Только тогда я и понял, какой это кайф, развлекаться с друзьями! Уже в предвкушении потираю ручонки.

Только мечтам моим до конца сбыться так и не суждено было. Где-то через полчаса Сёма, гад ползучий, заявил, что я ему так и не отчитался по метеорологии и потащил меня в жилой корпус. Вот он обломщик! Ненавижу! Приходим, а он заявляет, что от нас барным духаном несет и нужно в душ идти. Урод! Он так быстренько искупался и свалил, а я еще поторчал под водой, мысли пытался в порядок привести. Да где там! Даже не знаю, что ему отвечать буду.

Иду к себе в комнату в одном полотенце, захожу, а там Сёма развалился на моей кровати и тоже в одном полотенце. Он, что, экзамен у меня принимать голым будет? Вообще он офигел! Сёма похлопал по кровати рядом с собой, приглашая присесть. Сажусь, куда ж я денусь?

– Ну, что, Гаджик, готов к экзамену? – и смотрит на меня так внимательно, чуть прищурившись. Неуверенно киваю.

– Тогда приступим к проверке.

Ага, сейчас как приступим. Я и двух предложений из всего текста вспомнить не могу, не то, что сказать вслух. Но говорить вслух мне не довелось, потому что Сёма легко проведя ладонью по моей щеке, обхватил затылок и резко притянул к себе, впиваясь в губы жарким поцелуем. Ох, как он целуется! Посасывая и покусывая мои губы и не давая возможности ни на миллиметр отстраниться. Открываю рот в немой просьбе о большем, и тут же его язык проникает в меня, по-хозяйски пройдясь по деснам, зубам и, наконец, столкнувшись с моим языком, начинает страстный танец. То посасывая язык, то оглаживая его и закручивая в невероятной ласке доводит меня почти до безумия. Заканчивается дыхание, и он, оторвавшись от моих губ, задает идиотский вопрос:

– Готов к продолжению? – я, как в прострации, просто киваю головой. Разве можно после такого охрененного поцелуя говорить? Тем временем Сёма возобновляет поцелуй, отпускает мою голову, и его руки отправляются в путешествие по моему телу. Они просто везде! Вот он оглаживает мои плечи, спину, проходится вдоль всего позвоночника, и тут же его пальцы сжимают сосок. Стон удовольствия срывается с моих губ.

– Нравится? Проверим, насколько твои сосочки чувствительны? – толкает меня на кровать и нависает надо мной. Оглаживает мой живот, поднимается по бокам вверх, переходит на грудь. Круговыми движениями больших пальцев рук массирует мои соски. Стоны, не сдерживаясь, слетают с моих губ, а пульсация в набухшем члене все усиливается. Полотенце на члене явно лишнее и уже причиняет значительный дискомфорт. Пытаюсь его снять, но мои руки тут же перехватывают. Издаю стон разочарования, ведь мои сосочки оставили без ласки!

– Нет-нет, малыш. Здесь только я решаю, что и когда можно делать, а будешь распускать ручонки – привяжу. Понял? – ни черта я не понял! Но согласно киваю, лишь бы он опять продолжил. Заводит мои руки за голову и удерживает одной рукой, а другая возвращается к набухшим соскам. Вернее, только к одному, а второй попадает в плен его жаркого рта. Прогибаюсь просто дугой от нахлынувшего экстаза! Оу, переходит ко второму, а руки скользят вниз по моему телу. Тут же зарываюсь пальцами в его волосы, пытаясь как можно глубже протолкнуть сосок в жар его рта. Ахм, прикусил и зализал. Боже! Его пальцы коснулись моего члена и начинают почти невесомыми дразнящими касаниями ласкать его. Доходит до головки и более грубо оглаживает ее большим пальцем, а его рот все еще терзает мои соски. Чувствую, как поджимаются яички в предвкушении оргазма.

– Сём, я сейчас… уже … скоро…

– О нет, еще рано, – и пальцы с силой сжимают основание члена, на какое-то мгновение отрезвляя меня. А потом следует продолжение… Широко разведя мои согнутые в коленях ноги, Сёма уделяет все свое внимание тому, что находится между ними. Одной рукой ласкает и теребит яички, заставляя стонать меня уже в полный голос. Другая же в это время приступает к исследованию абсолютно девственных территорий. Его пальцы пробираются меж половинок моей попки, касаясь запретной дырочки. От этих касаний она резко сжимается, но пальцы Сёмы настойчивы, и каждый раз он увеличивает силу своего нажатия. Мой мозг прекратил свое существование, отправившись к главной точке моей страсти, и это вовсе не член, а тугое колечко мышц, которое Сёмочка обильно смазывал.

– Давай, расслабься и пусти меня внутрь, а то ты еще пока такой тугой… – его слова кажутся такими пошлыми и притягательными. Я пытаюсь расслабиться, и тут же нахальный пальчик проникает в меня. Легкое поглаживание по стеночкам внутри меня просто сносит крышу! Я стону уже в полный голос и после того, как в меня проникает второй палец, начинаю бесстыдно подмахивать попкой. Поработав третьим пальцем, Сёма резко отстраняется, переворачивает меня на живот и ставит в коленно – локтевую позу. Тут же его член входит в меня, и я начинаю орать!

– Тише, мой хороший, тише. Это только головка, сейчас пойдет легче. – Охренеть! Если от одной головки меня так скрутило, то что будет, когда его… А какой там размер? Я ведь даже не рассмотрел. Но Сёмины руки опять на моих сосках, и мне уже глубоко наплевать на то, что он там в меня пихает. Наплевать, пока он не задевает простату. Боже, охрененно-то как! Ой, Сёмочка, еби меня, родненький! Ой, не останавливайся! Каждый его мощный толчок отдается сладкой пульсацией в моем члене. Да, так меня, так. Я совсем близок! Я уже почти! О, ДА!!!

Такого крышесносного оргазма в моей жизни еще не было. Как же я раньше жил без такого траха!

– О, Сёма, ты – Бог, – шепчу, отдышавшись.

– Понравилось?

– Да! – смеется и меня к себе теснее прижимает.

– Тогда продолжишь знакомство с радостями секса?

– С тобой сколько угодно, – он и правда Бог!

– Ну, почему только со мной. Другие тебя тоже хотят, – бля, он о чем? До меня что-то с трудом доходит.

– Какие другие? Долвак?

– Да причем здесь этот урод? Я о наших ребятах говорю. Выбери для следующего раза кого-нибудь из них. Поверь, они тоже обалденные любовники и будут рады доставить тебе удовольствие.

– Сём, ты че, охренел?

– Нет, я серьезно. Ребята тебя любят и хотят, но боятся обидеть своими приставаниями. Сделай первый шаг, и все будут счастливы. А я всегда «за» продолжить наше обучение, только позови, – не хило девки пляшут. Это что получается? Меня будут пользовать как последнюю… – Сашенька, пойми, мы – семья, и никто из нас своего не обидит, ни словом, ни делом. Это будет взаимный кайф. Ведь если не попробуешь, то не узнаешь. Выбери кого-нибудь одного для эксперимента и проверь. Если не понравится, то к тебе и приставать никто больше не будет. Согласен?

– Согласен, – после такого оргазма я на все, что угодно, согласился бы. Только вот кого выбрать теперь?

Глава 8. Мальчик растет

POV Саши

Летнее солнышко своим нежным теплом ласкало мое тело, согревало обнаженную кожу рук и плеч. Легкий встречный ветерок невесомыми дуновениями трепал шевелюру, приводя волосы в беспорядок, а иногда, совсем неожиданно, порывы становились сильнее, вполне ощутимо ударяя по лицу. Но я, не обращая внимания на эту помеху, продолжал легко бежать вперед. Вперед! Еще совсем чуть-чуть, вот за этот холм и… передо мной раскинулась бескрайняя ромашковая поляна. Эта бело-золотистая гладь напоминает огромное море, которое отвечало каждому порыву ветра перекатом ромашковых волн. Удивительное зрелище! С веселым смехом бросаюсь вниз, и белое море цветов радушно принимает меня в свои объятия. Бегу по этим волнам, оставляя позади брызги из белых лепестков. Набегавшись вволю, падаю на спину, раскинув руки в стороны и подставив свое лицо под ласку солнышка. От удовольствия жмурюсь и начинаю проваливаться в сон, но голос мамы удерживает меня на поверхности:

– Саша, Сашенька! Утро наступило, пора вставать, – я наслаждаюсь ее голосом и нежными прикосновениями ее теплых губ к моему лицу. – Котенок, просыпайся и открывай глазки.

– Эмм, мам, я еще совсем чуть– чуть…

– Саш, ты что, вообще охренел? Какая я тебе мама? – мама басом говорит и матерится? Резко открываю глаза… Сёма. Вот черт!

– Че ты тут делаешь?

– Тебя бужу, – сидит на краю моей кровати и как-то странно улыбается.

– Зачем? Я спать хочу… – если я «котенок», то включаем капризного мальчика.

– Гаджик, мы сегодня работаем в первую, так что просыпайся, – да пошел он! Вот разговариваю с ним, а смотрю только на его губы, и так хочется их поцеловать. ЧЕГО?! Не-не, это не я сейчас думал о таких пошлостях. Зажмуриваемся и не думаем, не думаем… – Быстренько проснулся, выпил таблетку…

– Какую таблетку? – я, что, заболел и не знаю об этом?

– Обезболивающие. После вчерашнего как раз кстати будет, – черт-черт-черт! Мы же вчера переспали! Смотрю на него с ужасом, пытаясь сесть и отодвинуться… Ох, ни хрена ж себе! Он в меня, что, вчера Останкинскую башню впихивал?

– Саш, ну чего ты, маленький, – сильные ручищи бесцеремонно втащили меня на чужие колени. Крепко обняв и поглаживая по спине, Сёма начал допрос, – что случилось?

– Да так, ничего особенного. Я тут с мужиком потрахался, – самому стыдно до жути. Уткнулся Сёме в плечо, в свитер его вцепился, а глаза щипать начинает, вот-вот разревусь. Спрашивается, чего?

– Оу, и ты был великолепен.

– Я теперь как истопник буду, да? Для всех вас, – конечно, я сам попросил себя трахнуть, но так паршиво от того, что все меня будут считать шлюхой.

– Вот глупый! Чего ты себя накручиваешь? Саша, ты даже представить не можешь себе, какое ты чудо. Посмотри на меня, – поднимает за подбородок голову вверх и заглядывает в глаза. Стыдно– то как! А он улыбается так… так… так, что на душе тепло становится. Смотрю на него, как зачарованный, а он медленно наклоняется к моим губам и целует… ОХРЕНЕТЬ! Меня еще ни разу ТАК не целовали. Ой, Сёмочка, кажись, я тебя люблю!

– Гаджик, запомни: ты – самый лучший, самый желанный, и никто с тобой на этой базе не сравнится, а если кто-то попытается думать иначе, то получит от всех нас. Запомнил? – Согласно киваю. – А теперь давай-ка пить таблеточку и в душ.

Выпиваю таблетку и, морщась от «приятных» ощущений в заднице, сползаю с Сёминых коленок. Халат и в душ.

Стоя под теплым потоком воды, постепенно привожу мысли в порядок. Интересно, и что это сейчас было? Устроил истерику, как девочка-целочка своему случайному любовнику в надежде на большую и светлую любовь. Ну да, был я пусть и не девочкой, но… а к Сёме я сам пришел и вовсе не за большим и светлым чувством, а так, от Долвака отвязаться. Но все же классно вчера получилось, и мне понравилось. Провожу пальцами по заднице, там все припухло и немного саднило, но боль из тела ушла. Наверное, начинают действовать таблетки. Да, активный секс – это настоящий кайф, даже если у тебя и пассивная роль. Интересно, а Сёма не прочь повторить?

– Гаджик, вылезай из душа! Мы опаздываем на завтрак, – оу, а Сёмочка у меня еще и заботливый такой. Утром разбудил, таблеточку принес, с закидонами моими справился и ждет сейчас, как верный рыцарь. Да, идеальный любовник, просто мечта…

***

Знаете, никогда не подумал бы, что у секса могут быть столь приятные и далеко идущие последствия. Меня все холили и лелеяли, как хрустального. Ну, ладно, не все, а Сёма, Тумин и Жуков. Учебой и муштрой меня не доставали, на диванчик усадили, телик смотреть разрешили, а когда Жуков сам лично побежал мне кофе делать, то установщики просто прифигели:

– Слава, а что у нас происходит?

– Вить, а что у нас происходит?

– Во-первых, не вежливо отвечать вопросом на вопрос. Во-вторых, не опупела ли молодежь? Что он сам себе кофе не нальет или задницу оторвать не может? – че, япошка недобитая, тебе такое обслуживание не светит?

– Понимаешь, Витек, проблемы у него с задницей. Болит она у него, – вот козлы, разговаривают обо мне, как будто меня здесь нет.

– Болит? Что Долвак все-таки оприходовал? – и ухмылочка на полрожи. Урод!

– Нет, не Долвак, Семен постарался. Держи, мой хороший, – это уже мне кофе отдают.

– Охренеть!

– Да ладно?!

– Да вы гоните?

– Когда успели?

– Точно гоните!

– Смолев, ну ты мужик.

– Во дает, и не подумал бы никогда! – Я уже говорил, что Гене думать вредно? А вот если на пару с Руиджи, так и говорить тоже вредно. Ну ооочень содержательный диалог у них получился.

И вот два этих установщика-дебила подходят медленно к моему диванчику и усаживаются по обе стороны от меня, и смотрят как-то так страненько.

– Гаджик, так ты теперь у нас большой мальчик, – глумливо похихикал Гена. Так и дал бы ему по роже, но весовая категория не та. Пытаюсь отодвинуться в сторону, но там Руиджи:

– И как это было? Понравилось? Семен был на высоте? – болтает, а сам мою коленку пытается поглаживать. Противно до жути!

– Убери от меня руки, урод! – начинаю сразу орать, а ухмылка Руиджи еще шире.

– Уу, у пупсика и голосок есть. Хотел бы я послушать, как ты умеешь стонать под мужиком. – Чувствую на своем плече ручонку Гены, фу, какая гадость!

– Отвалите!!!

– Отстаньте от него и не лезьте больше. Если не доходит через мозги, то могу объяснить через печень, – вот как у Тумина получается объяснять так доходчиво? Установщиков, как ветром сдуло. Только расслабился – завыла сирена…

***

– Сёма, че они ко мне цепляются? – смена закончилась, и мы как раз собирались на обед. Во время работы уроды-установщики меня уже не лапали, но подъебками достали.

– Да это как в школе, – зашнуровывая ботинки, объясняет Сёма. Только как-то непонятно он объясняет.

– Причем здесь школа, это же зона? – сейчас уже и Сема смотрит на меня как на дебила.

– Это не зона, а база. Понял? – киваю согласно. – В школе мальчики дергают девочек за косички, бьют портфелями, задирают юбки. Так они пытаются привлечь внимание понравившейся девочки. Вот Витя с Геной тоже, телами вымахали, а мозг так и застыл на уровне начальной школы.

– Понятно. Не, не понятно! Зачем они пытаются привлечь мое внимание? – не люблю моменты, когда чего-то не понимаю.

– Пошли в столовку, – и по дороге продолжает объяснять, – они надеются, что ты выберешь одного из них.

– Для чего выберу?

– Для секса, – черт! Я аж споткнулся.

– Они че, охренели?! – во дают, гады! А Сема еще и распинался, что никто меня истопником считать не будет. Если свои так относятся, что про чужих говорить. Черт-черт-черт! Иду молча, голову опустил и снег зло пинаю.

– Гаджик, ты чего опять? Гаджик. Гаджик, стоять! А ну посмотри на меня, – резко разворачивает лицом к себе и заглядывает в глаза.

– Я. Не. Шлюха, – шиплю от злости, чеканя каждое слово.

– Дурак, успокойся, я тебе уже говорил. И, кстати, ты сам вчера обещал, что для следующего раза выберешь кого-то из ребят. Вот они и стараются привлечь твое внимание.

– Я обещал?! Не было такого! И вообще, я пьяный был, – стоим посреди дороги и ругаемся, блин, любовнички.

– Не гони, ты только полтора бокала пива выпил, так что был вполне трезвый и соображающий.

– Соображающий?! Да после такого охрененного оргазма я ничего не соображал… – черт, язык мой – враг мой. Ну, как такое можно было ляпнуть? Чувствую, что покраснел до самых кончиков ушей.

– Гаджик, ты меня достал. Ведешь себя, как истеричная баба. Не хочешь, чтобы окружающие обращались с тобой, как со шлюхой, тогда веди себя как мужик, а не членобаба. Разговор окончен.

После этих слов Сема спокойно обошел меня и отправился в столовку. Вот скотина! Поимел меня, как хотел, а теперь и недоволен еще. Вот гад! Хотя… Что это опять было? Устроил непонятно что на пустом месте. Позорище, и перед Семой стыдно. Ладно, в столовке извинюсь.

В столовке меня ждал сюрприз. Ребята уже расселись за столом, но дорогу к ним мне преградил Долвак:

– Здравствуй, киска, – и, как всегда, глумливая улыбочка на полрожи. – Что случилось, сладенький? Ходишь ты как-то странно, побил кто?

– Нет, не били меня. Понимаешь, тут такое дело, шел, споткнулся, упал, а там член, – вы себе даже представить не можете, с каким удовольствием я смотрел, как у этой твари с морды довольная ухмылочка сползает. Нагло смотрю в его глаза и добиваю, – попытался соскочить, но не удержался и опять сел на него, и еще раз, и еще. И скакал так чуть ли не до потери сознания.

Вокруг воцарилась гробовая тишина, а я, не отрываясь, смотрю в его лицо. Краем сознания отмечаю, что лицо его становится похожим на бычью морду: глаза на выкате, крылья носа раздуваются, губы выпячены и открывают не очень ровные желтоватые зубы. Только не отвести взгляд!

– Какая су** посмела! – рычит, а у меня волосы на затылке начинают шевелиться.

– За базаром следи. Я тебе не су**, – спокойный голос Семы отвлекает не только меня, но и Долвака. И когда успели к нам подойти?

– Смолев, ты что охренел? Кто тебе позволил его трогать? – ого, как он орать умеет! Как горилла навис над Семочкой, а тот так спокоен.

– Напоминаю, что штатные технари могут выбирать себе любовников по своему усмотрению, и не обязаны раздвигать ноги перед всеми подряд. Если он захочет выбрать кого-то другого, пожалуйста, это его право. – Ну, Сема, ну, молоток!

– И что, захочешь выбрать другого? – с этими словами Долвак своими «блюдцами на выкате» уставился на меня.

– Захочу. В сексе нужно все попробовать. Сейчас я хочу попробовать сильного, большого мужика, этакого шкафоподобного самца. Чтобы у него ручищи огроменные были, плечищи широченные, да и причиндалы соответствующие. – От моих слов Долвак опять лыбу давит. Ну ничего, сегодня день обломов. Смотрю ему в лицо честными глазками и с легкой улыбкой продолжаю, – ты же не будешь против меня оттрахать, а, Кирилл?

Вы бы видели лицо Долвака!!! Полжизни за это зрелище готов отдать! А Тумин тут как тут, за плечи меня приобнял и говорит:

– Конечно, Гаджик. Всегда к твоим услугам, – и обойдя, застывшего и красного словно рак, Долвака, направились к нашему столу. Я сел, успокоиться не могу, руки дрожат. Вот, черт!

– Растешь, мальчик, – недоуменно смотрю на Жукова. – Раньше ты Долвака боялся и отпор дать не мог.

– Я и сейчас его боюсь!

– Но это не помешало тебе публично его опустить…