Текст книги "В тени крыл Твоих укрой меня (СИ)"
Автор книги: celmorn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Хорошо, Ким Богом, ты хорошо постарался, почти искупил свою вину, может я забуду, что из-за тебя я потерял Чимина, – отключился и оставил командира теряться в сомнениях.
***
Мужчина, полулежа на удобном диване, разглядывал двух омег, что извивались перед ним на шесте. Доступ в закрытый мужской клуб он принимал за еще один приятный плюсик в опасном бизнесе и позволял себе часто так расслабляться. Хенеси лилось по горлу, приятно жгло и оставляло легкий налет дурмана. Альфа снял пиджак и попустил галстук, когда омеги начали раздевать друг друга. Приятная музыка расслабляла, а двое пареньков ласкали друг друга, эротично шаря руками по телам. Небольшая сцена для приватного танца раздражала альфу, и он подозвал парней себе, хлопая по коленам. Мальчишки, которым на вид не было и восемнадцати, послушно подошли к старшему господину и, усевшись, извивались и позволяли шершавым пальцам себя лапать.
– Раздевайтесь, – альфа бросил коротко, но омеги тут же слезли с коленей и принялись стягивать нижнее белье, в глазах одного из них читался легкий испуг, в другого же – принятие неизбежного.
Чистые, невинные девственники привлекали Мин Сиджина и он брал только таких. Как же нравилось брать таких маленьких котят, быть первым и причинять боль, врываясь без подготовки. Он любил смотреть на их слезы и бить по лицу, поощаряя плакать еще. Но, поскольку, годы уже не те, он использовал игрушки, чтобы мучить и трахать до потоков крови. Он только было потянулся к одному из голых мальчиков, когда зазвонил телефон. Чертыхаясь, он оттолкнул омег и, увидев номер, кинул им «брысь отсюда», засмотревшись, как упругие задницы уходят. Он вздохнул, желая звонившему молиться, чтобы он его не прибил.
– Да, Чан, в чем дело? – он скрывал свои эмоции.
– Господин, – перепуганный голос насторожил альфу, и он подался все телом немного вперед, будто пантера, что готовится к прыжку, – на конвой напали, наших перебили, а младший господин и господин Чансу не отвечают на мои звонки, я знаю, что не должен вам звонить, но у нас ЧП.
– Где товар? – все так же без эмоций, а в голове крутятся картинки того, как именно он расправится с посмевшими мразями.
– Склад в Канбуке, – Мин подорвался, хватая со спинки пиджак, и направился на выход.
– Отследи Юнги, ты послал экстренную группу?
– Да, но сигнал с ними пропал, они доложили, что там творится что-то странное, их снимают снайперы и нападающие слишком хорошо экипированные, – растерянно Мин остановился, не поверил своим ушам, а потом догадка осенила его.
– Ким Богом. Ублюдок. Наемник, дядя Кана. – все стало предельно ясно, он махнул охранникам, которые ждали его на выходе с клуба и направился к бронированному внедорожнику, попутно раздавая приказы.
***
Дорога еще никогда не казалась такой длинной, а все светофоры, как на зло, горели красным. Юнги гнал, то зажимая газ, то резко тормозя, дороги Сеула были заполнены, не взирая на позднее время суток. Альфа почти проехал половину дороги, когда зазвонил телефон, он было наклонился взять его, когда на встречку выехал старый красный форд. Юнги резко дернул руль вправо и проехался по обочине, грязно ругаясь на пьяных придурков, которые ездить не умеют. Плюнув на телефон, он поднажал газу и уже через восемь минут въехал в жилой дворик. Многоэтажки заставляли теряться, но Мин хорошо помнил дорогу к старой квартире Чансу, ведь в детстве часто там бывал. Он припарковался, и как можно скорее выбежал из машины.
Рука до сих пор болела, он сожалел, что ударил Чансу, но грустный голос Чима больше беспокоил его, он взбежал по ступенькам на второй этаж, когда встал перед нужными дверьми. Страх быть посланным терзал его, но, вспомнив убитый голос своего омеги, он пересилил себя и дернул дверную ручку. Та оказалась закрыта, и он принялся стучать в коричневую дверь. Вдруг, послышался щелчок в замке и дверь медленно открылась. Юнги затаил дыхание, ожидая увидеть своего истинного, но взамен злобный Хосок ударил его по лицу со всей дури. Он затащил растерявшего Мина в квартиру, прижал к стенке и, воспользовавшись неожиданностью, нанес несколько сильных ударов. Юнги пришел в себя и оттолкнул красноволосого, стирая костяшками кровь из разбитой брови.
– Хён, не надо, – Чимин сам не понял к кому именно обратился, то ли к злому Хосоку, то ли к хищно улыбающемуся Юнги. Последний перевел взгляд на омегу и облегченно выдохнул. Он не решился приблизиться к ангелу, боясь запачкать своей кровью, и лишь глядел на него.
– Минни, – Хосок вытащил из раздумий и Чимин добродушно кивнул ему, улыбаясь самими уголками губ. Хо отошел от Мина и пошел на кухню, а Чим нерешительно подошел к альфе. Он не понял, когда Юнги притянул его в свои объятья, но понял, что в них намного теплее. Сильнее прижимаясь, он почувствовал мокрые дорожки на щеках, но это были не его слезы. Младший улыбнулся, разжал объятья и, оттолкнувшись от альфы, утер его слезы. На это Юнги притянул Чима к себе и начал бормотать, как сильно он скучал и как жалеет, что пошел на поводу у отца, а позже позволил своему тщеславию все решать. Ему вдруг нахер не сдался отцовский бизнес, он подумал, что зря больше месяца приводил в действие свой дерьмовый план, что все тщетно без омежки, который так доверчиво сейчас прижимается.
Чимин скривился и вырвался из рук альфы, он побежал в сторону ванной и закрыл за собой дверь изнутри. Юнги сначала не понял, а когда хотел было войти к омеге, дернул ручку, но дверь оказалась заперта.
– Чимин-и, в чем дело? – он прислушался к звукам с той стороны двери и услышал, что омегу тошнило.
– Что ты уже с ним сделал? – разъяренный, Хосок принялся колотить дверь и оттолкнул Юнги в сторону, – Минни, я сейчас выбью дверь, – вдруг дверь открылась, и альфы увидели слабо улыбающегося омегу, который вот-вот упадет в обморок. Чимин утер губы.
– Ничего страшного, наверное, несварение, – он пожал плечами и протиснулся между парнями, чтобы направиться на кухню.
– Придурок, – Хо прошипел прямо в альфу напротив, – так ты о нем заботился? – Юнги проигнорил, пошел за омегой.
– Чимин-и, – Юнги хотел взять телефон, но вспомнил, что оставил его в машине, – я уйду сейчас, а ты должен слушаться брата, не перечь и делай то, что он говорит. Мне нужно с кое-чем разобраться, и я обязательно вернусь, – он взял руки омеги в свои и приблизился к его щеке своими губами. Оставив легкий поцелуй, он развернулся, и под испепеляющий взгляд Хосока, направился к выходу.
Оставлять своего ангела было тяжело, но Юнги кормил себя мыслями, что скоро он уже его никогда не отпустит.
Телефон разрывался от количества пропущенных звонков и Юнги, перезвонив на один из номеров, услышал спокойный голос Ванджунга:
– Все готово, наш с тобой выход, – Мин завел машину, и скинув, тут же набрал Чансу.
– Кан звонил мне… – начал старший, но Юнги прервал поток слов коротким «еду».
***
Мин Сиджин привык решать дела сам, он ошибочно предположил, что Кан, атаковав его людей, решил поговорить и, может, потребует долю бизнеса или еще чего подобного. Но, прибыв на склад, альфа никак не ожидал увидеть собственного старшего сына, сидящего на стуле в центре помещения со связанными руками. Его охрану накрыл град пуль, а Сиджин поначалу пытался сбежать, но заблокировавшие дорогу люди не дали ему провернуть такое. Он смотрел, как его людей косят чужие пули и не смел дернуться, когда к его горлу приставил нож сам Ким Богом. Он лишь тихонько чертыхнулся, не понимая где просчитался. Вдруг поток стрельбы прекратился и из-за угла показался Кан Ванджунг.
– Ну что же ты его так пугаешь, дядя? – он обратился к Богому и цыкнул, – наш гость сейчас откинется от страха. Мин, – он крикнул, – бери пример с сына, – он ткнул на смирно сидящего на стуле Юнги.
– Иди к черту, – Сиджин не мог поверить, что попался на крючок, приехав сюда, – чего ты хочешь? В долю? Я согласен, если отпустишь меня, – он сверкнул глазами и удивился тому, что Кан рассмеялся.
– Отец, ты все такой же мелочный, не думаешь, что меня интересуют более высокие цели? – оба Мины дернулись, когда Ванджунг произнес «отец».
– Что это значит, папа? – Юнги подал голос, не веря глядя на альф.
– Я сам не знаю, что он несет, – голос старшего Мина казался искренним, он что-то пробормотал и уставился на Кана.
– Да ты что, не помнишь моего папу, которого ты трахнул и выбросил как отброса? – голос был слишком громким, – нравиться трахать невинных омег? Ты, помню, сказал ему, что дважды не берешь одну и ту же шавку, – злость кипела и Юнги невольно отшатнулся, удивляясь количеству грязи, в которой искупался его отец.
– Лишь однажды мой папа пошел что-то просить у тебя, и с того момента я его больше не видел, – Юнги продолжал махать головой из стороны в сторону, – ты убил его, а потом послал убить и меня, но я сбежал, а теперь я раздавлю тебя, – он вытащил пистолет из кобуры Богома и дал его старшему Мину.
– Дернешься в мою сторону – Ким тебя убьет, – его голос принял совсем беспечное звучание, – убей своего сына, как хотел убить меня. Тогда я отпущу тебя.
– Нет, отец, – Юнги заметался на стуле, но был слишком крепко связан, он с презрением наблюдал, как улыбнулся Сиджин и на минутку попрощался с жизнью, считая, что хорошо поступил, когда попросил Гука рассказать о Чимине Хосоку, когда позаботился о том, чтобы Тэхен исчез из дому с помощью Чона.
– Надо же, ты и вправду готов выстрелить, – Кан похлопал в ладоши и громко засмеялся, – давай же, иначе умрешь ты.
Юнги не увидел колебания, он не почувствовал ни любви, ни сожаления в взгляде отца, когда тот выстрелил. Больно и обидно, что он все-таки сделал это. Юнги почувствовал боль в районе сердца и смиренно закрыл глаза.
– Браво, ты доказал какой ты ублюдок и своему законнорожденному сыну. Юнги, малыш, открой глазки и покажи фак папаше, еще никто не умирал от холостых пуль, – насмешливый голос щекотал нервы и раздражал Сиджина. Он опешил, когда на лице Юна расцвела такая же улыбка и удивленно почувствовал, как на шею давит холодное лезвие ножа.
– Как? – потоки крови стекали по шеи, он делал судорожные вздохи, пока Ким Богом не надавил достаточно сильно, чтобы перерезать глотку.
– Вот и все, Юнги, теперь все кончено, – Кан подал знак охране освободить Мина и направился к выходу из здания.
– Почему ты не сказал, что он и твой отец? – Юнги кинул в след, он потирал запястья и искоса поглядывал на мужчину, который камнем стоял около трупа его отца, отчетливо осознавая, что знает его. Именно этот Ким Богом и вывел тогда Чимина, когда его украли и убили отца.
– А это бы что-то поменяло? Пригласил бы меня на семейный ужин? – Кан развернулся и безысходно улыбнулся. Кажется, сегодня еще одна часть его сердца зачерствела.
***
Несколькими неделями ранее.
Юнги сидел в машине и наблюдал за тем, как мелкие капли медленно катились по стеклу. Задняя левая дверь открылась и в салон пробрался мерзкий холодный ветер и мужчина в темном пальто.
– Как ты видишь развитие событий? – он закурил сигарету и, открыв окно, выпустил наружу мерзкий дым.
– Я не хочу его убивать, – Юнги для уверенности кивнул.
– У меня есть план. Ты позволишь мне избавить общество от этого ублюдка, если он согласится убить тебя.
– Что? Но если он и вправду согласится? – недоумение отразилось на бледном лице.
– Холостые пули, – хмыкнул парень рядом.
– Но он мой отец, я не хочу так.
– А ты проверь, действительно ли ты для него так важен, – Юнги перевел взгляд на Кан Ванджунга и одобрительно кивнул.
Он со всех сил верил, что отец никогда на такое не пойдет, он останется в живых и просто уйдет от дел, принимая свое поражение. Но не все так случается, как хочется.
========== 17. ==========
Юнги устало потирал запястья и смотрел, как в его сторону направляется его друг.
– Юн-хён, давай уже выбираться отсюда, – Чонгук поморщился и оттащил Мина от стула, на котором тот сидел и наблюдал, как стекает кровь с шеи его же отца.
– Прирезал, как свинью, – он медленно поднялся на ноги и, похлопав Чона по плечу, вытащил телефон и набрал номер Хосока, чтобы сообщить, что он едет. Но красноволосый не брал трубку, заставляя Мина материться и, сбросив вызов, обернуться к Чону.
– В чем дело, хён? – проницательный, как всегда, взгляд Гука читал эмоции на лице Юнги и делал правильные выводы, – что-то с Чимином?
– Хосок не берет трубку, надеюсь, эта придурь просто уснула, – Юнги слышал тревожные звоночки, которые перерастали в нормальные такие колокола, но решил не паниковать раньше времени, – поехали.
Чонгук всегда водит осторожно, никогда не превышает скорость, редкие исключения – его мотоцикл. Сейчас, находясь за рулем темного внедорожника Юнги, Чонгук держит дистанцию, не летит на желтый свет на светофоре, и искоса наблюдает за своим пассажиром. Юнги о чем-то глубоко задумался и совершенно не обращает внимание на вопросы Чона.
– Гукки, я так проебался, – его черные глаза сверкают печалью, и он глупо лыбится своему отражению в стекле, – отец мертв, а мне пофигу, он был готовить убить меня, чтобы спасти свою шкуру, а мне пофигу. Я почему-то не удивлен, – Юнги повышает голос и смеется, походя на безумного, – у меня есть брат, он приказал своему дяде прикончить нашего отца, – смех наполняет салон и разливается тяжелой скорбью, – мой омега официально умер и, блядь, я боюсь, что теперь не соберу его снова, и мне не пофигу лишь на это. Как бы я хотел отмотать время назад, не обижать его, просто любить и делать все для того, чтобы он улыбался.
Чонгук не отвечает, он прекрасно понимает, что его пустые реплики сейчас ни к чему, в этом вымученном монологе играет лишь один, он изливает все, что имеет за душой, а задача Гука – быть зрителем страданий своего хёна.
Кое-как заехав во дворик, Чон отстегивает ремень безопасности и вслед за Юнги выбирается из машины. Они идут тихо, кажется, Мин выговорил все, что хотел еще там, в машине, прижимаясь головой к холодному стеклу окна.
Юнги стучит в дверь. Сначала костяшками пальцев, затем ладонями, затем кулаками, а теперь лупит ногами, пытаясь отбиться от Чона, который оттаскивает его от закрытой двери.
– Выбей, – Гуку дважды повторять не надо, он видит состояние хёна и, не раздумывая, выбивает двери несколькими ударами всем корпусом. А в квартире тихо, никого и ничего, напоминающего Чимина, нет. Юнги злится, он рвет и мечет, бросает две небольшие керамические статуэтки со шкафа на пол и слышит, как разбивается его сердце.
Как вдруг в коридоре раздаются легкие шаги и Юнги не ожидает увидеть своего ангела. Он в секунды преодолевает расстояние и сжимает Чимина в своих руках, вдыхает яблочный аромат и мысленно благодарит всех и вся за то, что его омега вернулся.
– Где ты был? – Юнги хрипит, не может надышатся запахом и прижимается губами у отросшим рыжим волосам.
– Хосок отвез меня в больницу, мне было плохо, – Юнги кинул обеспокоенный взгляд, – но теперь все хорошо, – альфа расстегнул пуховик омеги и обнял его за талию, – он ждет внизу, видел твою машину.
– Ты так похудел, – он застегнул его обратно, еле отрываясь от тепла любимого тела.
– Это хорошо? – Чим выдавил из себя улыбку, мило прочесывая пальчиками волосы в своей привычной манере. Юнги взял омегу за руку и молча вывел из квартиры, заметив, что тот что-то сжимает в руке. Чимин на выразительный взгляд разжал кулак и оттуда показался небольшой брелок в виде зайчика, который Чансу дал ему по просьбе Юнги. Альфа улыбнулся и продолжил спускаться по ступенькам, таща за собой своего омегу.
– Стой, Юнги-я, я не хочу в твой дом, – в глазах альфы плескалось понимание, – и в эту квартиру не хочу.
– Хорошо, куда ты хочешь? – он был готов даже звезду с неба достать, не говоря уже о смене места проживания.
– Не знаю, какое-то новое место, может быть… – Чимин замешкался, сам не понимая, чего хочет.
– Я куплю нам квартиру, мы восстановим твою личность, пойдешь опять в универ, забудешь все. Пойдет? – Чимин бы хотел верить, что несколько слов его альфы перечеркнут все то время, что он страдал, и лишь улыбается, боясь, что не сможет жить теперь нормально.
– Да, пойдет, – Юнги, удовлетворившись ответом, принялся дальше тащить Чимина, пока они не оказались на улице. Открытые двери встретили их мрачным и почему-то растерянным Хосоком, который подавлено переминался с ноги на ногу. Он цыкнул на растянутые в улыбке губы своего брата и подошел к Юнги, монотонно вещая:
– Чтобы больше ни волоса с его головы, он может быть с тобой. Но, – он злобно пригрозил и провел кончиком указательного пальца по шее, – обидишь его – прикончу, во второй раз он тебя не защитит.
– Хватит, Сок-и, – Чимин отпустил руку Юнги и крепко обнял брата, – я люблю тебя, – Мина кольнуло, что Чим говорит это не ему и он направился к машине, давая им нормально поговорить.
Он выкурил две сигареты, так как руки дрожали и нужно было их чем-то занять. Когда третью прямо из губ вырвал омега, Юнги ухмыльнулся, глядя на надутые губки Чимина.
– Хён, сколько можно курить? – он состроил строгую моську, но неожиданно чихнул, чем необычайно позабавил Мина.
– Ты такой милый, – Юнги обхватил щеки Чима своими ладонями и заглянул прямо в глаза. Там светилось обожание, любовь и, немножко, обида.
– Поедем ко мне домой? – Юнги посмотрел на вышедшего из подъезда Чонгука и, кивнув омеге, направился к нему.
– Утром езжай за Тэ, поедете к Пакам домой, – Юнги похлопал Гука по плечу привычным движением и Чон приятно удивился спокойному лицу друга, – возьми мою машину, а теперь хорошенько выспись дома.
В машине было тепло и вел Хосок быстро, не отвлекаясь на зведное небо, как это делал Чимин.
Родной дом. Как же сладко пахнет и каким мягким кажется диван в гостиной. Чимин сразу направился в свою комнату, в куртке и ботинках завалился на кровать, а сверху его прижал тяжелый альфа. Чим столкнул Юнги с себя и звучно рассмеялся на шалости старшего. Мин стянул с себя, а потом с Чима верхнюю одежду и принялся расшнуровывать омежьи ботинки, не лишая себя удовольствия касаться голой кожи выше белых носочков. Он откинул обувь в сторону и, быстро расправившись со своей, залез под теплое одеяло и утянул за собой омегу.
– Поспи со мной так немножко, – Он притянул Чимина на свою грудь, уткнулся подбородком в макушку и почувствовал на коже шеи легкие поцелуи. Так сжимая свое сокровище, он был готов на все на свете.
***
Ким Сокджин заботливый. Приходить на кладбище по субботам вошло в привычку, убираться там и ставить живые цветы – тоже. Сегодня это неприятное местечко встретило его хмурой атмосферой и катафалком, который дожидался, пока выроют еще одну яму. Он отмахнулся от неприятных ассоциаций, которые непрерывно подбрасывал ему напряженный мозг и пошагал к нужной могиле, прихватив с собой пакет с необходимыми вещами. Погодка не позволяла снять куртку, чтобы не замазать ее в земле и Джин, хмыкнув, одел перчатки и принялся убирать старые цветы. Омега расчистил графитные плиты от грязи и налета, который обычно остается после дождя. Он бережно вымыл вазочки и, налив туда воды, поставил новые, купленные в магазине, цветы. Бордовые розы вперемешку с небольшими ромашками украсили холодный памятник и Джин устало выдохнул, присев на пакет прямо на земле. Он дотронулся рукой до фотографии на графите. Как же молод он был. Такой красивый омега, младше самого Джина. Чимин был кротким, милым мальчиком, он никогда не перечил, сопротивлялся, или возмущался на просьбы Джина. Омега провел пальчиками по щекам изображенного парня и глаза налились влагой. Он улыбнулся, желая, чтобы его яблочному солнышку Чимми было хорошо сейчас.
– Я знал, что ты будешь здесь, – голос альфы неожиданно раздался за спиной, и Джин резко обернулся, хмурясь.
– Намджун, зачем ты пришел? – он не хотел ссориться здесь, но и говорить с Кимом желания не было.
– Джини, пожалуйста, – синяки под глазами альфы были темнее ночи, а сам он выглядел поникшим, – почему ты игнорируешь меня? Да еще и папа твой на меня ядом плюется, – уставший голос заставил Джина подняться с земли и направиться в сторону Намджуна.
– Хорошо. Мне надоело избегать тебя. Я просто не хочу слышать ответ на свой вопрос, – Джин так же выглядел не очень свежо, дергал пальчиками замок на куртке и не поднимал с пола глаз.
– Спроси меня уже для начала, – альфа еще никогда не выглядел так сломано. Он тысячу раз пытался дозвониться до своего омеги, караулил его под домом, но все тщетно, его в открытую игнорировали, а еще и называли дурнем, не пуская на порог.
– Ты спал с кем-то с того времени, как мы начали встречаться? – Джин не поддается желанию закрыть себе уши, но лишь сильнее сжимает бедный замочек, напрягая пальцы.
– Ну да, – в глазах Намджуна замешательство, а в глазах Джина – пустота. Он просто разворачивается, и, подобрав с земли свои вещи, идет вперед, почти не видя дороги перед собой, сдерживая истерику и желание прыгнуть в ту яму, которую готовят для еще одного тела на катафалке.
– С тобой, Джини, – Джун резко прижимает к себе омегу и судорожно повторяет одно и то же, – с тобой, малыш, только с тобой, я спал только с тобой, вот с кем, – Джин дает волю непролитым слезам и бьет альфу кулачками по груди, на что тот ойкает и жалуется, что больно вообще-то.
– Заткнись, Ким Намджун, – омега злобно кусает старшего в шею и удовлетворенно сопит, когда видит следы зубов и стекающие капельки крови, – ты мой, дурень.
– Ты сейчас говоришь прям как твой папа, – альфа не удержался от колкости, пытаясь не показывать, как сильно печет шея.
– Не понял, когда это он тебе говорил что-то вроде этого? – Джин показывает зубки, угрожая, что укусит еще разок.
– Он меня тоже дурнем назвал, когда я умолял пустить меня к тебе, – старший легкомысленно пожимает плечами, поддаваясь сладкой мысли, что теперь ему море по колено, ведь Джин, кажется, начал таять.
– Вот глупый, – омега улыбнулся и прижался к теплому телу напротив, изредка бросая взгляды на черно-белое фото Чимина.
Идиллию прервал телефонный звонок и Намджун, не хотя, взял трубку.
– Джун-хён, у меня есть для вас с Джини сюрприз, – мрачный голос намекал, что сюрприз либо плохой, либо очень плохой, – жду вас дома через час.
***
Тэхен наблюдал, как маленький братик Чонгука ел банановое пюре. Джанджи – папа Чонгука – кормил Чонына и смеялся на особо забавные попытки малыша отобрать у него ложку. Он протянул ее Тэхену и ненавязчиво спросил:
– Попробуешь его покормить? А то ты только играть, да играть. Ребенка нужно не только развлекать, но еще и сделать так, чтобы он был сытым, – добродушный тон омеги нравился Тэхену и он с радостью принял ложку из рук Джанджи. Упрямый Чонын возмутился, что его кормит не папа, разразившись громким плачем. Джи лишь рассмеялся, улюлюкая и не обращая внимания на капризы малыша. Наверное, он был голоден, но быстро понял, что кормить его будет только Тэ, послушно прекратил истерику и приоткрыл ротик.
– Ну вот, Тэхен-а, а ты тут трясся, – омега удовлетворенно наблюдал, как пюре исчезало в ротике мальчишки и похлопал Тэхена рукой по спине, как это привычно делал Чонгук. От него не было вестей со вчерашнего дня, но Тэ успокаивал себя, не бросаясь паниковать.
– Знаешь, из тебя получится хороший папа, – Джи пригладил волосы омеги повернулся к маленькому альфе, – ты наелся, мелкий? – и получив радостное «агу», взял его на руки.
Тэхен почувствовал теплые руки на своих плечах и дернулся, учуяв запах кофе.
– Чонни, и давно ты научился беззвучно ходить? – Джи глядел на сына и покрасневшего Тэхена и мечтательно вспоминал свою молодость, когда малыш Чонын дал о себе знать и громко заверещал, – да идем мы, идем, – омега с ребенком на руках направился в большую гостиную, оставив пару наедине.
– Прости, что не пришел вчера, – Чонгук все так же не убирал своих рук, а Тэхен не шевелился, боясь разрушить тишину шорохами.
– Ничего, – бред, Тэ хотел приложить Гука лицом к мраморной столешнице, но лишь мелко вздрогнул, когда Чон повел руками по спине, прикрытой лишь тонкой футболкой.
– Я скучал, котенок, – Чонгук наклонился и прошептал в самое ушко:
– Хочу тебя поцеловать, – Тэ судорожно выдохнул и повернулся на высоком барном стуле лицом к Чону.
– Я тоже этого хочу… – его прервал Джи, внезапно появившийся на кухне.
– О нет, детки, не в этом доме, – он говорил слишком громко, заставляя Тэ еще больше краснеть.
– Папа, – Чонгук возмутился и ему стало жалко разрушенной романтической обстановки, – Тэ, у меня есть для тебя сюрприз, но мы должны поехать к Хосоку, – он был слишком серьезен и Тэхен, кивнув, пошел собираться.
***
Юнги распахнул глаза и сильнее сжал теплое тельце в руках, боясь, что все это был сон. Чимин оттолкнул альфу, пыхтя и пытаясь нормально дышать, как вдруг подорвался с кровати и под сонный взгляд Юнги выбежал из комнаты. Мин тоже выбрался из-под одеяла и пошел на звуки шума посуды на кухню, смотря на непривычно бодрого и счастливого Хосока, который готовил что-то и напевал одну из недавно вышедших песен.
– Доброе утро, сладкий, – Хо и вправду в хорошем настроение, он подошел к Юнги и даже ущипнул его за щеку, миленько пританцовывая, – как спалось?
– Пак, не води меня за нос, что с Чимином? Почему его опять тошнит? – Юнги с каменным выражением на лице наблюдал за поникшим Хосоком.
– Пускай сам тебе скажет, я не вправе решать за него, – Хо пожал плечами и вернулся к готовке, продолжив напевать знакомую песню.
Чимин неуверенно встал около входа на кухню и неловко перебирал подол джемпера пальцами, он видел замешательство Юнги, но сказать хоть слово не позволил звонок в двери. Старший Пак побежал открывать, вручая Юнги поварешку. Тот непонимающе на нее уставился, и решил было отдать ее Чимину, но омега вдруг куда-то испарился. Вдруг послышался крик и что-то упало на пол, Юнги бросил все и побежал в прихожую, где на полу лежал его сводный брат Тэхен, а рядом ржал Хосок.
– Блядь, я ожидал, что он охренеет, но не до такой степени, – Юнги почесал затылок и неожиданно получил подзатыльник от Хо.
– Ты на кого там мои макароны оставил? – Пак убежал на кухню, оставляя Чимина пялиться на Тэхена в отключке.
– Господи, что же будет с Джини-хёном, – Чонгук поднял Тэ и направился с ним в гостиную, кладя на диван. Он взял из рук Чимина ватку, смоченную нашатырным спиртом и легко провел ею у носа Тэхена.
– Ч-что? Я где? – Тэ разлепил глаза и уставился на лицо Чона, – о, хён, а мне такой глупый сон приснился, – он поднялся на локтях и окинув взглядом комнату, посмотрел на Чимина, вжался в диван и тихонько прошептал:
– Ты его тоже видишь? – его глаза расширились до невозможных размеров, а тело болело от удара об пол.
– Да, Тэхен-а, и я его вижу, – Юнги подал голос и подошел к Чимину, взяв его за руку, а Тэ опять отключился, роняя голову на мягкую оббивку дивана.
Звонок опять раздался и стало слышно дикий угар Хосока с кухни, он вышел в коридор, и, не преставая ржать, еле открыл двери. Джун уже был готов улыбнуться в ответ, когда уловил движение рыжего парня. Он отшатнулся и резко утащил Джина на улицу, хлопнув входной дверью. Хосок уже ели дышал, он не мог разогнуться и не замечал, каким мрачным был его брат. Вдруг, двери опять распахнулись и Джин зашел внутрь, потащил с собой брыкающегося Намджуна и встал прямо перед Чимином.
– Ты, – он ткнул омегу в грудь, – прямо сейчас нам объясняешь этот цирк, сволочь, – он влепил громкую пощечину Чиму и Хо мигом прекратил смеяться, – я, блядь, каждую субботу хожу к тебе на могилу, а ты, сука, тут стоишь весь такой живой! – Джун оттащил своего парня от поникшего Чима и принялся успокаивающе поглаживать его по спине.
– Джини, успокойся.
– Идите вы все к черту! – Джин метался в руках альфы, порываясь придушить Чима, который стоял камнем и лишь хмурился, но понимал поведение Сокджина.
Юнги прижал омегу к себе и прошептал на ушко, что лучше бы Джини тоже вырубился как Тэ, меньше бы шуму было, на что Чим улыбнулся самими уголками губ.
– Ну все, хватит, давайте спокойно выслушаем и попытаемся понять, – Хо вещал примирительным тоном и позвал всех на кухню, включая очнувшегося Тэ.
В то субботнее утро почти вся семья была в сборе, и даже начавшаяся гроза не помешала царившему настроению, склоняющему раскрывать все карты.
========== 18. ==========
Комментарий к 18.
дорогие, тут как бы новое предупреждение, если честно, то сама не ожидала
перечитала ту нц и поняла, что это было предсказуемо
спасибо человеку, который пользуется пб
к сожалению, не могу написать вам в личку
спасибо всем, кто читает и ждет проду
саранхэ
Полная луна за окном освещает лапатые снежинки, которые мертвым грузом падают на землю, становясь причиной раздражения для коммунальщиков, которые с самого утра будут обязаны их убирать, и причиной радости для детей, что вскоре, поев вкусный завтрак, выдут во двор лепить парочку снеговиков. Плотные шторы одного из окон новостройки не позволяли луне и сюда совать свой любопытный нос, комнатка за ними была скрыта от света и в ней царили тепло и уют. Двухкомнатная квартира на втором этаже, новым владельцем которой официально был недавно «воскресший» по документам Пак Чимин, мирно спала, а сопение двух парней, раскинувшихся на кровати в спальне, слегка оживляло ее.
Юнги сквозь сон сильно прижимал к себе омегу, чувствуя копошение и жар тела под боком, когда услышал жалобный вой, который заставил его подскочить и сесть на кровати, пытаясь разглядеть, что не так с Чимином и почему он так разорался. Едва привыкнув к темноте, он увидел, как его омегу трясло, лицо уродовала болезненная гримаса, а пальцы рвали кончик пододеяльника. Мин принялся трясти бедного парня и несколько раз легко похлопал его по щекам.
– Чимин-а, проснись! – он не знал, что делать, ведь младший так и не открывал глаза, ставя его в безвыходное положение. Отпустив Чимина, Юнги потянулся к брюкам, которые еще недавно бросил перед кроватью. Пытаясь нащупать телефон, он услышал громкий крик и рыдания, что наполнили небольшую комнату. Чимин распахнул глаза и поднялся на кровати, сев.
Омега захлебывался всхлипами и Юнги отбросил штаны, прижимая к себе Чимина. Он пытался успокоить, гладил по спине, шептал что-то на ушко, говорил, что первая ночь в новой квартире всегда страшна, гладил напряженную шею и зарывался пальцами в наново выкрашенные блондинистые волосы своего парня, проезжаясь костяшками по затылку.
– Я убил… – со всхлипом Чимин выдавил из себя спустя десять минут истерики, – ножом.
– Что? – Юнги окончательно избавился от сонного дурмана и ошалело уставился на Чима.
– Я убил человека, – омега прикусил нижнюю губу и увидел, как Мин запустил пятерню в волосы, тяжело вздыхая.
